Три метра над небом 12 страница

– А иглы точно стерилизуют?

– Ну конечно, что за глупости ты городишь?

«Я не колюсь и сексом ни разу не занималась. Вот будет невезуха – подхватить СПИД от татуировки».

– Нам сюда.

Останавливаются перед старым домишкой. Ветер шевелит камыши на крыше, крытой листами железа. Разноцветные стекла в окнах. Дверь из темно‑коричневого дерева. Прямо как плитка шоколада.

– Джон, к тебе можно?

– Это ты, Стэп? Заходи.

Баби идет следом. В нос шибает сильный запах спирта. Значит, спирт тут есть, осталось проверить, пользуются ли им. Джон сидит на низкой скамеечке и трудится над плечом блондинки, расположившейся перед ним на табуретке. Шумит моторчик. «Похоже на бормашину, – думает Баби. – Надеюсь, не так же больно». Блондинка смотрит прямо перед собой. Если ей и больно, она этого не показывает. Парень у стены опускает «Коррьере делло Спорт».

– Больно?

– Нет.

– Ну больно же!

– Я же сказала – нет.

Парень читает дальше. Он, кажется, раздражен оттого, что ей не больно.

– Готово, – Джон снимает машинку и наклоняется к плечу получше разглядеть свою работу. – Великолепно!

Девушка облегченно вздыхает. Вытягивает шею, чтобы убедиться в том, что восторг Джона был небеспочвенным. Баби и Стэп подходят поглядеть. Парень отрывается от газеты и подается вперед. Все молча смотрят. Блондинка жаждет одобрения:

– Красиво, правда?

На плече тысячью цветов переливается бабочка. Кожа слегка припухла. Свежие краски от невысохшей крови сияют еще ярче.

– Обалденно красиво! – отвечает ей читатель газеты. Это, наверное, ее парень.

– Очень красиво, – вторит в похвале Баби.

– Стой, дай промокну, – Джон прикладывает к плечу кусок марли. – Промывай каждое утро, несколько дней. Смотри не занеси инфекцию.

Блондинка, стиснув зубы, старается держать лицо.

Одно точно. Джон протирает иглы спиртом, по крайней мере, после процедуры. Парень достает пятьдесят евро. Улыбнувшись, обнимает свежетатуированную девушку.

– Ай! Больно!

– Прости, солнышко.

Осторожно обнимает ее пониже и уходит из лачужки.

– Стэп, а как там поживает твоя татуировка?

Стэп задирает правый рукав куртки. На мускулистом предплечье раскинул крылья орел с пламенеющим языком. Стэп шевелит пальцами на манер пианиста. Сухожилия извиваются под кожей, орел взмахивает крыльями.

– Неплохо вышло, – любуется Джон своей работой. – Можно чуток подправить…

– Как‑нибудь в другой раз. Сегодня – вот ей.

– Этой милой девушке? И что вам, синьорина, угодно получить? Уже решили, где будем накалывать?

– Ну… где‑нибудь, где не очень заметно. Если предки увидят, будет очень плохо.

– Ну, некоторые накалывают на заднице, некоторые на голове, – улыбается Джон. – Как‑то пришла американка, требовала наколоть… ну ты понимаешь где… Хоть бы побрила сперва!

Джон ржет, скаля огромные желтые зубы. Баби страшно. Боже, это же маньяк.

– Джон! – Из‑за спины доносится суровый голос Стэпа.

Джон тут же охолонул:

– Да‑да, извини. Ну, тогда можно сделать на шее, под волосами, или на щиколотке, или на бедре.

– На бедре пойдет.

– На, выбирай, – Джон вытаскивает из‑под стола огромный том.

Баби перелистывает страницы. Черепа, шпаги, кресты, пистолеты – устрашающие картинки. Джон встает и закуривает Marlboro. Он знает: это надолго. Стэп сидит с нею рядом.

– Может, эту? – тычет он в свастику на фоне белого флага.

– Да ну тебя!

– Или эту? – показывает на большую змею в фиолетовых тонах, с раскрытой в броске пастью.

