Конец первой книги 3 страница

Я видела его спокойным. Я видела его обходительным. Я чувствовала, как он убирал прядь волос с моего лица — но это. Это действительно было нечто. Он встал на носки. Прокрутился. Он согнул ноги и подпрыгнул. Но лучшей вещью был его взгляд: холодный, полный решимости.

Он закончил выступление реверансом.

— Очень мило, — сказала я, прерывая истерический хохот. Он откинулся на диван и посмотрел на Лию.

— Правда или вызов?

Предсказуемо, Лиа выбрала правду. Из всех нас, она была единственной, кто мог врать и не попасться.

Майкл улыбнулся, также хитро, как и Лиа, когда начала все это.

— Какое твое настоящее имя?

На несколько секунд, уязвимость и раздражение быстро прошли сквозь Лию.

— Твое имя не Лиа? — Слоан звучала странно обиженно из-за идеи, что Лиа могла солгать о чем-то таком простом, как ее имя.

— Нет, — сказала ей Лиа. — Это оно.

Майкл посмотрел на Лию, его брови слегка приподнялись.

— Но давным-давно, — сказала Лиа, звуча все больше не как обычно с каждым словом, — меня звали Сэди.

Ответ Лии заполнил мой разум вопросами. Я пыталась ее представить в качестве Сэди. Она сбросила старое имя также легко, как и переоделась? Почему она поменяла его? Как узнал об этом Майкл?

— Правда или вызов... — Лиа посмотрела на каждого, одного за другим, и я почувствовала, как нечто темное возрастало в ней. Это не кончится хорошо. — Кэсси.

Это не казалось справедливым, что уже наступила моя очередь, в то время как Дина еще нет, но я смирилась.

— Вызов, — я не знала, что подтолкнуло меня выбрать этот вариант, кроме как того факта, что взгляд Лии убедил меня, что она заставит вопрос Слоан звучать как что-то такое же личное, как и вопрос о погоде.

Лиа посмотрела на меня, затем на Майкла. Ответный удар.

— Я вызываю тебя, — сказала Лиа, смакуя каждое слово, — поцеловать Дина.

Дин отреагировал на это предложение так, как будто он был на электрическом стуле. Он выпрямился.

— Лиа, — сказал он резко, — нет.

— Ой, да ладно, Дин, — уговаривала его Лиа. — Это правда или вызов. Сделай это ради команды, — не ожидая его ответа, она повернулась ко мне. — Поцелуй его, Кэсси.

Я не знала, что было хуже, возражение Дина из-за идеи поцеловать меня, или внезапное осознание того, что мое тело не возражало против идеи поцеловать его. Я подумала о наших уроках с Локк, об ощущении его руки на моем затылке...

Лиа смотрела на меня выжидающе, но взгляд Майкла был единственным, который я чувствовала на себе, пока пересекала комнату, чтобы встать напротив Дина.

Я не должна была делать это. Я могла сказать нет.

Дин посмотрел на меня и на долю секунды, я увидела нечто другое, вместо смертельного безразличия на его лице. Его взгляд смягчился. Его губы раскрылись, как будто он хотел что-то сказать.

Я опустилась на колени рядом с камином. Я положила одну руку на его щеку, и приблизилась своими губами к его. Это был дружеский поцелуй. Европейское приветствие. Наши рты соединились на секунду, но я почувствовала это — ток, вплоть до пальцев ног.

Я отпрянула, не в силах оторвать глаза от его губ. На несколько секунд, мы просто сидели здесь, смотря друг на друга: он на полу и я на коленях на ковре.

— Твоя очередь, Кэсси, — Лиа звучала чертовски довольной собой.

Я заставила себя встать и вернуться к дивану. Я села, до сих пор чувствуя след от губ Дина на моих.

— Правда или вызов, Дин?

Это было бы справедливо: он был единственным из присутствующих, кто не попадал под раздачу. На мгновение, я подумала, что он мог отказаться и объявить конец игры, но он не сделал этого.

