В ней говорится о других милостях, которые Бог дарует иначе, и о большой от них пользе 2 страница

11. Очень трудно душе умолчать и скрыть от других та­кой порыв. Наверное, именно это было со святым Фран­циском, когда он шел по полю, и, встретившись с разбой­никами, громко восклицал, что он - герольд Великого Ца­ря. Бывало это и с другими святыми, удалившимися в пусты­ню, чтобы хвалить Бога, как святой Франциск. Я знала та­кого брата Петра из Алькантары (я его считаю святым по его жизни), и он тоже так делал, а те, кто его слышал, счи­тали его помешанным. Ох, сестрицы, какое блаженное по­мешательство! Хоть бы Господь послал его всем нам! И ка­кая же милость Божия к вам, что вы в таком месте, где, если получите этот благодатный дар, скажете о нем, и най­дете сочувствие, а не порицание, как было бы в миру; там это очень редко случается, и, конечно, вызывает пересуды.

12. Жалкие наши времена, бедная нынешняя жизнь! Счастливы те, кому удалось от нее удалиться. Иногда я осо­бенно радуюсь, ведь мы - все вместе и сестрицы мои живут столь духовной жизнью, и каждая, как только может, сла­вит Господа, что Он привел ее в монастырь. И сомнений нет, что хвалы эти искренни. Вы бы почаще это делали - ведь когда одна из вас хвалит Господа, вторят и остальные. Ког­да вы все вместе, можно ли лучше использовать дар речи, как не для славословия Господу? Столько есть поводов для этого!

13. Да удостоит нас Бог часто такой молитвы, ибо она безопасна и преизбыточна; только вот нам самим невозмож­но снискать ее, она дается свыше. Действие ее может длить­ся целый день; душа как бы в опьянении, но не настолько, чтобы отрешиться от чувства или уподобиться душевно больному, не совсем потерявшему разум, а плененному на­вязчивой мыслью. Это очень грубые сравнения, но никак не найду других. Скажу так: ради этой радости душа забы­вает и о себе, и обо всем, думая и говоря только о том, что ей сродно, то бишь - о прославлении Бога. Поможем же ей! С чего бы нам быть разумнее, чем она? Что больше обра­дует нас? Да помогут нам все создания Божий восхвалять Его во веки веков! Аминь, аминь, аминь.

ГЛАВА VII

Здесь идет речь о том, как душа сокрушается о своих грехах, обретая упомянутые милости от Бо­га. Говорится тут и о том, что, как бы духовны ни были люди, им все равно надо думать почаще о вочеловечении нашего Господа и Спасителя Ии­суса Христа, о Его святейших Страстях, о Его Пречистой Матери и о святых. Глава эта очень полезна.

I. Вот вы думаете, сестрицы: души, с которыми Бог со­общается столь превосходным образом, уверены, что уж они-то в конце концов спасутся, им бояться нечего, нечего и каяться в прошлых прегрешениях. И ошибетесь - ведь так помыслят только те, кто не получил милостей от Бога; а тот, кто их получил, согласится со мной, ибо большей благодати соответствует большее раскаяние. Наверное, сокрушение не оставит нас до тех пор, пока мы не будем там, где нету места для печали.

2. Конечно, эта печаль иногда бывает, да и пережива­ешь ее иначе, ибо теперь душа мыслит не о наказании за грехи, а о неблагодарности Тому, Кому она обязана столь многим и Кто так достоин нашей преданности. Величие ми­лостей Божиих дает ей уразуметь Его необъятность. Она ужасается былой дерзости, оплакивает недостаток благо­говения, прегрешения кажутся ей истинным безумием, и она непрестанно горюет, вспоминая, как променивала ве­ликого Господа на такие низменные вещи. Память о своем предательстве заслоняет полученные ею милости, кото­рые я описала и о которых скажу еще. Ей мнится, что па­мять о них уносит полноводная река, тогда как память о грехах стоит перед ней, словно загнивший пруд, и вынести это - тяжко.

