Райнер Флаше 1 страница

НОВЫЕ РЕЛИГИИ

I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Возникновение и распространение новых религий до сих пор остается незавершенным процессом в истории религий. Многие религии, которые ныне имеют за своими плечами уже длительную историю, тоже когда-то были новыми религиями, и проходило порою немало времени от момента их возникновения до стадии консолидации и признания, позволявшего им самим представить уже как нечто завершенное свою собственную историю, И все эти новые религии никогда не возникали из ничего, а происходили из уже существующих прежних религий, из их модификации, из взаимодействия с ними. Таким образом, понять все новые религии мира можно лишь на определенном историческом фоне предшествующих им, прежде сложившихся представлений. Эта особенность связана с характером религий, вообще. Ведь религии можно характеризовать как системы объяснения мира и жизнеустройства, с которыми люди (бывшие верующие) находятся в определенных отношениях, исключающих непосредственную возможность управлять этими системами. В течение того времени, пока эти системы сохраняют всеобщее признание, свое обязательное действие или хотя бы являются достаточными для того, чтобы объяснить мир и упорядочить устройство жизни, они составляют основу соответствующего общества или религиозной общины и представляют собой для этого общества истинную реальность.

Эта взаимосвязь позволяет в то же время представить религии как самоорганизующиеся системы с относительной автономией или, по крайней мере, как явления, имеющие такую тенденцию. Как религиозная система религия достаточно автономна по отношению к окружающему миру, но все же находится с ним во взаимодействии, определяющем формирование и развитие самой этой религии. Таким образом, религии можно одновременно определить как открытые и закрытые системы, как статичные и развивающиеся явления, как стабильные и функционирующие структуры. Как самоорганизующиеся системы религии стремятся устранить любые помехи, противоречия, возникающие внутри заданной системы отношений, исключить всё это из своей структуры. Это становится основой не только динамики развития данной религии, но и её возможного «заката», схода с исторической арены и возникновения новой религии в тот момент, когда перестают действовать те возможности решения проблем, которые были имманентно присущими прежней религиозной системе.

Как закрытые и одновременно открытые системы, религии находятся в постоянном взаимодействии и контакте с другими субсистемами и с общей, глобальной системой и подвержены не каждому заметным, но постоянным изменениям и открыты для постановки новых вопросов. Такая постановка новых вопросов может носить как имманентный по отношению к традиции, так и трансцендентный характер. В первом случае ответы на новые вопросы даются в русле прежней, собственной традиции и, расширяя поле прежнего, традиционного мышления, всё же не изменяют его структуры, находятся внутри сложившейся системы. Практически в истории религий это приводит к возникновению новых школ, направлений или «сект», которые все же не претендуют на разрыв связей с данной религиозной системой, принадлежат ей. Такой имманентный процесс изменения традиции сравнительно редко приводит к возникновению новых религий, даже если новые знания, открытия, более того - новые олицетворения Бога вторгаются в утвердившийся традиционный континуум. При этом нередко традиционные представления и взаимосвязи сокращаются до немногих основных элементов, образующих основу «истины», провозглашаемой, как провозглашается, к примеру, одно единственное божество, или главные ритуалы, или определенные религиозные отношения как единственно святой и правильный путь, что со временем как бы вычленяется из прежней религии и может привести к формированию новой религии. Этот «сокращенный характер» типичен для многих новых религий, аналогичный историко-религиозный эффект обретают также различные апокалиптические или (и) хилиастические (развивающие теорию хилиазма) традиции и спекуляции, которые могут «выпрыгнуть» в новую религию, если они начинают утверждать новое «священное царство», при этом старый мир как правило, подлежит осуждению и проклятию.

Наряду с рассмотренным, таким образом, путем формирования новых религий на традиционно-имманентной основе, можно наблюдать религиозно-трансцендентную, постороннюю по отношению к данной религиозной системе интервенцию вопросов и сомнений, которые являются следствием событий и проблем, возникающих вне данной закрытой религиозной системы, вторгаются в неё из внешнего мира. Они требуют или ответа на традиционно-имманентной основе, или предопределяют новые формы и системы самосознания, миропонимания, выдвигают новую систему объяснения мира и жизненного устройства, наконец, ведут к образованию новой религии, которая в свою очередь ставит в центр вероучения новую «истину». В качестве таких трансцендентных факторов, определяющих возникновение новых религий, можно рассматривать политические, экономические, экологические сдвиги и изменения, вплоть до климатических и тектонических катастроф. Такую же роль, однако, могут иметь и философские, мировоззренческие изменения, особенно влияние и наступление других религиозных систем, которые, вступая в симбиоз с прежними религиозными взглядами или участвуя в диалектическом процессе взаимодействия и противостояния им, могут привести к формированию совершенно новых религий.

