Франция, декабрь. 12 страница

– Не думаю… – протянул он, красноречиво окидывая ее взглядом от чего она снова покраснела. Как же ему нравится этот румянец, он готов был постоянно смущать ее.

– Не знала, что ты умеешь! – меж тем подмигнула она, продолжая суетиться возле плиты. Он аж подавился от такой наглости. Распустилась девочка! Ну ничего скоро станет такой примерной, он то ее научит, умолять будет простить ее глупую, он даже усмехнулся этим порочным мыслишкам. Она заметила и хитро прищурилась, он так же подмигнул в ответ.

– Один ноль детка, пока!

– О, да! – протянула довольно она, за что получила смачный шлепок по заднице. – Дурак! – возмущенно вскричала Аня под его хохот.

– Есть давай! – нагло похлопал он по столу, специально выводя ее из себя, его заводила эта перепалка. В ответ кивок головой и изящный средний пальчик.

– Еще раз покажешь и я засуну тебе его аналог очень очень глубоко! – получилось довольно грубо и пошло, но она сама нарвалась. Аня же вся красная, не зная что сказать, просто отвернулась и продолжила готовку. – Один‑ один! – смягчился он, но она повернулась и с вызовом и триумфом во взгляде медленно вытянула руку, и мило улыбнувшись, показала фак.

– Плохо доходит? – спокойно спросил он, как у дурочки, хотя все клокотало внутри, хотелось даже в этой игре подмять дерзкую девчонку под себя.

– А может я и хочу очень, очень, очень глубоко?! – прошептала она ему в лицо, у него наверно температура тела подскочила до сорока градусов от ее дерзости, но он умел не показывать своих эмоций, а потому лишь улыбнулся, а Аня меж тем закончила‑Два один!

Он усмехнулся и схватил ее за халат, резко рванул к себе, девушка упала на стол, а он встал сзади, сильнее прижимая ее к столешнице.

– Иди ка к папочке! – хрипло процедил он.

Руки скользили, забираясь под халат, губы медленно ласкали шею, он не давал ей вырваться, лаская самые чувствительные местечки, зная, как быстро довести ее до безумия и все делал для этого, рука скользнула в трусики‑готова уже, глубже пальцы, чтобы запомнила, Аня тихо постанывала и кусала губы, шепча.

– Маркус пожалуйста, прекрати, прошу…

– Что? Не слышу малышка! – издевался он, еле сдерживаясь. Но нет, он ее научит кротости! Доигралась!

– Хочу тебя! – наконец выговорила она, он кожей чувствовал ее стыд.

Привыкай детка, со мной и не такое будет! О, он уже предвкушал! Как не странно, но Аня идеально подходила ему в сексуальном плане. Раньше он думал, что это бредятина, но теперь убедился, что нет. Но сейчас она получит по заслугам! Маркус, собрав волю в кулак, отстранился от нее, поправил на ней халат и отошел, с удовлетворением наблюдая, как она ошарашенно смотрит на него, ничего не понимая, и он объяснил‑, снисходительно улыбнулся и чмок ее в лоб, как ни в чем не бывало. А затем невозмутимо сказал.

– Два – два! Готовь, а я пройдусь, пойду. – и быстро вышел, потому как спокойствие давалось ой, как тяжело, а еще он сбегал. Разгневанный вид Ани не предвещал ничего хорошего, пусть остынет, а то она может и выкинуть какой – нибудь фортель, ненормальная, да ему и самому не мешает остыть.

Около получаса он бродил сначала по дому, потом по двору. А потом направился на кухню. Аня как раз закончила накрывать на стол, на него не смотрела, губы были сердито поджаты, похоже, он переборщил чуток, она ведь ни какая‑ то прожженная вертихвостка, но у него с ней голову сносило. Ничего не мог с собой поделать. Да ладно, успокоится!

– В больницу когда поедим? – спросил он, садясь за стол. Решил, что лучше сейчас поговорить о чем – нибудь серьезном, а то эти шутки точно добром не кончатся.

