История христианской символики. Крест 3 страница

Князь Е.Н. Трубецкой одним из первых увидел в православной иконе тот светлый луч надежды, который может вернуть современного человека к Богу, к подлинной вере, обратить «от образа звериного – к образу Божьему». Вслед за ним богословие иконы исследовали и другие выдающиеся мыслители эпохи – о. Сергий Булгаков и о. Павел Флоренский.

Огромный вклад в дело сохранения, преумножения и изучения иконописи внесла подвижница XX века монахиня Иулиания (Мария Николаевна Соколова, 1899–1981 гг.). В жизни и творчестве монахини Иулиании отобразились лучшие черты русского народа: подвижнический труд, скромность и глубокая православная вера. Ее жизненный путь совпал с труднейшим в истории нашей страны временем богоборчества.

Матушка Иулиания пользовалась огромным авторитетом и в духовном отношении, и как художник-иконописец. Она многое сделала для воспитания молодого поколения духовенства и иконописцев. Большинство со-временных иконописцев в нашей стране – ученики монахини Иулиа- нии или ученики ее учеников. Интересна и полезна книга монахини Иулиании (Соколовой) «Труд иконописца». Ее трудами в стенах Московской Духовной Академии был организован иконописный класс, где изучались древние традиции этого искусства. Как педагог, она особое внимание уделяла духовному образованию и просвещению, в чем стремилась открыть своим ученикам глубину Православия и православной иконы.

Интересно складывались судьбы православных иконописцев в эмиграции: многие мастера, потеряв отечество земное, стремились в иконе найти путь в Отечество небесное. Самыми яркими художниками из зарубежной иконописной традиции были инок Григорий (в миру Георгий Иванович Круг, 1909–1969 гг.), который, кроме икон и фресок, оставил записи своих мыслей об иконописании, и монахиня Иоанна (в миру Юлия Николаевна Рейтлингер, 1898–1988 гг.). Но основная линия возрождения иконописи в России сегодня связана с именем архимандрита Зинона (в миру Владимир Теодор), монаха Псково-Печерского монастыря. В его лице соединились две линии, долгое время развивавшиеся параллельно – искусство иконописания и богословское осмысление иконы. Благим примером возрождения иконного дела становится нынешняя практическая деятельность иконописцев Московской Духовной Академии и Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета. Отрадно видеть, что и в наше нестабильное время есть люди, которые сохранили связь времен и продолжают лучшие традиции православного искусства.

В течение многих веков древнерусская живопись несла и несет ныне человечеству духовные истины христианства, необычайно ярко и талантливо воплощая их в живописные образы. Именно в глубоком раскрытии истин христианских догматов православное искусство византийского мира и Древней Руси – иконы, фрески, мозаики, миниатюры – обретало необычайную, невиданную, неповторимую красоту.

Контрольные вопросы:

1. Расскажите об этимологии слова «икона».

2. Почему икона не является идолом? Прокомментируйте идею православного иконопочитания и догмат VII Вселенского Собора.

3. Назовите святых Отцов Церкви, отстаивавших иконопочитание.

4. Что такое фреска? Назовите известных русских иконописцев XIV – XVII вв.

5. Расскажите об особенностях иконной живописи: символика перспективы, цвет и свет.

6. Чем икона отличается от картины на религиозную тему?

7. Что такое ассист? Что он выражает?

8. Расскажите о символике красного и синего цветов в иконописи.

9. Объясните, в чем сущность догматической и вероучительной функции иконы?

10. Назовите имя известного иконописца, прославленного в лике святых, создавшего знаменитую икону «Святая Троица» в начале XV века. Расскажите о богословии этого изображения.

5

Символы и знаки наполняют всю нашу жизнь. Одни время отметает, другие проходят через века. Знаки и символы были в первую очередь средством общения – как при помощи письма, так и при помощи жестов или сигналов. Но знаки, а в особенности символы, могут нести информацию и более глубокую и сакральную. Особенно ярко это проявляется в религии, где символы и символические образы, данные свыше, взятые у природы или созданные человеком, позволяли передать понятия, суть которых многозначна и неисчерпаема. Это относится, прежде всего, к богатейшей в культурном отношении религии – христианству, которое определило вектор развития всей европейской и ряда иных цивилизаций.