Итак, в историческом разрезе, новые религии чаще всего возникают в тот момент, когда прежняя религиозная система уже не в состоянии устранить «помехи» её имманентной сущности. Новые религии служат тому, чтобы избежать критических ситуаций, и они достигают этого, создавая и выдвигая новые ориентиры, объяснения, системы миропорядка и жизнеустройства, согласованные с новой действительностью. Они снова предлагают своим адептам целостную систему, которая со стороны, однако, часто представляется сокращенной, редуцированной: они, можно сказать, сакрализируют те утраты, те разрывы, которые жизнь вносит в прежние представления о том, что истинно и правильно, и создают из этого нечто вроде новых (или обновленных) святынь. Существенной, хотя и не оригинальной причиной возникновения новых религий становится, как нам кажется, постоянное стремление человека к сакрализации действительности, к тому, чтобы подняться до чего-то святого, соприкоснуться с ним. Таким образом, новые религии почти всегда (хотя бы частично) содержат в себе предложение чего-то святого - ставят святую цель или указывают священный путь.

Изложенные в этом очерке в краткой форме принципы формирования новых религий претендуют на всеобщее применение и могут быть дополнены конкретными примерами, вытекающими из эмпирического изучения различных религий в том или ином конкретном контексте.

II. ОБЩИЕ ДАННЫЕ

«Новые религии», о которых речь пойдет дальше, объединятся под этим, принятым в религиеведческой науке рабочим термином, чтобы отделить их от традиционных религий, а также от присущих этим традиционным религиям школ, сект и направлений. Понятие «новые религии» относится ко всем религиозным движениям, возникающим в новое время, примерно с середины 19 века. Они отделились от религий, от которых они происходят, в качестве «ересей» или сект и получили самостоятельное развитие, свой собственный облик. Иногда они противопоставляли себя своим прежним религиям на основе «нового знания», «нового откровения», и пытались перестроить прежнее учение, соединив его с новыми, иногда противоположными принципами, что вело в конечном итоге к образованию новых религиозных систем. Наряду с понятием «новые религии» в научной литературе существуют также выражения «новые религиозные движения», «новорелигии», реже «религии современности» и др. (Здесь мы отказываемся от понятий «молодые (или молодежные) религии», «молодые (или молодежные) секты», «деструктивные культы», поскольку они не только несут в себе субъективную оценку, рожденную в контексте полемики, но и основаны на некотором произвольном выборе лишь отдельных типологических структур из широкого многообразия современных религий).

Общее число новых религий можно определить в несколько сотен, при этом в 19 веке возникло около 50 новых религий, а 20 век, вообще, можно характеризовать как век, продуцирующий новые религии. Вероятно, это связано с общей тенденцией к дифференциации, специализации разных явлений и понятий, которая коснулась также религиозной сферы и которая идет рука об руку с «индивидуализацией религии», в процессе которой личная религиозность дополняет поиски священного начала и ведет к многослойности религиозного самосознания индивидуума.

1. ПУТИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ

Новые религии представляют собой феномены, имеющие распространение во всем мире, пожалуй, прежде всего, в так называемом «втором» и «третьем» мире, откуда те из них, что занимаются миссионерской деятельностью, как бы «возвращаясь», проникают обратно в Европу. Это связано с колониальной политикой европейских держав и с сопутствующим этой политике распространением христианства, как определенного типа цивилизации и как религии, но надо иметь в виду также и активное распространение в мире идей другого типа и разного сорта. Духовные и социальные кризисы, как и кризисные ситуации, вызванные интервенцией новых проблем, новых установок, создают питательную почву для распространения новых религий в качестве систем, содержащих новое объяснение устройства мира и порядка жизни. Большинство новых религий остаются «частными» явлениями ограниченного радиуса действия, вероятно, в частности, еще и потому, что они довольно часто представляют собой реакцию местных, коренных племен и общин, или иначе говоря традиционных религиозных взглядов на западно-христианскую культуру, к чему добавляются и другие многочисленные условия и обстоятельства их возникновения. Но некоторые из них поднимаются до глобальных и универсальных претензий, часто далеко выходящих за рамки их реальных возможностей. Так или иначе, лишь немногие из них стали мировыми религиями, в том смысле, что получили распространение в разных странах мира, хотя и при довольно немногочисленной массе сторонников.

