Седьмая неделя. По магнитофонной записи

По магнитофонной записи.

Салли: Я хотела поговорить о Джордже. Неделю назад мы достали ящик и он сказал: «Так, сначала...» Он устанавливал порядок.

Смех в группе.

Салли: «Сначала мы будем играть в кукольный театр». Но это продолжалось недолго, и он сказал: «Ну, этот проткнул второго». Каждую неделю это по-другому происходит — что он избавляется от этого, знаете... Так что мы отложили кукол, и тогда он начал рисовать пальцами и сказал: «О, давай рисовать прямо пальцами». И он вытащил краски и...

Д-р Крафт: Раньше он не играл с ними?

Салли: Нет, он никогда их не трогал. Итак, он взял тюбики, и был очень активен, и внезапно: «Как тебе нравится этот цвет и эта линия?» Оказалось, что это подсвечник или что-то в этом роде, со всякими такими штуками, как положено. Еще один он превратил в клубок. Это были кружки, кружки, знаете, такие штуки. Вот и все... Полчаса истекли. Он их провел за красками. И я сказала: «О, тебе это понравилось?» А он сказал: «О, да, мне понравилось. Я думаю, теперь я всегда буду играть с этими красками». Ну, так я подумала: каждую неделю он будет рисовать пальцами!

Смех в группе.

Салли: Ну так, на этой неделе, когда мы начали, он вынул кукольный театр и сказал: «Теперь запомни: мы всегда сначала играем в кукольный театр». И сказал: «В этот раз они сломают шею», — еще до того, как начал.

Смех.

Д-р Крафт: Тут как раз подходящий момент, чтобы сказать: «Ты уже решил, что будет происходить».

Салли: И он не хотел ни с кем соотносить их, потому что я спросила, хочет ли он как-то назвать их. И он сказал: «Ну, этот — клоун. Это Рыжий».

Д-р Краф т: Он попался на вашу удочку.

Смех.

Салли: Итак, они принялись скакать вокруг. Они дрались. Потом он перешел к домашним животным. А я думала, что он будет играть с красками, но он даже не взглянул в их сторону. И он играл с животными, и все такое.

Д-р Крафт: Вы думаете, он забыл о них?

Салли: Нет, он посмотрел на них. Он потрогал их и положил обратно в коробку. Даже, знаете, он был разочарован. Он дал этим листкам высохнуть. И когда они высохли, он сказал: «Ох, сейчас они уже не выглядят такими красивыми!»

Д-р Крафт: Вот так!

Салли: Потемнели, и ему, по-видимому, не понравился такой результат.

Д-р Крафт: Это было не то, чего он ожидал. Это не было совершенством.

Салли: Я думаю, что именно это расстроило его, потому что он... И с домашними животными он сделал то же самое. Налетел торнадо и слизнул их. Он опять построил ферму и вручил мне всех животных, а себе оставил собаку — пса. И сказал: «Все твои убегут в мой сарай. И они все побежали к нему в сарай, и он их запер, и все это отложил в сторону.

Д-р Крафт: О чем же это вам говорит?

Салли засмеялась, но не ответила.

Д-р Крафт: Все ваши животные убежали к нему в сарай, и он его запер. Что же там происходит?

Салли: Не знаю. Он все у меня забрал. (Она снова засмеялась.)

Д-р Крафт: Окей, он забрал все ваши игрушки. Что же это значит? У кого-нибудь есть какие-то соображения?

Салли: Ну, он стал немножечко ревновать к собаке. Нашей собаке сейчас около года. И Джордж все время хочет ее держать при себе. Я пытаюсь понять, почему. Однажды он пришел домой и пнул собаку, и она завизжала. Знаете, я подождала, а потом приласкала ее, а он сказал: «Да, ты только собаку и любишь», — очень огорченно, знаете ли; и ужасно сердился, что я собаке столько внимания уделяю. Я сказала: «Ну, ты не должен пинать собаку». И я подумала: может это было что-то, связанное с собакой, может, он ревновал к ней.

Д-р Крафт: Возможно. В общем, из описанного вами эпизода это довольно ясно видно.

Салли: Но он любит собаку, все время вьется вокруг нее, о, Господи!

