Федеральная служба исполнения наказаний 6 страница

--------------------------------

<1> См.: Витрянский В.В. Существенные условия договора в отечественной цивилистике и правоприменительной практике // Вестник ВАС РФ. 2002. N 6. С. 78 - 79.

<2> См.: Основные институты гражданского права зарубежных стран / Под ред. В.В. Залесского. М., 1999. С. 317.

Были попытки найти компромисс между указанными подходами. Так, О.С. Иоффе различал юридический и материальный объекты обязательства. В качестве юридического объекта обязательства ученый признавал определенное поведение обязанного лица, а в качестве материального - имущество <1>. Ф.И. Гавзе под предметом гражданско-правового договора подразумевал действия, которые должен совершить должник, и объект, на который эти действия направлены <2>.

--------------------------------

<1> См.: Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М., 2000. С. 588; Он же. Советское гражданское право. М., 1967. С. 215.

<2> См.: Гавзе Ф.И. Обязательственное право (общие положения). Минск, 1968. С. 26.

Г.Ф. Шершеневич вообще считал сам термин "предмет договора", используемый в законодательстве, неверным и сводил его употребление к значению "содержание договора" <1>. Однако не ясно, чем наполняется понятие предмета договора, поскольку под содержанием договора-сделки подразумевается совокупность его условий, а договора-правоотношения - субъективные права и юридические обязанности. Заметим, что будет неверным сводить предмет договора только к предмету исполнения обязательства, поскольку законом предусмотрены договоры, которые порождают отношения, не имеющие признаков обязательства: договор простого товарищества и учредительный договор, в которых нет свойственного обязательству субъектного состава, представляющего противоположные стороны. Кроме того, следует иметь в виду, что по поводу одинаковых объектов могут возникать разные обязательства (купля-продажа, аренда здания и др.). Это предполагает включение в предмет договора и действий.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Курс русского гражданского права. Тула, 2001. Т. 2. С. 74.

Таким образом, в предмет договора как сделки необходимо помимо указания на объект будущего правоотношения, например обязательства, включать и минимум необходимых действий по поводу этого объекта. Эти два момента определяют вид договора, его место в системе договоров. Собственно, так сформулированы нормы ГК РФ, в котором, кроме упомянутой ст. 673, термин "объект" употребляется и применительно к определенному действию - объект аренды, объект строительства, объект страхования, объект доверительного управления. Так, направленность обязательства находит отражение в его содержании: передать здание в собственность или во временное владение. Оценивать объекты и содержание обязательства в отрыве друг от друга не представляется целесообразным.

Исходя из этого не представляется обоснованным выделение непоименованных договоров. Во-первых, перечень объектов гражданских прав, закрепленный в ст. 128 ГК РФ, является исчерпывающим; во-вторых, невозможно представить иные действия по поводу этих объектов, кроме давно известных в науке и закрепленных в законе (передача в собственность, во временное владение и пользование, выполнение работ, оказание услуг, объединение для совместной деятельности). Может быть, сторонами, подписавшими некий договор, он понимается как непоименованный, абсолютно новый, но вполне вероятно, что речь идет об уже известном договоре или о договоре смешанном. При этом последний будет представлять собой не что иное, как договор-документ, в котором сформулированы условия нескольких договоров, принадлежащих к самостоятельным договорным типам. Поэтому предмет каждого из них следует выявлять отдельно <1>.

--------------------------------

<1> Данный вывод подтверждает законодатель. Так, в п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 июля 2005 г. N 115-ФЗ "О концессионных соглашениях" прямо указано, что концессионное соглашение является договором, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных федеральными законами.

Предмет договора оптовой купли-продажи нельзя назвать нетипичным, а сам договор непоименованным. При нынешнем ГК РФ он охватывается нормами либо о поставке, либо о контрактации, если продавцом выступает производитель сельскохозяйственной продукции. Однако объект исполнения обязательства из договора оптовой купли-продажи имеет особенности, определяемые каузой договора. Кроме того, отметим, что, если договор купли-продажи не предусматривает конкретный состав поставляемых в будущем партий товаров в силу несогласования предмета (п. 3 ст. 455 ГК РФ), можно считать его лишь неким организационным договором, если же состав партий определен, то вполне вероятно, что из такого договора возникают несколько простых обязательств, объединяет которые лишь одинаковый круг субъектов и один договор-документ, в котором закрепляются условия этих обязательств. Отдельные партии товаров здесь никак не связаны между собой.

