Титул l о делении вещей

КНИГА ВТОРАЯ

Титул VI. О приобретении вещей.

7. (Ульпиан)... § 2. Марцелл... пишет, что тот, кто купил у безумного, не зная о его безумии, может приобрести по давности; следовательно, ему при­надлежит и Публицианов иск. § 3. Если кто-либо приобрел вещь безвозмездно, тот имеет Публицианов иск... § 4. Если кто-либо купил у несовершеннолетнего, не зная о его несовершеннолетии, то он имеет Публицианов иск.

ИНСТИТУЦИИ ЮСТИНИАНА.

(Извлечения)

В предшествующей книге мы изложили права личные, теперь рассмотрим права вещные. Вещи или находятся в нашей собствен­ности, или не находятся. Одни вещи представляются такими, поль­зование которыми, согласно естественному праву, доступно всем; другие образуют государственную собственность; третьи принадле­жат юридическим лицам; четвертые не находятся ни в чьем частном обладании, наконец, большая часть вещей принадлежит отдельным лицам, которые приобретают их по разным законным основаниям, как это выяснится из учения о субъектах.

1. Предметы, пользование которыми доступно всем, следующие: воздух и проточная вода, море и морские берега. Поэтому никому не возбраняется подойти к морскому берегу, однако с условием не пор­тить построек, зданий, монументов, так как обладание этими предметами не нормируется законами общенародного права, как, например, море.

2. Все реки и гавани суть предметы общего обладания, поэтому всем предоставлено право ловить рыбу в реках и гаванях.

3. Морской берег считается до того места, до которого достигает наибольший осенний разлив.

4. Общее пользование берегами рек и самою рекой основывает­ся на законах общенародного права, поэтому всякий в праве прича­лить к берегу, плести канаты из бересты деревьев, растущих на этом берегу, выгрузить какой-либо груз, равно беспрепятственно плыть на судне по самой реке. Но право собственности на эти берега при­надлежит тем лицам, к имению которых они прилегают. По этой же причине и деревья, выросшие на этих берегах, принадлежат этим же собственникам.

5. Общее пользование морскими берегами основывается на за­конах общенародного права, равно как и пользование самими морями. Посему всякий в праве построить на морском берегу хижину, где он может укрыться, сушить сети и вытаскивать их из моря. Морские берега не составляют ничьей частной собственности и рассматриваются как объекты того права, какого будут и море, и все то, что находится под водой и сушей.

6. Собственностью общей, а не отдельных лиц, считаются предметы, находящиеся в отдельных городах, как, например, театры, присталища и т. п. общественные сооружения.

7. Ничью частную собственность не образуют вещи сакраль­ные, как религиозные, так и освященные: то, что составляет предмет божеского права, не будет ни в чьем имуществе.

8. К вещам сакральным относятся те, которые по ритуалу посвя­щены Богу первосвященниками, например, храмы и дары, которые по ритуалу предназначены для службы Богу. Эти предметы мы запретили нашим императорским указом отчуждать и делать предметом обяза­тельств, за исключением того случая, когда надо выкупить пленных. Если кто своей властью освятит предмет, то предмет священным не счи­тается, а остается неосвещенным. Однако место, на котором был по­строен храм, остается священным, хотя бы храм был разрушен. Так решил и Папиниан.

9. Религиозным делает место всякий по своему собственному усмотрению, лишь только он предаст земле покойника. Хоронить умершего в общей земле без согласия на то товарища возбраняется. В общей же могиле хоронить можно, хотя бы все прочие и противи­лись этому. Далее, если место составляет чей-либо узуфрукт, то ре­шено, что собственник без согласия узуфруктуария не может сделать это место религиозным. Можно хоронить умершего в чужом месте с позволения хозяина, если бы он дал это позволение после того, как умерший похоронен, то место все-таки считалось бы религиозным.

10. Вещи освященные, как, например, городские стены и воро­та, входят в группу вещей божеского права и потому не составляют ничьего имущества. Мы называем городские стены освященными потому, что определено уголовное наказание тем лицам, которые осквернят их. По той же причине мы называем санкциями те части законов, в которых назначаем наказание для лиц, нарушающих за­коны.

