История развития российской уголовно – правовой науки до 1917 года 1 страница

quest1Наука уголовного права – это система знания (взглядов, идей, представлений) об уголовном праве как явлении социальной жизни в его возникновении, развитии и выполняемой им роли в качестве регулятора общественных отношений.

В фундаментальном труде “Главные течения в истории науки уголовного права в России”, опубликованном в 1909 г., профессор Г. С. Фельдштейн выделял пять периодов в дореволюционной истории российской уголовно-правовой науки.¹

В первый период, когда создавались такие законодательные акты древней и средневековой Руси, как Русская Правда, Псковская и Новгородская Судные Грамоты, Судебник 1497 г. и Царский судебник 1550 г., Уложение 1649 г., еще не существовали научные доктрины и научное творчество, которые определяли бы развитие уголовного законодательства. Оно прогрессировало прежде всего как реакция на возникающие в общественной жизни потребности.

Второй период начинается эпохой Петровских реформ и растягивается на целое столетие, до первых годов XIX в. Это время внешней рецепции западно-европейской науки и эпоха наибольшего распространения уголовно-правовых учений школы естественного права, особенно в период царствования Екатерины II.

На русский язык переводятся работы выдающихся западно-европейских философов и юристов Гуго Гроция, Самуила Пуффендорфа, Шарля Монтескье, Уильяма Блэкстона, Иеремия Бентама, Чезаре Беккариа, Ансельма Фейербаха и др. opentest1Прогрессивные идеи Чезаре Бекариа о преступлении и наказании нашли прямое отражение в Наказе императрицы Екатерины II, данном Комиссии о сочинении нового уложения.

В России начинает развиваться юридическое образование, первоначально в юнкерских школах при Сенате и коллегиях, затем в кадетских Сухопутном и Морском корпусах. В 1725 г. открывается Академия наук с Академическим университетом в Санкт-Петербурге, а в 1755 г. — Московский университет.

Первыми преподавателями права были иностранцы (Гросс, Бекенштейн, Дильтей, Лангер), а предметом преподавания — исключительно западно-европейское право и правовые идеи, но уже во второй половине XVIII в. исследованиями и преподаванием российского права стали заниматься отечественные ученые А. Я. Поленов, А. А. Артемьев и, главным образом, opentest2профессор Московского университета С. Е. Десницкий, которого Н. С. Таганцев называл “отцом русской юриспруденции”² В конце XVIII в. прогрессивные гуманистические взгляды по вопросам уголовного права, природе преступления и целях наказания высказывались писателями-публицистами Ф. В. Ушаковым и А. Н. Радищевым,³ а также судебным деятелем и администратором И. В. Лопухиным.

Эпоха царствования Александра I в основном совпадает с третьим периодом в истории развития дореволюционной юридической науки, включая уголовное право. Расширяется юридическое образование, создаются новые университеты, где преподается право: Казань — 1804 г., Вильно — 1803 г., Дерпт (Юрьев) — 1802 г., Харьков — 1804 г., Санкт-Петербург — 1819 г., Демидовское училище в Ярославле — 1805 г., Царскосельский лицей — 1810 г. и др. Проводится серьезная работа по подготовке Полного собрания законов России и Свода законов, что способствовало научной обработке отечественного уголовного законодательства. “Период этот, — писал Г. С. Фельдштейн,— является временем упадка естественно-правовых учений в области уголовного права, на почве которых созревают постепенно более глубокие и соприкасающиеся с правовой действительностью философские конструкции... Созревают вместе с тем условия для обособления уголовно-правовой теории из общей теоретической системы юриспруденции... В этот период возникают, вместе с тем, такие труды по уголовному праву, которые носят следы научной догмы и не ограничиваются, как это было в прошлую эпоху, одной постановкой задачи, но дают наряду с зерном и корнем догмы и живые ростки — самостоятельные научные руководства по положительному уголовному праву”.⁴ Из достаточно большого числа работ, подготовленных в этот период, можно выделить: “Руководство к познанию российского законодательства” (М., 1811—1816) З. А. Горюшкина, “Опыт начертания российского уголовного права, ч. I, О преступлениях и наказаниях вообще” (СПб., 1815) О. Горегляда, “Российское уголовное право, составленное из российских государственных узаконений” (М., 1826) П. Н. Гуляева, “Начертание теории уголовных законов (М., 1825) Л. А. Цветаева, “Разделение преступлений против права гражданского и против права уголовного” (СПб., 1813) И. М. Наумова и др.

