Древнеримская мифология, ее особенности. Единственное, что нашло. Еще найду вышлю

конецформыначалоформыРелигиозные обряды, связанные с жизнью семьи или домашними и частными делами, совершал сам отец семейства. В деревне его мог заменить обладавший особыми полномочиями управляющий поместьем. Официальные государственные обряды совершались опосредственно некоторыми носителями высшей власти — сначала царём через так называемых жреческих царей, потом консулами и преторами, в критические моменты — диктатором. При этом император, совместивший в себе функцию Великого понтифика, обычно своих инициатив не выражал. Институт жрецов ввёл по традиции Нума Помпилий. При этом римские жреческие коллегии не были замкнутой кастой — доступ к ним был открыт через общественную деятельность. Так например сана авгура добились Цицерон и Плиний Младший, а например Цезарь и Нерон в ранней карьере были фламинами. Важную роль играла коллегия фециалов, ведавшая сакральным ритуалом объявления войны и частично курировашая римскую дипломатию. Большую роль играла и коллегия весталок.

Римский пантеон имеет много аналогов греческих богов и богинь, есть и свои собственные божества и низшие духи. Особо почитаемые боги назывались «отцами» («patres»), низшие — «famuli divi» и «virgines divi». Божественное право («fas») не смешивалось с человеческим («ius»). Низшие божества («numina») существовали у римлян по-видимому уже в раннюю эпоху. В жреческих книгах «Индигитаментах» перечисляются божества посева, произрастания семян, цветения и созревания, жатвы колосьев, бракосочетания, зачатия, развития зародыша, рождения ребёнка, его первого крика, выхода на прогулку, возвращения домой и т. д., в связи с чем первоначально у некоторых пол не был фиксированным (ср. Палес, Фавн — Фавна, Помона — Помон и др.). Из массы нуминов выделилась триада римского пантеона — Юпитер, Марс и Квирин, отразившая трёхчленность гражданских функций — соответственно религиозно-жреческая, военная и хозяйственная. Из приписываемого Нуме Помпилию календаря праздников и списка назначенных им фламинов, из упоминаний древних святилищ известно о существовании культов Вулкана, Палатуи, Фуррины, Флоры, Карменты, Цереры, Помоны, Волупии и др. Примерно тогда же были удвоены коллегии луперков и салиев. Появились культы сословий (Нептун и Диоскуры у патрициев, Церера и Либер у плебеев) и отдельные родовые культы (у Корнелиев, Эмилиев, Клавдиев и возможно у других), группировавшиеся вокруг Весты, ларов и пенатов. Существовали и культы сельских общин

конецформыначалоформыВ противоположность художественно одаренным и подвижным эллинам, римляне не имели народной эпической поэзии; религиозные их представления, всецело вылившись в культе, выразились в немногочисленных, однообразных и скудных содержанием мифах. Не в мифологии, а в строго формальном культе заключалась суть Р. религии - этого чисто римского понятия (religio - слово Р. происхождения и означает связь), сделавшегося впоследствии достоянием всего мира. В богах римляне видели только волю (numen), которая вмешивалась в человеческую жизнь.

Римские боги не имели ни своего Олимпа, ни генеалогии, и изображались в виде символов: Маны - под видом змей, Юпитер - под видом камня, Марс - под видом копья, Веста - под видом огня. Первоначальная система Р. мифологии - судя по модифицированным под самыми различными влияниями данным, которые нам сообщает древняя литература - сводилась к перечислению символических, безличных, обоготворенных понятий, под покровительством которых состояла жизнь человека от зачатия его до смерти; не менее отвлеченны и безличны были божества душ, культ которых составлял древнейшую основу семейной религии. На второй стадии мифологических представлений стояли божества природы, главным образом рек, источников и земли, как производительницы всего живого. Далее идут божества небесного пространства, божества смерти и преисподней, божества - олицетворения духовных и нравственных сторон человека, а также различных отношений общественной жизни, и, наконец, боги иноземные и герои.

49. Философский эпос Лукреция "О природе".
В своей поэме “О природе вещей” Лукреций изящно, в поэтической форме изображает легкую и тонкую, всегда подвижную картину воздействия, которое на наше сознание оказывают атомы путем истечения особых “эйдолов”, в результате чего возникают ощущения и все состояния сознания. Весьма любопытно, что атомы у Лукреция— не совсем то, что у Эпикура: они - не предел делимости, а своего рода творческие начала, из которых создается конкретная вещь со всей ее структурой, т.е. атомы — это материал для природы, предполагающей какой-то, вне их находящийся, творческий принцип. Никаких намеков на самодеятельность материи в поэме нет. Лукреций усматривает этот творческий принцип то в прародительнице-Венере, то в искуснице-Земле, то в созидательном естестве — природе. А.Ф. Лосев пишет: “Если мы говорим о натурфилософской мифологии у Лукреция и называем ее своеобразной религией, то пусть читатель не путается здесь в трех, соснах: натурфилософская мифология Лукреция... не имеет ровно ничего общего с традиционной мифологией, которую опровергает Лукреций”.

По словам Лосева, самостоятельность Лукреция как философа глубоко раскрывается в эпизоде истории человеческой культуры, составляющей основное содержание 5-й книги поэмы. Восприняв из эпикурейской традиции отрицательную оценку тех черт усовершенствований материальной обстановки жизни, которые, не увеличивая в конечном счете суммы получаемых людьми наслаждений, служат новым предметом стяжательства. Лукреций завершает 5-ю книгу не эпикурейской моралью самоограничения, а хвалой человеческому разуму, овладевающему вершинами знаний и искусства.