3. Я знаю одну особу, которая желала смерти не только для того, чтобы созерцать Бога лицом к Лицу, но и для то­го, чтобы больше не каяться в своей неблагодарности То­му, Кому она столько задолжала и прежде, и теперь. Ей ка­залось, что таких злодеяний никто и не творил, ибо она уразумела, что никого, кроме нее. Бог не терпел так долго и никому не оказал столько милостей. Здесь уже не боишь­ся попасть в ад, зато очень страшно потерять общение с Бо­гом, хотя это бывает и не так часто. Страшишься, собствен­но, одного: чтобы Господь не попустил согрешить, ибо тог­да ты вернешься к былому убожеству. На этой ступени уже не мыслишь ни о славе своей, ни о муках, и если хочется по­меньше быть в чистилище, то лишь потому, что там ты от­дален от Бога, а не потому, что придется пострадать.

4. Как бы душа ни была одарена Богом, по-моему, ей опасно забывать о былом ничтожестве, ибо память о нем хотя и тягостна, полезна во многих отношениях. Может быть, я так сужу, потому что сама была очень уж недостой­на и все время об этом вспоминаю. У тех, кто был доброде­телен, нет причины печалиться, хотя, пока мы живем на земле, мы непременно грешим. Чтобы утешиться в такой скорби, недостаточно думать, что Господь уже простил нас и забыл наши грехи: доброта Его и благодеяния тому, кто достоин вечных мук, только умножают раскаяние. Навер­ное, потому так и мучались апостол Петр и святая Мария Магдалина: Господь любил их и миловал, а они понимали Его величие, вот и страдали еще сильнее, хотя и не без уми­ления,

5. Еще вам покажется, что тот, кто удостоен столь вы­соких милостей, не станет размышлять о тайнах Вочеловечения Христова, ибо в его душе будет одна любовь. Об этом я уже писала, а мне возражали, что именно так ведет Гос­подь и, пройдя начальные стадии молитвы, надо созерцать Божество, оставляя всё телесное; но я не согласилась. Ко­нечно, я могу ошибаться или же мы говорим одно и то же разными словами, но бес пытался обмануть меня именно этим, я получила хороший урок, и вот, повторю здесь, что говорила, дабы вы были очень осмотрительны. Видите, какую смелость я беру на себя, чтобы убедить вас и вы бы не слушались того, кто посоветует вам иное. Постараюсь объяснить получше, чем раньше; хотя хорошо бы, если бы тот, кто уже писал про это, исполнил свое обещание и ска­зал все подробней, ибо когда говоришь коротко, это может очень повредить тем из нас, кто мало понимает в таких де­лах.

6. Некоторым кажется, что они не могут размышлять о Страстях Господних, но тогда они совсем уж не могут ду­мать о Пресвятой Матери Божией, и о житиях святых, от которых нам так много пользы и ободрения. Просто и не представлю, о чем же думать - ангелы, свободные от те­лесных оков, всегда пребывают в пламенной любви к Богу, но это невозможно для нас, живущих в смертном теле. Нам непременно надо общаться с теми, кто, как и мы, одарен­ный телом, совершили великие подвиги ради Бога, и уж со­всем никак нельзя намеренно отделяться от нашего спасе­ния и врачевания наших немощей - Вочеловечения Христо­ва. Я и поверить не могу, что кто-нибудь так делает - долж­но быть, такие люди не понимают самих себя, вот и вредят и себе, и другим. Во всяком случае, пусть знают, что они не войдут в две последние обители; ведь потеряв Проводника - Благого Иисуса, они не найдут верного пути и спасибо, если они обретут верное пристанище в других обителях. Господь сказал, что Он - путь, а еще - Свет, никто не мо­жет прийти к Отцу иначе, чем через Него и кто видел Его, видел и Отца. Скажут, что у этих слов - другой смысл, но я другого смысла не знаю. Душа моя чувствует, что вот - ис­тина, и мне всегда ко благу понимать их так.