Баби листает том дальше. Быстро и недовольно проглядывает картинки, будто зная заранее, что ничего хорошего не найдет. Наконец Баби переворачивает пластиковую обложку и захлопывает каталог. Смотрит на Джона:

– Мне ничего не понравилось.

Джон затягивается и шумно выдыхает дым. Все как он и предвидел.

– Ну что же, сейчас придумаем. Может, розу?

Баби качает головой.

– Просто какой‑нибудь цветок?

– Не знаю…

– Давай уже, определяйся, а то мы тут всю ночь просидим. В семь у меня другой клиент.

– Но я правда не знаю. Хочется чего‑то необычного…

Джон расхаживает туда‑сюда по комнате. Вдруг останавливается:

– Как‑то я наколол одному на плече бутылку кока‑колы. И знаешь, неплохо получилось. Как тебе?

– Но я не люблю кока‑колу.

– Ну скажи тогда, что ты любишь!

– Я ем одни йогурты. Не накалывать же на бедре стаканчик йогурта?

Но в конце концов они находят решение. Его предложил Стэп. Джон согласен, Баби тоже очень понравилось.

Стэп отвлекает ее рассказами о Джоне, китайце с зелеными глазами. Его все так называли, а он намеренно придавал себе восточный вид. Носил, например, китайскую одежду и окружал себя вещами в китайском стиле. На самом деле он из Ченточелле. Прижил сына с какой‑то бабой из Остии, она назвала его Брюс, в честь своего кумира. На самом деле Джона зовут Марио, а делать татуировки он учился в Габбио. Зрение у него минус два, а на миндалевидных глазах он носит дешевые линзы. Марио, или лучше сказать, Джон, ржет. Стэп расплачивается. Баби проверяет татуировку – все прекрасно. Потом, уже сев на мотоцикл, она не застегивает верхнюю пуговицу джинсов, приподнимает марлю и снова счастливо глядит на татуировку. Стэп, заметив это, спрашивает:

– Нравится?

– Очень.

На нежной коже маленький орел, чуть припухший, в точности такой же, как у Стэпа, плод той же руки, наслаждается прохладным вечерним ветерком.

Звенит дверной звонок. Паоло идет открывать. На пороге изысканно одетый господин.

– Добрый вечер, мне нужен Стефано Манчини. Меня зовут Клаудио Джервази.

– Здравствуйте. Брата нет дома.

– Вы не знаете, когда он вернется?

– Понятия не имею, он мне не докладывается. Иногда он не приходит даже к ужину, возвращается ночью.

Паоло изучает этого господина. Чего тот хочет от Стэпа? Ничего хорошего это не предвещает. Братец подрался с кем‑нибудь, как всегда.

– Заходите, подождите его, может, он скоро вернется или позвонит.

– Спасибо.

Клаудио входит в гостиную. Паоло закрывает дверь и неожиданно не выдерживает:

– Может быть, я могу чем‑то помочь?

– Нет, я хочу поговорить со Стефано. Я отец Баби.

– Понятно, – вежливо улыбается Паоло.

На самом деле ему ничего не понятно. Что это за Баби? Значит, девушка, а не драка. Еще не легче.

– Извините, я на минутку, – Паоло удаляется.

Клаудио, оставшись в одиночестве, оглядывает комнату. Подходит и рассматривает постеры на стене, вытаскивает пачку сигарет и закуривает. Как странно, что у Стефано, у того самого Стэпа, который изувечил Аккадо, брат с виду такой приличный молодой человек. Может, не все так плохо? Раффаэлла преувеличила опасность. Может, и приходить‑то не стоило. Молодежь сама разберется. Обычная подростковая влюбленность. Скоро пройдет. Он оглядывается в поисках пепельницы. Вот она, на столике у дивана. Он подходит стряхнуть пепел.

– Осторожно! – в дверях Паоло с тряпкой в руке. – Извините, но вы сейчас наступите в лужу!

Пепито, пушистый белый шпиц, вылезает из угла. Он радостно лает, довольный тем, как удалась его выходка.