11. Предметом обладания отдельных лиц вещи делаются многи­ми способами: в одних мы получаем право собственности по есте­ственному праву, которое, как мы сказали, называется общенарод­ным; в других по законам цивильного права. Было бы удобнее, таким образом, начать с права наиболее древнего. Известно, что есте­ственное право — древнейшее, так как оно естественно возникло вместе с родом человеческим; цивильные же права возникли с того времени, когда стали основываться общины, учреждаться должности и писаться законы. Таким образом, дикие животные, птицы и рыбы, одним словом, все живые существа, рождающиеся на земле, в море, в воздушном про­странстве, делаются по законам общенародного права собственностью лица с момента захвата: вещь, прежде никому не принадлежавшая, предоставляется по естественному праву в собственность лицу, раньше всех
ее захватившему. Безразлично, захватит ли кто диких животных и птиц на своей земле или на чужой, ясно следующее: лицо, вступившее на чужую землю для охоты, может быть удалено хозяином, если последний пожелает. Что бы ты ни захватил, то считается твоим до тех пор, пока захваченное находится под твоею охраной. Когда же животное уйдет от твоего надзора и вернется к естественной свободе, тогда оно перестает быть твоим и снова делается собственностью завладевшего им. Достиг­шим естественной свободы животное считается тогда, когда оно исчез­нет у тебя из виду или когда преследование его представляется невоз­можным, хотя бы животное и было у тебя на виду.

13. Был предложен такой вопрос: если животное ранено так сильно, что его можно взять, то считается ли оно с этого момента твоим? Некоторыми юристами был дан такой ответ: животное с этого момента твое и до тех пор остается твоим, пока ты его пресле­дуешь. Поэтому, если ты перестанешь преследовать, то оно переста­ет быть твоим и делается собственностью лица, вновь завладевшего им. Другие высказали мнение, что животное в том только случае делается твоим, когда ты его словишь. Мы утвердим последнее мне­ние, так как много вероятия, что животного можно и не словить.

14. Пчелы причисляются также к диким существам. Стало быть пчелы, севшие на твоем дереве, считаются, пока ты их не запер в дупле, твоими в такой же мере, как и птицы, свившие себе гнезда на твоем дереве. Поэтому, если кто-либо другой запрет их в дупле, то он и будет их хозяином. Если пчелы устроят медовые соты, то всякий
может их вынимать. Ясно, что пока соты не тронуты, ты в праве запретить входить на твою землю, если заметишь кого-либо идущим. Рой пчел, вылетевший из дупла твоего дерева, считается твоим в том случае, когда он у тебя в виду и преследование его не представляется трудным; в противном случае, он делается принад­лежностью завладевшего.

15. Павлины и голуби считаются также дикими; и нисколько не важно то обстоятельство, что они по привычке прилетают и улета­ют: то же самое делают и пчелы, которые, как известно, не домаш­ние животные и считаются дикими. Известно и то, что олени имеют обыкновение уходить и возвращаться в леса, однако никто не ду­мает отрицать их дикую природу. Относительно тех животных, ко­торые имеют обыкновение уходить и возвращаться, принято сле­дующее правило: они считаются твоими до тех пор, пока имеют желание возвращаться, а если они утратят это желание, то переста­ют быть твоими и становятся собственностью лица, завладевшего ими. Желание возвращаться животные, по-видимому, утрачивают тогда, когда оставят привычку возвращаться.

16. Курицы и гуси не дикие животные; это мы можем понять из того, что есть другая порода куриц и гусей, которых мы называем дикими. Поэтому, если твои гуси и курицы, чем-либо спугнутые, улетели, да так, что ты потерял их из виду, то они все-таки считаются твоими, где бы они не находились; а тот, кто с целью обогащения удерживает этих животных, рассматривается как совершивший кра­жу.