7. Немало душ обращались ко мне с этим вопросом. Ед­ва получат они от Господа совершенное созерцание, как желают пребывать в нем постоянно, а этого не бывает. И все же эта милость Господня действует так, что они уже не могут размышлять, как раньше, о тайне Страстей Господ­них и об Его жизни. Не знаю, в чем тут дело, но обычно ра­зум теряет эту способность. Я думаю, причина вот какая: размышление ищет Бога, а когда мы нашли Его, у души ос­тается привычка идти к Нему путем одной воли, разум не работает. Еще, мне кажется, когда воля воспламенилась, душа как-то может обходиться без содействия разума. Са­мо по себе это не плохо, но порой мешает дойти до послед­ней обители или хотя бы задерживает, ибо разум часто не­обходим для воспламенения воли.

8. Обратите на это внимание, это важно, так что поста­раюсь объяснить получше. Душа хочет целиком посвятить себя любви, не думая ни о чем ином, но это невозможно, как бы она ни хотела - воля жива, но огонь, который ее воспламеняет только теплится, надо его раздувать. Неуже­ли душе оставаться в сухости, ожидая огня с неба, чтобы тот спалил жертву Богу, то есть ее самое, как было с про­роком Илией? Конечно, нет! Нельзя уповать только на чудеса; Господь сотворил их, когда Ему угодно, так бывало и будет, но Он желает, чтобы мы признавали себя недостой­ными и делали все, что можем. Я думаю, какой бы возвы­шенной ни была наша молитва, мы должны это делать до конца жизни.

9. Правда, в молитве, относящейся к седьмой обители, разум участвует очень редко, а то и просто никогда, по при­чине, которую я разберу, если вспомню; однако душа все равно в постоянной и непостижимой близости ко Господу нашему Христу - Богу и Человеку. Когда же воля не вос­пламенена этим огнем и мы не чувствуем присутствия Божия, надо искать Его, как невеста в Песни Песней, ибо та­кова Его воля, или спрашивать у всего творения, как пишет блаженный Августин, то ли в Размышлениях, то ли в Исповеди⁷⁶. Так что не будем неразумно терять время, ожидая того, что уже дано нам; может случиться, что Господь по­шлет нам это снова через год и даже через много лет. Ему причина известна, и не нам узнавать ее, да и нет у нас нуж­ды в этом. Мы знаем, как угождать Богу, исполняя Его за­поведи и Евангельские советы, вот и будем исполнять их, памятуя о Его жизни и смерти и о том, как мы обязаны Ему, а в остальном - на Него и положимся.

10. Тут некоторые скажут, что они не могут думать об этом, и будут правы, я уже говорила, почему. Вы же знае­те, одно дело - рассуждать, другое - припоминать те или иные истины. Сейчас вы скажете - меня уж совсем не по­нять, а может, я и сама толком не понимаю, вот и не умею объяснить, а все же постараюсь, объясню, как могу. Раз­мышлением я называла мысли, которые идут одна за дру­гой. Например - мы размышляем о милости Божией, когда Он нам отдал Единственного Сына, а потом остановимся и думаем о тайнах всей Его жизни на земле. Или начнем с Гефсиманской молитвы, а потом думаем обо всем, что потом было, до самого Распятия. Или выберем что-то из Страс­тей Христовых, скажем - как Его увели воины, и думаем об этом, вспоминая подробности, которые нас особенно тро­гают, например, предательство Иуды, бегство апостолов или еще что-нибудь. Молиться так очень хорошо и полезно.

11. Те, кого Бог привел к благодатному и совершенному созерцанию, будут правы, если скажут, что не могут раз­мышлять вот так. Сама не знаю, в чем тут причина - это я уже говорила, - но они не лгут. Неправы они, если скажут, что не в силах сосредоточиться на этих тайнах и вспоминать их, особенно тогда, когда их отмечает Церковь. Просто быть не может, чтобы душа, получившая очень много от Господа, забыла о доказательствах Его любви, ибо они по­добны живым искрам, еще сильнее воспламеняющим лю­бовь к Нему. Но душа не принимает этих доводов, ибо по­стигла эти тайны более совершенно - она сосредоточена на том, что запечатлено в ее памяти, так что, представляя себе, как Господь молился в Гефсимании, лежал ничком, е страшном поту, она созерцает это не один только час, а много дней подряд. Она лишь взглянет на Него, и сразу пой­мет, Кто Он и как неблагодарны мы в ответ на все Его му­ки; а тут уже волю, хотя и в безутешности, воспламенит же­лание послужить и пострадать за такую великую милость Тому, Кто понес за нас столько страданий; вот какими мы­слями заняты память и разумение. Я и думаю, поэтому ду­ше кажется, будто она неспособна больше размышлять о Страстях Христовых.

