Харламова, Е. В. 4 страница

Он немного опустил брови.

– Окей.

Я прочистила горло и встала, судя по выражению его лица, снова его удивив.

– Приятно познакомиться, Лукас. – Я снова улыбнулась, перед тем как развернуться и направиться к своему месту.

Сохранять все внимание на лекции и бороться с желанием кинуть взгляд себе через плечо, было просто мучительно. Я была уверена в том, что я чувствовала глаза Лукаса устремленные мне в спину. Как зудящее место, до которого ты не можешь достать, это ощущение раздражало меня в течение пятидесяти минут, и мне пришлось приложить просто нечеловеческие усилия, чтобы не развернуться. Сам того не зная, Бенджи помог мне тем, что делал отвлекающие замечания о профессоре Хеллере, как, например, считая сколько раз он сказал "ууумммм", по ходу лекции отмечая количество в уголке своей тетради, и отмечая тот факт, что у нашего профессора из‑под штанин выглядывал один синий, а другой коричневый носок.

Вместо того чтобы мешкать в классе в ожидании реакции Лукаса (заговорит ли он со мной или проигнорирует?), вместо того, чтобы дождаться пока уйдет Кеннеди (самое смешное, что я почти не обращала на него внимания за последний час – это было впервые), я закинула рюкзак себе за спину и практически вылетела из класса, не обращая ни на одного, ни на второго никакого внимания. Выскочив из боковой двери на прохладный осенний воздух, я сделала глубокий вдох. Дальше по плану: Испанский, обед, Старбакс.

Эрин: Как прошла ОФПП?

Я: Заставила его сказать мне свое имя. Вернулась на свое место. Не смотрела на него снова.

Эрин: Замечательно. Встречаемся после следующего урока для дальнейшего планирования перед кофе.?

***

Когда Эрин и я заняли очередь в Старбаксе, я не заметила Лукаса.

– Блин. – Она вытянула шею, удостоверяясь, что он не был одним из двух людей за стойкой. – Он был здесь в прошлый понедельник, так?

Я пожала плечами.

– Да, но вполне возможно, что расписание его работы непредсказуемо.

Она легонько ткнула меня локтем.

– Неправда. Это он, не так ли?

Он вышел через заднюю дверь, неся в руках промышленного размера пакет с кофе. Моя реакция на него обескуражила меня. Такое чувство, что при виде его все мои внутренние органы скрутило в узел, и когда он развязался, все начало работать заново – мое усиленное сердцебиение, закачка воздуха легкими, разбегающиеся мысли.

– Оох, Жаклин, у него даже есть наколки, пробормотала Эрин, оценивающе. – И это, когда я думала, что он не может стать еще более горяченьким…

Мой взгляд упал на его руки, согнутые, пока он открывал пакет. Татуировки обволакивали оба его запястья, соприкасающиеся символы и буквы пробегали по обеим его рукам и исчезали под рукавами, закатанной до локтей, серой рубашки. Даже в субботу он был одет в выцветшую черную рубашку с длинными рукавами, из‑под которой виднелась белая футболка.

Меня никогда не привлекали парни с татуировками. Мне была далека идея о вкалывании чернил под кожу и уверенности в том, что ты делаешь на себе навечный отпечаток слов и символов. Теперь мне было интересно, как далеко шли его татуировки, только его руки? Его спина? Его грудь?

Эрин потащила меня за руку, когда очередь продвинулась вперед.

– К твоему сведению, ты портишь наш, с такой осторожностью построенный, акт безразличия. И я тебя не виню. – Она вздохнула. – Может нам убежать, пока он…

Я повернулась к ней, когда она замолчала, и заметила, как по ее лицу расплылась дьявольская улыбка, когда она перевела взгляд на меня.

– Продолжай смотреть на меня, – сказала она со смехом, притворяясь вести со мной веселый разговор. – Он смотрит на тебя. И когда я говорю смотрит, я имею в виду пялится. Этот парень просто раздевает тебя глазами. Ты это чувствуешь? – Сказала она с выражением полного триумфа на лице.

