КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
НННЮйШМИ мини 2 страница
1801 г. Вступление на престол Александра I. Начало либеральных акций, в том числе амнистия политических заключенных, открытие границ, разрешение ввоза иностранных книг. 1802 г. Реорганизация государственного аппарата: учреждено Министерство народного просвещения. Открыто частное училище для глухих (Рига, Курляндия). 1803 г. Реорганизована система народного просвещения: установлено 4 вида учебных заведений: приходские училища, уездные училища, губернские гимназии, университеты; принят устав учебных заведений Российской империи. 1804 г. Основан Педагогический институт (Санкт-Петербург). ОБРЕТЕНИЕ ПРАВА НА ПРИЗРЕНИЕ 1805 г. Открыта школа для глухих (Вильно, Польша; епископ Сентябрь 1806 г. Приезд в Россию тифлопедагога Валентина Гаюи. 1806 г. Волею императрицы Марии Федоровны (вдовствующей супруги Павла I) основано первое в России учебное (опытное) училище для воспитания и обучения глухонемых детей (Павловск). 1807 г. Открыта первая школа для слепых (Санкт-Петербург, Гаюи). Ц ЦЦ Д «Цивилизация» и «почва»: расколовшееся общество по-разному относится к убогим Условный рубеж между первым и вторым периодами в отечественной истории приходится на годы правления Петра I и прослеживается весьма отчетливо. Монарх, поставивший своей целью перекроить весь уклад российской общественной жизни на европейский манер, не мог оставить без внимания архаичное отношение подданных к нищим, калекам и убогим. Знакомясь с жизнью северных европейских стран, царь-реформатор осознает необходимость организации государственного призрения инвалидов. По воле государя старая и новая столицы — Москва и Петербург — спешно обзаводятся богадельнями и лечебными заведениями для убогих и калечных, их почин приказано поддержать всем губернским городам. Повинуясь самодержцу, огромная страна с места в карьер вынужденно принимается по протестантским образцам взращивать деятельную благотворительность, но именно из-за стремительности и чужеродности предпринятые преобразования не находят поддержки у подавляющей части общества. Духовными наследниками, продолжателями дела великого реформатора могли стать исключительно приверженцы нового, иноземного, западного, но таковые составляли менее одного процента населения страны.
Петровские реформы раскололи русское общество, до того духовно и культурно однородное. «Петр ограничил свое преобразование дворянством, — убежден Н. М. Карамзин. — Дотоле, от сохи до престола, россияне сходствовали между собою некоторыми признаками наружности и в обыкновениях, — со времен Петровых высшие степени отделились от нижних, и русский земледелец, мещанин, купец увидел немцев в русских дворянах, ко вреду братского, народного единодушия государственных состояний...» [16, с. 163]. Согласно Н. М. Карамзину, «Петр Великий, могущею рукою своею преобразив отечество, сделал нас подобными другим европейцам. <...> Связь между умами древних и новейших россиян прервалася навеки. <...> С другой стороны, Петр Великий, изменив многое, не изменил всего коренного русского: для того ли, что не хотел, или для того, что не мог...» [27, с. 145]. В бесповорот-
Ы-^: ■%М--&*.,,.ш 1______.^-^
ности разрыва между Русью и Российской империей уверен и А. С. Пушкин: «Связи древнего порядка вещей были прерваны навеки; воспоминания старины мало-помалу исчезали» [30, с. 273]. «Когда на общество повеяла иноземная культура, богатая опытами и знаниями, она, встретившись с доморощенными порядками, вступила с ними в борьбу, волнуя русских людей, путая их понятия и привычки, осложняя их жизнь, сообщая ей усиленное и неровное движение. <...> До тех пор русское общество отличалось однородностью, цельностью своего нравственно-религиозного состава. При всем различии общественных положений древнерусские люди по своему духовному облику были очень похожи друг на друга, утоляли свои духовные потребности из одних и тех же источников. <...> Они твердили один и тот же катехизис. <...> Такие однообразные изгибы автоматической совести помогали древнерусским людям хорошо понимать друг друга, составлять однородную нравственную массу, устанавливали между ними некоторое духовное согласие вопреки социальной розни и делали сменяющиеся поколения периодическим повторением раз установившегося типа. <...> Западное влияние разрушило эту нравственную цельность древнерусского общества. Оно не проникало в народ глубоко, но в верхних его классах, по самому положению своему наиболее открытых для внешних веяний, оно постепенно приобретало господство. Как трескается стекло, неравномерно нагреваемое в разных своих частях, так и русское общество, неодинаково проникаясь западным влиянием во всех своих слоях, раскололось, разделилось на два лагеря: на почитателей родной старины и приверженцев новизны, т. е. иноземного, западного».