Особое место среди ученых этого периода занимает профессор Казанского университета Г. И. Солнцев (1786—1866 г.г.), хотя по ряду причин его труды в свое время не вышли за пределы круга непосредственных учеников. ⁵Основное сочинение Г. И. Солнцева “Российское уголовное право”, завершенное в 1820 г., было опубликовано только в 1907 г. Различая уголовное законодательство и уголовное право, Г. И. Солнцев трактует последнее как “систематическое начертание истин, из самих (уголовных) законов извлеченных”. Наука уголовного права изучает положительное право, используя исторический и, отчасти, сравнительный методы. К уголовному праву примыкает уголовная политика, как дисциплина, намечающая принципы de lege ferenda. opentest3Преступление определялось Г. И. Солнцевым как “внешнее, свободное, положительными законами воспрещаемое деяние, безопасность и благосостояние государства или частных его лиц посредственно или непосредственно нарушающее и правомерное наказание за собой для преступника влекущее”. Как видно, в данном определении отражены и формальный, и материальный признаки преступления. В работе Г. И. Солнцева рассмотрены проблемы субъекта преступления, вменяемости и вины, неоконченной преступной деятельности, соучастия, понятие наказания, его цели и свойства.

Говоря о развитии российской уголовно-правовой мысли в первой четверти XIX в., нельзя не упомянуть деятелей декабристского движения Н. И. Тургенева, П. Г. Каховского, Н. М. Муравьева, М. С. Лунина, В. И. Штейнгеля и особенно П. И. Пестеля, в программном сочинении которого “Русской правде”, наряду с вопросами будущего политического и экономического устройства России, были поставлены и вопросы уголовного законодательства.⁶

Эпоха Николая I, характеризующаяся наступлением реакции, усилением цензурного гнета, запретом критики существующего порядка, ограничением самостоятельности университетов, заставляет историков российского уголовного права выделить ее в особый период. В этот период завершилась кодификационная работа над созданием Свода законов, который был утвержден в 1832 г., а с 1 января 1835 г. вступил в силу. Основным творцом Свода законов был М. М. Сперанский. Свод законов состоял из 15 томов, причем в последнем томе содержались уголовные и уголовно-процессуальные законы. 15 августа 1845 г. Государственный совет утвердил Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, которое было введено в действие на территории Российской империи с 1 мая 1846 г. Это Уложение, насчитывавшее на момент его принятия 2224 статьи, действовало в последующих редакциях (наиболее существенные редакции были в 1866 г. и в 1885 г.) практически до Октябрьской революции 1917 г.

Криминалисты того времени находились под значительным влиянием идеалистической философии Гегеля. “В гегельянстве,— отмечал Г. С. Фельдштейн,— не могло не привлекать наших ученых и то, что оно обращалось прежде всего к исследованию развития существующего, отодвигая на задний план его критику и изменение, и провозглашало разумность действительного в ту пору, когда движение вперед было фактически невозможно”.⁷ Эту же особенность научных разработок данного периода подчеркивает проф. М. М. Исаев: “Убежденность николаевского правительства в том, что надо лишь приводить в порядок действующее, хотя бы и устарелое законодательство, а не исходить из “чистых умозрительных начал” (т. е. прогрессивных идей XVIII в.), находила поддержку и в теориях российских ученых-юристов-гегельянцев. Эти криминалисты-гегельянцы писали, что “истинная наука уголовного права” имеет единственной своей задачей “уразуметь действительность”.⁸ Наиболее авторитетными представителями этого направления были профессор Московского и Санкт-Петербургского университетов П. Г. Редькин и профессор Харьковского университета А. И. Палюмбецкий.