17. Равным образом, захваченное у врагов делается нашим до­стоянием по законам общенародного права; даже свободные люди — и те делаются нашими рабами. Однако они получают прежние права состояния, если уйдут из нашей власти и возвратятся к своим соотечественникам.

18. Равным образом, камешки, раковины и все прочие предметы, находимые на морском берегу, делаются по закону общенарод­ного права собственностью нашедшего.

19. Далее, все то, что родят животные, находящиеся в твоей полной собственности, принадлежит тебе по тем же чаконам обще­народного права.

20. Затем та земля, что волна прибивает к твоему полю, делается по общенародному праву твоей. Примоиной называется незамет­ный нанос. Через нанос земли, по-видимому, прибавляется то, что
мало-помалу прибивает к нашему полю река, так что мы не можем
судить, сколько ее и в какой момент времени прибивается.

21. Поэтому, если река оторвет некоторую незаметную часть земли от твоего поместья и прибьет ее к земле соседа, то ясно, что эта часть останется твоею. Очевидно, что если примоина останется в течение слишком продолжительного времени у земли соседа и если деревья, которые она с собою принесла, пустили корни в землю соседа, то ясно, что с этого времени деревья перейдут в собственность соседа.

22. Остров, показавшийся на море, что редко случается, делает­ся собственностью лица, им завладевшего, так как этот остров не считается кому-либо принадлежащим. Если же остров покажется на середине реки, что бывает часто, то он становится общей собствен­ностью тех лиц, которые имеют недвижимость по обеим берегам этой реки, пропорционально длине берега, принадлежащего каждо­му имению. Поэтому, если остров покажется ближе к одному из бе­регов, то он делается собственностью только тех лиц, которые имеют поместья на ближайшем к острову берегу. А если река, с ка­кой-либо стороны разделенная, врежется в сушу и образует поверх­ность в форме острова, то этот остров останется собственностью того, кому суша до этого времени принадлежала.

23. Если русло реки, предназначенной для общественного поль­зования, изменит свое направление, то прежнее русло делается соб­ственностью тех лиц, которые имеют близ берега недвижимое иму­щество, разумеется, пропорционально длине берега, принадлежа­щего каждому имению. Новое же русло делается предметом, юриди­ческие свойства которого нормируются публичным правом. Если спустя некоторое время река примет прежнее течение, то оставлен­ное русло делается собственностью тех лиц, которые имеют близ берега поместья.

24. Другое, очевидно, дело, если чье-либо поле зальет водой: разлив ведь не изменяет вида земли, и потому, если вода спадет, то ясно, что эта земля остается собственностью того лица, которому она принадлежала.

25. Всякий раз, когда изготовляют из чужого материала какую-либо вещь, обыкновенно возникает вопрос: кто является собствен­ником, тот ли, кто ее изготовил, или скорее тот, кто был хозяином материала? Так, если кто приготовит из чужого винограда, олив или колосьев вино или масло, или вымолотит хлеб; или из чужого золота
или серебра, или меди сделает сосуды; или из чужого вина, меда из­готовит напиток; или из чужих медикаментов приготовит пластырь или мазь; или из чужих досок соорудит корабль или сделает шкаф, кресло, то спрашивается, кто хозяин? После долгих споров между сабинианцами и прокулианцами принято среднее мнение, т. е. если вещь может быть обращена в материал, то собственником должен считаться тот, кому принадлежит материал; если же вещь нельзя обратить в материал, то правильнее считать собственником того, кто ее сделал. Так, например, сосуд, будучи расплавлен, может обра­титься в бесформенную медную, золотую, серебряную массу; вино же, масло или хлеб в зерне нельзя обратить в виноград, олив, ко­лосья, да и напиток не может быть обращен ни в вино, ни в мед, поэтому, если кто сделает вещь частью из своего материала, частью из чужого, если кто, например, приготовит напиток из своего вина и чужого меда или, если кто приготовит из чужих и своих медика­ментов мазь или пластырь или, если кто сделает из чужой и своей шерсти одежду, то нет сомнения, что в этом случае собственником будет тот, кто ее сделал, так как он не только работал над вещью, но еще и дал своего материала.