В. О. Ключевский [20, с. 445—446]. Разделение, которое Г. В. Вернадский охарактеризовал как «раскол между верхушкой и низом общества, между «интеллектуалами» и «народом» [6, с. 153], сыграло важную, если не решающую роль в изменении отношения государства и общества к людям с физическими и умственными недостатками на протяжении ХУШ-Х1Х столетий. «Цивилизация» и «почва» (в терминологии В. О. Ключевского), «интеллектуалы» и «народ» (по Г. В. Вернадскому), «просвещение» и «рабство» (по Н. Я. Эйдельману) составили две несоизмеримые по масштабам части российских подданных. Весьма малочисленный лагерь «цивилизации» («интеллектуалов», «просвещения») объединял образованную и социально активную часть населения. «Цивилизация» закладывалась, поощрялась и принудительно насаждалась государством, ее мировоззрение складывалось под влиянием европейских просветительских идей, современных достижений западной науки, философии. (По прошествии времени интерес к обучению детей-инвалидов проявят представители «цивилизации»: монарх и члены его семьи; некоторые высокородные дворяне, получившие европейское образование; иностранцы, состоящие на российской службе; священники действовавших на территории Российской империи протестантских и католических приходов.)
Взгляды «почвы» формировались под влиянием православия, общинных (традиционных) ценностей, отличались антисобственническими настроениями и стремлением к общинной демократии. Благочестивые пастыри Сергий Радонежский1, Нил Сорский2, Тихон Задонский3 с их идеалами терпимости, смирения, жертвенности оказывали благотворное влияние на отношение «почвы» к убогим и немощным. Народ («почва», «рабство») сохранял остатки нищелюбия, подавая милостыню немощным и увечным. До Петровских реформ отношение власти и населения страны к убогим, калекам и немощным совпадало, в годы лихолетья инвалиды претерпевали те же невзгоды, что и все остальные, но почти никогда не подвергались сознательным гонениям. Верхи и низы испытывали равное нищелюбие и сочувствие к убогим, нередко проявляя к ним милосердие. Отличало российские «верхи» от западной правящей элиты многовековое нежелание использовать свои властные полномочия, дабы обеспечить нуждающимся гарантированное призрение. Изменить ситуацию попытался Петр I, однако «цивилизаторские попытки императора прошли мимо русского народа; ни одна из них не прохватила вглубь, потому что ни одна из них не была вызвана живою потребностью самого народа» [32, с. 134]. Не обладающая властными полномочиями, финансовыми средствами, по преимуществу абсолютно бесправная «почва», чья традиция все более противоречила писаному закону и не поддерживалась официальной церковью, участвовать в организованной общественной благотворительности не стремилась. Народ не понял и не принял правительственные инициативы, предпочитая им нищелюбие и личное подаяние. Выдвигая из своих рядов отдельных подвижников, «почва» тем не менее оказывалась в стороне от создаваемой государством системы призрения западноевропейского типа.