– Я уже съездила! – недовольно ответила Аня, садясь за стол и ставя перед ним тарелку.

– Когда успела? – удивился Маркус, еле сдерживая улыбку, ее обиженный вид умилял его. Ну, просто маленькая девочка!

– Когда ты спал! Меня сосед подвез, я просто не могла ждать, а будить не хотела. – более миролюбиво объяснила девушка.

– Что за сосед? – как бы между прочим спросил он, чувствуя себя болваном.

– Да справа третий дом, бабушкин одноклассник когда – то, вот вызвался помочь!

– Понятно! – кивнул он и с недоумением уставился в свою тарелку, на которой лежала какая‑то консервированная смесь, в то время как на ее тарелке красовалось аппетитное жаркое и салат. Поднял вопросительный взгляд и увидел довольное, жующее лицо чертовки, ели сдерживающей смех.

– Ну что папочка, как тебе? – иронично спросила она.

– Ты очень жестока! – усмехнулся он, сделав при этом довольно трагичное выражения лица и пытаясь не рассмеяться.

– Неужели, наверно, вся в папочку, как считаешь? – задумчиво размышляла она, продолжая жевать, закатывая глаза от блаженства, дразня его. Наверно, кокетство у женщин в крови, Маркус просто не узнавал свою скромную принцессу. Но и такая она нравилась ему не меньше. Даже, если не больше!

– Три‑два! Сдаюсь! – поднял он вверх руки, смеясь. Но она пожала плечами с видом королевы и сказала.

– Естественно, но консервы ты заслужил!

Ага, ну точно! Маркус просто потянулся и стал есть с ее тарелки, не обращая внимание на возмущенный возглас. Они весь ужин продолжали дурачится и подкалывать друг друга. Если счастье есть, то наверно, это оно вот в таких простых моментах! Ему было весело, легко, просто. Не надо притворятся, не надо надевать маску. Аня была естественна, непосредственна‑ это подкупало, это заставляло забыть причины, по которым все это стало возможным, да и Маркус не хотел об этом думать. Хотя если честно не получалось не думать, уязвленное самолюбие капало на мозги, взвинчивая его.

Девушка мыла посуду, он же решил заняться делами и теперь просматривал сообщения и звонки, которых была дюжина, отбирая первостепенное от ненужного. Весь этот бардак в жизни тоже действовал на нервы, резал по‑больному. Сидит здесь, когда такой завал и все из‑за кого?! Как лох! Он совсем съехал с катушек – пулять на ветер то, что досталась таким трудом ради девки?! Твою мать, совсем с ума сошел с ней! Надо поинтересоваться предъявили ему уже судебный иск.

– Роб, ну что, как идут дела? – позвонил он агенту.

– Маркус, пожалуйста объясни нам всем, что происходит! Я тебя прошу, я тебя умоляю! Я тебе звонил все три дня! – тараторил бедняга Роб. – Меня готовы порвать тут! Маркус, этот беспредел встанет тебе в несколько миллионов, ты понимаешь вообще, конечно, деньги тебе позволяют, но… В общем, я не знаю, что сказать! Я в ужасе, в шоке, как и все! Я ничего не понимаю, тебя не понимаю!

– Роб успокойся, я приеду после завтра, тебе и не надо ничего понимать, просто работай! – устало ответил Маркус, понимая, что все, хватит этого тупизма!

– Ждем! Кстати ты помнишь, про вечеринку UEFA European Football Awards! – напомнил о важном событие Магвайер. Конечно, ни хрена он не помнил, но в ответ хмыкнул. Весь час он звонил своим людям, обговаривая различные нюансы, создавшейся ситуации, он старался не замечать взволнованных взглядов Ани. Но какой то внутренний бес подначивал его скользкими вопросами. Интересно, она беспокоится, что он ее бросит или что он бросит ее без денег. Он злился, понимал, что надо успокоиться и прекратить нести этот бред, но не получалось.

– Как бабушка? – резко спросил он, положив телефон.

– Все хорошо, она пришла в себя, речь нарушена, но она все понимает! Маркус, я так благодарна, так счастлива… – горячо восклицала Аня, улыбаясь. А его понесло, он ничего не мог с собой поделать.