Издревле символами часто пользовались поэты и философы, но никто из них не дал определения символа. Возможно, этого не произошло потому, что мыслители прошлого считали символ не только средством выражения, а тайной бытия. По мысли архимандрита Рафаила (Карелина), «символ отличается от аллегории и эмблемы тем, что не сочиняется и не составляется, а находится во взаимодействующей с человеком среде, включая историческую, культурную, общественную и материальную среду, и выявляется обобщенным сознанием человечества, особенно в творческом гносисе. Аллегория – искусственное построение образа, основанное на внешнем сходстве. Символ многозначен и многогранен, аллегория обычно однозначна. Аллегория сочиняется, а эмблема составляется, притом они могут меняться. Число эмблем и аллегорий может увеличиваться и убывать, а число символов ограничено. Символ имеет постоянный и устойчивый характер».

Древнегреческое слово «το σύμβολον» (σύμ – с, βόλος – бросание, метание; «συμβάλλειν» – совместно нескольким лицам бросать что-либо) означало всякий вещественный знак, имевший условное тайное значение для известной группы лиц. Тот или иной знак (συμβόλον) служил также отличием корпораций, цехов, разных партий – государственных, общественных или религиозных. Слово «символ» в бытовой повседневной речи заменило более древнее слово «σήμα» (знак, знамя, цель, небесное знамение). В эпоху появления в мире христианства символами назывались проекты постановлений, составлявшиеся на общинных собраниях. В другом переводе с греческого «символ» – «соединение», и означает или средство, осуществляющее совокупность, или обнаружение невидимой реальности через видимую натуральность, или выражение понятия каким-либо изображением. Климент Александрийский в «Строматах» (гл. V) утверждает, что Моисей иероглифическим методом объяснял под таинственными символами животных правила нравственного закона и что декоративные украшения скинии извлечены им из того же источника. Главные свидетельства о символах на перстнях и тайных документах первых христиан находятся в «Педагоге» Климента Александрийского (кн. 3, 106). Соединение ветхозаветных и общекультурных образов мы видим в его глубоко поэтичном гимне Христу (ок. 190 г.):

«…Подпора страждущих,

Вечный владыка,

Смертного рода

Спаситель Иисус,

Пастырь, пахарь,

Кормило, устье,

Крыло Небесное

Святого стада.

Рыбарь всех смертных,

Тобою спасенных

В волнах неприязненных.

Из моря нечестия

Сладкою жизнью уловляющий,

Веди нас, овец

Разумных Пастырь

Святый, веди нас,

Царь детей непорочных.

Стопы Христа –

Путь Небесный…».

Многое в ветхозаветном культе имело символический, прообразовательный характер по отношению к грядущему царству Мессии – Христа.

Уже с первых веков христианства, по причине преследования и жестоких гонений на последователей распятого и воскресшего Бога, христиане были вынуждены скрываться, совершая свои богослужения и обряды втайне. Отсутствие внешней ограды Церкви – христианской государственности – и продолжительность такого угнетенного положения в I – начале IV веков отразились на развитии богослужения и религиозной символики. Самые ранние христианские символические изображения относятся ко временам древней катакомбной Церкви и первых гонений. Тогда сокровенная символика употреблялась в первую очередь как криптограмма, тайнопись и служила для того, чтобы христиане могли узнавать друг друга во враждебном окружении. Однако смысл символов был всецело обусловлен религиозными переживаниями, наполнен глубоким философским смыслом. Древнехристианские символы донесли до нас и значительную часть богословия ранней Церкви.

Духовный, таинственный мир приоткрывается в плотском, обыденном мире через символы, поэтому и символическое видение есть свойство человека, который предназначен к бытию в этих двух мирах. Поскольку божественное в той или иной степени через естественное откровение открывалось людям языческих культур, то неудивительно, что Церковь использовала и использует некоторые из дохристианских образов, уходящих своими корнями не собственно в язычество, а в глубины человеческого сознания. При этом Церковь очищает и проясняет эти символы, наполняет высоким смыслом, показывает стоящую за ними истину в свете новозаветного Откровения. Такие символы оказываются подобными дверям в иной мир, прикрытыми для язычников и распахнутыми в христианстве. В дохристианском мире в наибольшей полноте была просвещена Богом ветхозаветная Церковь. Израиль владел истинным богопознанием, и, следовательно, язык Его символов был наиболее адекватным тому, что за ними стояло. Потому многие ветхозаветные прообразовательные символы, естественно, входят в христианскую символику. Объективно это связано и с тем, что первыми христианами были в основном выходцы из иудейской среды (сами иудеи и прозелиты).