12. Но если она и не может размышлять так, она должна к этому стремиться, ибо, я уверена, такая молитва не поме­шает ей, даже если она достигла самых высоких степеней созерцания, и потому иной духовный путь не кажется мне правильным. Отрешит Господь душу от чувств - и хорошо волей-неволей останется с тем, что есть. Я совершенно убеждена, что подобная молитва не помешает ей, а поможет достичь высшего блага. Вот если бы она силилась связно размышлять о божественных тайнах (я говорила об этом вначале), это бы помешать могло, но, по-моему, такого w бывает с теми, кто взошел на высшие ступени молитвы Опять же, пусть некоторым это возможно, Господь ведет души разными путями; главное - не осуждать тех, кто к этому неспособен, и не считать, что они не смогут наслаждаться великими благами, скрытыми в тайнах земной жизни Господа нашего Иисуса Христа. И все-таки никто, даже молитвенник из молитвенников, не убедит меня, что это - лучший путь.

13. Иногда новоначальные и даже - несколько преуспевшие, достигнув молитвы покоя, услаждаясь дарами и утешениями свыше, думают, что им только и осталось, что пребывать в утешении. Так вот, поверьте мне и не упивайтесь, я уже об этом говорила, ибо жизнь - длинна, испытаний в ней много, и надо смотреть, как переносил их Образец наш, Христос, и апостолы и святые, чтобы перенеси их как следует. Благой Иисус и Его Пречистая Матерь превосходное сообщество, нехорошо нам от них отдалять­ся. Он ведь хочет, чтобы мы разделили их страдания, пусть нам от этого и тяжелее. А потом, доченьки, не такой уже частый дар - утешение на молитве, чтобы не осталось вре­мени ни для чего другого; и если кто скажет мне, что всегда утешается, и никак не может ни о чем размыслить, я скажу: что-то тут не так. Вот вы и сами сомневайтесь, старайтесь изо всех сил не упиваться, чтобы не впасть в обольщение. Если ваших усилий будет мало, обратитесь к настоятельни­це, чтобы она, предотвращая опасность, заняла вас чем-ни­будь потруднее, а то, если это с вами долго, можете повре­диться в разуме.

14. Ну, кажется, я все, что нужно, объяснила: какими бы вы духовными ни были, не бегите, спасаясь от мира. Че­ловеческой жизни Христа, будто она может повредить вам. Некоторые напоминают, что Господь сказал ученикам:

«Лучше, чтобы Я ушел». Просто вынести этого не могу! Уж Пречистой Своей Матери Он такого не сказал, ибо Она твердо верила и знала, что Он - и Бог, и Человек. Она лю­била Его больше, чем эти ученики, но так совершенно, что Ей скорее помогало Его Присутствие. Апостолы же, на­верное, не были еще так тверды в вере, как позже, и как нам бы следовало быть. Словом, доченьки, это - опасный путь, тут еще и дьявол может ослабить почитание Святых Даров.

15. Заблуждение, в которое я как-то вроде бы впала, все-таки не завело меня так далеко, хотя и я старалась не размышлять о Господе нашем Христе, а забываться на мо­литве, ожидая этих даров. И ясно увидела, что иду не так -ведь нельзя утешаться все время, вот мысли и бродят туда-сюда, душа порхает, будто птица, которая никак не прися­дет отдохнуть; так что я просто теряла время, не преуспе­вая ни в добродетели, ни в молитве. Сперва я не понимала, в чем тут дело, и, наверное, не поняла бы, я ведь думала, что иду как и надо, но тут я рассказала о такой молитве бла­гочестивому человеку, и он мне все объяснил. Потом и я хорошо увидела, как же ошибалась и до сих пор жалею, что потеряла столько времени, не разумея всего вреда; и те­перь, как только могу, отказываюсь от всего, кроме блага, дарованного нам Тем, от Кого идет все доброе. Да будет Он благословен во веки. Аминь.