Чувствовала ли я его взгляд? Теперь‑то я точно его чувствовала, подумала я, заливаясь краской.

– О, Боже, ты краснеешь! – прошептала она, расширив свои темные глаза от удивления.

– Правда что ли? – процедила я сквозь зубы. – Перестань говорить мне, что он… что он…

– Раздевает тебя глазами? – она снова засмеялась, и мне никогда раньше до этого не хотелось посильнее ее стукнуть. – Окей. Окей. Не волнуйся ты. У тебя все получится. Я не знаю, что ты с ним сделала, но поверь мне, он готов есть с твоей руки. – Она снова глянула в его сторону. – Ага, он снова занят кофе. Можешь теперь сама на него попялиться.

Мы сделали шаг ближе; теперь перед нами оставалось всего два человека. Я наблюдала за тем, как Лукас заменил фильтр, отмерил кофе и нажал на панели несколько кнопок. Его зеленый передник был небрежно завязан за спиной больше в узел, чем бант. Лямки приковали мое внимание к его бедрам, на которых низко сидели потертые джинсы, а из одного из карманов виднелся, прикованный цепью, кошелек. Цепь исчезала под передником, без сомнения, зацепленная за одну из петель впереди.

Затем он повернулся и, не сводя глаз с кассового аппарата, привел его в действие. Мне подумалось, проигнорирует ли он меня, как я это сделала в течение класса. Тем самым я точно получу по заслугам, играя в эти игры. Как только парень, в очереди перед нами, начал детальное объяснение заказа своего напитка девушке за первой кассой, взгляд Лукаса встретился с моим.

– Следующий? – Сталь его рубашки сделала его глаза еще более серыми, голубизна из них полностью исчезла. – Жаклин. – Приветствовал он меня с ухмылкой, и я начала волноваться о том, что он мог читать мои мысли, в которых преобладал дьявольский план Эрин. – Американо сегодня или что‑нибудь другое?

Он запомнил мой заказ с прошлой недели.

Я кивнула, и он одарил мою растерянность еле заметной улыбкой. Пробив заказ, он сделал запись на стакане маркером, но вместо того, чтобы передать его дальше, он сделал мой заказ самостоятельно.

Он надел на стакан крышку и картонный кармашек, чтобы не обжечь руки и передал стакан мне. Я не могла понять, чему он еле улыбался.

– Хорошего дня. Бросая взгляд мне через плечо, он сказал: – Следующий?

Разочарованная и в замешательстве, я подошла к Эрин, которая ждала свой напиток у стойки выдачи заказов.

– Он сам сделал твой заказ? – Она забрала свой и последовала за мной к столу с добавками.

– Ага, – я сняла крышку и добавила сахар и молоко, пока она посыпала свое латте корицей. – Но он просто протянул его мне, как будто я была просто одним из клиентов, и принял заказ у парня позади меня. – Мы смотрели, как он общался с клиентами. На меня он так ни разу и не посмотрел.

– Я могла поклясться, что он так поглощен тобой, он больше ничего не видел, – размышляла вслух она, когда мы вышли оттуда и завернули за угол, сливаясь с массой людей, проходящих через студенческий центр.

– Эй, бейби! – голос Чаза вывел нас обоих их задумчивости. Он выдернул Эрин из потока людей, и я последовала, смеясь над тем, как она издала писк от удивления, пока я не заметила того, кто стоял рядом с Чезом.

Мое лицо загорелось, кровь застучала в ушах. Пока наши друзья целовались, приветствуя, и начали обсуждать, во сколько каждый из них освободиться сегодня вечером, Бак пристально смотрел на меня, искривив рот в полуулыбке. Мое дыхание сбилось, и я боролась с возрастающей паникой и чувством тошноты. Мне хотелось развернуться и убежать, но я не могла двинуться с места.