Главные христианские символы связаны с самым существенным в жизни Церкви – Христом Спасителем, установленным Им таинством Евхаристии, Его крестной смертью, воскресением и вознесением. Так, основными стали евхаристические символы: хлеб, виноград, предметы, связанные с виноградарским делом. Именно они получили наиболее широкое распространение в живописи катакомб, в эпиграфике, в изображениях на священных сосудах и предметах обихода христиан. К евхаристическим символам относятся изображения виноградной лозы и хлеба. Хлеб изображается и в виде колосьев (снопы могут символизировать собрание апостолов), и в виде хлебов Причащения. Виноградная лоза – евангельский образ Христа, единого источника жизни для человека, которую Он подает через причастие Своих Тела и Крови. Символ лозы имеет также екклезиологическое значение. Лоза – Христос, ветви – члены Церкви (Ин. 15, 1–6). Виноградные грозди, которые нередко клюют птицы, – символ Причащения как способа жизни во Христе. В Ветхом Завете виноградная лоза – символ земли обетованной, в Новом – рая. В последнем значении лоза используется в качестве декоративного элемента в оформлении иконостасов, церковной утвари и в настенной живописи. К символике винограда также относятся изображения чаш и бочек, используемых при его уборке.

С самим Христом Спасителем связано изображение рыбы «ΙΧΘΥΣ» – Иисус Христос Божий Сын Спаситель (Ίησούς Χριστóς Θεού Ύιóς Σοτήρ). Евхаристическое значение рыбы связывается с прообразовательными евангельскими трапезами: насыщением народа в пустыне хлебами и рыбами (Мк. 6, 34–44; Мк. 8, 1–9), трапезой Христа и апостолов на Тивериадском озере по Его Воскресении (Ин. 21, 9 – 22). Христос говорит: «Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? И когда попросит рыбы, подал бы ему змею?» (Мф. 7, 9–10). Многие толкователи Священного Писания образ рыбы относят ко Христу, как истинному Хлебу Жизни, в противоположность змее, которая символизирует диавола. Изображение рыбы нередко сочетается с изображением корзины с хлебами и вином – евхаристический символ Христа. Символика рыбы также связана и с таинством Крещения. Как говорит Тертуллиан: «Мы маленькие рыбки, ведомые нашим ι̉χθύς, мы рождаемся в воде и можем спастись не иначе, как пребывая в воде». Новозаветная символика рыбы связывается и с христианской проповедью. Бывших рыбаков, а затем апостолов, Христос называет «ловцами человеков» (Мф. 4, 19; Мк. 1, 17), а Царствие Небесное уподобляет «неводу, закинутому в море и захватившего рыб всякого рода» (Мф. 13, 47).

К другим раннехристианским символам Христа, почерпнутым из Священного Писания, относятся: Агнец и Добрый Пастырь. Агнец – символ искупительной жертвы Христа (Ис. 16, 1; Ин. 1, 29); Добрый Пастырь, рядом с ним овца и козел, – прообраз Страшного Суда, когда Христос будет «отделять овец от козлищ», то есть праведников от грешников (Мф. 25, 32–33; Ин. 10, 11–16). Христос – Пастырь – изображается в виде античного пастуха, одетого в хитон, в пастушеских зашнурованных сандалиях, нередко с посохом и сосудом для молока; в руках он может держать тростниковую флейту. Сосуд для молока символизирует Причастие; жезл – власть; флейта – сладость Его учения. Агнец на плечах Доброго Пастыря – символ божественной радости о пропавшей овце – кающемся грешнике (Лк. 15, 3–7). Часто встречались и другие символические христианские изображения, взятые из Библии: голубь – символ Святого Духа, сошедшего на Христа в момент Крещения (Ин. 1, 32); олень, устремляющийся к водному источнику, – «Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже!» (Пс. 1, 32); корабль – Церковь, плывущая по волнам житейского моря (комментарий Тертуллиана к Мф. 8, 24); якорь – символ христианской надежды на будущее Воскресение (Евр. 6, 18–20); Иона – смерть и воскресение Христа (Мф. 12, 40); Альфа и Омега – «Аз есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний» – говорит о Себе Господь (Откр. 1, 8; 22, 13).

