Хрестоматийный материал

Канцер Ю.А. Защита прав потребителей сквозь призму возможной компенсации морального вреда по гражданскому законодательству Российской Федерации // Экономика, предпринимательство и право. - № 11 (11). - 2011 // http://www.creativeconomy.ru/articles/15645/(дата посещения 04.04.2013г.)

В качестве одного из видов вреда, который может быть причинен личности, в законодательстве выделяется моральный вред, т.е. страдания, вызванные различными неправомерными действиями (бездействием). Российское законодательство предусматривает возможность взыскания денежной компенсации за причиненный моральный вред. Однако суды крайне неохотно применяют нормы о такой компенсации в сфере защиты прав потребителей, что не соответствует мировой практике и реальному положению вещей в конкретной ситуации (степени страданий гражданина).

Понятие вреда не является однозначным и до настоящего времени не имеет своего точного определения ни в юридической литературе, ни в действующем гражданском законодательстве.

Самым распространенным определением вреда, которое поддерживает большинство современных ученых-цивилистов, является определение М.М. Агаркова, который под вредом понимает «всякое умаление того или иного личного или имущественного блага».

Помимо устоявшегося деления вреда на имущественный и личный неимущественный, А.М. Эрделевский предлагает классифицировать вред на имущественный, органический и психический, отождествляя моральный вред с психическим, а вред причиненный здоровью — с органическим. Подобная классификация представляется более четкой и понятной, так как ставит особняком вопрос о возмещении вреда здоровью при решении вопроса о возмещении морального вреда, нивелирует смешение данных видов вреда.

Особое внимание следует обратить на взаимосвязь понятий «моральный вред» и «неимущественный вред». Моральный вред является разновидностью неимущественного вреда. В то же время моральный вред может быть результатом нарушения как неимущественных, так и имущественных прав. Специфика взаимосвязи имущественного и неимущественного вреда состоит в том, что причинение имущественного ущерба может вызвать неимущественный вред, равно как и наоборот.

Актуальным на сегодняшний день в гражданском праве России остается вопрос о компенсации неимущественного вреда. Моральный вред как неимущественный вред это — физические или нравственные страдания, испытываемые гражданином при нарушении его личных неимущественных или иных нематериальных благ. Буквально, в статье 151 ГК РФ моральный вред определяется как «физические или нравственные страдания, причиненные действиями, нарушающими личные неимущественные права либо посягающими на другие нематериальные блага».

Более точно и полно понятие морального вреда раскрывается в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». Под моральным вредом здесь понимаются «нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина».

В настоящее время категория «компенсация морального вреда» пронизывает большинство отраслей российского права. Общие положения о компенсации морального вреда, ее условия и основания урегулированы нормами ГК РФ. Нормы, закрепляющие положения о компенсации морального вреда, сгруппированы следующим образом:

· Статья 12. Одним из способов защиты гражданских прав здесь называется «компенсация морального вреда»;

· Статья 151. Компенсация морального вреда помещена в главу 8 ГК РФ «Нематериальные блага и их защита»;

· Специальный параграф 4 «Компенсация морального вреда» (ст. 1099–1101), помещенный в главу 59 ГК РФ «Обязательства вследствие причинения вреда» (ст. 1064–1101);

· Статья 1123 ГК РФ указывает на право завещателя в случае нарушения тайны завещания потребовать компенсацию морального вреда.

Базисные нормы о компенсации морального вреда, в частности ст.151 ГК РФ, содержат отсылку о том, что нормы института применяются и «в других случаях, предусмотренных законом». Тем самым законодатель не исключает применения положений о возмещении морального вреда в случаях прямо предусмотренных законом.

Так, возможность компенсации морального вреда в случае нарушения имущественных прав гражданина закреплена Законом РФ от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», Федеральным законом РФ от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации».

Нельзя отрицать наличие серьезных душевных страданий у человека, которому причинен какой-либо имущественный ущерб. Зачастую они оказываются намного более серьезными по сравнению с переживаниями, возникшими от посягательства на нематериальные блага личности. Поэтому та роль, которую играют имущественные права, и особенно право частной собственности в жизни общества и в общественных отношениях, требует более тщательного их анализа с учетом возможной компенсации морального вреда, вызванного соответствующими правонарушениями.

