Зона зомби

Программа ЗОЖ

1. Выделить наиболее важные на сегодняшний день проблемы здоровья (2-3 проблемы):

2. Изложить методики их решения.

Список использованной литературы

Программа ЗОЖ

Основная проблема, от которой уже ответвляются все остальные и после решения которой возможно сильное улучшение общего состояния здоровья – ожирение.

Данная проблема наблюдается у меня уже достаточно давно, примерно с 2-3 класса начальной школы. В какой-то мере это можно списать на наследственность со стороны матери (все члены семьи – полные), с другой стороны – на отсутствие физических нагрузок как таковых в нормальных для своего возраста количествах. Ведение домашнего образа жизни крайне негативно сказывается именно на общий уровень двигательной активности, который, в свою очередь, ведет к ожирению.

Решать данную проблему с какой-то стороны очень легко, а с какой-то тяжелее всего. Легко – потому что не надо долго думать, а как же именно её решить – с легкостью можно найти море материала в интернете и на книжных прилавках. В принципе есть один верный путь – диета и физические нагрузки. Физические нагрузки должны быть на силу и выносливость, т.к. мальчику моего возраста это более необходимо, чем ловкость. Диета же должна быть заверена врачом, хотя, учитывая мой рацион питания, из него сразу можно исключить практически все сладкое и увеличить потребление животных белков.

Тяжело же решать эту проблему из-за того, что её решение нельзя бросать на полпути, иначе вся работа будет бесполезной – вес просто вернется к своему начальному значению, а в худшем случае станет еще больше.

Оптимальный вариант – запись на еженедельные занятия в спортзал и поход к специалисту за индивидуальной диетой.

Виктор ОРЁЛ, Лас-Вегас, Невада.

В энциклопедическом словаре Вебстера есть слово "зомби", которое объясняется как человекоподобное существо, лишённое воли и дара речи, способное выполнять только автоматически заученные движения...

Как часто наше поведение бывает похожим на поведение зомби? Схожесть, конечно, ещё не факт, так как мышление в лю­бом действии является первич­ным. Ведь нельзя же квалифици­ровать токаря как зомби только потому, что он изо дня в день вы­полняет одни и те же заученные движения. Но вот в 1964 году первая и в своём роде единст­венная страна — Америка — ставит эксперимент. Она открывает вэлфер, а годом позже радикально меняет систему образования на облегчённый вариант. Чуть позже появляется закон, запрещающий называть дурака дураком, неуча неучем, а подонка подонком. Этот же закон встал на защиту нарушителей и самого закона. Что бы ни делал член американского общества, никто, кроме государственных посредников, не имеет права упрекнуть его за отступление от норм. Наоборот, Америка, в лице де­сятков тысяч адвокатов, начала "смаковать и разжёвывать" этот закон, создавая всё новые пре­цеденты и называя всё это поня­тием "свобода личности". Само по себе понятие "преступление", если оно связано с финансами (ограбление, торговля наркоти­ками, обманные схемы), право­вые структуры США часто вос­принимают исключительно как альтернативный вид быстрого обогащения, то есть своего рода бизнес. Более того, медиа часто возводит "таких бизнесменов" чуть ли не в национальные герои. Такова, например, история Бони Паркер и Клайда Бэрроу, извест­ных грабителей банков, магази­нов и заправочных станций во времена Великой депрессии. Бо­ни и Клайд ещё при жизни стали "звёздами" и были предметом зависти многих американцев.

Америка, испытывавшая в начале 1960-х перепроизводст­во, искала новые рынки. Одним из них оказалась огромная про­слойка американцев, которые сразу же вкусили прелесть ново­го закона. Зачем думать, когда за тебя подумает государство. За­чем работать, когда богатая страна тебя прокормит. Про­гресс, полная автоматизация производства, узкая специализа­ция, созданные для удобства че­ловека, по сути, создавали удоб­ства прежде всего элите общест­ва, пополняя армию бездумных и послушных. Отлично зная посло­вицу "бесплатный сыр бывает только в мышеловке", американ­цы даже не допускали мысли, что за бесплатные услуги дяди Сэма когда-то надо будет заплатить. А когда настало время расплаты, большинство так и не поняло, что народ рассчитался умом и ду­шой. Не большая потеря, ведь ум и душа не материальны.

Определение понятия "зом­би" научно-общественными ис­точниками сводится к общему знаменателю в том, что эти люди свели свои жизненные функции и духовные потребности к абсо­лютному минимуму. Они полно­стью исключили из своей жизни потребность познания, умствен­ного анализа и творческого ос­мысления, духовного и мораль­ного развития, участия в общест­венно-политической жизни. По­нятия любви и дружбы приобрели материальную' основу и оказа­лись на одних весах с выгодой. Эти люди добровольно приняли условия, диктуемые им системой, и слепо следуют им. Такие члены общества подвластны ис­ключительно навязанным стан­дартам и стереотипам, и любой аспект, выходящий за привычные рамки, воспринимается ими враждебно. Ярким примером мо­жет служить любая государствен­ная организация. В Эмиграцион­ной службе США (INS) обработка простейших документов иногда занимает годы, если служащие допустили ошибку, которую их же коллеги не в состоянии испра­вить. Из-за отсутствия знаний грамматики и правописания слу­жащие коверкают имена и фами­лии эмигрантов. Эти типичные ошибки носят настолько массо­вый характер, что эмигранты и американские государственные учреждения внутри страны к нам уже привыкли. Но как быть, если фамилии в грин-карте и в пас­порте практически не совпадают. В международных аэропортах возникают сложности с выездом и въездом.