Усилия правительства заменить традицию законом желаемого результата не приносили. Несовершенство отечественной юрисдикции, перманентная ревизия нормативных актов, сугубо формальное исполнение закона, а то и полное его игнорирование чиновниками и начальниками разного ранга, а главное — абсолютное бесправие населения не способствовали улучшению положения калек и убогих. Оно скорее ухудшалось, поскольку, как точно заметил Н. В. Гоголь, «законы вторгнулись I! область, состоящую долго под управлением народных обычаев; 1 Сергий Радонежский (1314 или 1319—1392) преподобный -- церковный 2 Нил Сорский (ок. 1433—1508) преподобный — церковный деятель, идео 3 Тихон Задонский (1724—1783) преподобный — церковный деятель, 5—Малофеев. Ч. 1
./>.:'-
:...Л.■-•-:^*'■•■••■•'• 1'аХ~ &^::4(>«.б*;г лШ
с другой стороны, они вторгнулись в область, долженствующую оставаться вечно под управлением церкви. <...> Как сделать, чтобы гражданскому закону отдано было действительно только то, что должно принадлежать гражданскому закону; чтобы обычаям было возвращено то, что должно оставаться во власти обычаев, и чтобы за церковью вновь утверждено было то, что должно вечно принадлежать церкви? Словом, как возвратить все на свое место?» [8, с. 360]. «Возвратить все на свое место» более не удастся. Впрочем, и принять по царскому указу, тем более создать в одночасье, как мечтал Петр I, те общественные институты призрения, на взращивание которых западный христианский мир затратил несколько столетий первого периода эволюции отношения к людям с физическими и умственными недостатками, окажется невозможным. 0 непопулярные реформы обрывает смерть реформатора Принявшие власть из рук реформатора «верхи» не поддержали и не развили его начинания в области государственного (светского) призрения. «Ничтожные наследники северного исполина, — писал А. С. Пушкин, — изумленные блеском его величия, с суеверной точностью подражали ему во всем, что только не требовало нового вдохновения. <...> Действия правительства были выше собственной его образованности, и добро производилось не нарочно, между тем как азиатское невежество обитало при дворе» [30, с. 274]. Взошедшую на престол вдову императора проблемы государственной благотворительности волновали мало. Из-под пера Екатерины вышло только одно соответствующее распоряжение — Указ «О кормовых деньгах незаконнорожденным младенцам и их кормилицам» (1726). Пафос документа направлен против злоупотреблений в приютах, где наемные кормилицы подменяли умерших подкидышей своими младенцами, т. е. не сироты спасались за казенный счет, а хитрые служащие пытались украсть у них и у государства на пропитание собственным чадам. Оттого и указ носил характер карательный, а не стимулирующий развитие богоугодной службы. Столь же мало, как светское призрение, волновало Екатерину I состояние отечественной науки и образования, правда, духовное завещание мужа она исполнила, открыв в северной столице Академию наук (1725). Ученых для этого благого дела пришлось пригласить из-за границы, первые 16 академических вакансий заняли один француз, три швейцарца, а прочие — немцы. «Устроившись в столице, они скоро увидели, что в качестве профессоров им там нечего делать. Так как по уставу они должны были читать лекции, а лекций читать было не для кого, то решили и слушателей выписать из Германии. Вызвано было и приехало 8 студентов» [25, т. II, с. 258]. В 1733 г. деятельность Академического университета приостанавливается. Светские учебные заведения заполняли преимущественно дети приказных, а общее число учащихся по стране не превышало 500 человек. В 1732 г. городские цифирные школы преобразовали 1! гарнизонные, с тем чтобы учить в них исключительно солдатских детей, которым впоследствии предстояло пополнять полки этих гарнизонов. Безрадостно складывалась ситуация даже в столичной университетской гимназии (где русских воспитанников становилось все меньше), в год открытия (1726) она насчитывала 112 учащихся, в 1729 г. — 74, в 1737 г. — всего 19 человек! В 1726 г. многие цифирные школы в целях экономии средств слили с духовными епархиальными училищами. Образование становится сословным и в то же время воспринимается как повинность, в силу чего дворяне требуют определенных послаблений и получают их. Государыня разрешает обучать дворянских отпрысков на дому, приглашать к ним иностранных учителей, отправлять «в науку» за рубеж. Страна не признавала школьное образование ценностью, в подобной ситуации индивидуальное обучение глухих, совершенствовавшееся на Западе более сотни лет1, не могло родиться. Итак, Екатерина I не испытывала потребности ни в развитии науки, ни в поощрении филантропии, а потому охладевает к заморской моде и аристократия. Деятельная благотворительность не успела стать частью сословной морали, как то произошло в рассматриваемую историческую эпоху в протестантских странах. Православное духовенство также не взрастило в своей среде подвижников, равных новгородскому митрополиту Иову. Его кончина предопределила закрытие монастырских сиро-питательниц и странноприимниц. Указ, запретивший заключать «дураков» в монастыри, отменяется, Синоду велено «не чинить никаких препятствий» к приему сумасшедших и слабоумных отпрысков в монастыри и не ссылаться на петровские указы (1727). От прожектов возвести госпитали для слабоумных и сумасшедших следов не сохранится даже на бумаге. К моменту смерти Петра I реформы не успели набрать силу, а сторонники западных моделей образования и светской благотворительности исчислялись единицами. Подавляющая часть населения, включая привилегированные сословия и духовенство, идею государственного призрения не восприняла. Инициированные Петром I новации в сфере светского организованного призрения после его смерти тихо угасли. 1 В 1620 г. Боннет публикует учебное пособие по сурдопедагогике (Испания). Со второй половины XVI в. повышенный интерес к проблеме обучения глухих проявляет Лондонское королевское общество (Англия). Голландец Амман издает вызвавшие большой интерес в научном мире книги «Говорящий глухой» (1662) и «Диссертацию о речи» (1700). Выходит эссе Беркли «О новой теории зрения» (1709 г., Англия), монография Рафеля «Искусство научить глухого и немого говорить» (1718г., Германия). На протяжении XVII столетия в Испании, Нидерландах, Италии, Германии, Дании, Англии, во Франции накапливается опыт индивидуального обучения глухонемых.
