Принятые сокращения 37 страница

Ответить на вопрос о том, сознательно ли законодатель в одних случаях указал на то, что сделки, не прошедшие государственную регистрацию, являются недействительными, а в других случаях - незаключенными, весьма затруднительно. Но поскольку никакой логики в установлении различных правовых последствий одного и того же нарушения применительно к разным случаям не просматривается, можно предположить, что это результат технической недоработки составителей проекта части первой Гражданского кодекса.

Как бы то ни было, в настоящее время не остается ничего иного, как исходить из того, что общим последствием нарушения требования о государственной регистрации сделки является признание данной сделки незаключенной. Применительно к сделкам-договорам это положение прямо закреплено в п. 3 ст. 433 ГК. В случаях, прямо предусмотренных законом, данное нарушение приводит либо к недействительности сделки (п. 1 ст. 165), либо к невозможности ссылаться на заключенную сделку в отношениях с третьими лицами.

Содержание сделки. Сделки с пороками содержания. Под содержанием сделки принято понимать совокупность ее условий. В данном случае термин "условие сделки" трактуется самым широким образом, поскольку охватывает собой все включенные в нее положения, касающиеся ее предмета, цены, срока и т.д., прав и обязанностей сторон, средств обеспечения исполнения возникающих из сделки обязательств, санкций за их неисполнение или ненадлежащее исполнение и т.п.*(545)

Поскольку сделка - действие правомерное, все условия сделки должны соответствовать требованиям закона. При этом имеются в виду не только предписания императивного характера, но и общий смысл гражданского законодательства. Однако вовсе не требуется, чтобы возможность совершения тех или иных сделок была прямо предусмотрена законом; важно, чтобы соответствующие сделки не были законом запрещены. Иными словами, круг сделок, в том числе такой разновидности, как договоры, законом не ограничен: субъекты гражданского права могут совершать любые не противоречащие закону сделки, как предусмотренные законом, так и не предусмотренные.

Сделки, условия которых расходятся с требованиями действующего законодательства, обычно называют сделками с пороками содержания. Поскольку наиболее типичные нарушения закона выделены в качестве специальных оснований недействительности сделок, к таким сделкам применяются нормы соответствующего законодательства. Если же специальной нормы нет, то независимо от характера нарушения к сделке с пороком содержания применяется ст. 168 ГК, в которой закреплено общее правило о том, что сделка, не соответствующая требованиям закона и иных правовых актов, недействительна*(546).

Оценивая содержание сделки с позиций соответствия ее условий "требованиям закона или иных правовых актов", не следует их сводить к требованиям, содержащимся в федеральных законах, указах Президента РФ и постановлениях Правительства РФ (ст. 3 ГК). По смыслу закона данным понятием охватываются любые требования действующего законодательства, в том числе содержащиеся в законах субъектов Федерации, нормативных актах федеральных министерств и ведомств и т.д.

При этом вовсе не обязательно, чтобы в соответствующих нормативных актах содержались прямые указания на недействительность сделок, заключенных с нарушением установленных этими актами требований. Вопрос о том, влечет ли нарушение соответствующих требований недействительность сделки или нет, решается с учетом ряда дополнительных обстоятельств, в частности характера и степени серьезности нарушения.

Как правило, сделка признается несоответствующей закону или иному правовому акту тогда, когда при ее совершении нарушено какое-либо конкретное требование, предусмотренное тем или иным актом. Иными словами, признавая сделку недействительной на основании ст. 168 ГК, суд должен указать, какая норма закона была нарушена при совершении сделки. Не исключается, однако, признание сделки недействительной по данной статье и тогда, когда сделка не соответствует общим началам (принципам) и смыслу гражданского законодательства. Например, недействительной будет сделка, регулирующая исключительно личные неимущественные отношения между мужчиной и женщиной, поскольку эти отношения не входят в предмет гражданско-правового регулирования.

Нередко закону не соответствует лишь часть сделки, т.е. одно или несколько ее условий, которые могут касаться срока, способа и места ее исполнения, цены сделки, способов обеспечения исполнения и других элементов ее содержания*(547). В соответствии со ст. 180 ГК "недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части".