26. Однако, если кто воткал чужой пурпур в свое платье, то пурпур, хотя бы и был дороже, уступает по закону акцессии платью. Тот, кто был собственником пурпура, имеет иск кражи и кондикцию против того, кто похитил пурпур, будет ли это тот же, кто сшил платье, или кто-либо другой: хотя растраченные предметы и не мо­гут быть виндицированы, однако могут быть кондицированы от воров и от некоторых других владельцев.

27. Если будет смешан материал двух хозяев по их взаимному соглашению, то новое произведение, которое получилось от смеше­ния, будет общей собственностью хозяев материала; так оно будет, если, например, смешают вина или сплавят золото или серебро. Но если смешают разнородный материал и из этой смеси получится третье тело, например, получится напиток от смешения вина с медом, сплав из золота и серебра, то действует то же правило, и в этом случае нет сомнения, что новая вещь будет общей собственностью хозяев материала. А если будут смешаны случайно или без согласия хозяев материала разнородные материалы или вещества однород­ные, то принято за правило то же самое положение.

28. Если зерна Тиция будут смешаны с твоими зернами, то смесь будет общей собственностью, если смешение сделано по обоюдному соглашению, так как отдельные зерна, которые принадлежали каж­дому из вас в отдельности, соединены в одно с вашего позволения. Поэтому, если смешение произошло случайно или без твоего на то согласия, то ясно, что смесь не будет вашею общей собственностью, так как отдельные зерна продолжают оставаться в прежнем положе­нии, и в этом случае зерно является в такой же степени общей соб­ственностью, в какой считается общей собственностью стадо Тиция, перемешавшееся с твоим. Но если бы все эти зерна удерживались одной из сторон, то против удержавшей стороны предоставляется вещный иск в размере количества зерен, но от усмотрения судьи зависит решить, кому в каком количестве принадлежит хлеб,

29. Когда кто-нибудь возведет на своей земле постройку из чу­жого материала, то он же считается и собственником постройки, так как все постройки, как вещи придаточные, уступают земле, вещи главной. Однако и тот, кто был собственником материала, не пере­стает быть собственником этого материала, но он не имеет права ни виндицировать его, ни вчинить иск об отчуждении этого материала вследствие закона XII таблиц, которым постановляется, что никого нельзя принудить извлечь чужое бревно, застроенное в здание, но что можно заставить заплатить двойную его стоимость по иску de tigno juncto. (Названием tignum обозначается всякий материал, иду­щий на постройки). Это положение принято с целью, чтобы не при­ходилось разрушать построек. Но если по какой-либо причине по­стройка разрушена, то собственник материала может виндициро­вать бревно и требовать его отъятия, если только он уже не получил двойной стоимости.

30. С другой стороны, если кто возведет постройку на чужой земле, то дом делается собственностью того, кому принадлежит зем­ля. Но в этом случае собственник материала теряет свои права, так как материал считается отчужденным с его согласия, причем пред­полагается, что строивший хорошо знал, что возводит здание на чужой земле. Вот почему собственник материала не может его вин­дицировать, хотя бы дом разрушился. Однако известно, что если после вступления строителя во владение хозяин земли станет дока­зывать, что дом — его, и не выплатит стоимости материала и труда рабочих, то его можно устранить возражением на суде, как если бы строитель был добросовестным владельцем. Знающему, что земля чужая, можно поставить в вину то, что он необдуманно строил на той земле, про которую знал, что она — чужая.

31. Если Тиций посадит на своей земле чужое растение, то оно будет ему принадлежать; и наоборот, если Тиций посадит свое рас­тение на земле Мевия, то растение будет принадлежать Мевию, если только в обоих случаях растение пустило корни. Растение, не пус­тившее корней, продолжает принадлежать тому, кому оно раньше принадлежало. Однако с того времени, когда растение пустило кор­ни, право собственности в нем изменяется до такой степени, что мы скажем, что дерево соседа делается собственностью Тиция, если только оно пустило в его землю корни. Разум не допускает, чтобы дерево считалось собственностью кого-то другого, а не того, в чью землю оно пустило корни. Поэтому дерево, посаженное на границе соседней земли, делается общей собственностью соседей, если оно пустило корни также и в землю соседа.