Л;;.:»»:."1'*' • Ч ■:-,•'.':...•■•-,• '•■-* ■:■■■■■■■■::':';:-.-м...... ::
.г.'г1 ч»жу у.; %А$Ш ■ /;>»,ЛА„; ^^?ьь- ^—^,
! \Ш «Дурацкие потехи» при дворе Анны Иоанновны, или Возврат к старине Российские самодержцы, занимавшие престол в период между кончиной Петра I (1725) и коронацией Екатерины II (1762), почти не оставили следа в истории отечественного светского призрения. В 1728 г. двор, словно демонстрируя возврат к прежнему допетровскому укладу жизни, на некоторое время переезжает в Москву. Тогда же, по воле случая или по злому умыслу, пожар уничтожил Немецкую слободу (1729) — источник пагубных, по убеждению москвичей, иноземных влияний. В 1730 г. на российский престол взошла племянница Петра I Анна Иоанновна, и при дворе вновь появились исчезнувшие было шуты, сказочники-бахари и дуры. Испытывая особую страсть и любопытство к человеческой инакости, Анна Иоанновна завела «дурацкие потехи». Как отмечает С. Ф. Платонов, «дворец был полон малоумными шутами и комичными уродами, которыми любила развлекаться императрица. Для шутовской свадьбы однажды был построен даже ледяной дом на Неве, освещенный изнутри, и в нем был дан шумный праздник» [26, с. 310]. Любовь императрицы к «дурацким потехам», ее интерес к увечным и чудным людям понятны: калеки и юродивые сопровождали Анну Иоанновну на всех этапах ее жизни. Власти царица достигла «в зрелом возрасте, испытав до этого много горя, неприятностей и унижений. С детства нелюбимая матерью, она выросла на руках мамок, юродивых и святош, постоянно наполнявших дом царицы Прасковьи Федоровны» [34, с. 44]. Взойдя на трон, Анна Иоанновна в петербургском европейском дворце воссоздала особый дух своего детства и отрочества. По ее приказу в столицу свозили «старушек и вдовиц, «бахарок»-сказочниц и чесальщиц пяток на сон грядущий. <...> Шуты-дураки и дуры, уродливые карлы и -: В. И. Якоби. Ледяной дом. Фрагмент
■ 3 ч: :. г-ум. < ^ - ОБРЕТЕНИЕ ПРАВА НА ПРИЗРЕНИЕ карлицы, блаженные и расслабленные, убогие, немые и безногие составляли «комнату» императрицы» [2, с. 107—108]. В день свадьбы (1710) дядя будущей императрицы — Петр I, зная пристрастия племянницы, сделал ей соответствующий подарок. На праздничный стол подали два огромных пирога, которые царь собственноручно разрезал. «Из них выскочили две разряженные карлицы и на свадебном столе протанцевали менуэт. <...> Для увеселения публики со всей страны было свезено более семидесяти карликов и устроена шутовская свадьба двоих из них» [21, с. 626]. «Все гости, в особенности царь, не могли навеселиться на коверканье и ужимки 72 уродцев, хохотали до упаду. У иного были коротенькие ножки и высокий горб, у другого — большое брюхо, у третьего — ноги кривые и вывернутые, как у барсуковой собаки, или огромная голова, или кривой рот и длинные уши, или маленькие глазки и расплывшееся от жира лицо» [2, с. 81]. Н. И. Костомаров замечает: «Таких уродов нетрудно было достать, потому что при дворах особ царского рода и знатных господ было в обычае вместе с шутами держать карликов и карлиц» [21, с. 627]. Камер-юнкер Фридрих Берхгольц, встретив в царских покоях Измайловского дворца (1722) полуслепого и грязного бандуриста, пришел в изумление. Озадаченный немец записал в дневник: «Я еще больше удивился, увидев, что у них по комнатам разгуливает босиком какая-то старая, слепая, грязная, безобразная и глупая женщина. <...> Я никак не воображал, что герцогиня, которая так долго была в Германии и там жила сообразно своему званию, здесь может терпеть возле себя такую бабу» [2, с. 152]. Ярая противница реформ и ревнительница старины, Анна Иоан-новна попыталась вернуть ее дух. Требовательность же к исполнению дворянством государственного долга (в петровском его понимании) была не в чести — дворяне получили ряд льгот, включая освобождение своих детей от обязательного обучения и службы в армии. Образованные люди перестали быть нужными государству. Постатейная запись расходов, пошедших в 1734 г. на содержание двора, представляет собой любопытный документ, во всех нюансах отразивший монаршие устремления и приоритеты. «Потрачено на содержание:
