Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Й Урок, 8 правил Частного инвестора 9 страница




И когда этот свет прошёл сквозь сражающихся и падших, они стали искажаться и изменяться, словно их кости стали жидкими. Потерянные конечности взлетели вверх, чтобы встать на свои места, зияющие раны затянулись. Изувеченные трупы зашевелились, вновь оживлённые. Малик, наблюдая за этим, вспомнил о своём собственном недавнем изменении и стиснул обезображенную руку.

Ряды морлу воссоздавали сами себя. Даже из выпускающих пар глубин магмовых рек появлялись воскрешённые воины. Их броня сначала ярко сияла жгучим жаром, в котором искупались их трупы, затем становилась гнетуще чёрной.

Для Малика было чудом это поднятие мёртвых и исцеление раненных, хотя он и знал, что в некотором роде это не было тем, чем казалось. Камень не обладал способностью возвращать к жизни останки смертных. Те морлу, которые были убиты сегодня или раньше, на самом деле больше не были людьми. Это были трупы, оживлённые нечистым величием Мефисто по воле его сына, Люциона. Они были наполнены демонической сущностью, которая имитировала некогда существовавшую жизнь. Каждый новый воин морлу быстро пополнял ряды оживлённых – таким жёстким было непрестанное сражение – но они считали это честью, веря, что их души каким-то образом всё ещё являются частью всего этого.

Но что воистину случалось с этими душами, наверняка знал только Повелитель Ненависти – во всяком случае, там думал Малик.

В считанные секунды поле снова было заполнено неустанными бойцами в исходной боевой готовности. Некоторые из них рычали друг на друга или размахивали мечами, булавами, топорами и другим оружием перед возможными противниками. Кровь, которая покрывала большую часть местности, впиталась в каменистую землю. Всё выглядело так, будто битвы никогда не происходило.

-Демос…- прошептал Владыка Люцион.

Из дальней части пещеры, из глубины рядов появился особенно крупный и абсурдный морлу и посмотрел на двоих. Внезапно он поднял свой огромный меч и издал гортанный крик, приветствуя своего хозяина.

Примус кивнул, а затем поднял одну руку с оттопыренными пальцами. Демос кивнул и начал пробираться сквозь ряды вздымающихся тел. Без предупреждения он схватил одного за ворот и вытянул его с его позиции. Морлу последовал за Демосом, тогда как выбранный Примусом командир стал выискивать следующего. Таким способом были выбраны пятеро, которые пошли за Демосом туда, где их ждали Люцион и Малик.

-Великий хозяин…- прохрипел Демос, встав на одно колено. Его голос был голосом любого морлу, убитого единожды. Он звучал так, будто, несмотря на все усилия, тёмная сущность внутри не могла полностью притвориться человеком. Голос Демоса никогда не сошёл бы за голос смертного.

Позади главного морлу пятеро остальных тоже преклонили колени. Люцион тронул верхнюю часть бараньего шлема, давая своё благословление. Тогда Демос повернулся к Малику:

-Высший жрец…

Малик повторил жест своего хозяина.

-Встань, Демос,- приказал сын Мефисто. Когда старший морлу подчинился, Примус сказал.- Ты под начальством высшего жреца. Будешь подчиняться ему во всём.

-Да, Великий…

-Добыть нужно живых и мёртвых, Демос. Ты понимаешь разницу.

Фигура в шлеме кивнула. Малик знал Демоса по прошлой надобности. Шлем только частично скрывал лицо, которое выглядело так, словно Поцелую Мефисто не удалось полностью его переделать. От носа ничего не осталось кроме зияющих дыр, а нижняя челюсть Демоса, похоже, принадлежала другому, более крупному созданию – возможно, медведю. Впадины, которые когда-то были глазами, находились на разном уровне. Тем не менее, не считая того, что у него больше не было глаз, Демос мало изменился с тех пор, как впервые был принят в живые ряды новых морлу. Он был когда-то особенно уродливым человеком, как внутри, так и снаружи, и даже после его душа опровергала пословицу, что не стоит судить о книге по обложке. В самом деле, было мало разницы между смертным Демосом и тем, что ныне занимало его оболочку.

