VIII. Жанна д'Арк – побочная дочь короля

Каждый год выходят в свет одно-два издания, объявляющие при поддержке широкой рекламы, что наконец-то обнаружены новые документы, позволяющие утверждать, что Жанна д'Арк не была сожжена, что она внебрачная дочь Изабеллы Баварской и Людовика Орлеанского, то есть сестра Карла VII. Безудержная фантазия толкает на инсинуации, согласно которым она совершила побег, а Кошон, Бедфорд, Варвик сделали все возможное, чтобы ее не сожгли и на костер возвели кого-то другого, и так далее и тому подобное…

"Я, Жанна-послушание", или "Жанна д'Арк и мандрагора", или же "Секрет Жанны д'Арк, Орлеанской Девы" – все эти книги не отличаются оригинальностью и повторяют друг друга. Одни воспроизводят псевдодоказательства XVII и XVIII веков, другие – утверждения некоего Пьера Каза, супрефекта Бержерака, который скуки ради выпустил в свет в 1805 году книгу, в которой Жанна д'Арк впервые была объявлена незаконнорожденной дочерью Изабеллы Баварской.

Но вернемся к теме побега. Известно, что Клод дез Армуаз выдавала себя за Жанну и что на некоторое время ей удалось ввести многих в заблуждение. В 1436 году орлеанцы, до которых дошли слухи об этой женщине, посылают в Арлон гонца Кёра де Ли. Он отправляется в путь 31 июля и возвращается 2 сентября. Между тем брат Жанны Жан Малыш, прибывший в Орлеан 5 августа, заявляет, что привез новости от своей сестры; ему устраивают обед, после чего он отправляется к королю в Лош. 21 августа он возвращается в Орлеан, жалуясь, что ему выдали не 100 франков, как приказал король, а всего лишь 20. Тогда орлеанцы выплачивают ему скромную сумму в 12 франков. В Орлеане принимают также другого гонца, посланного непосредственно "Жанной". Речь идет о посланнике Флёр де Лисе, который появляется в Орлеане 9-го, а затем и 25 августа. "Хроника настоятеля Сен-Тибо-де-Мец" рассказывает нам о необычайных приключениях этой Клод:

"В 1436 году господин Филиппен Марку был старшим эшевеном города Меца; в этом же году числа двадцатого мая Жанна Дева, которая была во Франции, прибыла в Гранж-оз-Орм, около Сен-Прива; она туда приехала, чтобы переговорить с несколькими знатными горожанами Меца, называла она себя Клод, и в этот же день туда прибыли два брата Девы, один из которых, Пьер, был рыцарем, а другой, Жан – оруженосцем. А они думали, что она была сожжена, но когда увидели ее, то узнали, и она тоже их узнала. (Затем) Клод дез Армуаз встретила господина Пьера Лува, советника герцога Бургундского, который дал ей коня, (и) ее воинская свита была дополнена сеньором де Буле и неким Николем Гронаром, который передал ей меч".

Хронист повествует, что эта "Жанна" говорила иносказательно, что она уехала из Меца в Арлон вместе с сеньорой Люксембургской, так как она жила в Меце, где вышла замуж за рыцаря Робера дез Армуаза.

Некоторые авторы не колеблясь отождествляют герцогиню Люксембургскую с той, которая находилась с Жанной во время ее пленения в Боревуаре. Эта "сеньора Люксембургская" была Елизаветой, дочерью Жана Люксембургского, герцога Гёрлитского. Таким образом, она была племянницей герцога Бургундского; ее нельзя путать с Жанной Люксембургской, умершей незамужней, еще до казни Жанны д'Арк, в 1430 году. Следует также подчеркнуть, что "Хроника настоятеля Сен-Тибо-де-Мец" была переписана; и автор, переписавший хронику, дает такое толкование:

"В этом году появилась молодая девушка, которая называла себя Девой Франции и так играла свою роль, что многие были введены в заблуждение, главным образом все пожилые люди".

Так называемая Жанна, чья жизнь полна авантюрных приключений, вновь появляется в Трире и высказывает свое мнение о двух церковниках, оспаривающих друг у друга епископство. Затем по наущению графа Вюртембергского она отправляется в Кёльн – об этом мы узнаем от инквизитора Жана Нидера, наставника доминиканцев Нюренберга, а затем Базеля, доктора Венского университета и автора учебника инквизиции "Formicarium". Нидер рассказывает, как двое его коллег оспаривали друг у друга архиепископский престол Трира. Лже-Дева "гордилась тем, что она может и хочет, как это сделала когда-то Жанна Дева для короля Франции, возвести одного из них на престол. Более того, эта самая Жанна говорила, что она послана Богом".