Стэп и Баби останавливаются во дворике перед домом. Баби заглядывает в гараж. Там пусто.

– Предки еще не вернулись. Может, зайдешь ко мне?

– Давай.

Но тут он вспоминает о том, что дома осталась собака. Вынимает мобильник.

– Подожди, я звякну брату, вдруг ему что‑нибудь нужно.

Паоло берет трубку.

– Алло?

– Привет. Как ты там? Полло за собакой пришел?

– Нет, этот твой дебил так и не явился. Еще десять минут – и я эту собаку вышвырну!

– Ну зачем же? Не надо жестоко обращаться с животными. Его все равно надо бы прогулять, чтобы нужду справил.

– Уже, спасибо!

– Какой же ты предусмотрительный, с ума сойти!

– Ты не понял. Он уже нужду справил, весь турецкий ковер обмочил!

Паоло, типичный представитель племени эффективных менеджеров, предпочел бы провалиться на работе, чем подтирать лужи за собакой. Он пытается свалить вину на Стэпа. Безуспешно. На другом конце раздается громкий смех:

– Да ладно тебе!

– Я серьезно. Да, кстати. Тут к тебе пришел какой‑то господин.

Паоло отворачивается к стене, чтобы тот не услышал лишнего.

– Это отец Баби. Что, что‑то случилось?

Стэп удивленно глядит на Баби:

– Серьезно?

– Можно подумать, такими вещами шутят! Так что все‑таки случилось?

– Ничего, потом расскажу. Давай его сюда.

Паоло протягивает трубку Клаудио.

– Синьор Джервази, вам повезло. Это звонит мой брат.

Клаудио подходит к телефону. А так ли уж ему повезло? Может, лучше было не искать этой встречи? Он пытается заставить голос звучать уверенно и сильно.

– Алло?

– Добрый вечер. Как поживаете?

– Благодарю, спасибо. Я бы хотел с вами поговорить.

– Хорошо, а о чем?

– Это личный разговор.

– То есть по телефону никак?

– Нет. Я бы хотел встретиться с вами и переговорить с глазу на глаз.

– Пожалуйста.

– Где мы можем встретиться?

– Не знаю, выбирайте сами.

– Это не займет много времени. Где вы сейчас?

Стэп едва не рассмеялся. Ну как сказать, что он у него дома?

– Я у друга. В районе Понте Мильвио.

– Можно встретиться у церкви Санта‑Кьяра, вы знаете, где это?

– Да. Я буду ждать вас у дуба перед входом. Мне так удобнее. Знаете, там такой скверик…

– Да, да, знаю. Значит, там через пятнадцать минут.

– Договорились. Передайте трубку брату, пожалуйста.

Клаудио отдает трубку Паоло.

– Да, Стэп, что ты хочешь?

– Ты все хорошо сделал? Принял его как следует? Это важная персона. Именно его дочь съела твое английское печенье…

– Но как же… – Паоло не успевает договорить. Стэп повесил трубку.

Клаудио идет к дверям:

– Извините, мне пора, до свидания.

Они пожимают друг другу руки. Паоло отворяет дверь. И тут появляется Полло.

– Привет, я за собакой пришел.

– Как раз вовремя.

– Так до встречи.

– До свидания.

Полло недоумевающе глядит на уходящего синьора.

– Кто это был?

– Отец какой‑то Баби. Приходил к Стэпу. Что там случилось? Что это за Баби?

– Это девушка Стэпа. Собака где?

– На кухне. А почему он хотел поговорить со Стэпом? У него что, неприятности?

– А я‑то откуда знаю? – улыбается Полло, завидев собаку. – Ко мне, Арнольд, пошли.

Свежепереименованный шпиц бежит ему навстречу с лаем. Между ними наметилось какое‑то понимание, возможно, потому что шпицу явно больше нравится называться Арнольдом, чем Пепито. Вероятно.

Паоло останавливает Полло.

– А эта Баби случайно не… – он рисует рукой в воздухе полукруг возле живота.

– Беременна? Да брось ты. Насколько я знаю, Стэп ее еще не трогал, так что разве что от святого духа.

