Юлия Колесникова 20 страница

‑ Ничего не произошло. – отозвалась я, щуря глаза от солнца, и не смотря в сторону Кори. Следовало ожидать, что человек, с которым я выросла не поймет, что со мной что‑то происходит.

‑ Ври больше. Я пыталась расспросить Макса, а он сказал что это твои проблемы с Лэксом, и он не хочет туда влезать.

‑ Ну вот тебе и ответ.

‑ Так, я 6 часов тужилась, у меня швы на одном месте, и еще я ходила в туалет трубочкой, так что не стоит со мной так говорить! – возмутилась Кори. – Я стала мамой, и еще я до сих пор с ужасом вспоминаю, что такое роды, так что не стоит меня злить…еще молоко пропадет.

‑ Не знаю, что тебе сказать…я действительно не знаю.

‑ Говори как есть, а я сама решу.

Кори все еще выглядела измученной, но когда она поняла что может влезть в мои проблемы, ее глаза фанатично засветились. Вот бывают же такие люди, которые любят так манипулировать другими людьми.

‑ Я узнала, что он был обвинен в изнасиловании, ‑ прошептала я, едва сдерживая тяжелый вздох.

‑ И? – Кори явно не поняла, что такого в моих словах.

‑ Ты не знаешь, что было со мной? Разве не знаешь? Как ты можешь так говорить? – я даже подскочила на стуле, и не верящими глазами смотрела на свою подругу. – Его обвинили в изнасиловании, он не словом не сказал мне об этом… да и никто из вас так же. Зная, что у него куча денег, я думаю, что он просто откупился.

‑ Ты что дура? – Кори приподнялась на кресле и посмотрела на меня так, будто бы я сказала ей, что встречаюсь с Эдвардом. – О чем ты говоришь? Или ты не знаешь всего?

‑ Чего именно? Я знаю, в чем его обвинили, о чем мне еще знать, ‑ горько отозвалась я, начиная злиться на подругу. Если даже она меня не понимает, что тогда мне делать?

‑ Значит не знаешь? Только не говори мне, что ты обвинила во всем этом Лэкса в лицо? Что ты натворила?! – Кори вдруг стала действительно встревоженной и напуганной, что это передалось и мне, и я даже не знала как реагировать на ее слова.

Не смотря на жару и духоту, по моему позвоночнику словно пробежал озноб. В чем дело, если даже Кори так напугана моим поведением? Закинув ноги на кресло, я обняла себя за колени и посмотрела на Кори, думая что именно ей рассказать. Возможно я упустила несколько деталей, но в целом рассказала все, как и было, и по мере того, как менялось лицо Кори мне ставало все страшнее.

‑ Что же ты наделала, ‑ качая головой сказала Кори и откинулась на спинку стульчика. Если перед этим она была веселой, и готовой в бой, чтобы разобраться с моей проблемой, теперь она стала какой‑то сухой и отстраненной.‑ Он тебя не простит. Для него твой поступок, это предательство, а его Лэкс никогда не прощает. Разве ты никогда не задумывалась, почему группа так называется? Ведь ты пошла в эту группу, и даже не поинтересовалась?

‑ Нет, как‑то даже в голову не приходило.

‑ Какой иногда тупой ты можешь быть, ‑ Кори подперла голову рукой, и мне стало совершенно не по себе, потому что Кори это человек действия, а теперь она была похожа на странную копию себя.

‑ Да в чем же дело объясни толково, ‑ не выдержала я. Глубоко дыша, я пыталась успокоиться, но чем дольше Кори тянула с ответом, тем хуже мне ставало. Какая‑то паника нахлынула на меня после ее слов.

‑ Я начну с самого начала, и расскажу тебе то, что знаю от Макса, потому что Лэкс никогда не говорит об этом. И еще, думаю после моего рассказа тебе стоит собирать вещи и возвращаться к Лэксу, как можно скорее.

Я молчала, потому что не могла ничего сказать, в ожидании все тело и мысли замерли.