— Правда.

Это была возможность, которую Майкл не дал мне. У меня были вопросы. А у Дина ответы. Я сосредоточилась на этом, вместо того, что произошло между нами до этого.

— На днях, когда Локк сказала, что не может взять Лию на место преступления, ты сказал, что это «больше» не было программой, — я сделала паузу. — Что ты имел в виду?

Дин кивнул, как если бы было вполне разумно задать вопрос после поцелуя.

— Я был первым, — сказал он. — Еще до программы, до того, как они начали использовать термин «естественные», были лишь я и Бриггс. Я не жил с Джадом. ФБР даже не знали обо мне. Бриггс задавал мне вопросы. Я давал ответы на них.

— Вопросы об убийцах, — у меня не было права на следующий вопрос, поэтому я произнесла это как утверждение. Дин кивнул. Лиа встряла, прерывая разговор.

— Ему было двенадцать, — сказала она, резко произнося слова. — Твоя очередь, Дин.

— Кэсси, — сказал Дин. Это не было «правда или вызов». Просто мое имя.

Рядом со мной, Майкл сжал челюсти. Удар Лии достиг цели, задев другие.

— Правда, — сказала я, стараясь не задумываться о реакции Майкла или о том, чтобы это могло значить.

— Почему ты приехала сюда? — спросил Дин, смотря на Лию, на свои руки, на все, кроме меня. — Почему присоединилась к программе?

Было много ответов на этот вопрос, которые технически были бы честными. Я могла сказать, что хочу помогать людям. Я могу сказать, что всегда знала, что не вписываюсь в обычный мир. Я не смогла.

— Мою маму убили, — я прочистила горло, пытаясь произносить слова, как будто они были просто словами. — Пять лет назад. Исходя из брызг крови, они думали, что ее ударили ножом. Неоднократно. Полиция не нашла ее тело, но было достаточно крови, чтобы они сказали, что она не могла выжить. Я привыкла думать, что она смогла. Но перестала.

Дин не отреагировал на это откровение, но Лиа неестественно застыла, а челюсть Слоан отвисла. Майкл знал о моей матери, но я никогда никому не говорила об этом.

Правда или вызов, Дин. Я хотела сказать что-нибудь, но больше не могла задавать вопросы Дину. Мы итак слишком долго вели игру между собой.

— Правда или вызов, Лиа?

— Правда, — Лиа произнесла слово как вызов. Я спросила ее, была ли она чистюлей или неряхой. Она опустила подбородок, подняла брови, и посмотрела на меня.

— Серьезно? — спросила она. — Это твой вопрос?

— Это мой вопрос, — заверила я.

— Я неряха, — сказала она. — Во всех смыслах слова. — Она не дала мне времени поразмышлять над тем, что я оказалась права, вызвав Майкла на следующий раунд. Я ожидала, что он снова выберет вызов, но нет.

— Правда.

Лиа изящно провела рукой по платью. Она одарила его своим самым наивным и невинным взглядом. Затем она спросила его, ревновал ли он, когда я поцеловала Дина. Майкл не моргнул глазом, но я подумала, что Дин реально хотел задушить Лию.

— Я не ревновал, — сказал Майкл. — Даже порадовался.

Никто не удивился, когда Майкл выбрал Дина.

— Правда или вызов, Дин?

— Правда, — глаза Дина сузились, и я вспомнила, как Лиа говорила, что если у Дина был бы характер, Майкл был бы уже мертв. Я ожидала, что Майкл спросит Дина о чем то ужасном, поэтому мой желудок скрутило, в горле стало сухо.

Но он не сделал этого.

— Ты видел фильм Дурная Кровь[4]? — вежливо осведомился он.

Мышцы на челюсти Дина дрогнули.

— Нет.

Майкл усмехнулся.

— А я да.

Дин встал.

— С меня хватит.