– Баби, мне пора идти, – обнимает ее Стэп.

– Куда? Не уходи, ну еще чуть‑чуть.

– Я бы с радостью, но… У меня встреча.

Баби вырывается из его объятий.

– Я знаю, к кому ты идешь! К этой дуре, той, черной! До нее что, не дошло? Мало я ее побила?

Стэп смеется и снова ее обнимает.

– Что ты несешь?

Баби пытается сопротивляться. Начинается легкая потасовка. Стэп легко одерживает верх и целует ее. Баби сжимает губы. И наконец сдается на милость победителя. Но тут же прикусывает ему язык.

– Ай!

– Сейчас же говори, с кем ты встречаешься.

– Ни за что не угадаешь.

– На это же не она, правда?

– Нет.

– А я ее знаю?

– Прекрасно знаешь. Ты бы хоть спросила, мужчина это или женщина.

Баби фыркает:

– Ну так мужчина это или женщина?

– Мужчина.

– Успокоил.

– Это твой отец.

– Мой отец?

– Он приходил ко мне домой. Когда я звонил, он был там. У нас сейчас встреча на пьяцца Джоки Дельфичи.

– А что ему от тебя нужно?

– Кто его знает. Как только узнаю, позвоню и скажу тебе. Хорошо?

Он властно ее целует. Она не сопротивляется, все еще оглушенная этой новостью. Стэп заводит мотоцикл и уносится вдаль.

Когда Клаудио приехал, Стэп уже ждал его, сидя на заборе с сигаретой.

– Здрасьте.

– Добрый вечер, Стефано.

Они пожимают друг Другу руки. Клаудио закуривает, чтобы почувствовать себя со Стэпом на равных. Но успеха он не добился. Странный парень. Сидит тут в темной куртке, улыбается, смотрит на него пристально… На брата совсем не похож. Куда мощнее. И когда он уже намеревался сесть на ограду рядом с ним, то вдруг вспомнил. Этот парень избил Аккадо, сломал ему нос. А теперь он встречается с его дочерью. Опасный тип. Ах, насколько лучше было бы поговорить с его братом!

Клаудио остается стоять. Стэп изучает его с любопытством.

– Так о чем поговорим?

– Ну, как сказать… У нас в семье последнее время проблемы.

– Не все же по моей вине.

– Да, я понимаю, но посудите сами – раньше у нас было все спокойно. Баби и Даниела – хорошие девочки…

– Да, Баби девушка что надо. Послушайте, Клаудио, может, на ты? Я вообще‑то люблю говорить все напрямик. А от всех этих «Вас», «Вашими» у меня скулы сводит.

Клаудио улыбается:

– Я не против.

Довольно приятный парень. Во всяком случае, с кулаками пока не бросается. Стэп слезает с ограды.

– А давай пойдем посидим где‑нибудь. Поговорим в приятной обстановке, заодно выпьем…

– Согласен. Куда пойдем?

– Тут рядом есть место, его нашли мои друзья. Там совсем по‑домашнему, никто нам не помешает.

Стэп садится на мотоцикл.

– Поезжай за мной!

Клаудио садится в машину. Он удовлетворен. Поручение оказалось куда легче, чем он ожидал. He так все плохо. Он едет следом за Стефано к Фарнезина. На Понте Мильвио они сворачивают направо. Клаудио старается не потерять из виду красную фару, его путеводный огонь в ночи. Вскоре они останавливаются на улочке позади пьяцца Клодио. Стэп показывает Клаудио свободное место для парковки, а сам оставляет мотоцикл прямо у входа в заведение под названием Four Green Fields. Внутри настоящее столпотворение. Куча народу сидит на табуретах вдоль стойки. Вокруг все увешано картинами и логотипами пива из разных стран. За стойкой отчаянно суетится тип в тонких очках и с растрепанными волосами, поспешно смешивает фруктовые коктейли и джин‑тоники.

– Привет, Антонио.

– О, Стэп, привет. Что будешь?

– Не знаю, сейчас придумаем. Тебе что?