‑ Это случилось в колледже, тогда их группка только начала существование, и назывались они по‑другому – что‑то глупое и незапоминающееся, и конечно же они тут же стали самыми популярными в колледже. Девушек вокруг них было видано не видано, но если все с кем‑то встречались, только Лэкс держался особняком. Пока вдруг не появилась одна, настойчивая, утверждающая, что любит его больше всего на свете. Не помню точно, но Макс говорил, что она его практически преследовала, и думаю он просто сдался под натиском этого. Они начали встречаться, все было хорошо, по словам Макса Лэкс был счастлив, и ему нравилось то, что было между ними. Но чем популярнее они ставали, тем больше менялась та девушка – сначала ее раздражало то, что с ним говорят девушки, потом что его просят дать автографы, потом если вдруг ему звонили, она устраивала истерики. Все ставало хуже и хуже, и она начала опять свое преследование, а Лэкс это терпел, даже тогда, когда ему об этом говорили все.

Однажды она устроила истерику и драку на концерте, начав раскидывать в стороны от Лэкса фанаток. Думаю, Лэкс тогда понял, что это уже не нормально, и зашло слишком далеко. Он расстался с ней, но девушка и не думала оставлять его в покое, она стала появляться везде, где был и он, так, словно они и не расставались.

Лэкс попробовал поговорить с ней спокойно, и все объяснить, и кажется это помогло, на некоторое время она пропала. Парни успокоились, группа ставала популярней, и им предложили контракт. Но тут вдруг она появилась опять, и все что было раньше, вернулось с удвоенной силой, но теперь она еще и стала угрожать ему. появились ночные звонки, она преследовала его, и даже нападала на тех девушек с которыми видела его. И чтобы ему не говорили парни он не хотела обращаться в полицию, потому что все еще помнил о том, что она нравилась ему…думаю возможно он любил ее. И все же однажды он не выдержал – перехватил ее возле дома, а может студии, и все высказал, сказав, что она ведет себя, как больная, и такое поведение не нормально.

После этого она обвинила его в изнасиловании. Тут же за него взялась полиция, Макс говорит, что в то время думал что группе конец, а значит и мечтам Лэкса. Но как пришлось до разбирательства, все знакомые дали показания о ее поведении, Лэкс отдал письма, были найдены списки ее звонков ему, среди ночи и так, а так же его электронную почту. Когда же решили проверить ее душевное состояние, оказалось что она действительно страдала какой‑то болезнью, не буду врать, не помню как называется. И ее отправили на принудительное лечение, и Лэкс как оказалось был уже не первой ее жертвой в подобном маниакальном преследовании. Макс говорил мне, что это отбило у Лэкса всякое желание к серьезным отношением, на очень долгое время, пока он не встретил тебя. Для него поведение той девушки стало огромным предательством, и потому название группы изменилось, но боюсь, что твое поведение ударит по нему сильнее. То, что ты его повторно объявила насильником, может многое изменить в его отношении к тебе, понимаешь?

Я ничего не могла сказать, лишь пыталась вдохнуть поглубже, в горле стояли слезы и слова, и мне было плохо, вот и все что я понимала. Ведь Лэкс предупреждал меня, что когда я все узнаю, то захочу вернуться, но он не примет меня назад.

Что я наделала? Вела себя, как и та психопатичка, не хотела его услышать, даже когда он приехал за мной, догнал нас, ведь это так не похоже на Лэкса. Неужели он так любит меня, что готов был даже на такое, ведь Лэкс не тот человек, который побежит за кем‑то.

Я не знала, что мне делать, все страхи вдруг показались такой ерундой, а моя огромная ошибка, в том что не поверила ему, не выслушала – я вела себя эгоистично и перепугано, а ведь Лэкс никогда не был плохим человеком, и я это всегда знала. Так почему повела себя так?

‑ Ты еще здесь? – рассудительно спросила Кори, так словно спрашивает, пойду ли я в магазин.

