Африка. 2 страница

– Принцесса, я тоже не смогу спокойно спать с тобой, - пожаловался Роберт.

Юля звонко рассмеялась.

– В воду, Ваше Высочество, в воду. Это успокаивает, - поддразнила она его.

Он медленно опрокинулся назад и скрылся в пенной воде. А Юля, закрыв глаза и отдавшись ритмам музыки, красиво задвигалась вокруг, радуясь, что силы возвращаются к ней. Он вынырнул, и, облокотившись о край ванны стал наблюдать за ней. Внезапно молодой человек понял, что всё, что создавалось им здесь, было для неё. Он инстинктивно ждал эту женщину, и вот она, материализовавшись из его снов, здесь с ним рядом. Он на мгновение прикрыл глаза, и вспомнил её танец, чуть не ставший последним в жизни. Танцы его принцессы всегда были наполнены экспрессией. Всё что она переживала в эти моменты, выплёскивалось наружу. И в ту ночь он видел её совершенно иной. Сейчас перед ним извивалась сама любовь. А тогда от её движений, словно электрический разряд бил фонтан ненависти, не лишённый, впрочем, яркой сексуальной окраски. Юля тем временем приблизилась к нему, и, грациозно перебравшись в воду, заняла место напротив.

Роберт нажал очередную кнопку, и вода вокруг забурлила. Они тонули в глазах друг друга, не решаясь соприкоснуться телами. Выдержка изменила им одновременно и через долю секунды они слились в поцелуе. Роберт помнил данное Юле обещание и старался быть более сдержанным в своих ласках. Он был настоящим мужчиной и старался доставить ей наслаждение, не выходя за рамки дозволенного. Это было нелегко теперь вдвойне, потому что она перестала себя контролировать, и ему тоже очень хотелось, образно говоря, слететь с тормозов…

Вскоре они перебрались в спальню. – Ничего себе, мы покупались, - рассмеялся Роберт, взглянув на часы.

- Я вообще теряюсь во времени, когда целую тебя, - сказав, он рухнул на кровать лицом вниз. Юля опустилась рядом с ним, и провела рукой по его спине, от шеи и вниз до линии полотенца.

– Ты, голоден, мой лев, - проговорила она, - И, судя по всему, это голодный обморок. Обещаю, с завтрашнего дня заняться твоим питанием.

Он повернулся на бок и посмотрел на неё с интересом.

– Ты будешь сама готовить? – спросил он, шутливо приподняв брови.

– А у вас в Англии это не принято? – ответила она вопросом на вопрос.

– Боюсь, у нас и у вас в Англии, - произнёс он, расставляя акценты, - На это просто не будет не сил, не времени.

И двумя пальцами, он начал подбираться к ней по покрывалу. Она перебралась от него подальше.

– Куда ты опять убегаешь? – надулся он, - Похоже, мне всю жизнь придётся вести охоту на тебя.

Роберт вдруг резко метнулся к ней, и, в мгновение ока, подмял под себя. Прижав руки любимой к покрывалу, он с победной улыбкой воззрился на неё. Юля безмятежным взглядом смерила его.

– Моя киска, похоже, сама проголодалась, - произнёс Роберт, - Не переживай. Этот вопрос я сейчас решу.

Потёршись нос об нос, он встал и вышел в соседнюю комнату. Через некоторое время, он вернулся с телефоном, беседуя с кем-то.

– У тебя есть какие-нибудь особые гастрономические пожелания? – спросил он Юлю.

– Хочу птеродактиля с трюфелями и базиликом, - сказала она, - Остальное на твоё усмотрение.

Он на мгновение замер, переваривая её просьбу. Затем, забавно выпятив губы вперёд, проглотил смешок и продолжил делать заказ. Положив трубку, он облокотился на стул.

– С базиликом небольшие перебои, - сказал он, улыбаясь и наклонив голову набок, - Поэтому будет баранина с мятой, не рассердишься?

- Конечно, откуда здесь базилик, что же остаётся делать, смиряюсь, Ваше Высочество, - развела Юля руками.

