Часть седьмая. Выход. Где выход. 1 страница

ГЛАВА 16. Мыльные пузыри

ПОДОНКИ, ЖИВОТНЫЕ, ХУЛИГАНЫ, НАКАЖИТЕ ИХ, ПОСАДИТЕ ИХ, ИЗОЛИРУЙТЕ ИХ, ЛОГОВО ПОЗОРА, и т.д., и т.д., и т.д. Вам знакомы эти популярнейшие заголовки на первых страницах британских газет на следующий день после инцидентов на важной игре Однако в то время как медиа следует из города в город за суппортерами сборной Англии и клеймит фанов клубов за участие в беспорядках (особенно некоторых всем известных клубов), мы с вами живем в обществе, переполненном насилием – таковы печальные факты. Страшно подумать, но пенсионеров грабят и убивают в собственных домах, женщин насилуют, младенцев похищают, детей подвергают издевательствам, самоубийства, ДТП и так далее – все это рядовые события современной жизни в Британии, хотя и ужасно печальные события, конечно. Книги, журналы, газеты, телевидение и компьютерные игры также переполнены насилием, и хотя я не настолько наивен, чтобы утверждать, будто все это оказывает какое‑то влияние на рядового футбольного суппортера, нам нужно взглянуть на вещи в перспективе. Проблемы заключены в самом обществе, и футбольное насилие – только одна из них, причем далеко не такая уж важная, поскольку, как мы уже говорили, затрагивает только одинаково мыслящих людей. И хотя мы вовсе не собираемся кого‑то оправдывать, эта проблема заботит нас гораздо меньше, чем кто‑то оскорбляющий наших детей или нападающий на нас с целью ограбления на улице. Мы уже показали, что столь любимые прессой истерические заголовки и сопровождающие их телерепортажи приводят граждан, не любящих/не посещающих футбол, к заключению, что сама игра и насилие среди зрителей непосредственно связаны друг с другом. Читатель этой книги, не слишком интересующийся футболом, может прийти к тому же выводу, значит, мы должны указать какие‑то правильные шаги, могущие помочь в решении проблемы. Но разве насилие среди зрителей – прерогатива одною лишь футбола? Могут ли поклонники других видов спорта в Британии смотреть свысока на нашу игру и говорить, покачивая головами, «как они дошли до этого?» и «вот у нас такие вещи невозможны»? Несколько месяцев назад мы вдвоем были на стадионе, где стали свидетелями драки. Подоспевшие полицейские после опроса присутствующих арестовали одного человека, скорее потому, что он был пьян и вел себя шумно, нежели за само участие в драке, так как он в ней не участвовал вовсе. Это привело к недовольству среди зрителей которые сперва начали выкрикивать оскорбления, затем толкать и швырять камнями в полицейских, те отступили и вызвали подкрепление В считанные минуты ситуация вышла из‑под контроля. Некоторые зрители принялись крушить полицейскую машину, подъехали еще три, плюс два автобуса с собаками для усмирения толпы, которая пыталась отбить арестованного. Только через десять минут полицейским удалось запихнуть этого человека в автобус и уехать, оставив людей наедине с собой и служащими стадиона, которые, к слову сказать, легко справились с ситуацией.

Этот инцидент имел место воскресным утром на стадионе в Эссексе во время автогонок. Мы рассказали о нем, чтобы продемонстрировать, что, несмотря на уверенность в этом многих людей, футбол – не единственный вид спорта, страдающий от беспорядков среди зрителей. Мы встречались с людьми, участвовавшими в беспорядках на хоккее, баскетболе, спидвее, а. также крикете, боксе и регби (обоих видах) Да. без сомнения, эта проблема наиболее ярко проявляется в футболе, но важно понять, что происходит это. потому, что на футбол людей ходит гораздо больше, чем на любые другие спортивные мероприятия. И прежде чем искать пути выхода, нужно ясно осознать, что футбол – не исключение. Конечно, можно зарывать голову в песок (или радоваться, что проблемы других видов спорта не получают столь широкого паблисити), но вышесказанное доказывает, что зрители – всегда зрители, просто их может быть больше или меньше.