Как видим, российское законодательство исходит из того, что присутствие в сделке недействительных условий само по себе не влечет автоматического признания недействительной сделки в целом. Все зависит от того, какое значение для данной сделки имеет то условие, которое является недействительным. Если без этого условия сделка теряет для обеих или одной из сторон всякий смысл, то она признается недействительной в целом. Напротив, если можно предположить, что стороны заключили бы данную сделку и без включения в нее недействительного условия, то сделка в целом сохраняет силу.

Закон не устанавливает какого-то особого порядка оценки существенности для сделки недействительного условия. В некоторых случаях он и не требуется, поскольку в самом законе содержатся прямые указания на действительность сделок, включающих в свой состав недействительные части. Например, законодатель заранее объявляет недействительными те условия договоров предпринимателей с гражданами-потребителями, которые ограничивают размер ответственности предпринимателей по сравнению с установленной законом при том, что сами договоры сохраняют силу (см., например, п. 2 ст. 400 ГК, ст. 16 Закона РФ "О защите прав потребителей" от 7 февраля 1992 г.).

Когда подобных указаний в законе нет, следует исходить из общих положений и смысла гражданского законодательства. Так, если обе стороны договора согласны с тем, что они заключили бы сделку и без включения в нее недействительного условия, сделка в целом считается действительной. Если же по этому поводу возникает спор, то он передается на разрешение суда, а каждая из сторон вправе доказывать, насколько существенной для сделки является ее недействительная часть.

Сделки с пороками содержания, именуемые иногда незаконными сделками*(548), подразделяются некоторыми учеными на несколько видов. Например, О.С. Иоффе выделял среди них: а) противозаконные сделки, к которым он относил сделки, прямо противоречащие требованиям закона; б) сделки, направленные на обход закона; в) мнимые и притворные сделки, г) сделки, совершенные с целью, противной интересам государства и общества*(549).

На наш взгляд, действующее законодательство дает основания говорить о двух общих составах сделок с пороками содержания: а) сделках, совершенных с нарушением установленного порядка лицензирования соответствующих видов деятельности (ст. 173 ГК) и б) сделках, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК).

К первому виду сделок относятся сделки, которые совершены в случаях, когда: а) лицензия вообще отсутствует; б) действие лицензии прекращено или приостановлено выдавшим ее органом; в) срок действия лицензии истек. При этом одно из этих обстоятельств должно иметь место на момент совершения сделки. Последующее получение лицензии не снимает вопрос о действительности сделки, совершенной в момент ее отсутствия. Напротив, наличие в момент заключения сделки лицензии, действие которой в последующем было прекращено, не позволяет квалифицировать сделку по ст. 173 ГК.

По смыслу закона и с учетом п. 3 ст. 23 ГК действие ст. 173 ГК распространяется также на сделки граждан - предпринимателей в случаях, когда для занятия той или иной деятельностью необходима лицензия.

Если по закону для занятия соответствующим видом деятельности требуется лицензия, но сам порядок и условия выдачи лицензии в нормативном порядке не определены (например, для деятельности коммерческих организаций в качестве финансового агента по договору финансирования под уступку денежного требования), ст. 173 ГК применению не подлежит.

Сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности, которые нередко именуются антисоциальными сделками, признаются одним из наиболее грубых гражданско-правовых нарушений. В судебной практике квалификация сделок по ст. 169 ГК встречается сравнительно редко. Причинами тому служат, в частности, такие обстоятельства, как: а) существовавшая до декабря 2003 г. возможность конфискации незаконно полученного как санкции за совершение преступления или административного правонарушения, в качестве каковых нередко квалифицируются сделки, подпадающие под действие ст. 169 ГК; б) трудность доказывания условий, необходимых для применения ст. 169 ГК; в) относительная неопределенность понятия "основы правопорядка и нравственности"; г) осторожный подход судей к применению ст. 169 ГК ввиду жесткости предусмотренных ею последствий недействительности сделки и др.

Немаловажное влияние на применение ст. 169 ГК оказывают также происходящие в стране социально-экономические преобразования, которые приводят к достаточно резкому смещению ориентиров и переосмыслению многих ценностей. В силу этого сейчас едва ли можно говорить о каких-то устоявшихся теоретических взглядах по поводу антисоциальных сделок и сложившейся судебной практике по применению ст. 169 ГК.