Раздался телефонный звонок, Роберт посмотрел на экран, и его лицо озарилось улыбкой.

– Бабушка Анна! Как я рад тебя слышать! – проговорил он и подмигнул Юле.

После этого он видимо выслушал целый бабушкин монолог, пытаясь вставлять короткие реплики.

– Бабушка, я обещаю исправиться и завтра же днём представить тебе мою Принцессу. Я уверен, вы с ней подружитесь! – наконец произнёс он самую длинную фразу с его стороны, в этом разговоре,, - И у нас к тебе будет просьба. Но об этом завтра. Я позвоню часиков в десять. Целую тебя.

Он выключил телефон и рассмеялся.

– Ты себе не представляешь, какую отповедь я сейчас получил. Это моя любимая бабушка. Я, когда возвращаюсь откуда-нибудь, всегда ей сразу звоню. А сегодня вечером первым позвонил отец и, о, ужас, выяснилось, что я уже здесь столько времени, а не доложился по форме. Тем более приехал с невестой. Так что завтра я должен явиться к ней с повинной и с тобой.

Снова зазвонил телефон.

– Отец, - сообщил Роберт Юле.

- Да, привет! – ответил он в трубку.

- Вы куда пропали уже? – раздался ироничный голос мистера Фаррелл, - Последний визит в Россию не прошёл даром для моей нервной системы. Почему не подходите ни к одному телефону? Я уже в шоке, старею что ли?

- Нет, папа, просто телефоны был выключены, - произнёс Роберт, смутившись, - Я мечтал об этом уже много дней. Прости, я должен был тебя предупредить.

– Ой, сын, это ты меня прости, я как-то не подумал об этом. Какие планы на завтра? Меня уже атакуют родственники, – извинившись, произнёс мистер Фаррелл.

– Да, я понимаю, - вздохнул Роберт, - Отец, дай нам один день. Мы ещё даже вещи не разобрали. Да и самим хочется себя в полный порядок привести. Так что, как бы нам не хотелось, но в Мидвэй Мэнор мы готовы будем приехать только послезавтра. Завтра мы только нанесём визит бабушке Анне.

– Договорились, тогда будем ждать вас послезавтра к обеду. В час, - сказал мистер Фаррелл и спросил, - Кстати, зачем ты усадил Джулию за руль? Как она справилась?

Роберт тяжело вздохнул.

– Безупречно, - произнёс он, и бросил влюблённый взгляд в Юлину сторону, - Как и всё, что она делает. Ладно, пап, потом поговорим. Я снова выключаю телефон. До утра!

Мистер Фаррелл рассмеялся, и, пожелав спокойной ночи, отключился.

- У нас с тобой впереди много дел! Но я думаю, мы справимся, - сказал Роберт, подходя к Юле.

Она стояла у комода и держала в руках фотографию пятилетней давности, на которой он был изображён вместе с родителями.

- Я тоже так думаю, - произнесла она, - Хороший снимок.

- Роберт обнял её за плечи.

– О, любимая, пока наш барашек не прибыл, пойдём в мой кабинет. Здесь явно что-то не хватает, давай исправим, - проговорил он. Юля поставила рамку, и он увлёк её за собой.

– Я не спросил тебя, - задал он вопрос ей по дороге, - Здесь есть пара комнат без особого назначения. Хочешь создать своё личное пространство?

- Здорово, - обрадовалась Юля, - Я, действительно люблю иногда уединиться со своими мыслями.

Роберт погрозил ей пальцем.

– Только не думай, что я надолго буду отпускать тебя в мир твоих грёз, - усмехнулся он.

Они вошли в кабинет, обставленный с безупречным вкусом, впрочем, как и все остальные помещения. Юлю сразу заинтересовал стеллаж с книгами. В нём она действительно обнаружила фолианты, которые с удовольствием бы почитала. Роберт тем временем подошёл к столу и включил компьютер. Достав из кармана флэш-карту, он открыл папку с фотографиями.

– Подойди, пожалуйста, - позвал он её.

Юля подошла, и он усадил её к себе на колени.

– Помнишь нашу прогулку по Москве? – спросил он, тихонько целуя её в плечо.