Еще одно, о чем мы обязательно должны помнить – что есть два принципиально отличных друг от друга вида насилия среди суппортеров; спонтанное и организованное. Последнее практически полностью исчезло непосредственно со стадионов, хотя этому успеху придали слишком мало значения. В нашей книге мы рассматривали множество инцидентов, имевших место в разных уголках страны, и всех их связывает одно обстоятельство: все они – следствие групповой активности. В самом деле, на футболе редко можно увидеть драку один на один, и основная причина – то, что большинство людей по сути своей довольно трусливы и не рискнут вступить в конфронтацию, в котором могут потерпеть поражение на глазах своих товарищей. Боязнь ареста или удаления со стадиона значит немного – а часто только добавляет куража – но вероятность поражения, причем со свидетелями, останавливает многих. Также важно понять – и я надеюсь, что большинству это известно – что рассеченную губу легче заработать, отправившись в ночной клуб в субботу ночью, а не на футбол в субботу днём. Атмосфера ночного клуба располагает к проявлению агрессивности гораздо больше; чем атмосфера футбольного стадиона, так как – алкоголь, наркотики, женщины и все такое прочее, но насилие обычно происходит там на уровне один на один, что более опасно, о чем говорили многие полицейские, с которыми нам приходилось встречаться. Но поскольку масштабы остаются небольшими, опять‑таки это не получает паблисити. Однако здесь мы говорим все‑таки о футболе, так давайте же посмотрим, что может быть сделано в этом направлении.

В своей книге мы рассказали о большом количестве инцидентов среди зрителей, но это только Мизерная часть одной только верхушки айсберга. Возможно, кто‑то ожидал большего освещения различных беспорядков, но если бы мы хотели пойти по этому «сенсационному» пути, то книга оказалось бы первой в серии под названием Величайшие Побоища Нашего Времени. Но мы хотели рассказать совсем не об этом. Мы поместили все эти рассказы здесь для того, чтобы показать, что большая часть происходящего на игре (где бы это ни происходило, это связано с игрой), тщательно спланировано и хорошо организовано. Однако очевидно, что, благодаря усилиям клубов и суппортеров, насилие на уровне сражений на поле ушло с наших стадионов, и это не может не радовать.

Но уход насилия со стадионов сделал его более организованным (если две противоборствующие банды «забивают стрелу» на некотором расстоянии от стадиона, где играют их команды, то насилие будет гораздо более организованным, чем на стадионе, где оппоненты находятся рядом друг с другом и могут провоцировать друг на друга «на острие момента»). Истеблишмент провозгласил свой успех в битве против хулиганов, но хотя он в самом деле одержал важную победу, он не выиграл войны, что было доказано на Стэмфорд Бридж и в Дублине То есть нужно признать, что если беспорядки каким‑то образом связаны с какой‑либо командой, то это футбольная проблема. Сейчас, наверное, у нас есть лучше чем когда‑либо организованные группы футбольных суппортеров, и хотя не все из них активны именно в насилии, многие заявляют о себе достаточно громко. В сезоне 1994‑95 годов были серьезные столкновения, когда в финале одного турнира встречались «Карлайл» и «Бирмингем» – не на Уэмбли, где игрался матч, а в Саутхэнде! Но может кто‑нибудь сказать, что те события не были связаны с футболом?

Жизненно необходимо, чтобы люди поняли, что мы имеем дело не просто с насилием среди зрителей, а с войной противоборствующих банд, и участвуют в этой войне люди из всех слоев общества. Как мы уже пытались доказать, типичный хулиган – обычный человек, такой же, как вы, я, ваш сын или отец. У них (как и у нас) нет татуировок на лбу, и за пределами игры они – обычные нормальные люди, живущие обычной нормальной жизнью. Широко распространенное мнение, что типичный хулиган – бритоголовый недоумок, является одной из основных причин, по которым футбольные авторитеты не могут понять сути проблемы.

Вот почему ФА приходится так трудно в этой войне. Многие любители футбола со всех концов света уверены, что ни клубы, ни ФА не любят суппортеров. Если бы они могли обойтись без нас, то на трибунах давно сидели бы только мамы и палы (в костюмах, само собой), а мы им не нужны вовсе. В настоящий момент они вынуждены иметь дело с нами, поскольку подавляющее большинство клубов зависит от наших денег, но они не любят нас, и они не станут считаться с нашим мнением.