-Высший жрец покажет, кого надо сохранить, кого – убить,- продолжил Люцион. Затем, к удивлению Малика, повелитель демонов добавил.- Но тебе также придётся быть настороже с другим.

-Другим?- выпалил священник, вдруг вспоминая что-то из того, что он твердил своему повелителю в защиту своей неудачи, когда Примус его наказывал.

В голосе Примуса прозвучала нотка, которую Малик не слышал в нём за все годы служения великому. Это прозвучало почти как… неуверенность? Но нет, быстро решил человек, этого не может быть. Люцион никогда не бывает не уверен.

Никогда…

-Я почувствовал…- сказал сын Мефисто после не менее тревожной тишины,- …что не всё является тем, чем видится на поверхности. Здесь есть некое вторжение, некто… другой…- он умолк, внезапно погружённый в размышления.

Морлу беспокойно зашевелился, а Малик всё больше тревожился. Хозяин обычно так не делал. Он никогда не останавливался, никогда не колебался.

Что происходило? Кто был этот другой?

Малик снова вспомнил свои собственные подозрения по время неудачной стычки с фермером. Его одолела невероятная сила, какой владел простак Ульдиссиан, сила, совмещённая с умением, каким глупец не должен был обладать. Высший жрец гадал, не стояло ли что-то за этим, всё ли обстояло так, как казалось.

А теперь… а теперь Малик подозревал, что Владыка Люцион думает так же. Владыка Люцион, похоже, поверил в его историю.

Сын Мефисто покачал головой, его лицо чудовищно потемнело.

-Нет… этого никак не может быть,- тёмное выражение исчезло, оставляя место полной убеждённости, к которой Малик больше привык. – Вы будете знать,- внезапно и спокойно продолжил Примус, обращаясь одновременно к священнику и Демосу.- На этот раз вы будете знать. С этим нужно покончить. Фермер – этот Ульдиссиан уль-Диомед – должен быть сохранён, но этого и всего остального вокруг него должно не быть. Это понятно?

Главный морлу склонил голову в знак подтверждения. Малик кивнул, его человеческая рука всё ещё сжимала превращённую.

Люцион заметил это. Благожелательно улыбаясь, он сказал человеку:

-Это во истину мой подарок тебе, мой Малик. Вот увидишь. Вот увидишь…

Это заявление ободрило высшего жреца. Малик по-новому посмотрел на жуткий отросток. Его хозяин ничего не делал просто так. Так что же, настоящий подарок? Он мог изгибать пальцы так же легко, как и старые, в некоторых местах даже так, как раньше было невозможно. Боль тоже наконец-то начала стихать. Что любопытно, священник стал себя чувствовать сильнее, чем был раньше.

Соединяя пальцы, сын Мефисто закончил:

-Теперь пора заново начать поиск того, кого зовут Ульдиссианом. Я не потерплю неудачи; это понятно?

Снова Малик и Демос без слов выразили понимание.

-Тогда это всё. Отправляйтесь немедленно.

Отобранные морлу собрались позади Малика, который поклонился хозяину. Пыл сменился страхом в сердце священника. Он тихо клялся, что преподнесёт Ульдиссиана уль-Диомеда Владыке Люциону, даже если придётся прибить фермера так, что в нём останется лишь одна искорка жизни, достаточная для использования Примусом.

Уводя Демоса и остальную пятёрку морлу, Малик думал также о вторжении другого, о котором говорил его хозяин. Независимо от того, какой силой оно владело, Владыка Люцион не желал от него ничего. Он хотел, чтобы оно было уничтожено, не сохранено. У высшего жреца было острое ощущение, что его хозяин знает, что – или кто – это был.

