САМОДЕРЖЦУ 2 страница

—————————

Лед.

Ему Славяне молились о успехах на сражениях, и он почитался начальствующим над воинскими действиями и кровопролитием. Сие свирепое божество представлялось во образе страшного воина, вооруженного в Славянскую броню, или всеоружие. При бедре меч; копье и щит в руке. Сие божество имело свои храмы; война доставляла ему жертвы. Идучи против неприятелей своих Славяне молились ему, прося о помощи, и делая обещания по побеждении неприятелей принести ему обильные жертвы. Вероятно, что сие божество больше нежели другие первостепенные получало кровавых жертв; потому что оное заключало в себе понятие кровопролития, убийства; и в смысле более почтенном, храбрости, бессмертия и мужества. Впрочем, древних Славян нельзя упрекать человеческими жертвами, между тем как мы видим древних Греков таковые жертвы приносившими, и что ещё ужаснее, жертвовавшими своими однородцами, детьми. Обагряемый человеческою кровью у Германцев Ирмензулов храм, Сирийский Молох, Норманские камни, доказывают, что в первобытной грубости, или по впадении в оную, почти всеми народами обладало кровавое суесвятство. Сверх сего Славяне (не говоря о всех поколениях, но разумея привыкших к брани и кровопролитию) приносили в жертву своим богам только врагов.

Из древних летописцев видно, что за отдалением от храмов Леда, чтили его в мече или сабле, вынутой из ножен и воткнутой в землю, поклоняяся ему, и моля о помощи.

Здесь кажется кстати упомянуть о Славянских до Рурика бывших богатырях. Древнейший есть Князь Славен. Сие имя кажется нарицательное, значащее Славенский Князь, либо собственное, но данное ему от приобретенной им славы; ибо Славяне до него носили своё имя. Дети его, славный Волхв, воевавший с народами, обитавшими по берегам реки Волхова, прежде именовавшейся Мутною рекою, и братья его Волховец и Рудоток. Знаменитый Буривой, воевавший с Варягами (морскими разбойниками, может быть Норманскими, а не Русскими), мудрый Гостомысл, его сын, богатырь и законодатель.

Но каковы Славянские и Славяно-Русские были богатыри, то видно из следующего сказочного богатырского повествования.

Начинается сказка

От сивка от бурка

От веща коурка

На честь и на славу

Отецкому сыну,

Удалому витязю,

Храброму рыцарю,

Доброму молодцу,

Русскому Князю,

что всякие силы

Сечет, побивает;

Могучих и сильных

С коней вышибает;

А бабу Ягу

На полати бросает;

И смерда Кащея

На привязи держит;

А змея Горынича

Топчет ногами;

И красную девку

За тридевять морь

В тридесятой земле

Из-под грозных очей

Из-под крепких замков

На белу Русь увозит.

А выдет ли молодец

В чистое поле?

Он свиснет, он гаркнет

Свистом богатырским,

Криком молодецким:

Ты гой еси конь мой!

Ты сивка, ты бурка,

Ты веща коурка!

Ты стань передо мною,

Как лист перед травою.

На свист богатырский,

На крик молодецкий,

Откуда ни возьмется

Конь сиво-бурый

И сиво-коурый.

Где конь побежит,

Там земля задрожит:

А где конь полетит,

Там весь лес зашумит.

На полете конь из рта

Пламенем пышет;

Из черных ноздрей

Светлые искры бросает;

И дым из ушей

Как трубами пускает.

Не в день и не в час,

Во едину минуту

Перед витязем станет.

Удалой наш молодец

Сивку погладит.

На спинку положит

Седельце Черкасско,

Попонку Бухарску,

На шейку уздечку

Из белова шелку

Из шелку Персидскова.

Пряжки в уздечке

Из краснова золота

Из Аравитскова,

В пряжках спенёчки

Из синя булата.

Булата заморскова.

Шолк не порвётся;

Булат не погнётся;

И красное золото

Ржаветь не будет.

У доброва молодца

Щит на груди,

На правой руке перстень;

Под мышкою палица

Серебряная;

А под левою меч

Со жемчужиною.

Богатырская шапка;

На шапке сокол.

За плечами колчан

С калеными стрелами.

В бою молодец

И битец и стрелец:

Не боится меча,

Ни стрелы, ни копья.