Лёгкая дрожь пробежала по её телу.

– Ты тогда признался мне в любви, и первый раз поцеловал меня, - сказала она, запуская свою руку ему в шевелюру, - Такое не забывают, любимый.

Он щёлкал мышкой, перелистывая слайды.

– Каким далёким сейчас кажется этот день, - продолжала она, - Столько всего произошло.

Роберт, украдкой взглянул на неё. Она почувствовала это и повернулась к нему.

– А ведь я в тот день, ещё не помнила, как меня зовут, - она обвила его шею руками.

– Зато я знал, что ты моя Принцесса, и этого было достаточно, - произнёс он тихо, нажал на команду печать и, прижав Юлю к себе, зашёлся с ней в глубоком поцелуе.

Словно электрический разряд, пронзило их это соприкосновение, сочетая в себе приятные воспоминания о первом поцелуе и горечь недавно пережитых событий. Очередной звонок прервал это приятное занятие. Он со стоном выпустил её из объятий и, захватив напечатанные фотографии, направился открывать дверь. Юля прошла в спальню, и, достав из чемодана белый джемпер с белыми брюками, скинула с себя махровое облачение. Неторопливыми движениями она оделась и прошла в ванную комнату. Аккуратно расставив там всё по местам, она повесила полотенце и, захватив одежду Роба, вернулась обратно. Роберт сидел на кровати, и вставлял в рамку их фотографию. Подняв на неё довольный взгляд, он продемонстрировал ей свою работу. Юля улыбнулась и подняла вверх большой палец. Он поднялся и, поставил новое фото рядом с другим.

– Вот теперь порядок! – сказал Фаррелл, удовлетворённо потирая руки, - Наш ужин доставлен и ждёт нас. Я тоже одеваюсь и идём. Он подошёл к шкафу, а Юля, воспользовавшись моментом, вышла на террасу.

Вид вечернего Лондона произвёл на неё впечатление, будто она попала в другое время. И только современные автомобили, проезжающие внизу, не давали полностью завершить картину. Тогда она подняла глаза к небу, оно было прозрачным и миллионы звёзд смотрели на неё сверху вниз. Она отыскала глазами полярную звезду и подмигнула ей, словно старой знакомой.

– Ангел мой, - услышала она голос Роберта.

Повернувшись к нему, она шагнула ему навстречу.

– Ты в белом, похожа на ангела, - произнёс он тихо, протягивая к ней руки, - Тебе пошли бы большие белые крылья.

Юля рассмеялась.

– А тебе удобно бы было меня обнимать? – спросила она.

– Любви крылья никогда не мешают, - улыбнулся он, зарываясь лицом в её волосах,- Какая ты привлекательная. Пойдём скорей ужинать, а то ещё немного, и я отнесу тебя в постель, а не в гостиную. С этими словами он подхватил её на руки и вынес с террасы.

В гостиной Юля обнаружила, что всё уже накрыто и свечи горят.

– Прошу Вас, моя Белая Леди, - произнёс Роберт, спуская её с рук, - Я хочу, чтобы Ваш первый день в Лондоне увенчался хорошим ужином. Разрешите поухаживать за Вами.

– Разрешаю, - милостиво согласилась Юля, мысленно пытаясь сосчитать, сколько титулов и эпитетов он уже для неё придумал.

Они сели за стол и приступили к трапезе.

– Не птеродактиль, конечно, но очень-очень вкусно, - сказала Юля, отложив вилку и вдыхая аромат веточки мяты.

– Безмерно рад, что угодил Вам, - улыбнулся он.

– Дорогой, поведай мне, пожалуйста, немного о ваших обычаях, этикете, - попросила она. - Очень не хочется, образно говоря, сесть в калошу при знакомстве с твоими титулованными родственниками.

Он накрутил прядь своих волос на палец.

– Неожиданный вопрос, прямо скажу, озадачила, - сказал Роберт, - Я не могу сказать, что английский этикет чем-то особо выделяется. Давай наоборот, ты мне поведаешь о русском этикете, а я внесу коррективы. Люблю тебя слушать.

