Культура Западной Европы в XVI-XVII вв. 2 страница

Широкая издательская программа Плантена охватывала самые разнообразные жанры. С первых же опытов Плантен специализировался на выпуске иллюстрированных книг. В первое десятилетие своей работы он опубликовал немало книг, богато украшенных гравюрами на дереве. Характерен для его изданий роскошный фронтиспис в стиле Возрождения. Величайшей заслугой его издательства является также использование гравюр на меди и распространение этого метода в Голландии и других странах Европы. В Италии гравюра на меди была известна уже с 50-х гг. XVI в. В частности, в 1556 г. в Риме была издана «Анатомия человеческого тела» Хуана де Вальверде, в изобилии снабженная гравюрами на меди. Но гравюры Плантена были лучше.

Плантен непрерывно расширял масштабы деятельности. В1567 г. он открыл в Париже который уже через три года давал прибыть тысяч флоринов. Другой филиал - в Саламанке (Испания) ежегодно продавал плантеновых изданий на 5-15 тысяч флоринов. В 1579 г. Плантен отправил на Франкфуртскую ярмарку книги 67 наименований и продал там 5212 экземпляров. По производства и торговли он превзошел все известные издательские фирмы, в том числе и знаменитые предприятие Этьеннов.

Французский король звал его в Париж, герцог Савойский предлагал привилегию на открытие типографии в Турине. Однако Плантен все силы расширению антверпенского предприятия, стремясь сделать его крупнейшим издательством в Европе. Для этого была мобилизована вся семья Плантена. Очевидцы утверждают, что даже 12-летняя его дочь читала и правила корректуры, нередко это были книги на чужих языках. Уже к 1570 г. Плантен добился поставленной цели, и его типография стала образцом для всех европейских предприятий такого типа. В ней без перерыва работали 25 печатных станков и 150 сотрудников. Ежедневно хозяин выплачивал рабочим 2200 крон. Мануфактура уже не умещалась в четырех зданиях, и Плантену пришлось купить по соседству еще один дом (кстати, он сохранился до наших дней).

Однако на самом подъеме предприятию Плантена суждено было пережить новую катастрофу. В ходе восстания Нидерландов против испанского абсолютизма Атверпен испытал долгую осаду и разрушения. Типография во время осады не прекращала работу, однако под конец действующим остался только один печатный станок. И опять Плантену пришлось все восстанавливать, что благодаря его неуемной энергии и помощи друзей ему это в конце концов удалось.

Предметом гордости и вершиной своей деятельности сам Плантен считал Многоязычную Библию (Biblia Poliglotta), где текст шел параллельно на четырех языках - латинском, древнегреческом, древнееврейском и арамейском, а Новый завет к тому же и на сирийском. Книга была тщательно отредактирована и богато иллюстрирована великолепными гравюрами на меди, принадлежавшими резцу крупнейших тогда мастеров. Отдельными томами она выпускалась в 1568-1573 гг., общий ее тираж составил 1212 экземпляров. Двенадцать из них, отпечатанные на пергамене, предназначались в дар испанскому королю, еще десять экземпляров на отличной итальянской бумаге - другим меценатам и покровителям Плантена. Один комплект Библии на лучшей итальянской бумаге обходился Плантену в 200 флоринов, на лионской бумаге - в 100 флоринов, на бумаге труа – в 70флоринов. По тем временам это были значительные суммы, а потому издание Многоязычной Библии исчерпало материальные ресурсы издателя. Дабы средства на воплощение этого масштабного замысла пополнялись скорее, Плантен стал выпускать в больших количествах молитвенники, также отлично иллюстрированные.

Трудности с изданием Библии были не только материального порядка: король дозволил распространять это издание прежде, чем получит разрешение от папы, папа же такого разрешения не давал. Дело уладилось лишь при восшествии на папский престол более снисходительного духовного владыки. И все же церковники продолжали относиться к этой книге с подозрением, а один ученый богослов даже объявил ее еретической, окончательное разрешение распространять книгу было получено лишь в 1580 г. Вся эта волокита поставила Плантена на грань банкротства, и уже до самой кончины он не мог выпутаться из финансовых затруднений.

