Права профсоюзов

Право на ассоциации

В делах о свободе ассоциаций существует два аспекта: проблемы, возникающие, когда людям мешают вступить в ассоциации по их выбору, или проблемы, возникающие в связи с членством в организациях, особенно в профсоюзах.

Суд и Комиссия различают «ассоциацию» и «собрание». Это было установлено в деле (Young, James and Webster v United Kingdom) (Доклад Комиссии от 1979 года). Комиссия заявила: «Отношения между работниками одного работодателя не могут рассматриваться как ассоциация в соответствии со Статьей 11, потому что они за висят только от контрактных отношений межу работником и работодателем». «Ассоциация» рассматривалась как группа добровольно объединившихся людей для достижения общей цели. В нескольких делах Комиссия и Суд привели два критерия организации, позволяющих ей стать ассоциацией: добровольную основу и общую цель, которой следуют все ее члены. В деле Young лица, подавшие заявление, утверждали, что контракт, заключенный между компанией British Rail и несколькими профсоюзами, нарушил положение Статьи 11 о праве на свободу ассоциаций. Соглашаясь с истцами, Суд постановил, что их не могли принуждать ко вступлению в профсоюз для сохранения работы. Суд заявил:

«Право на создание профсоюзов или вступления в них является особым аспектом свободы ассоциаций...понятие свободы подразумевает свободу выбора при осуществлении этого права».

Гомиен пишет: «Из этого не следует, что отрицательный аспект свободы ассоциации для человека полностью выходит за рамки Статьи 11, и что каждый случай принуждения к вступлению к определенный профсоюз соответствует целям данного положения. Толкование Статьи 11, как разрешающей всякое принуждение в области членства в профсоюзах, было бы ударом по самой сути свободы, которую она призвана гарантировать».

Существуют дела, в которых лицам, подавшим заявления запрещалось вступать в профсоюзы, или они сталкивались с враждебными действиями из-за того, что они являлись членами профсоюза. В некоторых случаях Суд постановил, что лица были наказаны не за членство в профсоюзах, а за их подрывную деятельность.

Статья 11(1) выражает право отдельного лица «создавать профсоюзы и вступать в них для защиты своих интересов», что пред полагает не только принцип свободного создания ассоциаций, но также и положительные обязательства со стороны правительства слушать или отвечать представительствам рабочих.

Самым важным делом о праве на забастовку стало дело (Schmidt and Dahlstrom v. Sweden) (1981 год), серия А, № 21. Лицам, подавшим заявление, которые являлись членами бастующего профсоюза, было отказано в льготах, несмотря на то, что они лично не принимали участия в забастовке. Они заявили, что такой отказ нарушил Статью 11. Суд ответил, что право на забастовку является ограниченным. и что истцы обладали правом коллективных переговоров для установления их льгот.

В данном случае Суд имел два намерения. Во-первых, он признал, что в Статье 11 содержалось разрешение на профсоюзную деятельность. Во-вторых, Суд не допустил смешения Конвенции и трудового кодекса или промышленных отношений. Таким образом, Суд избрал узкое толкование этого статута и избежал бесконечного потока дел о промышленных конфликтах, которые наилучшим образом могут быть разрешены в судебных системах государств-участников.

Гомиен отмечает: «Комиссия и Суд приняли буквальное толкование положения Статьи 11 защищающей право создавать профсоюзы и вступать в них. По чаконам, возникшим на основании вынесенных судебных решений, требования этой Статьи удовлетворены, если существует право на формирование профсоюзов и, их члены получают признание. На сегодняшний день ни Комиссия, ни Суд, не приняли аргументы, относящиеся к эффективности защиты каким-либо профсоюзом своих членов. Например, Суд постановил, что Статья 11 не требует от государств гарантии определенного уровня или типа отношения к профсоюзам, а государство может выбирать свои методы обращения с такими ассоциациями. В деле National Union of Belgian Police (1975 год) профсоюз, подавший заявление заявил, что консультации правительства Бельгии с несколькими крупными профсоюзами за исключением профсоюза Бельгийской полиции составили нарушение Статьи 11... Более того, Суд постановил, что Статья 11 не защищает право на забастовку, позволяя государству выбирать другие способы гарантии профсоюзам их прав на защиту трудовых интересов своих членов. В деле (Schmidt and Dahlstrom v. Sweden) (1981 год) Суд отметил, что:

«Конвенция гарантирует свободу защиты трудовых интересов членов профсоюзов путем профсоюзной деятельности. Договаривающиеся государства должны разрешать и делать возможным осуществление и развитие такой деятельности.»

Однако Статья 11(1) оставляет за государством свободный выбор средств для осуществления этой цели. Предоставление права на забастовку бесспорно является одним из наиболее важных, но существуют и другие средства. Право, не выраженное конкретно в Статье 11, может регулироваться внутренним законодательством, которое может в некоторых случаях ограничивать его применение».