На самом деле проблема соотношения этих договоров требует ответа на два вопроса: во-первых, возможно ли разграничение договоров поставки и оптовой купли-продажи по тому, передается ли товар разово или партиями; во-вторых, могут ли в качестве товара по договору оптовой торговли выступать индивидуально-определенные вещи?

По первому вопросу следует указать, что для поставки не имеет разницы, оптом или разово передается партия товара, т.е. поштучно либо оптом (несколько единиц товара). Однако оптовая купля-продажа всегда предусматривает передачу партии товара, в которую входит несколько его единиц, так как суть дальнейшей розничной продажи этих товаров по публичному договору предполагает несколько претендентов на одинаковые товары.

По второму вопросу согласно той же логике укажем, что если товаром по договору поставки может быть любое имущество - и индивидуально-определенное, и определяемое родовыми признаками, как поставляемое в розницу, т.е. одной партией, так и партиями, то товары в договоре оптовой купли-продажи могут быть только родовыми вещами, т.е. вещами заменимыми. При этом не имеет значения, предусмотрена ли передача этого товара партиями или однократно. По ГК РФ такой договор может быть квалифицирован как договор поставки или контрактации, в зависимости от того, является ли продавец производителем сельскохозяйственной продукции, если в качестве товара выступает такая продукция.

Таким образом, в качестве краткого вывода можно сказать, что термин "договор оптовой купли-продажи" нельзя считать условным, так как он указывает на состав товаров - родовые, заменимые вещи, предназначенные для дальнейшей перепродажи покупателям по договору розничной купли-продажи. Условным является термин "розничная купля-продажа", так как так называемый розничный покупатель может купить товар оптом у розничного продавца, что часто и практикуется. Важным правовым следствием такого определения предмета договора оптовой купли-продажи является указание на неприменимость такого основания прекращения обязательства, как невозможность исполнения (ст. 416 ГК РФ), согласно старому правилу "род всегда заменим".

Надеемся, что предложенные в статье выводы окажутся полезными как для участников конкретных хозяйственных отношений при формулировании соответствующих договоров, так и для правоприменителей при разрешении споров, возникающих при исполнении таких договоров.

КОММЕРЧЕСКИЕ ДОГОВОРЫ:

ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ В РОССИЙСКОМ ПРАВЕ

М.Н. ИЛЮШИНА

Илюшина М.Н., кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса РПА МЮ РФ.

Первоочередного внимания исследователей

на данном направлении требуют формирование

системы торговых договоров, выработка эффективных

способов их исполнения, соответствующих мировым

стандартам мер ответственности за нарушения

обязательств в торговом обороте.

Б.И.Пугинский <1>

--------------------------------

<1> Пугинский Б.И. Развитие российского коммерческого права // Коммерческое право: Научно-практический журнал. 2007. N 1. С. 17.

Как известно, торговые или коммерческие сделки восприняты лишь законодательством стран с дуалистической системой частного права, тогда как в странах с единой системой гражданского права, например в Англии и Италии, это понятие не легализовано. Россия находится также в условиях монистической модели частного права, и применение категории "коммерческие сделки" связано прежде всего с доктринальными исследованиями особенностей предпринимательской деятельности. В частности, В.А. Дозорцев, обосновывая место предпринимательских отношений в системе рыночных отношений, писал: "Предпринимательские отношения могут обусловливать специфику, разновидности внутри основных типов обязательств, но не образование новых типов обязательств" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Концепция гражданского законодательства Российской Федерации // Материалы междунар. научно-практической конференции "Гражданское законодательство Российской Федерации: проблемы, перспективы": Тез. докладов / Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ; Высший Арбитражный Суд РФ. М., 1994. С. 5 - 14.

Однако само по себе существование коммерческих, а если учитывать историю возникновения этого термина, и торговых сделок, трудно отрицать, так же как невозможно не обнаружить их особое положение в системе гражданско-правовых сделок в частности и в договорном праве вообще.