Развивается историко-философское направление в изучении уголовного права (И. Н. Данилович, Г. С. Гордеенко, Д. М. Семеновский, А. С. Жиряев, П. Д. Колосовский, А. П. Чебышев-Дмитриев) и историко-сравнительное направление (П. И. Дегай, А. Д. Любавский). Среди опубликованных научных трудов того времени можно выделить “Общие начала теории и законодательства о преступлениях и наказаниях” С. И. Баршева (М., 1841), “О преступном действии по русскому до-петровскому праву” А. П. Чебышева-Дмитриева (Ученые записки императорского Казанского университета. 1862. Т. 1), “closetest7О стечении нескольких преступников при одном и том же преступлении” А. С. Жиряева (Дерпт, 1850), “Прикосновенность к преступлению” Н. Полетаева (Журнал Министерства юстиции. 1862. Т. 14. Кн. 10), “О предумышленном и непредумышленном убийстве” К. К. Арсеньева (Журнал Министерства юстиции. 1861. Т. 10. Кн. 10. Отд. 1) и др.

opentest4Блестящим юристом проявил себя в конце 50-х — начале 60-х годов XIX в. профессор по кафедре уголовных и полицейских законов Санкт-Петербургского университета В. Д. Спасович (1829—1906 г.г.), ⁹ про которого было сказано, что только в его лице “русская криминалистика получает юриста, благодаря которому научная догма нашего уголовного права вступает в новый фазис ее более глубокого развития”.¹⁰ В. Д. Спасович призывал к критической оценке действующего права с точки зрения причин, его породивших, и возможности достижения намеченной цели. Наука уголовного права перерабатывает “сырой материал, кучу накопившихся в течении времени узаконений”, “подмечает общее и коренное и превращает в стройную систему понятий данного народа или всех народов о правосудии уголовном, образовавшуюся под влиянием всех условий исторического существования этих народов и отражающую все характеристические особенности их духа”.¹¹

В этот же период появляются первые работы по тюрьмоведению и предпринимаются попытки статистического изучения преступности: Н. Ламанский. Практические основания тюремной реформы // Юридический вестник. 1862. Вып. 38, 39; П. Ткачев. Современное положение наших тюрем // Журнал Министерства юстиции. 1863. Т. 17. Кн. 2; Он же. Рабоче-воспитательные учреждения для несовершеннолетних преступников // Юридический вестник. 1864. Вып. 43; К. Яневич—Яневский “О порядке устройства военно-тюремного заключения, с точки зрения теории и практики // Журнал Министерства юстиции. 1864. Т. 19. Кн. 3 абз. 1; А. Забелин. По вопросу об улучшении тюрем // Русский вестник. 1863. Т. 44; А. Хвостов и И. Орлов. Материалы для уголовной статистики России // Журнал Министерства юстиции. 1860. Т. 6. Кн. 10. Отд. 1 и др.

Резкой критике и общественный строй Николаевской России в целом, и существовавшее законодательство, в том числе уголовное, подверглись в сочинениях революционных демократов А. И. Герцена, В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, А. И. Добролюбова, где высказывались взгляды о сущности преступления, задачах и видах наказания, о причинах преступности и средствах борьбы с нею.¹²

quest2Наивысшего подъема и расцвета дореволюционная российская уголовно-правовая наука достигает в последней трети XIX в.— начале XX в., после проведения судебной реформы в 1864 г. и введения университетского устава 1863 г. В этот период учеными, работавшими в университетах, училищах правоведения и лицеях (Л.С.Белогриц-Котляревский, В.Будзинский, Л.Е.Владимиров, В.В.Есипов, П.Д.Калмыков, А.Ф.Кистяковский, А.В.Лохвицкий, Н.А.Неклюдов, В.Д.Набоков, С.В.Познышев, Н.Д.Сергеевский, Н.С.Таганцев, И.Я.Фойницкий, М.П.Чубинский и др.), было подготовлено и издано множество авторских учебников и курсов русского уголовного права.¹³