Юля задумалась, но вскоре её лицо озарилось улыбкой.

– Я видела у тебя на полке одну книгу. Помню, там есть кое-что на эту тему. Я сейчас вернусь, -и она, выпорхнув из-за стола, отправилась в кабинет.

Роберт пытался сообразить, что такое у него имелось о русском этикете. Юля же вскоре вернулось, неся в руках книгу, повествующую о временах Петра Первого.

– Любопытно, - сказал он, - Ну что же, ты права. Этого императора можно смело назвать проводником европейских манер. Зачитывай! А я, пока ты ищешь, наполню бокалы этим волшебным вином.

– Слушай, - сообщила она, - Для просвещения дворянских отпрысков царь велел трижды переиздать популярную в Европе книгу "Юности честное зерцало, или показания к житейскому обхождению, собранное от разных авторов". Многие из правил не утеряли актуальности и поныне. Вот некоторые выдержки:
"Когда прилучится тебе с другими за столом сидеть, то содержи себя в порядке по сему правилу:
-В-первых, обрежь свои ногти, да не явятся якобы оные бархатом обшиты. Умой руки и сяди благочинно, сиди прямо и не хватай первый в блюдо, не жри, как свиния, и не дуй в ушное (уст. «суп», «похлебка»), чтобы везде брызгало, не сопи, егда яси, первый не пий, будь воздержен и бегай пьянства, пий и яждь, сколько тебе потребно, в блюде будь последний.
-Когда что тебе предложат, то возьми часть из того, прочее отдай другому и возблагодари ему.
-Руки твои да не лежат долго на тарелке, ногами везде не мотай.
-Когда тебе пить, не утирай (рта) губ рукою, но полотенцем, и не пий, пока еще пищи не проглотил.
-Не облизывай перстов и не грызи костей, но обрежь ножом.
-Зубов ножом не чисти, но зубочисткою, и одною рукою прикрой рот, когда зубы чистишь; хлеба приложа к грудям не режь, ешь, что пред тобою лежит, а инде не хватай.
Ежели перед кого положить хощешь, не примай перстами, как некоторые народы ныне обыкли.
-Над ествою не чавкай, как свиния, и головы не чеши; не проглотя куска, не говори, ибо так делают крестьяне.
-Часто чихать, сморкать и кашлять непригоже.
-Когда яси яйцо, отрежь напредь хлеба и смотри, чтоб при том не вытекло, и яждь скоро. Яишной скорлупы не разбивай и, пока яси яйцо, не пий; между тем не замарай скатерти и не облизывай перстов, около своей тарелки не делай забора из костей, корок хлеба и прочего.
-Когда престанешь ясти, возблагодари бога, умой руки и лицо и выполощи рот".

Юля закончила чтение и посмотрела на него, стараясь сохранить серьёзное выражение.

– Как ты считаешь, этого будет достаточно? - спросила она.

- Да, дорогая, - в тон ей ответил он, уголки его губ дрожали. - Я бы добавил только несколько табу для английской молодёжи, датированные где-то 1475 годом. Я вычитал их, когда был студентом, и стараюсь придерживаться.

- Не размазывай масло по хлебу большом пальцем,
- Не ешь хлеб, который упал на пол,
- Не макай пальцы в яйца.

Они не выдержали и рассмеялись.

– Ладно, - сказала Юля, - С этикетом разобрались, перейдём к менталитету.

Роберт надул щёки и сделал большие глаза.

– Пойдём по проторенной дорожке, - выдохнув, сказал он, - Что вам известно об англичанах, миледи?

- Только анекдоты, - сказала Юля, - Ты первый англичанин, с которым мне довелось пообщаться…

– Ты называешь это «пообщаться»? - усмехнулся он, перебив её.

– Не цепляйся к словам, - улыбнулась она, - И мне, кажется, что ты не очень вписываешься в образ типичного представителя твоей нации.

– Окей, любимая, но сначала с тебя анекдот! – попросил Фаррелл.

Юля снова задумалась.