Малик был не из таких, кто предаёт своего хозяина. Он был не настолько глуп. И всё же, конечно никакого вреда не будет от того, если он узнает, чем является это нечто. Затем, когда его любопытство будет удовлетворено, он позволит морлу уничтожить это.

Вся надежда была на глупость фермера…

 

***

 

Люцион не видел, как ушёл Малик. Он знал, что можно не сомневаться в повиновении священника. У смертного не было другого выбора.

Легионы морлу продолжали выказывать нетерпение, но они могли подождать. Он не сказал своим слугам всего, не поделился с ними истинным ходом своих мыслей.

«Этого не может быть, - спорил он сам с собой.- Этого не может быть… её. Она не может быть здесь…»

И это заставило его думать о другом, о том, с кем он играл в эту игру контроля над разумами и душами смертных. Тот был так же мало похож на них, как и он. Могло ли быть, что его враг принимает в этом какое-то участие? Был ли это план выбить Люциона и его отца из равновесия? Это определённо было больше похоже на правду, чем возможность, что она была здесь.

Он ещё не сказал своему отцу. Точно так же, как Малик разумно боялся наказания Примуса, так и Люцион боялся гнева своего господина. Его собственная чудовищная природа бледнела в сравнении с природой Повелителя Ненависти. Нет, сейчас Мефисто нельзя говорить.

Но если это была она… то рано или поздно Люциону придётся предстать перед отцом.

«Я должен выяснить больше». Чего он не сказал Малику, так этого того, что, умри или выживи тот после очередного столкновения с фермером, священник раскроет Люциону правду об этой второй силе, использующей человека, чтобы скрыть своё присутствие. Малик был связан своей новой рукой со своим хозяином больше, чем он предполагал. Рука обладала такими способностями, которые могли уничтожить даже её … ценой его человеческой оболочки, конечно же. Люцион считал Малика особенно полезным, но эта потеря оказалась бы малой, если бы была осуществлена во имя защиты Санктуария, особенно от неё.

Пытаясь умерить тревогу, Примус кивнул ожидающим внизу воинам.

Издав совместный крик, морлу снова кинулись друг на друга. Металл залязгал о металл. Сотня воинов была убита на первом вздохе. Кровь залила пол огромной залы, и крики раненных отдавались музыкой в ушах их хозяина.

И всё же, несмотря на наслаждение бесконечной резнёй, устроенной его пылкими слугами, мысли Люциона продолжали возмущаться возвращением к предыдущей теме. Это не может быть она; это никак не может быть она. Она ушла, либо изгнана навсегда, либо мертва. Не в её силах было побороть ни то, ни другое. Он знал её достаточно хорошо, разве нет? Разве не был он когда-то близок с ней настолько, как почти никто другой? Только двое, возможно, знали её лучше, чем Люцион, и одним из этих двоих был его отец.

Вторым был его неприятель… который стал причиной её падения.

Что вновь подвело к вопросу, на который Люцион хотел знать ответ.

Не является ли это неким его планом… знает ли он тоже об её возможном возвращении?

 

Глава десятая

 

Никто не стал спорить, когда Ульдиссиан сказал, что на месте оставаться нельзя. Серентия хотела хотя бы собрать вместе трупы для более-менее пристойного погребения, но Ульдиссиана совершенно не волновали тела. Эти люди намеревались взять в плен его и убить его товарищей, и он считал справедливым оставить их на открытом месте, где лесные пожиратели падали смогут устроить над ними пир.

Они пытались отыскать лошадей надзирателей мира, но, как ни странно, никаких следов животных они не нашли. Никто не мог припомнить, когда видел их в последний раз, и даже остроглазому Ахилию не удалось напасть на след. Они быстро оставили попытки и, оседлав своих собственных коней, умчались во тьму ночи.

Ульдиссиан во время скачки оставался в напряжении, не потому что так уж сильно боялся за себя, но за остальных… особенно за Лилию. Малик конечно же заметил её с фермером близость, и не было сомнений в том, что высший жрец попытается извлечь преимущество из их связи даже большее, чем из кровной связи между Ульдиссианом и его братом.