Фирменный знак Плантена - опущенная из облаков рука, держащая циркуль, и надпись «Constantia et labore» («Постоянством и трудом»). Эта надпись по-своему характеризует личность издателя, который не был ученым-просветителем, но типичным предпринимателем эпохи мануфактурного капитализма. Плантеном была выпущена, по меньшей мере, 981 книга (это число зарегистрированных наименований). Некоторые полагают, что действительное число его изданий превышает 1000.

После смерти Плантена в 1589 г. в его типографиях в Антверпене и Лейдене осталось 14 печатных станков, 103 комплекта матриц, 48647 фунтов шрифтов, 2302 гравюры на меди и 7493 гравюры на дереве, не считая огромного запаса вырезанных на дереве и меди инициалов.

Работу Плантена продолжили члены его семьи, во главе предприятия встал зять Плантена Балтазар Морет, издательство выпускало в основном католическую религиозную литературу. Гравюрами на меди обеспечивал это предприятие великий Питер Пауль Рубенс. Оно процветало более трех веков - до 1871 г., а в 1876 г. городские власти Антверпена купили его вместе с инвентарем за 1 миллион 200 тысяч франков, чтобы открыть там один из интереснейших в Европе музеев книги и печати - Музей - Плантена.

В бухгалтерских книгах Плантена упоминается имя переплетчика Лодевейка Эльзевира из Лувена. Впоследствии этот переплетчик, изучивший у Плантена типографское дело, стал родоначальником почтенной издательской династии Эльзевиров. Лодевейк Эльзевир родился приблизительно в 1546 г. в Лувене в семье печатника. Судьба привела в Антверпен, где он открыл переплетную мастерскую. Когда испанские войска под командованием герцога Альбы захватили Антверпен, многие из жителей-протестантов вынуждены были бежать. Бежал и Лодевейк Эльзевир. Однако, когда в северных Нидерландах обстановка сложилась в пользу протестантизма, он перебрался в Лейден - древний город, основанный еще римлянами. Постепенно Лейден стал важным центром торговли. Здесь был основан университет, ставший вскоре одним из передовых учебных заведений в Европе. Все это открывало широкие возможности для организации крупного книгоиздательского предприятия, когда Эльзевир обосновался в Лейдене, там насчитывалось немало издателей и книготорговцев, что конкуренция была весьма серьезной. Не располагая средствами для создания издательства, Лодевейк Эльзевир решил сначала накопить крупный капитал на книжной торговле, причем, будучи человеком с размахом, взялся не за мелкую торговлю, а за оптовое маклерство. Он был одним первых в Европе организаторов книжных аукционов. В 1604 г. Эльзевир стал скупать книги целыми библиотеками и продавать их публично с молотка. Аукционы книжных коллекций на протяжении целого века были особой специальностью фирмы Эльзевиров. Успех в торговых операциях вскоре позволил Лодевейку перейти к издательской деятельности. Сначала он выпускал по одной книге в год, а к концу жизни на рынке ежегодно появлялось уже по 10 книг с его фирменным знаком. Близость к просвещенным кругам сказалась в том, что Л. Эльзевир выпускал специальную литературу для ученых и студентов. Большинство его изданий были написаны на языке науки - латыни виднейшими тогда профессорами Лейденского и некоторых других университетов.

В1617 г. Эльзевир умер, оставив сыновьям надежное в финансовом отношении и пользующееся престижем издательское и книготорговое предприятие.

Старший сын Лодевейка Матиас (1565-1640) и младший - Бонавентура (1583-1652) помогли отцу расширить лейденское предприятие, но не они, а сын Матиаса Исаак (1596-1651) придал ему особый блеск. Женившись на невесте с большим приданым, он с благословения деда купил большую типографию. Когда после смерти отца Матиас и Бонавентура унаследовали его предприятие, для них оказалось весьма удобным печатать все книги в типографии Исаака Эльзевира. Эта типография прославилась быстротой и безупречным качеством выполнения заказов. В 1620 г. Исаак Эльзевир получил звание университетского типографа, но пять лет спустя он по неизвестным нам причинам продал свою процветавшую типографию дяде Бонавентуре и старшему брату - Абрахаму (1592-1652). Бонавентура взял в свои руки реализацию продукции типографии, а Абрахам - печатное дело. Это партнерство продолжалось в течение двадцати семи лет. Они ежегодно выпускали приблизительно по 18 книг. В начале своей деятельности Бонавентура и Абрахам занимались в основном публикацией научной литературы и сочинений римских классиков. Потом стали издавать книги на французском, голландском языках, и по истории Голландии. Трудно определить, в какой области книжного производства вклад Эльзевиров оказался наиболее значительным. Это были и издатели, и типографы, книготорговцы, и даже букинисты. Постоянные и тесные контакты с книжным рынком и читателями вносили им немалую пользу: они лучше других знали потребности рынка, покупательную способностьклиентуры, ощущали интеллектуальный спрос эпохи.