Наталья О, ныне жительница Флориды, родилась в Узбекиста­не, а с 4-х лет до 35-ти прожива­ла в Украине. Сотрудница INS, не сверив документы, записала все наоборот. Два года Наташа жда­ла грин-карту и разрешение на работу. История длилась бы ещё дольше, если бы, по совету дру­зей, Наташа не пожаловалась в Сенат и Конгресс.

Катя Б., ныне гражданка США, жительница Калифорнии, четыре месяца не могла получить пособие по безработице из-за ошибки Эмиграционной службы, допущенной 14 лет назад, а также из-за тупости служащей отдела по выдаче пособий, которая была твёрдо уверена, что Катя и Екатерина — два абсолютно разных имени.

Эмилио Круз (Emilio Kruz), гражданин Мексики, приехал в США в 1994 году. Сотрудница Эмиграционной службы, не све­рившись с его паспортом, (види­мо, по аналогии с именем актёра Tom Cruz) внесла фамилию в компьютер как Cruz. Через пять лет ФБР арестовало Эмилио за торговлю наркотиками. На суде адвокат Круза заявил, что судят невинного человека, и предъявил паспорт подсудимого с его на­стоящей фамилией. Суд был вы­нужден признать ошибку, и Круза выпустили из-под стражи в зда­нии суда. Через два года его сно­ва арестовали, но на этот раз с исправленной фамилией за убий­ство первой степени.

Середина февраля 2008 го­да, Лас-Вегас, Невада. Идёт за­седание совета директоров жи­лищной ассоциации Benchmark. Повестка дня; стандартный внешний вид и пригодность рас­тений фронтального ландшафта. Претензии совета директоров к владельцам домов — нестриже­ные кусты и замерзшие во время январских морозов деревья. По­дошла моя очередь. Объясняю, что дерево я обследовал. Ветки гнутся, но не ломаются. Дерево живое. Председатель совета, мо­лодая женщина, посмотрела на меня ничего не выражающим взглядом и спросила: "А почему же на нём нет листьев?" Я объяс­нил, что листья опали осенью, как это обычно происходит. "Вы что, пришли сюда шутки шутить?" — слегка повысив тон, спросила председатель. Один из членов совета, наклонившись к предсе­дателю, сказал доверительным полушепотом: "Он не шутит. На некоторых деревьях листья дей­ствительно опадают осенью". Продолжая смотреть на меня вы­пученными от удивления глаза­ми, председатель, сбитая с тол­ку, замолчала. Это продолжалось минуты две. Она выглядела, как зависший компьютер, программа которого не выдержала пере­грузки. Наконец она пришла в се­бя и спросила(цитирую дословно по аудиозаписи): "Сколько вре­мени вам надо, чтобы листья сно­ва были на дереве? До первого марта — достаточно?" Зал прыс­нул сдавленным смехом. Ждав­шие своей очереди домовла­дельцы закачали головами от возмущения тупостью председа­теля. Наступило неловкое молча­ние, нарушаемое только сдав­ленным смехом и восклицаниями типа "О Боже!". "Пожалуйста, ти­шина в зале!" — вмешался в ситу­ацию тот же член совета и, накло­нившись к председателю, пред­ложил, но на этот раз громко: "Думаю, можем дать ему время до 15 апреля". "Почему так дол­го?" — шёпотом спросила пред­седатель. Чтобы не вдаваться в подробные и в данном случае бесполезные объяснения, член совета подмигнул председателю, мол, это его личная просьба.

Каждая страна характеризу­ется исторически сложившимися традициями, философией, обще­ственными и образовательными нормами живущего в ней подав­ляющего большинства. Как мож­но охарактеризовать общество, в котором приблизительно с 1975 года американские школы выпус­кали неграмотных и малограмот­ных выпускников узкого профи­ля? Что можно ожидать от подра­стающей смены школьников, из которых 51% признался, что упо­требляет наркотики?

Читателю, по всей вероятно­сти, трудно представить, что 2/3 населения американцев в личных отношениях употребляют в ос­новном шаблонный язык ситкомов и прочих популярных телеви­зионных шоу. Можно не знать ис­торию своей страны, географию, но нельзя не знать язык "амери­канских телевизионных идолов" или имён лучших баскетболистов и футболистов, чтобы не про­слыть аутсайдером. Есть также категория американцев, которые обладают характерными чертами зомби. Они абсолютные трудого­лики, которые не живут в общест­ве, а только соприкасаются с ним по необходимости.