— Дин, — тон Лии был чем-то средним между упрямым и вкрадчивым, но он заставил ее замолкнуть взглядом. Пару секунд спустя, он выходи из комнаты, а затем я услышала, как он открыл входную дверь и хлопнул ею.

Дин ушел, и даже человек, который не мог читать эмоции, понял был довольное выражение лица Майкла.

Каждый час, каждый день ты думаешь о Девушке. Но еще не время грандиозного финала. Пока нет. Вместо этого, у тебя появилась другая игрушка в маленьком магазинчике в Дюпонд Серкл. Даже приметив ее, ты противишься желанию добавить ее в твою коллекцию. Она была слишком близко к дому, в густонаселенном районе.

Но прямо сейчас, так называемая мадам Селин, это то, что тебе нужно. Тела есть тела, но хиромант — определенно, более поэтично. Послание, необходимое тебе — важное — отправлено. Проще было бы убить ее в магазине, водить ножом по каждой ладони и оставить ее тело на виду, но на этой неделе у тебя было много работы.

Эта небольшая награда заслужена тобой.

Схватить ее легко. Ты призрак. Незнакомец с конфеткой. Слушатель. Когда мадам проснется на складе, то не поверит, что именно ты ее похититель.

Не сразу.

Но в конце концов она увидит.

Ты улыбаешься, думая о неизбежности всего этого. Ты касаешься кончиков ее каштановых волос и берешь коробку рыжей краски №12. Ты напеваешь себе под нос детскую песенку, которая возвращает тебя к началу.

Глаза гадалки открыты. Ее руки связаны. Она видит тебя. Затем она видит краску для волос, нож в твоей левой руке, и она понимает — ты чудовище.

В этот раз ты заслуживаешь делать все медленно.

Глава 17

Когда агент Локк явилась в понедельник утром, у нее были темные круги под глазами. С опозданием, я вспомнила, что пока мы смотрели телик и играли в Правду или Вызов, она и Бриггс работали на месте преступления. На настоящем месте, с настоящими следами.

С настоящим убийцей.

В течение долгого времени, Локк ничего не говорила.

— Бриггс и я зашли в тупик на этой неделе, — наконец сказала она. — У нас три трупа, а убийца разошелся, — она провела рукой по волосам, которые выглядели так, как будто их не расчесывали. — Это не ваша проблема. Она моя, но этот случай напомнил мне, что Н.О. это лишь часть головоломки. Дин, что ты можешь рассказать Кэсси о виктимологии?

Дин уставился на столешницу. Я не видела его с тех пор, как мы играли в Правду или Вызов, но казалось, что между нами ничего не изменилось, как будто мы никогда не целовались.

— Большинство убийц имеют тип, — сказал он. — Иногда, это физический тип. Для других, это может быть вопросом удобства — может он убивает туристов, потому что никто не хватится их на несколько дней, или студенты, потому что легко узнать их расписание занятий.

Агент Локк кивнула.

— Иногда жертвы могут служить в качестве замены кого-то в жизни Н.О.. Некоторые убивают первых девушек, или жен, или матерей, снова и снова.

— Виктимология же говорит нам о другой стороне, — продолжил Дин, отводя глаза от агента Локк. — Как жертва отреагировала бы на похищение или нападение. Если ты убийца... — он остановился, подбирая слова. — То есть обратная связь между тобой и жертвами. Ты выбираешь их. Ты заманиваешь их в ловушку. Возможно, они пытаются вырваться. Или бегут. Некоторые пытаются уговаривать тебя, говорят вещи, которые остановят тебя. В любом случае, они реагируют.

— Мы не можем позволить себе роскошь знать каждую деталь о личности Н. О., — влезла агент Локк. — Но личность жертвы и поведение это половина картины преступления.

В тот момент, когда я услышала фразу «картина преступления», перед глазами промелькнула открытая дверь гардероба моей мамы.

Я всегда думала, что знаю очень мало о том, что произошло в тот день. К тому времени, когда я вернулась в гардеробную, убийца ушел. Моя мама ушла. Там было так много крови...