О чем вы говорите на большинстве матчей, на которые ходите? Если вы – такие же, как мы, то вы говорите о клубе: о том, как фигово он играет (ну да, мы же болеем за «Уотфорд»), какие игроки играют хорошо, какие плохо, и что нужно сделать, чтобы команда стала лучше. Также вы говорите об игре в целом, а если вы ходите с группой парней, то о драках и; иногда, о том, как можно избавиться от футбольного насилия.

Если вы занимаетесь бизнесом, то знаете, что необходимо проводить исследования для уточнения вкусов потребителей, чтобы соответственно им корригировать свои действия. Потребитель – король: от него (от нее) зависит ваша маркетинговая политика и, следовательно, будущее процветание. Если вы хотите быть на плаву, то вы встретитесь с людьми, не покупающими ваш товар, чтобы понять, почему они его не покупают, и что‑то поменяете в нем. Конечно, помимо этого вы будете интересоваться мнением всех и каждого, чтобы максимально приблизить товар к людям. Если же вы не будете делать этого, то рано или поздно прогорите – ведь это очень просто. Каким бы великолепным ни был ваш товар, вы не сможете продать его, если никто не захочет его купить. У футбола есть проблема; он живет с ней много, много лет, и в поте лица пытается – избавиться от нее. Да, многое сделано, но остался один простой шаг, который поможет найти выход. Футбол должен поговорить с людьми, которые знают об этом больше других; футбол должен поговорить с теми, кто занимается футбольным насилием, потому что никто, кроме них самих, не скажет вам, почему они делают то, что делают. Если ФА выслушает их, то получит ответы на многие вопросы и сможет свести проблему к абсолютному минимуму.

Клубы могут ответить, что они регулярно проводят встречи и «форумы» с представителями клубов болельщиков, чтобы рассказать о своих делах и выслушать фанов. Но слышат ли они что– нибудь? В любом случае, глупо рассчитывать, будто та незначительная часть фанов, являющаяся причиной проблемы, захочет войти в клуб болельщиков – в большинстве случаев этого не случится даже в миллион лет. Фанзины и различные передачи на радио, ставшие популярными в девяностые годы, показывают, насколько успешным может стать диалог с суппортерами, но клубы выражают недовольство, так как не хотят тратить на это деньги. Пора бы понять, что многие вещи являются прямым результатом озлобления суппортеров, играющих, мягко говоря, незаслуженно маленькую роль в жизни своих клубов. В Италии, например, вслед за гибелью суппортера немедленно происходят встречи с организованными группами хулиганов, такими, как Ultras и irriducibili (дословно – «те, кто не сдаются»), на которых ведется разговор о решении проблемы насилия. Это неизбежно приводит к уменьшению числа столкновений Может ли директорат «Портсмута» встретиться с членами 657 Crew, или «Лестера» – с представителями Baby Squad? Скорее небо упадет на землю, потому что таким образом они признают свою связь с этими группами.

Истеблишмент, конечно, уверяет всех, что все эти двадцать лет проводятся исследования, направленные на изучение проблемы, и они в самом деле проводятся. Однако рядовые суппортеры могут поинтересоваться – а где же практические результаты этих исследований, на которые тратятся такие огромные средства (только на одно из них, под названием «Футбольное Доверие» – около миллиона фунтов)? Академики снабжают авторов истеричных заголовков все более оторванными от жизни теориями, объясняющими поведение футбольных суппортеров. (Вот, например, одна из них: уровень сахара в крови людей, занимающихся футбольным насилием, больше, чем у «нормальных», поскольку их «малообеспеченная» диета содержит избыточное количество углеводов).

Нам представляется очевидным, что изучение проблемы футбольного хулиганизма за последние двадцать лет дало академикам неплохое поле для деятельности. Как подавляющее большинство суппортеров, мы убеждены, что здесь такой подход не сработает. Некоторые даже считают, что это помогает «исследователям» убеждать окружающих в своей необходимости, и решение проблемы, таким образом, не в их интересах. Мы не академики, и никогда ими не будем, но после изучения материалов в процессе написания книги, и после всего виденного нами, и после (да‑да) нашего участия в футбольном насилии мы может смело сказать, что знаем об этой проблеме больше кого‑либо. Однако мы отлично понимаем, что ФА никогда не свяжется с нами, чтобы поинтересоваться нашим мнением, хотя мы предоставили бы его с огромным удовольствием.