– Я заметил, что ты очень благодарна… – усмехнулся он, видя как угасает ее улыбка‑Как думаешь, чтобы она сказала, если узнала, что внучка не такая уж и идеалистка и понимает, что за все надо платить? Например, можно трахатся из чувства признательности, прикрываясь любовью. – он понимал, что все портит, но с ней не получалось закрыть глаза, с ней не хотелось фальши…

Она не опускала глаз, смотрела на него, будто прямо в душу. Ему стало не по себе от ее взгляда, она словно пыталась им, что то сказать.

– Ничего бы не сказала, потому что знает, что такого никогда не будет! Я бы заняла денег, работала бы как проклятая, но спать ни с кем не стала бы!

– Да неужели! – оскалился он. – Значит, ты бабулю не слишком то и любишь! Знаешь Эни, я думал, ты честнее! Все ведь просто и ты не хуже других! Когда припрет тебя будут иметь все кому не лень, кто морально, а кто физически. И когда нет выхода, тогда нет и принципов, ляжешь под кого угодно, только бы было под кого! Тебе повезло!

– Зачем ты так?! – тихо спросила она.

– Я просто хочу, чтобы мы были честны, вот и все! Просто не ври мне!

– Я не вру! Помнишь ты сказал‑«решайся», так вот я решилась! Я пришла не только потому что мне нужна была помощь, я пришла, потому что мне нужен был ты, понимаешь?! Господи, как я устала, как же сложно… … – тяжело вздохнула она. – Ты знаешь, как я провела два месяца без тебя? Я скажу тебе! Я задыхалась, черт возьми, ты стал моим кислородом, ты стал всем! Я каждый день засыпала и просыпалась с ноутбуком, рассматривая каждую твою черту, каждую линию, я превращалась в садистку, ежедневно просматривая, как твои руки обнимают других женщин, губы целуют, мечтая быть на их месте! Знаешь, что такое ревность? Знаешь, что это за серое чувство, оно как заноза! Каждая новость, как игла под ноготь! Что бы я не делала, как бы не старалась, везде был ты… … Считаешь, меня корыстной, считаешь шлюхой, да плевать мне….можешь не слушать, можешь не верить… только… просто… не уходи! – рыдания оглушили комнату.

– Иди сюда! – сказал он хрипло. Сколько он будет причинять ей страдания?! Какая женщина стала бы открыто говорить о своих чувствах в ответ на оскорбление и унижение! Хотя всякие есть и пойдут на многое. Верил ли он ей?! Верил, почему‑ то верил безоговорочно! Так не лгут! В ее глазах была любовь, впервые он видел в глазах женщины, то что видел в глазах матери! Он терялся! Не знал, что сказать! Она затрагивала самые потаенные струны его души, разве сможет он уйти, да и хочет ли он?! Пусть будет тяжело, пусть меж ними пропасть, пусть они разные….Он не уйдет и ее не отпустит!

Так они и стояли обнявшись, не смея шелохнуться! Просто прижавшись к желанному телу, просто успокаиваясь, принимая все, что дарила эта невероятная девушка! Он нежно целовал ее, она осторожно отвечала ему, если можно просить прощение поцелуем, то он именно это и делал. Каждое его движение было наполнено невероятной нежность, он не брал он дарил, отдавая всего себя ей, проникая все глубже и глубже, ловя ее тихие стоны губами, заставляя трепетать и сам умирая от этих невероятных ощущений и чувств. Все начиналось снова и снова, холодный пол, грубый стол, белые простыни – ночь открытий, даже для него! Глаза закрыты, скорость взрывная, они забываются, крики наслаждения, страсть сносила все на своем пути, агония не прекращалась, пока они обессиленно не упали, выпитые до дна и счастливые, можно ли так идеально подходить друг другу?!

– Маркус? – тихо позвала она, сплетая его пальцы со своими.

– Мм? – сонно отозвался он.