2. ЧИСЛО ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ

В большинстве случаев точное число сторонников новых религий трудно установить, в частности, еще и потому, что многие новые религии отвечают далеко не всем, а лишь некоторой части религиозных потребностей людей, и верующие, удовлетворяя эти потребности в новой религии, всё же в основе чувствуют себя принадлежащими старым, традиционным религиозным системам. Это относится, например, к бразильской умбанде или к распространенной в Венесуэле религии Марии-Лионцы, к сантерийской религии на Кубе или к распространенной на Гаити и других островах в западной части Индийского океана религии «воодоо», а также к целому ряду японских и корейских новых религий. Другая причина, затрудняющая установление точного числа сторонников новых религий, заключается в тех преувеличениях, с которыми мы здесь имеем дело постоянно. С одной стороны, сами носители и лидеры новых религий нередко преувеличивают число своих сторонников, чтобы подчеркнуть и усилить собственное значение; но с другой стороны, и их противники порою называют совершенно фантастические цифры, характеризующие число приверженцев новых религий, желая акцентировать опасность их распространения, влияние данных группировок и необходимость мобилизации против них значительных общественных и религиозных сил.

В действительности число приверженцев новых религий колеблется от нескольких сот и нескольких тысяч до миллионов человек. Эта численность не всегда непременно зависит от того, занимается ли та или иная новая религия миссионерской деятельностью и соответственно претендует ли она на распространение во всём мире, а также от того, в каком конкретно регионе мира возникает новая религия и насколько пользуется она там поддержкой местного населения. Так, например, гральское движение, или мацдацнаны, несмотря на миссионерскую деятельность, претендующую на распространение во всём мире, остается маргинальным и малочисленным, точно так же, как ряд индусских гуру-движений на Западе (включая Австралию), или миссия Рамакришны, или интегральная йога ауробиндо, или Божественная миссия света, или МОЗК - Международное Общество сознания Кришны (Divine Light Mission, ISCON – International Sosiety for Krishna Consiousness), и это всего лишь некоторые из возможных примеров. Точно так же большинство из 200 новых религий, распространенных в Корее, и из свыше 250 новых религий Японии, как почти все регионально ограниченные новые религии, по числу их членов принадлежат скорее к маленьким религиозным группам. Исключения составляют бразильская умбанда (около 10 миллионов приверженцев) и некоторые японские новые религии: «тенрикюо» (около 2 миллионов), «сейхо но ие» (2,5 миллионов), религия П.Л. Кюодана (около 1,5 миллионов), «рисшо коссеи кай» (около 4,8 миллионов) и «сока гаккаи» (около 15 миллионов), в то время как большинство других новых религий Южной -мерики, Японии, Кореи, как и некоторые религиозные движения Индии (например, «ананда марга») имеют от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч сторонников. Среди религий, занимающихся миссионерской деятельностью, миллионы последователей имеют, пожалуй, только мормоны, адвентисты и движение часовой башни (Watch Tower), в то время как число последователей других миссионерских религий также колеблется от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч, что можно сказать о происходящей из Кореи и действующей, в основном, в Корее и Японии организации - Объединенная церковь, о религии Бахай (здесь даже около 6.000.000 верующих в мире), о движении Ошо или о саентологической церкви.

Если неопределенность и колебания существуют по отношению к количеству членов таких крупных новых религий и церквей, действующих в Корее, Северной Америке, в Европе, то уж тем более трудно установить число приверженцев более мелких религиозных движений и группировок. И всё же можно сказать, что во всём мире число сторонников новых религий составляет около 100 миллионов человек, причем в контексте с традиционными религиями это число свидетельствует о всё еще существующей маргинальности и частном характере, ограниченном радиусе действия новых религий.