Он садится на бурку

Удалым полетом;

Он ударит коня

По крутым по бедрам

Как по твердым горам.

Подымается конь

Выше темнова лесу

К густым облакам.

Он и холмы и горы

Меж ног пропускает;

Поля и дубравы

Хвостом устилает;

Бежит и летит

По землям, по морям,

По далёким краям.

А каков добрый конь;

То таков молодец:

Не видать, не слыхать,

Ни пером описать;

Только в сказке сказать.

Вот изображение Русского богатыря! Вот пример древнего Русского эпического стихотворства!

—————————

Коляда.

Под сим богом разумели наши предки мир и сопутствующее с оным блаженство, а посему праздники в честь сему божеству отправлялись играми и весельем. Оные начинались в конце месяца Студеня, или с 24 Декабря. Зимою может быть для того установлены были ему праздники, что Славяне никогда в сие годовое время не воевали, но наслаждались покоем по военных трудах. Сему присноюному, веселому, всеблагому и повсюду рассевающему обилие божеству жертвовали пением, пляской, играми и разными забавами. Праздники же ему посвященные препровождали в пирах и веселостях. Нынешние загадывания девушек о Святках, кажется и тогда существовали; ибо когда лучше думать о любви и замужестве, как не во время отдыха, покоя, наслаждаясь обилием богатой осени? Впрочем, сему божеству молилися, прося у него мира, тишины и изобилия в земных плодах и скоте. Равно по учинении с неприятелями мира, ему приносилось благодарение, и праздновали его праздники пирами и веселием. Празднования нарочные начинались в честь ему с вечера на 25 Студеня. Остаток оных ещё и по ныне между нами уцелел. В сей вечер собираются девушки (инде же молодые ребята), и приходя под окно к каждой избе поют следующую песню, которая, судя по слогу, кажется быть очень древняя.

Вот она:

Виноградье красно почему спознать?

Почему дом Устина Малафеевича?*

У его вот у двора всё шелкова трава,

У его то у двора всё серебряной тын;

Ворота у него дубовыя;

Подворотенки рыбья зубья.

На дворе у него да три терема:

В первом тереме да светел месяц;

Во втором терему красно солнышко;

В третьем терему часты звезды.

Что светёл месяц, то Устинов дом;

Что красно солнце, то Улита его;

Что часты звезды, малы детушки.

Да дай Боже Устину Малафеевичу

С борзых коней сыновей женить;

Да дай боже Улите Хавроньевне

С высока терема дочерей выдавать.

Подари, государь, колядовщиков;

Наша коляда ни рубль, ни полтина,

Наша коляда всего пол-алтына.

По пропетии сих песен, колядовщицы получают несколько денег, или больше из пшеничного теста напеченные безделушки; а молодым ребятам колядовщикам в иных местах выносят по ведру или больше пива, которое они сливают в возимую с собою бочку.

Все так называемые святошные игры суть останки древних в честь богу мира празднований. В сие время девушки гадают о своих суженых, т. е. роком определённых будущих мужьях своих; поют так именуемые по святкам подблюдные святошные песни, которые я здесь для того не привожу, что они слишком известны всякому из моих читателей.

—————————

Услад.

Радость на челе, румянец на щеках, уста улыбающиеся, увенчанный цветами, одетый нерадиво в легкую ризу, играющий в кобзу, и пляшущий на голос оной, есть бог веселия и жизненных услаждений, сопутник Лады, богини приятностей и любви;

Услад, прельщающий воззрением одним — —

Владим.

Он был почитаем покровителем всяких удовольствий и увеселений. Кажется, что сие божество начально изображало душевные и телесные удовольствия: но как все отвлечённое между народом преобращается в чувственное и грубое, умственное же в вещественное, то и Услад почитаем был богом роскоши, пиров, утех, увеселений, забав и особенно столовых, явственных услаждений, как Корс пьянства. Человек чувственный все любит приноровлять к своим страстям, кои обратно приписывает всему извлечённому чувственности и страстей. Наконец скажу, при всяких пиршествах (в коих точно как и в питье полагалось в древности все человеческое блаженство) сие божество было призываемо и умоляемо.

—————————

Лада.

Леля, Полеля, Дид, Дидилия. Вот прекрасное семейство, какового не могло выдумать и Греческое игривое воображение! Что естественнее, как Красота с своими детьми, Любовию, Браком или Сочетанием, Супружественной жизнью и Деторождением?

