Французская геополитическая школа 2 страница

Считал, что возрождение Германии возможно только при условии, что люди с улицы начнут геополитически мыслить. Считал, что итоги Версальской системы будут пересмотрены, т.к. Германии не хватает жизненного пространства. Понимание этого следует “ воспитывать ” в юных немцах, которые задыхаются теснотой пространства, апеллируя к «сознательному чувству границ». Геополитику считал разумом государства и придерживался социал-дарвинистских идей.

Считал, что плотность населения Германии(где на 1 кв. км. приходится 130 чел, когда в среднем в мире плотность составляет 7,9, 15,25 чел) явилась основным фактором в психологической подготовке населения ко 2 Мировой войне.

Он имел широкие нацистский связи. Тесно знаком с Рудольфом Гессе (нацист №3), Риббентропом, Геббельсом, Гимлером и реже с Гитлером. Считается, что он вместе с Гессе были авторами «Майн Камф» В 1923 г. после неудавшегося пивного путча Гесс вместе с Гитлером скрывались в загородном доме в Альпах у Хаусхоффера. Тесно сотрудничал с нацистской элитой через своего сына – Альбрехта (профессор геополитики, с 1934 г. – внештатный сотрудник в Мин-ре Иностр. дел). В 1933 г.создал Институт Геополитики при Мюнхенском Университете. В 1938 г. им основан «Национальный союз немцев проживающих за границей» (ФДА) в Штуттгарте, который впоследствии создал 3000 клубо, члены которых занимались разведкой и вербовались агентами нацистов. Эта структура формально была под руководством Х., но непосредственно подчинялась Центральному бюро Фольксдойче Его считают идеологом нацизма, хотя известно, что начиная с 1941 г. было ряд обстоятельств, которые предают сомнению такой вердикт: Так, в 1939 г. Рудольф Гесс осуществлял миссию в Англию с целью убедить две нордические нации слиться в единый блок (после перелета Гессе в Англию Хаусхофер впал в немилость); и в 1944 г. Альбрехт установл контакты с руководителем америк. Разведки в Европе Алленом Даллесом и участвовал в заговоре против Гитлера в 1944 г.. В апреле 1945 г. Альбрехт вывезен из тюрьмы и убит по дороге. После июльского заговора Хаусхофер стал узником концлагеря Дахау. Был признан врагом немецкого народа, но после освобождения все равно был арестован в американской зоне оккупации и подвержен допросу, где указывал, что нацисты использовали геополитику извращая её. От него потребовали письменных разъяснений. Так появилась его последняя работа «Апология немецкой геополитики» -в ней писал, что все работы написанные после 1933 г. были написаны под давлением, писал, что целью геополитики является «понять возможности развития народа и его культуры на его земле и в пределах его жизненного пространства и таким образом предотвращать конфликты в будущем». 7 марта его пригласили в качестве свидетеля на процесс, но 10 марта 1946 г. он покончил жизнь самоубийством. Библиограф Хаусхофера – Хельмот Эбелинг считал, что Гитлер до 1938 г. придерживался идей Хаусхоффера, а затем полностью отошел от них. Но сам Хаусхоффер не мог дистанцироваться от нацизма, т.к. геополитические прикладные и чисто научные исследования тесно пересекались. К. Хаусхофер представил образ территории государства как «живого сверхсущества», условием выживания которого являются «биологические законы роста», под которыми понималось: постоянное расширение территорий путем увлечения земель, колоний и стратегически важных коммуникационных узлов.

В работе «Границы в их географическом и политическом значении» он обосновывает биогеографическую сущность границы и типологию «психологии границ»: наступательная граница –отчетливо продвинутая вперед и являющаяся опорным органом, граница начеку – развивающаяся, насыщенная коммуникациями, крепости, граница равновесие – разграничивающая и соединяющая одновременно с обеих сторон инстинктивно верные жизненные формы; укрепленная граница – в состоянии обороны, есть оборонительные сооружения, армия; распадающаяся граница – разоруженная, брошенная на произвол судьбы, открытая для проникновения; инертная граница – удобная для пограничных отношений, окаймляет обалсти сырьевые и заселенные, границы в анойкумене; граница вызывающая искушение …(стр145-150 «Оценка границ по их качеству и типам»)

К. Хаусхофер отметил, что «…ход исторического развития ведет от образаграницы и связанных с ним впечатлений к инстинкту границы, а через него к осознаниюрубежей целых жизненных пространств и жизненных форм. Граница – это периферический орган – жизненная форма, которая «замкнутая на ключ», обозначенная на всем протяжении, которое подвергает испытанию напряжение, но живое собственной жизнью защитного покрова, который состоит из жизненных форм, наполненных единой жизненной волей…».