И все же главная их заслуга - распространение отличных и сравнительно дешевых книг. Эльзевиры по праву могут считаться «пионерами популяризации книги». Они старались дать читателю книгу хорошо отредактированную, но, поскольку ни сами они, ни большинство их корректорови редакторов не были учеными, попадались издания, отредактированные неряшливо. Однако и это не вредило престижу Эльзевиров - тогдашние ученые и писатели считали для себя честью, если фирма бралась выпускать их произведения; многие авторы гордились личным знакомством с Эльзевирами. Издатели же «открыли» таких корифеев науки и литературы, как Рабле, Кальвин, Бэкон, Декарт, Гассенди, Паскаль, Мильтон, Расин, Корнель, Мольер. Эльзевиры выпускали книги разных форматов, форматом ин-кварто была издана серия классиков-литературы. Брались они и за фолианты, однако в основном с именем Эльзевиров связаны малоформатные книжки в двенадцатую или двадцатьчетвертую долю листа, отпечатанные ясным, филигранно тонким, но иногда монотонным шрифтом и украшенные отличной гравюрой на меди с фронтисписом, замысловатыми виньетками и инициалами. Именно Эльзевиры утвердили на книжном рынке малый формат и тем придали книгоизданию и книготорговле новый мощный импульс, сделавший книгу доступной широким слоям населения.

В XVI-XVII вв. переживает успехи картография. В первой половине XVI в. центрами картографии были города Италии – Венеция, Генуя, Флоренция, Рим. С середины XVI в. центр развития картографии передвигается из Италии в Р.В., Фландрию. Видными картографами становятся Герард Меркатор, Авраам Ортелий и Виллем Янсзоон Блау, и француз Никола Сансон. Меркатор ввел в обиход термин «атлас» - сборник карт (1585 г.). Друг и конкурент Меркатора Арам Ортелий (1527-1598) в 1564 г. выпустил в свет карту мира, а затем «Театр круга земного», где впервые были сделаны ссылки на географов, чьими трудами он пользовался. Первый опыт составления труда по всеобщей географии был предпринят голландцем Б. Варениусом в 1650 г. Если Варениус уделял основное внимание вопросам физической географии, то француз Давиний в книге «Мир» (1660 г.) впервые дал экономические сведения о европейских государствах.