3. «РЕГИОНАЛЬНАЯ» И «КОНФЕССИОНАЛЬНАЯ» ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ

С географической точки зрения новые религии представляют собой феномен, распространенный во всём мире. И всё же большая часть этих религий распространена только на территории их возникновения. Ведь многие новые религии следует рассматривать как реакцию на распространение христианства, на колониальную европейскую экспансию, а также на структурное мышление, философские и даже антропологические установки, свойственные европейскому менталитету. Поэтому многие новые религии имеют сильный этнический, национальный (или националистический) компонент (например, «Брахма самай» и «рья самай» в Индии, большинство корейских религий, возникших вследствие японского гнета, а также японские религиозные группировки, возникшие главным образом после второй мировой войны. Расовое угнетение и разделение также могло привести к возникновению новых религий, среди которых можно назвать растафарианскую религию в Индии, особенно распространенную на Ямайке, или «черных мусульман» в Северной Африке. Многие африканские так называемые «независимые церкви», которые отчасти можно рассматривать как новые религии, представляют собой религии «коренных народов», формирующиеся как синтез традиционных верований и христианского вероучения или возникающих как движения возрождения, реанимации древних религиозных представлений и ритуалов. В этом ряду находятся гапу-религия, возникшая в 1825 году на Гавайях, тука-религия, известная на островах Фиджи с 1873 года, религия пай-марир, называемая также гау-гау в Новой Зеландии, равно как и религия хост-данс, сформировавшаяся в 1889 году у племени сиоу, начавшая свое восхождение после 1890 года. Однако в известной мере к этому ряду можно отнести и те движения, которые в первой половине 20 века возникли в Германии и были ориентированы на обновление германской религиозности. Таковы, например, Нордическое движение, Общегерманское движение, Немецкое движение и подобные им религиозные течения. Если такие группировки в большинстве своем оставались этнически или регионально ограниченными, то наряду с ними появились религии, начавшие миссионерскую деятельность, что чаще всего бывало, когда они сами происходили из миссионерской религии или оказывались в противоборстве с такой религией.

Сюда относятся, прежде всего, те новые религии, которые берут свое начало в христианстве, исламе или различных японских школах буддизма. В качестве примеров можно назвать возникшие в США движения мормонов, адвентистов или свидетелей Иеговы (движение часовой башни) или возникшую в Германии группу лоренциан (общину Иисуса Христа), основанную Эмилем Германом Лоренцом (1864-1929), гральское движение, основанное Оскаром Эрнстом Бернгартом (1875-1941), который считал себя человеческим сыном; или восходящая к проповеднице Габриэль Виттек «Универсальная жизнь», ранее называвшееся «Святое тайное дело Христа», которое с 70-х годов нашего века получило распространение в Германии и образовало свое миссионерское направление, рассчитанное на распространение этого учения во всём мире.

Из ислама произошла оформившаяся в 1844 году религия бабистов, которые в значительной своей части перешли потом в Религию Бахай, которая ведет свою историю с 1863 года, когда состоялось откровение её основателя Баха-у-ллаха, объявившего себя имамом Махди (Магди, Мади) в саду Ридван в Багдаде. В исламском контексте сформировалось также движение «Миссия Ахмадии», основанное сыном врача по имени Мирза Гулям Ахмад (1835-1908) и представляющее собой одну из разновидностей движения Имама Махди, пришедшую из Пакистана. В Японии надо, прежде всего, упомянуть новые религии, происходящие из Нишеренской школы, среди которых 37 наиболее крупных религий зарегистрированы японским Министерством по делам религий как самостоятельные общины.

Если взять за основу классификации новых религий исключительно принцип их происхождения от традиционных религий, это будет по-своему правильно, ибо важнейшие структурные основы традиционных религиозных систем оказываются преобразованными в новых религиях, но все же недостаточно позволяют выявить самостоятельность и оригинальность новых религий, так что этот вопрос для науки о религиях представляет определенную трудность.

Недостаточно совершенным с точки зрения научной систематизации религий представляется и такой метод дифференциации, в основу которого мог бы быть положен комплекс заявлений, исходящих от того или иного основателя новой религии, или тот характер роли, которую приписывают ему его сторонники и последователи. Если часто в новой религии и преобладает та или иная структура, соответствующая традиционной системе, то наряду с этим нередко встречаются и комбинированные структуры, смешанные типы. Основатели новых религий могут выступать в роли пророков, посланников, рупора божественной идеи, а также в роли святого, мессии или какого-нибудь «царя конца мира», они могут считать себя носителями божественного духа, обладателями божественного знания и откровения, они могут выступать, ссылаясь на такое новое откровение, знание или новую концепцию, они могут чувствовать себя учителями, толкователями или людьми, просто восстанавливающими то, что уже было, например, какую-нибудь древнюю, забытую, первоначальную религию. Но в любом случае они формулируют новое понимание мира, новую концепцию жизнеустройства. И будем ли мы классифицировать новые религии на какие-нибудь сакральные системы и общины на основании самосознания и деклараций основателей этих религий (не говорю «основательниц», ибо женщины в этой роли - еще сравнительно редкое явление в истории религий) или на основании той роли, которая им приписывается, например, поставим в центр внимания хилиастические представления, свойственные той или иной религии и провоцирующие активность верующих, или апокалиптические взгляды, которые, скорее напротив, предопределяют пассивность верующих, - все это будет не защищено от элементов случайности. Наряду с множеством разнообразных новых религий существуют немногочисленные такие системы, какие мы можем точнее всего определить как интеллектуально-синтетические религии. Они основаны на интеллектуальном и индивидуальном выборе различных элементов из традиционных, старых религий и на комбинации этих элементов друг с другом, в результате чего возникает новая система. В качестве примера здесь можно было бы привести теософию, в частности в её религиозных формах, антропософию и саентологическую церковь (Scientology Church).