Пока они усаживаются, Клаудио вспоминает, что ничего не ел. И решает выпить чего‑нибудь полегче.

– Мартини.

– Значит, светлого пивка и мартини.

Они садятся за стол в глубине, где не так людно. Тут же подскочила смуглокожая красотка по имени Франческа. Принесла их заказ и остановилась потрепаться со Стэпом. Стэп знакомит ее с Клаудио, тот, вежливо приподнявшись, пожимает ей руку. Франческа удивлена.

– Неплохая жопа, да? Она из Бразилии. У бразильянок совершенно офигительные задницы. Вроде бы так говорят. Сам не знаю, почему я еще не побывал в Бразилии. А уж если там все такие, как Франческа…

Стэп жадно отпивает из бокала.

– Да, она недурна собой, – потягивает мартини Клаудио, расстроенный тем, что его мысли оказалось так легко прочесть.

– Ну так о чем мы? Ах да, о том, что Баби – чудесная девушка. Полностью согласен.

– Да, все так, но моя жена, Раффаэлла…

– Я уже с ней познакомился. Характерец тот еще.

– В общем да.

Клаудио допивает мартини, и тут же снова появляется Франческа. Она, улыбаясь, поправляет волосы, стреляя глазами в сторону их столика.

– А ты ей приглянулся. Закажем еще чего‑нибудь? – и, не давая Клаудио ответить, – Антонио, мне еще пива! А ты что будешь?

– Да нет, спасибо, ничего.

– Как же – ничего? Перестань…

– Ну хорошо, мне тоже пива.

– Отлично, два пива и оливок, чипсов, в общем, чего‑нибудь погрызть.

– Так я о чем говорю, Стефано. Моя жена очень беспокоится за Баби. У нее последний год перед выпускными экзаменами.

– Я знаю. И знаю про ту историю с учительницей… Там были трудности.

– А, ты знаешь…

– Ничего, прорвемся.

– Очень на это надеюсь, – Клаудио делает большой глоток, снова задумавшись о пяти тысячах евро.

Стэп же думает о собаке Джаччи и о том, как Полло пытался научить ее команде «апорт».

– Увидишь, все будет нормально. Джаччи больше не будет докапываться до Баби. Пусть у тебя об этом голова не болит.

Клаудио выдавливает улыбку. Как же ему сказать, что главная головная боль и есть он сам?

Входит стайка молодых людей. Двое заметили Стэпа и идут к нему.

– О, привет! Куда ты подевался? Мы тебя обыскались – ждем реванша.

– Дела были.

– Что, зассал?

– Что ты за хрень несешь? Это кого же я боюсь? Да я вам сейчас покажу!

– Тихо, тихо, не кипятись. Мы ж тебя не видели. Выиграл деньги и смылся.

Другой парень тоже набрался храбрости и выпалил:

– А с тем шаром тебе просто повезло…

– Скажите спасибо, что Полло нет. А то бы я моментом отыгрался. Шары просто так и шли в лузу.

Парней это явно не убедило.

– Ну ладно, ладно, – и уходят за выпивкой к стойке.

Стэп видит, как они болтают. Смотрят в его направлении и ржут.

– Слушай, Клаудио, а ты в бильярд не играешь?

– Играл когда‑то, и даже неплохо. Но уже сто лет кия в руках не держал.

– Слушай, помоги мне, а? Я их сделаю как стоячих, ты только шары разгоняй. В лузу я сам как‑нибудь загоню.

– Но нам же надо поговорить…

– Потом поговорим. Согласен?

«Может, после партии в бильярд поговорить будет проще? А если продуем? Нет, об этом лучше не думать». Стэп идет к стойке, к тем двоим.

– Принято. Антонио, пусти нас за стол. Сейчас отыграемся.

– Ты что, с этим будешь играть? – один из парней тычет пальцем в Клаудио.

– Ну да, а что? Тебя что‑то не устраивает?

– Нет, нет, как хочешь…

– Нет, мы так не играем. А потом ты скажешь, что мы выиграли, потому что Полло не было.