– Ну, давай на тему того, что более всего меня удивило в тебе, - начала она, - Мне раньше казалось, что в Англии дело с этим обстоит примерно так:

Пришел англичанин на прием к сексопатологу:
- Сэр, мы с женой живем уже 5 лет, но у нас нет наследника.
Врач: – Хорошо, сэр, опишите, пожалуйста, ваши с женой интимные отношения.
- Сэр, будьте любезны объяснить, что вы имеете в виду…
Врач в шоке, потом начинает рассказывать о сексе, достает книги, показывает журналы. Англичанин внимательно слушает, с интересом разглядывает картинки и выдаёт:
- Сэр, все это просто поразительно! И вы всерьез полагаете, что этот комплекс забавных гимнастических упражнений поможет нам завести наследника?!

Роберт рассмеялся.

– Хорошо, а можно уточнить национальность сексопатолога? – спросил он, кладя подбородок на руки.

– Нет, - рассмеялась в свою очередь Юля, - Английские корни в тебе всё-таки доминируют, по крайней мере, в разговоре.

– Поверь, любимая, это не так уж плохо, - сказал он, обволакивая её чарующим взглядом, - У тебя впереди будет целая жизнь для подобного исследования.

Юля повторила его жест, также удобно пристроив голову.

– Мне кажется, что я знаю о тебе всё, - задумчиво произнесла она, - И в тоже время понимаю, что знаю о тебе слишком мало.

– Тебя это расстраивает? – он удивлённо взглянул на неё.

– Я люблю тебя, - ответила она, обжигая его взглядом, - И поэтому особо об этом не задумываюсь, ты как интересная книга, а я в самом начале.

– Я знаю о тебе, наверное, чуть больше, чем ты обо мне, и могу сказать, что заинтригован так, как если бы не знал о тебе ничего, - сказал Роберт, вставая из-за стола.

– Кстати, как продвигается написание твоей книги? - вдруг спросила Юля.

– Можешь поздравить меня, - сказал он, довольный тем, что она интересуется его работой, - Я закончил её. Мне надо на этой неделе уже отдать её редактору.

– Правда? – обрадовалась Юля, - Когда ты всё успеваешь? Какой ты у меня молодец!

Он расплылся в довольной улыбке и подошёл к ней.

– Спасибо, любимая. Правда, с такой музой как ты, я вскоре из публициста превращусь в романиста. Последнее время, душа просит лирики, - он подал ей руку и притянул к себе, - Может это и не плохо.

Роберт встал с ней в стойку для танго, и они, не сговариваясь и без музыки, протанцевали через всю гостиную.

– Я думаю, - улыбнулся он, застыв над ней в финальном па, - Ты кладезь информации для писателя подобного направления.

Юля рассмеялась, а он посмотрел на неё, и не выдержав, припал к губам.

– Я хочу тебя, - прошептал он, оторвавшись от неё, - Если бы ты знала, любимая, как я тебя хочу!

Вскоре они перебрались в спальню.

– Завтра нас ждёт сумасшедший день! – с улыбкой сказал Роберт, - Нужно выспаться.

– У меня, если честно, глаза слипаются, - призналась Юля, бросив взгляд на постель.

– Тогда, умоемся и спать, - резюмировал он, а затем, потупившись в пол, добавил, - Последняя просьба!

Она вопросительно взглянула на него.

– Скажи, что у тебя нет сил, чтобы раздеться! Я хочу помочь тебе в этом, - умильно попросил Роберт.

Они рассмеялись. Потом Юля сделала серьёзное лицо.

– Роб, я совсем без сил! – произнесла она и мягко опустилась на кровать, закрыв глаза.

Вскоре она почувствовала, как он сел рядом с ней.

– Я хочу всё время раздевать тебя перед сном, - услышала она его шёпот.

Он аккуратно, сопровождая свои действия поцелуями раздел её, и, тяжело вздохнув, с неохотой, надел на неё пижаму. Она открыла глаза, он полулежал рядом с ней и ждал этого.

– Готовься ко сну, любимая, - сказал он, целуя ей руку, - Я ненадолго в кабинет, посмотрю почту.

Юля кивнула и потрепала его по волосам.