– Что дальше будет? – серьезно спросила она, продолжая смотреть на их перекрещенные пальцы. Если бы он сам знал, хотя нет знал.

– Аэропорты и города… – вспомнил он слова какой то песни, которые были очень в тему. – Если конечно согласна?!

– Согласна! – твердо ответила она. Он не знал, что сказать, справедливо ли предлагать ей сомнительную связь. А где вообще в жизни справедливость?!

Глава 16

– Доброе утро! – услышала она любимый голос. Она и не заметила, как он проснулся, хотя смотрела на него не отрываясь, перебирала кудрявые волосы, которые всегда были уложены в прическу, не позволяющей им виться. Это было приятное открытие, ему шло, оно смягчало его, вообще во сне лицо смягчалось, что делало его похожим на мальчишку. Уголки рта были опущены вниз, нижняя губа несколько выдавалась вперед – единственная неправильность в лице этого потрясающего мужчины, но придававшая ему особенную характерность и надменность. Ресницы словно длинные черные крылья подрагивали, такие длинные – мечта любой девчонки. Аня усмехнулась. Но больше всего Ане нравились волосы, нравилось перебирать их. Они манили, как и их обладатель. Весь облик мужчины, заставлял вспоминать греческую мифологию, нет это не Аполлон, скорее Дионис, прекрасный, манящий, в окружение такой же блистательной свиты, жизнь вокруг него бьет ключом‑великолепные женщины, веселье, вино, секс, слава, блеск. Вызывающий, опасный и в то же время излишне обаятельный и привлекательный, подстегивающий к бунту. Однажды она увлеклась древнегреческой мифологией, еще тогда выделяя для себя именно этого мифологического героя, а теперь с грустью признавала его архетип в любимом мужчине. В обще всех мужчин она бы разделили на три категории – бог, мачо, принц. Маркуса можно было отнести к первому типу. Слишком много гордости, стремления все контролировать и главное всех. И дело тут вовсе не в положении в обществе, хотя оно тоже играет не последнюю роль. Просто в нем словно била сама жизнь, сила. Он каким – то неведомым чудом заставлял людей любить его, даже вытирая об них ноги. Она ведь и сама тянулась к нему, как мотылек к огню, не думая как все обернется для нее. Ей было неважно, сейчас ей даже неважно любит ли он ее, она сделал свой выбор – она решила урвать капельку счастья обладания любимым мужчиной, а все остальное пусть будет потом. Жалела ли она, что открылась? Нет, ни капельки! Все эти женские игры‑это не ее, пусть она наивна, пусть она не опытна, пусть сглупила, рассказав все и признавшись, но это была она, та девушка, которая заставила одного из самых потрясающих мужчин бросить все ради нее. Пусть и на краткий миг, но все же он потерял голову от нее, такой какая она есть, стоит ли подстраиваться под стереотипы и меняться?!

– Доброе! – улыбнулась она, почувствовав его горячую ладонь на своей груди, тело предательски заныло, а его рука продолжила свое путешествие.

– Давно не спишь? – спросил смуглокожий дьявол, забираясь под одеяло с лукавой улыбкой. Она еще не привыкла к таким их отношениям, а потому краснела поминутно от каждой его вольности.

– Марусь, прекрати пожалуйста! – засмеялась она, когда его руки пробежались по ее ребрам.

– Как ты меня назвала? – вылез он из под одеяла и с удивлением посмотрел на нее.

– эм, Марусь…, я… ну, в общем я оговорилась! – смущенно пролепетала она, снова краснея, как дурочка.

«Точно дурочка, стесняется таких вещей, а вот стонать под ним как дикая ничего – не стыдно!» – размышляла она, снова покрываясь румянцем, проклиная свою кожу за такое близкое расположение сосудов. Он улыбнулся своей белозубой улыбкой.

– Повтори!

– Марусь! – тихо повторила она, он же чмокнул ее в розовую щеку, и легонько щелканув по носику, встал с кровати, ничуть не стесняясь своего обнаженного вида, а Аня же не могла оторвать от него взгляд, со стыдом отмечая следы своего ночного безумства на его ягодицах и спине.