Д-р Крафт: Так что, если он забрал всех ваших животных, он, возможно, забрал всю вашу любовь. Когда вы говорите: «все», — я думаю, это все и включает. Послание совершенно ясное: он хочет всю вашу любовь и внимание. Собственно говоря, это так ясно, что думается, здесь вы, возможно, однажды могли бы сказать: «Тебе и в самом деле нравится, что я с тобой все время играю». Это вовсе не означает, что вы собираетесь это делать или не собираетесь этого делать и т. п. Это лишь означает, что вы понимаете, что он чувствует. Поэтому ему пришлось избавиться от животных. Если бы у него были все животные, тогда вы не могли бы с ними играть— это другая возможность. Потрясающе! Он действительно дает вам понять, что он чувствует.

Как удивительно — и в то же время как логично! — то, что ребенок, который кажется таким мышонком по отношению к внешнему миру, все время вынужден был управляться с агрессией, которая теперь изливалась наружу.

Салли: Обычно он не дает мне много играть, он дает мне только куклу и домашних животных. Но что-нибудь другое, знаете, карандаши цветные, он никогда не предлагает мне взять, чтобы поиграть с ним. Я просто наблюдаю за тем, что он делает.

Д-р Крафт: Знаете, может, дело в том, что он не хочет, чтобы вы уделяли внимание вещам — он вас к ним просто ревнует? Если вам приходится сидеть возле него, ничего не делая — вы просто вынуждены наблюдать за ним.

Салли: И он все время меня спрашивает — всему, что он делает, он ищет одобрение. «Тебе это нравится?» — Я говорю: «Ты делаешь что хочешь», но этого недостаточно. Я обязана сказать: «Молодец!» Я прислушивалась к нему на улице, они играли в мяч, и он был очень тихий. Знаете, он играет, но никогда в борьбу не вступает. А сейчас он начал открывать рот, отстаивать свои права, что было совсем нехарактерно для него раньше.

Это была великая новость. По-видимому, безраздельное внимание матери послужило тому, что он почувствовал себя достаточно безопасно, чтобы выпустить агрессию наружу — и он перенес это в повседневную жизнь. Из плотины выскочила пробка.

Д-р Крафт: Когда это случается, происходит два события. Это часто случается и с ребенком в индивидуальной терапии. Первое: с ребенком становится труднее управляться дома.

Салли: Да, это так.

Д-р Крафт: Что не очень хорошо. А второе — он начинает лучше учиться. Знаете, вы же не хотите его угробить. Так или иначе, факторы, подавляющие поведение, часто подавляют и способность учиться.

Салли: И мой муж, и я очень рады, что он перед нами высказывает свое мнение.

Д-р Крафт: Отлично. Я понимаю.

Салли: Просто он ничего не говорит.

Д-р Крафт: Он младший из пяти?

Салли: Да.

Д-р Крафт: А тот, что старше него — старше не намного?

Салли: Шесть лет разницы.

Д-р Крафт: Шесть лет разницы со следующим. Такой расклад в семье означает, что у ребенка возникает некоторый «встроенный» комплекс неполноценности просто потому, что он самый младший. Мы смотрим на трехлетнего и говорим: «Конечно, он не может сделать то же, что девятилетний», — но трехлетний не всегда это понимает. Он думает: «Так, мой девятилетний брат лучше меня. Я не такой».

На следующем этапе я решил помочь Салли пробить несгибаемость Джорджа.

Д-р Крафт: Насчет того, что он каждый раз вначале делает одно и то же. Я бы работал над этим очень деликатно. Я, конечно, не стал бы пытаться вколачивать это в него молотком, но очень деликатно сказал бы что-то вроде... Если он скажет: «Мы всегда это делаем сначала»,— я сказал бы: «В самом деле?»— Или может, недели через три я бы сказал: «Ты хочешь и в этот раз начать с того же или хочешь сделать что-нибудь другое?» И если он скажет, что ему хочется начать с того же, — хорошо, но он слышал, что есть две возможности. То есть это уже в нем. И вы не впихивали в него эту идею, а осторожно ее посеяли и ждете. Возможно, вам придется ждать шесть, восемь месяцев, прежде чем он сломает эту рутину. Это понятно?

Дата добавления: 2015-03-31