Он не мог тронуть меня здесь. Он не мог меня здесь обидеть.

– Привет, Джеки. – Его пристальный взгляд бродил по моему телу и по моему телу пробежали мурашки. – Как всегда, отлично выглядишь. – Его слова разили флиртом, но все, что я чувствовала, это скрытую за ними угрозу, намеренную или нет.

Синяки практически исчезли с его лица. Вокруг его левого глаза все еще была видна желтоватая полоска, и другая проходила по правой стороне его носа, как бледный развод красок. Лукас одарил его этим, и только мы трое знали об этом. Я молча смотрела на него, крепко сжимая кофе в руке. Когда‑то я думала о нем, как о симпатичном и очаровательном парне – его маска простого Американского парня обманывала всех, включая меня.

Я задрала подбородок повыше, игнорируя реакцию моего тела на него, и мой страх.

– Жаклин.

Он выгнул бровь, не понимая.

– Что?

Эрин схватила меня за руку.

– Пошли, красотка. Не у тебя ли история искусств через пять минут?

Я слегка запнулась, когда развернулась, чтобы следовать за ней, вызывая у него смешок, когда я прошла мимо.

– Увидимся, Жаклин, – поддразнил он.

Мое имя, слетевшее с его губ, вызывало дрожь, и я поспешила за Эрин сквозь море студентов. Теперь, когда я могла двигаться, я не могла не убраться подальше от него как можно быстрее.

Глава 6

Эрин: У тебя все еще остался стакан от кофе?

Я: Да.

Эрин: Сними картонный кармашек с него.

Я: О, Боже.

Эрин: Его телефонный номер?

Я: Откуда ты знала???

Эрин: Я – Эрин. Я знаю все.;)

Эрин: На самом деле, я подумала, зачем он делал запись на твоем стакане, если сам, в итоге, сделал тебе кофе.

Если бы Эрин не отправила мне текст на занятии, этот стакан с его телефонным номером был бы на дне мусорки в коридоре.

Так… Лукас не делал ненужную пометку на моем стакане, он дал мне номер своего сотового. Я вбила его в память своего телефона, размышляя над тем, что бы он хотел, чтобы я сделала. Позвонила ему? Отправила сообщение?

Я подумала о том, что я о нем знала: В ночь вечеринки он появился ниоткуда. После того, как он остановил нападение, какое‑то его человеческое свойство заставило его в целости и сохранности доставить меня в общежитие. Той ночью он знал мое имя – мою кличку, но я никогда раньше его не замечала.

Он сидел на заднем ряду на экономике, делая зарисовки или пялясь на меня, вместо того, чтобы фокусировать внимание на лекции. В субботу, его крепкое объятие во время танца заставляло мою голову кружиться, перед тем, как он испарился безо всяких объяснений. Посреди Старбакса, где он работал, как сказала Эрин – он раздевал меня глазами. Он был дерзок и самоуверен. С татуировками и слишком хорош собой, чтобы было можно описать словами. Он выглядел и вел себя, как плохой парень, каким Эрин и Мегги его представляли.

И теперь, его номер был в памяти моего телефона. Такое чувство, что он знал об Операции Фазы Плохих парней, и был совершенно не против сыграть свою роль, как и предполагали мои подруги.

Но я не знала его. Не знала, что он думал обо мне. Если он вообще обо мне думал. Девушка, разговаривающая с ним на прошлой неделе, хотела его. В клубе, девушки пялились, когда он проходил мимо, а некоторые даже разворачивались, чтобы подольше понаблюдать за ним. Он мог танцевать с любой из них, даже пойти домой с большинством из них. Почему я?

