Книга I древние мистерии 7 страница

мира ту часть небесной души, которая не заражена прикосновением к демонам — совершен-

но чистую душу, Искупителя, который привлекает к себе и освобождает от материи свет и

душу первого человека. В этих темных доктринах кроется митраическое поклонение солнцу.

Последователи Манеса разделялись на «избранников» и «слушателей»; первые должны были

отказаться от всяких телесных наслаждений, от всего, что может помрачить в нас небесный

свет; со вторыми обращались не так сурово. Оба могли достигнуть бессмертия посредством

очищения в обширном озере, находившемся на луне (крещение небесной водой), и освяще-

ния солнечным огнем (крещение небесным огнем), где витают Искупитель и блаженные ду-

хи.

106. Жизнь Манеса. — Карьера Манеса была неудачной и бурной — предвестие бурь, кото-

рые должны были возникнуть против его секты. Пользуясь непостоянной милостью двора и

приобретя славу искусного врача, он не мог спасти жизнь одного из сыновей царя.

Он был изгнан и странствовал по Туркестану, Индостану и Китайской империи. Год он про-

жил в пещере, питаясь травами, а в это время его последователи, не получая известий, гово-

рили, что он вознесся на небо, и им верили не только «слушатели», но и народ. Новый царь

призвал его ко двору, осыпал почестями, воздвиг для него пышный дворец и советовался с

ним о всех государственных делах. Но преемник этого второго царя заставил его дорого по-

платиться за это короткое счастье, потому что подверг его жестокой смерти.

107. Успехи манихейства. — Управление сектой, уже существовавшей со степенями, обряда-

ми посвящения знаками и тайными словами, продолжалось хитрыми начальниками, которые

все более и более привлекали к себе христиан посредством православного языка и уверяли,

что цель их — восстановить христианство во всей его первобытной чистоте. Но секту эту не-

навидела римская церковь, потому что она возникла в соперничествующей Персии, и в про-

должение двухсот лет она была изгнана из империи и кодекс Феодосия наполнен законами

против нее. В конце четвертого столетия она распространилась в Африке и Испании. Она

спокойно процветала при матери императора Анастасия (491—518), но Юстин возобновил

преследование. Изменив название, место и эмблематический язык, она распространилась по

Болгарии, Ламбардии (патерийцы), Франции (катары, альбигойцы и пр.), соединилась с сара-

цинами, открыто вела войну с императором, и последователи ее погибали тысячами в сраже-

ниях и на костре; от ее столетнего ствола произошла так называемая ересь гуситов и после-

дователей Уиклифа, проложивших путь протестантству. Действительно, в мрачные средние

века возникли бесчисленные легионы сектантов, связанных общим договором, существова-

ние которых только тогда становится очевидным, когда зловещий свет горящего костра за-

пылает в темноте, в которой они скрываются. Франкмасоны, несомненно через тамплиеров,

заимствовали от них немалую часть своих обрядов; их было очень много при всех дворах, и

даже при папском, они кровавым крещением приняли новые наименования и уставы.

108. Учение. — Священный язык манихейства был очень известен и основан на согласии го-

лосов и идей, называющемся в пифагорействе «гармонией сфер», фразеологии устанавли-

вающей связь между мистическими степенями и эмблематическими сферами посредством

условных выражений и образов; известно, что альбигойцы и патерийцы узнавали друг друга

посредством знаков. Один провансальский патериец, бежавший в Италию в 1240 г., повсюду

встречал дружеский прием, обнаруживая себя братьям посредством условных фраз. Он по-

всюду находил секту прекрасно организованной, с церквами, епископами и самыми деятель-

ными проповедниками, которые наводняли Францию, Германию и Англию. Манихейский

язык, кроме того, был аскетический, любящий и христианский: но неофит, вступивший в сек-

ту, постепенно отчуждался от папской церкви. Таинства имели в виду две главные цели —

руководить неофитом, сначала незаметно изменяя его прежние мнения и склонности, а потом