Говоря о категории этих лю­дей, надо отметить, что статисти­ческих данных об их количестве в США нет. Кроме того, уровень трудоголизма весьма отличается от европейского. Вся страна ра­ботает быстро и эффективно от звонка до звонка. Поэтому у большинства иностранцев, посе­тивших Америку, может сложить­ся впечатление, что все без ис­ключения американцы — трудоголики. Это впечатление ошибоч­но. В США трудоголиками приня­то считать людей, которые регу­лярно берут сверхурочные часы либо работают на двух-трёх ра­ботах. Судить об уровне их раз­вития и психологическом состоя­нии трудно, потому что они не вступают в общение с другими членами общества. У трудоголи­ков нет времени вмешиваться в политику или другие социальные аспекты жизни. Большинство из них не голосуют ни "за", ни "про­тив". Пока есть работа и жизнь ещё не довела до психического срыва, они трудятся. Однако ос­тальная, подавляющая часть американского общества немно­гим отличается от трудоголиков, разве что спит на 2—3 часа доль­ше...

Выбор американского обра­за современной жизни неслу­чаен. Он скорее всего связан с чрезмерно развитой, по сравне­нию с другими странами, систе­мой кредитов в США. Каждый второй американец в среднем владеет пятью-семью кредитны­ми картами. Каждый четвёртый ежемесячно платит за машину, купленную в кредит, а каждый пя­тый американец владеет домом, купленным в рассрочку на 30 лет. Кредиты требуют своевременных ежемесячных выплат. А для тех пользователей кредитной систе­мой, которые не платят по кре­дитным счетам своевременно, существует система штрафов (late fees) с занесением в базу данных трёх национальных кре­дитных бюро США. Испорченная же кредитная история — это тра­гедия для каждого жителя Амери­ки. Она не только лимитирует по­требительские возможности, но может в прямом смысле слова превратить налогоплательщика в бродягу.

Читатели, которые посещают фитнес-клубы, знают, что такое беговой тренажер. Становишься, включаешь скорость по своему усмотрению и бежишь на месте. Жизнь американцев — как бег на тренажере. Вот только скорость на нём устанавливают банков­ская и налоговая системы США. Если остановиться и опустить ру­ки, беговая лента тут же сбросит на пол. Американец, привыкший к кредитным удобствам, при кото­рых не надо задумываться, а только достать кусок пластика и заплатить, предпочтёт бежать. Пока человек бежит, он сохраня­ет свою потребительскую кре­дитную способность. Сегодня, не задумываясь о завтрашнем дне, он может позволить себе всё то, что держит его в зоне комфорта. И так поступает большинство американцев. Поэтому можно с уверенностью сказать, что по уровню потребления США дейст­вительно занимают первое место в мире. Ежемесячно средний американец тратит на 1500— 1700 долларов больше, чем евро­пеец, и часто не укладывается в рамки одной зарплаты. Восемь­десят пять процентов американцев не готовят еду в домашних условиях, а едят в ресторанах и заведениях быстрого питания. По самым скромным подсчётам, на еду уходит $40—45 в день или до $1350 в месяц. Остальные $150— 350 — плата за бензин, так как в большинстве городов США об­щественный транспорт развит плохо, либо вообще отсутствует. Естественно, расходы, превыша­ющие зарплату, покрываются потребителями за счёт кредитных карт. Очевиден факт, что потеря американцем потребительской способности обрекает его на по­луголодное существование: жить на одну зарплату.

Голливудская реклама часто называет это истинной свободой потребительского выбора, насто­ящей свободой личности. Вник­нув в суть описанного выше, мож­но ли назвать это истинной сво­бодой личности? А что если по­смотреть на этот стиль жизни под другим углом и назвать его од­ним из способов зомбирования нации? Сегодня Америка являет­ся основным источником зомби­рования не только своих граждан, но и населения всего земного шара. Этот источник стремится навязать мировой финансовый, общественный, культурный и да­же правовой стандарт всем ос­тальным странам...

Воспитание жителей Амери­ки с раннего детства в ключе уз­кой специализации — это, пожа­луй, первая и самая опасная сту­пень зомбирования. Существую­щая система воспитания и до­школьного образования не учит 4—5-летнего ребёнка знаниям предыдущих поколений. Ему большей частью предоставлен выбор собственного восприятия и познания окружающей среды. При этом воспитатели и учителя скорее выполняют контролирую­щую и ограничивающую функции, нежели миссию, стимулирующую ко всестороннему развитию. Из-за общенационального отсутст­вия научно разработанных мето­дик образование носит непро­фессиональный характер. Большую часть времени ребёнок пре­доставлен сам себе, а воспитате­ли активно вмешиваются в его жизнь только тогда, когда ребён­ку нужно сказать "нельзя", или тогда, когда его нужно призвать к порядку.

В Америке есть поговорка: "Смысл жизни заключается в том, чтобы сделать правильный выбор". (Life is about making the right choices). Однако традиция передачи родителями их детям правильного выбора в жизни давно канула в Лету. Родителей заменили телевизор и Интернет. Воспитанные на руководствах разных государственных и обще­ственных организаций, эти люди ограничены прежде всего знани­ем того, чего "нельзя" делать, чтобы не отличаться от большин­ства и не выходить за рамки по­литической корректности. Ещё они знают, что правильный вы­бор в жизни — это делать деньги. Всё остальное играет второсте­пенную роль...