ГЛАВА VIII

1. Чтобы вы лучше поняли, сестрицы, что все и впрямь именно так - чем дальше ушла душа, тем ближе она к Бла­гому Иисусу, - надо бы, - по-моему, еще поговорить об этом. Когда Богу угодно, мы пребываем в общении с Ним, и это доказывают и разные знаки Его любви к нам, и воз­вышенные видения. Если Господь благоволит оказать вам какую-нибудь из милостей, которые я с Его помощью про­бую описать, не страшитесь, славьте Его, даже если мило­сти оказаны не вам, а другим - ведь Он, Великий и Всемо­гущий, снисходит вот так к Своему созданию.

2. Бывает, душа совсем и не думает получить дары свы­ше, и не считает, что достойна их, но вдруг понимает, что Господь наш - тут, хотя не видит Его ни духовными, ни те­лесными очами. Такой видение называется «умным», не знаю уж, почему. Я знала одну особу, которая получила от Бога эту милость вместе с другими дарами, о которых я еще скажу. Сперва она очень смутилась, не понимая что бы это значило, ибо не видела Бога, а все-таки не сомнева­лась, что это Он. Видение действовало ко благу, но она как-то не совсем верила, что оно - от Господа. К тому же, она не представляла себе, что такое - умные видения, и даже не слышала, что они есть; а все же очень ясно понимала, что именно Этот Господь много раз обращалсяк нейтак, как я описывала; ведь до этого видения она незнала, Кто это, хотя и слышала слова.

3. И вот, я знаю, что она испугалась видения (оно ведь не такое, как те, мнимые, не уходит сразу, длится днями, один раз - даже целый год), испугалась, совсем изнемогла и пошла к духовнику. Он сказал, если она ничего не видит, откуда она знает, что это - Господь, и спросил, какой же у Него Лик? Она ответила, что не знает. Лика не видела, ни­чего не может сказать и знает одно: это Он говорил с ней, ей не почудилось. Ее немало пугали, но она зачастую никак не могла усомниться, особенно когда слышала: «Не бойся, это Я». Слова эти имели такую силу, что она уже не сомне­валась, но ободрялась и радовалась, что Он - с нею, ибо ясно видела, что это помогает ей постоянно помнить о Нем и прилежно избегать всего, что Ему неугодно - ведь Он как бы все время глядел на нее. Каждый раз, как она хотела по­беседовать с Ним в молитве и даже без молитвы, она чув­ствовала, что Он - рядом, и была уверена, что Он ее слы­шит. А слышит ли Его она, от нее не зависело, слова Его звучали нежданно, когда она ощущала, что Он - справа, но не так, как бывает, если кто стоит рядом, а по-другому, как-то иначе. Это нельзя объяснить, но нет и сомнений, тут уж все верно, там можно ошибиться, а здесь - нет, очень уже великая отсюда польза, которой быть не может ни при меланхолии, ни при бесовской прелести - тогда бы душа не обрела такого покоя и не хотела бы все время угождать Бо­гу, и не гнушалась бы всем, что к Нему не ведет. Потом она совсем поняла, что бесы тут - не при чем, ибо это станови­лось все яснее и яснее.

4. И все-таки я знаю, что иногда она очень боялась, а то и очень смущалась, не понимая, откуда бы ей получить та­кую милость. Мы были так близки с ней, что я знала все, что творилось в ее душе, и поэтому мое свидетельство - верно, можете не сомневаться в истине моих слов.