– Мне нравится! – ответил он, а потом развернулся и довольно усмехнулся, наслаждаясь ее смущением. – Мисс Гончарова ая – яй, разве вам не говорили, что смотреть на обнаженного мужчину таким плотоядным взглядом не только неприлично, но и опасн?!

Аня стала пунцовой, от чего Маркус совсем развеселился. Накинув джинсы на голое тело, отправился вниз, девушка же облегченно вздохнула, и покачав головой, последовала его примеру. Оделась и пошла на кухню, ломая голову, что приготовить на завтрак‑ извечная проблема всех женщин.

– Ань, а что с душем, мне нужно помыться? – услышала она его окрик из ванной.

– Он сломан! – крикнула она в ответ, заводя тесто на сырники. Было так уютно, по‑семейному, хотелось, чтобы эта иллюзия никогда не кончалась.

– И где помыться? – появился он в дверях кухни с полотенцем на шеи. Красавец! Аня опять залюбовалась.

– В бане! – ответила она, чувствуя его горячие дыхание на шее, по которой тут же побежали мурашки и дрожь по всему телу. Она блаженно вздохнула и поцеловала его через плечо, обхватив руками, пачкая его лицо тестом и мукой. Он был такой смешной и Аня засмеялись. Эти мгновения останутся в ее памяти всегда. Такие обыденные и такие теплые. О, Боже, о чем это она?! Уже расстается с ним? Нет, нет…

– А кто ее может организовать? – спросил он отряхивая лицо.

– Ты! – усмехнулась Аня, наблюдая, как у Маркуса вытягивается лицо.

– В смысле? Нет, ну, понятно, деньги я заплачу! – ничего не понимая, ответил он.

Аня улыбнулась еще шире и с удовольствием сказала.

– А слабо мистер Суперзвезда самому затопить баню?

Он улыбнулся и покачал головой.

– Предпочитаю, не лишать людей их работы!

– Хорошо, я затоплю! – пожала плечами девушка, накрывая на стол.

– Ань, не страдай идиотизмом!

– Предпочитаю не тратить деньги на то, что могу сделать сама!

– Ну, свои можешь и не тратить!

– Ну, тогда можешь заплатить мне и я все сделаю!

С вызовом бросила она. Он поджал губы и обреченно вздохнул.

– Ладно! Только покажи, что там вообще надо делать. Я баню то раз, может, видел в своей жизни. – недовольно согласился он, не замечая насмешливый взгляд девушки.

Через час Аня вышла на задний двор, чтобы проверить, как у него дела и замерла. О, это был…просто секс! Без футболки, джинсы едва держаться на мощных бедрах, открывая резинку трусов, каждый мускул напряжен, смуглая кожа блестит. Все – таки мужчина и физический труд очень заводят, а такой мужчина и подавно. Аня сглотнула и решила обозначить свое присутствие.

– Как думаешь, сколько мне заплатят за твою такую фотосессию? – засмеялась она.

– Много горяченьких шлепков по крепкому заду! – улыбнулся он, продолжая размахивать топором. Аня скорчила ему рожицу.

– Смотри, как бы я тебе сама не обеспечила нечто горяченькое, проверим скоро, такие ли вы португальцы жаркие парни!

– А ты еще не поняла крошка?! – подхватил он ее на руки так, что ее ноги обхватили его торс.

– Не совсем! – шепнула она, смотря на него сверху и медленно обводя губы язычком, который через секунду оказался у него во рту, а она вспыхнула, как спичка от возбуждения. Неизвестно чем бы это все закончилось, но их прервал голос соседки.

– Аня здравствуй! – девушка отскочила, как ошпаренная от Маркуса. Он лишь ухмыльнулся и продолжил работу.