ГЛАВА 17. Ну и к чему же мы придём?

Будучи суппортерами, мы уверены, что насилие среди фанов – только одна из проблем, поразивших нашу игру, и, как мы уже говорили, по нашему мнению – менее важная, чем другие. Мы твердо убеждены, что невозможность покупки клубом более‑менее приличного нападающего из Второго Дивизиона из‑за немыслимых цен – гораздо более серьезная проблема, чем несколько парней, затеявших драку Прежде чем мы вновь вернемся к футболу, необходимо повторить одну вещь: насилие среди фанов никогда не будет остановлено полностью, потому что многие люди любят драться; можно даже сказать, что многим это необходимо. В любом случае, если вы поместите десятки тысяч людей в столь наэлектризованную и эмоциональную атмосферу, то какой‑нибудь конфликт так или иначе произойдет, и, как это ни печально, он может перерасти в прямую конфронтацию. Походите на игры, и рано или поздно вы увидите, как один человек нападает на другого. Благодаря большому количеству полиции и стюардов, а также камер наблюдения, напавший почти неминуемо будет выявлен. То же самое может быть сказано о прилегающей к стадиону местности, где в дни матчей массовое присутствие полиции оказывает сдерживающий эффект в отношении потенциальных хулиганов. Настоящие проблемы возникают при столкновении с организованными фирмами, которые, как мы показывали, могут появляться где угодно, повсюду устраивая беспорядки и провоцируя столкновения. Даже трудно представить, что может быть сделано для создания препятствий деятельности таких групп. Но какие‑то шаги предпринимать нужно. Запрет на посещение матчей не работает, так как большинство инцидентов происходят на выездных играх. Даже когда удается выявить участников, система общественных работ не помогает, поскольку они очень часто попросту игнорируются. (Один наш друг зашел в участок вечером и сказал, что был занят днем, так как был на работе. Они его так и не раскусили.) После всех наших исследований мы так и не смогли выработать какое‑либо решение, которое позволило бы со стопроцентной гарантией контролировать такие организованные группы, несмотря на разговоры со многими активными членами мобов со всех концов страны, и это по‑настоящему страшно.

Ну еще бы, ведь главный удар принимает на себя не ФА, и не клубы, а мы, фаны. Ведь это не чиновникам из ФА приходится толпиться подобно стаду скота у стадионов на выездах, и не клубным деятелям – постоянно оглядываться по дороге к вокзалу в день матча. Это приходится делать нам, и мы устали от этого; устали оглядываться и ждать, что вот сейчас мы повернем за угол и столкнемся лицом к лицу с группой молодых людей из другого района. Что бы мы здесь ни говорили, подавляющее большинство не‑футбольной публики считают наши стадионы чем‑то вроде римских арен для гладиаторских боев, так что давайте вначале рассмотрим распространенные, но бессмысленные и к тому же нарушающие права человека методы, предлагавшиеся ранее, прежде чем перейдем к объективной реальности. Мы не ищем легких решений, конечно, и если бы мы смогли справиться с проблемой насилия в обществе в целом, то разрешили бы и проблему, поразившую нашу игру. Именно поэтому футбольное насилие никогда не исчезнет полностью; это не значит, однако, что не может быть сделано ничего для уменьшения выраженности проблемы.