Именно милость Господня и приносит великое смущение и смирение. Если бы то была прелесть, все было бы наоборот. А так ее можно без колебаний приписать Богу, ведь Человеку этого не достичь; получивший же такой дар ни­как не припишет его себе, только Богу. По-моему, некото­рые из описанных милостей - выше этой, но она сообщает душе особое познание Бога, а из-за постоянного общения с Ним родится особенно нежная любовь к Нему, и очень хо­чется - больше, чем прежде - совсем уж предаться Ему, хранить чистою совесть, раз Он так близко. Хотя мы и ве­рим, что Бог во всем, что мы делаем, но природа наша та­кая, что мы нет-нет и забудем, а тут Сам Господь напоми­нает нам, что Он - рядом, не дает о Себе забыть. Про дру­гие милости, которые я описывала, можно сказать, что они гораздо обычнее этой, ведь тут душа все время, почти не­прерывно любит Того, Кого она видит или чувствует рядом с собой.

5. Словом, прибыль здесь такая, что видно, как высока и ценна эта милость. Восхваляя Господа, дающего не по за­слугам, душа не променяла бы ее ни на какие сокровища и радости земли. Когда Господу угодно ее отнять, душа оста­ется одна и никак не может вернуть ее, ибо Господь оказы­вает эту милость, когда захочет, и сам ее не приобретешь. Иногда рядом бывает какой-нибудь святой, от этого тоже большая польза.

6. Вы спросите, как же, не видя ничего, узнаешь, что это - Христос или Его Пречистая Матерь или кто-нибудь из святых? Не знаю, как тут ответить и как понять, что ты это понял, только душа точно знает. Когда с душой говорит Господь, Его узнать легче; когда святой, и он ничего не го­ворит, просто Бог поставил его помочь нам и побыть с на­ми - это очень удивительно. Так и все духовное описать нельзя, но через него душа понимает, как низменна наша природа и как велик Господь; так что раз уж мы не можем описать Его милости, возвеличим Того, Кто их дает. А да­ет Он их не всем, вот и надо особенно ценить их, ибо Он по­могает нам самыми разными способами, и поприлежней служить. От всего этого не ставишь себя ни во что, пони мая, что ты меньше всех послужила Богу, и больше всех Ему задолжала; и каждый проступок пронзает самые недра души, как же иначе!

7. Признаки эти покажут каждой из вас, если Бог пове­дет ее этим путем, что это не прельщение и не выдумка; ибо, я уже говорила, наваждение не может длиться так дол­го и принести пользу и мир; у беса повадки иные, да и не может он, такой злой, сделать столько добра. При наваж­дении в душе являются гордыня и тщеславие; и еще бес не потерпит, чтобы душа все время обращалась к Богу и дума­ла о Нем и, если бы, попытавшись прельстить ее, он убе­дился, что это бывает с ней чаще, он не стал бы искушать ее снова и снова. С другой стороны, Бог верен и не попус­тит сатане так прельщать душу, которая стремится только угодить Ему и отдать Ему себя ради Его вящей славы, но поможет ей побыстрее разоблачить бесовские козни.

8. Словом, я думаю, душе, получившей такие милости, Бог попускает иногда бесовские искушения, но лишь ради того, чтобы она еще возросла и победила их. Так что, до­ченьки, не удивляйтесь, если кто из вас пойдет по этому пу­ти; будьте осмотрительны и даже опасливы - если Бог ока­зал тебе милости, а ты стал уверен в себе, это дурной при­знак, особенно если нет должного расположения духа, как я уже говорила. Поначалу хорошо открывать все на испо­веди просвещенному духовнику или же очень духовному человеку, ибо духовники на то и поставлены, чтобы нас ве­сти. Если же их нету, лучше спросить ученого богослова; а самое лучшее, если духовность и ученость совмещены в од­ном и том же лице. Если вам скажут, что все это - от вооб­ражения, не заботьтесь, ибо мнимости не могут ни обога­тить нас, ни навредить нам; положитесь на Господа и Он не допустит вас впасть в искушение. Если вам скажут, что это - от беса, тут вам будет труднее; но если духовник очень ученый и душа ваша от милостей - в благом расположении, он такого не скажет. Если же сказал, поверьте мне, Сам Господь с вами, Он вас утешит и успокоит, а духовнику по­кажет, как вам помочь.