Только вот сейчас соседей ей и не хватало! Аня не любила эту женщину‑ та еще сплетница! Как же она могла забыть, теперь на всю деревню разнесет?! Господи, да о чем она?! Ее уже на всю страну окрестили шлюхой Беркета, так какая разница?! Как она и предполагала, разговор оставил неприятный осадок, гаденькие вопросы, прикрытые маской беспокойства за бабушку. Как ее все достали! Всем дело теперь до них есть, лучше бы помогли материально, если такие сердобольные, так нет же, они лучше будут говорить какая она плохая внучка, как опозорила чуть ли не всю деревню, тем самым показывая свою обеспокоенность‑лицемеры, любопытные гаденыши!

– В чем дело Эни? – спросил Маркус, войдя в дом. После разговора она решила побыть одна, настроение было на нуле.

– Нормально все! – отмахнулась она, ей не хотелось тревожить его этими глупостями. – Баня готова?

– Да, вроде бы!

Аня взяв полотенца, направилась на выход, но Маркус удержал ее:

– Детка, я же вижу все! Что там эта бабка тебе наплела?

Сама не понимая как, но в ней поднялась волна злости, и вырвав руку, Аня ответила.

– Ничего из того, что не было бы правдой.

Он поджал губы и ничего не сказав, развернулся и пошел наверх.

Идиотка, ну и зачем спрашивается она это сказала?! Дуру, дура, дура! Корила она себя, прислонившись к двери, но он уже спускался вниз, зажав в руке шампунь. Девушка ошарашено смотрела на его спокойное лицо:

– Я думала, ты уедешь сейчас!

– Я подумывал, но решил, сначала помыться и хорошенько тебя отыметь напоследок!

– Что? – у нее просто рот открылся от такого свинства.

– А что, ты же со всеми согласна и позволяешь всем считать тебя моей очередной шлюшкой, так в чем проблема?! – невозмутимо отвечал он.

– Пошел ты! – буркнула она, понимая, что он просто издевается над ней и что он прав. Она ведь так и считает, соглашается с этими людьми, признает, что виновата во всем, позволяет им себя унижать. Так не должно быть! Она виновата лишь в том, что ничего не рассказала бабушке, а остальное все – домыслы злопыхателей! Он прав!

– Эни я не могу оградить тебя от слухов и сплетен, тебе придется научится пропускать их мимо ушей, иначе никак! Моя жизнь – это к сожалению, общественное достояние и пока ты в ней находишься, вокруг нас всегда будут домыслы! Но только мы с тобой будем знать как и что, просто не поддавайся и верь в то, что есть, а не в то что говорят! – Он подошел и обнял ее – Ну, прости меня малышка, просто не хочу, чтобы ты расстраивалась из – за непонятных людей!

Аня рассмеялась, на душе стало как‑ то легче.

– Конечно! Лучше расстраивайся из‑за меня, да?!

– Ну, не совсем, но все же лучше из‑за меня, чем из‑за неизвестно кого! – улыбнулся он.

– Хорошо, я тебе сейчас это припомню! – пообещала она, направившись в баню.

И припомнила – такого надавала жару и так отшлепала его веником, что Маркус пулей вылетел от туда под звонкий смех девушки. Когда она чистая и отдохнувшая, баня всегда ее очень расслабляла, зашла в дом, то увидела, что он так и не пришел до конца в себя.

– Ну как? – спросила она со смешком, ложась рядом с ним на кровать.

– Вы русские просто психи, это же издевательство какое – то! – ответил он.

– Иди ополоснись, там уже не так жарко!

– Да никогда больше!

Она лишь засмеялась, а он все же отправился домываться. После они поехали в больницу.

– Это не машина, а просто кошмар! – возмущался Маркус по дороге, чем очень веселил Аню.

– Да уж не Бентли точно! – сыронизировала она, окидывая взглядом захудалую «девятку», взятую на прокат, хотя с Бентли сравнивать отечественный автопром‑ много чести. Вообще видеть Маркуса Беркета за рулем такой машины была по меньшей мере шокирующее и смешно. Аня и смеялась, а Маркус продолжал чертыхаться.

– Да какое Бентли?! Тут и велосипед предпочтительней!!

– Ну, уж простите, что было, то и взяла! Никто не знал, что Ваше Величество прибудете в наше село, а то обязательно прислали бы вам карету! – торжественно сказала она.