***

Лендон,

Я прикрепила к письму черновик моего исследования. Если у тебя будет возможность, просмотри его, пожалуйста, не слишком ли он размазан или сфокусирован? Я также не уверена, сколько экономик, кроме США, еще включить. Мне не очень понятна кривая‑J. Я понимаю, что мы можем видеть ее, после, но разве экономика не основывается на предсказании, как погода? Я имею в виду, кому какая разница, если мы можем видеть, что случиться, уже после того, как это случится – если предсказатель погоды, не может предсказать, что будет происходить завтра, он, скорее всего, будет уволен, не так ли?

Я также заполнила твои таблицы. Извини, что отправляю тебе все сразу, и в понедельник. Мне следовало отправить это пораньше, но я гуляла с подругами в субботу и не успела все закончить.

ЖУ

Жаклин,

Нет проблем. Практически все время, когда я бодрствую, я либо занимаюсь, на уроке или на работе. Я практически не замечаю, какой сейчас день. Я надеюсь, ты насладилась своим субботним вечером.

Я знаю, что прежде сказал, что не хочу знать деталей твоего разрыва (если это звучало грубо, я не хотел); должно быть, для тебя это было трудно, раз ты пропустила две недели занятий. Я заметил, что пропускать занятия, совсем тебе не характерно.

Я прикрепил тебе статью из WSJ, в которой кривая‑J объясняется лучше, чем в учебнике. И ты права, без возможности предсказывать, экономика совсем не экономика, это история. И тогда как у истории есть свое собственное место среди предварительно рассчитываемых возможностей обеих, экономики и метеорологии (хороший аналог, кстати), она абсолютно бесполезна, если, скажем, тебе нужно знать делать ли инвестиции в иностранную валюту или брать ли с собой зонтик на занятия.

ЛМ

Я смотрела на электронное письмо, пытаясь сравнить Лендона с Лукасом. Они были как день и ночь, но я знала только половину о каждом из них. Я не знала о Лукасе ничего, кроме его привлекательной внешности и того, что он кому угодно может надрать задницу. Пока я сидела на истории искусств, я думала о том, как прошла бы моя встреча в коридоре с Баком, если бы Лукас был со мной. Если бы Бак в его присутствии посмел так на меня смотреть. Сказать то, что он сказал: Хорошо выглядишь. У меня свело желудок, когда я подумала о его, оценивающем меня, холодном взгляде.

Чувствуя себя глупо за интерес, но мне хотелось знать, как Лендон выглядел, и насколько его внешность могла повлиять на мое мнение о нем. Его комплименты заставляли меня пялиться на мой ноутбук и улыбаться. Он сказал, что мой бывший был полным придурком, и он был заинтересован нашим разрывом. И мной. Конечно, возможно, я просто слишком много себе представляла.

Лендон,

Мы были вмести почти три года. Я совершенно этого не ждала. Я последовала за ним сюда, вместо того, чтобы пытаться поступить в одну из школ исполнительного искусства. Мой преподаватель в оркестре почти получил сердечный приступ, когда я сказала ему. Он молил меня попробовать поступить в Оберлин или Джуллиард, но я не послушала. Не могу винить никого, кроме себя. Я, как идиотка, вверила свое будущее в руки своего кретина парня. Теперь я застряла там, где меня не должно быть. Я даже не знаю, если я так сильно верила в него, или так мало в себя. В любом случае, ужасно глупо, да? Вот моя слезливая история.

Спасибо за статью.

ЖУ

Жаклин,

Совсем не глупо. Может быть, через чур доверчиво, но это показывает то, что он не стоит доверия, а не твой интеллект. Что касается того, что ты не там, где должна быть – может тому, что ты здесь все же есть причина, или причины нет совсем. Как ученый, я склоняюсь к последнему. В любом случае, ты снята с крючка. Ты приняла решение; теперь просто насладись тем, что есть. Это все, что ты сейчас можешь с этим сделать, так ведь? На этой ноте, я отправляюсь заниматься для моего теста по статистической механике. Кто знает, может мне удаться с научной точки зрения доказать, что твой бывший тебя не стоит, и что ты там, где ты и должна быть.