– Я буду ждать тебя, - проговорила она, - Ты всё-таки самый красивый мужчина в мире.

Роберт укоризненно взглянул на неё.

- Не болтай ерунды, - рассмеялся он и, встав, вышел из спальни.

Юля не торопясь выполнила вечерний моцион, и, вернувшись в постель, приготовилась ждать своего принца. Но усталость взяла верх, и, едва коснувшись головой подушки, она уже спала.

Роберт включил компьютер и, войдя в почту, не торопясь стал просматривать её. Писем за последнюю неделю накопилось много, и ему терпеливо пришлось отделять зёрна от плевел. Через некоторое время, решив перейти к последним по дате сообщениям, он почти сразу наткнулся на письмо от неизвестного ему адресата. Тот, в завуалированной форме, сообщал, что Роберт позволил себе перейти границы дозволенного на чужой земле, и за это его и известных ему людей ожидает расплата. Он перечитал текст несколько раз и задумался, откуда могла идти угроза. Он посмотрел на часы, было поздно, но он всё-таки решился и набрал номер Алекса. Тот ответил сразу, по звукам разгульной музыки, доносившейся из телефона, сразу стало понятно, что он далёк от состояния сна.

– Братишка, здорово, - радостно забасил он в трубку.

– Алекс, привет, - сказал Роберт, тяжело вздохнув, - Мне нужно серьёзно поговорить с тобой!

– Тогда, погоди, - ответил тот, и через некоторое время музыка стихла, - Что случилось?

- Мне пришло письмо, - сразу перешёл Роберт к делу, - Я думаю, оно касается и вас. Только я не пойму откуда ноги растут. У вас всё в порядке?

- Да, - сказал Алекс, - Мы только недавно в Москву вернулись, заехали поужинать. Что за письмо?

Роберт пересказал ему, в трубке замолчали.

– Ну, здесь, как минимум два варианта, - через некоторое время произнёс Алекс, - Мы наведём справки!

Они вновь немного помолчали

- Вот ведь… - тут он смачно выразился и добавил, - Созвонимся, брат! Будь настороже.

– Окей, - сказал Роберт, - Созвонимся.

Фаррелл откинулся на спинку стула и положил ноги на стол. Обычно, он не позволял себе этого, но сейчас ему было не до чего. Юля, первая мысль была о ней, бедная девочка, она столько уже пережила за последнее время. Только бы удар был направлен не на неё. Как защитить её от беды.

- Что же это? – спрашивал он себя, - Снова её прошлое или всё-таки восточный след?

Подумав немного, он написал письмо их адвокату в Петербург, с просьбой сообщить, как идут дела. Затем разослал ещё несколько сообщений и выключил компьютер. Встав, зашторил окна, выключил свет и прошёл в спальню. Он ненадолго задержался около кровати, чтобы посмотреть на свою любимую. Она безмятежно спала, обняв его подушку.

– Я люблю тебя, - прошептал он и вышел на террасу. Втянув в лёгкие ночной воздух родного города, он облокотился о перила и обвёл взглядом окрестности. Яркие фонари освещали всё вокруг. Роберт бросил взгляд на парк, где любил бегать по утрам.

- Ни что не должно испортить нам жизнь, - решил он, - В конце концов, я живу в цивилизованном мире, и смогу постоять за нас.

Роберт вернулся в комнату, Юля зашевелилась. Он, стараясь не разбудить её, тихо проскользнул в ванную. Вернувшись, нырнул под одеяло, и она сквозь сон улыбнулась ему. Роберт притянул любимую к себе, и поцеловал в макушку. Крепко обнявшись, они уснули.

4 октября.

Настало утро, небо затянуло тучами, и шёл дождь. Зазвонил будильник, Роберт открыл глаза и взглянул на Юлю. Она лежала, закрыв глаза, но было видно, что не спит.

– Любимая, - позвал он её, - Открой глазки, я соскучился по тебе.

Она переползла на него и, сложив руки у него на груди, открыла глаза.

– С первым лондонским дождём тебя! – улыбнулся онФаррелл, и потянулся к ней губами.