III. ИЗ ИСТОРИИ

Не менее трудно, чем принять систему классификации и дифференциации новых религий, оказывается описать «их» историю. Вероятно, надо было бы описывать историю каждой такой новой религии в отдельности. И всё же некоторая общность между ними, позволяющая делать определенные обобщения, существует.

Большинство из них возникло как своего рода ответ на цивилизаторскую миссию и широкое распространение во всём мире христианства, с которым они ведут свой диалог или выступают по отношению к которому в качестве антипода; некоторые из этих новых религий возникли в контексте с двумя другими мировыми и миссионерскими религиями - буддизмом и исламом, причем и в этом случае нередко на первый план выступало стремление противостоять западным системам мышления и таким направлениям философской мысли, как позитивизм, прагматизм, материализм. К этому добавляются и те потрясения, которые переживают традиционные этнические религии, в которые вторгаются новые проблемные блоки и структуры мышления, приводя к необходимости религиозного обновления.

Многие новые религии на стадии своего возникновения не имеют научных обоснований, литературно-письменной аргументации; люди просто сплачиваются вокруг своего лидера-основателя. И всё же нередко уже на стадии оформления новых религий появляется сопутствующая им литература и фиксируются «священные источники» и «откровения», записанные и собранные или основателями новой религии, или - чаще - последователями первых поколений. Появляются также культовые тексты и своеобразные кодексы нравственных отношений между последователями религии.

Решающим событием в истории большинства новых религий является смерть их основателя, особенно в том случае, когда не оправдываются апокалиптические или хилиастические ожидания, что влечет за собой нередко развал религиозных общин (как это имело место в истории распространившегося в 50-60-х годах в Голландии религиозного движения «лоу», многих движений «карго», распространенных в меланезийском и полинезийском мире, религии «гапу»). Другой нередко наблюдаемый феномен - споры и раздоры наследников, что нередко приводит к расколам, программирующим «конец» отдельных движений и течений (это имело место в Бахай, Ахмадии, в движении черных мусульман, в Обществе сознания Кришны, в «Миссии божественного света»).

Чрезвычайно важным условием исторического развития новых религий и их дальнейшей жизнеспособности является формирование институций и организационных структур на стадии их зарождения и консолидации, ибо только эти структуры гарантируют деятельность и взаимосвязь более узкого или более широкого круга учеников и последователей после смерти основателя религии, а также помогают решить проблему преемственности традиций и связи поколений. История новых религий показывает, что там, где нет таких организационных структур, новая идея может исчезнуть уже в третьем поколении и всё движение как бы «уходит в песок».

Целому ряду новых религий свойственна тенденция превращаться в социально-революционные движения, часть которых стремится к тому, чтобы построить новое «священное царство» политическими и даже военными средствами. В качестве примеров такого рода можно привести движение тай-пинг в Китае (1850-1864), восстания бабистов в Иране между 1847 и 1850 годами, суданское движение во главе с Махди Мохаммедом Ахмедом в 1881-1898 годах, а также корейское «хондокьюо», которое было главной движущей силой восстания против японцев в 1919 году.

Также ряд других новых религий имеют в виду конечную борьбу или, по крайней мере, пропагандируют её, даже если в действительности до такой борьбы дело не доходит или она понимается как духовное сопротивление, как духовная борьба, которая всё равно должна привести к крушению старого и построению нового мира. О том, к каким быстрым и неожиданным последствиям могут привести такого рода религиозные представления о необходимости решительной борьбы, свидетельствуют события, связанные с японским движением «аум синрикё», которое раньше было мало кому известно, а в 1994-1995 годах заявило о себе.