– Да вас я и один уделаю.

– Ну да, щас, блин!

– Увеличим ставку? До двухсот евро, а? По рукам? Только на время, нечего рассусоливать.

Парочка обменивается взглядами. Смотрят в сторону спутника Стэпа. Между тем Клаудио в глубине зала смущенно крутит в руках пачку Marlboro. Может быть, это их и убедило.

– Идет. Пошли.

Парни берут коробку с шарами.

– Клаудио, ты в американку играешь? Одна игра, на двести евро?

– Спасибо, не хочется. Нам все‑таки надо поговорить.

– Да ладно, одну партию. За проигрыш я сам заплачу.

– Да не в этом дело…

– Вы что это, в бильярд играть собрались?

Это Франческа. Стоит перед Клаудио, улыбаясь во всю мощь своего бразильского очарования.

– Приду посмотрю, поболею за тебя. Поработаю девчонкой с помпонами.

Стэп вопросительно глядит на Клаудио.

– Ну?

– Только одну.

– Йе‑ху‑у‑у‑у! Мы их щас порвем!

Франческа радостно берет Клаудио под руку, и так они следуют в соседний зал.

Шары уже выложены на зеленое сукно. Один из тех двоих парней снимает треугольник. Другой становится в конце стола и точным ударом разбивает. Разноцветные шары с тихим шорохом раскатываются по сукну. Сталкиваются с сухим стуком и наконец останавливаются. Игра началась. Сперва – простые, отработанные удары, дальше – все сильнее, все сложнее, все изощреннее. Стэпу и Клаудио достались рядом лежащие шары. Стэп забивает один шар. Парни – два и третий зацепили. Клаудио в свою очередь разыгрывает дальний шар. Он давно не упражнялся, и удар выходит слишком коротким. Не вышло даже подкатить к лузе. Парни весело переглядываются: деньги у них в кармане. Клаудио закуривает. Франческа приносит им виски. Клаудио замечает, что у нее, как у всех бразильянок, маленькая, но упругая грудь, дерзко торчащая под черной майкой. Снова его удар. Второй шар пошел лучше. Клаудио сильным, точно рассчитанным ударом посылает его в центр поля. Это шар номер 15, парни не стали его играть в надежде, что партнеры все равно продуют.

– В центр! – Стэп хлопает его по плечу. – Отличный удар!

Клаудио улыбается ему, отпивает большой глоток виски и наклоняется к столу. Сосредотачивается. Подталкивает слева белый шар, тот, в точности как и было задумано, катится до борта и потом вдоль. Прекрасный удар. И вот луза. Парни обеспокоенно переглядываются. Франческа захлопала.

– Браво!

Клаудио улыбается. Лизнув голубой мелок, проводит им по кию.

– Да, в свое время я неплохо играл!

Играют дальше. Стэп тоже загоняет несколько шаров. Но тем парням везет больше. Через несколько ударов им остается загнать только красный шар и первый. Теперь очередь Клаудио. Да уж, ничего хорошего. Двенадцатый лежит рядом с лузой в конце стола, а вот десятый – почти посередине. Это как же нужно ударить, чтобы загнать его в левую центральную лузу? Великолепнейший удар должен быть. Раньше у него, может быть, и вышло бы, но сейчас… Сколько лет он уже не играл? Он допивает виски. Оторвавшись от стакана, встречается взглядом с Франческой. Кажется, столько же лет, сколько лет этой красавице. Он ошеломлен. Улыбается ей. У нее медового цвета кожа, темные волосы и чувственная улыбка. И в то же время нежная. Ей лет восемнадцать. Может, даже меньше. О господи, да она мне в дочери годится. Зачем я пришел сюда? Чтобы поговорить со Стефано, с моим товарищем, с моим другом Стэпом. Клаудио открывает и закрывает глаза. Выпитое ударяет в голову. Надо играть, надо закончить партию. Он опирается рукой на стол, ставит кий и примеривается, проводя им между большим и указательным пальцами. Нацеливается на белый шар. Вот он, лежит себе на столе. Ждет, когда ударят. Вдыхает, резко выталкивает воздух. Еще раз примеряется и бьет. Точно рассчитав силу. Шар катится к борту и задевает двенадцатый. В лузу. Отлично. Вот только белый шар катится дальше. Быстро, слишком быстро. Стой, остановись! Чересчур сильно он ударил. Белый шар минует десятку и останавливается дальше, за серединой поля, немым напоминанием о промахе. Противники переглядываются. Один вскидывает бровь, другой вздыхает с облегчением. На минуту они испугались, что проиграют партию. Улыбаются друг другу. Для такой позиции нужен совершенно невероятный удар. Клаудио обходит стол. Изучает расстояние до шаров. Тяжело. Нужен катрбан. Стоит в углу стола, опершись руками о край, размышляет.