Практически после каждого инцидента в сезоне 1994‑95 годов раздавались голоса, причем в основном со стороны людей, напрямую с футболом не связанных, предлагавшие следующие три варианта; принудительное направление участников конфликтов в вооруженные силы, более длительные сроки заключения для них. а также «коллективная ответственность». Как бывший военнослужащий с почти восемнадцатилетним стажем, Дуги отлично знает, что в армии вовсе не обрадуются хулиганам из‑за боязни потерять репутацию первоклассной высокопрофессиональной структуры, что признается всеми странами мира. Подобное постановление немедленно отправит в отставку любое правительство, принявшее его И лотом, неужели это действительно решение проблемы футбольного насилия? Осознание роли защитника своей страны в каждом военнослужащем подсознательно воспитывает агрессивные инстинкты. Нет никаких оснований думать, будто такое решение окажет сколько‑нибудь ощутимое влияние на количество инцидентов, связанных с футбольным насилием, более того, мы не раз становились свидетелями, как молодые люди из всех трех родов войск были в числе наиболее активно поддерживавших свои клубы элементов, особенно в матчах, проходивших в Европе. «Коллективная ответственность» – еще хуже, потому что нельзя бороться с насилием ответным насилием. Это наполнит общество чувством мести, но не остановит столкновений. В общем, очевидно, что пока правительство не решит совершить политический суицид, ни одно из этих «решений» принято не будет. Система более тяжелого наказания – более сильное средство для воздействия на нарушающих закон футбольных суппортеров, и оно уже применяется на деле; если вы совершите правонарушение на игре, то понесете более тяжелое наказание, чем если бы это же правонарушение вы совершили где‑нибудь еще. Лично нас это несколько удивляет, поскольку мы уверены, что когда кто‑либо нападает на пожилую женщину, то это гораздо более серьезно, нежели драка на матче. Но сотрудники правоохранительных органов согласны с этим далеко не всегда. По нашему мнению, их подход к таким вещам неверен в корне. Зачем подвергать штрафам или тюремному заключению участников футбольных беспорядков? Если доказано, что они были зачинщиками, использовали оружие или их действия были особо опасными, тогда все понятно, но ведь во многих случаях все это происходит под влиянием сиюминутных эмоций, «на острие момента». Уверены, что в таком случае гораздо более уместной была бы система общественных работ. Это, по крайней мере, принесет хотя бы какую‑то пользу обществу. Принудительные общественные работы окажут большее влияние на молодых людей, чем принудительная служба в армии. Опять же, можно было бы затронуть тему организации досуга молодежи в целом. Разве такая социальная проблема, как недостаток возможностей для проведения досуга, не оказывает прямое влияние на уровень насилия в нашей стране?

В любом случае, принятие этих трех «решений» зависит от правительства, а не от нас. Теперь давайте обратимся к различным схемам, используемым клубами в последние годы, и посмотрим, какой они имеют эффект.

В восьмидесятые, когда беспорядки на играх широко освещались в прессе и были гораздо более частыми, многие клубы ввели в действие идентификационные карточки и разнообразные схемы, связанные с клубами болельщиков Правительство того времени, возглавляемое миссис Тэтчер, даже разработало идентификационные карточки на национальном уровне. Клуб, который мы отказываемся называть (вы поняли, о ком мы), после разгрома своего стадиона фанами «Миллуолла», запретил появляться на нем приезжим суппортерам. Все эти меры были обречены на провал по одной простой причине: из‑за нехватки денег. (И еще одно обстоятельство, упущенное из виду: когда «Уотфорд» играл в низших дивизионах, болельщики гостей не всегда приезжали на Викарэйдж Роуд, и тогда драки происходили между группами суппортеров «Уотфорда» из разных городов, и мы уверены, что такие вещи происходили и продолжают происходить по всей стране). Если вы запретите людям посещать ваш стадион, то очень скоро почувствуете, что это не самое хорошее решение Запрет на посещение матчей гостевыми фанами может быть хорош для «Манчестер Юнайтед» или «Ньюкасла», потому что у них полно своих болельщиков, чтобы заполнить пустые места (и не об этом ли они втайне мечтают?), но спросите директоров «Питерборо» или «Стокпорта», и вы сами знаете, что они скажут. Многие клубы зависят от этой прибыли, и если ее не будет, то они рухнут быстрее, чем итальянский нападающий в штрафной площадке.

Связанные с клубами болельщиков схемы и идентификационные карточки кажутся великолепной идеей в принципе, но в данном случае они были плохо проработаны и продуманы и являлись скорее результатом эмоций, и к тому же их введение для многих клубов явилось бы финансовым суицидом. Вот почему этого никогда и не произойдет. Сейчас правительство пытается ввести в действие идентификационные карточки на национальном уровне, со всеми сопутствующими недостатками и преимуществами (зависит от вашей личной точки зрения), так что все может измениться в будущем, но мы в этом сомневаемся, потому что все эти схемы – добровольные. Кто, будучи в трезвом рассудке, возьмет карточку на игру?