– Сиди уже! – захохотал он в ответ. Так и доехали до больницы, где их ждали очень хорошие новости. Маргарита Петровна окончательно пришла в себя и у нее начала восстанавливается речь, конечно, говорить ей нелегко, но все же. Аня побежала быстрее к ней, Маркус остался ждать в коридоре.

Аня боялась входить в палату, боялась увидеть в глазах бабушки разочарование‑ это было бы невыносимо. Она не знала, что будет делать, если все окажется так. Собравшись с силами, Аня тихонько приоткрыла дверь в палату. Женщина полулежа просматривала какую – то газету, она была очень бледной у Ани сжалось сердце, а когда их голубые глаза встретились, девушка не выдержав, зарыдала и кинулась на колени рядом с койкой, потому как в глазах самого дорого ей человека не было ни упрека, ни разочарования, была лишь радость и беспокойство. Через секунду почувствовала любимые руки на своей голове, ласково успокаивающие ее.

– Бабуличка, родная моя… – всхлипывала она. – Прости меня, прошу тебя!

Так она рыдала, пока все слезы не были выплаканы, а бабушка продолжала гладить ее по голове, плача вместе с ней и улыбаясь своей мягкой улыбкой. Аня понимала, что не нужно было сейчас ее так беспокоить, что все это она зря, но не могла сдержаться.

– Нюр… очка‑тяжело произнесла она – м… мне тяжело го… во… рить, просто расска… жи мне все!

Аня понимала ее, она обязана была рассказать все раньше, пока все не зашло так далеко. И она рассказала, ничего не тая и не скрывая. Они вместе плакали и смеялись, а когда она закончила, Маргарита Петровна посмотрела на нее очень печально и задумчиво.

– Бабуль ты, ты прости меня, что так на всю страну опозорилась и что так все получилось! – растерянно прошептала Аня, целуя ее руки.

– Нюра, я… я не из‑за этого переживаю, я очень боялась за тебя девочка моя и сейчас боюсь, сейчас наверно больше, чем тогда! – покачала головой Маргарита Петровна‑ Такие мужчины – это испытание для женщин! Они не способны любить кого‑ то, кроме себя! Я понимаю ты все для себя решила, но я так боюсь, я так не хочу, чтобы ты страдала, у меня душа разрывалась летом!

– Я не могу без него! – тихо ответила Аня.

– Понимаю! – согласилась Маргарита Петровна, а потом прижала к себе внучку и поцеловала‑Не скрывай от меня больше ничего, я всегда с тобой и на твоей стороне, запомни! И я не хрустальная, не разобьюсь!

– Да! Прости меня! – кивнула девушка, вытирая слезы.

– А теперь иди… и еще поезжай в Москву, мне уже лучше, а тебе надо учится!

– Но…

– Никаких но! Иди. – устало махнула женщина. Аня не стала спорить, видя, что и так утомила ее.

– Нюра пригласи, пожалуйста, мистера Беркета! Я бы хотела поговорить с ним и выразить благодарность за оказанную помощь!

– Эм, хорошо! – неохотно согласилась девушка, тут же ругая себя, что опять скрытничает, но скорее это нежелание было от смущения. Когда она вышла в коридор Маркус сидел и тихо разговаривал по телефону, но увидев ее попрощался и подошел к ней, обеспокоенно смотря в лицо, от чего ее сердце радостно забилось. Он ведь беспокоится о ней, значит, он что‑то чувствует к ней.

– Плакала?! – неодобрительно покачал он головой, нежно гладя по щеке, она легонько улыбнулась в ответ и поцеловала его ладонь.

– Марусь… я… – ей было как то неудобно просить его, но она не могла отказать бабушке. Он ничего не сказал, просто ждал, что она скажет дальше. – Бабушка очень хотела бы с тобой поговорить, надеюсь, тебя не затруднит эта просьба?! – дальше она замолчала, видя, как его губы сжались в тонкую линию, но в ту же секунду он согласно кивнул и направился в палату. Аня со страхом и облегчением смотрела, как закрылась за ним дверь. Через полчаса облегчение сменилось беспокойством и любопытством. О чем они там беседуют?! К тому же она волновалась – бабушка очень устала, ей нужно отдыхать! Но от всего этого ее отвлек телефонный звонок, не посмотрев на дисплей, она быстро ответила.