К. Хаусхофер считал, что «о защищенных границах» можно говорить лишь там, где политические границы благодаря анойкумене совпадают пространственно с не заселенностью, непригодностью для жизни – «где геология, морфология ландшафта оказывают содействие становлению политических границ».

Он придерживался Высказываний Отто Бисмарка (1815-1898), рейхканцлера герм. империи 1871 – 1890 гг, который осуществил объединение Германии на прусско-милитаристской основе: о том. что единственными эффективными рубежами Германии Является её армия, о том, что врагом Германии является Франция и Россия, война с которой была бы крайне опасной для Германии.

Уже тогда во втором Рейхе сформировалась компенсаторная концепция обширной и могущественной Центральной Срединной Европы (Mitteleuropa), руководимой Германией. Другим народам Mitteleuropa предлагалась как германская защита от внешней опасности.

Исходя из принципа объединения “Малой Германии” (Кleindeutschland) планами Германии стало усиление связей между територями, которые Герм. власти видели в составе «Большой Германии» ” (Grossdeutschland).

Центром «Большой Германии» считался союз Германии и Австро – Венгрии: геополитическое обоснование этого в том, что Германия признавалась в безопасности только при условии, что является центарльной частью коалиции центрально-европейских государств. Территория Европы считалась естественным пространством культурно-политической экспансии.

В конечном итоге эта доктрина преобразовалась в политику «Движение на Восток» - «Drang nach Osten».

Но после поражения Германии в 1 мир. Войне концепция Срединной Европы, казалась Хаусхофферу недостаточной. Он считал, что Германия терпит геополит. поражение не в результате конфликта Суши и Моря, а в результате их Союза против неё. Для Германии ставилась задача достижение преимущества и на Суше и на Море. Плацдармом должен был стать Восток.

Он был увлечен и поражен работами Маккиндера и Мэхена, назвав «географическую историю Маккиндера – сжатым грандиозным объяснением мировой политики».

Будущий мир по Хаусхофферу зависит от того, сможет ли англо-американская экспансия вдоль параллелей (Восток-Запад) побороть сопротивление восточно – азиатской экспансии вдоль меридианов. ( Америка начала широтную экспансию в соответствии с доктриной Маккиндера и стратегией «анаконды» Мэхена ) Приходит к выводу, что самая серьёзная угрозу миру заключается в возможностях США порабощения всей планеты, т.к. при любом исходе противостояния США будут защищены океаном, смогут опереться на тропическую Африку и остатки колониальных владений Британии.

Доказывал, что в истории на смену друг другу приходят два типа экспансии: меридиальная (вдоль рек) и широтная (финикийцы, эллины, римляне, арабы, европейцы, российская экспансия) К 40-м гг. 20 ст. усилилась меридиальная экспансия. Потому он считал, реальным осуществление евро-Африканского проекта и проекта перехода СССР к стратегии теплых морей, стратегии Индии по включению в сферу своего влияния Тихоокеанских островов. Отсюда он делал выводы о необходимости деления мира вдоль меридианов. Так. родилась идея нового деления мира – ПАН-РЕГИОНАЛИЗМ (20 –40 гг.)– такая экспансия была нужна Германии, чтобы вернуть колониальное пространство

Панрегионы – это не просто экономические блоки. Они основаны на панидеях, которые подразумевали объединение государств исходя из их социокультурной и экономической близости. Каждый панрегион – экономически самодостаточен

В первом проекте Х. выделяет 3 панрегиона, каждый из которых состоял из ядра и периферии:

Панамерика с ядром в США,

ЕвроАфррика с ядром в Германии,

Пан-Азия -с ядром в Японии (Австралия в периферии)

К концу 30 –х гг. предложил 4-х членное деление мира, гд четвертым Пан-регионом стала Пан-Россия, со сферой влияния в Иране, Афганистане и Индостане. Восточная часть СССР входила в состав Восточно-Аз. части сопроцветания.