Говоря об узкой специали­зации или узком профиле мы, европейцы, понимаем это как "узкая специализация на произ­водстве, в науке". Однако американское представление со­вершенно иное. Оно подразуме­вает не только производствен­ный аспект, но также такое поня­тие, как "человек с мышлением узкой направленности". Это по­нятие родилось лет 40 тому на­зад в госучреждениях. Оно по­степенно перешло и в крупные частные корпорации. Позже, когда Америка увидела, что про­цесс создания нового узко мыс­лящего человека необратим, он стал рекламироваться Голливу­дом как положительное явление в обществе и даже поощряться. Яркими примерами сказанного являются такие фильмы, как "Близнецы" (А. Шварценеггер, Д. ДеВито), "Тупой ещё тупее" (Д. Кэрри, Д. Дэниэлс). В Америке есть популярная поговорка: "Не бойся быть дураком, ты всё равно можешь стать президентом".

Узкая специализация мыш­ления превратила некогда мыс­лящую нацию в новую, весьма опасную разновидность Homo sapiens, не способную логически анализировать ситуацию или де­лать правильный выбор в жизни. Они считают, что любые жизнен­ные ошибки, вплоть до преступ­лений, можно оправдать патрио­тизмом, политической коррект­ностью и признанием того, что ты не умный человек. Чтобы понять, насколько опасными могут быть такие люди, достаточно посмот­реть интервью с Линди Ингланд, американской военнослужащей, служившей надзирателем в ирак­ской тюрьме Абу-Храиб и полу­чившей 10 лет тюрьмы за физи­ческие и моральные издеватель­ства над иракскими заключённы­ми.

Застенчивым, слегка стесни­тельным взглядом смотрит в ка­меру симпатичная молодая жен­щина. Она спокойно и рассуди­тельно отвечает на вопросы журналиста. В её глазах сожаление, на словах она раскаивается в со­деянном. Нет другого определе­ния, кроме как ангел во плоти.

И вот показывают видеома­териалы, изъятые из тюремной камеры внутреннего наблюде­ния. Её садистской фантазии нет предела. А во время интервью она совершенно искренним го­лосом говорит:

— Я сделала неправильный выбор. Я не знала, что делала плохо. Я только выполняла свою работу. — Поколебавшись не­сколько секунд, Ингланд добавила: "На благо Америки".

Не хочется перечислять все изощрённо-извращённые пытки, которые применяла к заключён­ным Ингланд. Но если она не по­нимала, что это плохо, в то время как весь мир закипал от возму­щения, то она не тупица, не дура и не просто садистка. Она — зом­би. Она — типичный и весьма опасный продукт современного общества — homo Americus.

Они безразличны ко всему миру. Они не гово­рят то, о чем думают. Всё, что им надо говорить, они выучили наи­зусть. У них, конечно, есть свои мысли, мечты, желания. Но зача­стую отсутствует логика мышле­ния и ассоциативная связь. Их ежедневная речь состоит из 200— 250 слов или 50—60 фраз. Как правило, из телевизионных шоу.

Однажды в магазин электро­ники "CompUSA" пришел покупа­тель. Ему нужны были схемы для сборки нового компьютера. Про­давец, 23-летний Джейсон, по­ступил на работу в магазин не­давно. Он не смог ответить на вопросы покупателя. Покупатель с раздражением спросил Джейсона, почему тот работает продав­цом в этом магазине, если он ни­чего не знает, и обратился за по­мощью к менеджеру отдела. По­ка менеджер помогал покупате­лю выбрать нужные схемы, Джей­сон взял короткий перерыв. Вый­дя из магазина, покупатель был встречен двумя выстрелами в грудь. Джейсон сел рядом с жертвой, положил пистолет ря­дом на асфальт и спокойно заку­рил, дожидаясь полиции. По при­езде полиции сопротивления он не оказал. Когда полицейский спросил Джейсона, зачем он это сделал, тот потупив взгляд, без эмоций, ответил: "Он меня до­стал".

Такие люди, подобно зомби, социально опасны. Характерная их черта: они не живут. Они су­ществуют, потому что большую часть времени проводят в очереди на вэлфере либо на много­численные интервью при уст­ройстве на работу. К сожале­нию, эта категория "homo Americus" увеличивается с каж­дым годом. Родина не считает их отбросами общества. Они — просто "обделенные судьбой люди, с которыми надо рабо­тать". И государство с ними ра­ботает, посылая с программы на программу. Их охотно берут в армию. Многие из них становят­ся хорошими солдатами. Ли­шенные инстинкта самосохране­ния, они смело идут в атаку. Ли­шенные чувства боли, они дела­ют больно другим. Сегодня они без угрызений совести уничто­жают иракское гражданское население и насилуют несовер­шеннолетних детей, возможно потому, что их "все достали".