До начала XVI в. городских библиотек не было. Они стали возникать благодаря реформации. Это были городские, школьные, университетские. Хорошие библиотеки были в иезуитских школах, а также в Сорбонне, Оксфорде, Кембридже, в 1638-1639 гг. Джон Гарвард основал первый колледж в Северной Америке, и при нем была научная библиотека. Библиотека Упсальского университета пополнилась в XVII в. трофеями из Германии (ХХХ война), так, сюда попала Библия Ульфилы. Знать тоже собирала книги. Это было престижное хобби. Например, Филипп II собирал книги, но никого к сокровищам Эскориала не допускал. На что архиепископ Таррагонский писал своему корреспонденту: «Там собрано столько хороших книг, и сделать их недоступными, значит принести больше вреда, чем пользы». («книжное кладбище»). Монархи XVI-XVII вв., следуя духу времени, открыли перед учеными двери музеев и книжных собраний. В Германии популярной была библиотека в Гейдельберге («княжеская») – «мать всех библиотек в Германии». В 1622 г. во время ХХХ войны войска Католической лиги под командованием Тилли взяли Гейдельберг штурмом, вся библиотека попала в руки Максимилиана Баварского, который решил подарить ее папе. Самыми богатыми были библиотеки – французского короля и библиотека Мазарини. Королевская библиотека была основана в 1518 г. Франциском I. В XVII в. в ней было около 16.000 книг рукописных и 1000 печатных, в начале XVIII в. – 70.000 печатных и 15.000 манускриптов. Затем в Париже было решено создать публичную библиотеку, идея принадлежала Ришелье, а была воплощена Мазарини. Библиотекарь (фанатик своего дела) Габриэль Нодэ (1600-1653). В январе 1652 г. библиотека была конфискована у Мазарини, Нодэ пребывал в глубокой депрессии, его пригласила королева Христина в Швецию, чтобы быть при ее библиотеке. После того, как в 1653 г. Мазарини вновь пришел к власти, Нодэ вернулся во Францию, но умер, едва вступив на французскую землю. Хороша была библиотека у папы. В 1690 г. она пополнилась за счет поступлений книжного сокровища Христины, переехавшей в Рим. В XVI-XVII вв. обман бдительной цензуры превратился в своего рода искусство. В ход пошли анонимные публикации, вымышленные адреса, псевдонимы, подменены года издания. Так, «Письма темных людей», выпущенные в Германии, были снабжены ссылками на Альда. В 1616 г. Теодор Агриппа д′Обинье анонимно отпечатал в собственной типографии «Трагические поэмы» и под пустым картушем вместо издательского знака указал место издания «В пустыне».

Сфера повседневного существования всегда привлекала внимание ученых. До недавнего времени внимание обращалось преимущественно на условия жизни и быт высших социальных слоев, современная наука стремится к реконструкции массовых структур повседневности. Хотя и теперь жизнь города известна лучше, чем деревни, образ жизни богатых лучше, чем социальных низов, одни регионы полнее, чем другие изучены. Но в XVI-XVII вв. в повседневной жизни много общего с собственно средневековьем. Питание обусловлено естественным сезонным ритмом, зависело от климата. XVI-XVII вв. – время резкого повышения качества жизни, но потребности людей, характер их потребления во многом определялись климатическими условиями. Жизнь была легче, дешевле в областях с мягким климатом (Средиземноморье), чем к северу от Альп, не говоря о северных и восточных регионах Европы. Тяжелее жилось в горных районах, чем в долине и на равнине. По-прежнему преобладал принцип самообеспечения. Влияние рынка сильнее сказывалось там, где речь шла о предметах роскоши, заморских редкостях, обеспечении сырьем экспортных ремесел и т.п. Оно было ощутимей в Западной и Центральной Европе, куда перемещались центры экономической и политической жизни европейского мира. В ремеслах, связанных с производством продуктов питания, предметов первой необходимости, особой устойчивостью отличались мелкие традиционные формы организации. Цехи булочников, мясников, были невелики, но специализированы (выпечка белого, черного, серого хлеба, кондитеры, пирожники). Там, где появлялся спрос, возникало крупное производство питания и напитков (например, Лиссабон, где были пекарни, изготавливавшие морские сухари). В это время подавляющая часть населения более половины того, что она производила или зарабатывала, потребляла или тратила на приобретение продуктов питания. Так, Е. Шолье, исследовавший уровень жизни в Антверпене в XV-XVI вв., (высокий то время в Европе), приводит данные о распределении расходов семьи каменщика из 5 человек: на питание – 78,5 % (из них – на «хлеб» - 49,4 %); на наем жилья, освещение, топливо – 11,4 %; одежду и прочее – 10,1 %.

Важнейшим продуктом питания широких слоев населения были зерновые – рожь, ячмень, просо, овес, пшеница (Средиземноморье), в XVI в. – рис, маис, гречиха (в Северной Европе). Готовили супы, каши, хлеб. Затем шли бобовые. Были «сезонные добавки» - овощи и зелень: шпинат, латук, петрушка, чеснок, тыква, морковь, репа, капуста, орехи, ягоды, фрукты.