Богиня красоты и любви всего более чтима была в Киеве. Владимир до крещения своего будучи влюбчив и повсюду собирая красавиц, весьма чтил сию Царицу любви. Он ей воздвигнул великолепный и преукрашенный на Горе* храм. Г. Херасков так оный описывает:

Храм Ладин пестрыми гордящийся столпами,

Сплетенными из роз обвешан вкруг цепами.

Богиня, отрока держащая в руке,

Являлась в бисерах и в миртовом венке:

У ней распущены власы, подобно злату;

За щедрости ее цветы приносят в плату.

Владим. Песнь III.

И в другой (II) песне:

И в нем (храме) величество небес изображает;

Ступеней седмь, и седмь вкруг идола столпов. —

Из сего списания Пиита видно, что храм её был великолепный, и может быть великолепнее Перунова.

Лада изображалась в виде молодой прекрасной женщины, в розовом венке; волосы у неё были золотоцветные; одетая в Русскую одежду, опоясанная золотым поясом и убранная жемчугами. Она держала за руку младенца, который есть бог любви или Леля.

И златовласая с младенцем зрима Лада.

Херасков.

Служение сей приятной богине было сходственное с её свойствами. Ей пели в честь песни и приносили курение аромат и цветы.

Российский эпический творец так оное описывает:

Девицы, окружив кумир во стройном чине,

Со умилением воспели честь богине:

«О! нашей юности хранящая цветы!

Дай, Лада, мирное супружество нам ты!»

Мастики перед ней как облак воскурили,

И имя Ладино стократно повторили;

В то время возгремел кимвалов громких звук;

Девицы жертвенны, составив цепь из рук,

Когда произвела приятный голос лира,

Плясанье начали при песнях вкруг кумира.

Приходят пред алтарь и жрица и жрецы,

Носящи для девиц богинины венцы,

Которых на главы священно возложенье

Обязан Князь чинить любви во уваженье.

Владимир оросил, начав обряд такой,

И руки и чело священною водой.

Вот описание служения богине любви, не требующее никакого дополнения: потому что в другом месте автор Владимира возрожденного дополнил оное так:

Краснее утренней зари отроковицы

Несут уже цветы во храм любви Царицы;

Преобращается в помост прекрасный луг,

И девы юные кумира стали вкруг.

Сиянье чистых звезд они изображают,

Которые луну блестящу окружают.

Едина между сих сияет паче всех —

— — — — — —

Ей первой жребием готовился венец,

Который на девиц взлагают Князь иль жрец.

Развивая немногие слова, оставшиеся в наших летописях о баснобожии Славян, можно заключить, что сей богине наивеличайшее воздавалось в Киеве почитание в княжение Владимира до просвещения его божественным светом Христианства. Будучи, по словам древних летописцев, женолюбив, воздавал великую честь богине любви, и может быть при нём установлены обряды служения, описанные творцом Владимириады; и сие потому, что оные обряды служили ему пособием к избранию прекраснейших из девиц.

—————————

Леля*

Божок пламенный, рассыпающий или мечущий из руки искры. Сила его состояла в воспламенении любви. Он есть сын красоты, как и естественно красота рождает любовь. Изображался он в виде златовласого, как и мать его, пламенного, крылатого младенца: свойство любви воспламенять. Он метал из рук искры: любовь воспаляет сердца не искрами ли как бы исходящими из очей, из уст прекрасной или лучше любимой (потому что в языке любви красотою называется что каждому из неразделимых в особливости страстно нравится) особы? Безотлучно находился при своей матери: весьма натурально любви всегда быть при красоте; красота всегда производит любовь. Он старший сын Лады: при соединении двух полов любовь все прочее предваряет. Впрочем Г. Херасков даёт ему по подобию Эрота лук и стрелы:

Сын Ладин в воздухе взвивается крилами,

И напрягает лук пернатыми стрелами.

После Любви следует Брак, который есть второй сын Лады, и именуется Полеля.

—————————

Полеля*.