Но эта "Жанна" была не в ладах с инквизитором Кёльна, Генрихом Кальт Эйзеном, который вызвал ее в суд. Жан Нидер уточняет: представ перед восхищенной публикой, она сделала несколько манипуляций, как если бы разбивала стакан – и стакан остался цел, или же как будто разрывала материю – и материя осталась целой. Граф, который ей покровительствовал, не задерживал ее долго в Кёльне – инквизитору совсем не нравились ее выходки. По словам того же Нидера, лже-Дева вышла замуж за рыцаря Робера дез Армуаза. Он рассказывает и другую легенду, согласно которой она сожительствовала с одним священником, но эта история представляется совсем уж неправдоподобной. Достоверно то, что она вышла замуж за Робера дез Армуаза, сеньора де Тишемона, после сентября 1436 года. Об этом человеке, чья семья была родом из Шампани, известно немного. Сам Робер дез Армуаз, несомненно, жил в Меце и Люксембурге, так как находился в изгнании. Он отдал свою вотчину Норруа в чужие руки без согласия на то Рене Анжуйского, поэтому имущество его конфисковали в 1435 году, и он больше не был сеньором де Тишемоном, хотя продолжал носить этот титул; его замок достался Жефферею д'Апремону.

Вполне вероятно, что Робер дез Армуаз искал убежища в двух районах, враждебных герцогу Рене. Свадьбу Робера и Клод датируют 7 ноября 1436 года. Теперь Клод называла себя Жанной. В течение двух лет о ней не было слышно, но затем в 1439 году она объявляется в Орлеане. Ее принимают там 18 июля, в ее честь дано пиршество с вином. 1 августа ей вручают денежную сумму за "благо, оказанное ею городу во время осады". Внезапно она исчезает, когда готовится обед в ее честь. Заставило ли ее покинуть город известие о прибытии короля, пришедшее в этот же день? Как бы то ни было, она бежит к Жилю де Лавалю, сеньору де Ре, который берет ее с собой на войну. В 1440 году Жиль де Ре плохо кончит: после ареста он будет повешен и сожжен.

В "Дневнике парижского горожанина" утверждается, что сеньора дез Армуаз отправляется после этого в Париж. Кое-кто начинает твердо верить, что она – Дева, но Клод признает свое самозванство перед собранием богословов Парижского университета. Кем она была разоблачена – Парижским университетом, королем или Парижским парламентом, – неизвестно. Несомненно одно: начиная с 1440 года о Клод-Жанне дез Армуаз больше не слышно.

Многие задаются вопросом, почему один из братьев Девы, Жан Малыш, сразу же "узнал" сестру и следовал за ней с 20 мая до начала сентября 1436 года – с этого момента около Клод дез Армуаз больше не видно никого из членов семьи Жанны. Можно предположить, что какое-то время Жан рассчитывал использовать эту авантюристку, чтобы выпросить у короля денег и попытаться обогатиться за ее счет.

Другой ее брат, Пьер, следовал за Девой в течение всего ее славного пути; он был схвачен при Компьене одновременно с ней и, оставаясь долгое время в плену у англичан, разорился, заплатив выкуп. Лишь в "Хронике настоятеля Сен-Тибо-де-Мец" упоминается о том, что он узнал так называемую свою сестру. Впоследствии он переехал в Орлеан, где герцог Орлеанский подарил ему Иль-о-Бёф, расположенный напротив Шеей, выше города, тем самым возмещая ущерб, понесенный им, когда, находясь в плену, он был вынужден продать приданое своей жены, чтобы заплатить выкуп. Пьер дю Лис живет в замке Бажено, в 1450 году он снова получает от герцога Орлеанского денежное вознаграждение и в 1452 году строит дом в Орлеане. Наконец, в 1454 году ему назначена ежегодная пенсия в 61 ливр, которая выплачивается регулярно; после его смерти ее получает его сын Жан. Пьер был вместе со своей матерью, когда начался процесс по отмене приговора.