Ряд значительных трудов был опубликован по отдельным вопросам общей и особенной части уголовного права, а также проблемам преступности и ее причин. Среди них: Белогриц-Котляревский Л. С. Преступления государственные (политические, против порядка управления и по службе). Киев, 1904; Гернет М. Н. Детоубийство. М., 1911; Он же. Смертная казнь. М., 1913; opentest9Дриль Д. А. Учение о преступности и мерах борьбы с нею. СПб., 1912; closetest8Кистяковский А. Ф. Исследование о смертной казни. Киев, 1867; Круглевс-кий А. Н. Имущественные преступления. СПб., 1913; Колоколов Г. К учению о покушении. М., 1884; Сергеевский Н. Д. О значении причинной связи в уголовном праве. Ярославль, 1880; Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения. М., 1902; closetest9Фельдштейн Г. С. Учение о формах виновности. 1902; Чебышев-Дмитриев А. О покушении. СПб., 1866; Чубинский М. П. Мотив преступной деятельности и его значение в уголовном праве. Ярославль, 1900; closetest10Ширяев В. Н. Взяточничество и лиходательство в связи с общим учением о должностных преступлениях. Ярославль, 1916.

Эти и другие работы, написанные представителями различных школ и направлений в российской уголовно-правовой науке, характеризовались глубоким и тонким анализом юридического материала. Ученые широко пользовались историческим и сравнительным методами, анализировали не только отечественное, но и зарубежное законодательство, взгляды и концепции западноевропейских ученых. Написанные живым и образным русским языком эти работы легко читаются и представляют несомненный интерес и для современного читателя.¹⁴ Российская наука уголовного права вышла на международный уровень и заняла там достойное место.

В этот период времени в России издается множество юридических журналов и газет, в которых печатаются статьи по актуальным проблемам уголовного права: Журнал Министерства юстиции; Судебный вестник; Юридический вестник; Юридическая летопись; Журнал гражданского и уголовного права; Вестник права; Тюремный вестник; Право и др.

opentest5Взгляды отечественных юристов на систему уголовного законодательства, отдельные институты общей и особенной части уголовного права, виды и цели наказания нашли отражение в Уголовном уложении 1903 г., в комиссию по разработке проекта которого входили крупнейшие отечественные ученые Н. С. Таганцев, И. Я. Фойницкий, Н. А. Неклюдов. Работа над Уложением продолжалась более 20 лет. В 1897 г. был опубликован проект с подробнейшей объяснительной запиской в восьми томах, где скрупулезному анализу была подвергнута каждая статья проекта Уголовного уложения с подробным анализом всех аргументов за и против соответствующего законодательного решения, с обращением к историческому опыту и опыту зарубежного законодательства.

Из этой плеяды блестящих криминалистов последней трети XIX— начала XX вв. следует особо сказать о Н. С. Таганцеве и И. Я. Фойницком. Оба они внесли выдающийся вклад в науку, занимая подчас разные позиции по изучаемым вопросам.

opentest6Почетный академик Российской академии наук, член Государственного совета, первоприсутствующий кассационного департамента Правительствующего Сената, профессор Санкт-Петербургского университета и Императорского училища правоведения Николай Степанович Таганцев (1843—1923) несомненно являлся крупнейшим отечественным криминалистом.¹⁵ “Его творчество,— считает проф. А. В. Наумов,— выдающееся явление не только в отечественной юриспруденции, но и в целом в истории русской культуры”.¹⁶ Помимо уже упоминавшегося Курса лекций по российскому уголовному праву, перу Н. С. Таганцева принадлежат такие фундаментальные работы, как: “О повторении преступлений” (СПб., 1867), “О преступлениях против жизни по русскому уголовному праву” (СПб., 1870. Т. 1; 1871. Т. 2), “Исследование об ответственности малолетних преступников по русскому праву и Проект законоположений об этом вопросе” (СПб., 1871), “Смертная казнь. Сборник статей” (СПб., 1913). С 1873 г. по 1915 г. вышло 18 изданий Уложения о наказаниях уголовных и исправительных с приложением постатейных решений Уголовного кассационного департамента, других материалов и комментариев составителя, каковым был Н. С. Таганцев. По такой же схеме и методике 22 раза был издан Н. С. Таганцевым Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.