Виктимология, напомнила я себе. Я знала мою маму. Она бы боролась — царапалась, кидала бы лампы в его голову, пыталась бы выбить нож. И было лишь две вещи, которые могли остановить ее: близкая смерть или осознание того, что я скоро вернусь в комнату.

Что если она пошла с ним? Полиция предположила, что она была мертва — или без сознания — когда убийца утащил ее из комнаты. Но моя мама не была маленькой, и гардеробная была на втором этаже театра. Моя мама не пошла бы охотно, чтобы спасти ее жизнь — но она могла уйти с нападавшим, чтобы спасти мою.

— Кэсси? — сказала агент Локк, вырывая меня в настоящее.

— Верно, — сказала я.

Она прищурилась.

— Верно что?

— Простите, — сказала я Локк. — Могли бы вы повторить то, что сказали?

Она посмотрела на меня долгим, оценивающим взглядом, затем повторила все.

— Я говорила, что осмотр места преступления с точки зрения жертвы может сказать тебе об убийце. Скажем, ты идешь в дом жертвы и выясняешь, что она составляет план, сортирует одежду по цветам, и у нее есть рыбки. Эта женщина третья жертва, но она единственная из трех, у кого нет следов борьбы. Убийца обычно держит своих жертв живыми несколько дней, но эта женщина была убита сильным ударом по голове в день похищения. Ее блузка была застегнута криво, когда они нашли ее.

Влезая в голову убийцы, я могла представить его, хватающим женщин. Играющим с ними. Так почему он позволил этой уйти легко? Почему закончил эту игру раньше, когда она не проявила никакой борьбы?

Потому что она не сопротивлялась.

Я переключилась, представляя себя жертвой.

Я организованная, аккуратная, и лучшая во всем. Я хочу домашнее животное, но не могу заставить себя взять его, потому что он изменит мою жизнь, так что я купила рубку вместо этого. Может, я читала о предыдущих убийствах в газете. Может я знала, как заканчивают женщины, которые сопротивляются.

Так может мне не бороться? Физически.

Вещи, которые мне говорила агент Локк о жертвах, показывают, что она была женщиной, которая любила все контролировать. Она должна была пытаться уговаривать убийцу. Она должна была сопротивляться его попыткам контролировать ее. Она могла даже пытаться манипулировать им. И если ей бы удалось это, даже на мгновение...

— Н. О. убивал других для веселья, — сказала я. — Но ее он убил в приступе ярости.

Их взаимодействие было бы игрой за контроль для него, и она была достаточно властной, чтобы взбесить его.

— И? — предложила агент Локк. Я была опустошена.

— Он застегнул ее блузку, — сказал Дин. — Если она бы застегивала ее, то сделала бы это ровно.

Это наблюдение заставило что-то щелкнуть в моей голове. Если он убил ее в ярости, то почему после этого одел? Если он бы раздел ее, я бы поняла это — финальное унижение, окончательное утверждение контроля.

«Ты знал ее», подумала я.

— Первые две жертвы Н. О. выбрал случайно, — агент Локк посмотрела мне в глаза, и на секунду показалось, что она читает мои мысли. — Мы предполагали, что третья жертва тоже. Но мы ошибались, — Локк вздрогнула. — Вот почему вам нужны обе стороны медали. Жертва и Н. О. — потому что вы всегда в чем-то ошибаетесь. Вы всегда что-то упускаете. А что если есть личная связь? Что если Н. О. старше, чем вы думаете? Что если «он» это «она»? Что если двое Н. О. работают в паре? Что если убийца сам ребенок?

Внезапно я поняла, что мы больше не говорим о женщине и человеке, который убил ее. Мы говорили о сомнениях, преследующих Локк прямо сейчас, о предположениях, которые она обдумывала об ее личном деле. Мы говорили о Н. О., которого Локк и Бриггс не могли поймать.