императорской конюшни двора двух Академий (наук и адмиралтейской) Медицинской канцелярии геодезистов и школьных учителей арестантов и ссыльных кормовых придворную прислугу, певчих, нищих и на отопление богаделен Казенных денег на жалованье школьным учителям выделялось немногим более, чем на прокорм преступников: то ли арестанты на Руси перевелись, то ли учителя стоили дешево. Расходы на крайне недорогое отопление богаделен, милостыню нищим вкупе с содер- жанием почти даровой прислуги сопоставимы с затратами на обеспечение двух уникальных научных заведений Российской империи, в то же время годовое содержание конюшни превысило расходы на образование, науку и благотворительность, вместе взятые. В понимании задач и масштаба социальной помощи Российское государство середины XVIII столетия далеко отошло от евангельского идеала христианского подвижничества, от заветов князя Владимира и Феодосия Печерского, но столь же далеко находилось оно и от современных ему, т. е. присущих второму периоду, западноевропейских моделей светского призрения. В годы правления Анны Иоанновны голод, опустошительные эпидемии и нищенство приобрели угрожающие размеры. С. М. Соловьев пишет: «В 1733 г., принимая снова меры против бродяжничества, вспомнили указы Петра Великого, который, вооружаясь против способных к работе тунеядцев, приказывал в то же время строить богадельни для неспособных работать: Сенат приказал построить в Петербурге 17 богаделен при церквях, так чтобы с прежде существовавшими было 20; в них должно было давать приют четыремстам человекам мужеского и женского пола, помещая по 20 человек в каждую богадельню. В 1734 г. голод увеличивал число нищих, и потому разрешено было подавать милостыню. <...> В 1736 г. правительство должно было признаться, что указы против бродяг недействительны; как в Петербурге, так и во всех других городах число нищих увеличивалось. <...> В начале 1740 г. опять именной указ, что бродящих нищих людей многое число, а в средине года другой с тою же жалобою. <...> Нужно было принимать меры против народного бедствия — повальных болезней. Здесь средства государства были также недостаточны. <...> В 1737 г. Главная полицмейстерская канцелярия представила в Медицинскую канцелярию, что в Пскове в одну неделю заболело головною болезнью 355 человек, из которых умерло 8, болезнь все усиливается, а в городе лекарей нет. Медицинская канцелярия донесла императрице, что у нее лишних докторов и лекарей нет; есть штадт-физикус с лекарем, но и те нужны в Петербурге; в Москве при ратуше есть лекарь...» [36, с. 306—307]. Ростки государственной социальной политики, вызванные к жизни Петровскими реформами, в годы бироновщины зачахли. Власти, ранее запретившие личную помощь нищим и калекам и заявившие об учреждении соответствующих официальных служб и заведений, не стали эти службы развивать и поддерживать. Более того, государственная установка на искоренение бродяжничества и нищенства1 формально объясняла нецелесообразность госу- 1 Указы «О мерах к пресечению бродяжничества нищих и об учреждении для содержания их при церквях богаделен», «О непропуске на заставах в Санкт-Петербург беспаспортных людей, которые приходят просить милостыню» (1733), «О прекращении нищенства» (1736), «О мерах к искоренению нищенства». Именной, данный Полицмейстерской канцелярии указ «О надзоре со стороны полиции за праздношатающимися по улицам бродягами и нищими», именной указ Сенату «О смотрении полиции, чтоб нигде не было нищих и бродящих людей» (1740) [28]. дарственной заботы о приютах и богадельнях: раз исчезнут нищие, незачем держать богоугодные заведения. Обнищавшее и постоянно обираемое императрицей и ее фаворитами население не имело