Согласно ст. 15 Закона «О защите прав потребителей» (далее — Закон) «моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков».

Следует отметить следующие особенности возмещения морального вреда. В данном случае речь идет о специальном субъекте как причинителем вреда — изготовитель (исполнитель, продавец) или организация, выполняющая функции изготовителя (продавца) на основе договора с ним. Основанием для компенсации вреда служит нарушение этим специальным субъектом прав потребителя, при этом обязательно наличие вины такого нарушителя.

На требования о компенсации морального вреда исковая давность не распространяется, поскольку они вытекают из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ по правоотношениям, возникшим после 1.01.1995 г. (п. 1 ст. 208 ГК РФ).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 разъясняется, что отношения, регулируемые Законом «О защите прав потребителей», вытекают из договоров купли-продажи; имущественного найма, в том числе бытового проката, безвозмездного пользования имуществом; найма (аренды) жилого помещения; по ремонтным работам и обеспечению коммунальными услугами; подряда; перевозки граждан, их багажа и груза; комиссии; хранения; из договоров на оказание разнообразных финансовых и консультационных услуг и других договоров.

Более того, согласно ст. 14 Закона право требовать возмещения вреда, причиненного вследствие конструктивных, производственных, рецептурных и иных недостатков товара (работы, услуги) признается за любым потерпевшим потребителем независимо от того, состоял он в договорных отношениях с исполнителем (продавцом) или нет. Закономерно, что компенсация моральных травм, нанесенных гражданам-потребителям нарушениями их имущественных прав, получила в судебной практике значительное распространение.

В настоящее время судебная практика складывается так, что размеры компенсации морального вреда в сфере защиты прав потребителей не являются очень большими (по сравнению с размерами компенсаций, принятых в других экономически развитых странах). Чаще всего при определении размера компенсации учитываются негативные последствия причинения морального вреда (обострение хронических заболеваний, психологические травмы и т.д.), а также уровень материального благосостояния потребителя, право которого нарушено.

Представляется не совсем обоснованным считать мерилом ответственности за причинение психических страданий конкретный их результат, а не сам процесс. Необходимо считать более правильным подход в соответствии с которым для возникновения у потерпевшего права на компенсацию морального вреда достаточно, чтобы действия правонарушителя создавали реальную угрозу умаления нематериального блага, а действительное умаление неимущественного блага не является необходимым условием для возникновения указанного права.

Статья 15 Закона не вводит, как это может показаться, обязательности удовлетворения требований о компенсации морального вреда во всех случаях, когда судом признается факт нарушения прав потребителя. В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Это означает, что если потребитель заявляет о том, что испытывал физические или нравственные страдания, то он должен это доказать. Такие обстоятельства, как трата личного времени или уход с работы, не являются подтверждением причинения морального вреда.

С другой стороны, если к моменту вынесения судебного акта все материальные претензии были удовлетворены либо они изначально не были существенными, но при этом имеются доказательства причинения потребителю морального вреда, этот вред подлежит обязательной компенсации вне зависимости от размера сумм, присуждаемых потребителю.

Закон не устанавливает ни минимального, ни максимального размера компенсации морального вреда, данный вопрос разрешается судом.

Как сказано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 10, размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. В п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» содержится аналогичное положение: «Поскольку моральный вред определяется судом независимо от размера возмещения имущественного вреда, размер денежной компенсации, взыскиваемой в возмещение морального вреда, не может быть поставлен в зависимость от стоимости товара (работы, услуги) или суммы подлежащей взысканию неустойки, а должен основываться на характере и объеме причиненных потребителю нравственных и физических страданий в каждом конкретном случае».

Проанализируем установленные в ГК РФ критерии оценки размера компенсации морального вреда.

В ст. 151 ГК законодатель установил следующие критерии, ко­торые должны учитываться судом при определении размера ком­пенсации морального вреда:

· степень вины нарушителя;

· степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред;

· иные заслуживающие внимания обстоятельства.

С введением в действие второй части ГК этот перечень был расширен следующими критериями, обозначенными в ст. 1101:

· характер физических и нравственных страданий, который должен оцениваться с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего;

· требования разумности и справедливости.