Описанная выше категория — это типичный продукт амери­канской системы образования. Это, выражаясь термином психо­логов, самосозданные и самовоспитанные (за экраном ком­пьютера, игнорированные свои­ми родителями, обделенные в свое время общением с общест­вом, выросшие на односторон­нем общении с телевизионными шоу). Они растут без традиционного воспитания, потому что за­кон разрешает им игнорировать своих учителей и воспитателей. Они — новое авангардное поко­ление, ломающее старые поня­тия отношений между людьми. Согласно официальной статис­тике 2003 года, приблизительно 10 миллионов этих "новых человеков" заменили традиционные супружеские отношения кибер-сексом. У многих из них дети жи­вут в кладовках, а вещи горкой лежат посреди комнаты.

По традиции семья — это ячейка, ответственная за воспи­тание в своих детях таких ка­честв, как честность, порядоч­ность, доброта, любовь и уваже­ние к окружающим и тому подоб­ное. Модель семьи не всегда со­ответствует идеальному шаблону из-за таких факторов, как раз­вод, алкоголизм, наркомания, безработица или даже времен­ные трудности. Но люди, знако­мые с понятием "семейные цен­ности", как правило, стремятся к восстановлению, если не иде­альной, то по крайней мере проч­ной модели семьи. Однако во второй половине XX века в США понятия "семейные узы" и "се­мейные ценности" в чём-то час­тично, а где-то полностью поме­няли свой смысл.

Многие американские крити­ки справедливо обвиняют в этом законодательное правительство, политиков, Голливуд, церковь и даже налоговую инспекцию. Правительство почти полностью кон­тролирует американскую семью и может под любым предлогом вмешиваться в её дела. Оно так­же имеет право привлекать ро­дителей к административной и уголовной ответственности за нарушения и преступления их де­тей. Родители уже просто разво­дят руками от растерянности. Ведь любое наказание за про­винность ребенка тоже влечет административно-уголовную от­ветственность. По одному звонку ребенка в полицию обидчиков-родителей арестовывают, а де­тей отправляют в государствен­ный временный приют. И что им делать, если порой одного сло­весного воспитания недостаточ­но? Поэтому, как ни печально, в Америке немало родителей, ко­торые, лишившись родительских прав, опускают руки и оставляют своих детей на попечение госу­дарства. 750 тысяч американских детей по разным причинам живут в государственных и частных приютах. Дети возвращаются до­мой из приютов озлобленными, так как на какое-то время лишили себя домашнего уюта. Взаимная ненависть и отчужденность ино­гда доводят обе стороны до пре­дела. Дети убивают родителей. А за последние пять лет участи­лись случаи убийства детей родителями.

Масло в огонь подливает и Голливуд. Скандальные шоу: "Сочнейшие голливудские ин­триги", "Ежедневная десятка", "Новости Е", "Райский Город" любит смотреть вся Америка. Скандальные разводы с разде­лами многомиллионного иму­щества, любовные связи, интри­ги, аресты "звезд" за употреб­ление наркотиков, разжевыва­ние сексуальной жизни покой­ного Майкла Джексона, или сма­кование связи Клинтона с Мони­кой Левински и многое другое — все это является в определен­ной степени примером подра­жания для американцев. Многие из тех, кто не знает, как постро­ить и организовать свою собст­венную семью, берут на воору­жение сценарий из жизни голли­вудских звезд и реализуют его в своей жизни так, будто это рек­лама очередного продукта пита­ния или зубной пасты.

Вот всего лишь один нашу­мевшей пример. Две голливуд­ские постановщицы Мелисса Этридж и её сожительница Джулия Кипмер решили завести детей и попросили музыканта Дэвида Кросби помочь им в этом. В 2000 году лесбиянки публично заяви­ли корреспондентам, что их ре­бенку не нужна ни моральная, ни материальная поддержка его ис­тинного биологического отца. Кросби, в свою очередь, заявил, что никаких отцовских чувств к ребенку не испытывает, так как по просьбе вышеупомянутых особ выступил лишь донором спермы...

В течение последующих по­лутора лет количество детей в стране, родившихся без отцов, увеличилось втрое. Правительст­во выразило глубокую озабочен­ность и даже пригрозило сниже­нием и лишением льгот вэлфера тем матерям, которые откажутся зарегистрировать биологическо­го отца их ребенка. По стране прошла серия телевизионных программ в попытке остановить новую тенденцию молодых мате­рей-одиночек. Что касается по­следних, то 80% из них бездумно обрекли себя и своих детей как минимум на полтора десятка лет мизерного существования за счет подачек государства. Феде­ральный закон США, под угрозой лишения родительских прав и/или тюремного заключения, запрещает родителям оставлять детей без присмотра или одних дома до 12 лет. Удовольствие, в результате которого получились дети, оборачивается для большинства молодых матерей-одиночек очередной американской "уловкой 22" (без­выходным положением). В США нет государственных дошколь­ных учреждений, а частные стоят непомерно дорого. Те одиночки с детьми, которые не получают поддержку своих родителей, вы­нуждены заниматься исключительно своими детьми 24 часа в сутки. Но дохода вэлфера хвата­ет только на самые необходимые нужды семьи. Единственный спо­соб временно улучшить свое су­ществование, не задумываясь о завтрашнем дне — это рожать новых "нищих" и получать за них дополнительное пособие. Хочу подчеркнуть, что речь идет не об отдельных случаях, а о 30% мате­риально неблагополучных аме­риканских семей из 51% всех се­мей, где дети растут без отца. Далеко не каждая молодая мать может выдержать такой образ жизни. Поэтому со временем у многих матерей-одиночек возни­кают психологические проблемы и психические отклонения.