постепенно обучая его условному языку, который, будучи сложен и разнообразен, требовал

длительного изучения и много времени. Но не все допускались до высших степеней. Те, ко-

торые возвращались назад или не могли отказаться от прежних идей, оставались всегда в

церкви и не были вводимы в святилище. Это были простые христиане и искренние слушате-

ли, которые, из усердия к реформе, часто подвергались смерти, как например орлеанские ка-

ноники, осужденные на сожжение королем Робертом в 1022 г. Но не возвращавшиеся

назад посвящались во все те вещи, которые необходимо было знать самым верным членам

секты. Разрушение Рима и основание небесного Иерусалима, о которых говорится в Апока-

липсисе, были главной целью стремлений секты.

109. Распространение религии любви. — Религия любви не кончилась с истреблением альби-

гойцев, и последние ее отголоски не были песнью трубадуров, потому что мы

встречаем ее в германской секте, которая в 1550 уверяла, будто получает сверхъестественный

свет от Святого Духа. В Голландии также возникла в 1580 г секта христиан, под названием

«Семья Любви», распространившаяся до Англии, где она издала множество книг, процветала

во времена Кромвеля и, по-видимому, имела некоторую связь с пуританами.

II

ВЕСЕЛАЯ НАУКА

110. Переход от древних к новейшим посвящениям. — Теперь наше внимание привлекает ряд

фактов, в некоторой степени обозначающих переход от древних к современным посвящени-

ям. Необыкновенный феномен в общественных условиях становится очевиден и так порази-

тельно непохож на то, что мы встречаем в древности, что представляет собой новую точку

исхода. До сих пор мы видели, что тайна организовалась в высших общественных сословиях,

чтобы лишать толпу истин открытие которых не могло произойти без вреда я

опасности для иерархии. В основании мы находим политеизм, суеверие, на вершине — де-

изм, рационализм, самую отвлеченную философию Конечно, надо было жалеть эти народы,

которые, рабы невежества и разврата, воздвигали собственными руками тюрьмы доя

истины и храмы для обмана, которые поклонялись кумиру и боготворили форму, поверх-

ность и наружность.

111. Дух древних тайных обществ. — Тайные общества в древности были теологическими, а

теология часто прививала суеверие; но в самой глубине святилища было место, где она смея-

лась сама над собой и над обманутым народом и привлекала к себе умы, возмущавшиеся

против рабства страха, посвящая их в единственную веру, достойную свободного человека.

Следовательно, этой теологии, в других отношениях очень ученой и нежестокой, покрови-

тельствовавшей искусствам и наукам, многое можно простить, приписав, может быть, не

низким расчетам, а искреннему убеждению и заботливой осторожности притворство, с кото-

рым она скрывала сокровища истины и знания, составлявшие ее могущество, славу и некото-

рым образом преимущество.

112 Дух современных обществ. — В новейшие времена высокие религиозные и политические

сферы не имеют тайн, потому что у них нет преимуществ знания, нет посвящений, дающих

тем, кто обладает высшим знанием, право занимать высокие места.

11З. Причина и успехи ереси. — Но пирамида была разрушена; высокая вершина пала, об-

ширное массивное основание сделалось очевидно, и никто не может, не будучи обвинен в

анахронизме и не приготовляя себе горьких разочарований, искать истины там, где есть толь-

ко ее обманчивый вид. Кто настойчиво делает лживую высоту предметом своего честолюбия,

тот отводит глаза от горизонта, освещенного утренней зарей, которая бросает свет около его

ног, между тем как его голова еще находится в темноте. Вот почему тайные

общества популярны и религиозны, не в смысле установленной и официальной церкви, а

церкви мятежной и раскольничьей; и так как в тот период, когда церковная власть преобла-

дала и религия протекала во всех жилах государства, никакой перемены нельзя было произ-

вести без ереси, то она необходимо была первым видом политического и умственного воз-

мущения. Эта ересь опровергает и отвергает официальные догматы для того, чтобы уничто-

жить власть ненавистного клериката и открыть себе дорогу к гражданской свободе.