Кроме того, ряд положений, касающихся определения размера компенсации морального вреда, содержится в других нормах законодательства и Постановлениях Верховного Суда РФ, в частности:

· вред, причиненный личности, подлежит возмещению в полном объеме (п.1 ст. 1064 ГК);

· размер компенсации морального вреда определяет суд (ч. 2 ст. 151 ГК);

· размер компенсации морального вреда определяется в зависимости от материального положения потерпевшего (п. 21 Постановления Верховного Суда РФ от 29.04.1996 г. № 1 «О судебном приговоре»);

· размер компенсации морального вреда определяется в зависимости от материального положения причинителя вреда (п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.04.1994 г. № 3 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья»);

· размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворения иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований (п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.04.1994 г. № 3 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья»).

Помимо этого, представляется, что с учетом специфики рассматриваемых отношений, следует также учитывать поведение продавца (изготовителя, исполните­ля) и потребителя при обсуждении обстоятельств дела: их взаимные требования, проявления аг­рессивности, грубости либо, напротив, коррект­ного отношения друг к другу и пр.

Поскольку при определении размера компенсации вреда учитываются требования разумности и справедливости, потребителю следует быть готовым к тому, что факт причинения морального вреда, его степень должны быть доказаны и обоснованы. Обстоятельства при­чинения вреда в суде будут тщательно изучаться. Размеры компенсации также устанавливаются не умозрительно и абстрактно, а подкрепляются аргументами, кото­рые, во-первых, должны вытекать из фактов причи­нения потребителю морального вреда, во-вторых, не дублировать доказательства материального ущерба. Потребитель в суде должен быть готов к ответу на вопрос о том, почему требует компенсации мораль­ного вреда именно в этой сумме, на которой он настаи­вает. В соответствии с действующим законодательством (ст. 1101 ГК) моральный вред возмещается только в денежной форме.

Как отмечают эксперты, российские суды уже имеют богатую практику применения этого закона. Хотя в большинстве решений по спорам о компенсации морального вреда отчетливо видно отсутствие единообразия в подходе судов к вопросу определения размера компенсации, но в делах по спорам о защите прав потребителей некоторое время проявлялась тенденция к уравниванию размера компенсации морального вреда со стоимостью некачественного товара (работы, услуги). Например, в деле по иску потребителя о замене некачественного телевизора с изготовителя была взыскана компенсация морального вреда в размере стоимости телевизора на момент рассмотрения дела. В другом деле, где пассажир обратился в суд с иском к перевозчику о взыскании компенсации морального вреда, причиненного утратой багажа, и потребовал компенсации в размере стоимости договора перевозки, суд удовлетворил это требование.

Кроме того, иногда, как отметила Судебная коллегия Верховного Суда РФ, суды первой инстанции отказывают во взыскании компенсации морального вреда, ссылаясь на обстоятельства, которые могут служить лишь основанием для снижения размера компенсации. Действительно, размер компенсации морального вреда может быть сколь угодно малым, вплоть до символических сумм. Но малый размер компенсации и отказ в компенсации — это принципиально разные вещи, поскольку в компенсации морального вреда может быть отказано лишь в случае отсутствия состава оснований ответственности за причинение морального вреда либо в случае, если грубая неосторожность или умысел потерпевшего способствовали возникновению вреда.

Проблема компенсации морального вреда, в особенности определения размера возмещения в денежной форме, вызывает большие трудности в судах. Статья 195 ГПК РФ, обязывающая суд к вынесению законных и обоснованных решений, не содержит каких-либо изъятий. Отсюда следует, что и в части размера возмещения морального вреда в денежной форме решение также должно быть законным и обоснованным. Для того чтобы обеспечить выполнение этого требования, ст. 198 ГПК РФ устанавливает, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, и доводы, по которым он отвергает те или иные обстоятельства.

Ответственность за причинение морального вреда имеет явно выраженный компенсационный характер. При возмещении имущественного вреда гражданское законодательство применяет принцип эквивалентности размера возмещения размеру причиненного вреда. В случае компенсации морального вреда принцип эквивалентности неприменим в силу особой специфики. Но, поскольку вред причинен и должен быть компенсирован, из смысла гражданского законодательства следует, что к компенсации морального вреда может и должен применяться принцип более «низкого» уровня — принцип адекватности (соответствия).