Если мы взглянем внимательнее, то увидим, что у клубов уже есть достаточно серьезное оружие в битве против футбольного насилия, но используется оно не по назначению. Раннее начало матчей уже применяется на дерби. Многие клубы переносят игры на одиннадцать утра, чтобы помешать фанам напиваться перед игрой в надежде таким образом предотвратить инциденты. Однако в данном случае это не оказывает ощутимого влияния, поскольку все – местные, так что идут в пабы после игры, и столкновения происходят позже. Но перенос других матчей на более раннее время мог бы уменьшить число приезжих фанов и таким образом снизить риск возникновения конфликтов, а равно и количество средств, затрачиваемых на привлечение полиции для поддержания правопорядка, от чего выиграли бы практически все. Так почему бы не перенести все игры на середину дня? Сейчас, когда телекомпании диктуют время начала (и даже даты проведения) матчей, что такого особенного, если в субботу игра начнется в три часа?

Другая тактика, регулярно практикуемая клубами, – распространение всех билетов по заявкам. И хотя это также отличная идея в принципе, на деле она создает больше проблем, чем разрешает, поскольку в большинстве клубов принципы распространения билетов, мягко говоря, непонятны, как у нас в «Уотфорде», например. Это побуждает суппортеров приобретать билеты из любых возможных источников, у спекулянтов, например, вместо того чтобы стоять в долгих очередях. Это приводит к тому, что фаны оказываются на «чужих» трибунах, что создает предпосылки для дальнейших проблем. Если мне нужно купить билет в день матча, а я опасаюсь, что они могут оказаться распроданными, то я приду пораньше, чтобы купить билет на место поприличней. (Мы знаем, что на многих стадионах премьер‑лиги это невозможно, в данном случае мы говорим о себе.) Но разве это не оставляет возможности приезжим фанам купить билеты на «нашу» трибуну и устроить беспорядки? Оставляет, конечно, здесь‑то и нужны объединенные усилия полиции и стюардов, потому что человек, спровоцировавший столкновение в той части стадиона, где он не должен был находиться, подлежит не удалению со стадиона, а аресту и привлечению к уголовной ответственности. Такой человек однозначно стремится вызвать или спровоцировать конфликт. Однако я отлично понимаю, что не всякий человек, оказавшийся на «чужом» секторе, имеет отношение к насилию, это может быть просто результатом попадания части билетов в свободную продажу, или просто потому, что человек пришел вместе с кем‑то, болеющим за противника. Но в данном случае мы говорим о тех, кто имеет своей целью организацию беспорядков. Заметить таких людей очень легко, они имеют весьма характерный вид. Как только намечается малейший повод для конфликта, они тут как тут, в своей классической позе – грудь вперед, руки в стороны, столь любимой этим типом людей. У нас нет никаких сомнений, что если эти люди поймут, что окажутся под следствием, а не будут просто удалены со стадиона, то эта дикая привычка исчезнет раз и навсегда. (И вообще, почему люди еще заходят на «чужие» сектора? Ведь обычно это кончается только серьезными травмами с их же стороны.) Нужно подумать о большей эффективности использования стюардов (лучше) и полиции, они должны в первую очередь помогать людям. Эти люди обязаны реагировать на все просьбы и замечания – для этого они там и находятся – и если вы или я говорим, что кто‑то оскорбляет окружающих, или что на трибуне болельщик команды‑соперника, они должны незамедлительно вмешаться. В настоящее время и стюарды, и полиция чаще всего только мешают людям отдыхать. Они не реагируют ни на какие просьбы. Но если вы отправитесь в США, то увидите, как там относятся к посетителям спортивных соревнований Там можно кое‑чему научиться. Полиция, конечно же, всегда оказывала огромное влияние на нашу игру, и мы так долго жили со сложившимися стереотипами, что уже не задаем многих вопросов. И все же: почему мы должны отправляться на стадион сразу же, как только выйдем из автобуса на выездном матче? Почему нас немедленно оцепляют, едва мы зайдем на сектор? Почему нам нужно ехать в клуб в середине недели, чтобы купить билеты на игру в Дерьмо Тауне в следующую субботу? Именно из‑за полиции такие вещи повсеместно происходят в нашей стране, и мы привыкли к ним, но это неправильно. Сейчас арестов и удалений за пределы стадиона стало значительно меньше, значит, настало время уменьшить и полицейское присутствие на наших стадионах – может быть, даже убрать полицию совсем – и лучше использовать стюардов. Это уже применяется на деле; многие клубы используют стюардов, пора и остальным последовать их примеру Так же важно, чтобы клубы, и футбол в целом, осознали, что они должны вовлекать суппортеров в клубный бизнес – ведь мы потребители, мы платим деньги, а значит, имеем право быть услышанными, причем на всех уровнях. Если это. означает, что фаны должны быть представлены в штате клуба, так сделайте это, но сделайте быстрее, потому что среднестатистический фан будет гораздо счастливее, если он (она) будут знать, что они могут войти в контакт с клубом, и их мнение выслушают, и они могут даже быть введены в штат.