В статье «Пан-Азия – Евразия – Пан-Европа» он отмечает,что существует три евразийских ареала:

- Западный (ЕВроАфрика)

- Осевой (Евразия)

- Восточный (Тихоокеанский)

что Украина является частью «Промежуточной Европы» (Zwischeneurope), то есть Европы, которая расположенная между Советским Союзом, и Внутренней Европой с зоной руин (зоной сарматской застройки и европейской обработки, которая пронизанная романским духом нордичних рас», в «Промежуточной Европе отсутствуют неестественные жизненные формы, условия самостоятельной государственной жизни в естественному просторные»…,это территории, которые находятся в неопределенном состоянии, при котором более упорная правовая воля принимает окончательное решение…,эти всегда фактические или замаскированные кондоминиумы». Отсутствие естественных границ Промежуточной Европы приводит к борьбе между ордами сармат с нордической, средиземноморской личностью, а со временем обуславливает существование границ культурного круга, оставляет возможность возникновения на Рейне культурно-политических, экономических конфликтов между Пан-азией – Евразией - Пан-европой.

К. Хаусхофер считает евразийцев «паназиатами переодетыми в шкуры панславизма, которые напевают свой лейтмотив в минорном тоне», тогда как Ермака, Потёмкина, Ленина он называет «пансарматами в мажоре», так как такой «мажор» всегда проявляется в новых захватах и приобретении пространства. Евразийцы стремятся обосновать полный разрыв с Европой, дойти четкого определения границы между Европой и Азией, а именно не по Уралу или болотно-лесной зоне Припяти, а между Финским заливом, Чудським озером вплоть до пояса Чорноземья и дальше – между Днестром, Бугом и Дунаем, вплоть до бессарабского пространства. К концу 30–хх годов теория «Панрегионализма» Хаусхофера фактически сведена на нет. Её заменяет концепция большого пространства –континентального евразийского союза.

Карл Хаусхофер в роботах «Границы в их географическом и политическом значении», «Статус-кво и обновление жизни», «Панидеи в геополитике», «Континентальный блок», «О психологии границ государства и её типах», «Воспитание чувства границы», «Панидеи и международные организации:между Лигой Наций и национализмом» и др. обосновывается естественность союза Германии, России и Японии.

Во время подготовки и заключения Акта Молотова-Риббентропа Х. Обосновывал создание оси: Берлин –Москва –Токио (сторонниками в Японии были Хирохито, Коноэ Фумимаро). Создание этой оси получило название «концепция внутренней линии» -стратегия контроля Германии над коммуникациями от Рейна до Амура и Янцзы, свободных от англосаксонского влияния. Германия получила бы выход к открытому морю и стала бы обладать мощью как Морской, так и Сухопутной державы. Отсюда тезис - «Преодоления континентальности как проявление воли к пространству»

“Новый Мировой порядок” - Союз (“Пространство мирового сотрова” – универсальное государство) должен был обеспечить превосходство Германии (СССР, Япония, фашистская Италия, франкистская Испания, Франция Виши) над Англо-Американским блоком.

В статье “Континентальный блок” писал: “ Аксиомой европейской политики является признание, того, что “Евразию невозможно задушить пока 2 её самых крупных народа – немцы и русские – стремятся избежать междоусобного конфликта”.

Поняв, что предотвратить войну с СССР невозможно, пытался предотвратить войну на 2 фронта. А Гитлер, считал, что превосходство Германии в Воздушном пространстве преодолеет её геополитические ограничения и она сможет победить и на Востоке, и на Западе.