В настоящее время к сугубо примерному перечню антисоциальных сделок, с определенными оговорками и некоторыми дополнительными условиями, можно отнести: а) большинство сделок, которые образуют одновременно составы уголовных преступлений или грубых административных правонарушений; б) сделки, имеющие целью уклонение от уплаты налогов; в) сделки, грубо нарушающие валютное законодательство; г) сделки, исполнение которых создает угрозу жизни и здоровью граждан, а также причиняет существенный вред окружающей природной среде; д) сделки, направленные на подрыв обороны и безопасности государства; е) сделки, связанные со сбытом наркотиков, распространением порнографии, с радиоактивными веществами и т.д.

Закон указывает на основной и единственный квалифицирующий признак антисоциальной сделки, который состоит в наличии у нее цели, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Как известно, под целью сделки большинство ученых понимает тот правовой результат, к достижению которого стремятся участники сделки. В данном случае целью сделки является достижение такого результата, который не просто не соответствует закону или нормам морали, а противоречит основам правопорядка и нравственности. При этом данное противоречие должно быть заведомым, т.е. очевидным для всех и каждого участников гражданского оборота.

Иными словами, для квалификации сделки по ст. 169 ГК должны быть с очевидностью нарушены основополагающие правовые и (или) нравственные нормы, определяющие устои общества. Поскольку такого рода нормы формально ни как не выделены (для определения устоев правопорядка известным ориентиром может служить Конституция РФ), применение ст. 169 ГК предполагает значительную степень судейского усмотрения.

Доктриной гражданского права не выработан единый подход к тому, необходимо ли для квалификации сделки по ст. 169 ГК ее несоответствие требованиям закона либо достаточно установление наличия одной лишь противоправной цели. Так, никто не ставит под сомнение правомерность отнесения к антисоциальным сделок, связанных с приобретением наркотиков или заведомо краденного имущества, заказом совершения противоправных действий (убийства, кражи имущества и т.п.), оказанием сексуальных услуг и т.п.

Однако можно ли признать антисоциальными сделки, которые сами по себе не противоречат закону, хотя и совершаются с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности? Например, можно ли отнести к числу таковых договор купли-продажи вещи для совершения с ее помощью преступления или договор найма жилого помещения для использования его в качестве места для укрытия краденного?

С учетом того, что: а) закон не требует обязательного противоречия самой сделки требованиям закона; б) сделка может быть квалифицирована по ст. 169 ГК при одном лишь нарушении нравственных устоев общества; в) конфискационные последствия не применяются к тем участникам сделки, которые действовали невиновно, правильным представляется позиция тех ученых, которые допускают возможность применения ст. 169 и в тех случаях, когда самой сделкой не нарушены какие-либо требования закона. Иными словами, сделка может быть признана антисоциальной при наличии одного лишь субъективного признака, а именно совершения ее с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности.

В правильности такого подхода убеждает, среди прочего, и то обстоятельство, что на практике для достижения противоправной цели (например, для уклонения от уплаты налогов или незаконного перевода валютных средств за рубеж) нередко заключается не одна, а целая цепочка взаимосвязанных сделок, большая часть из которых соответствует всем требованиям закона, но в совокупности с остальными сделками (чаще всего притворными или мнимыми) дает в итоге противоправный результат.

Широкий подход к пониманию антисоциальных сделок вовсе не означает, что столь же широко должны применяться конфискационные последствия, предусмотренные ст. 169 ГК. Для их применения необходимы дополнительные условия, которые рассматриваются в § 4 настоящей главы.

Несостоявшиеся сделки. Недействительные сделки следует отличать от сделок несостоявшихся. Хотя понятие "несостоявшаяся сделка" в Гражданском кодексе отсутствует, в доктрине гражданского права оно выделяется большинством ученых. В последние годы оно широко встречается в практике, особенно в практике арбитражных судов.

К числу несостоявшихся обычно относят сделки, по которым вообще не достигнуто соглашение сторон (сделка стороной не подписана, оферта не акцептована в надлежащем порядке и т.п.), не согласовано хотя бы одно существенное условие, отсутствует государственная регистрация и др. В этих и подобных случаях должно заявляться о признании сделки несостоявшейся (незаключенной), а не недействительной.

Ликвидация последствий исполнения несостоявшейся сделки производится главным образом на основании норм о неосновательном обогащении, а при наличии ряда дополнительных условий - на основании норм о деликтной ответственности.