Несколько слов о роли моло­дых "отцов". Сразу оговорюсь, что речь идет о не зарегистриро­ванных в браке партнерах. Аме­риканское государство уже дав­но выделило им эпизодическую роль: "Сдай кровь на ДНК, плати алименты — и свободен". Феде­ральный закон США требует офи­циальной приписки каждого био­логического отца к своему от­прыску. Механизм этой процеду­ры следующий: во время бере­менности женщина (под угрозой потери государственной помо­щи) обязана заполнить анкету с данными потенциального отца. Отцу посылают уведомление с требованием сдать кровь на ДНК и заплатить за это $850—1000.

Америка — страна свободная, и отец имеет право отказаться от ненужных ему расходов. Тогда государство подает на отца в суд. Суд открывает "квази-уголовное" дело (официальный тер­мин) и приводит его на тест ДНК принудительно. Если ДНК отца и ребенка совпадают, то отец "признается виновным в отцов­стве" (официальный судебный термин — found guilty of paterni­ty). На основании этого пригово­ра в дополнение к расходам за тест ДНК потенциальный отец оплачивает ещё и судебные из­держки. Суд также присуждает биологическому отцу платить алименты своему ребенку, то есть приблизительно 1/3 зарпла­ты.

У читателя может возникнуть вполне логический вопрос: "По­чему потенциальный отец не мо­жет просто словесно признать свое отцовство"? А дело в том, что государство не принимает словесные или письменные при­знания. Оно требует фактическо­го признания, чтобы в дальней­шем отец ребенка не пытался ос­паривать дело в суде. Казалось бы, справедливость восторжест­вовала. Кобеля заставили "са­ночки возить" и жизнь матери-одиночки с полусиротой должна стать лучше. На самом же деле государство не для них стара­лось. Ведь вэлфер не резиновый. Неполноценных семей, живущих за чертой бедности в Америке, с каждым годом становится все больше. На всех пособий не хва­тит. И уже не хватило бы, если бы Америка не приняла новый закон "о пособиях иммигрантам", согласно которому все иммигран­ты, кроме политических бежен­цев, могут квалифицироваться на получение материального посо­бия только после того, как прожи­вут в Америке 10 лет и один день. Иными словами, когда иммиг­рантам помощь нужна больше всего, её не дадут. Никому и ни­чего!

А стало ли легче одиночкам с детьми? Увы, нет. Если до полу­чения алиментов мать-одиночка получала государственное посо­бие в размере 800 долларов, а алименты составили 600 долла­ров, то пособие автоматически снизилось до 200 долларов. Зато теперь к клубу бедных добавился и сам биологический отец. При средней заработной плате 1700 долларов в месяц после налогов (я беру оптимальный вариант), минус алименты, минус минимум 700 долларов за аренду кварти­ры, остается 400 долларов на оп­лату счетов, еду, бензин, стра­ховки. Прочитав эти цифры, лю­бой иммигрант, живущий в Аме­рике, вам скажет, что человек с таким доходом каждый месяц по­падает в долги минимум на 400— 500 долларов. Через пару лет та­кой жизни он заявит о банкротст­ве, бросит работу, и вэлфер с распростертыми объятиями при­мет нового непродуктивного чле­на общества. Во всей этой суете разве у родителей остается вре­мя на внимание и любовь к де­тям?

Государство, вместо под­держки, толкает семью в долго­вую яму и стравливает все сторо­ны между собой, доводя их до не­нависти друг к другу.

В результате таких отноше­ний возникла новая, стандартная общенациональная терминоло­гия, характеризующая каждую из сторон. Мужчины, за глаза, ха­рактеризуют всех женщин терми­ном "сертифицированная/лицен­зионная сука", женщины называ­ют мужчин "вибратор с бумажни­ком", взрослые называют детей "выродками". Единственный, сдерживающий все стороны фак­тор — это строгий государствен­ный закон.

В США есть ещё одна семей­ная группа — гомосексуалисты и лесбиянки. Они составляют 1/10 часть общего населения страны или до 30 миллионов человек. К сожалению, различные статисти­ческие источники дают очень разные данные относительно то­го, сколько процентов из них со­стоит в официальном браке. Ци­фры варьируют от 12 до 20 мил­лионов. Из надежных источников информации известно, что толь­ко 56% этих людей имели изна­чальную биологическую предрас­положенность к гомосексуализму и лесбиянству. Остальные 44% выбрали этот образ жизни наме­ренно, переборов свои истинные биологические потребности. И как бы парадоксально это ни зву­чало, но на сегодняшний день го­мосексуалисты и лесбиянки — это самая стабильная и ответст­венная семейная группа.

Не буду философствовать на тему, что привело этих людей к принятию нетрадиционной сек­суальной ориентации и созданию семей, но с уверенностью могу сказать, что движение феминис­ток в 60-х и законодательные ограничения свободных отношений между людьми противоположно­го пола нанесли всей нации силь­ную психологическую травму. Американские женщины давно потеряли всякую женственность, а мужчины — уверенность в се­бе...