В заключение этой главы следует сказать, что Демокрита, Эпикура, Лукреция и др. у нас привыкли толковать только как материалистов и атеистов. Вслед за блестящим знатоком античной философии А.Ф. Лосевым многие придерживаются точки зрения, согласно которой античная философия вообще не знала материализма в европейском смысле слова. Достаточно указать уже на то, что и Эпикур и Лукреций самым недвусмысленным образом признают существование богов.

конецформыначалоформыЛукреций, Тит Лукреций Кар (Titus Lucretius Carus) (1 век до н. э.), римский поэт и философ-материалист. Самые ранние биографические данные о Лукреции относятся к 4 веку н. э., но не могут считаться достоверными, философская поэма Лукреция "О природе вещей", написанная в форме дидактического эпоса, излагает учение греческого философа Эпикура - главным образом его физику, лишь попутно касаясь его теории познания и этики. Это - единственный полностью сохранившийся памятник материалистической мысли древности. Была утеряна и найдена итальянским гуманистом Поджо Браччолини только в 15 веке. Поэма Лукреция состоит из 6 книг; в книге 1-й и 2-й излагается атомистическая теория мироздания и отвергается вмешательство богов в мирские дела; тема книги 3-й - учение о душе, её материальности и смертности, связи её с телом; книги 4-й - учение о человеке и о чувственных восприятиях как основе знаний; книги 5-й - космогония и история развития человеческого рода, а также происхождение языка. Применение огня и образование семьи явились, по Лукрецию, первыми шагами на пути от первобытного, "дикого" состояния к формированию общества и культуры; этому особенно способствовало возникновение языка. Происхождение религии в книге 6-й объясняется тремя естественными причинами: являвшиеся в сновидениях фантастические образы прекрасных и могущественных существ становились предметом поклонения; явления природы, превосходящие человеческие силы, приписывались сверхъестественным существам; наконец, люди подвержены чувству страха. Крупнейшим проводником идей Лукреция был французский философ П. Гассенди. Всё, что известно о жизни Лукреция, сводится к сообщению св. Иеронима, который, по всей вероятности цитируя Светония, говорит: «Опоенный любовным зельем, Лукреций лишился разума, в светлые промежутки он написал несколько книг, позднее изданных Цицероном, и лишил себя жизни».

Тит Лукреций Кар
О природе вещей (фрагменты)

<...> Не поставь никакого предела природа
Для раздробленья вещей, тела материи ныне,
Силой минувших веков раздробившись, дошли до того бы,
Что ничему уж, из них зачатому, в известное время
Было б пробиться нельзя до высшего жизни предела.
Ибо, мы видим, скорей что угодно разрушиться может,
Чем восстановленным быть; поэтому то, что доселе
Долгие дни и века бесконечных времен миновавших
Врозь разнесли, раздробив и на мелкие части расторгнув,
Вновь в остальные века никогда не могло б воссоздаться.
Но, несомненно, предел раздробленью известный положен.
Так как мы видим, что вещь возрождается каждая снова...

<...> Но продолжаю я нить своего рассуждения снова.
Всю, самое по себе, составляют природу две вещи:
Это, во-первых, тела, во-вторых же, пустое пространство,
Где пребывают они и где двигаться могут различно...

<...> Существуют такие тела, что и прочны и вечны:
Это вещей семена и начала в учении нашем,
То, из чего получился весь мир, существующий ныне.
Эти тела ни от внешних толчков разлагаться не могут,
Ни, изнутри чем-нибудь пораженные, врозь распадаться,
Ни от воздействия силы иной уничтожиться вовсе.
В пустоте находясь и витая по ней, неизбежно
Первоначала вещей уносятся собственным весом
Или толчками других. И часто, в движенье столкнувшись
Вместе, один от других они в сторону падают сразу.
И удивляться нельзя: они в высшей степени крепки.
Плотны и вески и вспять отскочить им ничто не мешает...

<...> Дабы ты лучше постиг, что тела основные мятутся
В вечном движеньи всегда, припомни, что дна никакого
Нет у Вселенной нигде, и телам изначальным остаться
Негде на месте, раз нет ни конца, ни предела пространству,
Если безмерно оно и простерто во всех направленьях,
Как я подробно уже доказал на основе разумной.
Раз установлено так, то телам изначальным, конечно,
Вовсе покоя нигде не дано в пустоте необъятной.
Наоборот: непрерывно гонимые разным движеньем,
Частью далеко они отлетают, столкнувшись друг с другом,
Частью ж расходятся врозь на короткие лишь расстоянья.
Те, у которых тесней их взаимная сплоченность, мало
И на ничтожные лишь расстояния прядая порознь,
Сложностью самих фигур своих спутаны будучи цепко,
Мощные корни камней и тела образуют железа
Стойкого, так же как все остальное подобного рода.
Прочие, в малом числе в пустоте необъятной витая,
Прядают прочь далеко и далеко назад отбегают
На промежуток большой. Из них составляется редкий
Воздух, и солнечный свет они нам доставляют блестящий.
Множество, кроме того, в пустоте необъятной витает
Тех, что отброшены прочь от вещей сочетаний и снова
Не были в силах еще сочетаться с другими в движеньи...

Дата добавления: 2015-04-24