Многое зависит и от игроков. Они все время в фокусе всеобщего внимания и не имеют права ронять собственное достоинство. Вместе с огромными деньгами, которые они получают, они должны также принять на себя ответственность за нас – тех, кто им платит эти деньги. Мы не желаем слышать, что наш звездный игрок собирается покинуть клуб, если он не пробьется выше, и точно так же мы не хотим из выпусков новостей узнавать о том, что защитник сборной участвовал в драке в ночном клубе, Это позор, когда игроки отказываются выходить на поле, считая получаемые ими по контракту суммы недостаточными, и готовы уйти в любой клуб, который согласен заплатить им. Да, мы понимаем, что преданность клубу профессиональных футболистов – вещь достаточно условная, но нам нравится, когда игроки помогают детям из местной школы или неимущим; все это поднимает имидж клуба Конечно, большинство поступающих таким образом футболистов делают это без паблисити (в чем абсолютно правы), но клубы могли бы подумать о том положительном побочном влиянии, которое оказало бы это и.на их имидж, и на имидж игры в целом.

Отметим положительные моменты: многие клубы добились большого прогресса в борьбе с насилием, и заслуживают похвалы за свои действия. «Лидс», «Челси» и некоторые другие действительно действуют, а не сидят сложа руки. «Челси» – хороший пример клуба, перебравшего практически все методы в борьбе с футбольным насилием, хотя некоторые из них и не были прекрасны – решётки с пропущенным по ним электрическим током, запреты на посещение матчей, отправка приезжих фанов домой и т.д. Сейчас любому здравомыслящему человеку очевидно, что наилучшим оружием среди всех изобретений являются скрытые камеры наблюдения, и успешное их применение позволило распространить их использование на центры городов, которые страдали от насилия больше, чем все клубы, вместе взятые.

Сегодня многие клубы пытаются привлекать на трибуны семьи, и мы уверены, что дети должны более активно вовлекаться в футбол, поскольку буквально за несколько лет они могут превратиться в настоящих фанатов игры, какими мы уже являемся. Однако и в благодушное настроение по этому поводу впадать не следует: многие люди, посещающие матчи – мы имеем в виду прежде всего мужчин – начинают страдать от невозможности выместить свои отрицательные эмоции на игроках из‑за присутствия «невинных» ушей. Этого может быть вполне достаточно, чтобы некоторых вообще отвадить от стадиона. Ведь помимо всего прочего, мы ходим на футбол, чтобы выплеснуть эмоции и забыть таким образом свои проблемы. Клубы всегда должны помнить, что на плаву их держат прежде всего деньги взрослых, а не тинэйджеров. И если создаются специальные сектора для детей и/или семей, то точно так же должны быть созданы сектора для взрослых. –этого хочет потребитель.

Раз уж мы заговорили о деньгах, то нельзя не заметить, что цены на билеты на многих аренах удивляют своей дороговизной. Мы говорим не о премьер‑лиге – ее клубы заслуживают таких цен. Но вот клубы, находящиеся за пределами высшего дивизиона, посещаемость чьих матчей постоянно падает

– а таких много – неужели им кажется уместным поднимать цены в такой ситуации? По нашему мнению, все должно быть наоборот. Клубы уверены, что фаны будут смотреть их игру за любые деньги, потому что мы – местные, мы болеем за свой клуб, и у нас нет выбора. Но они ошибаются – у каждого есть свой предел, и рано или поздно клубы осознают, что люди не станут платить заоблачные деньги за игру, которую можно посмотреть в пабе по телевизору. И где тогда они станут искать деньги на зарплату игрокам и трансферы? Неужели такой должна быть награда за нашу преданность?

Дата добавления: 2015-05-07