В послевоенной Германии геополитика была почти полностью сведена к политической географии, которая отказывалась от исследования географической категории “пространства”. Однако уже в 1947 году под воздействием новых обстоятельств была разработана новая формула “настоящая геополитика – это не национал-социалистическая теория жизненного пространства и неограниченного экспансионизма, это изучение отношений между географией и политикой; она не является псевдонаукой с ее естественными законами и готовыми формулами, она является объективным рассмотрением возможностей между географическими условиями и политическими организациями”.

Политическое развитие проблемы украинских границ демонстрирует концепция движения «Срединной Европы», возле истоков которого есть работы Фридриха Листа, Карла фон Брука, Фридриха Наумана, Макса Вебера, Ганса Дельброка и др. Целью этого движения было создание на теренах пространства между Францией и Россией, между Балтийским, Адриатическим и Черным морями общего экономического, культурного и правового пространства, которое бы обнимало народы, которые проявляли бы наибольшую близость один до одного чем к России, Франци ли, других германских и романских народов. Идеолог «движения» – Фридрих Науман (1860-1919) – лидер национал-социального объединения Германии, в работы «Срединная Европа» указал, что «промежуточные» между Германией и Россией нации (включительно с украинской) вынужденные ориентироваться на одну из этих государств, належать к их сфере влияния. Именно поэтому: “Что не хочет, не ли может быть русской, должно стать среднеевропейской…,так как их связывает кровь, опасность, взаимное уважение». Участник движения «Срединная Европа» Макс Вебер зачислял украинцев к западным славянам и считал, что Украина – это государство, которое находится в колониальной зависимости от России, и стремится войти в немецко-славяно-южно-восточноевропейскую федерацию.

Итак, наиболее известные стратегии политического развития первой половины ХХ ст. зачисляли территорию Украины, в любом – государственном или безгосударственном состоянии – к буферному пространству «Промежуточной Европы», границы которого никогда не будут окончательными и незыблемыми.

1. Концепция *поссибилизма* Видаля де ла Бланша

2. П. Галлуа.

3. Французские исследователи –Г. Фуше и Ив Лакост.