Дискуссия о месте коммерческих (торговых) сделок ведется еще со времен становления российской цивилистики <1>.

--------------------------------

<1> См.: Каминка А.И. Очерки торгового права. М., 2002. С. 40 - 44; Удинцев Вс.А. История становления торгового права. Киев, 1900. С. 74 - 77; Шершеневич Г.Ф. Учебник торгового права (изд. 1914 г.). М., 1994. С. 47; Цитович П.П. Учебник торгового права. Вып. 1. Киев, 1891. С. 40.

Причем в дореволюционной цивилистике не было достигнуто единого мнения ни о совокупности признаков для выявления торговых сделок, ни о каком-либо общем руководстве при определении "какие же сделки торговы по русскому законодательству" <1>.

--------------------------------

<1> Удинцев Вс.А. Русское торгово-промышленное право. СПб., 1907. С. 103.

Вместе с тем было признано, что торговый оборот как совокупность отношений, подчиненных действию специальных норм торгового права, сложился исторически. В Средние века решающее значение для выделения торговой или коммерческой сделки имел субъективный критерий. Деятельность купца как такового определяла характер его торговых действий. Торговое отношение подлежало юрисдикции особого суда, как сословный спор между лицами, принадлежащими к одной корпорации.

Но в этой самой субъективной системе были заложены основы перехода к системе объективной. Прежде всего итальянская правовая доктрина выработала положение, в силу которого каждый совершавший торговые операции признавался купцом. И, таким образом, постепенно принадлежность к корпорации как критерий торгового характера сделки заменялась анализом характера самой сделки.

Но, как отмечает А.И. Каминка, "рядом с этими абсолютно объективными и абсолютно субъективными торговыми сделками мы находим еще одну категорию сделок: такие, которые становятся торговыми сделками не как единичные, но как повторяемые сделки, когда они составляют промысел лица; таковы фабричные, комиссионные, транспортные обязательства" <1>.

--------------------------------

<1> Каминка А.И. Указ. соч. С. 42 - 43.

Правила дореволюционного российского торгового законодательства, определяющего понятия торговых сделок и их перечень, находились под прямым влиянием французского Торгового кодекса. В России в Уставе судопроизводства торгового понятие торговых сделок дается, как и во Франции, в отделе, посвященном подсудности коммерческим судам (ст. 40), который относит к компетенции коммерческих судов все споры по торговым делам. Таким образом, Устав судопроизводства торгового России определял подсудность коммерческим судам тех или иных сделок независимо от правового статуса лица, его сословной принадлежности, от рода его дел, т.е. вида деятельности сторон таких сделок.

Далее приводился перечень дел, признаваемых торговыми. Прежде всего указывалось, что торговыми делами признаются все роды торговли оптовой, розничной, мелочной. То есть торговыми признавались все сделки, заключаемые с целью перепродажи. Российская судебная практика прибавляла сюда и все покупки, совершенные "с целью спекулятивной, имеющей в виду извлечение прибыли".

На втором месте стояла торговля фабричная и заводская. Затем была указана вся корабельная промышленность, весь промысел морской сделки - по перевозке, страхованию, аварийным делам (п. 3 ст. 41, п. п. 4 и 5 ст. 42 Устава судопроизводства России). Далее указывались сделки, связанные с делами комиссионными, экспедиционными, маклерскими (п. 4 ст. 43), и сделки, заключаемые через маклеров на биржах (п. 3 ст. 42); коммерческими названы также и сделки, связанные с делами банкирскими и вексельными, споры товарищей торгового дома и хозяев со служащими (п. п. 1 и 3 ст. 42) <1>.

--------------------------------

<1> Каминка А.И. Указ. соч. С. 49 - 51.

Российские ученые, обобщая торговые операции, подлежащие подсудности торговому суду, выделяли их общий признак, а именно при всем их многообразии требовалось наличие промысловой организации этой деятельности, т.е. обосновывалось выделение институтов торгового права капиталистической организации производства и оборота <1>.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. 4-е изд. М., 1908. Т. 1: Введение. Торговые деятели. С. 10.

Соответственно российская судебная практика, руководствуясь внутренним смыслом закона, признала перечень торговых сделок лишь примерным, предполагая, что всякие действия являются торговыми, если направлены к содействию торговли.