9. Может случиться, что тот, к кому вы обратились за советом, хоть и опытен в молитве, но Господь ведет его по иному пути, вот он и устрашится, и не одобрит вас; потому я и советую найти не только духовного, но и весьма просве­щенного человека. Пусть настоятельница даст на это раз­решение - ведь если даже она не сомневается, что путь ваш верен, а сами вы добродетельны, все же она должна позво­лить, чтобы вы спросили, кого следует, и для вашего спо­койствия, и для своего собственного; а потом пусть успоко­ится и больше никого не спрашивает, ибо иногда душа, под наитием дьявола, начинает опасаться без причины, и все хочет с кем-нибудь советоваться. Бывает и так, что духов­ник неопытен и боязлив, тогда он сам шлет на исповедь к другим, и пойдут слухи о том, что надо бы держать в тайне, а там - и гонения, и скорби. Душа эта видит, что тайное разглашается, и очень страдает, а кроме того, по нынеш­ним нашим делам, могут быть неприятности и для Ордена. Вот и нужна большая осмотрительность, особенно - насто­ятельнице.

10. И пусть она не думает, что сестра, получающая от Бога милости, лучше других - Господь ведет каждую, как хочет. Дары свыше - ко благу, если ими пользоваться пра­вильно, чтобы угодить Богу, и порою Он посылает их са­мым слабым. Так что тут не за что хвалить, не за что осуж­дать; важно одно - есть ли добродетели: чиста ли совесть, умерщвляется ли плоть, смиренно ли душа служит Госпо­ду. Вот она и будет святее других, хотя что можно знать, пока Праведный Судья не воздаст каждому по делам его? То-то удивимся, увидев, сколь различны от наших, земных, Его суждения! Хвала Ему во веки. Аминь.

ГЛАВА IX

в ней идет речь о том, как Господь общается с ду­шой, представляя ей видения. Есть тут и предо­стережение душе, чтобы не стремилась идти та­ким путем, и объяснение причин. Эта глава очень полезна.

1. Перейти теперь к мнимым или воображаемым виде­ниям, куда легче вмешаться бесу. Так и есть, хотя когда их послал Господь, - они, по-моему, даже и полезней, ибо бо­лее свойственны нашей природе, кроме тех, которые Бог дает в последней обители, с ними уж никакие не сравнишь.

2. Представим себе, что Господь наш - тут, рядом, как говорилось в предыдущей главе, и сравним Его с драгоцен­нейшим и целебным камнем в золотом медальоне. Мы вер­но знаем, что он здесь и высоко его ценим, хотя никогда не видели, и все-таки он лечит нас; однако мы не решаемся открыть его и посмотреть, да и не можем - секрет известен лишь его владельцу, который одолжил его нам, а ключ оставил у себя. Захочет - откроет, покажет нам камень, а потом заберет по своему усмотрению, как обычно бывает.

3. Теперь предположим, что владелец вдруг захотел от­крыть медальон ради того, кому Он его одолжил; конечно, душе куда как утешительней вспомнить потом дивный блеск камня, и она его не забудет. Так и здесь: когда Господу на­шему угодно еще одарить эту душу. Он показывает ей, по Своему усмотрению, как Он был Человеком во время зем­ной Своей жизни или после Воскресения. Образ этот - столь быстрый, что сравнишь его только с молнией, но так за­печатлевается, в такой славе, что, по-моему, его не забу­дешь до самого времени, когда мы сможем созерцать его вовеки.

4. Я говорю «образ», но не думайте, он - такой, как на картине, а живой, порою он говорит к душе, и даже являет ей большие тайны. Непременно поймите: вроде бы тут нужно какое-то время, но смотреть удается не больше, чем на солнце, поглядишь - и пропадет. Дело не в том, что от блес­ка, как от солнца, больно внутреннему нашему взору, это ведь он все видит (не скажу, можно ли это увидеть телесны­ми очами, - ведь у той особы, о которой я могу говорить толком, такого не было, а без опыта верно не объяснишь), так вот, дело не в блеске, ибо он - неярок, словно солнце прикрыто чем-то прозрачным, как алмаз, если его огра­нить, или тончайшим полотном; и почти всякий раз, когда Господь дает эту милость, душа отрешается от чувств, не в силах вынести столь потрясающего зрелища.