– Чего тянешь, бей давай.

Клаудио поворачивается. Сзади стоит Стэп.

Он прочитал его мысли.

– Нужен катрбан. Нужно, чтобы шар отразился от четырех бортов.

– И что? Ну, проиграем… А вот если пробьешь, прикинь, как они облажаются!

Клаудио и Стэп глядят на противников. Те уже заказали два пива и обмывают свою победу.

– Не тяни резину, проиграем так проиграем.

Клаудио слегка пьян. Обходит стол, становится с другой стороны. Мелит кий, сосредотачивается и бьет. Белый шар летит над зеленым сукном. Раз – один борт. Клаудио вспоминает, сколько дней он провел за игрой. Второй. О давних друзьях, о том, как они все время были вместе. Третий. О девушках, о том, как у него не было денег и как он веселился. Четвертый. Об ушедшей молодости, о Франческе, о своих семнадцати годах… И тут белый шар поражает десятку. Справа, сильно и точно. Глухой стук. Шар улетает в центральную лузу.

– Попал!

– Йе‑ху‑у‑у‑у!!! – Клаудио и Стэп обнимаются. – Везучий же ты. Смотри, куда он улетел.

Белый шар остановился перед желтым в нескольких сантиметрах от лузы в конце стола. Это совсем простой удар, и Клаудио с легкостью его забивает.

– Мы победили! – Клаудио обнимает Франческу и отрывает ее от пола. Пританцовывая с нею не руках, едва не падает на одного из противников.

Парень толкает Клаудио, тот отлетает к столу. Франческа тут же поднимается, ошеломленный Клаудио остается лежать. Парень хватает его за пиджак и поднимает.,

– Мухлевал, да? «Сколько лет я не играл… Я уже все забыл…»

Клаудио в ужасе. Он не знает, что делать.

– Я и правда уже давно не играл…

– Ну да, конечно. Особенно последний удар.

– Мне просто повезло.

– Эй, отпусти его!

Парень притворяется, будто не слышит Стэпа.

– Я сказал – отпусти!

И вдруг его оттаскивают. Клаудио поправляет пиджак. Переводит дух, пока тот тип летит к стене. Стэп хватает парня за горло.

– Ты че, не понял? Не зли меня. Давай сюда двести евро. Сами же предложили играть.

Второй подходит с деньгами в руках.

– Ты нас кинул, этот чувак играет в сто раз лучше Полло.

Стэп берет деньги, пересчитывает и сует в карман.

– Это да, но при чем тут я? Я и сам этого не знал.

Клаудио и Стэп под руку выходят из бильярдного зала. Клаудио выпивает еще виски. На этот раз чтобы оправиться от испуга.

– Спасибо, Стэп. Он бы мне лицо разбил.

– Да ладно, это он прикидывался. Только орать и умеет. На вот, держи – сто евро твои.

– Нет, я не возьму.

– Почему? Выиграл‑то партию ты!

– Ну хорошо, тогда пропьем. Я угощаю.

Позже Стэп, увидев, как набрался Клаудио, провожает его до машины.

– Ты точно сам доберешься?

– Конечно, не беспокойся.

– Точно? А то я и проводить могу…

– Да не нужно, все нормально.

– Ну, как хочешь. Хорошо поиграли, правда?

– Просто отлично.