Сумма, требуемой истцом компенсации причиненного ему морального вреда, не является ценой иска в смысле ст. 91 ГПК РФ. Из этого следует два обстоятельства:

· во-первых, изменение истцом размера требуемой компенсации в процессе производства по делу в суде первой инстанции не является увеличением или уменьшением размера исковых требований с вытекающими из этого последствиями, предусмотренными п. 3 ст. 39, п. 2 ст. 92 ГПК (прерывание течения срока рассмотрения дела; доплата госпошлины — для цены иска свыше 1 млн. руб.);

· во-вторых, определение судом компенсации морального вреда в размере большем, чем требует истец, не является выходом суда за пределы исковых требований в смысле п. 3 ст. 196 ГПК.

В соответствии с п. 3 ст. 17 Закона и пп. 4, 2 и 3 ст. 333.36 НК РФ потребители освобождаются от уплаты государственной пошлины по всем искам, связанным с нарушением их прав, если цена иска не превышает 1 млн. руб. Это является причиной, косвенно способствующей подаче большого числа неосновательных исков о компенсации морального вреда. Отсутствие «барьера» для защиты от подобных исков в виде более высокого размера госпошлины нередко приводит к злоупотреблению правом.

Имеются два основных метода борьбы с такими недобросовестными истцами. Во-первых, возможна подача встречного иска о возмещении убытков, связанных с участием в рассмотрении необоснованного иска. При этом необходимо учитывать, что такой встречный иск оплачивается госпошлиной на общих основаниях, установленных для подачи исков имущественного характера. Кроме того, недостатком данного способа является то, что обоснованность иска является в большей степени очевидной только после вынесения решения судом, а встречный иск должен быть предъявлен до его вынесения.

Более эффективным представляется иной способ борьбы с недобросовестными заявителями исков, предусмотренный процессуальным законодательством. Согласно ст. 99 ГПК РФ, со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Следует отметить, что ответчик, заявивший требование о компенсации за фактическую потерю времени, связанную с участием в деле, должен представить доказательства, свидетельствующие о недобросовестности истца, заявившего необоснованный иск, а также об имевших место убытках из-за потери времени. Кроме того, сторона, в пользу которой было вынесено решение, оставляет за собой право требовать с другой стороны возмещения расходов на оплату услуг представителя в разумных пределах (ст. 100 ГПК РФ).

Материальная компенсация за причинение морального вреда призвана выз­вать положительные эмоции, которые могли бы максимально отладить негативные изменения, происходящие в личнос­ти, обусловленные перенесенными страданиями. Понятно, однако, что степень такого «сглаживания» будет иметь дос­таточно условный характер, что неизбежно в силу особен­ностей морального вреда. Когда человеку причиняют нравственные страдания и физическую боль, он испытывает резко отрицательные эмо­ции. Ликвидировать их невозможно, но можно компенсиро­вать эмоциями положительными. Безусловно, у каждого че­ловека положительные эмоции возникают в разных ситуациях и под влиянием различных факторов, но в любой ситуации получение денег — это «приятно». Если бы моральный вред исчислялся не в деньгах, а в других ценностях (материаль­ных и нематериальных), то суду пришлось бы выяснять у каждого потребителя, какие именно ценности он предпочи­тает. Хотим мы того или нет, но получение денег — это унифицированный фактор, вызывающий положительные эмоции, и изобретать другой способ возмещения морального вреда нет необходимости.

Вывод. Таким образом, необходимо констатировать отсутствие детального нормативного регулирования института компенсации морального вреда, в особенности касающегося защиты прав потребителей. Такая ситуация складывается в отношении определения размера компенсации морального вреда в российской правоприменительной практике. Проблема отсутствия точно сформулированных критериев и общего метода определения размера компенсации морального вреда ставит судебные органы в сложное положение и создает поле значительного разброса и необоснованной произвольности при его оценке.