Судебная практика выработала еще две позиции, определяющие торговый характер сделок. Во-первых, признавались торговыми такого рода действия, которые сами по себе не являются торговыми и в законе не указаны, но которые становятся таковыми вследствие того, что производятся в виде постоянного занятия. Во-вторых, характерной чертой торговли и всех торговых сделок был признан их спекулятивный характер.

Однако сфера компетенции специальных торговых судов не совпадала с понятием торговой сделки в материальном смысле.

Российское материальное право различало односторонние торговые сделки и двусторонние торговые сделки в зависимости от того, имеются ли признаки, характеризующие сделку как торговую, у одного из контрагентов или у обоих. И германское, и российское дореволюционное законодательство сохраняло указанные различия и связывало с этим серьезные правовые последствия. В силу специальных указаний закона целый ряд правовых постановлений не распространялся на односторонние торговые сделки.

Не признавались торговыми сделками в России ни в законодательстве, ни в судебной практике сделки с недвижимым имуществом независимо от того, какова была цель, которую преследовали стороны. Однако представители российской частноправовой науки неоднозначно оценивали это положение, справедливо полагая, что "сделки по поводу недвижимого имущества не могут быть признаны как таковые безусловно исключенными из торгового оборота" <1>.

--------------------------------

<1> Каминка А.И. Указ. соч. С. 60.

Таким образом, понятие и содержание торговых сделок как прообраза современных коммерческих сделок в российском законодательстве, судебной практике и доктрине носили неоднозначный характер. При этом надо отметить, что это правовое явление постоянно развивалось и осмысливалось по мере усложнения тех экономических отношений, которые охватывались понятиями "торговые отношения" и "торговые сделки".

Однако общий вывод, который может быть сделан в противовес довольно устоявшейся позиции ряда современных ученых, следует сформулировать следующим образом: несмотря на монистическую модель построения дореволюционного российского гражданского права, в доктрине, законодательстве и судебной практике произошло обособление регулирования торговых отношений в целом и торговых сделок в частности.

Вместе с тем понятие "коммерческие сделки" не получило своего легального содержания, не обрело своего места ни в дореволюционном, ни в современном законодательстве. Более того, можно утверждать, что происходит сближение и даже слияние таких правовых категорий, как "предпринимательский договор" и "коммерческий договор" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Белых В.С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности России. М., 2005. С. 336 - 337. Андреева Л.С. Теоретические проблемы коммерческого права России: Автореф. дис.... докт. юрид. наук. М., 2004. С. 34 - 35.

В современной юридической литературе не обнаруживается каких-либо значительных споров о том, какое понятие наиболее адекватно отражает сущность складывающихся в коммерческой деятельности гражданско-правовых договоров с участием предпринимателей, заключаемых с целью получения прибыли.

Вместе с тем "построение системы правовых понятий, правильно отражающей существенное, необходимое и закономерное в праве, является средством развития знаний о праве, обнаружения в них пробелов" <1>.

--------------------------------

<1> Васильев А.М. Правовые категории: Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1996. С. 133.

Верное понятийно-теоретическое осмысление договорных отношений в коммерческом обороте актуально еще и потому, что сложилась довольно устойчивая и признаваемая в теории и правоприменительной практике правовая категория, противопоставляемая коммерческим сделкам, - потребительские договоры. В научной литературе потребительский договор - это договор, по которому одна сторона (лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность) обязуется передать имущество в собственность или во временное владение и пользование, выполнить работу или оказать услугу другой стороне - потребителю, а потребитель обязуется принять это имущество, результаты работы или услуги на возмездной основе <1>.

--------------------------------

<1> См.: Дашко А.В. Теоретико-прикладное моделирование договорных отношений с участием потребителей: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 8 - 9.

Поэтому основная идея формирования категории "коммерческий договор" состоит в том, чтобы отделить правовое регулирование договоров в сфере коммерческой деятельности от правового регулирования потребительских сделок, которые, по общему мнению, становятся все более предметом специального правового регулирования, носящего преимущественно императивный характер и направленного на защиту потребителя, т.е. стороны, вступающей в договор не в процессе осуществления предпринимательской деятельности, и отразить особенности торгового оборота.