Что касается Жана, который узнал так называемую свою сестру, то после попытки получить от короля денежную сумму он вскоре вернулся домой, в Домреми или в Сеффон; он женился на собственной племяннице, дочери своего старшего брата Жакемэна д'Арка, жившего в Вутоне. В 1452 году Жан дю Лис, как он себя называл, был назначен судьей Вермандуа и наместником Шартра, должность весьма важная. В 1457 году на его место назначают другого, но зато он получает наместничество в Вокулёре, недалеко от Домреми. Он занимал эту должность в течение десяти лет, и, когда наместничество перешло к Жану, Каланскому Бастарду, сыну герцога Лотарингского, ему было уже за шестьдесят, и он отошел от дел, получив вознаграждение в 25 ливров. Жизненный путь этого человека – отнюдь не карьера бедного простофили. Да, в течение почти трех месяцев он был сообщником Клод дез Армуаз, но впоследствии, похоже, отдал много сил делу по отмене приговора, вынесенного его сестре, он также собирал доказательства ее невиновности как в Париже, так и в Руане. После отмены приговора он потребовал отдать его текст, точнее, его копию.

Были и другие авантюристки, которые не раз пытались выдать себя за Жанну д'Арк. Из грамоты о помиловании (опубликованной Лекуа де Ла Маршем), датированной февралем 1457 года и жалованной некоей Жанне де Сермез, жене некоего анжуйца по имени Жан Дуйе, известно, что она находилась в тюрьме Сомюра в течение трех месяцев, поскольку ее случайно приняли за Жанну Деву. Грамота о помиловании жалована королем Рене. Существует еще один документ, который подтверждает, что в эпоху Жанны люди были не глупее наших современников, умели отличать правду от фальши.

Но сторонников чудесного спасения Жанны не смущают противоречия. Некоторые, например Жан Гримо, пишут, что хронист Монстреле "просто замалчивает такие события, как пленение и смерть Жанны". Таким образом, он хочет доказать, что по крайней мере бургундцы не поддались на обман. Но ничуть не бывало; напротив, хронист описывает ее пленение: Жанна "была приведена, связанная по указанию вышеназванного суда, на площадь Старого рынка в Руане и была сожжена при всем честном народе… После казни вышеназванный король Англии известил в письмах, как сказано, вышеназванного герцога Бургундского, чтобы сие справедливое действо во имя его, равно как и других государей, было оглашено во многих местах и чтобы их подданные отныне были бы более уверены и лучше осведомлены и не доверяли этим и подобным ошибкам, которые случились из-за названной Девы".

Все знали о смерти Жанны; так, в "Дневнике парижского горожанина" отмечается:

"В день святого Мартина зимнего устроили общее шествие, посвященное святому Мартину, покровителю полей, и была проповедь, и читал ее брат ордена святого Доминика, который был инквизитором веры… и говорил он о всех деяниях Жанны Девы до ее казни на костре… к такой смерти она была приговорена светским судом".

Наконец, нельзя не учитывать официальный документ Кошона и помощника инквизитора Лемэтра, обвиняющий доминиканца Пьера Боскье, заявившего, что судьи поступили недостойно, обвинив Жанну в ереси и отдав ее в руки светского правосудия. Можно ли игнорировать официальный документ, исходящий из Парижского университета, адресованный папе и составляющий часть обвинения и приговора Жанны? С другой стороны, Генрих VI разослал письма через восемь дней после казни королям, герцогам и другим правителям христианских народов, в которых сообщил им об обвинении и казни Жанны. 28 июня 1431 года он оповещает об этом "прелатов, герцогов, графов и других вельмож, а также города его королевства во Франции". И разве не Кошон, желая оградить себя от пересудов, просит официальных грамот, подписанных в королевской канцелярии Англии, разрешающих взять "под свое покровительство всех тех, кто участвовал в процессе, обвиняющем Жанну и передавшем ее в руки светского правосудия"? Можно ли не принимать во внимание показания свидетелей процесса по отмене приговора, которые под присягой заявили, что присутствовали при казни: Пьера Кюскеля, Л. Гедона, Ж. Рикье, Гийома де Ла Шамбра, епископа Нуайона, Жана де Майи, а также нотариусов Гийома Маншона, Гийома Колля, Никола Такеля? Можно ли игнорировать свидетельства брата Мартена Ладвеню, брата Изамбара де ла Пьера или Жана Массьё? Как можно видеть в процессе над Жанной только шумный маскарад, устроенный Изабель Роме, безутешной матерью Жанны, требующей отмены приговора своей дочери, сожженной англичанами? Могла ли церковь, оправдывая ее устами папы Каликста III, совершить клятвопреступление, заявив, что Жанна была сожжена?