Второй сын богини любви. Всякая чистая и на добродетели основанная любовь влечёт за собой брак. Почему Славяне вымыслили, или лучше, истину прикрыли покровом сего вымысла. Сие божество улыбающееся в шипковом венке, подаёт рукою простертою шипковый же венок, а в другой держит рог пития верности. Он не есть нагой, как брат его, но одет в тонкую ризу или рубаху. Сие божество так же имело свои божницы в Киеве, хотя и в других местах было чтимо. Херасков так его определяет:

Полель веселостей богиню провожал;

В нем Киев брачные союзы обожал.

—————————

Дид**.

Вот третье чадо матери любви, жизнь супружняя; сей так же как и братья его всегда молод. Потому что супружняя связь, натурою установленная для размножения человеческого рода, не должна ослабевать или стареться. Супруги перестают быть супругами только тогда, когда жар любви мало по малу угасает: тогда они становятся друзьями. Сию последнюю связь разрывает одна только смерть. Он одет в полную Славянскую одежду; венок на нём из васильков; он ласкает держа в руках двух горлиц. Сей бог имел свой в Киеве храм, и ему молилися замужние и женатые о благополучном супружестве и деторождении.

—————————

Дидилия*.

Так же из семейства Лады. Она почиталась не только покровительницею благополучных родов, но и разрешительницею неплодных женщин. Почему и прибегали к ней для моления как чреватые так и бесплодные. Истукан её представлял молодую прекрасную женщину, имеющую на голове на подобие венца украшенную жемчугами и каменьями повязку; одна рука у ней была разжата, а другая сжата тылеснею или кулаком. Наизнатнейший, сверх других, храм её был в Киеве. Сею богинею оканчивается Ладино семейство, изобретение коего весьма натурально, полно, верно и прекрасно. Греки дали Венере одного Эрота или Любовь: Гимен и Гименей были ей чуждые; а над родами начальствовала Юнона. Но Славянское воображение будучи вернее, хотя и не столько живо и летуче, составило из всех сих одну семью совершеннейшую.

—————————

Мерцана.

Под сим названием Славяне разумели зарю. Следовательно ей можем придать те же приложения, кои Гомер, списывая с природы, прилагает к своей заре; он её называет рудожёлтою зарею, иногда же златобагряною. Оная у него появляется по два раза на день. Когда Феб выезжает на небо: тогда утром поднимая мрачный покров ночи своими розовыми перстами, показывает на малое время свою златобагряную одежду. Как же скоро Феб въедет на небо, то снова скрывается; а в другой раз, как скоро Феб приближится к западным вратам своего дома, она ему оные отворив и встретив дожидается пока проедет, и до тех пор её златобагряная риза бывает видна, доколь опять не отпустит она завесы ночи. Но Славянская заря при отправлении сего служения Световиду выходит иногда ночью резвиться над нивами, порхая над созревающими классами. И тогда зовут её зарницею. А как верили, да и теперь ещё верят, что зарница способствует к большему обилию и к скорейшему созреванию жатв, то и почиталась покровительницею нивяных плодов. А посему молили её о урожае хлеба. Признак её, как богини жатв, классовый венок; как заря, румяна и в златобагряной одежде, которая состоит из обширнейшего покрова или фаты, прикрывающей задние полголовы, у груди приколотой и простирающейся до земли. Сия богиня особенно сельскими жителями почиталась.

—————————

Боги земные

Триглава.

Также сокращенно именовалась Тригла. Сия богиня не имела храма в городах и селениях, а находился он на полях Киевских; истукан же её представлял женщину о трёх головах. Славяне, кажется, благоразумно поступали, не вмещая храма богини, изображавшей землю, среди жилищ. Три её главы означают три начала, составляющие земной шар, т. е. земля, вода и воздух: ибо существование огня полагалось вне земли. Сему доказательством служит Прометей, похитивший огонь с неба. Нет ничего лучше сей их догадки, как поставить храм земли под открытым небом, поелику самое изображение сего храма и богини значило землю. Сверх сего три её главы могут представлять собою горы, долины и леса. В смысле же отвлеченном, богиня сия, кажется, изображала продолжение времени, настоящее, прошедшее и будущее.

—————————

Волос.