Комиссия объяснила свои мотивы по защите частной деятельности от государственного вмешательства в Заявл. № 10550/83:

«Право создавать профсоюзы и вступать в них составляет особый аспект свободы ассоциации, которая в первую очередь предоставляет защиту от действий государства. Государство не имеет права мешать созданию профсоюзов или вступлению в них...Однако вопрос, поднимаемый в данном деле, касается того, насколько настоящее положение обязывает государство защищать отдельного члена профсоюза от действий, предпринятых против него его профсоюзом. Право создавать профсоюзы включает, например, право профсоюзов на разработку своих внутренних правил, право на самоуправление, право на учреждение федераций профсоюзов и присоединения к ним...в соответствии с этим, решения профсоюзов в этих областях не должны подвергаться контролю и ограничениям со стороны государства. Из этого следует, что такие решения должны рассматриваться как частная деятельность, за которую государство не несет ответственности в соответствии с на стоящей Конвенцией. Защита, предоставляемая этим положением, в первую очередь направлена против вмешательства государства».

С этим тесно связан вопрос о том, что если человек свободен в своем решении вступить в ассоциацию, свободен ли он также не вступать в ассоциацию или не принуждаться к вступлению какую-то конкретную ассоциацию? Этот вопрос был поднят в деле (LeCompte, Van Leuven and DeMeyere v. Belgium) (1981 год) о дисциплинарных процедурах, относящихся к врачам в Бельгии. Профессиональная организация Ordre des medecins обвинялась в регулировании дисциплины в медицинской профессии. Лица, подавшие заявление, утверждали, что как практикующие врачи, они часто были обязаны по закону стать членами Ordre. Несмотря на это Суд постановил, что Статья 11 нарушена не была. Суд решил, что Ordre выполняла законную регулирующую общественную функцию контроля над стандартами в медицинской профессии. В дополнение в этому врачи были свободны вступать в несколько других существовавших медицинских ассоциаций. Суд постановил, что если бы не существовало альтернативных медицинских ассоциаций для работников медицинской профессии, то Статья 11 была бы нарушена, но так как имелся выбор, то нарушения не было.

Суд заключил: «Тоталитарные режимы прибегали в прошлом и продолжают прибегать в настоящем к обязательной регламентации профессий, подменяя традиционные профсоюзы и профессиональные ассоциации закрытыми и исключительными организациями. Авторы Конвенции намеревались предотвратить подобные злоупотребления». Коротко говоря, Суд постановил, что государства имеют право создавать профессиональные регулирующие органы с обязательным членством в тех случаях, когда существуют альтернативные профессиональные организации.

Протокол № 1, Статья 1: Право на беспрепятственное пользование своим имуществом

Во время написания Конвенции, ее составители не могли достигнуть соглашения о том какие именно права должны быть включены в основной документ. Вследствие этого некоторые из прав были добавлены в протоколах, включая право беспрепятственного пользования своим имуществом, право на образование и право на тайное голосование. Единственное экономическое право из перечисленных в Конвенции, право на владение имуществом обеспечивается в этой Статье. Однако это право не абсолютно. Никто не может быть произвольно лишен имущества, это может произойти лишь в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права».

Как и ожидалось, в центре правового толкования в делах о лишении имущества оказалось слово «произвольно». Никто не оспаривает права государства на отчуждение имущества, и во время написания этого протокола лейбористская партия в Великобритании находилась в самом разгаре программы по национализации имущества. В обширном праве, возникшем на основании вынесенных судебных решений по этому вопросу, из настоящего положения выделились три основных правила. Во-первых, беспрепятственное пользование имуществом обеспечивается без определения понятия имущество. Во-вторых, должны быть перечислены условия законного отчуждения личной собственности, что привело к накоплению обширной судебной практики. В-третьих, служит ли утверждение, что пользование собственностью может регулироваться, государственным интересам. Из этого вытекает различие между лишением имущества и контролем над его использованием.

В толковании фразы «беспрепятственное использование» Суд делает различие между понятиями лишения имущества и контроля над его использованием. Судебный прецедент был установлен в деле (Sporrong and Lonnroth v. Sweden) (1982 год), в котором лица, подавшие заявление, оспаривали постановление муниципалитета Стокгольма, дающее городу право на принудительное отчуждение любой собственности. Приводя Статью 1 протокола № 1, Суд принял решение в пользу истцов, констатируя, что применение Шведского законодательства нарушило их права на беспрепятственное пользование своим имуществом. Решение Суда вновь подтвердило его мнение, что в соответствии с Конвенцией, необходимо соблюдать равновесие между интересами отдельного лица и интересами общества. Суд постановил, что особенно в случаях лишения собственности или наложения ограничений на ее использование, необходимо обеспечивать справедливость процедуры вынесении решения и право отдельного лица на обжалование произвольных решений государства об отчуждении имущества, или определении размера возмещения убытков.