— 90% всех серийных убийц мужчины, — проявила Слоан свое присутствие, когда подошла к нам, чтобы присоединиться. — 76% американцы, с существенным процентом серийных убийств сосредоточенных в Калифорнии, Техасе, Нью-Йорке и Иллинойсе. Подавляющее большинство серийных убийц кавказцы, и около 85% жертв серийных убийств тоже кавказцы.

Я не могла не заметить, что она говорила значительно медленнее, чем когда она была под кофеином.

Бриггс зашел в комнату вслед за Слоан.

— Лэйси, — он привлек внимание Локк. — Мне только что звонили из Старманс. У нас труп номер четыре.

Думая об этих словах — и о том, что они значили — создавалось впечатление, что я подслушивала, но не могла ничего с собой поделать. Другой человек мертв.

Локк сжала челюсти.

— Тот же подчерк? — спросила она Бриггса.

Бриггс бойко и быстро кивнул.

— Гадалка из Дюпонд Серкл. И поиск по национальной базе вновь привел нас к М. Д. нашего убийцы.

Какой М. Д.? Я не могла избавиться от вопроса, не лучше, чем могла остановить любопытство к этой новой жертве: была ли у нее семья, кто сказал им, что она мертва?

— Это плохо? — спросила Локк, читая по лицу Бриггса. Я желала, чтобы Майкл был здесь, чтобы помочь сделать то же самое. Это не было моим делом, но я хотела знать.

— Нам нужно поговорить в другом месте, — сказал Бриггс.

В другом месте. Там, где не было Слоан, Дина и меня.

— У вас не было сомнений, когда вы обращались к Дину за советом, хотя ему было двенадцать, — сказала я, не в силах остановиться. — Зачем сейчас прекращать это?

Глаза Бриггса метнулись к Дину, который встретился с ним взглядом не мигая. Очевидно, это была информация, которую Дин не должен был рассказывать нам, но было также ясно, что он не собирался первым отводить глаза.

— Цветник надо прополоть, — Джадд разрушил напряженность, войдя в комнату и встав между Бриггсом и Дином. — Если вы закончили с детьми, я могу дать им работенку. Может им полезно испачкать руки, поработать под солнцем.

Джадд направил эти слова агенту Бриггсу, но Локк была той, кто ответил.

— Хорошо, Джадд, — она сначала посмотрела на Дина, затем на меня. — Они могут остаться. Бриггс, ты говорил, в базе данных появилось больше, чем один случай с таким же М. Д.?

На мгновение, Бриггс выглядел так, как будто он мог поспорить с Локк, и не позволить нам остаться, но она просто стояла здесь, упрямо ожидая его.

Бриггс сдался первым.

— Наша база нашла три случая, в которых М. Д. было как у нашего убийцы за последние девять месяцев, — сказал он, проговаривая каждое слово. — Новый Орлеан, Лос-Анджелес и Американский водопад.

— Иллинойс? — спросила Локк.

Бриггс покачал головой.

— Айдахо.

Я обработала эту информацию. Если случаи, о которых говорил Бриггс, были связаны, то мы имели дело с убийцей, который пересекал границы штатов и убивал на протяжении большей части года.

— Мой кейс в машине, — сказала Локк, и неожиданно, я вспомнила — мы имели дело с чем угодно. Локк не позволила Бриггсу выгнать нас троих из комнаты, но в конце дня это не было тренировочным заданием, и это не было моим делом, или даже нашим.

Это было их дело.

— Мы уйдем ровно в четыре часа, — Бриггс поправил галстук. — Я оставил задания для Лии, Майкла и Слоан. Локк, у тебя есть что-то для Кэсси и Дина, кроме прополки цветов? — добавил он, взглянув на Джадда.

— Я не оставила им дело, — Локк повернулась ко мне, почти извиняясь. — У тебя есть невероятное количество необработанного таланта, Кэсс, но ты тратишь слишком много времени в реальном мире и недостаточно в нашем. Пока нет.

— Она может справиться со всем, что вы возложите на нее.