Изображение Христа в виде Агнца, символизировавшее тайну Крестной Жертвы, но не обнаруживавшее ее перед нехристианами во времена широкого и свободного распространения христианства, было запрещено 82 правилом Трулльского (Пято-Шестого) собора 691–692 годов. Согласно этому правилу, первенство в почитании должно принадлежать не прообразу, а самому образу Спасителя «по человеческому существу». По отношению к «прямому образу» такие символы являлись уже пережитками «иудейской незрелости».

К раннехристианским символам, почерпнутым из античных декоративных мотивов и мифов, относятся: пальмовая ветвь – символ победы над смертью, атрибут мучеников; павлин – символ бессмертия (считалось, что тело павлина не подвержено тлению); феникс – символ воскресения, так как легендарная птица возрождается из пепла; фрукты и плоды – античный натюрморт превратился в символ рая; оранта – представшая перед Богом душа усопшего, вообще – поза молящегося римлянина; Орфей, играющий на лире, – Царь и пророк Давид; Орфей, выводящий Эвридику из царства мертвых, – символ победы Христа над смертью.

Большое распространение в древней Церкви, возможно, начиная с апостольских времен, получила монограмма имени Христа, состоящая из греческих букв «хи» (X) и «ро» (P). Это первые буквы греческого написания имени Христос – XPIΣTOΣ. Наиболее древняя из христианских священных монограмм – христограмма, на протяжении веков представлялась самым различным образом (рис. 1). Она находится в эпиграфике, на рельефах саркофагов, в мозаиках и на предметах быта.

Рис. 1. Монограммы Христа

Прообразуя Христа-Пастыря, Господь сообщил посоху пророка Моисея чудодейственную силу (Исх. 4, 2–5) в знак пастырской власти над словесными овцами ветхозаветной церкви, затем и процветшему посоху Аарона (Числ. 17, 8). Бог Отец, устами пророка Михея, говорит Единородному Сыну: «Паси народ Твой жезлом Твоим, овец наследия Твоего» (Мих. 7, 14). Возлюбленный Сын отвечает Небесному Отцу: «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец» (Ин. 10, 11). Граф А.С. Уваров, описывая находки катакомбного периода, говорит о встречающемся изображении загнутого посоха вместо всего символа Пастыря. Посох изображен пересекающим букву «X», первую букву имени Христа (рис. 2), что в совокупности образует монограмму Спасителя (Христианская символика. М., 1908. с. 184).

Рис. 2. Монограмма «Посох Пастыря»

Часто христианские монограммы украшаются пальмовыми ветвями или обрамляются лавровым венком (античные символы славы), сопровождаются буквами α и ω.

Апостол Павел поучает, что христиане имеют возможность «взяться за предлежащую надежду, которая для души есть как бы якорь безопасный и крепкий» (Евр. 6, 18–19). Этот якорь, символически прикрывающий крест от поругания язычников, а верным открывающий подлинный его смысл, как избавление от последствий греха, и есть христианская крепкая надежда. Церковный корабль, плывя по волнам бурного житейского моря, доставляет всех желающих в тихую пристань вечной жизни. Поэтому якорь, будучи крестообразным, стал у христиан символом безопасности, устойчивости и надежды на спасительный плод Креста Христова – Царство Небесное. Якорный крест (рис. 3), встречающийся в изображениях на стенах катакомб, иногда изображался с дельфином или двумя рыбами, свешивающимися с поперечной перекладины.

Рис. 3. Якорный крест

Спасительный Крест Христов и Его славное Воскресение, апокалипсические ожидания всеобщего воскресения и настоящая жизнь Церкви в Таинстве Евхаристии – вот суть образов, скрывающихся за символами первых веков христианства, часть которых постепенно, начиная со времени Константина I Великого, вытеснялась более прямыми образами.