114. Усилия и влияние еретиков. — Папство было первой колыбелью новых заговорщиков, и

из ереси возникли секты, между которыми ни одна не была обширнее и деятельнее альбигой-

цев. Этот великий факт оппозиции и реакции не имеет себе равного в древности, где даже

философские школы принимали вид таинств; этот факт придает громадное значение новей-

шей истории и окружает блеском народные движения и отдельные личности. Эта необыкно-

венная энергия происходила от еретических и сектантских школ и боролась в темноте для

того, чтобы победить при свете. Секта альбигойцев отрасль манихейства, дала жизнь в свою

очередь тамплиерам и розенкрейцерам, и все эти общества продолжали борьбу и войну с ду-

ховным и гражданским притеснением.

115. Альбигойцы. — Надо заметить, что цель альбигойцев отличалась от цели всех после-

дующих сект в том отношении, что ее удары направлялись только на папский престол, и

мщение посредством гражданской силы и патерской ярости было проникнуто чисто папским

духом. Альбигойцы были французскими гибеллинами и соединялись со всеми, кто шел про-

тив Рима, особенно с Фридрихом II и с арагонцами, для поддержания прав королей против

притязаний папской епархии. Их доктрины имели большое влияние на Болонский универси-

тет, вполне имперский; Данте был сторонником империи, заражен этой доктриной и, следо-

вательно, ненавидим гвельфами.

116. Система альбигойцев. — Тулуза была Римом этой церкви, которая имела своих пасты-

рей, епископов, провинциальные и вселенские соборы, как официальная церковь, и собирала

под свои знамена раскольников почти всей Европы, замышлявших погибель Рима и восста-

новление Иерусалимского царства. Восстание в Провансе усилилось от обстоятельств, при

которых произошло. Крестоносцы, воскресив манихейство, поставили Европу в непосредст-

венное соприкосновение с софистической Грецией и мусульманской и пантеистической Ази-

ей. Сверх того, Восток дал Аристотеля и его арабских комментаторов, к чему следует приба-

вить тонкости каббалистики и материализм идей. Философия, республиканство и промыш-

ленность напали на Священную Епархию. Разные восстания обнаружили всеобщий дух, и

пагубное избиение не укротило его; рационализм вальденсов соединился с германским мис-

тицизмом на Рейне и в Нидерландах, где ремесленники восстали против графов и епископов.

Каждый апостол, проповедовавший чистую нравственность, религию духа, восстановление

первобытной церкви, находил последователей; век св. Людовика есть век неверия в Римскую

Церковь, и Impossibilia Зигера были предвестниками подобных же

идей Штрауса.

117. Цели альбигойцев. — Ересь альбигойцев имела такие успехи по берегам Средиземного

моря, что многие страны стремились отделиться от Рима, а князья и императоры открыто по-

кровительствовали этому. Не будучи довольны предполагаемым уничтожением нечестивого

Рима, альбигойцы вдруг обратились к крестоносцам, на которых сначала смотрели равно-

душно, надеясь сделать Иерусалим знаменитым и могущественным соперником Рима, учре-

дить там свое местопребывание, восстановить религию любви на ее первобытной родине и

основать на земле небесный Иерусалим, царем которого будет провозглашен Готфрид Буль-

онский. Он был тот, кто опустошил Рим огнем и мечом, убил антицезаря Рудольфа, «короля

патеров», и выгнал папу из священного города, заслужив этим и надеждами, возложенными

на него, бесконечные похвалы своему благочестию, чистоте и целомудрию, воспеваемых

трубадурами, появившимися в первой четверти двенадцатого столетия, в аллегорических

сочинениях, известных под названием «Лебединый рыцарь». Этот план возлагал важную

роль на тамплиеров, которые, может быть, знали о нем и участвовали в нем.