Но Юля немного отползла вниз и провела языком по его груди.

– Упс! – только и сказал он, - Вот это заявление с утра. Я тоже так хочу.

И как обычно, в мгновение ока, он оказался сверху. Победно улыбнувшись, он всё-таки начал с губ. Одной рукой расстёгивая ей пуговицы, он языком ласкал шею и плечи. А она от его поцелуев выгибалась дугой и её руки скользили по его спине. Он боролся в душе с искушением, разорвать на ней лёгкий шёлк пижамы, и полностью овладеть ею. В какой-то момент, он резко переместился вниз и, уткнулся головой, ей в живот. Тяжело дыша, он ощущал дрожь её тела.

– Каждый миг может стать последним, - вдруг прошептала она, - Спеши любить.

У него перехватило дыхание и он, резко сел и уставился на неё.

– Почему ты так говоришь? – произнёс он удивлённо. Она села за его спиной и начала разминать ему плечи.

– Ты разговаривал сегодня во сне, - немного помолчав, сказала она.

– И… что я говорил? - спросил он.

– Каждый миг может стать последним, - повторилась Юля.

Роберт повернул к ней голову.

– И это всё? – снова задал он вопрос.

– Остальное относилось лично ко мне, - улыбнулась она ему, - Позволь не повторяться.

– Я был, хотя бы скромен в своих желаниях? - немного смутившись, произнёс Фаррелл.

– Румянец тебе к лицу, - сказала она, и обвила его руками.

– Ты не ответила, - настаивал он.

– О, какой ты зануда! Ну, разве истинная любовь может быть неприличной? – возмутилась Юля.

- Ты как всегда права, принцесса! – сказал он, вытягивая её за руку из-за своей спины. - "Всякое прикосновение мужчины и женщины неприлично, если оно не стоит на основе любви; всякое сладострастье под тенью великих крыльев любви - целомудренно. Для любви нет грязи, нет низости, нет позора. Это - свет, который освещает все; это - тепло способное разогреть лед; это - мед, который уничтожает всякую горечь. Любовь освещает все, до чего рукой, взором или мыслью коснулся тот, кого мы любим". Эти слова сказаны не современным романистом, а одним из величайших церковных богословов, аскетов и мистиков - святителем Григорием Назианином, жившем более полутора тысяч лет назад, в IV веке.

– Роб, - Юля посмотрела на него с уважением, - Воистину, ты просто живая энциклопедия.

- Да, - произнёс Роберт, доставая зёрна кофе и кофемолку, когда они пришли позавтракать - Поход в магазин неизбежен, хорошо, что вчера я догадался заказать кое-что для завтрака.

Юля доставала посуду из машины и думала о том, что же могло сниться ему.

– Принцесса, - окликнул он её, - О чём мечтаешь?

Она встрепенулась.

– Прости, Роб. Задумалась. Ты что-то сказал? – переспросила Юля.

Роберт нажал кнопку, и зёрна завертелись в агрегате, превращаясь в порошок. Он стоял, прислонившись к тумбе, и смотрел на неё с лёгким налётом грусти. В серой футболке и спортивных брюках, болтающихся на бёдрах, он был таким домашним, что Юлю охватила волна нежности. Отставив в сторону очередную тарелку, она подошла и прижалась к нему. Её рука пробежалась по его руке, от плеча до пальцев.

– Какой ты пушистый, - сказала она с улыбкой, подняв на него глаза.

– Как фавн? – спросил он, ответно улыбаясь ей. Она чуть отстранилась и, взглянув на него оценивающе, продекламировала:

- Но кто там, близ пещеры,
В густой траве лежит?
На жертвенник Венеры
С досадой он глядит;
Нагнулась меж цветами
Косматая нога;
Над грустными очами
Нависли два рога.
То Фавн, угрюмый житель
Лесов и гор крутых,
Докучливый гонитель
Пастушек молодых.
Любимца Купидона —
Прекрасного Филона,
Давно соперник он...
В приюте сладострастья
Он слышит вздохи счастья,
И неги томный стон.
В безмолвии несчастный
Страданья чашу пьёт,
И в ревности напрасной
Горючи слезы льёт.