По причине пользы, получаемой от скота, коего сей бог почитался покровителем, после Перуна, бога ужаса, Волосу, подателю чрез сохранение скота великих польз и благ людям, воздавалось величайшее почитание. Самое имя означает его велечтимым: ибо Велес, чрез толкование слова, значит велий есть, т. е. великий, а Волос, володеющий, т. е. обладатель*. Сие высокое почитание к нему Славян видно в летописях из договоров Святослава с Греками, когда в соблюдении мира Греки присягали целуя крест и Евангелие, а Святослав, вынув из ножен саблю, клялся над нею Перуном и Велесом богом скотиим. Имя Велеса, как хранителя скотов, ещё и по ныне сохраняется в созвучном оному имени Ст. Власия, или по просту Власа, которого деревенские жители называют коровьим богом, точно так как Ст. Егория, коневьим и овечьим. Он с бычачьими рогами, в простой одежде, держит в руке чашу с молоком: ибо он предпочтительно покровительствовал крупному рогатому скоту. В жертву ему приносились коровы и быки. В Киеве воздвигнуты были ему божницы; равномерно и в других городах имел свои капища.

Херасков говорит так о сём идоле:

— — Велес паствы бог.

Что согласуется с моим описанием.

—————————

Могош*.

И сей по Нестору есть так же бог скотов: однако ж надобно заметить различие между Могошем и Велесом. Первый крупного скота бог, другой же мелкого, как то, овец, коз и проч. А как польза от мелкого скота получаемая состоит во-первых в шкурах и потом в мясе; то и изображение сего бога будет тому соответственное: с мохнатой козлиной бородою, с бараньими рогами, в шубе бараньей на выворот; в руках палка или пастуший посох, в ногах у него может положен быть барашек. Сей бог так же имел по городам свои храмы; а почитаем был всего более поселянами.

—————————

Купало.

Веселый и прекрасный бог, одетый в легкую одежду и держащий в руках цветы и полевые плоды; на голове имеющий венок из цветов купальниц, бог лета, полевых плодов и летних цветов, Купало**. Он почитается третьим по Перуне и вторым по Велесе: ибо по скотоводстве земные плоды всего более служат к содержанию и продовольствию человеческой жизни, и составляют его обилие и богатство. Мерцана любила нивы, слетая ночью на оные, играя и резвясь над ними, а может и с самыми классами, любимейшими её растениями, которых созреванию способствовала: сие же самое божество пеклось о изобилии и благополучном созрении всяких полевых произрастаний. Вероятно, что по приведении в зрелость классов, Мерцана их оставляла, и препоручала дальнейшее о них попечение Купале. И он-то должен был сохранять их от непогод, сильных ветров, и покровительствовать земледельцам, собирающим их. Или, поелику Мерцана только ночью сходила для любования ими, то станется, что дневное попечение брал на себя Купало. Как бы то ни было, но самые жертвы приносившиеся ему пред начатием жатвы доказывают, что он сверх других полевых произведений покровительствовал так же и нивяным.

Празднование ему установлено было месяца Червеца 23 и 24 дня*. Тогда молодые люди обоих полов в венках и опоясаниях (гирляндах) из купальниц и других цветов во круг расположенного огня при пении песен плясали, почасту через оный перескакивая. Песни же сии были или в честь Купале, или в оных припевалось только его имя. Таковые песни ещё и по сие время по некоторым деревням и селам продолжаются. По воспринятии Россиею Христианской веры прошло более восьми сот лет, и со всем тем следы древнего баснобожия всё ещё не могут изгладиться: столько человеку любезны боги образованные им по своему подобию, страстям и нравам!

—————————

Родомысл.

Божество Славян Варяжских, покровитель законов, податель благих советов, мудрости, красных и умных речей. При начатии градских совещаний или сходок, относящихся к благоденствию града, или к отвращению угрожающей общей напасти, ему молились, принося жертвы. При всяком важном предприятии, требующем мудрости, Родомысл был призываем. Сие божество имело в городах при Варяжском море свои храмы. Истукан его представлял человека в размышлении, упершего в лоб указательным перстом правой руки; в левой же руке щит с копьем. Сие божество кажется быть тоже, что у Цельтов Биддер, бог мудрости и красноречия.