– Анют привет! – услышала она голос Андрея.

– Андрей привет, рада тебя слышать! – она действительно была ему очень рада, все‑таки за последние месяцы он стал ей нечужим человеком и она привыкла к их беседам – перепискам, хоть и понимала, что это не очень хорошо по отношению к нему.

– Как ты? Я не мог тебе дозвонится, очень волновался, и вообще мы все тут места не находим себе! Девчонки тоже тебе не могли дозвониться! Как бабушка? – слышала она такой милый и даже в какой‑ то степени родной голос, ей было стыдно, ведь она совсем забыла про всех и телефон сегодня взяла по случайности, так наверно, и не звонила никому.

– О, сорри ребят, я просто здесь была вся на нервах… Все хорошо, бабушке сделали операцию, она уже говорит и вполне хорошо себя чувствует, спасибо! – покаялась Аня.

– Анют я очень рад, просто безумно, скорейшего ей выздоровления! Когда обратно?

– Я еще не знаю!

– Ань, мы тебя очень ждем, в общем, приезжай скорее, мы тут уже решили отмечать твой приезд! И я очень соскучился… – от этих слов внутри все сжалось. Надо бы все обрубить сейчас на корню, но она не могла так жестоко, но ведь потом еще хуже будет! И уже собравшись возразить, она увидела, как Маркус вышел из палаты. Сама не понимая почему, она растерялась и испугалась, словно ее застали на месте преступления, а потому быстро попрощалась.

– А да, спасибо! Я позже позвоню. – и тут же отключилась.

– Кто звонил? – спросил подошедший Маркус

– Подруга! – быстро ответила Аня. Она не понимала зачем соврала, что это вообще за глупость, но почему – то чувствовала, что Маркус разозлится, если узнает, что звонил Андрей. И все же эта маленькая ложь ей не нравилась, да еще Маркус, как‑ то странно посмотрел на нее, но ничего не сказал, а просто пошел к машине.

– О чем говорили? – задала она интересующий ее вопрос, когда они отъезжали от ворот больницы.

– О тебе! – отрезал он, Аня поняла, что вряд ли он ей что – то скажет. Он не выглядел недовольным или злым, нет, он был спокоен, но она чувствовала, что ничего не узнает, если он сам не решит вдруг что‑то рассказать, что тоже вряд ли. Ей оставалось лишь отвернутся к окну. – Сейчас приедем, забронируй билеты! Себе до Москвы, а мне до Лондона.

– Что это значит? – не поняла Аня.

– Это значит, что завтра мы улетаем! Мне пора работать, а тебе учится, все ясно?! – терпеливо объяснил он. Аня была возмущена таким поведением.

– Никуда я не поеду, пока бабушка не поправится! Ты совсем что ли, как ты себе это представляешь?! – воскликнула она.

– Слушай Ань, хватит, я сказал, мы завтра вылетаем и точка! Я не собираюсь тут распинаться и объяснять элементарные вещи‑не маленькая и не дура!

Нет, это было слишком!

– Я же сказала – я не поеду никуда, пока она окончательно не поправиться!

– И чем интересно твое присутствие поможет ей?! Добавит переживаний?! Твоя бабушка сама попросила меня об этом, а я с ней полностью согласен! Так что прекращай эти игры в благородную леди и начинай жить разумом, а не эмоциями!

Это было очень обидно, она ни в кого не играла, она просто хотела быть рядом с бабушкой самой ухаживать за ней и помогать ей восстанавливаться. Что он за человек такой, неужели не понимает, зачем надо было так грубо, конечно, учеба – это очень важный в ее жизни аспект и все же бабушка важнее! Она отвернулась, боясь заплакать, но не удержалась, когда почувствовала его руку на своей.

Дата добавления: 2015-05-06