‑ Я…понятия не имею что мне делать теперь…ведь это же Лэкс. Мы не говорим о каком‑то простом человеке, а о Лэксе, которые не прощает так просто…он ведь не сможет меня простить, не так ли?

Кори смягчилась, но у нее хватило совести отвести глаза, когда она подтверждающе покачала головой.

‑ Он не прощает так просто, но я думаю…нет, я догадываюсь что в отношении тебя он не сможет долго злиться, если ты вернешься, если попросишь прощения…но не жди скорого восстановления в роли его возлюбленной. Честно – готовься к худшему. Так мне сказал Макс, что если ты решишь вернуться назад, тебе стоит готовиться к худшему. Как бы Лэкс тебя не любил, он эгоист и за свои страдания наверняка захочет тебе отомстить, и при этом поступит совершенно не осознанно. Он как ребенок, должен будет так поступить с тобой ради своего успокоения.

Я слушала Кори, и понимала что это так. Не будет сказочной картинки того, что я возвращаюсь назад, а Лэкс терпеливо ждет меня. Он злится, почти ненавидит, возможно его мучает то, что я ему говорила. Ну почему я совершаю такие ошибки, когда вроде бы уже изучила его?

Медленно поднявшись с кресла, я поплелась в свою временную комнату чтобы собирать вещи, но правда была такова, что узнав все, я стала чувствовать себя еще хуже чем раньше. Была лишь тоска, боль, а теперь появилась безысходность. По окончанию недели, даже не узнав ничего, пусть даже Лэкс был бы виноват, я все равно захотела бы вернуться к нему. Теперь одного моего желания будет не достаточно – все теперь будет зависеть от Лэкса, а я выучила его уже достаточно, чтобы не сомневаться в словах Кори относительно его поведения и прощения. Сердце сжималось в преддверье чего‑то действительно ужасного, хуже, чем‑то о чем я раньше думала и чего боялась. Теперь я понимала, что Лэкс может никогда меня и не простить, и я вряд ли смогу заслужить его прощение, объяснив все, чего так боялась. Кто‑то другой мог бы меня понять, но не Лэкс, он не поймет причин моего страха, моего недоверия, нового предательства, которого он не мог от меня ожидать. А что за слова я ему говорила, когда ехала! И он все равно еще не сдавался, хотя это и не было в его характере.

Когда я собралась, домой вернулся Макс, и увидев мою сумку тут же понял в чем дело.

‑ Я ведь пытался тогда тебе в машине сказать…‑ начал было он, но видимо вид у меня до того был жалкий, что он понял, не стоит травить мне душу. – Неважно уже.

Я попрощалась с Кори и малюткой, и пообещала, что приеду как только смогу, Кори же заверила что это будет очень скоро, так как я стану крестной мамой. Эта новость приободрила меня ненадолго.

В машине мы с Максом некоторое время помолчали, но я ожидала, что он все же решится высказаться.

‑ Как бы тебе сказать…в этом случае я на стороне Лэкса, не права была ты, вела себя как истеричка, но я вижу, что ты хороший человек, и еще понял за те два дня, что ты значишь для Лэкса. Но он не простит тебя, только потому что ты наконец все узнала, в его понимании ты должна была доверять ему до конца, чтобы не узнала. Ты была обязана расспросить его, прежде чем обвинять…он теперь будет бояться тебя, думая, что ты как и та девушка со странностями. Как вообще тебе могло прийти в голову такое, я не понимаю…но и осуждать не собираюсь. Зная Лэкса могу тебе лишь посочувствовать. И еще, я смотрел с утра новости в Интернете, пресса уже знает, что ты эту неделю провела у нас в доме, и потому фанаты решили, что вы поссорились…готовься к тому, что Лэкс решит разорвать ваши «отношения для публики». Если он это сделает…

‑ Тогда ничего уже не вернуть, так? Я тоже об этом думала, ‑ горько отозвалась я, потому что Макс лишь выразил в словах то, о чем я лишь догадывалась. Если Лэкс разорвет наши отношения публично, мне не на что надеться, но пока мы считаемся парой…думаю я смогу постараться заслужить его прощения. Единственное что меня пугало, так это возможность того, что Лэкс будет ко мне жесток…а это поставит под сомнение мое пребывание в группе.