opentest8Заслуженный ординарный профессор Санкт-Петербургского университета сенатор Уголовного кассационного департамента Иван Яковлевич Фойницкий (1847—1913) являлся признанным лидером социологического направления в российской уголовно-правовой науке. Поражает широта научных интересов И. Я. Фойницкого. Им написан ряд уголовно-правовых работ, оставшихся, по словам современников, непревзойденными по полноте и точности догматической разработки: “Мошенничество по русскому праву” (1871), “Курс русского уголовного права. Часть Особенная”, опубликованный в 1890 г. и выдержавший семь изданий. Классическим сочинением является его фундаментальное исследование “Учение о наказании в связи с тюрьмоведением” (СПб., 1889). В то же время И. Я. Фойницкого интересуют социологические проблемы преступности, которым он посвящает исследование “Влияние времен года на распределение преступлений. Опыт социального диагноза преступлений” (Судебный журнал. 1873. № 1, 2, 3). Наконец выдающейся работой И. Я. Фойницкого, обессмертившей его имя, стал Курс уголовного судопроизводства, выдержавший четыре издания (СПб. 1884—1888, 1896—1899, 1902—1910, 1912—1915).¹⁷

Значительное внимание в исследованиях русских криминалистов этого периода уделялось вопросу о предмете уголовно-правовой науки и о применяемых ею методах исследования. Высказываемые при этом взгляды в значительной степени определялись принадлежностью автора к классическому или антрополого-социологическому направлениям в науке уголовного права. Здесь уместно кратко изложить основные, концептуальные идеи каждой из этих школ (направлений).¹⁸

Расцвет классического направления в уголовно-правовой науке приходится на первую половину XIX в., но идеи “классиков” оказали и продолжают оказывать влияние на последующее развитие уголовно-правовой науки и законодательства. Конечно, по многим частным вопросам взгляды ученых, относящихся к классическому направлению, существенно различались, однако принципиальные подходы к пониманию задач уголовного права, сущности преступления и наказания, значения уголовного закона в борьбе с преступностью у них совпадали, что и позволяет рассматривать сторонников этих взглядов как представителей одной школы.

quest3Классическая школа в уголовном праве была основана на философской концепции свободы воли и других постулатах идеалистической философии (Кант, Гегель), а также демократических идеях законности, равенства перед законом, соответствия наказания тяжести совершенного преступления, выдвинутых и обоснованных в трудах представителей просветительно-гуманистического направления Монтескье, Беккариа, Бентама и др. closetest1 Основные принципы классической школы были сформулированы в работах крупнейшего немецкого криминалиста Ансельма Фейербаха: nulla poеna sine lege — нет наказания без закона; nulla poena sine crimine — нет наказания без преступления; nullum crimen sine poena legali — нет преступления без законного наказания. К этим постулатам следует присоединить еще одно положение, отстаиваемое “классиками”,— nullum crimen sine сulpa — нет преступления без вины. Таким образом сформулировалась основная идея — nullum crimen, nulla poena sine culpa, sine lege — нет преступления, нет наказания без вины, без закона.

closetest3Ученые, представляющие классическое направление, выступали против применения уголовного закона по аналогии, утверждая, что основанием применения уголовной регрессии, наказания может быть только совершение преступления — деяния, предусмотренного уголовным законом. Соответственно, преступление рассматривалось как нарушение закона, как посягательство на правопорядок, а в наказании многие “классики” видели кару, возмездие, определяемое тяжестью совершенного преступления. Заслуга ученых-”классиков” состоит в глубокой разработке таких институтов уголовного права, как состав преступления, вина и ее виды, соучастие, покушение и др. Много внимания уделялось уголовной догматике — тщательной разработке и изучению признаков составов конкретных преступлений.