118. Религия трубадуров. — Трубадуры и альбигойцы сблизились в преследовании, дружба

их усилилась в школе горя. Они пели вместе и дрались друг за друга, и песни их замирали на

горящих кострах, поэтому есть основания считать трубадуров организаторами обширного

заговора против Римской Церкви, поборниками возмущения, которыми руководили не мате-

риальные интересы и пошлое честолюбие, а религия и законы любви. Здесь любовь понима-

ется не как привязанность, которую все более или менее испытывают и понимают, но как ис-

кусство, наука, приобретаемая посредством изучения и практики в обычаях и законах секты,

и эти артисты под разными именами разошлись по многим частям Европы. Трудно опреде-

лить границы, до которых распространилась веселая наука.

119. Затруднения в понимании трубадуров. — Провансальские певцы — язык которых папы

называли языком ереси — почти непонятны нам, и мы не знаем, как оправдать похвалы, воз-

даваемые их поэзии такими людьми, как Данте, Петрарка, Чосер; не смеем мы также, так как

не понимаем их стихотворений, называть их вдохновение безумием и опровергать успех, ко-

торого они несомненно достигли. Гораздо легче и естественнее думать, что эти добровольные

поборники ереси, которым не позволено было явно выражать свои идеи, предпочитали тем-

ные обороты поэзии и легкие формы, скрывавшие их мысли, как пышные и веселые суды

любви, может быть, скрывали «ложи» альбигойцев от глаз папской инквизиции. То же самое

делалось для политических целей в различные периоды. Таким образом у нас есть Охота за

оленем из оленей Грингора (каламбур, обозначающий папу, Юлия II, намеком на servus

servorum (1), в которой папа выставлен на посмешище.

120. Поэзия трубадуров. — Арно Даниель был непонятен даже для современников; по словам

Монтодонского монаха, «никто не понимает его песен», а между тем Панте и Петрарка хва-

лят его более всех провансальских поэтов, называют его «Великим мастером любви» —

может быть, это титул сектантского достоинства — и превозносят его слог, чего они не сде-

лали бы, если бы не были способны разобрать смысл. Пламенные излияния трубадуров все-

гда обращены к какой-нибудь даме, хотя они не смели называть ее по имени: «Если меня

спросят, к кому обращаются мои песнопения, я скрою это втайне. Я делаю вид, будто это

тайна, но это неправда». Возлюбленная, к которой взывают, как Беатриче Данте, была

очищенная религия любви, олицетворяемая Девой Софией.

121. Степени у трубадуров. — У трубадуров существовало четыре степени, но Роман о Розе

разделяет их на четыре и три, таким образом производя мистическое число семь. Эта поэма

описывает замок, окруженный семью стенами, покрытыми эмблематическими фигурами, и

кто не мог объяснить их таинственного значения, того не пускали в замок. Трубадуры также

имели свои тайные знаки, по которым узнавали друг друга, и предполагают, что «менестре-

ли» так названы потому, что они были исполнителями (ministers) тайного богослу-

жения.

122. Суды любви. — Я уже говорил о них; от них, вероятно, происходят Приемные ложи, ры-

цари и нимфы Розы (272—277). Декреты, произносимые там с педантическими приемами,

если их буквально перетолковать, покажутся легкомысленными или безнравственными, и

поэтому несовместимыми с нравственностью и обычаями

(1) Раб рабов.

альбигойцев, которые были чисты и суровы. Следовательно, суды любви могли скрывать бо-

лее суровые предметы чем решение вопросов чисто любовных, и стоит подчеркнуть, что эти

суды, так же как и порода трубадуров исчезли с уничтожением альбигойцев мечом

и кострами инквизиции.

III.