Прогнозы относительно будущего развития новых религий строить еще труднее, чем описывать их историю, ибо никакой целостной картины здесь мы не имеем.

IV. ХАРАКТЕР ПРОЯВЛЕНИЯ

Здесь мы снова можем отметить лишь некоторые общие моменты сходства и различия, памятуя при этом, что форма и характер проявления той или иной новой религии часто в значительной мере определяется влиянием прежней религиозной системы, из которой эта новая религия берет свое начало, и что часто мы имеем дело с «синтезом» двух религий, с конгломератом религиозных систем, из которого трудно вычленить только те качества, которые присущи новой религии.

1. ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ СТРУКТУРЫ

К характерным особенностям новых религий относится то, что все они, почти без исключения, концентрируются вокруг определенных личностей - авторитетов. Их история начинается с выступления того или иного человека, который объявляет себя носителем нового знания, откровения или рупором нового божества; считается, что в этом человеке олицетворена божественная сущность и что его устами говорит сам Бог, способный принимать человеческое подобие. Можно представить его и как мессию, посланника божественной вести, как сына (или дочь) Бога. Вокруг основателя новой религии сплачивается сначала узкий круг учеников, который впоследствии разрастается и сообщает более крупным группам определенного населения священное послание или учит их новому культу. Оба (более узкий и впоследствии более широкий) круги учеников играют решающую роль в структурировании новой религии, сообщая ей иерархическую систему связей между учителями и учениками. Эти люди считаются имеющими прямой доступ к священному учению и поэтому берут на себя руководящие функции. Ведь новые религии почти всегда возникают на самодеятельных началах, и естественно, требуется определенное время, чтобы сформировалась новая культовая система и институт учителей-наставников. Последние чаще всего выходят из семьи основателя (или основательницы) новой религии, являются его (ее) близкими родственниками, и таким образом, круг их весьма ограничен. Это же касается и круга учеников. Обычно и после смерти основателя новой религии руководство общиной остается в его семье - переходит сыну, дочери, внуку и т.д., что нередко сохраняется и в последующих поколениях. Как специалисты - знатоки новой религии, так и функционеры - лидеры общин нередко принадлежат к семейному клану основателей или первых учеников и первых последователей новой веры.

Но имеются и немногие противоположные примеры того, когда новые религии с самого начала создают (или наследуют) такую иерархическую систему, которая подобна организации католического клира во главе с избранным Папой. Такова, например, вьетнамская религия «Као дай». Характерна в этом отношении и бразильская умбанда, в которой культовая иерархия представляют собой смесь западно-африканских, отчасти католических, отчасти представляющих направления спиритуализма «чиновников». Другую картину представляют собой большинство новых религий, происходящих из Индии, в которых не без влияния концепций аватары, центральное место занимает учитель-Гуру, как бы завершающий старую и одновременно выступающий в качестве основоположника новой религиозной традиции. Основатель таких религий выступает чаще всего как достигший дхармы или переживший новое рождение, возродившийся Гуру, который замыкает, таким образом, неразрывную цепь преемственности. Люди, вовлеченные в религиозные ритуалы и церемонии, и собственно учителя, разрабатывающие религиозные учения, нередко охвачены здесь единым процессом, так что не только специфическое учение, но и определенная религиозная практика и священнодействия, включая разного рода медитации, становится важной частью нового культа. Некоторые из новых религий демонстрируют очевидную любовь к разного рода должностям, званиям, религиозным титулам, допускают продвижение и выдвижение рядового члена общины, достигшего определенных успехов, на самые высокие религиозные посты, что является особенно типичным симптомом для небольших религиозных групп. Надо отметить, что большинство новых религий находятся на любительском, самодеятельном уровне, состоят из мирян, не имеющих духовного образования и сана; внутри их существуют общая причастность к жреческим или свойственным священнослужителям обязанностям, а обычные члены не только способны принимать участие в культовых церемониях, но и призваны к тому, чтобы развивать, пропагандировать учение и выступать в качестве миссионеров, соблазняя других «детей» своей верой. Эта миссионерская обязанность в некоторых новых религиях распространяется настолько далеко, что полноценное членство в общине или вступление в «священное царство» находится в прямой зависимости от того, сколько новых членов привлек данный человек в свою религию. Это особенно характерно для некоторых корейских и японских новых религий, но также и у Свидетелей Иеговы мы обнаруживаем подобные правила.

Дата добавления: 2015-05-08