Гомиен пишет: «При рассмотрении дел (Lithgow and Others v. United Kingdom) (1987 год) и (James and Others v. United Kingdom) (1986 год) Суд более подробно изложил свое мнение по вопросу о равновесии между интересами частных лиц и общественными интересами. В последнем из этих дел заявители оспаривали действие законодательного акта Великобритании, дающего право некоторым долгосрочным арендаторам жилищной собственности на при обретение части этой собственности у ее владельца, в ряде случаев. по цене ниже справедливой рыночной цены на момент совершения сделки. Не найдя нарушения права на собственность, Суд постановил:

«Понятие «интересы общества» является расширительным по своей природе.... Признавая, что законодательным органам для проведения социальной и экономической политики должно предоставляться широкое поле усмотрения, Суд будет уважать оценку законодательных органов при определении того, что находится «в интересах общества» за исключением тех случаев, когда их решение является совершенно необоснованным. Передача собственности, осуществляемая в рамках законной социальной, экономической или другой политики, может соответствовать «интересам общества», даже если все общество в целом не получает доступа к использованию переданной собственности».

Понятие собственности было расширено за пределы частной собственности и включает акции и договорные денежные претензии. Несколько лиц греческой национальности возбудили иск против своего правительства за убытки, включая оплату залоговых облигаций во время действия договора, заключенного ими с военным правительством Греции начала 1970-х годов. С возвращением гражданского правительства договор был прекращен и обе стороны договорились на арбитражное разбирательство для разрешения иска. Однако, в это время национальные законодательные органы приняли закон, уничтожающий положение об арбитраже в начальном договоре и аннулирующий вознаграждение по арбитражу. Суд установил явное нарушение Статьи 1 протокола № 1:

«В соответствии с прецедентным правом, установленным международными судами и арбитражными коллегиями, каждое государство имеет суверенное право вносить поправки или даже прекращать действие контракта, заключенного с частными лицами, в том случае, когда оно выплачивает компенсацию...Это отражает признание первенства государственных интересов по сравнению с договорными обязательствами, и принимает во внимание необходимость сохранять справедливое равновесие в договорных обязательствах. Однако одностороннее прекращение контракта не имеет силы по отношению к определенным важным положениям, например, к положению об арбитраже. Изменение установленных механизмов внесением авторитетной поправки в такое положение даст возможность одной из сторон избежать правосудия в конфликте, по отношению к которому и было создано специальное положение об арбитраже».

Гомиен, Харрис и Зуаак замечают: «Важно что в тексте этой Статьи нет явных гарантий права на компенсацию убытков, понесенных в результате нарушения права на собственность. В отличие от большинства положений Конвенции эта Статья защищает интересы не только физических, но и юридических лиц, например компаний. Данный аспект настоящей Статьи исключительно важен в связи с тем, что экономические системы государств-участников основаны на принципах частного владения собственностью и свободы создания экономических единиц таких как «юридические лица». Однако Суд также расширил толкование термина «лицо» в настоящей Конвенции, разрешив церквам, как неправительственным организациям и некоммерческим самостоятельным правовым единицам поддерживать жалобы по Статье 1 протокола № 1».

В последующих Статьях рассматриваются права на образование и свободные выборы. Право на образование подробно определяется в Статье 3, хотя не так пространно, как в Статье 25 Между народного пакта о гражданских и политических правах, которая определяет это право на индивидуальной, а не на институцианальной основе:

«Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются про водить свободные выборы с разумной периодичностью путем тайного голосования и в таких условиях, которые обеспечат свободное волеизъявление народа в выборе законодательной власти».

В деле Mathieu-Mohin and Clerfayt, Серия А, № 113, 1987 год, Суд постановил, что на положения этой Статьи могут ссылаться как государства, так и отдельные лица. Робертсон и Меррилз пишут: «Из чего состоит это право? Одним из первых в прецедентом праве был рассмотрен вопрос о праве на голосование. В данной области толкование Протокола значительно изменилось. В своих ранних решениях Комиссия пришла к выводу, что в Статье 3 не гарантируется право отдельного лица на голосование, и данная статья целиком посвящена институциализации права на проведение свободных выборов. В последующие годы она изменила свою позицию и пришла к решению, что в Статье 3 преимущественно содержится требование всеобщего избирательного права и, вследствие этого, предоставляются субъективные права голосовать или быть кандидатом на выборах».

Суд принял широкое толкование термина «законодательная власть», не ограничивая ее одной из трех ветвей правительства, а включая каждый правительственный орган государства, который имеет власть над его гражданами. Другие, относящиеся к выборам вопросы включают следующие: какие условия членства требуются для создания политической партии? Насколько политическим партиям дозволено получать финансовые субсидии? Кто может быть кандидатом? Какого рода речь допускается в предвыборной кампании? Кто имеет доступ к средствам массовой информации? В деле Mathieu-Mohin and Clerfayt Суд постановил: «Избирательные системы стремятся достичь едва ли сопоставимых друг с другом целей, с одной стороны, достаточно правдиво отражать общественное мнение, с другой, направлять течение мысли для того чтобы содействовать развитию ясной и связной политической воли». Для Суда упоминаемое в Статье 3 право на свободное выражение своего мнения, предполагает право на свободу выражения, гарантируемое в Статье 10, и «принцип равного отношения ко всем гражданам в осуществлении их права голосовать и права быть кандидатом на выборах».

Дата добавления: 2015-05-31