Пока что я готовилась к худшему, к тому, что больше никогда не смогу обнять или поцеловать Лэкса, и он больше не будет смотреть на меня с нежностью. Все будет так же, как и в первый день когда я его встретила.

Глава 22. Шрам боли

Макс отвез меня прямо к дому, но не стал заходить.

‑ Не хочу во все это вмешиваться, а если сейчас останусь, то точно не удержусь, иногда я тоже не понимаю Лэкса, потому могу выйти из себя.

‑ Надеюсь, нам не придется все выяснять с ним при остальных членах группы, ‑ сказала я, готовясь выйти из его машины и не имея сил это сделать. Ничего не изменилось, с того дня как я уехала неделю назад, даже погода была все такая же солнечная, но мне казалось, что небо затянули тучи, на душе стало тоскливо. Я уезжала из‑за одного страха, и возвращалась уже с другим.

Сложнее всего на данный момент было выйти из машины и остаться без поддержки Макса и Кори.

‑ Я мог бы сказать тебе что‑то утешительное…

‑ Только это не тот случай, ‑ договорила я за него, и наконец смогла толкнуть дверцу машины, и из прохлады салона я попала в духоту улицы, но мне нужно было пройти пару метров, чтобы спрятаться от нее в доме. – Спасибо тебе и Кори за все.

‑ Не за что, я ведь и для брата стараюсь. – Макс помахал мне рукой, и начал сдавать назад, чтобы выехать на дорогу. Я постояла пару секунд смотря на него, а потом решительно втянув воздух пошла к дому. Я не знала, как меня примут остальные, но я надеялась, что мне не придется так же бороться и с ними.

В доме было тихо, так же тихо, как и когда я первый раз переступила порог дома, все то же ощущение пространства и света, только теперь я не могла оценить это. Первый шаг был сделан, и я тут же поспешила наверх в «нашу» комнату, но как только я взялась за ручку, поняла, что дверь закрыта. Это сбило меня с толку.

Поразмыслив пару секунд возле двери, я развернулась и пошла в комнату Макса и Кори, которую они предположительно должны были занимать, и толкнув дверь, застыла. Даже не знаю почему, но я почувствовала себя ужасно, увидев свои вещи в этой комнате. Лэкс уже начал отторжение меня из своей жизни.

Войдя туда, я кинула сумку на пол, и в это время где‑то скрипнула дверь, и честно говоря, я очень надеялась, что это не Лэкс, чтобы он не видел сейчас, как жалко я выгляжу, плача при виде своих вещей в этой комнате. На мое счастье это был Шон. Он видимо онемел, увидев меня, и не знал, что ему делать.

‑ Мы думали, ты завтра приедешь, ‑ тихо проговорил он, приближаясь ко мне. – Ты как?

‑ Я? – усмехнувшись от его слов, я быстренько смахнула слезы. – Думаю это не тот вопрос, что надо мне задавать. Ведь в итоге плохим человеком являюсь я.

‑ Ты просто стала на больное место Лэкса. – как всегда Шон был хорошим и надежным другом, и только. Для меня его красивое лицо, не могло значить то же самое, что и Лэкс.

‑ Я потопталась по его больному месту, не упрощай. – я принялась выкладывать вещи из сумки, чтобы занять руки, и не смотреть на Шона и его сочувствие. Ему наверняка тоже было не просто жалеть меня, ведь он мог надеться на шанс, который я ему в любом случае не дам.

‑ Я не упрощаю, все действительно сложно, надеюсь что ты это понимаешь.

‑ Да, Макс и Кори меня просветили, ‑ я устало взглянула на Шона который сел ан кровать возле меня, и перестал делать вид, что занята, ведь это выглядело глупо. – Как он?