Идеи классической школы уголовного права легли в основу Уголовного кодекса Франции 1810 г., Баварского уголовного уложения 1813 г. и других кодексов, принятых в Европе в XIX веке, в том числе российского Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. closetest4Видными сторонниками идей классического направления были Биндинг, Белинг, Биркмайер, а в России — Н. С. Таганцев, Н. Д. Сергеевский, А. Ф. Кистяковский и др.

quest5В середине 70-х годов в Европе возникает новое направление в уголовно-правовой науке, получившее название “антропологической” школы. Сторонники этого направления (Ломброзо, Гарофало и др.), стоявшие на позициях вульгарного материализма, основную задачу уголовного права видели не в разработке юридических понятий, а в изучении преступности и прежде всего особенностей тех лиц, кто совершает преступления. closetest2Антропологи-ломброзианцы создали учение о прирожденном преступнике, стигматах (признаках) основных преступных типов и о превентивных мерах борьбы с ними. В России некоторое влияние идей антропологов заметно в работах Д. А. Дриля, П. Н. Тарновской, В. Ф. Чижа и ряда других исследователей, хотя в целом они не получили широкого распространения.

quest4Такого нельзя сказать о социологической школе уголовного права, многие идеи которой нашли отражение в уголовном законодательстве и продолжают влиять на его развитие. Примерно с середины XIX в. криминалисты стали ощущать, что им тесно в рамках сугубо юридической материи, что соответствующие уголовно-правовые решения не могут выводиться из “чистого разума”, требований “нравственного императива”, учения естественной школы права, а должны соответствовать потребностям реальной жизни. Так, еще в 1865 г. Н. А. Неклюдов подчеркивал, что уголовный закон должен быть, “по прекрасному выражению Цицерона, non lata, sed nata, т. е. не созданным искусственно, но выработанным жизнью, а жизнь не может противодействовать своим же собственным потребностям и благу”.¹⁹ В 1872 г. профессор М. Духовской отмечал, что наука уголовного права, не ограничиваясь строго юридической работой, должна приступить к широкому изучению причин преступности, обязана указывать государству средства борьбы с преступностью и для реорганизации карательных мер в духе отказа от теории возмездия, разрабатывать превентивные меры и не стесняться указывать на необходимые социальные реформы.²⁰

Согласно учению социологической (или, как раньше называли, позитивной) школы уголовного права последнее в первую очередь должно заниматься причинами (факторами) преступлений, среди которых выделялись индивидуальные и социальные факторы. closetest6В отличие от “классиков” “социологи” центр своего внимания перемещали с деяния на личность, создав учение об опасном состоянии личности. Деяние, предусмотренное уголовным законом, утрачивает свое значение как единственное основание для применения мер уголовной репрессии. Наиболее последовательные представители социологического направления, вслед за антропологами, требовали признать “право вмешательства государства даже туда, где нет ни преступления, ни проступка”.²¹ Совершение преступления — лишь один из показателей опасности лица, о которой могут свидетельствовать и ряд других обстоятельств (психическая болезнь, образ жизни, связь с преступной средой).

Находясь в основном под влиянием философских идей позитивизма, многие социологи отрицали свободу воли, что влекло за собой отказ от понятий вины, вменяемости. Наказание рассматривалось как мера социальной защиты, преследующая исключительно утилитарные цели. Вместо наказания предлагались меры безопасности, особенности и тяжесть которых должны определяться не столько вредностью содеянного, сколько опасностью самой личности. “Социологи” выступали за широкое судебное усмотрение, применение аналогии, неопределенных приговоров, условное осуждение и условно-досрочное освобождение, применение принудительных мер медицинского и воспитательного характера. Виднейшими представителями социологического направления в уголовном праве были Франц Лист, Адольф Принс, Ван-Гамель, closetest5а в России некоторые идеи социологов проповедовали и развивали И. Я. Фойницкий, М. П. Чубинский, М. Н. Гернет и многие другие ученые конца XIX — начала XX в.в.

quest6Руководствуясь представлением об уголовном праве как о науке строго (или преимущественно) юридической, сторонники классического направления предметом уголовно-правовой науки рассматривали само право. “Наука уголовного права, — писал Н. Д. Сергеевский,— есть одна из наук юридических, имеющая своим предметом то явление государственной жизни, которое мы называем преступным деянием и наказанием. Исследуя юридическую природу преступного деяния и наказания и формулы права, эту природу определяющие, наука уголовного права служит практической цели — дать руководство к правильному пониманию и применению, критике и составлению уголовного закона. Этим определяется содержание уголовного права, как науки юридической...”.²² Примерно так же рассуждал В. Д. Набоков, по мнению которого в основе науки уголовного права лежит само уголовное право, то есть совокупность юридических норм, коими регулируются преступление и наказание как юридические отношения. Юрист может выходить из этой сферы для проверки насколько выработанные им теоретические понятия и определения соответствуют данным, добытым антропологическими и общественными науками.²³ Для уголовного права преступление и наказание суть понятия, а для уголовной социологии — явление общественной жизни.²⁴