Думая о Мендельне, Ульдиссиан взглянул на затенённые черты своего брата. И то немногое, что он мог разглядеть, выдало ту же озабоченность, которую старший брат замечал ранее. Мендельна, судя по всему, особенно поразило побоище, даже больше, чем Серентию. Ульдиссиан застал его переходящим от одного тела к другому, Мендельн качал головой и что-то высматривал во тьме. Очевидно, потрясение от произошедшего продолжало преследовать Мендельна даже сейчас…

С кряхтением Ульдиссиан вернул свой взор на дорогу. Возможно, было бы лучше оставить Мендельна где-то по пути. Он не хотел вреда своему брату и не хотел также, чтобы хрупкое состояние Мендельна создавало для него затруднения впоследствии. Ульдиссиан всегда знал, что его брат не так силён физически, как он, но считал, что у Мендельна крепкий рассудок. И вот выяснилось, что он ошибался.

Он снова взглянул через плечо на своего брата. Да, Мендельн выглядел как человек, которому что-то не даёт покоя. Что-то придётся предпринять, если так будет продолжаться и впредь…

 

***

 

Они ехали быстрее и быстрее, словно ветер скача сквозь покров ночи. Мендельн отчаянно пытался смотреть только вперёд, но даже так он не мог полностью не замечать их. Их было пятеро: он, его брат и остальные. Больше никого не должно было быть. Пять человек, четверо коней.

Но вместе с этими пятью в пути было гораздо больше всадников, и, судя по всему, это мог видеть только Мендельн.

Прозрачные серо-белые дымки парили по обе стороны группы. Они то возникали, то исчезали. У них были костлявые бледные лица и шлемы и нагрудники надзирателей мира. Когда он осмеливался взглянуть в их направлении, они отвечали одним и тем же немигающим взглядом глубоко ввалившихся глаз, словно бесплотные фигуры ждали от него какого-то слова.

Но у Мендельна не было слов для этих призраков людей, убитых Ахилием и его братом, только молчаливая мольба к теням, чтобы они удалились. Но они не только не уходили, но, казалось Мендельну, собирались ближе вокруг него. Призраки отлично держали шаг со страдающим фермером, скача верхом на невидимых животных. Мендельн предположил, что, если бы животные тоже были бы убиты в сражении, то они так же присоединились бы к призрачному отряду. Эта мысль заставила его нервно усмехнуться, из-за чего Ахилий взглянул на него с беспокойством.

Он думал сказать лучнику о том, что происходит. Возможно, Ахилий был единственным, кто мог понять. Охотник бы вспомнил про необычный камень и проследил бы связь точно так же, как это сделал Мендельн.

Но если Ахилий обладал сколь-нибудь здравым смыслом – а Мендельн думал, что это так – то светловолосый лучник стал бы немедленно держаться подальше от злополучного фермера. Мендельн определённо не стал бы его винить. Он и сам хотел быть как можно дальше от себя. Тем не менее, так как это было невозможно, ему оставалось только надеяться, что со временем тени уйдут на покой туда, куда бы им ни полагалось уйти.

Да, он мог надеяться, что так случится… но Мендельн сомневался, что ему так повезёт.

 

***

 

Ночь сменилась туманным днём, но, хотя Ахилий и предлагал остановиться, Ульдиссиан предпочёл гнать лошадей примерно до полудня. Только когда они наткнулись на ручей, окружённый высокими раскидистыми деревьями, он наконец объявил привал. Даже Ульдиссиан к этому моменту чувствовал себя изнурённым. Спешившись, он поспешил помочь слезть с лошади Лилии. Ахилий помог Серентии. Мендельн соскочил со своей лошади и ринулся к ручью напиться.

Но, ещё не коснувшись рукой прозрачной воды, брат Ульдиссиана внезапно отнял руку, словно ужаленный. Младший сын Диомеда посмотрел вдаль, затем, моргая, оглянулся на остальных.