4. Кристиан Лекен

Концепция *поссибилизма* Видаля де ла Бланша

Основатель французской геополитической школы Видаль де ла Бланш (1845—1918) — профессиональный географ. В свое время он увлекся политической географией Ф. Ратцеля и на ее основе создал свою геополитическую концепцию, в которой тем не менее подверг глубокой критике многие ключевые положения немецких геополитиков. В книге «Картина географии Франции», вышедшей в 1903 г., он, в частности, пишет: Отношения между почвой и человеком во Франции отмечены ори­гинальным характером древности, непрерывности... Люди живут в одних и тех же местах с незапамятных времен. Источники, кальциевые скалы изначально привлекали людей как удобные места для прожива- ния и защиты. У нас человек — верный ученик почвы. Изучение почвы поможет выяснить характер, нравы и предпочтения населения. Как видим, здесь он твердо стоит на теории почвы. Но в последствии в большей степени его идеи формировались на базе богатых традиции французских географических и исторических концепций. Он критически осмыслил и переработал многие течения германской политической и географической мысли. Этот критический подход ярко виден при сопоставлении с подходом к геополитике ее основателя Ф. Ратцеля. Критический дух по отношению к учениям германских геополитиков характерен для абсолютного большинства ученых Франции первой половины XX в. Если ядро теории Ратцеля составляют категории пространстства (Raum), географического положения государства (Lage), «потребность в территории», «чувство пространства» (Raumsinn), то у Видаля де ла Бланша в центре стоит человек. Де ла Бланш по сути является основателем «антропологической школы» политической географии, которая стала в его «исполнении» альтернативой германской школе геополитики «теории большого пространства» и получила название поссибилизм. Указанное противостояние в науке — отражение реальных противоречий между двумя странами-соседями, Францией и Германией, друзьями-соперниками, отражение всей суммы противоречий, накапливавшихся веками. Разные научные подходы к разрешению глобальных противоречий между двумя странами — это теоретическое отражение попыток разрешения глобальных проблем, поиск наиболее оптимальных путей достижения поставленных целей. В фундаментальной работе «Восточная Франция» (1919г.) Видаль де ла Бланш анализирует проблему геополитического соперничества Франции и Германии — проблему Эльзаса и Лотарингии, в целом восточной Франции. Он выдвинул идею превратить эти земли (в основном немецкоговорящие), перешедшие росле Первой мировой войны вновь к Франции, в зону взаимного сотрудничества между двумя странами. Превратить эти богатые провинции не в барьер, отгораживающий одну страну от другой, дающий выгоду только одной стороне, а сделать их как можно более проницаемыми. По сути французский геополитик создал историческую модель развития сперва франко-германского, затем европейского геополитического пространства в целом. Французским же интересам де ла Бланш все же отдавал пред­почтение. Это видно из того, как обстоятельно он доказывает исторические, географические факты принадлежности этих земель Франции. В отличие от немецкой школы геополитики де ла Бланш отказывается от жесткого географического детерминизма, напоминающего порой судьбу. Он ставил на первое место не географический фатализм, а волю и инициативу человека, человек, как и природа, может рассматриваться в качестве «географического фактора». Причем этому фактору он отводил активную роль субъекта воздействия на исторические процессы. Но действует этот активный субъект не изолированно, а в рамках природного комплекса. Главный элемент его теории — категория локальности развития цивилизации. Ее основу составляют отдельные очаги, которые являются первокирпичиками, элементами цивилизации. Они представляют собой небольшие группы людей, которые складываются во взаимодействии человека с природой. В этих первичных клетках — общественных ячейках — постепенно формируются определенные «образы жизни». Взаимодействуя с окружающей средой, человек растет, развивается. Ученый отмечал: Географическая индивидуальность не есть что-то данное заранее природой; она лишь резервуар, где спит заложенная природой энергия, которую может разбудить только человек. Эти первичные очаги, взаимодействуя между собой, начинают формировать и, наконец, образуют ту основу цивилизации, которая, эволюционируя, расширяется и охватывает все новые и новые территории. Это расширение происходит не всегда гладко, поступательно. В процессе расширения, усложнения структур цивилизация переживает откаты, вспышки энергии сменяются катастрофами, регрессией. Сами формы взаимодействия «первичных очагов» — ячеек многообразны и противоречивы: есть в нем влияние (ассимиляция), заимствования и даже полное уничтожение. По теории де ла Бланша процесс взаимодействия начинается и, все ускоряясь, происходит в северной полусфере от Средиземноморья до Китайского моря. По его мнению, в Западной и Центральной Европе взаимодействие первичных очагов (элементов) цивилизации происходило почти непрерывно и политические образования, сменяя друг друга, накладывались на ту или иную конфигурацию взаимодействующих между собой множеств небольших очагов, сообществ, этих своеобразных микрокосмосов. Сближение и взаимодействие этих разнородных элементов, ассимиляция одними других привели к образованию империй, религий, государств, по которым с большей или меньшей суровостью прокатился каток истории... Именно благодаря этим отдельным небольшим очагам теплилась жизнь в Римской империи, а затем — в Западной и Восточной римских империях, в им­перских государственных образованиях Сассанидов, персов и т.д. (В обширных областях Восточной Европы и Западной Азии цивилизаци-онный процесс нередко прерывался, возобновляясь несколько позже и частично). Как утверждает де ла Бланш, этот процесс протекал в Европе под влиянием специфических условий. Суть их сводилась к тому, что здесь соседствуют самые различные географические среды: моря и горы, степи и лесные массивы, большие реки, связывающие север и юг, различные ландшафтные зоны, имеются плодородные почвы, морская линия изрезана заливами с удобными бухтами, климат, обусловленный влиянием теплых морей, благоприятен, не суров и в то же время не способствует развитию насекомых-паразитов, не парализует деятельность человека, способствует развитию его энергии. Все эти факторы, вместе взятые, по его мнению, и привели в значительной степени к образованию на Европейском пространстве самого большого многообразия отдельных очагов жизнедеятельности со своими «образами жизни». Взаимодействия этих элементов жизни, обо­гащение, ассимиляция, способность применять заимствованное стали причиной динамического развития европейской цивили­зации, основой ее богатства, самой характерной чертой. Как видим, де ла Бланш повторяет некоторые идеи Ф. Ратцеля: очень близки их подходы к всемирной истории как «беспрерывному процессу дифференциации». Но если говорить по большому счету, то эту мысль более глубоко и обстоятельно до обоих этих ученых сформулировал, обосновал, развил Г. Спенсер. Мы уже отметили выше, что Видаль де ла Бланш в своей концепции в отличие от Ф. Ратцеля и других геополитиков, делал акцент не только на окружающую географическую среду. Он по-иному рассматривал роль государств, политических образований в процессе развития цивилизаций. Если для Ф. Ратцеля, как уже сказано, государство — это и органическое существо, «развивающееся в соответствии с законом растущих территорий», то французский геополитик считает, что государство скорее напоминает нечто внешнее, вторичное, детерминируемое характером и формой взаимодействия локальных ячеек цивилизаций. Это взаимодействие происходит тем активнее, чем лучше отлажены коммуникации между локальными очагами: реки, озера, моря, шоссейные и железные дороги и т.д. Коммуникациям де ла Бланш уделял в своих трудах очень много внимания и утверждал, что в будущем при соответствующих коммуникациях, при активном взаимодействии отдельных цивилизационных очагов возможно создание мирового государства. И человек в том государстве будет осознавать себя «гражданином мира». Интересным аспектом в теории французского геополитика является мысль о постепенном преодолении противоречий между континентальными и морскими государствами. Эта консолидация, по его мнению, будет происходить путем складывания принципиально новых отношений между землей и морем. Он полагал, что континентальные пространства становятся все более и более проницаемыми, так как совершенствуются все виды коммуникаций, расширяется, модернизируется сеть дорог; морские пути, перевозки (вообще море, океан) все более становятся зависимыми от связей с континентами. По этому поводу он говорит, что «взаимопроникновение» земли и моря — универсальный процесс. И еще один штрих в многоуровневой концепции французского ученого. (Мы уже отмечали выше, что государство у него является как бы вторичным, «продуктом деятельности отдельных ячеек, обшностей, осознающих единство, сходство, совместимость главных элементов их бытия», оно (государство) — продукт этого осознаваемого единства.) Исходя из этого геополитик специфически понимает и границы государств. Граница — это живой, осознаваемый феномен, она не обусловлена «внешними» рамками государства или непосредственно физико-географическими факторами.