ЛМ

***

Когда Эрин вернулась домой, я почти спала, окруженная спряжениями испанских глаголов, напечатанных на цветных карточках. Я схватила большую их половину, перед тем, как она плюхнулась на край моей кровати.

– Итак, ты звонила или писала ему? Ты использовала то, о чем мы разговаривали? Что он сказал?

Я вздохнула.

– Ни то, ни другое.

Она легла спиной на кровать, раскидывая руки в драматичном жесте, пока я пыталась спасти из‑под нее мои последние карточки.

– Ты струсила.

Я уставилась на карточки в моей руке. Yo habre, tu habras, el habra, nosotros habremos…

– Да, может быть.

– Хммм. Знаешь, это даже к лучшему. Не звони. Пусть он за тобой побегает. – Она засмеялась над моей искривленной бровью. – Парни, как Чаз намного легче. Черт, да я просто могла бы сказать ему бежать за мной, и он бы побежал.

Мы засмеялись от этой картины потому, что, скорее всего, это было правдой. Я подумала о Кеннеди. О том, какому типу парней он принадлежал. Он бегал за мной в самом начале, но ему было совсем не трудно меня поймать. У меня просто кружилась голова от его планов и мечтаний, потому, что я была их частью. По крайней мере, за несколько недель до этого.

– Ох, черт. Я знаю, что ты делаешь. Не думай ты о нем. Я сделаю горячий шоколад. Возвращайся к… – она села на кровати, поднимая одну из карточек, которые я не успела спасти. – Ухх, испанским глаголам.

Эрин наполнила чашки водой из‑под крана и сунула их в микроволновку, чтобы нагреть. Я смотрела на расплывающиеся карточки в моей руке. Черт бы тебя побрал, Кеннеди. Черт бы тебя побрал, черт бы тебя побрал. Он получит по заслугам, увидев меня с кем‑то, как Лукас. Кем‑то, абсолютно другим, но одинаково привлекательным. И даже больше, если посчитать все детали.

Операция Фазы Плохих Парней началась. Но я не собиралась звонить Лукасу, или писать ему. Если Эрин была права – ему нужно будет еще потрудиться.

Когда она протянула мне чашку, я сделала глубокий вдох и улыбнулась. Она кинула сверху шоколада пригоршню зефиринок из нашей заначки, в которую мы частенько лазим, не запариваясь с шоколадом.

– И если я не напишу ему, что дальше?

Она улыбнулась и издала триумфальный писк.

– Скорее всего, он думает, что ты хорошая девочка… – Ее глаза расширились. – Жаклин – может он заметил тебя в классе еще до разрыва. Ты сменила свое место в классе, так? Показывая тем самым, что вы расстались. Это замечательно. – Я снова запуталась, а она продолжала смеяться. – Он уже бегает за тобой. Теперь тебе нужно еще немного от него побегать. Но не слишком быстро.

Я слизнула шоколад с верхней губы.

– Эрин, ты опасна.

Она озорно улыбнулась.

– Я знаю.

***

В среду я пришла в класс до того, как предыдущий класс был распущен. Как только большая часть студентов вышла из аудитории, я проскользнула внутрь и заняла свое место, целенаправленно решив игнорировать Лукаса, когда он придет. Таким образом, я сфокусировала свое внимание на своих карточках, хотя и была хорошо подготовлена к тесту по испанскому.

Я не отвлеклась от повторения, даже когда Бенжи занял свое место рядом со мной. Не хотела отвлекаться от НЕ обращения внимания на место, где сидел Лукас, и занял ли он уже его или нет.

– Привет, Жаклин. – Это не был голос Бенджи.

Наши сидения с правосторонними столиками, были прикручены гайками к полу. Лукас слегка наклонился через столик Бенджи поближе ко мне. У меня перехватило дыхание, и я сфокусировалась на том, чтобы спокойно сделать выдох, и не казаться взволнованной.

– О, привет.

Он прикусил нижнюю губу.