-Эта вода испорчена,- сказал он, немного колеблясь.- Лучше её не пить. Нам по меньшей мере станет очень плохо.

-Откуда ты знаешь?- спросила Серентия.

Мендельн нахмурился, ведя себя, как показалось Ульдиссиану, как ребёнок, пойманный на лжи.

-Я видел… видел, как маленькая рыбка… то есть рыбки… всплывали. Они были мертвые и покрыты пятнами. Как будто они умерли от болезни.

-Я видел подобное,- вмешался Ахилий.- Если всё так, как описывает Мендельн, то нам лучше не пить.

-Но нам бояться нечего,- объявила Лилия, выходя из-за Ульдиссиана. Она посмотрела на него.- Ты конечно можешь разобраться с таким простым делом.

-Разобраться?

-Сделать воду чистой, естественно!

Остальные посмотрели на неё с изумлением. Даже Ульдиссиану не показалось разумным то, что она сказала, но, чем дольше она удерживала его взгляд, тем реальней ему казалась возможность.

-Ну хорошо,- он направился к ручью, лишь мельком взглянув на брата. Мендельн сделал предостерегающий жест, но Ульдиссиан чувствовал, что Лилия наблюдает за ним, и потому миновал брата, не говоря ни слова. Он решил, что может сделать это для неё. Это её уверенность, её любовь каждый раз указывали ему путь. И сейчас будет так же.

Его пальцы коснулись воды. Брызги окропили ему руку, он сосредоточился, желая, чтобы ручей очистился. Ульдиссиан повторял это желание снова и снова в своей голове до тех пор, пока не решил: либо у него получилось, либо всё это было пустой тратой времени.

Когда он убрал руку, Серентия спросила:

-Но как мы узнаем, что это сработало?

И снова Лилия доказала свою веру в Ульдиссиана. Без колебаний она проскользнула к нему и встала на колени перед ручьём.

Это было слишком даже для Ульдиссиана.

-Лилия! Нет…

Но одним стремительным движением она поднесла сложенные руки к губам и выпила содержимое.

Ульдиссиан был готов помочь ей, в страхе, что на этот раз у него не получилось и он подверг опасности жизнь той, что более всех ему дорога. К его удивлению его опасения развеял Мендельн.

-Ручей… Ульдиссиан… ручей… теперь чистый. Не стоит беспокоиться, клянусь, брат…

Ульдиссиан не спросил, откуда Мендельн знает это. Но что-то в голосе брата заставило его поверить.

-Он говорит правду,- объявила благородная дева.- Я в порядке, любовь моя. Верь мне.

Он схватил Лилию, крепко сжал её.

-Никогда больше так не делай,- прошептал он ей на ухо.- Тем более не из-за меня…

-Но я знала, твоя сила защитит меня… защитит всех нас. Разве я не была права?

-Просто… не надо…

-Ну, мне, например, после такого не мешало бы напиться,- громко произнёс Ахилий, ведя вперёд лошадей.- Да и этим прекрасным созданиям…

Его действие вернуло группу в обычное состояние. Ульдиссиан и остальные отошли от лошадей вверх по ручью и принялись утолять жажду. Ахилий позаботился о лошадях и присоединился к ним.

Но, когда лучник утолил жажду и встал, он вдруг посмотрел за ручей, очевидно разглядывая что-то конкретное. Ульдиссиан проследовал за ним взглядом, но ничего не увидел.

-Скоро вернусь,- пробормотал Ахилий… и перемахнул через ручей, исчезая спустя секунду среди деревьев.

Серентия подошла к Ульдиссиану.

-Может, надо за ним?

Фермер слишком хорошо знал своего друга. Даже ему было трудно поспевать за Ахилием, когда речь шла о выслеживании добычи в лесу.

-Наверное, он только что увидел кролика или кого-то ещё, и хочет принести его на ужин. Не о чем волноваться. Ты слышала его. С ним всё будет отлично.