Но авторы книг о спасении Жанны не обращают внимания на подобные факты. По их мнению, Жанна спаслась бегством, а на площади Старого рынка в Руане утром 30 мая 1431 года была казнена другая женщина. Ведь, утверждают они, ее лицо было закрыто. Все это свидетельствует о полном незнании эпохи; в документах говорится, что на ней был колпак и что ее подняли достаточно высоко, дабы все удостоверились: это – женщина и она мертва. Тогда, настаивают они, Жанна, Бедфорд – и Варвик впридачу – спаслись бегством через подземный ход. К несчастью, при раскопках замка в Руане этот "таинственный" подземный ход не был обнаружен. Но этот факт не принимается ими во внимание, и они придумывают подземный ход, опираясь на одну из записей процесса: "Quod dux Bedfordiae erat in quodam loco secreto ubi videbat eamdem Johannam visitari". "Loco secreto" превращается в "подземный ход". А фраза, на самом деле означающая: "У герцога де Бедфорда было укромное место, где он мог принимать Жанну, которая наносила ему визиты", приобретает совсем другой смысл: "…подземный переход, ведущий из застенков в жилище регента".

Мысль о том, что Жанна была побочной дочерью Изабеллы Баварской, появляется, вероятно, в XIX веке, ее все время подхватывают и опровергают. Однако, как и лохнесское чудовище, она вновь и вновь возникает. По одной из версий Изабелла Баварская была якобы любовницей Людовика Орлеанского, своего деверя, от которого родила дочь, помещенную в Домреми, в семью д'Арк, с самого рождения. Но ведь на герцога Орлеанского было совершено покушение 7 ноября 1407 года. Сторонники этой версии не смущаясь относят рождение маленькой Жанны к этому времени; в момент процесса ей должно было быть двадцать четыре года, а не девятнадцать, как она сама утверждает. Следовало представить, будто ребенка зачали до 23 ноября 1407 года, дня смерти Людовика Орлеанского. А Изабелла родила 10 ноября 1407 года сына, названного Филиппом, который вскоре скончался. Летописец, священник из Сен-Дени, записывает: "Накануне дня святого Мартина зимнего, около двух часов пополуночи, августейшая королева Франции родила сына… Этот ребенок прожил совсем немного, и близкие короля успели лишь дать ему имя Филипп и окрестить его". Вот еще документ, который игнорируют сторонники этой версии.

Утверждая, что Жанна была побочной дочерью Изабеллы Баварской, Деву обвиняют прежде всего в клятвопреступлении. Во время обвинительного процесса она клянется на Евангелии, когда ее специально спрашивают, где она родилась, как зовут ее отца и мать, и она отвечает, "что ее отца зовут Жак д'Арк, а мать Изабелеттой". Она говорит также, что родилась в Домреми. Обвиняя Жанну в клятвопреступлении, они обвиняют и Изабель Роме, а весь процесс просто подвергают осмеянию. Принося торжественную клятву, Изабель Роме требует отмены решения руанского суда в отношении "своей дочери от законного брака".

Нельзя забывать и о свидетельствах кумовьев, соседей на этом же процессе: все показали, что Жанна родилась в Домреми, в семье Жака д'Арка и Изабель Роме. Эти же псевдоисторики утверждают, будто все были посвящены в тайну, не говоря уж о Карле VII, герцоге Алансонском, или Дюнуа, или же Бертране де Пуленжи, который сопровождал Жанну из Вокулёра в Шинон.

Разве, пишут они, оружие, которое подарили Жанне, не свидетельствует о факте ее побочного рождения? Но ведь меч никогда не рассматривался как особый знак. Если это оружие дарят Жанне, почему тогда такое же вручают "псевдобратьям"? Может быть, они тоже королевской крови?

Все доводы псевдоисториков не заслуживают того, чтобы на них долго останавливаться. Пока не будут обнаружены документы, подкрепляющие подобные доводы, не следует придавать им значение.

Дата добавления: 2015-05-08