УТЕШЕНИЕ

123. Исторические примечания. — Италия, хотя и подстрекаемая Римом, а может быть,

именно потому, что подстрекаемая, поддерживала новые доктрины. Милан был одним из са-

мых деятельных очагов катаров. В 1116 г. в этом городе было больше еретиков, чем католи-

ков. В 1150 г. катары были во Флоренции и особенно женщины чрезвычайно энергично рас-

пространяли учение секты, которая сделалась так сильна, что произвела в городе революцию

в пользу гибеллинов. В Орвието катарство преобладало в 1125 и было преследуемо в 1126,

преследования были всего свирепее в Вероне, Ферраре, Медене и проч. В 1124 много этих

сектантов встречалось в Калабрии и Неаполе, и даже Рим был наполнен ими. Но Ламбардия и

Тоскана всегда были центром этого возмущения.

124. Доктрины и правила. — Однако мы имеем весьма скудные понятия об этой секте, пото-

му что, в отличие от других еретических обществ, она старалась скрывать свои действия. Она

имела больше сходство с манихейством и догматами альбигойцев, подобно последним скры-

вая свои доктрины не только от света, но даже от своих прозелитов низших степеней. Катары

верили в переселение душ, предполагая, что потребно семь подобных переселений для того,

чтобы достигнуть света; но, как и в других случаях, это, вероятно, был эмблематический спо-

соб говорить о степенях посвящения. Они имели коммунистические наклонности и были

против брака, как филантропы, они вели трудолюбивую жизнь соединяли бережливость с

милосердием, основывали школы и больницы, странствовали по суше и по морю, чтобы на-

бирать прозелитов, оспаривали у судей право отнимать жизнь, не порицали самоубийства

и опередили тамплиеров в презрении к кресту Они не могли понять, как христиане могут по-

клоняться орудию смерти Спасителя, и говорили, что крест есть изображение зверя в Апока-

липсисе и предмет омерзения в святом храме. Они исполняли свои обряды в лесах,

пещерах, отдаленных долинах; вот почему принадлежавшие к этой ереси и другим, происхо-

дившим от нее, могли отвечать на вопрос- «Где наши древние братья встречались прежде,

чем у них были ложи? Повсюду». Их обвиняли в удушении или предании голодной смерти

умирающих и в сожжении детей; в этом обвиняли также митраистов, христиан, гностиков,

иудеев, а недавно и ирландских католиков. Это обвинение, как и в других случаях, вероятно,

происходило от какого-нибудь символического жертвоприношения, буквально перетолко-

ванного их противниками. У них было четыре таинства и утешение состояло в наложении

рук или крещении Святым Духом, которое, употреблявшееся только в отношении к совер-

шеннолетним, отпускало грехи, сообщало утешительный дух и упрочивало вечное спасение.

Во время преследований обряды сокращались, бывали по ночам и тайно: зажженные свечи

были символом крещения огнем. При обряде посвящения священник читал первые восемна-

дцать стихов Евангелия от Иоанна; этот обычай еще употребляется в некоторых масонских

степенях. В память своего посвящения новичок получал одежду из тонкого полотна и шер-

сти, которую носил под рубашкой, женщины — пояс, который также носили на теле под са-

мой грудью.

IV

РЫЦАРСТВО

125. Первоначальная цель. — Идея сохранения и пропаганды истинной религии породила

братство Сан-Грааль члены которого искали сосуд истины, в котором когда-то заключалась

кровь Искупителя, или, оставляя метафорической язык, старались возвратить христианскую

церковь к апостольским временам и к истинному соблюдению евангельских правил. За Круг-

лым Столом, формы не допускавшей ни первого, ни последнего, сидели рыцари, достигавшие

этого звания и отличия после многих строгих испытаний. Их степеней сначала было три, по-

том они увеличились до семи, и наконец, во время их предполагаемого слияния с альбигой-

цами, тамплиерами и гибеллинами, до тридцати трех. Можно сказать, однако,

что главные степени были. 1. паж; 2. оруженосец, 3. рыцарь.