‑ Если думаешь, что Лэкс от отчаяния бегал с топором за журналистами и нами, то ты ошибаешься. Как всегда закрылся в студии и делал вид, что ничего не случилось. Но при этом он похож на зомби…ты кстати тоже. Это какая‑то новая диета Эдварда, или ты просто от отчаяния решила заморить себя голодом. Такая худая и страшная ты мне не нравишься.

Я усмехнулась, сложно было не подаваться обаянию Шона.

‑ Что‑то типа того.

‑ Думаю, мне стоит забрать из дому парней, а Лэкса ты знаешь где найти. – с этими словами Шон поднялся с кровати, и секунду помешкав, словно хочет что‑то сказать, вышел из комнаты. Я спустилась вниз только тогда, когда услышала шум отъезжающей машины.

Руки стали влажными, даже по спине заструился пот, и я подумала, что стоило переодеться после дороги, или хотя бы сполоснуться, но хорошие мысли как всегда приходят, когда уже поздно что‑то делать.

В студии царила тишина, и казалось, там никого нет, что я даже подумала, будто бы осталась в доме одна, и все же прежде чем войти, я постучала. Никто не ответил, а я все равно вошла в комнату, хотя надеялась, что дверь будет заперта. Мне хотелось увидеть Лэкса, ужасно хотелось, но желание отложить тяжелый разговор было сильнее.

Лэкс дремал положив руки и голову на пианино, и эта картинка, словно говорила, что ничего не изменилось пока меня не было. Но одежда на нем была неряшливая, словно он спал в ней здесь, и возможно даже не принимал душ. Я остановилась, так как подумала, что он меня не заметил, но Лэкс вдруг поднял голову и отчетливо сказал:

‑ Как дела у Кори и Макса? – это прозвучало настолько буднично, что я даже не сразу же нашлась что ответить. Неужели все в порядке?

‑ Х…Хорошо, ‑ я заикалась говоря это, и все еще не смела двинуться с места.

‑ Понятно. Хорошо что приехала, нужно готовить программу для выступлений. С завтрашнего дня начинаем снова репетиции. – говоря это Лэкс потянулся поднимаясь из‑за пианино, и я лишь теперь заметила, как осунулось его лицо.

‑ Ты не заболел? – я хотела шагнуть ближе, но Лэкс окатил меня таким ледяным взглядом, что я тут же замерла. Он прошел мимо меня, и я последовала за ним на кухню, не понимая, что происходит.

Там Лэкс спокойно начал готовить себе сандвич, так, будто бы меня здесь и не было, и все что мне оставалось, так это смотреть на него беспомощно. Я не знала как себя вести с ним – ведь я ожидала злости, агрессии, обвинений, всего, но только не этого меланхолического спокойствия, словно мы едва знакомы. Словно мы просто поем в одной группе…

‑ Думаю в этот раз альбом сделать чуть больше, возможно стоит даже выпустить два диска одновременно, с переработанными песнями, и еще с клипами. Несколько вариантов старых песен, а еще «Дайте снега». Завтра займемся тем, что будем выбирать программу для концертов. Первый официальный концерт в поддержку нового альбома через месяц, до этого несколько мелких выступлений, как презентация тебя в виде новой вокалистки группы. И да…на счет слухов в Интернете, почему ты жила неделю с Кори и Максом – Райли уже дала официальное интервью от группы, о том, что ты ведь близкая подруга Кори, а она плохо себя чувствовала, и нуждалась в твоей поддержке.

Лэкс много говорил, вел себя так, будто бы я лишь теперь пришла в группу, и мы едва знакомы…а я еще думала, что хуже будет, если он станет грубым. Теперь я словно превратилась в невидимку для него.

‑ Что происходит, Лэкс?

Он приподнял голову от своей тарелки и посмотрел на меня.

‑ Я надеялся, что тебе хватит ума не задавать этот вопрос.

‑ Ты будешь себя вести так будто мы чужие?