Взаимоотношения между ни­ми ассоциируются с первым ра­ундом в боксе, когда противники пытаются выяснить тактические способности друг друга. Но у боксеров ставка — выигрыш или проигрыш. Во взаимоотношениях противоположных полов в США ставкой может быть гражданский суд и даже лишение свободы. В результате многие американцы полностью разочаровались в ге­теросексуальных отношениях. Но так как подавляющее большинст­во из них создано для жизни в се­мье и хотят быть рядом с надеж­ным партнером и другом, согла­сились принять альтернативное решение, закрывая глаза на то, что оно не совпадает с их изна­чальной биологической приро­дой. Такие семьи испытывают в развитой и свободной Америке свои трудности. Они, также, как и супруги разных рас, ограничены в территории. Есть штаты, где их жизнь может быть небезопасной. Им приходится преодолевать не­померно высокий бюрократичес­кий барьер, если они хотят взять из приюта ребенка на воспита­ние. Только двадцать два штата разрешают гомосексуалистам и лесбиянкам брать на воспитание детей из частных и государствен­ных приютов. А Флорида и Нью-Гэмпшир категорически запре­щают нетрадиционным родите­лям брать детей из приютов. В 1993 году лесбиянка Шэрон Батомз была переведена по работе во Флориду. Она переехала туда со своим двухлетним приемным сыном. Государство через суд лишило её родительских прав (State of Florida vs. S. Bottoms), и мальчик был отправлен обратно в приют. Многие общественные и государственные организации считают, что дети, взятые на воспитание геями обоих полов, попадают в повышенную зону риска.

В Америке приблизительно 60% современных американцев воспринимают семью как вре­менное партнерство. Две сторо­ны объединяются для того, чтобы было легче выжить. Для многих из них любовь — это не более чем степень приязни друг к другу, а секс — такая же потребность ор­ганизма, как желание поесть или попить воды. И супруги воспри­нимают его как серию механиче­ских движений, при которых до­стигается физическое удовле­творение. В семейных отношени­ях из-за отсутствия духовности и чувственности многие супруги не до конца доверяют друг другу. У мужа свой, отдельный счет в бан­ке, у жены — свой. Счета за ком­мунальные услуги, питание и дру­гие расходы они оплачивают по­полам. Большую часть недели каждый супруг живет своей жизнью. День или два в неделю они проводят вместе. Супруги назы­вают эти дни "family days" (дни семьи). В эти дни счет в рестора­не оплачивает один из супругов, зная, что в следующую неделю платит вторая половина. Я бы да­же не назвал это недоверием. Это уклад с новой этикой, эстети­кой и своеобразным подходом к отношениям между людьми. Это чуждые любому иностранцу отношения, которые давно стали нор­мой в Соединенных Штатах. Здесь объясню подробнее, иначе не понятно, как в стране, создан­ной иммигрантами, буквально всего за полстолетия могло об­разоваться то, что не понятно всему остальному миру.

Если вспомнить, кто в Аме­рике учит людей: что есть, что пить, как одеваться, как зани­маться сексом, как стоять, си­деть, лежать и т. д. и т. п. И если "зреть в корень", читатель сразу поймет, что речь идет о Голливу­де. От ситкомовских шоу до рек­ламы каждые 15 минут, каждый день, 365 дней в году — все это создает и формирует того амери­канца, который нужен своему правительству и государству.

В рекламе "Got milk?" отец сидит за столом и ест хлопья с молоком. Напротив него сидит сын, которому чуть больше года, пьет молоко из бутылки через со­ску. Он ещё не умеет разговари­вать. У отца вдруг кончилось мо­локо. Нечего добавить в хлопья. Он с вожделением смотрит на бу­тылку, из которой пьет ребенок. Сын, с пониманием взрослого че­ловека, перестает пить, прячет бутылку под стол и голосом пяти­летнего ребенка вдруг говорит: "Даже не думай, лысый!"

В рекламе мексиканского пи­ва "Корона" парень на экзотичес­ком гавайском пляже отдает свою девушку другому парню в обмен на бутылку пива. Всего пару примеров из нескольких сотен реклам подобного плана. Кто-то скажет, что это просто попытка юмора. Я позволю себе не согла­ситься с таким мнением. Пару рекламных роликов в течение 17 лет можно было бы считать шут­кой. Но 400 — это политика, навя­зывание определенного психоло­гического восприятия действи­тельности. Я говорю об этом с полной уверенностью, потому что воочию сталкиваюсь с поведени­ем американцев, скопированным с телеэкранов.

Если вы случайно женились на американке, которая умеет жарить яичницу, не рассчитывай­те на то, что она приготовит завт­рак на двоих. В Америке во мно­гих семьях это не принято. Каж­дый член семьи открывает холо­дильник и берет то, что хочет. Ес­ли сока или молока осталось не­много, американка, как правило, никогда не спросит: "Тебе оста­вить?" Но еда — это только изначальный, но не основной фактор в рекламах подобного рода. Ос­новной фактор — это извращен­ное понятие отношений между людьми.