§ 4. Порядок и последствия признания сделки недействительной

Общие положения. Поскольку сделка является правомерным юридическим действием, в юридической литературе много лет ведется дискуссия о том, может ли вообще считаться сделкой недействительная сделка. По мнению некоторых авторов, в случае, когда действие направлено на установление, изменение или прекращение гражданских правоотношений, но не может порождать такой результат, правильнее говорить не о недействительности сделки, а о недействительности волеизъявления*(550). С точки зрения других ученых, термин "недействительная сделка" имеет права на существование*(551).

Еще О.С. Иоффе отметил, что данный спор не имеет не только практического, но и теоретического значения. "Конечно, - писал он, - сделка - правомерное явление не только по типу, но и в каждом конкретном случае. Этим она отличается от правонарушения. Недействительная сделка неправомерна и, следовательно, является не сделкой, а правонарушением. Однако отмеченные обстоятельства ни в коей мере не опорочивают самого термина "недействительная сделка". Наоборот, указанный термин как раз и выражает тот факт, что совершенное действие не становится сделкой, ибо как сделка оно недействительно. Кроме того, термин "недействительная сделка" удачен и в практическом отношении, ибо, хотя недействительные сделки представляют собой действия неправомерные, последствия их совершения и исполнения регулируются не каким-либо особым законодательством, а именно законодательством о сделках"*(552).

Будучи неправомерным действием, недействительная сделка не приводит к тем последствиям, на которые она была направлена. Но она не является и юридически безразличным фактом, поскольку порождает последствия, связанные с ее недействительностью. Эти последствия различаются в зависимости от вида недействительной сделки, а также от того, приступили стороны к ее исполнению или не успели этого сделать.

Недействительная сделка считается таковой с момента ее совершения, хотя бы недействительность сделки была констатирована позднее. Данное правило знает исключение, которое предусмотрено п. 3 ст. 167 ГК. В ряде случаев, исходя из характера сделки, она может быть прекращена лишь на будущее время. Так, если предметом сделки было оказание услуг или предоставление имущества во временное пользование, возвращение сторон в первоначальное положение при частичном исполнении сделки оказывается невозможным, поскольку соответствующая услуга уже потреблена, а из имущества в процессе его использования извлечены полезные свойства. В этом случае суд, признавая сделку недействительной, прекращает ее действие на будущее время. Это означает, что к отношениям сторон, имевшим место до вступления в силу решения суда, применяются условия той сделки, которая признана судом недействительной.

Ничтожные и оспоримые сделки. Закон подразделяет недействительные сделки на оспоримые и ничтожные (ст. 166 ГК). Хотя данное деление проводится уже не одно столетие, его обоснованность и оправданность как в прежние годы, так и сейчас ставится многими учеными под сомнение.

В качестве критериев, по которым проводится различие между оспоримыми и ничтожными сделками, в ст. 166 ГК названы: 1) порядок признания соответствующей сделки недействительной (п. 1); 2) круг лиц, которые могут заявлять о недействительности сделки (п. 2).

Согласно п. 1 ст. 166 оспоримой считается такая недействительная сделка, которая может быть признана таковой судом. Иными словами, оспоримая сделка порождает те правовые последствия, на которые была направлена, но они могут быть аннулированы в случае, если суд признает сделку недействительной. Если же обращения в суд не последует либо будет пропущен установленный законом срок для ее оспаривания, сделка считается действительной, несмотря на наличие в ней соответствующих дефектов.

Оспоримыми считаются лишь те сделки, которые признаны таковыми законом (ст. 168 ГК). Однако в законе ни одна из сделок прямо не названа оспоримой (в отличие от прямого указания на ничтожность некоторых сделок - см., например, ст. 22, 144, п. 1 ст. 165, ст. 169, 170 ГК). Поэтому внешними показателями оспоримости сделки служат содержащиеся в конкретных нормах закона прямые или косвенные указания на судебный порядок признания ее недействительной ("может быть признана недействительной судом", "в судебном порядке", "по иску собственника, акционера, прокурора и т.п.").

Среди названных в Гражданском кодексе составов недействительных сделок к числу оспоримых отнесены:

а) большинство сделок с пороками субъектного состава - сделки несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет (ст. 175), сделки граждан, ограниченных в дееспособности (ст. 176), внеуставные сделки юридических лиц (ст. 173), сделки, совершенные с превышением полномочий (ст. 174);

б) все сделки с пороками воли, за исключением мнимых и притворных сделок (ст. 170);

в) из сделок с пороком содержания - сделки, совершенные без лицензии (ст. 173)*(553).