Попытка пересмотреть традиционные геополитические идеи в условиях ракетно-ядерного века была осуществлена французской геополитической школой, в частности генералом П. Галлуа. Впервые рядом с традиционными параметрами геополитического измерения современного мира таких, как пространственно территориальные характеристики государства (ее географического положения, пространства, границ), его недр, ландшафта и климата, количества и структурного состава населения и др., – возникла необходимость прибавить новые параметры, которые изменяя наши прежние представления о силе государств, изменяют приоритеты при учете факторов, которые влияют на мировую политику. Речь идет о возникновении и распространении оружия массового уничтожения, ‑ прежде всего, ракетно-ядерного оружия, ‑ которая языков бы уравнивает силу стран, которые ею владеют ими независимо от их географического положения, размеров, отдаленности одна от другой и др. Кроме этого традиционная геополитика не учитывала значения массового поведения людей. Современная геополитика должна обращать внимание на развитие средств массовой информации и телекоммуникаций, а также на распространение феномену непосредственного вмешательства населения к политическому процессу, который приводит к существенным последствиям для геополитического будущего человечества. Следовательно, сфера изучения традиционной геополитики раньше была ограничена лишь Земным пространством – суходолом, морями и воздушным пространством. Заслуга П. Галлуа заключается и в том, что он привлек внимание научных работников к тому факту, - геополитический анализ должен учитывать современное и будущее овладение космического пространства, его влияние на расположения мировых политических сил и их соотношения в международной политике.