‑ Теперь буду. Я тебя предупредил, о том, что будет если ты уедешь…а теперь, все что нам остается, это продолжать работать в одной группе все то время, что у тебя длится контракт. Если ты ожидала, что сможешь снять с себя все обязательства из‑за того, что тебе сложно со мной работать, то этого не будет. Я заставлю тебя отработать все до последнего дня. И ничего для тебя не изменится – диета, тренировки, репетиции, и пока это нравится людям, мы с тобой пара. – Лэкс ставал все более отчужденным, когда говорил это, и только при последней фразе, в нем появились хоть какие‑то чувства – злость. – Но теперь для меня ты никто, просто еще один член группы.

Он тут же отвернулся, чтобы что‑то взять из холодильника, но я тут же захлопнула дверцу и встала перед ним лицом к лицу, надеясь увидеть в нем хоть что‑то, что даст мне надежду.

‑ Я все знаю и сожалею о том, что говорила тебе. Ты должен меня понять…в некоторых вопросах, я теряю рассудок, страх все пересиливает. Разве это так сложно понять?

Скулы Лэкса напряглись, глаза ставали все темнее, что вскоре от синего цвета ничего не осталось.

‑ Я тоже просил тебя выслушать меня, но тебе ведь было так сложно меня понять, не так ли? Если ты так хотела понимания, тебе нужно было все же выбрать Шона, а не меня.

Лэкс попытался оттолкнуть меня от холодильника, но я не уступила, а наоборот протянула руки и обняла его за шею. Хоть ненадолго, мне хотелось прижаться к нему, хотелось почувствовать его, пусть даже он со злостью отбросит меня, но Лэкс просто замер.

‑ Ты таким способом хочешь все вернуть? Ну хорошо, я могу гарантировать тебе секс, раз тебе так хочется. И все, больше ничего, ты согласна? – постепенно Лэкс ставал грубым, и честно говоря, это было лучше, чем его равнодушие, которое ранило меня сильнее любых слов. Так я хотя бы знала, что ему плохо, и он все еще что‑то чувствует ко мне, и что вся эта ситуация так же задевает его чувства.

‑ А что будешь делать, если я соглашусь. Я ведь понимаю, что нет смысла извиняться перед тобой, ты не примешь моих извинений, даже унижений не примешь, тебе хочется мне отомстить. Если таким способом ты отомстишь и все забудешь, я могу на это согласиться.

Я и Лэкс смотрели друг на друга в упор, пока он жестоко не припечатал меня к холодильнику, намеренно делая мне больно, но я промолчала, и даже не вскрикнула.

‑ Ну, тогда все будет по моим правилам. – угрожающе сказал Лэкс, и я знала, что так и будет. Когда Лэкс болезненно впился мне в губы, я сначала растерялась, потому что никогда раньше не было такого поцелуя между нами, но я знала, как изменить это. Чтобы Лэкс не пытался мне доказать, я понимала что на самом деле происходит, он так же как и я скучал. В ответ я теснее прижалась к нему боясь отпустить. Я надеялась, что этот поцелуй хоть что‑то изменит.

Я пытался сделать ей больно, как она о том и говорила, но я так же хотел ее поцеловать, с того самого момента как понял, что она в доме. Я скучал больше, чем хотела себе позволить. С того момента как она уехала, мне хотелось стереть ее из сознания, и даже памяти, но разве я мог просто взять и забыть о ней? Разве мог не видеть ее и не думать о ней? Но злость и обида были такими сильными, что и их я не мог игнорировать.

Но как только Эшли начала отвечать на грубый жесткий поцелуй, я забыл, что намеревался сделать. Мне хотелось только обнимать ее и целовать, и больше ничего, хотелось, чтобы между нами все было, как и раньше. Но в голове всплыла та ночь, когда она уезжала и что сказала мне, когда я попытался к ней прикоснуться.

Я тут же дернулся от нее, отцепляя от себя руки Эшли, будто бы мне действительно было противно.