Дополнением к растительной пище была рыба и морепродукты (особенно в приморских и прибрежных районах). Рыбу разводили в спец. прудах, сохраняли в садках. Торговля морской рыбой (сельдь, треска, сардины и пр.) живой, засоленной, копченной, вяленой, приобрела характер предпринимательской деятельности. Рыбу ели в дни поста (166 (или больше, по другим данным) дней в году). Церковь запрещала есть мясо и животные жиры в течение не 150 «постных» дней в году.

В эти же дни торговля мясом, маслом, яйцами была запрещена, исключение делалось для больных и евреев. Запрет нарушался. Мясо – важный компонент питания во многих областях и странах Европы начала нового времени. Свинина, говядина, но на мясо также разводили овец, коз, в Англии оценили баранину. Дичь, птица больше потреблялась в городах, чем в деревне.

В повседневный рацион входили хмельные напитки: пиво, вино, «мед», квас (в Восточной Европе). С XVI в. стало больше употребляться пиво, чем мед. Пиво производили в домохозяйствах, но были и профессионалы-пивовары. Некоторые регионы превращались в области, где пиво производилось на экспорт (Центральная Европа, Р.В., Англия). Причем, каждая область специализировалась на особом сорте пива. С XVI в. началось товарное производство крепких спиртных напитков – «горячего вина». Центрами его стали Южная Франция (Бордо, Коньяк), Андалусия, Каталония. В Р.В., Северной Германии делали шнапс, перегоняя зерно. В Германии аквавиту гнали в Шлезвиг-Гольштейне, Вестфалии, в Дании – в Аальборге. Появились новые сорта виноградных вин – эльзасское, неккарское, майнцское, мозельвейн, рейнвейн, остервейн, токайское. В XVII в. – шампанское. Свои напитки были в областях фруктового садоводства – из яблок – апфельмост - в Швабии; сидр – в Бретани, Нормандии, Галисии; из груш – бирненмост (Бавария), из вишен – в Хильдесхайме и др. Вино и хмельные напитки по-прежнему выполняют разнообразные функции в повседневной жизни: просто пили, компоненты кулинарных рецептов, лекарств. Как средство общения – в застольях и официальных церемониях. Потребление вина было высоким: в Провансе – в XV в. – от 1 до 2 л на человека в день; в армии Карла VII – 2 л, в Нарбоннэ – в начале XVI в. – 1,7 л. Современники считали, что XVI в. в Германии – «столетие пьянства». В XVII в. Европа начинает пить шоколад, кофе и чай.

В XVI-XVII вв. выросло потребление сахара. Расширяются плантации сахарного тростника и перерабатывающие предприятия. Наряду с традиционными центрами производства сахара – Генуей, Венецией, Барселоной, Валенсией – сахарные заводы после 1500 г. появляются в Лиссабоне, Севилье, Антверпене.

Структура питания по-прежнему варьировалась от региона и социального слоя. Иоганн Бёмус (начало XVI в.) в своих «Обычаях питания в Германии» писал, что «у знати – дорогая еда, бюргеры живут умеренно. Работающие едят 4 раза в день, праздные – 2. Еда крестьянина – хлеб, затируха из овса, вареные бобы, питье – вода или сыворотка. В Саксонии пекут белый хлеб, пьют пиво, их пища тяжела. Вестфальцы едят черный хлеб, пьют пиво. Вино потребляют только богатые, так как его привозят с Рейна, и оно очень дорогое».

Начинает пользоваться спросом кулинарная литература, где было сильно славянское и итальянское влияние. В 1530 г. в Аугсбурге была издана поваренная книга итальянского гуманиста Платины (XV в.). Есть и пособия для домохозяек, где говорится о том, как нужно хранить стратегические запасы семьи. Калорийность дневного рациона питания: в XIV-XV вв. – от 2500 до 6000-7000 калорий у богатых. В целом, исследователи отмечают, что для широких масс населения Центральной и Западной Европы снижается по сравнению с концом XV в. – потребление мяса и устанавливается рацион типа – каша-размазня (мусс-брей). Несбалансированность питания особенно заметна в годы голодовок.