– Я думаю, ты не заметила номер телефона на стакане твоего кофе?

Я кинула взгляд на свой сотовый, лежащий на моем учебнике.

– Я заметила. – Я наблюдала за его реакцией, зная, что я практически бросала ему вызов.

Он улыбнулся, в уголках его светлых глаз появились легкие морщинки, и я постаралась не грохнуться в обморок.

– Я понял. Все по честному. Как насчет того, чтобы дать мне свой?

Я выгнула бровь.

– Зачем? Тебе нужна помощь с экономикой?

На этот раз он прикусил губу, сдерживая смешок.

– Я в этом сомневаюсь. С чего ты так решила?

Я нахмурилась. Как я запала на парня, который абсолютно не интересовался хорошими результатами по этому предмету?

– Я думаю это не мое дело.

Он оперся подбородком себе на руку. Кончики его пальцев были слегка окрашены серым, скорее всего от рисования карандашом, как обычно, заткнутым ему за ухо. "Я ценю твою заботу, но я прошу твой номер по причинам, совершенно не связанным с экономикой".

Я взяла свой сотовый и отправила ему сообщение:

– Привет.

– Чувак, ты на моем месте, – тон Бенджи констатировал факт, но был спокоен.

Телефон Лукаса завибрировал в его руке, он улыбнулся сообщению и получив мой номер.

– Спасибо. Он выбрался из‑за стола и обратился к Бенджи. – Прости, друг.

– Нет проблем, – Бенджи был одним из самых добродушных людей, которых я когда‑либо встречала. По его поведению можно было сказать, что он бездельник, но я видела результат его теста, он получил твердую четверку, и он ни разу не пропустил, ни одного занятия, хоть и говорит постоянно о том, что надо как‑то забить на класс и проспать. После того, как Лукас вернулся на свое место, Бенджи наклонился ко мне, гораздо ближе, чем того себе позволил Лукас. – И что это было? – Он подергал бровями вверх‑вниз, и я постаралась не расплыться в улыбке.

– Я уверена, что не знаю, что ты имеешь в виду, – ответила я, хлопая ресницами, делая свое лучшее воплощение Южной красавицы.

– Осторожно, маленькая леди, – сказал он, растягивая слова, – этот тип выглядит опасно. – Улыбнувшись, он откинул лезущую в глаза, длинную прядь. – Не то, чтобы я против небольшой опасности.

Я сжала губы в полуулыбку.

– Твоя правда.

К концу пятидесяти минутного класса, я поздравила себя с тем, что всего раз обернулась назад. Лукас не смотрел на меня, и я не могла не поразглядывать его немного. С карандашом в руках, он что‑то сосредоточенно рисовал, сначала закрашивая, а потом размазывая пальцем. Игнорируя лекцию и всех в классе, как будто он был там один; его темные волосы спадали на лицо, и он полностью был сосредоточен на своей работе. Я представила его сидящим на своей кровати, подобрав под себя ноги, с альбомом на коленях. Интересно, что он там рисовал. Или кого.

Он поднял голову и поймал мой взгляд. Задержался на нем.

Отвечая, на мой взгляд, он расправил плечи и размял шею, одаривая меня при этом своей призрачной улыбкой. Переводя взгляд на свой альбом, он постучал по нему кончиком карандаша и откинулся назад на стуле, рассматривая свою работу.

Профессор Хеллер закончил рисовать на доске график и возобновил лекцию. Лукас заткнул карандаш за ухо, и взял в руку ручку. Перед тем, как переключить внимание на нашего профессора, он снова мне улыбнулся, и через меня пробежала волна возбуждения.

По завершению класса, какая‑то девчонка, уже не та, что на прошлой неделе, перехватила его на пути к выходу, и я ушла, не оглядываясь. Полное адреналина, мое тело почувствовало необходимость смотаться оттуда побыстре, и просто окрылило меня. Оглядываясь через плечо, я нырнула в ближайшую дверь и замедлила шаг, чувствуя себя глупо. Эрин и Мегги настаивали, чтобы я избегала его компании по крайней мере еще несколько дней, и заставила его побегать за мной – но он же не собирался буквально бежать за мной.