Как справедливо отмечается в юридической литературе, "законодатель и не стремится урегулировать договорные отношения с исчерпывающей полнотой. Тем самым предпринимателям и другим участникам договорных отношений предоставляется возможность самим определить содержание договорных обязательств. Такой исходный принцип построения законодательства о коммерческих договорах можно было бы назвать принципом ограниченного нормативно-правового регулирования договорных отношений" <1>.

--------------------------------

<1> Лебедев К.К. Предпринимательское и коммерческое право. СПб., 2002. С. 228.

При этом необходимо учитывать некоторые аспекты развития понятийного аппарата коммерческого и предпринимательского права, сложившиеся в дореволюционной теории и практике России и имеющиеся в западной правовой доктрине. Следует признать, что дореволюционная доктрина в большей степени отожествляла коммерческие сделки с торговыми, т.е. ограничивала действие этих договорных форм только сферой торговли и выделяла торговые и неторговые сделки. При этом полного единодушия в данном вопросе не было ни в теоретических исследованиях, ни в судебной практике. Как уже отмечалось, в перечень торговых сделок входили сделки, определяемые двумя признаками - субъективно-торговыми и объективно-торговыми. Соответственно первый признак основывался на звании или промысле субъекта данной сделки, вследствие чего если субъект сделки - торговое лицо, то и сделка признавалась торговой, если же сделка совершена не купцом, то эта сделка не торговая. Объективный признак торговой сделки был основан на характере самой сделки, а именно: сделка торговая по существу остается торговой независимо от звания лица, ее совершившего. Российское дореволюционное законодательство восприняло оба признака. Для признания сделки торговой было необходимо, чтобы она удовлетворяла следующим признакам:

а) нажива, спекуляция;

б) средство - покупка для перепродажи;

в) покупка и продажа всегда возмездные и совершаются систематически.

Итак, по российскому торговому праву "торговую называлась спекулятивная сделка, свершенная профессионально" <1>.

--------------------------------

<1> Лаврентьев Д.К. Торговое право. Вексельное и морское. Изд. Т-ва И.Д. Сытина. С. 10.

Таким образом, не представляется возможным полностью воспринять понятие "торговые (коммерческие) сделки", выработанное дореволюционным правом, поскольку коммерческий оборот современной России - это явление более глубокое и сложное. Торговый же оборот дореволюционной России понимался в юридическом смысле как "составная часть экономического оборота, который представляет собой совокупность сделок, направленных к взаимному обмену" <1>.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Учебник торгового права (по изд. 1914 г.). С. 24.

По-иному понимается коммерческий оборот и в международно-правовом регулировании. Для его понимания характерен самый широкий подход. Например, в Принципах международных коммерческих договоров указывается, что "отсутствует какое-либо явное определение, однако предполагается, что концепция "коммерческие договоры" должна пониматься по возможности широко с тем, чтобы включать в себя не только предпринимательские сделки на поставку и обмен товарами или услугами, но также и другие типы экономических сделок, таких как инвестиционные и (или) концессионные соглашения, договоры о предоставлении профессиональных услуг и т.д." <1>.

--------------------------------

<1> Принципы международных коммерческих договоров / Пер. с англ. А.С. Комарова. М., 1996. С. 2.

Кроме того, на выбор термина, обозначающего совокупность сделок, опосредующих торговый оборот, влияет и то обстоятельство, что предпринимательскими сделками в западной законодательной и правоприменительной практике являются так называемые связанные внутрикорпоративные сделки. В частности, акционерный закон ФРГ 1965 г. в числе связанных предприятий специально выделяет предприятия, которые заключили между собой так называемые предпринимательские договоры. К ним, в частности, относятся договоры подчинения, согласно которым, как было указано в акционерном законе ФРГ 1965 г. (§ 291, 292), одно акционерное общество подчиняет руководство своего общества другому предприятию; одно акционерное общество по договору отчисления прибыли обязуется отчислять всю свою прибыль другому предприятию или обязуется руководить своим предприятием за счет другого предприятия и т.д. <1>. Как справедливо отмечает Б.И. Пугинский, "многие правовые конструкции и договорные институты, выработанные в сфере коммерческого права, в процессе кодификации были заимствованы гражданским правом. В результате они стали применяться также в других областях законодательства и даже в отношениях с участием граждан" <2>.