Я удивленно посмотрела на Дина. Он был последним человеком, от которого я ожидала подобный аргумент о моих возможностях.

— Спасибо за этот одобрительный отзыв, Дин, — сказала Локк. — Но я не собираюсь спешить с этим. Не с ней, — она остановилась. — Библиотека, — сказала она мне. — Третья полка слева. Там ряд синих корешков. Тюремные интервью. Прочитай их, и мы поговорим о том, что ты сможешь работать с тяжелыми преступлениями, когда я вернусь.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — голос Дина был безэмоциональным. Локк пожала плечами.

— Ты тот, кто сказал, что она готова.

Глава 18

В эту ночь, когда я прокралась к бассейну для полуночного купания, Дин не был тем, кто присоединился ко мне.

— Откровенно говоря, я думал что у тебя будет закрытый купальник, — сказал Майкл, когда я всплыла на поверхность после пары кругов. Он болтал ногами с края бассейна. — Нечто спортивное.

Я была в раздельном купальнике — чем-то между спортивным и бикини.

— Я должна быть оскорблена? — спросила я, плывя к противоположной стороне бассейна и подтянувшись на выступ.

— Нет, — ответил Майкл. — Но так и есть.

Конечно же, он был прав. В тусклом свете луны, я задалась вопросом, как он мог увидеть мое лицо, не говоря уже о том, чтобы читать эмоции, которые я пыталась спрятать.

— Тебе здесь нравится, — Майкл опустился в бассейн, и только сейчас, я поняла, что его грудь была голой. — Ты как агент Локк. Тебе нравятся все ее небольшие уроки. И тебе даже больше нравится идея помогать с реальными делами.

Я ничего не сказала. Очевидно, Майкл разговаривал сам с собой.

— Что? Ты даже не попытаешься профилировать меня? — Майкл брызнул водой мне на колени. — Где девушка из закусочной? — спросил он меня. — Око за око.

— Ты не хочешь, чтобы тебя профилировали, — сказала я ему. — Ты не хочешь, чтобы люди узнавали тебя, — я сделала паузу. — Ты не хочешь, чтобы я узнала тебя.

Он молчал секунду, две, три и затем:

— Правда.

— Ага, — сказала я. — Я говорю правду.

— Нет, — ответил Майкл. — Правда. Разве это не то, что ты хотела, чтобы я сказал прошлым вечером, вместо вызова?

— Я не знаю, — сдержала я улыбку. — Я бы ни за что не променяла воспоминание о твоем балете.

Майкл оттолкнулся от выступа и начал балансировать на месте.

— Я также преуспел в синхронном плаванье. — Я рассмеялась, и он подплыл обратно ко мне. — Я имею в виду это, Кэсси. Правду, — он остановился в двух шагах от меня. — Ты спроси. Я скажу тебе. Все, что угодно.

Я ожидала подвоха, но его не было.

— Ладно, — сказала я, подбирая вопрос осторожно. — Почему ты не хочешь, чтобы тебя профилировали? Что такого страшного люди могут узнать о тебе?

— Я подрался один раз, — сказал Майкл, звуча слишком непринужденно. — Прямо перед тем, как я приехал сюда. Другой парень попал в больницу. Я просто продолжал бить его, снова и снова, даже когда он упал. Я не так часто срываюсь, но когда это происходит, то все очень плохо. Я перенял это от своего старика. Мы, Таунсенды, ничего не делаем наполовину, — Майкл сделал паузу. Он ответил на мой второй вопрос, но не на первый. — Может, я не хочу, чтобы меня профилировали, потому что не хочу знать, что ты увидишь. Кто я на самом деле.

— С тобой все в порядке, — сказала я.

Он лениво улыбнулся мне.

— А вот с этим я могу поспорить. — Я планировала спросить о его отце, но сейчас не могла заставить себя сделать это. — Твоя семья богата?

— Как черт, — ответил Майкл. — Мое прошлое это вереница школ-интернатов, дорогих вещей, и вывод, что все можно купить за деньги.