В отличие от оспоримой ничтожная сделка недействительна сама по себе, безотносительно к признанию ее таковой судом. Иными словами, ничтожная сделка не порождает свойственных действительной сделке правовых последствий и не требует подтверждения своей недействительности судом. Поэтому ничтожные сделки, которые нередко называют абсолютно недействительными, могут просто не исполняться сторонами без каких-либо следующих за этим отрицательных последствий.

В основе такого подхода лежит, видимо, та посылка, что недействительность ничтожных сделок настолько очевидна, что не нуждается в особом доказывании. В самом деле, в ряде случаев дефект сделки, причем, как правило, неустранимый, лежит на поверхности. Таковы, в частности, сделки, заключенные недееспособными лицами, сделки с пороками формы, сделки, прямо нарушающие установленные законом запреты, и т.п.

Однако так бывает далеко не всегда. Ничтожность сделок во многих случаях требует весомых доказательств и может быть установлена лишь судом. Не случайно в постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1998 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" подчеркивается, что Гражданский кодекс не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки в течение сроков, установленных п. 1 ст. 181 ГК. При удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда должно быть указано, что сделка является ничтожной (п. 32).

Сказанное позволяет заключить, что порядок признания сделок недействительными не может служить надежным критерием подразделения их на оспоримые и ничтожные. К тому же иногда в конкретных статьях закона говорится лишь о недействительности сделок, но не указывается на то, к оспоримым или к ничтожным относится та или иная сделка (см., например, ст. 331, 339, 362, п. 2 ст. 930 ГК).

Вторым критерием разграничения оспоримых и ничтожных сделок является круг лиц, которые могут заявлять о недействительности сделки. Применительно к оспоримым сделкам это могут делать лишь указанные в законе лица; требование же о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым лицом, интересы которого затрагиваются данной сделкой; кроме того, суд может применить такие последствия по собственной инициативе.

На первый взгляд данный критерий позволяет более четко, чем порядок признания сделок недействительными, разграничить оспоримые и ничтожные сделки. Однако при ближайшем рассмотрении и он оказывается недостаточным.

Во-первых, в ряде случаев, когда дело касается явно оспоримых сделок, закон не указывает, кем могут заявляться требования о признании их недействительными.

Во-вторых, в п. 2 ст. 166 ГК названы уполномоченные лица в отношении лишь двух требований, а именно: 1) о признании оспоримой сделки недействительной и 2) о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Межу тем помимо них могут заявляться также требования о применении последствий недействительности оспоримой сделки и о признании недействительной ничтожной сделки. Заявлять два последних требования могут, очевидно, любые заинтересованные лица.

Таким образом, подразделение недействительных сделок на оспоримые и ничтожные исходя из круга лиц, управомоченных заявлять соответствующие требования, оказывается тоже нечетким. Кроме того, очевидно, что данный признак лежит не в основе рассматриваемого деления, а скорее является его следствием.

Аналогичный характер носят и другие различия, существующие между оспоримыми и ничтожными сделками: а) разные сроки исковой давности, установленные для признания оспоримых сделок недействительными и применения последствий недействительности ничтожных сделок (ст. 181 ГК); б) возможность прекращения действия оспоримых сделок на будущее время (п. 3 ст. 167 ГК), что не допускается в отношении ничтожных сделок.

Сказанное позволяет сделать вывод, что вопреки мнению некоторых авторов, между оспоримыми и ничтожными сделками нет сущностных различий, а критерии их разграничения носят формальный характер. Иными словами, подразделение сделок на указанные виды производится исключительно по воле законодателя, который может любую недействительную сделку отнести либо к оспоримым, либо к ничтожным.

При этом действующее законодательство исходит из презумпции ничтожности недействительной сделки (ст. 168 ГК). Отношение к такому решению в литературе неоднозначно: по мнению одних авторов, эта презумпция является естественной и единственно возможной; другие же ученые полагают, что более обоснованным было бы признание всех недействительных сделок оспоримыми, если только закон прямо не относит их к числу ничтожных.

Хотя более предпочтительным представляется именно второй подход, позиция законодателя по данному вопросу выражена достаточно определенно: если закон не устанавливает, что недействительная сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения, такая сделка является ничтожной. Из этого следует, что данная сделка может не исполняться ее участниками, а также игнорироваться третьими лицами.