Но все-таки главным символом христианства стал Крест Христов. До искупительной крестной смерти Христовой крест не только не почитался у язычников, но был предметом великого и всеобщего презрения, знаком смерти, так как казнь через распятие назначалась величайшим преступникам и была мучительнейшим и позорнейшим из всех видов казней. Этот род казни был известен в глубокой древности у мидян, персов, ассирийцев, финикийцев, греков, но наибольшее распространение получил у римлян. Первоначально крестной казни римлянами подвергались только рабы, поэтому она обычно называлась «рабской казнью» (servile supplicium). Впоследствии применение этой казни было распространено на низшие классы вольноотпущенных, но к римским гражданам она никогда не применялась.

А.П. Голубцов в книге «Из чтений по церковной археологии и литургике» пишет следующее: «Нет сомнения, что христиане с самых первых времен относились с благоговением к кресту, поскольку он был связан с воспоминанием о Христе и Его искупительной жертве. В конце второго и в начале третьего века чествование креста до такой степени было распространено, что об этом уже знали язычники и издевались над христианами, называя их crucis religiosi, cruciolae (крестопоклонники). Христианские апологеты не отвергали этого обвинения, но только старались выяснить настоящий смысл приписываемого им культа. Любопытный археологический памятник представляет в этом отношении карикатурное изображение распятия, найденное в 1856 году патером Гарручи на развалинах палатинского дворца в Риме при следующей обстановке. На стене здания грубыми штрихами начерчен трехконечный крест (в форме буквы Т) с прикрепленной к нему человеческой фигурой с ослиной головой. Около креста, по левую сторону, стоит человек с поднятой рукой, как бы собираясь положить на себя крестное знамение. Внизу группы подпись: “Άλεξάμενος σέβετε (вместо σέβεται) υεόν”. Судя по небрежности рисунка и неправильности подписи можно думать, что все это изображение было начерчено ex improviso неумелой рукой и первым попавшимся под руку острым орудием, может быть, гвоздем. Так как эта стена принадлежала не к главному зданию, а к черным людским комнатам, то очень вероятно, что какой-нибудь римский служитель, один из пажей дворца, хотел в этой карикатуре осмеять своего товарища, христианина Алексамена, и представил его при отправлении религиозного культа. Чтобы понять смысл этой карикатуры, должно припомнить одну из тех басен, которые были распространяемы язычниками насчет первых христиан, именно обвинение, будто последние боготворили осла». Выделим из этого факта исторический элемент – в нем останется справедливой лишь одна идея почитания христианами Распятого. Во II веке христиане поклонялись невидимому Богу перед священными изображениями, в противном случае насмешка в приведенном факте не пришла бы в голову язычнику и была бы совершенно непонятна.

Для христианина Крест многозначен. Крест – это иконографическое изображение события распятия на Голгофе Господа Иисуса Христа: это сакральный центр мировой истории. Крест в космическом аспекте – это план мироздания и путь к восстановлению падшего во грехе мира. В Ветхом Завете крест – знак отвержения и гибели, состояние отверженного Богом человечества. В Новом Завете Крест – вся земная жизнь Спасителя от Вифлеемской пещеры до Голгофской драмы. В сотериологическом плане это универсальная жертва, принесенная Христом за все человечество; в ангелологическом – победа Христа над диаволом, новое отношение человечества к миру светлых духов.

Христов Крест – не просто знак, он есть мировой, общечеловеческий символ. Святой апостол Павел говорит, что слово крестное служит соблазном для иудеев, эллинам кажется безумием и только для христиан составляет предмет силы и знамение спасения (1 Кор. 1, 18–23). В этих словах речь идет не о самом знаке креста, как известной символической форме, а о том особом представлении, которое сложилось о кресте в христианском мире по отношению ко Христу, в связи со значением его как орудия позорной смерти, постигавшей у древних народов самых отъявленных преступников. Только в этом последнем значении эллинистический мир презрительно относился ко кресту и считал позорным его изображение.