Столь частые периоды голода привели к тому, что у народа появилась мечта о стране, где нет места голоду и проблемам (самое главное, что работать не нужно). У народной утопии множество имен, она фигурирует под разными образами. У англичан – страна Кокейн, у французов – Кокань, у итальянцев – Куканья, у немцев – Шларафенланд, а также Страна Юности, Люберланд, Рай бедняков, Леденцовая гора. Брейгель изобразил ее с характерными признаками – крыши из пирогов; жареный поросенок, убегающий с ножом в боку; гора клецок; люди, развалившиеся в удобных позах в ожидании, когда лакомые куски будут сами падать в рот. Пряничный домик, найденный в лесу, Гансом и Гретхен, тоже принадлежит утопии. Это и аббатство Теллем Рабле, с девизом: «Делай, что хочешь». Страна Кокейн находится на западе: «В море на запад от страны Спейн, / Есть остров, что люди зовут Кокейн», по кельтской мифологии, рай находится на западе, но христианская церковь, всегда учила, что рай – на востоке. А.Мортон предполагает, что мечта о Кокейн привела к поиску пути в Америку.

Костюм. В 1614 г. во Франции появился памфлет, где осуждалась роскошь дворянства, написан был видным гугенотом. Всегда существовали запреты носить буржуа то, что носит дворянство. Одежда имела строго социальный характер. Королевские ордонансы по этому поводу были известны с конца XV-XVI-XVII вв., потом сходят на нет. Существовали запреты на ношение драгоценных камней на одежде, на пальцах, различных украшений, а также предписывалось, что следует носить и что не следует надевать. Это существовало вплоть до революции. Предполагалось, что ограничений в одежде не существовало для королей и (почти) для придворных. Им разрешалось носить одежду из шелка, льна, шерсти. Обычно короли носили шерстяной драп с рисунком, тафту, велюр, камлот, чаще это были ткани, привезенные из Англии, Китая, Голландии, Индии. Но потребности в хороших тканях привело к поощрению собственного текстильного производства. Сохранялась регламентация цвета – для высших сословий – черный, красный, голубой, фиолетовый, розовый серый, синий, драп′э′скарлет – ярко-красный. В XV в. в обиход входит белый цвет, сначала редко, потом все больше используется в одежде, но эти ткани и драп были запретными для буржуазии. Запреты не исполнялись. Хотя ношение галстуков, вышивок, украшений считалось привилегией знати.

Модно было носить меха. Мех горностая – знак королевской власти. По ширине меха узнавалось социальное положение. Меха белки, куницы, бобра, ондатры, лисы, овчины, рыжей белки могли носить буржуа.

Драгоценные и полудрагоценные камни – алмаз, рубин, сердолик, коралл, сапфир, изумруд, агат – привилегия дворянства. Камни носили еще и потому, что им придавали магический смысл. Пуговицы сначала выполняли чисто декоративную функцию, модно было нашивать колокольчики. Из кружев делали манжеты, платки, перчатки, воротники. По-прежнему носили несколько платьев одновременно. Дворяне помимо платья носили плащ, манто из шелка, шерсти, украшенный вышивкой, драпировали. Для простого дворянина полагался короткий плащ, знак – особого достоинства – длинный плащ, волочащийся по полу.

Головной убор – военный - каска – у короля или из золота или позолоченная, принцы крови, герцоги – серебряные, простолюдины - железные; в обычное время – носили мортье – маленькая короткая шапочка, которую носили король, его свита, принцы крови, канцлер, пэры, президент парламента, у него мортье был с двумя рядами галунов; у короля мортье была оторочена горностаем. К началу XVIII в. выходит из моды, надевали только в торжественных случаях, во время выхода короля, королевы, мортье надевали на оружие. Шапочку – боне – небольшого объема носили бароны, украшалась жемчугом, кроме того, носили барэт и ток. Дворяне носили шляпы, которые отделывали галунами, драгоценными камнями, перьями страуса. Обычай снимать головной убор появляется в конце XVII в. во всех случаях в помещении, исключение делалось для короля. Правом сидеть в присутствии короля обладали 12 герцогов на табуретках, остальные стояли. (право табурета).

Обувь. Дворяне носили башмаки, сапоги, в XV-XVI вв. носили обувь с длинными носами, причем в ордонансах определялась длина носов башмака – для дворян 24-25 дюймов, 14 дюймов было положено горожанам. Различались светские и военные сапоги, светские – имели раструбы, ленты, кружева; башмаки у колен подвязывали бантами. Было несколько пар носков, у модников – шерстяные, шелковые.