— Твоя семья знает, что ты здесь?

Майкл оттолкнулся в сторону и снова начал балансировать в воде. Я не могла понять выражение его лица, но мне не нужно было видеть его, чтобы понять, что его фирменная ухмылка была больше намеком на ненависть к себе.

— Лучше спросить, заботит ли это их.

Три вопроса. Три честных ответа. Просто потому, что он предложил показать мне свои шрамы, не значило, что я должна оставить их открытыми.

— Ты и Лиа? — спросила я, меняя тему.

— Да, — ответил Майкл, застав меня врасплох, потому что я не считала это «да или нет» вопросом. — Снова вместе, снова расстаемся. Всегда ненадолго, и это не хорошо для нас обоих.

Если я не хотела знать ответ, я не должна была спрашивать. Я встала и прыгнула обратно в бассейн, облив Майкла водой. В тот момент, когда я вновь всплыла, он брызнул водой мне в лицо.

— Конечно, ты знаешь, — сказал он торжественно, — что это значит война.

Между нами было добрых три фута, но в следующую секунду мы уже боролись, и пытались облить друг друга, пока каждый из нас не осознал, что наши тела были слишком близко.

Во рту у меня была вода. Я встряхнулась. Майкл окунул меня, и я всплыла, хватая ртом воздух. Я увидела Дина, стоящего на террасе. Он все еще выглядел идеально.

Майкл окунул меня вновь, пока не понял, что я перестала бороться. Он развернулся и увидел Дина.

— Какие-то проблемы, Рэддинг? — спросил Майкл.

— Нет, — ответил Дин. — Нет проблем.

Я предупреждающе посмотрела на Майкла и надеялась, что он сможет прочитать меня даже в темноте. Майкл понял меня.

— Присоединишься к нам? — спросил он Дина, чрезмерно вежливо.

— Нет, — ответил Дин, также вежливо, — Спасибо. — Он остановился, и тишина окутала нас. — Вы двое, хорошо повеселитесь.

Когда Дин исчез в доме, я не могла не думать, что забрала что-то у него — место, куда он приходил думать, момент нашей совместной ночи, когда он показал мне черные огни.

— Правда или вызов? — голос Майкла прорвался сквозь мои мысли.

— Что?

— Твоя очередь, — сказал мне Майкл. — Правда или вызов?

— Правда.

Майкл протянул руку, чтобы убрать мокрые волосы с моего лица.

— Если бы Лиа вызвала тебя поцеловать меня, ты бы сделала это?

— Лиа не сделала этого.

— Но если бы да?

Я могла почувствовать тепло, растекающееся по моим щекам.

— Это была просто игра, Майкл.

Майкл наклонился вперед и прижался своими губами к моим. Затем он отстранился и начал изучать мое лицо. Чтобы он ни разглядел в нем, ему это понравилось.

— Спасибо, — сказал он. — Это все, что мне нужно было знать.

Я немного спала этой ночью. Я просто продолжала думать о Дине и Майкле, противостоянии, которое было между ними двумя, чувство от касаний их губ. К тому времени, когда солнце встало на следующее утро, я хотела убить кого-нибудь. Предпочтительно Майкла — но Лиа была ближе.

— У нас закончилось мороженное, — убийственно сказала я.

— Правда, — ответила Лиа. Она сменила шелковую пижаму на шортики и топ, и в ее лице не было ни намека на раскаяние.

— Это ты виновата, — сказала я.

— Тоже правда, — Лиа изучала мое лицо. — И если я не ошибаюсь, ты обвиняешь меня не только в отсутствии мороженного. И мне ужасно любопытно, в чем дело, Кэсси. Хочешь поделиться?

Было невозможно хранить секрет в этом доме, не говоря уже о двух секретах. Первый Дин, затем Майкл. Я не подписывалась на это. Если бы Лиа не вызвала меня поцеловать Дина, Майкл никогда бы не поцеловал меня в бассейне, и я бы не попала в такую ситуацию, неуверенная в своих чувствах, в их чувствах, и что я должна делать с этим.