5. Я говорю «потрясающего», ибо оно так прекрасно и дивно, как только можно вообразить, проживи ты хоть ты­сячу лет и все старайся об этом думать, - все равно превос­ходит и разум наш, и воображение; один вид такого величия наполняет душу великим ужасом. Ей уже не надо спраши­вать, Кто это, она узнает Владыку неба и земли, тогда как земных королей не узнаешь, если нет свиты или нам не ска­жут.

6. О Господи, как мы, христиане, мало знаем Тебя! Что же будет в Судный день, если даже тогда, когда Ты прихо­дишь как друг потолковать с невестой, вид Твой так ужа­сает ее? Что же будет, доченьки, когда Он скажет сурово:

«Идите от Меня, проклятые Отцом Моим»?

7. Запомним, какую милость Бог оказал душе, это при­несет нам немалую пользу - вот Иероним, при всей своей святости, не забывал о ней - и нам будут легки наши прави­ла, которые, если бы длились и долго, лишь миг перед этой вечностью. Я вам правду говорю: как я ни грешна, я никог­да не боялась адских мук; только вспомнишь, что погибшие души видят гневными кроткие и прекрасные очи нашего Господа, и просто вынести невозможно, так у меня всегда. Насколько же сильнее испугается тот, кому Господь явился Таким, он всех чувств лишится! Наверное, потому мы и отрешаемся чувств— это Господь помогает человеческой немощи перед Своим величием.

8. Если бы душа могла долго созерцать Господа, это, на­верное, было бы не видение, а скорее какой-то образ, соз­данный в глубоком размышлении; но по сравнению с тем, о чем я говорила, он - как бы мертвый.

9. Некоторые (это я знаю точно, они со мной говорили, и не трое-четверо, а многие), некоторые поддаются мечта­ниям, то ли мысли их такие, то ли еще что, но они просто упиваются воображением и мнят, что они видят все,о чем ни помыслят; вот если бы им довелось увидеть настоящее явление с неба, они бы поняли, что то был обман. Это ведь они сами и составляют образ из того, что представит вооб­ражение, а толку потом - никакого, они холодны даже боль­ше, чем если б увидели благочестивую картину. Конечно, тут внимания обращать не надо, все и уйдет, словно прис­нилось.

10. А вот если явление и впрямь с неба, все не так. Здесь душа не думала ничего такого увидеть, и вдруг - это рядом, у нее все силы, все чувства перевернутся, она - в страхе и смятении, а потом приходит блаженный покой. Когда апо­стол Павел упал на землю, на небе поднялась буря; так и в душе сперва все мятется, а потом сразу успокаивается, и она познает такие великие истины, что ей уже не нужен другой учитель, ибо сама она ничего не делала, но истинная мудрость одолела ее неведение, и душа какое-то время зна­ет, что милость эта - от Бога; сколько с ней ни спорь, она не испугается, что это - обольщение. Позже, когда духов­ник начинает предостерегать ее. Бог попускает ей усом­ниться, могла ли она, такая грешница, получить такую ми­лость, но она никак не убеждена, что это - искушения, как те, которые бес наводит в делах веры; однако чем сильнее борьба, тем больше она уверена, что ему не дано даровать ей столько благ, и так оно и есть, ведь бесу не проникнуть в глубь души. Он может представлять что-то извне, но без такого величия, достоверности и пользы.

11. Духовники не могут этого увидеть, а душа, одарен­ная такой милостью от Бога, неспособна ее описать, так что она боится, и правильно делает. Тут нужна большая ос­торожность, надо посмотреть, будет ли плод добродетелей от этих видений, осталось ли смирение в душе, установи­лась ли она в добром расположении. Если все это - наваждение дьявола, вскоре появятся и улики, он попадется на множестве обманов. Опытный духовник, у которого были такие видения, подождет, пока толком не разберется, - са­мый способ, каким душа описывает видения, покажет ему, от Бога оно, от воображения или от беса, особенно если Господь дал ему дар различения духов. А если он к тому же еще и учен, он рассудит верно, даже если не хватит опыта.

Дата добавления: 2015-05-08