Ребровский С.А. Банковский счет. К вопросу об объекте договора обезличенного металлического банковского счета // Менеджмент и право.- 2010.- № 3 // http://www.yurclub.ru/docs/civil/article348.html (дата посещения 04.04.2013г.)

Автор согласен с точкой зрения многих цивилистов о необходимости выделять и различать понятия «объект договора» и «предмет договора». При этом под объектом договора предлагается понимать материальные блага, объекты материального мира (например, вещи, деньги и ценные бумаги, иное имущество, имущественные права и т.д.), по поводу которых заключен договор, а под предметом – действия сторон договора, возникающие по поводу материального блага, являющегося объектом данного договора.

В настоящей статье предпринимается попытка определить объект договора обезличенного металлического банковского счета. На первый взгляд может показаться, что объектом договора обезличенного металлического банковского счета являются драгоценные металлы как вещи, внесенные или зачисленные клиентом (третьими лицами) на обезличенный металлический банковский счет.

Федеральный закон от 26 марта 1998 г. N 41-ФЗ (в ред. от 08 декабря 2010 г.) «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» относит к числу драгоценных металлов золото, серебро, платину и металлы платиновой группы (палладий, иридий, родий, рутений и осмий) в любом виде и состоянии (в самородном, аффинированном виде, а также в сырье, сплавах, полуфабрикатах, промышленных продуктах, химических соединениях, ювелирных и иных изделиях, монетах, ломе и отходах производства и потребления. Данный перечень драгоценных металлов может быть изменен только федеральным законом.

Однако Положение Центрального банка Российской Федерации от 01 ноября 1996 г. N 50 «О совершении кредитными организациями операций с драгоценными металлами на территории Российской Федерации и порядке проведения банковских операций с драгоценными металлами», утвержденном Приказом Центрального банка Российской Федерации от 1 ноября 1996 г. N 02-400 разрешает вести обезличенные металлические счета только в четырех драгоценных металлах – золоте, серебре, платине и палладии.

Необходимо отметить, что в большинстве стран, являющихся крупными операторами на мировом рынке драгметаллов (США, Великобритании, Германии, Швейцарии и др.), законодательство позволяет вести металлические счета и в остальных металлах (родии, иридии, рутении, осмии). Поскольку объем мирового потребления перечисленных металлов крайне незначителен и они используются главным образом в промышленном производстве, то металлические счета по ним открываются не в банках, а в крупнейших фирмах – производителях и потребителях драгметаллов. Счет открывается отдельно по каждому металлу.

Исходя из положений ст. 128 ГК РФ драгоценные металлы можно отнести к категории вещей. В абз. 2 п. 9.3 Положения Центрального банка Российской Федерации от 01 ноября 1996 г. N 50 закреплено, что драгоценные металлы, учитываемые на обезличенных металлических счетах, имеют количественную характеристику массы металла (для монет – количество в штуках) и стоимостную балансовую оценку. Надо отметить, что в соответствии с международной практикой операции с золотом совершаются в количественных единицах чистой массы металла, операции с серебром, платиной и палладием – в количественных единицах лигатурной массы металла (п. 6 Положения Центрального банка Российской Федерации от 01 ноября 1996 г. N 50).

При этом пункты 2.2, 2.3 данного Положения закрепляют, что драгоценные металлы – это слитки золота, серебра, платины и палладия, а также монеты из драгоценных металлов (золота, серебра, платины и палладия), за исключением монет, являющихся валютой Российской Федерации. Слитки драгоценных металлов – это стандартные или мерные слитки российского производства, соответствующие государственным стандартам, действующим в Российской Федерации, и зарубежного производства, соответствующие стандартам качества, принятым Лондонской ассоциацией участников рынка драгоценных металлов и участниками Лондонского рынка платины и палладия.

Таким образом, драгоценные металлы в обезличенной форме, будучи объектом договоров обезличенного металлического банковского счета, выступают либо в форме стандартных или мерных слитков золота, серебра, платины и палладия, как российского, так и зарубежного производства, имеющих количественную характеристику массы металла и стоимостную балансовую оценку; либо в форме монет из золота, серебра, платины и палладия, за исключением монет, являющихся валютой Российской Федерации, которые учитываются по количеству в штуках и имеют стоимостную балансовую оценку.