126. Рыцари — военные апостолы религии любви. — Это общество было гордой семьей про-

поведников и распространителей религии любви, военные трубадуры, которые, под знамена-

ми правосудия и правоты, боролись против чудовищных злоупотреблений теократического

правления, утешали «вдову» — может быть, гностическую церковь, — защищали «сынов

вдовы» — последователей Манеса — и свергали гигантов и драконов — инквизиторов и цер-

ковников. Могучий голос неистового Роланда, проломивший гранитные скалы, — это голос

так называемой ереси, пробравшейся в Испанию и таким образом предупредившей слова

Людовика XVI: «Нет больше Пиренеев». Это может показаться невероятным, а между тем

справедливо. Разумеется, я не говорю теперь о рыцарстве феодальных времен, но о том, ко-

торое существовало даже прежде одиннадцатого столетия, которое происходило из недр ма-

нихейства и катарства и было вполне враждебно Риму. Но даже в период римско-

католическая церковь действовала по принципу, который впоследствии вполне разработали

иезуиты, — руководить тем, чего не могли уничтожить, и не имея никаких поводов к опасе-

нию, кроме спиритуализма, мистического, платонического или рыцарского, Рим, вместо того,

чтобы противиться его течению, хитро повернул его в такие каналы, где, вместо того, чтобы

вредить папству, оно принесло ему бесчисленные выгоды.

127. Правила и доктрины. — Сочинившие роман «Круглый Стол» и «Сан-Грааль» были хо-

рошо знакомы с галльскими триадами (1), таинствами теологических доктрин бардов и

кельтских мифов. Эти романы имеют своим источником явления естественного мира, и Сан-

Грааль — ничего более, как Ноев ковчег в уменьшенном виде. Из «Завещания любви» Чосе-

ра, которое, кажется, было основано на «Утешении философии» Бетиуса, предполагали, что

рыцарская любовь была любовь к женщине в самом высоком, благородном и духовном виде.

Но возлюбленной рыцаря в ранний период рыцарства была Дева София, или олицетворенная

философия. Фразеология, употребляемая в обрядах посвящения, религиозные обеты, прини-

маемые при этом случае, испытания, которым подвергались рыцари, со многими другими об-

стоятельствами, достаточно указывают, что любовь, о которой постоянно говорится, не имеет

никакого отношения к любви земной. Это особенно относится к рыцарям, которых можно

назвать добровольными рыцарями и хартию которых составляет любопытная книга под за-

главием «Las siete Partidas» (2) Альфонса, короля Кастилии и Леона. Их статуты очень похо-

жи на статуты тамплиеров

(1) Поэтические истории, в которых факты сгруппированы по три, о трех обстоятельствах

одного рода упоминается вместе.

(2) Семь частей

и госпитальеров, они более всякого другого религиозного ордена обязаны вести очень стро-

гую жизнь, одежда из трех цветов и — странное стечение обстоятельств – совершенно таких,

какие Данте видел в одежде Беатриче и в трех кругах, которые он описывает в конце «Рая».

Они ели два раза в день и пили только воду, полк едва ли годный для милиции, обязанности

которой не всегда духовные, потому что, кроме своих особых обязанностей, они всегда под-

чинялись правилам рыцарства и обязывались защищать слабого против сильного, восстанав-

ливать спокойствие там, где оно нарушалось, служить их обществу (ложе) и защищать (еван-

гелическую) религию. Говорят, будто они клеймили свою правую руку в знак

братства; но это, возможно, только, был вид крещения огнем и духом, одного из главных об-

рядов религии любви (1).

(1) В генуэзском соборе хранится сосуд зеленого стекла, который выдают за настоящий Сан-

Грааль, и считается он таким драгоценным, что нужно особое разрешение городских властей,

чтобы видеть его

Книга IV

ИСМАИЛИТЫ

ЛОЖА МУДРОСТИ

128 Различные секты, произошедшие от манихейства — Манихейство было не единственное

тайное общество, родившееся от посвящений магов. В седьмом столетии нашей эры мы

встречаем подобные общества, обладающие неограниченным влиянием на те области, в ко-

торых возникли видоизменения одной мысли, стремившейся соединить достойные уважения

доктрины Зороастра с христианским верованием. Из этих обществ или сект можно упомянуть

следующие- поклонники Сервана, бесконечного времени, создателя и двигателя всех вещей;

ученики Зороасгра, собственно так называемые дуалисты; гностики, допускающие два нача-

ла, Отца и Сына, воюющие и примиряемые третьей небесной властью; и наконец, последова-

тели Мастека, самые страшные и губительные из всех, проповедовавшие всеобщее равенство

и свободу, невменяемость человека и общность состояния и женщин.