Придерживаясь в целом такого же понимания предмета, целей и задач науки уголовного права, Н. С. Таганцев подчеркивал, что “уголовное право как одна из юридических наук должна, конечно, иметь своим предметом изучение преступных деяний как юридических отношений”.²⁵ “Поэтому предметом курса уголовного права должно быть изучение юридической конструкции преступных деяний и вызываемой ими карательной деятельности государства, изучение совокупности норм, определяющих наказуемость преступных деяний, а предметом курса русского уголовного права — изучение действующих в России постановлений о преступных деяниях и их наказуемости как вообще, так и в отдельных родах и видах”.²⁶ При этом Н. С. Таганцев особо отмечал, что положительное изучение права не может ограничиваться только изучением статей или отдельных фрагментов законов, сопоставлении отдельных положений, устранении противоречий; в это изучение должна быть введена и “критическая оценка действующего права и притом с двоякой точки зрения: его устойчивости и его жизнедеятельности”. Одним из первых приемов критического анализа права является историческая оценка нового закона, соответствие его условиям исторического развития. Другой критерий оценки правовых положений — их жизнепригодность. “Таким образом, задачей положительного изучения должно быть не только догматическое выяснение и изложение начал действующего права, но и критическая их оценка на основании данных практики и начал науки, на основании опыта других народов и отечественной истории права”.²⁷

Противоречивые суждения по вопросу о предмете уголовно-правовой науки и ее задачах высказывал С. П. Мокринский. С одной стороны, он подчеркивал, что “не каузальная оценка права, как явления социальной жизни, но само право, как таковое, нормативная природа права составляет предмет юриспруденции. Юрист изучает право, не как элемент сущего, не как частицу реальной действительности, но как нечто, лежащее вне действительности, относящееся к совершенно иной сфере человеческого сознания,— как непосредственное выражение должного”.²⁸ Уголовная социология и антропология как учения о биологических и социальных факторах преступности находятся вне сферы уголовного права, поскольку они исследуют не право, а лишь биологические и социальные факторы, лежащие в основе тех явлений, борьба с которыми составляет задачу права.²⁹ В то же время, по мнению С. Мокринского, задачами науки уголовного права являются: 1) описание данного права (lex lata), т. е. права действующего, утратившего силу и проектируемого; 2) построение должного права (lex ferenda); 3) оценка данного права. В связи с этим он полагал, что наука уголовного права распадается на уголовную догматику, уголовную политику и уголовно-правовую этику. Догматическое описание права преследует цель его систематического изложения для более легкого и сознательного его усвоения и применения на практике. Уголовная политика представляет собой учение о целесообразной уголовной репрессии, а уголовная этика решает вопрос, в каких пределах наказание может быть оправдано нравственно.³⁰

Подобное понимание предмета и задач науки уголовного права подверглось резкой критике со стороны представителей социологического направления в уголовно-правовой науке. “На входных дверях науки уголовного права,— писал в 1873 г. И. Я. Фойницкий,— мы читаем, что его предмет есть не преступление, а преступность, т. е. состояние лица, вызывающее нарушение юридических отношений, охраняемых карою,... преступление же входит в уголовное право лишь потому, что оно составляет выражение преступности; в область уголовного права входят условия преступности, т. е. анализ разнообразных явлений, имеющих в своем результате юридическое состояние преступности, и, наконец, в область уголовного права входит и изучение преступления в его последствиях, т. е. анализ тех юридических отношений, которые наступают для лица вследствие преступности,— эти отношения известны под именем наказания”.³¹

Дата добавления: 2015-05-10