Однако большинство операций по договору обезличенного металлического банковского счета осуществляется в безналичной форме, а наличные денежные средства либо драгоценные металлы существуют в натуре только в момент обналичивания денежных средств со счета, внесения наличных денежных средств на счет и т.д.

По вопросу правовой природы драгоценных металлов как объекта договора обезличенного металлического банковского счета в науке высказывается несколько точек зрения.

Например, ряд исследователей полагают, что драгоценные металлы – это вещи. Так, Р.М. Олимова указывает, что драгоценные металлы, безусловно, являются объектами гражданских правоотношений. По мнению С.И. Поповой, «рассматривая в целом драгоценные металлы в любом виде и состоянии как объекты гражданских правоотношений, их следует отнести к такой категории объектов, как вещь».

Другие ученые пишут о существовании, наряду с драгоценными металлами, являющимися вещами, также и драгоценных металлов, являющихся правами требования. В частности, А.Ю. Федоров отмечает, что «в соответствии с законодательством драгоценные металлы выступают в качестве материального объекта гражданских правоотношений и подразделяются на группы в качестве вещей, однако есть бестелесные условные драгоценные металлы – права требования на поставку драгоценных металлов». И.П. Серебряков полагает, что драгоценные металлы существуют в качестве материального объекта гражданских правоотношений, т.е. в качестве вещей, однако есть так называемые бестелесные условные драгоценные металлы – права требования на поставку драгоценных металлов, которые заслуживают особого рассмотрения⁷.

Думается, что в зависимости от вида договора металлического счета (договор металлического счета ответственного хранения либо собственно рассматриваемый в настоящей работе договора обезличенного металлического банковского счета), следует различать правовую природу драгоценного металла в наличной форме и безналичной форме.

Если речь идет о договоре металлического счета ответственного хранения, следует отметить, что его объектом выступают драгоценные металлы в наличной форме, которые, без сомнения, следует относить к вещам. Однако правовое регулирование данного договора не является предметом настоящего исследования.

Объектом же договора обезличенного металлического банковского счета, как представляется, являются драгоценные металлы в безналичной форме. Исследование драгоценных металлов в безналичной форме невозможно без выявления правовой природы безналичных денежных средств, поскольку данные категории имеют много общих признаков.

В цивилистике сложилось несколько подходов к определению правовой природы безналичных денежных средств в договоре банковского счета.

Первый подход основан на том, что безналичные денежные средства являются правами требования клиента к банку, т.е. имеют обязательственный характер. По мнению Л.А. Новоселовой, особенностью «денежных средств на счете» как самостоятельного объекта гражданского права признается их двойственная природа, определяемая тем, что указанный вид имущества, являясь обязательственным правом требования клиента в отношении банка, рассматривается правом как средство платежа и, следовательно, выполняет функции денег. Как отмечали М.И. Брагинский и В.В. Витрянский, сумма вклада, учитываемая на банковском депозитном счете, а также начисляемые на нее проценты представляют собой безналичные денежные средства, которые сами по себе являются обязательственно-правовыми требованиями. С точки зрения В.А. Белова безналичные деньги – это требования (обязательственные права) владельцев банковских счетов к обслуживающим их банкам о выдаче или перечислении денежных сумм.

Противники данного подхода высказывают полярное мнение, суть которого состоит в том, что безналичные денежные средства имеют вещно-правовое начало. Такого мнения придерживаются, например, О.М. Олейник, В.П. Буянов, Д.Г. Алексеева. По мнению Л.Г. Ефимовой целью договора банковского вклада является предоставление банку определенной суммы денег в собственность с обязательством возврата. Таким образом, она рассматривает сумму денег как вещь, но которую возникает вещное право – право собственности.

Две обозначенные точки зрения являются традиционными, однако есть и ряд других, весьма нестандартных, позиций. Например, по мнению С. Тараканова, Д.Е. Землякова, Д. Потяркина, Г.С. Нарикова, безналичные деньги представляют собой информацию. В.Ф. Кузьмин полагал, что «объектом безналичных расчетов всегда остаются деньги в обычном выражении денежных знаков». А.В. Шамраев отмечал, что запись на счете – это «сложный имущественный комплекс (право смешанного характера), в котором отражаются вещно-правовые и обязательственно-правовые элементы». Е. Демушкина считает, что «запись по банковскому счету образует законодательно признанный «заменитель» бумажных денег как «устаревшей фикции».