Но прошло несколько напряжённых минут, прежде чем Ахилий объявился. Несмотря на то, что он несомненно хорошо пробежался, он совсем не запыхался. Выражение его лица, впрочем, было отнюдь не радостным.

-Тут город неподалёку, где-то час пути пешком, на лошадях куда меньше.

Лилия, которая сидела на скале, вскочила на ноги.

- Город? Это невозможно!

Ахилий задрал голову, глядя на раздражённую женщину.

-Не только возможно, миледи, но это Парта.

Теперь все остальные выглядели так же, как Лилия.

-Как это возможно?- выпалил Мендельн.- Мы скакали не в том направлении!

знаю … но это точно Парта. Я говорил с одним из местных.

Хоть что-то начало обретать для Ульдиссиана смысл.

-Ты поэтому убегал?

-Угу. Я заметил движение, решил не упускать. Думал, это бандит, но это был всего лишь мальчик… Седрик, он сказал, его зовут. Он пытался охотиться,- впервые с тех пор, как возвратился, Ахилий позволил себе короткую улыбку.- И он совсем не плох. Не так-то просто было его выследить. У малого лёгкая стопа.

Не обращая внимания на суждения лучника о способностях мальчишки, Ульдиссиан пытался сообразить, как группа сумела проделать такой круг. Парта теперь должна была быть далеко, далеко позади них.

-Малик,- в конце концов пробормотал он. Когда другие посмотрели на Ульдиссиана, он сказал.- Вы что, не понимаете? Должно быть, это высший жрец! Это попахивает заклинанием! Кто ещё это мог быть?

Лилия поддержала его.

-Ну конечно, это он! И, зная это, мы уж точно не попадёмся в эту ловушку и не пойдём в город! Мы должны немедленно бежать подальше отсюда!

-Но Седрик едва ли походил на орудие священника,- заспорил Ахилий.- И жители Парты обладают репутацией хороших и честных людей…

-Важно не то, какие там люди,- настояла она в свою очередь.- Для него они будут пешками, которых можно использовать против Ульдиссиана; вот что мы должны иметь в виду.

К некоторому удивлению Ульдиссиана, Серентию поддержала вторую женщину.

-Она права, Ахилий. В таком повороте нет ничего естественного. Должно быть, Малик замышляет что-то отвратительное.

Он посмотрел на своего брата, но Мендельн не спешил высказывать своего мнения. Любопытно, но вместо того, чтобы проявить благоразумие и последовать здравому совету Лилии, оставив ловушку позади, Ульдиссиану захотелось вступить в Парту. Если Малик надеется устроить ему там сюрприз, то он обнаружит, что его намеченная жертва более чем желает закончить их предыдущее столкновение.

-Мы едем в Парту.

Его заявление было воспринято по-разному: Ахилий оказался самым довольным, Лилия – самой осуждающей. Огонь, которого Ульдиссиан никогда не наблюдал ранее, сверкнул в её глазах. Тем не менее, прошёл лишь короткий миг, прежде чем благородная дева взяла себя в руки. Дрожа, она выдохнула, затем кивнула.

-В Парту,- согласилась Лилия, наконец улыбнувшись.- На край бездны и за его пределы, лишь бы с тобой, любовь моя.

Он был благодарен ей за то, что она передумала. Ульдиссиан пришёл к выводу, что причиной её ярости был лишь страх за него. В конце концов, это его Малик жаждал взять в плен.

Но за неё и остальных священник мог приняться тоже. Ульдиссиан позаботится о том, чтобы, если Малик ударит, они все оказались защищены. Он просто обязан сделать это, раз это из-за него они подвергаются возможной угрозе.

С Ахилием впереди группа поскакала по направлению к городу. Как и указывал охотник, они остановились сразу за пределами видимости Парты. В самом деле, как предполагал Ахилий, им понадобилось менее часа, чтобы добраться до края города.