В американской прессе толь­ко за последний десяток лет не­однократно появлялись статьи о преступлениях, совершенных под влиянием рекламы. Кроме при­меров, приведенных выше, есть масса рекламы, упрощающей этику в широком понимании, из­вращающей понятия индивиду­ального и общественного вос­приятия.

Остановите на улице любого американца в возрасте до 40 лет и спросите, кто такой Бетховен. Вам, не задумываясь, ответят, что Бетховен — это собака сен­бернар из известного сериала. Соответственно Рембрандт — это название популярной зубной пасты. Пикассо — это кусок мы­ла, Дали — фешенебельный муж­ской одеколон. Курт Воннегут? Его никто не знает, потому что именем известного американ­ского писателя еще не назван ка­кой-нибудь товар.

Американцев всегда легко отличить от всех остальных за столом в ресторане. Во-первых, они, независимо от статуса, не умеют есть аккуратно — часть еды остается на скатерти. Если снимать американцев, пользую­щихся вилкой и ножом, получить­ся неплохая комедия из серии "Самое смешное видео". Следуя рекламе, выпущенной в начале 90-х годов, когда расстроенный сообщением лакея лорд швыряет матерчатую салфетку в тарелку с остатками еды, теперь все аме­риканцы поступают также.

Каждый раз, когда появляет­ся возможность открыть дверцу автомобиля и подать женщине руку, я недоумеваю. Почти все американки застывают в замеша­тельстве, тупо смотрят на протя­нутую им руку, не понимая, что от них хотят. Некоторые, все же протягивали мне руку, пожимали и продолжали выкарабкиваться из машины самостоятельно, так и не поняв, зачем нужно было по­жимать руку.

Странная практика отноше­ний в американском обществе
существует между родителями и детьми. Любые формы: от договорных отношений до полной конкуренции, от взаимной неприязни до совершения преступлений. И только на последнем месте чувства взаимного уважения.

Одна из учениц школы, где я работал, собирая материал для серии статей о молодёжи, похва­сталась мне по секрету, что на­шла новый метод "дрессировки своих стариков". Она объявила голодовку, когда родители отка­зались купить ей электрогитару. Через день голодовки она сообщила об этом в полицию. Через час после звонка у дома стояли две полицейские машины, группа социальных работников и психо­логов. Все исподлобья смотрели на "извергов"-родителей. В тот же вечер у девочки появилась гитара. Вы, наверное, возмущены поступком "изобретательной" девочки. Однако психология американцев в корне отличается от нашей. Трудно сказать, что на самом деле испытывали родители, когда увидели госэскорт машин у своего подъезда. Был ли это страх за свою свободу, страх по­терять ребёнка или внутреннее негодование? Внешне они вос­приняли ситуацию спокойно. Но в тот же вечер, пока 10-летняя дочь подключала к сети новую игруш­ку, родители уже смеялись и вос­хищались её находчивостью...

Типичную историю отноше­ний между супругами нам совсем недавно рассказал молодой че­ловек из Минска по имени Вадим, который работает на круизном судне компании "Карнавал". К Вадиму в магазин пришел поку­патель, американец лет 35-ти. Он попросил Вадима подобрать ему перстень в пределах тридцати долларов. Американец сказал, что это подарок жене, на годов­щину свадьбы. Вадим подобрал перстень и оформил продажу. Американец позвал жену, кото­рая в это время была в отделе парфюмерии. В присутствии про­давца он поздравил супругу с го­довщиной и одел перстень ей на палец. Супруге перстень понра­вился. "С тебя 32 доллара", — со­общает американец. Жена восприняла комментарий совершен­но нормально. В ответ она сказа­ла, что если ее муж захочет от­ветный подарок, то она присмот­рела коробку сигар за 22,95, а разницу вернет деньгами...

Американские схоласты на­зывают свою страну "послесвадебным обществом", где больше нет семейной привязанности и ответственности перед супругом или детьми. Большинство амери­канцев, воспитанных на голливудской рекламе, утратило чис­тоту естественных чувств — доб­рота, любовь и дружба уже давно поставлены практически на ком­мерческую основу.

Видные ученые выражают серьезную озабоченность по по­воду плачевного состояния се­мьи. Но есть и другие мнения. Шер Хаит, исследователь и автор книги "Заметки Хаита", пишет: "Развал традиционной семьи — это положительное явление", и сегодняшние "новые подходы к совместной жизни являются по­воротным моментом нового За­пада". Журнал "Таймс" опублико­вал статью социолога Барбары Эйренрик. В этой статье она предлагает заменить старую се­мью более современной моде­лью, когда партнеры, под контро­лем государства и при его непо­средственном вмешательстве, меняют семью каждые 5—7 лет.

Государство не особо пани­кует, пока оно уверено в том, что может держать американские се­мьи под постоянным контролем. Тем не менее в начале XXI века (приблизительно в 2004 году) в государственной пропаганде на­чали происходить коренные из­менения в отношении семьи. Ви­димо, развал семьи и общества в США достиг уровня критической массы...

Дата добавления: 2015-05-10