—————————

Сева.**

Собственно богиня осени и садовых плодов. Изображалась в виде нагой женщины с полными сосцами, имеющей волосы висящими до подколенок, и держащей в правой руке яблоко, а в левой гроздь. Суеверие, делавшее себе изо всего богов, из благорастворения воздуха, умеренности погод, и обыкновенного плодоносного года, образовало себе особенное божество, будто бы благословлявшее сады его и огороды, и оному молилось и просило его о покровительстве. Впрочем изображение сей богини остроумно. Нагота её изображает состояние природы в плодопроизводную часть года; полные сосцы и длинные волосы, общую всех тварей питательницу во всем преизобилующую; яблоко служит эмблемою матери нежащей милых чад своих, гроздь же упоевающей всех роскошью. Сева была божеством не только плодов садовых, но и самого времени их поспевания, осени. Она особенно почиталась от Славян, живших при Варяжском (Балтийском) море.

—————————

Зевана.

Богиня звериной ловли. И подлинно Славянам жившим почти во всей России среди лесов, и промышлявшим ловлею зверей, сия богиня была не последней важности. Векши (векоши и ногаты) и куницы (куны) составляли в древности не только их одежду (здесь говорится о Славянах Древлянских, т. е. живших по лесам), но ещё и вместо ходячей монеты употреблялись*. Сия богиня изображается в куньей шубе, которой верх покрыт беличьими шкурками. Сверху надета вместо епанчи кожа медведя, коего голова служит вместо шишака. В руках лук, натянутый с тупой стрелою или капканом; подле неё положены лыжи и битые звери, так же рогатина и нож. В ногах лежит собака. Сей богине молились ловцы, прося у нее счастья в звероловстве. Храмы ей сооружены были в лесах. В честь ей приносилась часть добыч, получаемых охотою.

—————————

Чур.

Почитался богом межей. Он не имел храмов; но был божество умственное. Его просили о сохранении межей на полях. В рассуждении виду, может быть не представляли ли его камни положенные для определения между полями границ? Слово чур и нынче употребляется, означая воспрещение какого-либо действия. Сие слово у колдунов таинственное, коим они призванного черта опять прогоняют*. В заключение скажу, что я не ручаюсь за своё словопроизведение: я намекнул только мою догадку: а догадка для сего не есть ещё самоистинна.

—————————

Прове.

Он же именуется Проно. Сии оба слова имеют сходные между собою значения. Прове или Провет, провещающий, пророчествующий: Проно же от слова прознать, т. е. предведать, или проникнуть. Почитаем был Прове Вендскими и Померанскими (т. е. поморскими, приморскими, поморянскими) Славянами. Они его считали вторым по Световиде, коему воздавали величайшее почитание. Истукан сего божества стоял на высоком густолиственном дубе, перед которым поставлялся жертвенник для жертвоприношений; вокруг же дуба усеяно было по земле двуликими, триликими и четвероликими болванами. Кажется что под сим божеством Славяне разумели предопределение, управляющее миром и распоряжавшееся будущим. Впрочем, не жрец устами бога предсказывал, но думали, что сам Прове, вселяясь в жреца, говорил его устами. Ему приносили в жертву пленных: по заклании, жрец точил кровь их в чашу и прикушивал; а от сего и верили, что он получал чрез то большую силу к предсказанию. По окончании жертвы, и получении благоприятного предречения, кумирообожатели начинали есть, пить и веселиться.

—————————

Радегаст.

Был обожаем также Варяжскими Славянами. Он почитался защитником городов. Истукан его был на подобие Варяжского Славянина, вооружённого копьём, держащего в левой руке щит с изображением на нём воловьей головы; в шлеме, на коем представлен был петух с распростёртыми крыльями. Все сии признаки означают в нём блюстителя города: копьё, поразителя врагов; щит, градопокровителя и защитника; воловья голова, силу и крепость; петух, бодрость и бдение в сохранении городов, которые у старинных Славян (точно как у Греков и Итальянцев древних) составляли каждый в особенности особливое общенародие или Государство. Радегаст, как и самое имя его объясняет, значит поразителя неприятелей*. Ему сверх других жертв, приносили кровь человеческую. Будучи равномерно почитаем прорицателем чрез жреца, должен был уделять часть варварской жертвы своему служителю, который при выточении из несчастного жертвуемого крови его, оную прикушивал, как бы чрез то сообщаясь с богом. По окончании жертвы и предсказания, начинался общественный пир, после которого играли на музыкальных орудиях и плясали. Здесь заметим мы однажды на всегда о всех при Варяжском море обитавших Славянах, что боги их были так же бесчеловечны, как и они сами. Славяне при поселении их на сих берегах, и смешавшись с поморскими Финцами, промышлявшими наездами и грабежами по морю Варяжскому, они переняли у сих варварский их промысл, и так же разъезжали по морям для грабительств. А сие самое упражнение уменьшило или совсем истребляло в глазах их ужас и отвращение к противоестественным жертвам, поелику, по известным законам природы, привычка от усиления делается второю натурою. Самому Световиду, богу кроткому и благотворному, дерзали приносить кровь человеческую; наконец прибавим ещё, что при заклании как животных так и людей, мечтали приносить в жертву богам душу, которая у всех непросвещенных народов полагалась в крови; а посему кровь и была святейшим пожертвованием идолу.