Непременной принадлежностью костюма были перчатки – кожаные с украшениями, с кружевами, узорами, пропитывались духами. Мария Медичи покупали дорогие перчатки, стоившие несколько деревень. Духами пока пользовались итальянскими и восточными, французские появились в конце XVI в. Человек из высшего общества – ассоциировался с перчатками.

Воротники XVI в. – плоские фрезы. Юбки – пышные, делались на каркасе, достигали несколько метров в диаметре. Нужно было уметь их носить, к юбке полагался длинный шлейф – манто-де-кур. Но не каждая дворянка могла себе позволить длинный шлейф. В 1710 г. было сказано, что королева имеет шлейф длиной в 11 локтей, для ее дочери – 9, внучки – 7, принцессы – 5, герцогини – 3. Высокая шапочка – эннен была заменена в XVI в. маленькой, в XVI-XVII вв. ходили с открытой головой, но со сложными прическами. Обувь из бархата и парчи, одежда дополнялась муфтой и веером, маленьким зеркалом.

Быстрая смена моды в XVI-XVII вв. объяснялась тем, что правящий класс стремился замкнуться в своем кругу, поскольку буржуазия пыталась проникнуть в высшую знать путем покупки имений и аноблирования.

С конца XVI в. с появлением меркантилизма, государство запрещало делать траты на костюм, церковь также выступала за это. Сам папа издает ряд булл, грозящим модницам отлучением от церкви. Им вторили королевские предписания. Так, ордонансы против роскоши издавались в 1613 г., 1624 г., 1634 г., 1636 г., 1639 г., 1644 г., 1656 г., 1660 г., 1679 г. Запрещалось всем подданным носить привозные вещи, кроме публичных женщин и мошенников, кто не выполнял распоряжение, подвергался штрафу, иногда конфисковали одежду.

Костюм гугенотов был строг, темного цвета, без украшений. Костюм Сюлли был изготовлен из великолепного драпа, велюра, бархата. С конца XVII в. мода диктовалась двором короля. С усилением буржуа начинает высмеиваться приверженность дворян моде. Модная одежда = праздности. «Дворянин носит на своих плечах весь свой доход».

Высшее духовенство для своих одеяний использовала самые дорогие ткани. Самое роскошное облачение было у кардиналов и епископов, их одежду украшали вышивка, драгоценные камни, меха. Кардиналы носили красную мантию, белая или сиреневая у епископов, волосы стригли коротко. Каждый орден имел свой костюм, члены монашеских орденов были узнаваемы по одеянию с капюшоном, сандалиям на толстой одежде и различались по цвету – францисканцы – коричневый, доминиканцы – белый, иезуиты, капуцины могли носить светское платье. С 1549 г. королевский ордонанс предписывал духовенству одеваться скромно, не носить аркебузу, не бывать там, где не положено, т.б. в кабаках и т.д.

С середины XV в. формируется буржуазное сословие, костюм его отличается от дворянского до тех пор, пока буржуа не осознала себя как класс. Дворянство мантии, буржуа, которые приобрели фьеф, носили робу (робены). В 1614 г.на Генеральных штатах было запрещено под штрафом в размере 1000 экю носить дворянскую одежду буржуа. С конца XVII в. буржуа, носившие дворянские одеяния, вызывали насмешку. См. пьесы Мольера. Платье буржуа – из недорогих тканей, льна, темной расцветки. Буржуазки носили платья из ткани гризет (серый цвет) (гризетка= небогатая буржуазка), никаких украшений, кроме кружев – гез. На голове шаперон – чепчик или мантилья, шею прикрывали шарфами. Пышные юбки, (несколько), верхняя – самая дорогая, чтобы ее сохранить, ее подкалывали и были видны все остальные. Обувь - кожаные башмаки.