Крест – наиболее полное откровение любви Творца к Его созданию. В нравственном аспекте Крест – это путь души, идущей за Христом, это новозаветная заповедь о жертвенной любви. Крестный подвиг Христа объясняет евангельские слова Спасителя: «Да любите друг друга так, как Я возлюбил вас» (Ин. 13, 34; 15, 12). В аскетическом плане Крест – образ самоотречения, в эсхатологическом плане – любовь Логоса (Христа) к Церкви. В мистическом плане – это тайна любви, проявляемая через страдания: раскинутые по концам Креста руки распятого Спасителя обнимают все человечество объятиями божественной любви. В символическом плане – это образ спасения мира, совершенного Христом. Четыре конца Креста – знак четырех сторон света и четырех времен года, то есть Жертва, охватывающая пределы пространства и времени. Верхняя линия Креста – путь к Богу, единство земной (воинствующей) и Небесной (торжествующей) Церкви. Линия вниз – поражение сил зла, надежда на спасение по молитвам Церкви тех, кто томится в аде до Страшного Суда. Горизонтальная линия Креста – Божественная любовь, которая объемлет вселенную. Это проповедь о спасении, обращенная ко всем народам. Для христианина Крест – символ не смерти, а жизни. Любовь – это полнота жизни, а жертвенность – высшее проявление любви, поэтому распятие Христос назвал Своей славой. Крест – это не поражение, а добровольный акт Божественной любви.

Многочисленные пророчества о Кресте содержатся в Ветхом Завете (Пс. 59, 6; Прем. Сол. 14, 7, Ис. 11, 12 и др.). Ветхий Завет полон и прообразов Креста Христова. Как знак, начертанный кровью агнца на косяках дверей домов, избавил от смерти первенцев еврейских, так крест, обагренный Кровью Христовой, избавляет христиан от адской погибели (Исх. 12, 7–13). Моисей крестовидным поднятием рук в молитве победил амаликитян, так и Христос, распростерши руки на Кресте, победил диавола: «когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик». В память этого устроил Моисей жертвенник и нарек ему имя: «Иегова Нисси», что значит «Господь – знамя мое»; жертвенник этот также прообразовал Крест (Исх. 17, 9–15). «Сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив» (Числ. 21, 8–9). Об этом прообразе говорил в Евангелии Спаситель (Ин. 3, 14).

Иисус Христос пострадал, как предсказано о Нем (Деян. 3, 18), на Кресте умер и воскрес, чем спас все человечество. Крест явился средством спасения, он есть орудие примирения грешного человечества с Богом. Крест также грозное оружие и знамя победы Христа над диаволом (Кол. 2, 14; Евр. 2, 14). Он орудие уничижения и прославление Христа (Флп. 2, 8–9). Крест Христов является новозаветным жертвенником и великой святыней (Евр.7, 27). «Освящены мы единократным принесением Тела Иисуса Христа» (Евр. 10, 10), «Он грехи наши Сам вознес с Телом Своим на древо» (1 Петр. 2, 24). Крест является знамением Второго Пришествия Христа: «явится знамение Сына Человеческого на небе» (Мф. 24, 30). Проповедь христианства была проповедью о Распятом на Кресте (1 Кор. 2, 2). Апостолы хвалятся презираемым язычниками крестом (Гал. 6, 14). Апостол Павел боится, «чтобы не упразднить креста Христова», (1 Кор. 1, 17–18). Великий Отец Церкви IV века святитель Кирилл Иерусалимский так объясняет значение Креста Христова: «Всякое деяние Христово – похвала Вселенской Церкви, но похвала похвал – крест». Для христиан «Крест – хранитель всея вселенныя; Крест – красота Церкви; Крест – царей держава; Крест – верных утверждение; Крест – ангелов слава и демонов язва» (светилен).