Я отправила Эрин сообщение о том, что я куплю себе паршивое кофе в столовке, вместо того, чтобы идти в Старбакс. Она прислала мне в ответ:

ГЕНИАЛЬНО. Встречу тебя там. Сестринская солидарность и все такое.

***

К концу истории искусств, я начала сомневаться в уверенности Эрин, что Лукас хотел играть в эту игру. Может он не был псом. Или я не была кошкой. Или я просто все испортила. Я вздохнула, засовывая телефон себе в сумку. Я, по крайней мере, раз тридцать проверяла его на наличие сообщений.

Я всегда пренебрежительно относилась к людям, играющим в игры в поисках любви – или следующего партнера в кровати. Все это было лишь соревнованием, чтобы увидеть, кто как далеко может зайти, и я никак не могла понять, чего использовалось больше: удачи или навыков, или может какой‑то неизвестной комбинации обоих. Люди редко говорят то, что думают, или открывают то, что чувствуют. Никто не честен.

Легко мне говорить, со своей высокой лошади идеальных отношений с Кеннеди. Эрин мне давно дала это понять, когда я сказала ей, что она ведет себя глупо по отношению к парню – изобретает план того, как узнать о том, что он хочет от девушки, перед тем, как поочередно разбить все, выстроенные им, защитные стены. Должна признать, она была права. Я не имела понятия, каково это было быть холостой, молодой и взрослой, так что не мне было судить.

До настоящего момента.

Это волнение было абсурдным, но я не могла от него избавиться. Он смотрел на меня в классе. Когда я вышла с экономики, я чувствовала себя уверенно, а теперь я несчастна. Почему? Потому, что он не оттолкнул ту рыжеголовую со своего пути и не последовал за мной? Это бессмысленно.

Разогревая себе на ужин суп в микроволновке, я смирилась с тем, что провалила задание сохранить заинтересованность Лукаса во мне. Я попыталась выбросить из головы мысли о той симпатичной девчонке, которая подошла к нему в конце занятия, когда мое богатое воображение начало рисовать мне картины того, как они выходят из аудитории держась за руки, или еще что похуже.

– Тупица, – пробормотала я вслух про себя.

На краю кровати мой ноутбук издал звук, оповещающий о новом письме, и в моем животе запорхали бабочки. Скорее всего, это было что‑то глупое – напоминание о прививках от гриппа в мед. центре, или еще одно письмо от моих старых школьных друзей, которые были так "огорчены" тем, что мы с Кеннеди расстались (о чем они все догадались, когда он сменил свой статус в Facebook – двадцать минут спустя с нашего разрыва).

Я сразу же отключила свою страницу и так до сих пор ее не восстановила. Одна мысль о том, что я буду наблюдать за активной сменой его статуса и появлением его новых фотографий на моей стене, была невыносима. Даже если бы я скрыла его, мы знали слишком много одних и тех же людей. Невозможно было бы скрыть всю его деятельность. Я начала получать сочувственные и снисходительные письма и сообщения буквально на следующий день, поэтому я все еще слегка с опаской проверяла свою почту.

Съежившись, я развернула окно… и улыбнулась.

Жаклин,

Ты сможешь присутствовать завтра на моем занятии? (В четверг) В случае, если нет, я отправляю тебе таблицу, который я буду использовать. Это новый, отдельный материал, и тебе не обязательно полностью догнать группу, чтобы в нем разобраться. (Кстати, ты должна всех догнать уже через неделю или что‑то вроде)

ЛМ

P.S: Я думал о доказательстве того, о чем мы говорили в прошлый раз – о том, что ты там, где и должна быть. И мне пришло в голову, можешь ли ты доказать то, что тебе было бы лучше где‑то еще? Если бы ты уехала из штата, твои отношение также бы закончились. Может ты бы даже винила себя, не зная, что они в любом случае, были бы обречены из‑за него. Вместо этого, ты здесь. Тебя бросили, ты пропустила занятия, и встретила лучшего репетитора экономики в университете! Кто знает, может, я сделаю так, что ты влюбишься в экономику. (На кого ты учишься, кстати?)