—————————

Корс**.

Вот и покровитель охотников до пива и мёду. Нагой, одутловатый, венок на нём сплетён из хмелевых плетней с листьями; перевязь на нём хмелевая же. В правой руке держит ковш, из которого хочет пить; во круг него лежат груды черепьев от разбитых кувшинов; сам же сидит на утлой вверх опрокинутой дном бочке. Славяне молились ему, выступая на пьянственные поединки. Ибо в древности не только у Славян, но и в целой Европе тот не малым почитался богатырём, кто мог перепить всех. Тогда, как в наши вычищенные времена, пьянство не только не приносило стыда: но ещё тот должен был терпеть посмеяние, кто или не пил, или не мог пить много. Цесарь то же самое говорит о Германцах, что они пьяный напиток, известным образом сваренный (пиво) пьют до излишества, и кто больше других выпьет, тот большую получает честь. Но не сказали ли так же и Персы в честь Александру, что он храбр, прекрасен, умён и всех перепивает? Сей порок у Греков долгое время (да едва ли ещё и теперь) почитался добродетелью, или лучше похвальбою и молодечеством. Анакреонт, воспевая любовь, вместе с нею славит свои роги, из которых прежде пивали, и в виде сих самых рогов были покалы, сделанные из металла или дерева. Но наши предки, особенно воины, любили в торжественных пирах пить из черепов убитых ими злейших их врагов, в знак торжествования над оными. И сей обычай собственно не Славянский. Почти все полупросвещенные народы, главнейшее упражнение своё полагавшие в войне, так поступали. Примером тому Цельты (Датчане), Норманцы (Шведы) и проч. Да и ныне обычай сей сохраняется у многих диких народов.

—————————

Ясса.

Божество Славян Полянских и Гетов*.

—————————

Позвизд.

Свирепый бог непогод и бурь. Русский эпический поэт о нём так говорит:

И Позвизт бурями, как ризою одетый.

И вот старинное о нём понятие:

— — — — — —

С брады дожди льют проливные,

Из уст валят туманы злые.

Тряхнет ли Позвизд волосами?

Валит на землю полосами,

Нив истребитель, крупный град.

Махнет ли хладною полою?

Звездчат снег хлопьями валит.

Летит ли облачной страною?

Пред ним предидет шум и свист;

Полк ветров, бурь за ним несется,

Взывая к небу прах и лист;

Столетний дуб трещит и гнётся;

Бор клонится к земле травою;

Трепещут реки в берегах.

Крутится ль в голых он скалах?

Свиститит, ревёт, гулит, ярится.

Ударит ли в утес крылом?

Вздрогнет гора; утес валится;

И в пропастях катится гром.

Итак, Позвизд имеет вид свирепый, волосы и бороду всклокоченную, епанчу долгую и с крыльями на распашку. Ему, как и Виргилиеву Эолу, местопребывание должно дать на высоких горах. Он имел близ Киева храм на поле: потому что суеверие думало, что этот вымышленный и образованный с деяний природы бог мог залетать в сей построенный ему постоялый дом. Киевляне распространяли власть его; они почитали его не только богом бурь, но ещё и всяких воздушных перемен, как добрых, так и худых, полезных и вредных. Почему и просили о даровании красных дней, и об отвращении непогод, которые почитались находящимися под его властью и управлением. А и того ещё вероятнее кажется, что они молили его не столько о подаянии им блага, сколько чтоб не причинял им зла, по которой самой причине и всем вредоносным богам воздавалось почитание. В Владимириаде Позвизд таким образом похваляется своею силой:

Дата добавления: 2015-05-08