Костюм крестьянина – функционален. Чтобы было удобно работать. Ткани, которые шли на костюм, - холст, полотно домотканое, ремесленники использовали для пошива одежды драп. Цвета – неяркие, серый, синий. Праздничная одежда шилась из велюра, шелка. Чрезвычайно был хорош свадебный наряд, который шился из дорогой ткани и передавался из поколения в поколение. Сундук женщины описывался, свадебный костюм входил в опись. Свадебная шапочка – шапо де роз дарилась отцом, причем, это было обязательно. В некоторых провинциях девушки не получали земли, но получали шапо де роз. Мужчины носили короткие штаны, холщовую рубаху, женщины недлинные платья. Головной убор у мужчин – войлочная шляпа, у дам – чепец. Для зимней одежды использовался мех кролика, овцы, собаки. Обувь – босые ноги, сабо, веревочная обувь, башмаки из грубой кожи. (См. братья Ленен). Гравюры Калло – дают представление об одежде городской бедноты.

Были ливрейные костюмы – люди короля, герцога, принца, барона одеты в одинаковые костюмы, часто с барского плеча. По случаю церковных праздников клиентеле обычно дарят ткань или платья. Одинаковый костюм был и у членов королевского, городского совета, пажи, чиновники гос.аппарата. Костюм из шелка или велюра черного или красного цвета был у короля, и его родственников. Придворные носили костюм серого цвета. Появляется должностной костюм – для повседневной носки – черного цвета, для праздников – красного. Во все черное одевались судьи, адвокаты, врачи, ученые. У советников короля – нижняя черная одежда, верхняя – красного. Президент королевского совета надевал черную куртку, длинный черный плащ. Члены городского муниципалитета одевались в одежду городских цветов. Для Франции – красно-белый, синий. Парижские эшевены носили черные робы, алые мантии, белые воротники. Дижонский муниципалитет предпочитал одежду с преобладающим лиловым цветом – цветом Бургундии.

Ректор Парижского университета носил голубую накидку, отороченную горностаем. Деканы – красную, с дорогим мехом, магистры – черные накидки. Доктора богословия надевали шапочку – барэт (бонэ). Студенты носили черную куртку, лиловые штаны, но могли одеваться иначе. Студенты старших факультетов носили бонэ′ каре – 4-х угольную шапочку.

Колоссальное значение по-прежнему имел цвет. Привилегированные слои – красный, а также черный в сочетании с красным. Цвета бесчестья – зеленый и желтый. Головной убор зеленого цвета отличал должника. Желтый цвет – означал принадлежность к евреям, которым было предписано с 12-летнего возраста носить круги на рукаве, у женщин – на голове из желтого цвета – кораль. Только евреи врачи, не обязаны были носить эти знаки. Куртизанки носили черные перчатки, на рукаве белая лента или кружок из другой ткани. Они не имели права носить платье с воротником, вуаль и меха. Но, конечно, все это в теории…

С XVII в. появляется собственно мода, с 1672 г., когда вышел первый журнал мод. Причем, быть одетым как король, значит выразить свою верноподданность.

С середины XV-XVI вв. наблюдается рост нищенства, бродяжничества. Среди бедняков и нищих существовала своя иерархия – привилегированные, домашние бедняки, обитатели приютов, госпиталей, конвентов. Затем шли те, кто имел привилегии на сбор милостыни – пилигримы, монахи нищенствующих орденов, цеховые ученики, школяры, студенты, бродягами были возвращающие со службы ландскнехты, из турецкого плена. Самой сплоченной организацией были слепые, имевшие своего «короля». Милостыню собирали на улицах, у храма, в самом храме, и «у дверей». Процесс пауперизации, рост нищенства, бродяжничества приводили к тому, что власти рассматривали бродяг как опасный элемент, с которым нужно бороться: контроль за бедными, ограничение притока пришлых, система благотворительности.

Праздники. Религиозные. Зимний цикл. Предрождественские – 11.ноября – день св. Мартина (мартынов гусь), 25.12. – рождество – святки, процессии, мистерии, игры; 2.февраля – Сретение, масленица – время карнавала, процессии, жирный вторник, Пост с Пепельной среды. Весенний цикл – ночь с 30.04 на 1.05 – майское дерево; пасха; летний цикл – праздник тела господня, процессии, троица, 15.08. – успение богородицы; осенний цикл – 8.09. - рождество богородицы, 1.11. день всех святых, 2.11. – поминовение всех усопших.

Дата добавления: 2015-05-09