Лендон,

Я учусь на преподавателя музыки. Я ненавижу это выражение: Те, кто могут, делают, а те, кто не могут, преподают. Как репетитор, я знаю, что это полная фигня. Но все же, я хотела делать. Я мечтала попасть в симфонический оркестр или примкнуть к какой‑нибудь прогрессивной джазовой группе… Вместо этого, я буду преподавать.

Я не смогу прийти на твое занятие – у меня завтра свое занятие с моими школьниками. (Я думаю, я производила бы на них большее впечатление, если бы я могла пукать музыкальные гаммы, а не играть их на контрабасе) С сожалением должна предупредить тебя, что я планирую дослушать этот предмет и покончить с экономикой. Клянусь, что твои гениальные навыки репетиторства к этому не имеют никакого отношения. Спасибо за таблицу. Ты слишком добр.

ЖУ

Жаклин,

Если ты хочешь делать, делай. Что тебя останавливает?

Значит, я добр, так? Никто меня раньше добрым не называл. Люди обычно думают, что я много о себе возомнивший прид‑к. Должен признать, я склонен к тому, чтобы поощрять это мнение. Поэтому, прошу держать твое мнение при себе. Репутации рушатся слишком легко, знаешь ли.;)

ЛМ

P.S: Заполни, присланную мной, таблицу до пятницы. Я одариваю тебя очень серьезным взглядом через экран. ЗАПОЛНИ ТАБЛИЦУ. Если возникнут проблемы с материалом, дай мне знать.

Лендон,

Что меня останавливает? Ну, я упустила шанс попасть в какую‑нибудь серьезную музыкальную школу. И я застряла в штате, который не всегда поощряет искусство (с чем я скорее всео буду бороться всю мою педагогическую карьеру). Сейчас кажется невозможным просто пойти и "делать". Наверное, мне следует над этим подумать.

Твое секретное добродушие в безопасности. Мои губы запечатаны.

ЖУ

P.S: Я ЗАПОЛНЯЮ таблицу, но одариваю тебя через экран очень раздраженным взглядом. Деспот! Уфффф.

Я улыбалась во весь рот, когда кликнула отправить. Может быть я играла в совершенно иную игру, и Лукас, со своей раздражительно энигматичной улыбкой может пойти подальше. Эрин и Мегги могут оставить себе их совет заставить‑его‑бегать‑за‑тобой, потому что я, походу, лажаю в этом на практике. Хотя, через электронную почту… Мое счастливое выражение лица испарилось, когда я осознала горькую правду – я флиртовала с кем‑то онлайн. Я не имела представления, как он выглядел, или каким человеком он был.

Это не было полной правдой. Я точно знала, каким человеком он был, даже при том, что я никогда его не видела. Он был добр. И умен. И прямолинеен.

Конечно, он не избил для меня в кровавое месиво почти насильника. Или не заставлял мои внутренности таять, когда держал меня за талию. У него, скорее всего не было татуировок на руках или блестящих серо‑голубых глаз и, заставляющего таять, взгляда.

В 22.00 мой телефон сообщил о пришедшем сообщении.

Лукас: Привет:)

Я: Привет:)

Лукас: Что делаешь?

Я: Ничего. Домашку.

Лукас: Я хотел поговорить с тобой после класса, но ты испарилась.

Я: У меня есть следующий класс с одним из тех профессоров, которые замолкают, пялятся на тебя и ждут, пока ты не займешь свое место, если опоздал.

Дата добавления: 2015-05-06