‑ Нет…я не хочу, не прикасайся ко мне. Я начну чувствовать себя грязным. Ты вроде бы мне нечто подобное говорила? – я намеренно грубо говорил с ней, чтобы ей стало больнее, так же больно, как и мне, когда я услышал эти слова от нее. Тогда мне показалось, она ударила меня, и возненавидела в один миг.

‑ Лэкс…не надо, я знаю, как была не права, я прошу тебя…

‑ Ты говорила, что не будешь унижаться, и просить, так не делай этого, потому что меня это злит еще больше. – я оттолкнул ее сильнее, и руки Эшли опустились, и сама она словно съежилась. Мне как никогда хотелось обнять ее, быть с ней, но я не мог, не мог, пока во мне было столько злости на нее. Я боялся, что уже никогда не смогу взглянуть на Эшли и не вспоминать о том, что она мне говорила, и что было той ночью.

‑ Хочешь или нет, но теперь будет все как я и сказал, и у тебя нет выбора – будешь делать, что скажу, потому что у тебя подписан контракт. И вскоре между нами почти все закончится, когда я разорву наши «отношения»…фанатки будут рады. И я тоже. Моей самой большой ошибкой было поверить тебе, ты, как оказалось ни чем не отличаешься от других девушек.

Сказав это, я поспешил уйти отсюда, как можно дальше, чтобы не видеть ее. Расслабиться я смог лишь закрыв дверь своей комнаты, в прошлом «нашей» комнаты. Опершись на дверь, я так и остался там стоять, даже не знаю, сколько времени прошло, а я все стоял, но легче не становилось. Мне было больно, но не потому что все так происходило, а потому, что я так поступал с ней, и ничего не мог с собой сделать. И это было ужаснее всего. Смогу ли я закончить эти отношения когда‑нибудь, если при одном взгляде на нее, я уже ни о чем другом и думать не могу.

Невинные глаза Эшли, молящие меня о прощении, это то ее оружие, против которого я не мог устоять, просто она пока что об этом не знала. Эшли даже представить себе не могла, кем стала для меня…я раньше никого так не любил, ни за кого так не боялся, и ни чьи слова еще не приносили мне такой боли, как ее. Но если я не смогу забыть обо всем, то разве смогу продолжить отношения с ней? Нужно избавляться от чувств к ней.

Я вернулась в комнату подавленной и расстроенной, потому что сцена на кухне выбила меня из колеи. Знать, что я по‑прежнему нужна Лэксу, но при этом он отчаянно будет сопротивляться мне, такие знание могли лишь доставлять боль. Не знаю, сколько я так просидела на своей новой кровати, пока в дверь не постучали. Я знала, что это не Лэкс, он не бывал столь культурным, потому могла не напрягаться.

‑ Войдите.

Голова Эдварда появилась в проеме, а потом и все его тело оказалось в моей комнате, на его лице было написано такое чувство вины, что я невольно улыбнулась.

‑ Занята?

‑ Нет. Проходи.

Эдвард прошел во внутрь и несмело опустился на кровать возле меня, при этом делая вид, что оглядывается вокруг.

‑ Как ты?

‑ Ты уже второй кто говорит мне об этом за сегодня.

‑ Прости меня…все случилось из‑за моего длинного пьяного языка.

Я ничего не могла ему сказать, потому что в чем‑то он был прав, но ведь и я была хороша, ведь могла просто выслушать Лэкса. Оглядываясь назад, на то что случилось, я не могла понять, почему была такой истеричкой. И почему слова Эдварда так повлияли на меня.

‑ Хочешь сделаю тебе педикюр…маникюр? Ногти в ужасном состоянии, и твое настроение тоже. – Эдвард опустился передо мной на одно колено и принялся разглядывать мои ногти на ногах. Мне стало щекотно, когда он взял меня за ногу.

‑ Ты всем предлагаешь такое поднятие настроения?

‑ Лишь тебе…и Лэксу, ‑ скомкано сказал он, не смотря на меня.

‑ И что тебе ответил Лэкс?