Парта была гораздо больше Серама или даже Тулисама. Впервые в жизни Ульдиссиан наблюдал четырёхъярусные здания, по сравнению с которыми даже амбары богатейших его соседей казались маленькими. Их каменная и деревянная внешняя отделка была сглажена глиной, что придавало им экстравагантный вид. Сводчатые крыши были покрыты черепицей. Улицы…

Улицы покрывала не грязь, но камень. Повозки и лошади пресекали им путь, поднимая грохот, подобный грому. В Парте, пожалуй, было больше людей, чем Ульдиссиан видел в своей жизни, и многие из них были одеты так, что заставляли его почувствовать себя бедняком. По сути, из их пятёрки только Лилия была пристойно одета по здешним меркам.

Кто-то позвал их. Зная, что никто из них не был прежде в Парте, Ульдиссиан напрягся в седле. Тем не менее, это была не ловушка, а малец, который сразу подбежал к коню Ахилия.

-Хо, Седрик!- крикнул с высоты коня охотник и взъерошил копну волос мальчика.- Я же говорил, что мы скоро будем!

-А я – что позову отца, и позвал!- на одном дыхании ответил Седрик.

И в самом деле, позади мальчика показался величавый господин, по меньшей мере на десяток лет старше Ульдиссиана, одетый в ниспадающую чёрно-коричневую мантию, которая немедленно вызвала подозрения фермера. Был ли отец Седрика какого-либо рода священником?

-Успокойся,- быстро сказал Ахилий.- Это торговец вроде Сайруса. Вообще-то, даже наверное знает его, если мальчик прав.

-Это они, Сед?- спросил родитель начинающего охотника. Обладатель стальных скул, он смахнул назад спадавшие до плеч седеющие чёрные волосы и стал изучать новоприбывших. Его глаза остановились на Лилии, но затем замерли на Серентии.

-Я знаю тебя, хотя ты и выросла! Ты – маленькая дочка Сайруса… Сара, не так ли?

-Серентия,- ответила она, и лицо её омрачилось.

Отец Седрика тут же обратил на это внимание. Более формальным тоном он сказал:

-Мне очень жаль, девочка. Я не должен спрашивать тебя об этом.

Серентия с благодарностью молча кивнула.

Другие городские жители стали останавливаться в зоне видимости, выказывая любопытство к новоприбывшим. Частично этим любопытством последние были обязаны человеку, приветствующему их, который наверняка занимал видное положение в Парте.

-Друзья, моё имя – Этон уль-Гараль, и, хотя я сожалею о своём ушедшем старом товарище, я сердечно приглашаю к себе его родных и друзей.

Ульдиссиан посмотрел на Ахилия.

-Они оба были уверены, что мы едем.

-Я просто предположил, что ты скажешь «да», вот и всё. Когда Седрик упомянул, что его отец – знатный торговец, я упомянул имя Сайруса – Серри, извини меня за это – потому что вспомнил, как он говорил, что знает всех торговцев в регионе. Седрик сказал, что побежит и расскажет отцу о нас и о том, что я сказал о старике…

-Немало славных сделок я заключил с Сайрусом,- бросил мастер Этон, блеск старых воспоминаний отразился в его глазах.

-Так или иначе, после того, как путь привёл нас так близко, я понял, что это судьба хочет, чтобы мы были здесь.

-Это Малик хочет, чтобы мы были здесь, Ахилий. Помни об этом.

-Друг мой,- позвал торговец, очевидно, пытаясь пресечь спор.- Что-то не так?

-Ничего, о чём можно говорить здесь,- заметил Ульдиссиан низким голосом.- Лучше нам поговорить наедине, мастер Этон. Вашему главе тоже стоит услышать.

-Поскольку я избран лидером Парты, устроить это будет несложно! Но постойте! Кого я имел удовольствие встретить? Я знал дорогую Серентию ещё ребёнком, и не спутаю её красоту даже теперь. Вы,- он указала на Ульдиссиана,- …кажетесь мне смутно знакомым, но вот остальные – нет.- Взор Этона снова замер на Лилии.- Некоторые – особенно, а ведь я известен своей памятью на лица.