129 Тайные доктрины Ислама. — Когда арабы овладели Персией, секты этой страны приня-

лись трудиться, чтобы Распространить свое учение в исламе и подорвать его основания Даже

в исламе мы находим указания на внешнюю и внутреннюю доктрину. Отмеченные точками

буквы, поставленные Магометом в начале каждой главы, по словам мусульманских учителей,

заключают в себе глубокую тайну, открыть которую — большое преступление. Название

муфтий, означающее то же, что ключ доказывает, что священники ислама суть живые ключи

от тайной доктрины. Но завоеванные отметили завоевателям. Персидские секты рассмотрели

Коран, указали на его противоречия и опровергли его божественное происхождение. Таким

образом в исламе возникло движение, нападающее на догматы, разрушающее веру и заме-

няющее слепое верование свободным исследованием Ложные системы плодят раскол. Вели-

кая и продолжительная гармония невозможна в заблуждении; и имеет много видов.

130. Кандидаты. — Из многих возникших сект я упомяну только об одной — сефидигмеганы,

кандидаты или одетые в белое, местожительством которых был Кавказ и во главе которых

стоял Закрытый Покрывалом Пророк. Гакем-бен-Гашем носил золотую маску и учил тому,

что Бог принял человеческую форму с того дня, как приказал ангелам обожать первого чело-

века, и с этого самого дня божественная натура переходила от пророка к пророку и дошла до

него; что после смерти злые люди превращаются в зверей, а добрые переходят к Богу, и он,

считавший себя очень добрым, для того, чтобы никаких следов его тела не нашлось и чтобы

люди думали, что он, как Ромул, вознесся на небо, — бросился в колодезь, наполненный ед-

ким веществом, которое истребило его тело.

131. Жестокость Бабека Веселого. — Ярость, с какой секты ислама оспаривали управление

совестью и политическую власть, вряд ли имеет себе равную в истории религии. Истребление

не имело границ. Революционный ересеначальник, проповедовавший коммунизм, Бабек Ве-

селый, двадцать лет наполнял Багдадский халифат смертью и разорением — печальная весе-

лость! Говорят, что миллион людей погибли из-за него и один из десяти палачей, находив-

шийся у него на жалованье, хвастался, что убил двадцать тысяч, и сам, смеясь, умер от руки

одного из своих товарищей. Но эти убийства происходили не от одних враждебных рели-

гиозных взглядов; политическое честолюбие породило их большую долю.

132. Исмаилиты. — Египет, кажется, был особенно предназначен служить местом рождения

тайных обществ, жрецов, воинов и фанатиков. Это область таинств. Распространявшийся

свет, по-видимому, не доходил до нее. Каир сменил древний Мемфис, доктрины ложи Муд-

рости — Академию Гелиополиса. Убейдаллах решился тайно низвергнуть халифат и поддер-

живать права Мухамеда, сына Исмаила, потомка пророка через Фатиму. Новой секте удалось

освободить из тюрьмы Убейдаллаха, мнимого потомка Исмаила, и поместить его на трон

Мади, а впоследствии одного из его преемников на трон Каира, таким образов подчинив Еги-

пет управлению потомков Фатимы. Египетские халифы, более признательные, чем бывают

вообще государи, покровительствовали доктрине, доставившей им престол.

133. Учение Каирской ложи. — Дойялъ-Доат, или верховный проповедник и судья, разделял

власть с государем. Собрания бывали в Каирской ложе, в которой было много книг и науч-

Дата добавления: 2015-05-06