Именно на кресте, а не на чем-либо другом, совершилось искупление человечества, поэтому с первых времен христианства крест является символом веры во Христа Бога и служит у христиан предметом особого почитания. Вот почему во время молитвы христиане осеняют себя крестным знамением (крестятся), веря в чудотворную силу Креста, отгоняющую диавола и избавляющую от всяких зол и бед. Изображения креста как символа принадлежности к святому, божественному, церковному мы видим на различных предметах: книгах, церковных чашах, дарохранительнице, кадильнице, лжице, копие, на облачениях священнослужителей, на церковных куполах и т.д. Это значит, что данные предметы посвящены Богу и имеют сакральное значение. Крест сопровождает христианина от рождения до гроба. В таинстве святого Крещения на шею человека, ставшего христианином, священник надевает нательный крест, крестообразно помазывает новокрещенного в таинстве Миропомазания. Крестообразно сложив руки на груди, православный христианин причащается святых Христовых Таин. Верующие крестным знамением благословляют детей, осеняют свою дорогу перед выходом из дома, благословляют пищу и т.д. Когда христианин умирает, его руки складывают на груди крестообразно и влагают в них крест: усопший нес свой жизненный крест и надеется на спасение ради крестного подвига Христова. На крышке гроба – ковчега последнего пристанища человека, верующего во Христа, – изображается крест как залог его защиты крестной силой на пути в мир иной. На могиле христианина ставят крест как знамя победы Христовой над смертью. Подобно уставшему от долгого и трудного пути страннику, севшему отдохнуть под тень ветвистого дерева, почивший благочестивый христианин покоится под сенью победоносного знамени креста.

Существует специальная наука, изучающая историю и символику основополагающего символа христианства – Креста – ставрография. Этот термин происходит от греческих слов: «σταυρός» – крест и «γράφη» – пишу, то есть буквально «описываю крест». Это комплексная наука, которая призвана изучать все типы и формы крестов. Интерес к описанию и собиранию сведений о крестах появился в отечественной исторической науке еще в начале XIX столетия. Дореволюционные исследования в этой области проводились церковными учеными, наука о кресте развивалась в двух направлениях – богословском и историческом, включавшем в себя источниковедение, эпиграфику, церковную археологию, этнографию и историю искусства. Значительный вклад в становление ставрографии внесли архимандрит Макарий (Миролюбов), профессор Киевской Духовной Академии Иван Игнатьевич Малышевский, преподаватели Санкт-Петербургской Духовной Академии Иван Саввич Пальмов и профессор Николай Васильевич Покровский, а также многие другие ученые. Замечательный труд по истории христианской символики принадлежит графу Алексею Сергеевичу Уварову. В советское время эта интересная наука практически не развивалась по идеологическим причинам. Среди современных исследователей в области ставрографии следует назвать имя Светланы Витальевны Гнутовой. Рассмотрим наиболее часто встречающиеся изображения креста.

Одно из самых древних дошедших до нас изображений креста – в форме буквы «Т». Это трехконечный крест, на таких совершали казни задолго до евангельских событий. Уже во времена пророка Моисея его называли Египетским крестом. Он состоял из двух брусьев, соединенных в виде греческой буквы Т – «Тау». В книге пророка Иезекииля говорится: «И сказал ему Господь: пройди посреди города, посреди Иерусалима, и на челах людей скорбящих, воздыхающих о всех мерзостях, совершающихся среди него, сделай знак» (Иез. 9, 4). Словом, «знак» здесь переводится название древнееврейской буквы תּ «Тав», что соответствует греческой Т «Тау». Это свидетельствует о том, что уже тогда крест данного вида считался у израильтян священным символом. Об этом пишет и Тертуллиан: «Греческая буква “Тав” и наше латинское “Т” составляют настоящую форму креста, которая, по пророчеству, должна будет изобразиться на наших челах в истинном Иерусалиме». «Греческая буква “Т”, – писал граф А.С. Уваров, – одна из форм креста, употребляемая для распятий» (Христианская символика. М., 1908. с. 76). «Число 300, выражаемое по-гречески чрез букву Т, служило также со времен Апостольских для обозначения креста, – сообщает архимандрит Гавриил. – Эта греческая буква Т встречается в надписи гробницы III века, открытой в катакомбах святого Каллиста» (Руководство по литургике. Тверь, 1886. с. 344). Святой Зинон исповедник, епископ города Вероны, поставил на крыше возведенной им в 362 году базилики крест в форме «Т». Такой крест еще именуют «антониевым», так как согласно церковному преданию, египетский подвижник преподобный Антоний Великий (IV в.) носил на своих одеждах крест – «Тау» (рис. 4).

Дата добавления: 2015-05-09