-Я – Ульдиссиан уль-Диомед…

-А! Диомед из Серама! Всем сердцем, искренне посвятивший себя земле! В вас что-то есть от него. Вы его первенец, если я не ошибаюсь.

Удостоверившись в отличной памяти пожилого человека, Ульдиссиан представил Мендельна и Ахилия, затем, нехотя, Лилию. Он ожидал, что торговец начнёт ей льстить, но мастер Этон слегка поклонился и сказал:

-Судя по одежде и лицу, вы с севера великого города, так?

-Да,- она опустила голову в ответ.

Очевидно, отец Седрика ожидал более подробного ответа, но, когда Лилия продолжила молчать, он воспринял это примерно как молчание Серентии. Он посмотрел на всю группу.

-Что ж, теперь, когда мы все познакомились, прошу к моему скромному дому!

Поначалу Ульдиссиан хотел отвергнуть предложение Этона. У человека были добрые намерения, но они прибыли не с визитом. И всё же, если он был знатнейшим жителем и главой, то лучше всего было предупредить его о возможной угрозе для его людей.

Ульдиссиан надеялся только, что старый друг Сайруса не бросит его дочь и остальных в тюремную камеру, когда узнает правду. В конце концов, если подумать, это они принесли с собой опасность.

Поскольку Этон пришёл пешком, группа спешилась и повела своих лошадей за ним. Ульдиссиан заметил, что население теперь воспринимает их как сановников, прибывших с визитом, кланяясь им при приближении. Очевидно было, что мастер Этон очень уважаем не только за свой пост, но и как человек.

То, что человек пришёл без личной стражи, беспокоило Ульдиссиана. Были ли жители Парты так доверчивы? Или за этим стояло что-то более зловещее? Если это было дело рук Малика, то ловушка оказывалась очень запутанной. Ульдиссиан не мог разглядеть в ней ни рифмы, ни смысла. Эти люди казались хорошими, честными людьми. Помимо того, что кланялись, многие из них ещё весело кивали группе. Некоторые из тех, что остались позади группы, уже вернулись к своим делам, очевидно, ни в чём не подозревая незнакомцев.

-Я не был в Сераме много лет,- объявил Этон своим гостям, пока они шли по заполонённым улицам.- Как там дела? Это всегда была спокойная остановка. Должен признаться, что я приезжал туда для того, чтобы насладиться её мирной природой в той же мере, что и ради горячих переговоров с мастером Сайрусом!

-Недавно там бушевала яростная буря,- встрял Мендельн. Ульдиссиан быстро взглянул на брата, но увидел, что Мендельн больше не собирается ничего добавлять.

-В самом деле? Наверное, это было самое захватывающее, что случалось в Сераме, повезло вам! Я люблю Парту, но здесь столько, столько всего, за чем нужен глаз да глаз, знаете ли. Иногда я думаю, что был бы рад поменяться местом жительства с вашим отцом, госпожа Серентия.

Ульдиссиан решил кое-что проверить.

-И предлагают ли священники из Храма или Собора какую-то помощь в ваших усилиях здесь?

-Эти?- оглядываясь на Ульдиссиана, торговец усмехнулся.- Ни одного из этих блаженных не было в Парте больше года. Нам от них ничего не нужно. Мы вполне довольны тем, что имеем. Пусть они приберегут свои речи для тех, кто хочет услышать их, вы уж извините меня за такие слова.

Ульдиссиан одобрительно кивнул, слова мастера Этона подтвердили то о Парте и её жителях, что он сам до сих пор наблюдал. Они видел, как здоровые мужчины и женщины с удовольствием занимаются своими делами или делают перерыв и обедают либо болтают друг с другом. Он видел чистые улицы, отделанные камнем, и ухоженные строения из камня и дерева. Здесь не было никого, кто бы не был опрятно одет, в простую ли мантию или более изящное одеяние. Это был хороший город с хорошими людьми.




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-05-10; Просмотров: 308; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.108 сек.