--------------------------------

<1> См.: Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. М., 1992. С. 73.

<2> Пугинский Б.И. Коммерческое право и предпринимательство // Актуальные проблемы коммерческого права: Сб. статей / Под ред. Б.И. Пугинского. М., 2005. Вып. 2. С. 15.

В силу изложенного мы приходим к выводу о том, что понятие "коммерческие договоры" сформировалось как наиболее адекватное понятие современного договорного права, которое может охватить складывающееся многообразие договоров в сфере торговой деятельности России.

Не менее важным для понимания этапа становления такого явления правовой действительности, как коммерческие договоры, является ясное понимание особенностей правового режима коммерческих договоров. Как верно указывает Б.И. Пугинский: "Приходится констатировать, что отечественное правоведение пришло в третье тысячелетие с размытым и путаным пониманием договора, без четкого осознания его правовой и социальной роли, реальных возможностей в решении стоящих перед обществом задач" <1>.

--------------------------------

<1> Пугинский Б.И. Коммерческое право России: Учебник. 4-е изд., пераб. и доп. М., 2009. С. 139.

Коммерческие сделки не нашли своего самостоятельного места в ГК РФ, и как указывается в юридической литературе, "обладающий известными особенностями режим предпринимательской деятельности (оборота) существует в рамках общего единого гражданского (имущественного) оборота" <1>.

--------------------------------

<1> Суханов Е.А. Гражданский кодекс России и частное право // Юрист. 2000. N 4. С. 3.

Однако указанные принципы частноправового регулирования предполагают самостоятельность и инициативность субъектов и их автономность в постановке целей и выборе путей их реализации. По мнению некоторых ученых, "свойства частноправовых отношений, а также обусловленного ими метода гражданского права диктуют следующую модель правового воздействия на поведение субъектов. Существует носитель интереса со своими потребностями, которому принадлежит инициатива в их удовлетворении. В поле его зрения находятся различные способы реализации интереса, не запрещенные правом. Гражданское право определяет некоторые из них, предоставляя субъекту право выбора... Это означает, что система договоров, предусмотренная законодательством, не совпадает с совокупностью потребностей, интересов субъектов..." <1>.

--------------------------------

<1> Кашанин А. Новое в квалификации гражданско-правового договора // Хозяйство и право. 2001. N 9. С. 75.

Коммерческие договоры представлены соответствующей группой гражданско-правовых договоров, отвечающих заранее определенным требованиям. На сегодняшний день в юридической литературе сложились критерии, позволяющие выделить коммерческие сделки из всей совокупности гражданско-правовых договоров.

К указанным критериям можно отнести связь с предпринимательской деятельностью, т.е. применение тех или иных договоров для удовлетворения экономических потребностей предпринимателей в процессе предпринимательской деятельности; наличие хотя бы с одной стороны специального субъекта - предпринимателя, действующего в сфере предпринимательской деятельности в установленной законом соответствующей организационно-правовой форме <1>.

--------------------------------

<1> См. подробнее: Пугинский Б.И. Коммерческое право России: Учебник. 4-е изд., пераб. и доп. М., 2009. С. 141.

В качестве исходной позиции, на наш взгляд, всегда следует использовать уже сложившееся в гражданском праве России деление субъектов права на коммерческие и некоммерческие.

Ряд авторов характеризуют такой подход как субъективный <1>.

--------------------------------

<1> См.: Коммерческое право: Учебник: В 2 т. / Под ред. В.Ф. Попондопуло, В.М. Яковлевой. Т. 2. СПб., 1998. С. 191.

Анализируя западное законодательство, еще Г.Ф. Шершеневич в учебнике торгового права указывал, что необходимо различать субъективный и объективный критерии при определении торговых (коммерческих) сделок. "Объективно-торговыми, - писал он, - являются те сделки, которым закон придает торговый характер даже тогда, когда они совершаются единично лицами, вообще торговлею не занимающимися. Субъективно-торговыми являются те сделки, которым закон придает торговый характер только тогда, когда они совершаются лицами, занимающимися торговлею, как промыслом" <1>.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Учебник торгового права (по изд. 1914 г.). С. 47.

Дата добавления: 2015-05-31