— Нет, — сказала я вслух. Я была здесь по одной единственной причине. — Забыла завтрак, — сказала я, хлопнув дверью морозильника. — У меня есть работа.

Я развернулась, чтобы уйти, но прежде увидела, как Лиа накручивает свой хвостик вокруг указательного пальца, а ее темные глаза изучали меня слишком пристально.

Глава 19

Я пробралась в библиотеку, чтобы утопить свои печали в интервью серийных убийц. От стены к стене, от потолка до пола, книжные стеллажи были отсортированы по порядку: мемуары, биографии, научные журналы, и самый странный ассортимент художественной литературы который я когда либо видела: старомодные книги тайн, серии любовных романов, комиксы, Диккенс, Толкиен и По.

Третья полка слева была полна голубых корешков. Я вытащила первый и открыла.

Томас Фридман

22 — 28 октября, 1993

Тюрьма Штата Флорида, Старк.

Томас Фридман. Такое обычное имя. Осторожно, я пролистала записи: раскрытое дело, мало участников, нет сюжета, и нет резолюции. Специальный агент Кормак Кент был интервьюером. Он расспрашивал Фридмана о его детстве, родителях, фантазиях, девяти женщинах, которых он задушил колготками, скрученными в жгут. Читая слова Фридмана — черными по белым страницам — было достаточно плохо, но худшая часть была через несколько страниц, я могла слышать, как он говорил о женщинах, которых убивал: о волнении, ностальгии, тоске, но никакого раскаяния.

— Ты должна сесть.

Я ожидала, что кто-нибудь присоединится ко мне в библиотеке. Но не ожидала, что этот кто-то будет Лией.

— Дин не придет, — сказала Лиа. — Он прочитал эти интервью много времени назад.

— А ты читала их? — спросила я.

— Некоторые, — ответила Лиа. — В основном, я слушала их. Бриггс давал мне записи. Я играла в угадай ложь. Это настоящее веселье.

Я вдруг поняла, что большинство моих сверстников — людей любого возраста — не имели возможности прочитать эти интервью. Они не захотели бы, и они, конечно же, не потеряли бы себя в них так, как я. Я уже это сделала. Интервью Фридмана было ужасным и пугающим, но я не могла отключить ту часть моего мозга, которая хотела понять.

— Что между тобой и Дином? — спросила я Лию, заставляя себя думать о чем угодно, кроме того, чтобы читать дальше. Майкл мог сказать мне, что он и Лиа расставались — и не раз — но Дин был тем, кто мог поставить ее на место, просто произнеся ее имя.

— Я была влюблена в него с двенадцати лет, — Лиа пожала плечами, как будто она только что не раскрыла мне душу. И затем я поняла, что так и есть.

— О, Боже, — сказала она, хватая ртом воздух между приступами хихиканья. — Ты должна была видеть свое лицо. Правда, Кэсси, я не фанатка инцеста, а Дин мне почти как брат. Если бы я попыталась поцеловать его, он мог бы толкнуть меня.

Это было приятно. Но факт того, что это было приятно, просто вернул меня к тому утру: почему я должна заботиться о том, было ли что-то между Лией и Дином, когда Майкл был тем, кто поцеловал меня по своей воле?

— Слушай, как бы ни было чарующе смотреть на твою тоску, — сказала Лиа, — прими дружеский совет: в этом доме нет человека, который действительно принципиален, и не залез в темнющие души убийц. Включая тебя. Включая Дина. Включая Майкла.

Это звучало больше как оскорбление, чем совет.

— Дин хотел бы, чтобы я сказала тебе держаться подальше от него, — сказала Лиа.

— И от Майкла? — спросила я.

Лиа пожала плечами.

— Я хочу сказать тебе, держаться подальше от Майкла, — она остановилась. — Я хочу, но не сделаю этого.

Дата добавления: 2015-05-08