возможности помогать страждущим. Государство же, взяв курс на возврат к старине, ограничилось прекращением исполнения ранее принятых на себя обязательств по организации светского призрения. Духовенству указ 1730 г. предписал строжайшим образом соблюдать церковные обряды, осудив ранее проводимые реформы. Для обучения детей духовенства создается особая образовательная система: семинарии и низшие школы при местных церквях. Итак, прошедшее после смерти реформатора сорокалетие можно оценить как печальное для дела развития светской благотворительности. Все задуманные государем преобразования остались на бумаге, правительство о них забыло, а россиянам — как «почве», так и «цивилизации» — петровские эксперименты по искоренению традиционных форм милосердия и насаждению регламентированного попечения убогих и калек изначально представлялись кознями антихриста. Первая попытка переноса западных моделей светской благотворительности на отечественную почву завершилась полным крахом. Падение официального интереса к подготовке специалистов остудило и без того нежаркий пыл соотечественников к образованию, о детях-инвалидах вспоминать ни у общества, ни у государства повода не находилось. ШЩ Ш Светская благотворительность в годы правления Елизаветы: слово и дело Иго бироновщины удалось преодолеть Елизавете Петровне (1709—1761), взошедшей на престол в 1741г. Основной задачей своей политической деятельности дочь Петра I и Екатерины I провозгласила возвращение к принципам правления Петра Великого. Внутренняя политика императрицы в целом отличалась стабильностью, тенденцией к реформам в духе «просвещенного абсолютизма». При Елизавете «Россия пришла в себя...» [36]. Правда, как об этом пишет Г. В. Вернадский: «Немецкое культурное влияние сменилось на французское. Поочередно французское, английское и немецкое культурное влияние на двор сохранялось до середины XIX столетия» [6, с. 162]. Несмотря на то что в елизаветинский период «нравы смягчаются, к человеку начинают относиться с большим уважением и умственные интересы начинают находить более доступа в обществе» [36, с. 375], Россия продолжает оставаться страной абсолютизма и крепостничества. В Первопрестольной, как о том впоследствии запишет в дневник Екатерина II, не было ни одного помещичьего дома без пыточных и тюремных помещений для крепостных рабов. Ко времени вступления Елизаветы Петровны на трон дело организации светской благотворительности оставалось в печальном
с*.*; I 6й«/4Л>
состоянии, иллюстрацией чему может служить тяжба между Сенатом и Синодом по поводу оплаты ремонта пришедшего в ветхость первого отечественного госпиталя (1744). «Медицинская канцелярия донесла Сенату, что в московском госпитале экономическая синодская канцелярия не делает никаких починок, отчего больные претерпевают великое беспокойство, в пользовании больных остановка и невозможность, и больных принимать нельзя, потому что в палатах, где лежат больные, и в ученических бурсах окончины и печи очень ветхи, топить их опасно; также и строение, где живут служители, очень ветхо; иное и попадало, а в ином зимою жить нельзя. Синод отписывался, что его Экономическая канцелярия не обязана делать починки в госпитале: указа для этого нет; хотя по указу Петра Великого госпиталь построен из сборов Монастырского приказа, но, чтоб его чинить из сборов того же приказа, приказа не изображено <...> итак, починки госпиталя из доходов синодальных исправлять никак не следует <...> но Сенат приказал <...> то госпиталь исправить надобно непременно из доходов Экономической канцелярии в непродолжительном времени, чтобы больным от стужи не помереть, ибо если уже госпиталь строен на деньги Монастырского приказа и содержится на деньги Экономической канцелярии, то и чинить его надобно из тех же доходов» [36, с. 371—372].
Дата добавления: 2015-03-31; Просмотров: 445; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |