Текст 59

Рядовой Федосеев, телефонист, появился на батарее с хорошими новостями: он сам видел, как фашистов выбили из Красной Поляны. Теперь нетрудно было догадаться, что батарею перебросят на другой участок.

Лейтенант решил воспользоваться этим. Увидел замполита и по­просил разрешения, пока батарея будет менять позицию, отлучиться в город ему и молоденькому телефонисту Федосееву: парень никогда не видел Москвы, поскольку родом он из Соликамска.

- За счёт положенного времени разрешу, - сказал замполит стро­го. - В самом деле, негоже защитнику Москвы не увидеть Москвы!

Выбрались заулками и переулками на Дмитровское шоссе, потом ма трамвае добрались до станции метро «Сокол», вошли в почти неви­димую дверь, окутанную морозным паром. Федосеев был разочарован тем, что на станции не оказалось эскалаторов, но в вагоне всё очень понравилось.

Неожиданно быстро доехали до площади Революции. Москвич-лейтенант сказал, что она в самом центре города. Пора выходить.

Федосеев весьма уверенно ступил на эскалатор. Всё ему было ново в подземном этаже Москвы. «Стоять справа, проходить слева, тро­стей, зонтов и чемоданов не ставить». Те, кто спускается им навстре­чу по соседнему эскалатору, только что с мороза - румяные... Но вот снова твёрдый пол под ногами.

Они перешли площадь, прошагали мимо Стереокино, мимо Цент­рального детского театра, постояли на площади Свердлова.

Фасад Большого театра, знакомый Федосееву по фотографиям и киножурналам, неузнаваем. Вся верхушка завешена двумя декора­циями: слева двухэтажный дом, правее роща. Лейтенант объяснил,

что это камуфляж.

Вышли на Красную площадь, и Федосеева сопровождало ощуще­ние, что он ходит по давно знакомым местам. Лейтенант обещал пока­зать Минина и Пожарского, но памятник заложили мешками с песком.

А вот Пушкин, до которого они вскоре дошли, оказался ничем не укрыт: стоит с непокрытой головой, бронзовые плечи присыпаны сне­гом. Лейтенанта это всерьёз встревожило. Правда, в пепельном небе маячит аэростат воздушного заграждения, но всё же...

По бульварам дошли до Арбата и не торопясь вернулись на пло­щадь Революции. Вторично спустились в метро: есть время прока­титься, осмотреть подземные дворцы. Понравилась Федосееву стан­ция «Маяковская» со стальными колоннами, приглянулись «Крас­ные ворота» - красные и белые плиты под ногами. В огромном бомбоубежище, каким стало московское метро, скла­дывался свой быт. На станции «Арбатская» на служебной двери табличка «Для рожениц». На станции «Курская» работал филиал публичной библиотеки: он открывался, когда прекращалось движе­ние поездов. Федосеев проникся уважением к подземным читателям: занимаются в часы воздушной тревоги!

Телефонистом владела радость узнавания нового большого горо­да. Это чувство острее у человека, который мало путешествовал и жил где-то в медвежьем углу. А ещё в сердце Федосеева всё больше росла гордость: не всякому довелось защищать столицу. (По Е. Воробьёву)

*Евгений Захарович Воробьев (1910- 1991) – советский прозаик, публицист, член Союза писателей СССР, участник войны.

Дата добавления: 2015-03-31