Как отмечает С.В. Сарбаш, «безналичные денежные средства – это упорядоченные законом и договором результаты специальных математических операций (учетные записи), дающие определенным субъектам право получить в обмен на совершение этих операций какой-либо объект гражданского права (вещь, работу, услугу и т.д.), не уплачивая за него наличных денег».

Л.А. Лунц высказывал мнение, что специфические особенности денег, отличающие их от других объектов гражданского права, определяются той экономической функцией, которую деньги исполняют в обороте.

Как полагает О.А. Курсова, «безналичные денежные средства в идеале могут быть определены с позиции права только через прием юридической фикции». Также и А.В. Аграновский утверждает, что под денежными средствами необходимо понимать имущественное благо, участие которого в предпринимательском обороте представляет собой юридическую фикцию. При этом он предлагает в ст. 128 ГК РФ следует внести следующие коррективы: к объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и иное имущество, как существующие в натуре, так и представляющее собой юридическую фикцию (в том числе денежные средства, ценные бумаги, а также иные имущественные права).

Интересную точку зрения высказывает М.А. Зинковский, разделяющий драгоценные металлы в обезличенной форме на «наличные» и «безналичные», и предложивший ввести в действующее гражданское законодательство понятия «наличные драгоценные металлы» и «безналичные драгоценные металлы».

Нам представляется, что денежные средства как объект договора банковского счета не являются индивидуально-определенной вещью, равно как и не являются совокупностью вещей (денег), определенных родовыми признаками. Данные денежные средства представляют собой определенным образом зафиксированное (оформленное) право требования клиента к банку. Такое право, будучи объектом гражданского оборота, не является объектом вещного права (права собственности в том числе). Его можно возмездно или безвозмездно передать или уступить другому лицу (в том числе в порядке наследственного преемства), разделить между субъектами права общей собственности (например, между супругами) и т.д., но это не изменит его обязательственно-правовую природу. Как отмечает Е.А. Суханов, безналичные деньги являются не вещами, а правами требования.

Действительно, на обезличенном металлическом банковском счете учитываются обезличенные драгоценные металлы исходя из их массы (в граммах), но без указания конкретных индивидуальных признаков мерных слитков (количество слитков, проба, производитель, серийный номер и др.).

Таким образом, драгоценные металлы в безналичной форме как объект договора обезличенного металлического банковского счета не являются индивидуально-определенной вещью, а представляют собой определенным образом зафиксированное (оформленное) право требования клиента к банку, следовательно, имеют обязательственно-правовую природу. Право требования здесь имеет относительный характер, так как право может быть осуществлено или нет, оспорено, прекращено и, наконец, это мера возможного поведения субъектов, опосредованная волей. Прием юридической фикции в данном случае основан на юридической технике, эффективен на практике. Иными словами, драгоценный металл в обезличенной форме – это своего рода юридическая фикция (прием), существующая в обязательственном правоотношении.

Итак, автор предлагает разграничивать предмет и объект договора обезличенного металлического банковского счета. При этом обосновано, что предметом договора является комплекс расчетных и иных услуг, предоставляемых банком клиенту в форме действий по открытию последнему обезличенного металлического счета в золоте или ином драгоценном металле для учета драгоценных металлов без указания их индивидуальных признаков, по зачислению поступающих на открытый клиенту счет драгоценных металлов, по выполнению распоряжений клиента о перечислении и выдаче драгоценных металлов либо денежных средств со счета, а также по осуществлению по этому счету операций в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации и условиями договора.

Объектом договора обезличенного металлического банковского счета выступают драгоценные металлы в безналичной форме, которые не являются индивидуально-определенной вещью, а имеют обязательственно-правовую природу, поскольку учитываются в массе, без указания конкретных индивидуальных признаков мерных слитков, т.е. представляют собой определенным образом зафиксированное (оформленное право требования клиента к банку.

Дата добавления: 2015-05-10