32. На этом основании растения, органически связанные с зем­лей, уступают земле, как вещь придаточная; на этом же основании посеянные зерна также рассматриваются, как вещи придаточные. Но как лицо, построившее дом на чужой земле, может, согласно нами сказанному, возражением на суде устранить собственника земли,
если он будет оспаривать здание, так и тот, кто добросовестно засе­ял чужую землю, может себя уберечь от убытка с помощью того же возражения.

33. Равным образом, и буквы, хотя бы они были золотые, усту­пают в качестве придаточной вещи, пергаменту, так же, как земле уступает все то, что на ней строится или засевается. Поэтому, если на твоих бумажных или пергаментных листах Тиций напишет сти­хотворение, историю, речь, то собственником, по-видимому, будет не Тиций, а ты. Но если ты потребуешь от Тиция своих книг или пергаментов и не пожелаешь уплатить издержек по письму, то Ти­ций в праве будет защитить себя возражением на суде, как если бы он добросовестно достиг владения в этих бумагах и пергаментных листах.

34. Если кто нарисует на чужой доске, то, как думают некоторые, доска, в качестве вещи придаточной, уступает рисунку; другим кажется, что рисунок, какой бы он ни был, уступает доске. Нам, однако, кажется более правильным, чтобы доска уступала рисунку; было бы смешно, если бы рисунок Апеллеса или Парразия служил придатком к простой доске. Поэтому, если лицо, сделавшее рисунок, потребует от собственника доски, владеющего рисунком, его воз­врата и не уплатит стоимости доски, то оно может быть устранено посредством возражения на суде. А если владеющим окажется лицо, сделавшее рисунок, то будет последовательным дать против него собственнику доски аналогичный иск. Если в этом случае истец уплатит стоимость рисунка, то он может быть устранен посредством возражения на суде, как если бы добросовестным владельцем был тот, кто сделал рисунок. Очевидно и то, что если похитит доску тот, кто нарисовал, или кто-либо другой, то собственнику доски предо­ставляется иск из воровства.

35. Если кто купит добросовестно землю не от ее хозяина, кото­рого, однако, почитал хозяином, или если он добросовестно приоб­ретет ее, путем ли дарения или по какому-либо другому законному основанию, то согласно с естественным разумом, решено, что со­бранные им плоды принадлежат ему за работу и старание. Поэтому,
если впоследствии окажется собственник и будет виндицировать землю, то он не в праве искать с ее владельца за плоды, этим по­следним потребленные. Но эта льгота не предоставлена тому, кто владеет чужой землей, зная, что она — чужая. Стало быть, послед­ний принуждается возвратить вместе с землей и потребленные им плоды.

36. Тот, кому в земле принадлежит узуфрукт, делается собственником плодов только в том случае, когда он их сам соберет. Поэтому наследнику узуфруктария не принадлежат те созревшие плоды, которых узуфруктарий не собрал, но они приобретаются собственником. Приблизительно то же самое утверждается и о коло­не.

37. И скот приносит плоды, как, например: молоко, волос, шерсть. Таким образом, ягнята, козлята, телята, жеребята, поросята делаются по законам естественного права собственностью узуфрук­тария. Но ребенок от рабыни не входит в понятие плода, и поэтому он принадлежит собственнику. Было бы абсурдом думать, что чело­век есть плод, так как природа изготовила все плоды для потребле­ния их человеком.

38. Но если кто имеет узуфрукт в стаде, то фруктуарий должен заменить павшие головы скота вновь родившимися. Так оно по мнению Юлиана. Вместо погибших виноградных или простых дере­вьев узуфруктарий должен представить другие: узуфруктуарий дол­жен правильно за ними ухаживать и пользоваться ими, как рачи­тельный домовладыка.