Однако необходимо учитывать, что действующее законодательство не обязывает участников сделки доказывать ее законность, а, напротив, скорее исходит из предположения соответствия сделки требованиям закона, пока не доказано иное. Кроме того, вопрос о том, соответствует ли сделка требованиям закона или нет, далеко не всегда однозначен и очевиден. Поэтому нередко о ничтожности сделки можно говорить лишь тогда, когда такой вывод будет сделан судом.

Наконец, не все сделки, совершенные с нарушением закона, относятся к числу ничтожных или оспоримых. Законом могут устанавливаться и иные последствия нарушения закона при совершении сделки. К ним, в частности, относятся общие последствия несоблюдения простой письменной формы сделки в виде невозможности ссылки на свидетельские показания в подтверждение сделки и ее условий (ст. 162 ГК); признание действительной ничтожной сделки, в частности сделки, не облеченной в требуемую законом нотариальную форму (п. 2 ст. 165 ГК) или совершенной к выгоде малолетнего (п. 2 ст. 172 ГК); возникновение права собственности добросовестного приобретателя на имущество, приобретенное им на возмездных началах у неуправомоченного отчуждателя в случае выбытия имущества из обладания собственника по его воле (ст. 302 ГК), и др.

Последствия совершения и исполнения недействительных сделок.

В случае если недействительная сделка совершена, но стороны еще не приступили к ее исполнению, дело обычно ограничивается простой констатацией того, что стороны не связаны друг с другом правами и обязанностями. При этом недействительность ничтожной сделки, как правило, не нуждается в подтверждении этого факта судом, в то время как оспоримые сделки должны быть признаны недействительными судебным актом.

Если же стороны (одна из сторон) хотя бы частично исполнили недействительную сделку, встает вопрос о применении последствий недействительности сделки. Эти последствия являются различными в зависимости от вида недействительных сделок.

В качестве общего последствия недействительности сделки выступает двусторонняя реституция - возврат сторонами всего полученного по сделке друг другу. Согласно п. 2 ст. 167 ГК взаимная реституция наступает во всех случаях, если только законом не установлены иные последствия недействительности сделки.

По своей юридической природе двусторонняя реституция - особая санкция, в которой выражено отрицательное отношение государства к сделке, не соответствующей тем или иным требованиям закона. Однако эта санкция не относится к мерам гражданско-правовой ответственности, а значит, не требует для своего применения установления вины сторон и иных условий гражданско-правовой ответственности.

В силу своей природы реституция применяется лишь тогда, когда сделка хотя бы частично исполнена сторонами. Если же стороны к исполнению сделки еще не приступили, дело ограничивается констатацией ее недействительности, что следует расценивать в качестве запрета на ее исполнение.

В случаях, когда возврат полученного по сделке в натуре невозможен (например, переданное по сделке имущество потреблено, работа выполнена, услуга оказана и т.п.), стороны обязаны возместить полученное в деньгах. Данное правило применимо далеко не всегда, поскольку потребление соответствующего блага нередко делает бессмысленным возврат его стоимости в ответ на получение уплаченной за него цены. Тем не менее указанное правило полезно, поскольку, во-первых, пригодно для большинства ситуаций и, во-вторых, свидетельствует о последовательном подходе законодателя к последствиям недействительности сделок.

Стоимость полученного определяется по соглашению сторон, а в случае возникновения спора устанавливается на основании правил, закрепленных п. 3 ст. 393 ГК, которые могут быть применены по аналогии закона.

Двусторонняя реституция, а при невозможности возвратить полученное в натуре - замена его денежным эквивалентом, применяются, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. Под "иными последствиями, предусмотренными законом", понимаются последствия двоякого рода.

Последствия, наступающие вместо двусторонней реституции. К ним относятся возврат переданного по сделке лишь одной стороне (односторонняя реституция), взыскание всего полученного по сделке в доход Российской Федерации (отсутствие реституции) и признание сделки действительной (п. 2 ст. 165, п. 2 ст. 172 ГК).

Односторонняя реституция означает, что потерпевшей стороне другая сторона возвращает все полученное ею по сделке (при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается его стоимость в деньгах), а полученное (причитающееся) потерпевшей стороной обращается в доход Российской Федерации. Согласно действующему законодательству односторонняя реституция применяется к сделкам с пороками воли, предусмотренным ст. 179 ГК, т.е. к сделкам, совершенным под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, к также к кабальной сделке.

Дата добавления: 2015-05-31