Начало обучения. Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика

Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика

— на сцене надо испытывать физические ощущения и совершать физические действия;

— на сцене надо думать;

— сценическое существование невозможно без видений, без во­ображения.

Опишу, наконец, и третье важное для нас упражнение.

«ЦЕПОЧКИ»

Для нас, педагогов, важно вместе с нашими учениками проник­нуть в сердцевину коренных открытий Станиславского, понять, в частности, в чем суть приоритета физических действий в его мето­дологии.

В свое время профессор Л. А. Додин дал студентам-режиссерам такое задание: выписать из литературных произведений те момен­ты, где авторы подробно описывают физические действия своих ге­роев. Я, в свою очередь, предложил перевести это задание уже в практическую плоскость, то есть осуществить «цепочки» физиче­ских действий на площадке. Задание оказалось эффективным. Даже только прочитывая на уроках «цепочки», мы убеждались в том, какое огромное значение серьезные писатели придают физиче­скому бытию людей, как они точны и скрупулезны в описании фи­зических процессов и, наконец, как они хитро через эти описания подбираются к человеческой душе. Студенты начали пробы. Мы стали исследовать (с воображаемыми предметами, разумеется), как пьют вино у Ремарка в «Трех товарищах», как в келье отца Сергия медленно раздевается красавица Маковкина (в рассказе Толстого) или как упрямо и терпеливо созидает свою новую жизнь Робинзон Крузо.

А вот у Чехова, например, есть такая «цепочка»: Ванька Жуков, «дождавшись, когда хозяева и подмастерья ушли к заутрене, достал из хозяйского шкапа пузырек с чернилами, ручку с заржавленным пером и, разложив перед собой измятый лист бумаги, стал пи­сать...».

Или фантастически подробный процесс подготовки к трапезе в чеховском рассказе «О бренности»: «Семен Петрович, рискуя сжечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппе­титно шлепнул их па свою тарелку... Он приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расста­новкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, оп об­лил сметаной... Подумав немного, он положил на блины самый

жирный кусок семги...» и т. д. (вплоть до того момента, когда Семе­на Петровича, уже, наконец, раскрывшего рот для еды, «хватил апоплексический удар»).

А какие удивительные, хотя вроде бы и простые, ощущения описаны в повести «Степь». Вот Егорушка (главный герой произ­ведения) «поймал в траве скрипача, поднес его в кулаке к уху и долго слушал, как тот играл на своей скрипке. Когда надоела музы­ка, он погнался за толпой желтых бабочек, прилетавших к осоке на водопой...». Потом он увидел, что из холма, склеенного природой из громадных камней, сквозь трубочку болиголова тонкой струй­кой бежала вода. «...Егорушка подставил рот под струйку; во рту его стало холодно и запахло болиголовом; он пил сначала с охотой, потом через силу и до тех пор, пока острый холод изо рта не побе­жал по всему телу и пока вода не полилась но сорочке...».

Все эти цепочки проделывались студентами с наивозможной точностью, разбирались и критиковались смотревшими студентами с величайшей придирчивостью. При этом и исполнители, и крити­ки, естественно, привлекали весь свой собственный опыт ощуще­ний (на что, разумеется, и надеялся педагог).

А теперь я опишу случай, который для всех нас стал принципи­ально важным. Один из студентов, Юра К., взял для работы «це­почку» из «Преступления и наказания» Достоевского: тот момент, когда Раскольников, задумавший убить старуху-процентщицу, де­лает для своего орудия убийства, для топора, петлю — особое при­способление, чтобы, когда он пойдет на улицу, топор не был ви­ден...

Сразу подчеркну, что условием задания было: от своего имени проделывать физические действия героя, ни в коем случае не играя его, не пытаясь ни в кого «перевоплотиться».

И вот, после показа Юры мы стали обсуждать его работу, стали корректировать, стали придираться к нюансам. Все шло нормально, но потом возникла дискуссия. Как я ни настаивал на идеальном со­блюдении условий упражнения, мне это не удалось. Студентов му­чил вопрос: «Кто перед нами должен действовать — Юра К. или Раскольников?» Я говорю: «Юра». Они: «Но ведь это физические действия именно Расколышкова. Изготовление петли связано с це­лью Раскольникова — потом в эту петлю будет вставлен топор, этим топором будет убита старуха».

Я стоял на своем. Внутренней поддержкой для меня был Ста­ниславский с его опытами по «Ревизору», описанными в «Работе актера над ролью». Там он предлагает актеру проделать все дейст-

Дата добавления: 2015-03-31