‑ Я думал, что он убьет меня, ‑ честно сознался Эдвард, и мне стало его жаль. Я погладила Эдварда по голове и он к моему удивлению начал плакать. – Он зол на меня, потому что понимает, по чьей вине все случилось, но при этом очень старается сдержаться, чтобы не злиться на меня. Лучше бы он злился!

‑ Ты не виноват…рано или поздно я бы узнала обо всем, и опять бы повела себя как истерическая дура. Это я была не права, с самого начала, потому что не доверяла ему.

Эдвард еще некоторое время поплакал в моей комнате, и мне приходилось успокаивать его, вместо того, чтобы сосредотачиваться на своих проблемах, и это было даже не плохо.

Позднее зашел Эйтан, он не стал говорить со мной о нашей с Лэксом ситуации, а просто принес свой ноутбук, чтобы мы могли посмотреть фильм. Время от времен он бегал вниз и приносил еду и напитки, словно понимал, что я не хочу сегодня спускаться вниз. Мне было приятно, что у меня есть компания и я могу не думать о проблемах, что только начинали назревать. И еще я была рада, что Шон так и не пришел. Невыносимо было мне, но он рядом со мной тоже бы мучился. Я это прекрасно понимала, чтобы не происходило в моей жизни, да и Шон видимо тоже. Иногда я уставала быть ему благодарной.

И чем больше дней проходило, тем четче я понимала, что это действительно конец.

Репетиции проходили так, как и говорил Лэкс. И если у меня иногда не было сил даже встать с кровати, у него словно появился дополнительный живительный заряд энергии, и я иногда начинала его ненавидеть за это. Он не смотрел на меня, а когда смотрел, то будто бы не видел, и я не знала, что мне делать. Говорил со мной Лэкс только тогда, когда ему было необходимо, но при этом все вокруг замерзало, и даже остальные застывали вокруг нас.

Мы как сумасшедшие готовились к записи и к альбому. И вот настал день когда мы уезжали из Ньюпорта, чтобы поехать в Бостон, откуда и должно было все начаться. Еще месяц назад, я бы ждала этого дня, но сегодня мне было действительно страшно и плохо. Если бы ничего не произошло, у меня была бы поддержка Лэкса, мы бы все еще были бы вместе. А теперь я одна, совсем одна. И то что парни поддерживают меня, мне не слишком то и помогало, потому что нельзя было разрушать группу из‑за наших отношений.

Там впервые я познакомилась с Бином, нашим продюсером, и это была не та встреча, о которой будешь мечтать всю жизнь. Он оказался малоприятным человеком, но с бульдожьей хваткой, как о нем выразился Эйтан. Низкого роста, слегка лысеющий, но прикрывающий это париком, а еще на нем был дорогой костюм, который выглядел как будто снятый с чужого плеча. Но я уже плыла по течению, и ни на что не обращала внимания, даже на появление Райли, потому что она делала вид, что едва знает Лэкса, а он ее.

Мы разместились в еще одном съемном доме, наподобие того, в котором жили Кори и Макс, и переезд в Бостон дал мне возможность посещать их, а еще Милли с мужем, но вдруг я поняла, что больше не могу ходить по улицам, как дальше. Меня начали узнавать.

В первый раз такой моей прогулки, я отделалась легким испугом от нападения каких‑то девиц, кричащих мне, что они больше подходят Лэксу, чем я. В следующий раз меня обступили школьницы не старше 13 лет, прося дать им автограф, и чем дольше мы жили в Бостоне, тем чаще люди стали обращать на меня внимания. Последовав совету Кори, я стала носить солнцезащитные очки на пол лица, и кепку, но все равно это не обманывало всех подряд – меня узнавали на улице, в магазинах, даже в аптеке уже не молодая женщина сказала, что знает кто я такая, потому что ее дочь очень любит группу «Предательство». Да, это наверное был мой самый первый действительно странный автограф на пачке тампонов. Но самой большой проблемой было то, что я не могла постоянно ходить пешком как в Ньюпорте, а пользовалась общественным транспортом, и уж там быть не узнанной было очень проблематично.

Дата добавления: 2015-05-06