Клаудио закрывает дверцу.

– Подожди! – это Франческа. – А как же со мной попрощаться?

– Ах да… Что‑то я как‑то закрутился.

Франческа прыгает в машину и нежно от всей души целует его в губы. Отрывается и улыбается ему.

– Ну, пока, до встречи. Заходи как‑нибудь. Я всегда тут.

– Непременно приду.

Трогается с места и уезжает. Опускает стекло. Ночной воздух приятен и свеж. Ставит в магнитолу диск и закуривает. Он в стельку пьян и крепко сжимает руль.

– Какой был шар! Вот свезло так уж свезло… Он счастлив так, как давно уже не был. Но по мере приближения к дому становится все печальнее. Что сказать Раффаэлле? Въезжая в гараж, он еще не придумал убедительной версии. Маневр, трудный даже на трезвую голову, в пьяном виде становится невозможно выполнить. Выйдя из машины, он обнаруживает царапину на боку и упавшую Vespa. Поднимает ее, шепча про себя извинения: «Баби, уронил я твою Vespa». Поднимается в дом. Раффаэлла уже ждет его. Самый страшный допрос в его жизни, хуже, чем в кино про полицейских. Раффаэлла всегда выступает в роли злого следователя, про доброго – того, что в кино ведет себя по‑дружески, предлагает стакан воды или сигарету – она как‑то забывает.

– И как же все прошло? Выкладывай!

– Все нормально, даже хорошо. Стэп – порядочный человек и отличный парень. Незачем волноваться.

– Как это – незачем волноваться?! Он же сломал Аккадо нос!

– Может, Аккадо сам нарвался. Мы же не знаем. И потом, Раффаэлла, честно говоря, Аккадо тот еще фрукт…

– Что ты несешь?! Ты хоть сказал ему, чтобы он не трогал нашу девочку? Чтобы не встречался с ней, не звонил и не приезжал в школу?

– Ну, об этом мы поговорить не успели.

– А что ты ему тогда сказал? Что ты вообще делал все это время? Уже двенадцать!

Клаудио сдается.

– Мы играли в бильярд. Ты знаешь, дорогая, там двое много трепались, так вот, мы их обыграли! И я забил два последних шара! И даже выиграл сто евро. Здорово, правда?

– Здорово? Да ты просто кретин! Ты вообще ничего не можешь! Пришел пьяный, дымом за километр воняет – и даже не смог поставить на место этого бандита!

Рассерженная Раффаэлла уходит. Клаудио из последних сил пытается ее успокоить.

– Подожди, Раффаэлла!

– Чего еще?

– Стэп сказал, что он получает диплом.

Раффаэлла, хлопнув дверью, скрывается в комнате. Ложь не помогла. Как же сильно она обозлилась! Для нее‑то эта бумажка – все. «В сущности, она мне так и не простила, что я не получил диплома». Упавший духом от этой мысли и взбудораженный самим вечером, он плетется в ванную. Поднимает крышку унитаза, его рвет. Потом, когда он раздевается, из кармана пиджака выпадает бумажка. Это номер телефона Франчески. Красавицы с волосами цвета воронова крыла и медово‑смуглой кожей. Наверно, подсунула, когда мы целовались в машине. Перечитывает записку. Как в фильме «Бабочка». Стив Маккуин в тюрьме получает записку от Дастина Хоффмана и глотает ее, чтобы не нашли. Клаудио запоминает номер, но записку выкидывает в унитаз. Словно для того, чтобы точно убедиться, что записка утонула, его снова одолевает приступ рвоты. Клаудио спускает воду, гасит свет, выходит из ванной и забирается в кровать.

– И вы их обыграли? – не верит своим ушам Полло.

– Мы сняли с них двести евро как с куста!

– Значит, папаша Баби – ничего себе тип?

– Да просто офигеть! Мужик что надо. Франческа сказала, что запала на него.

– А мне показалось, что он просто лох и фраер.

– А когда это ты успел с ним встретиться?

– Когда приходил к тебе за собакой.

Дата добавления: 2015-03-29