- И ты хочешь сказать, что это про тебя? - спросила Юля, склонив голову набок, - Я бы скорее сказала, что ты Эрот во плоти.

Роберт рассмеялся.

– Бесподобно, умеешь убедить. Не хочу быть фавном. А чьи это стихи? – заинтересовался он.

– Пушкин, - сказала Юля, - Великий русский поэт.

Роберт чмокнул её в макушку и принялся варить кофе.

– Эрот, Эрос, он же Амур, он же Купидон у римлян, - начал он размышлять вслух, - Первоначально он вообще, не воспринимался иначе, чем всеобъемлющая и всепоглощающая сила притяжения, не имевшая ничего общего с обычным пониманием любви. Бог любви, один из четырёх космогонических богов, таких как Гея, Тартар и Хаос, смелый стрелок, крылатый и многоискуссный. Владыка ключей эфира, неба, моря, земли, царства мёртвых и тартара. Его родословная сложна и противоречива. Он был сыном Эреба и Никты, происшедших от Хаоса, и одним из древнейших созданий Афродиты, и самим Протогоном, то есть перворожденным. Тебе известно, кстати, что лишь традиция классической поэзии сделала его сыном Зевса. Порождением Ириды и Зефира, сыном Афродиты и Ареса, так что он постепенно принял черты златокрылого и подобного ветру бога. У Апполония Родосского это между прочим хитроумный, но жестокосердный малыш, помыкающий своей матерью.

Юля, примостилась на стуле, поджав под себя ноги, и, с удовольствием слушала его рассуждения. Он достал маленькие чашки и наполнил ароматным напитком, затем достал круассаны и сунул их в печь.

– Оригинальный миф об Эроте, не божестве, а демоне, спутнике Афродиты, выражающем вечное стремление к прекрасному, есть у Платона, - продолжил Роберт, - Он у него – сын Бедности и Богатства, зачатый в день рождения Афродиты и получивший в наследство от родителей жажду обладания, стойкость, отвагу и бездомность. Вот так-то, миледи.

Раздался звоночек, сообщающий о готовности круассанов. Роберт переместил их на стол.

– Ты стойкий и отважный, - сказала Юля, - К счастью не бездомный. Но есть ли у тебя жажда обладания?

– Есть! – сказал Роберт, пригубив кофе, - Я жажду обладать тобой, Афродита.

Он бросил на неё выразительный взгляд, от которого мурашки побежали по спине.

-Безраздельно, - добавил Фаррелл, произнеся последнее слово по слогам, - Как ты думаешь, у меня есть шанс?

Юля лёгким движением плеча сбросила с плеча рубашку, обнажив его.

– Я думаю, есть, - искушающим голосом произнесла она.

Роберт чуть не поперхнулся.

– Любимая, боюсь, мы не выйдем из дома ещё несколько дней, если ты не прекратишь соблазнять меня, - предупредил он.

– Тогда, надень очки, - рассмеялась она, - Ты смотришь так, что хочется раздеться.

Молодой человек закатил глаза к потолку и воздел руки к небу.

– Похоже, я выпустил вулкан на свободу, -возопил он, - Я думаю, что первую брачную ночь, мы ради безопасности окружающих, просто обязаны провести на необитаемом острове. Энергия нашей любви разрушит, всё, что окажется в районе нескольких миль. Я это чувствую.

Юля стояла над своими вещами, размышляя, чтобы надеть для знакомства с бабушкой Роберта. В конце концов, она остановила свой выбор на платье-футляре. Оно было той длины, которая не смогла бы оскорбить взор дамы почтенного возраста. Нейтральный цвет кофе, который очень ей шёл, и форма платья делали её образ романтичным и изящным. Сделав лёгкий макияж и надев из украшений только крест и помолвочное кольцо, она ещё раз придирчиво осмотрела себя со всех сторон. Окутавшись нежным облаком любимого парфюма, Юля направилась к Роберту. Впорхнув в его кабинет, она застала его сидящим перед разобранным пистолетом.

Дата добавления: 2015-05-06