39. Божественный Адриан, следуя естественной справедливости, предоставил клады нашедшему их, если только они найдены в земле, принадлежащей нашедшему. То же самое он постановил на случай открытия клада в месте сакральном или религиозном, но если кто найдет клад в чужой земле случайно, без всякого со своей стороны
труда, то половина клада отходит к нашедшему его, другая полови­на к собственнику земли; согласно с этим Адриан постановил, что если кто найдет клад в земле, принадлежащей Цезарю, то половина его отойдет к нашедшему, другая — к Цезарю. Этому не противоречит то, что если кто найдет клад в земле, принадлежащей фиску, государству, общине, то половина отходит к нашедшему, а другая к фиску или общине.

40. По законам естественного права мы приобретаем вещи так­ же посредством традиции. Ничто так не гармонирует с естественной справедливостью, как то, что воля хозяина-собственника, же­ лающего передать свою вещь другому, считается ясно выраженной. Поэтому телесная вещь, какого бы рода она ни была, может быть передаваема, и переданная хозяином — отчуждается. Таким же точ­но образом отчуждаются трибутарные и стипендиарные поместья. Трибутарными и стипендиарными поместьями называются те, кото­рые находятся в провинции. Согласно нашему постановлению, раз­ница между италийскими и провинциальными поместьями уничто­жена, и если эти поместья передаются, путем ли дарения или прида­ного, или по какому-либо другому основанию, то нет сомнения, что они отчуждаются.

41. Вещи, проданные или переданные посредством традиции, приобретаются покупщиком только в том случае, когда он уплатит продавцу их стоимость или удовлетворит его каким-либо другим образом, представив, например, промиссора или залог. Это соблю­дается по закону XII таблиц; однако правильно говорят, что так оно
и по общенародному праву, т. е. что это соблюдается по законам естественного права. Но если тот, кто продал, принял честное слово покупщика, то должно сказать, что вещь делается собственностью покупщика тотчас же.

42. Безразлично, передаст ли вещь сам хозяин или кто-либо другой, по его желанию.

43. Если хозяин предоставит кому-либо заведование всеми де­лами и если заведующий по поводу этих дел продаст или передаст вещь, то она, согласно сказанному, становится принадлежностью акципиента.

44. Иногда достаточно для передачи вещи одного выражения желания хозяина, без всякой передачи: если, например, лицо, ссу­дившее тебя безвозмездно вещью или отдавшее тебе ее внаймы, или оставившее ее в качестве поклажи, продало тебе ее или подарило. Хотя этим самым вещь оно тебе и не передало, однако тем, что по­
зволяет тебе ее иметь, оно передает тебе и право собственности, как если бы ради этого она и была передана.

45. Далее. Если кто продаст товар, сложенный в кладовой, и вместе с тем передаст покупщику ключи от этой кладовой, то он переносит право собственности в товаре на покупщика.

46. Более того, иногда воля хозяина переносит право собствен­ности в вещи на неизвестное лицо, например, когда преторы и кон­сулы бросают в толпу деньги, то они не знают, что получит каждый из толпы, однако, так как они желают, чтобы каждому принадлежа­ло то, что он получит, то этим тотчас они и делают его собственни­ком.

47. На этом основании наиболее справедливым, по-видимому, будет и следующее: если кто овладеет вещью, оставленной хозяином на произвол, то овладевший ею делается хозяином с момента завла­дения. Оставленным на произвол почитается то, что хозяин бросил, не желая более почитать своим, и потому он тотчас перестает быть
хозяином.

48. Иным предоставляется вопрос о тех вещах, которые в бурю выброшены за борт для облегчения корабля. Эти вещи продолжают принадлежать хозяевам, так как очевидно, что они выбрасываются за борт не потому, что хозяин не желает их более иметь, но для того, чтобы не погибнуть вместе с кораблем. Поэтому, если кто с корыст­ной целью присвоит себе эти вещи, найдя их на море или выброшен­ными на берег, то присвоивший совершил кражу. Эти вещи, по-видимому, немногим отличаются от тех, которые упали с повозки, не будучи замеченными хозяином.

Дата добавления: 2015-05-31