Геополитику пытаются критически переоценить французские исследователи – директор Европейской геополитической обсерватории Г. Фуше и главный редактор геополитического журнала “Herоdote” Ив Лакост. Ив Лакост выдвинул одно из нововведений ‑ понятия “ репрезентация”. Такое понятие является инструментом анализа любого конфликта, для понимания которого необходимо выяснить не только географическое место, но и обнаружить причины, идеологию руководителей государств, политических обществ. Ив Лакост выходит из того, что репрезентация геополитического состояния должна быть подробной и начинать ее нужно не из описания истории конфликта, а из его последствий. Лишь тогда можно начинать рассматривать и анализировать историю конфликта. Большое значение при анализе геополитических ситуаций Ив Лакост уделял средствам массовой информации, которые влияют на актеров конфликта. Ив Лакост считает, что стремительный рост конфликтов связан с развитием элементов демократии, а также с развитием информационных систем.

Другой французский геополитик, Г. Фуше, выдвигает свою концепцию геополитики. Он обращается к главному элементу геополитического анализа – к границам, что рассматривает и как “границы”, и как “линию фронта”. По его мнению границы могут существовать не только между государствами, но и внутри самих государств. Границы возможно проложить также и между властью и обществом. Г. Фуше отказывается рассматривать “пространство” и “географическое положение государства” как актеров – это лишь подмостки театра или вызов другим, если территории богаты на полезные ископаемые. По мнению Г. Фуше, геополитика – это: 1) репрезентация; 2) деятельность; 3) метод. Геополитический анализ, соответственно за Г. Фуше, имеет три измерения. Во-первых, это исследование социально-политических ситуаций с точки зрения конкретных географических и временных условий их развития. Во-вторых, это сравнение реальных данных с разными и достаточно часто противоположными представлениями об одной и той же территории. В-третьих, это прогноз и рекомендации по осуществлению политической стратегии преобразованного пространства. Фундаментальным методологическим принципом геополитики появляется взгляд на предмет из разных масштабов, как это делают географы, при изображенные местности на картах. Каждая отдельная “карта” любого масштаба позволяет увидеть лишь небольшую часть действительности, и только вся их совокупность адекватно отображает действительность. В умении объединить такие разномасштабные “кадры” карты, обращая внимание и на фактор времени, разную скорость протекания тех или других процессов, и складывается мастерство геополитики.

Существует мысль, что представители геополитического направления отдают преимущество таким аспектам, как демографические, промышленные или военные ресурсы, то есть всему потому, что подлежит количественному выражению, недооценивая факторы качественного состава, например, культурные традиции. В действительности геополитика отрицает подходы, которые возводят реальность к одной любой принципы, то ли экономика, социальные отношения и технические параметры. Более того, используя при анализе самих разных критериев в разнообразных комбинациях, геополитика выходит с того, что значение каждого фактора достаточно относительно, непостоянные и зависят от места и времени. Культурное измерение интересует геополитиков, прежде всего, с точки зрения представлений о пространстве и ролях культурных отличий при формировании пространственной структуры. Как пример, можно навести понятие “Европа” или “арабский мир”, которые, по мнению Г. Фуше, стали “культурными мифами”, бессодержательными в антропологическом плане, однако глубоко закоренелыми в человеческом сознании.

С точки зрения геополитики, неумно искать универсальный ответ на вопрос, который будет главным фактором силы в 90-х годах, – экономический прогресс, культурно идеологическое влияние, национальная идея, информационные системы или военная сила. Для разных стран и регионов первостепенное значение имеют разные сочетания тех или других элементов. В частности, во Франции в последнее время появляются научные труды, которые большое внимание уделяют анализу изменений геополитики в связи с ростом влияния международных организаций. Как пишет П. Лорот и Ф. Туаль, границы все больше контролируются международным содружеством, а не национальными желаниями.

Современные подходы к геополитике характеризуются на Западе усиленными тенденциями отказа от традиционных подходов и перехода к ценностным характеристикам. Так, сотрудник парижского Центра международных исследований Кристиан Лекен в 1996 году предложил переход к “конструктивной геополитике”, что на примере Европы характеризуется следующим: “Европа определяется, в известной мере, расположением к проекту, пространственное измерение которого оказывается следствием переговоров среди его участников. С такой точки зрения, Европу образует, прежде всего, ее политическое содержание”. Именно объем обязанностей страны относительно соответствующего количества политических и экономических целей позволяет определить ее “европейность”.

Дата добавления: 2015-05-09