Огненное воскресенье

Часть шестая

Проснулась я рано, дома было тихо. С кухни не доносился аромат вкусного завтрака, который в воскресные дни в нашей семье был неким ритуалом. Завтракали мы всегда в гостиной, мама красиво сервировала стол в традициях какой-нибудь страны. Вот так я с детства в форме игры получала новые знания о культуре, особенностях разных народов: англичан, французов, финнов, немцев, японцев. Мама учила меня иностранным языкам, этикету, истории. Воскресные дни были настоящим событием и праздником еще и потому что мы просто были вместе, и никто и никуда не спешил. Мы много разговаривали, смотрели старые фильмы, в хорошую погоду ходили в походы, устраивали пикники на природе.

Мама, чтобы быть со своим мужем, отказалась от собственных амбиций в карьере. Может быть, она и права. Она стала помощницей и вдохновительницей своему мужу. А что она получила взамен? Любовь, счастье, радость, гармонию. Она любит и любима, а что может быть лучше? Не к этому ли стремится человек? «Да прилепится муж к жене, а жена к мужу, и будут оба, как одна плоть». Наверное, так и должно быть. Моим родителям повезло, любовь - их награда. И даже находиться с ними просто рядом - одно удовольствие, купаться в ауре счастья, взаимопонимания, любви. Только сейчас я стала понимать, как много мне в жизни дано, и какое счастье, что у меня есть такая семья!

Я взяла со стола мобильный телефон, и набрала мамин номер.

- Доченька! Привет! Как ты?! – услышала я родной голос и улыбнулась. На душе стало спокойно и легко.

- Все хорошо, мам, но я скучаю! – сказала я и смахнула слезу со щеки.

- Ты мое солнышко, я тоже скучаю! Как у тебя дела?

- Все хорошо, - солгала я, не желая расстраивать родителей.

- Ты что-то не договариваешь? - немного взволнованным голосом спросила мама.

- Да нет же, все отлично! Мам, я просто очень соскучилась! – я старалась говорить как можно бодрее. Поняв, что вот-вот расплачусь, я поспешила попрощаться:

- Я еще позвоню! Целую вас!

- И мы тебя целуем, детка. Береги себя!

- Конечно! Пока!

Закутавшись в плед, я вышла на балкон. На улице было еще темно, прохладно, туманно, воздух был густым и влажным. Мне вспомнились слова краснокожего о конце времен, судном дне, рождении молний. Зачем я получила эту информацию? Что я могу сделать? Как я могу быть готовой к будущим событиям? Я избрана, но для чего? И о каком шансе говорил краснокожий? Может просто все забыть и жить дальше, словно ничего и не было? Вдруг на груди сильно заныла метка молнии, словно говоря: «если ты забудешь, то я напомню!»

Солнечный свет, робко пробирающийся сквозь тучи, отвлек меня от размышлений над вопросами, которые пока не имели ответов. Я вернулась в комнату и надела черные джинсы и желтый объемный джемпер крупной вязки. Медленно, задумчиво, словно пребывая в прострации, я спустилась в кухню и сварила себе крепкий, ароматный кофе - в медной, с оловянным покрытием, турке. Неожиданно зазвонивший мобильный телефон заставил меня вздрогнуть.

- Слава, привет! Это Давид Гроссман! Я тебя не разбудил?

- Привет! Нет, не разбудил, рада тебя слышать!

- Твоя машина уже готова, я могу тебе ее сегодня пригнать!

- Было бы здорово, но мне неудобно так тебя беспокоить!

- Ну, о чем ты! – с напускной строгостью сказал Давид, а потом, смягчив голос, добавил: - Мне это в радость!

- Тогда до встречи, жду! – просияла я.

В ожидании Давида я устроилась на веранде, в уютном ротанговом кресле, с ноутбуком и чашечкой только что сваренного кофе. Услужливая память стала, как слайды, прокручивать последние события. Передо мной опять, очень явно возник образ краснокожего. В голове зазвучали его слова: «конец времен приблизился! И единственное, что должно быть сегодня важным для тебя - это твоя готовность к грядущим событиям!» О чем же он говорил?!

Мои пальцы запорхали по клавиатуре. Интересно! Передо мной появился текст Евангелие, где сказано, что «не ваше дело знать времена и сроки, которые положил Отец во власти Своей». Но с другой стороны было сказано: «смотрите, чтобы день тот не постиг вас внезапно: ибо он, как сеть, найдет на всех живущих по всему лицу земному». «Тот, кто будет читать Апокалипсис перед концом мира, будет поистине блажен, ибо будет понимать то, что совершается. А, понимая, будет готовить себя. Читая, он будет видеть в событиях, описанных в Апокалипсисе, те или другие современные события».

В тексте, который я нашла на одном из сайтов, говорилось:

«ОТКРОВЕНИЕ»

«Надо сказать, что нам, последним представителям рода человеческого, предстоит соучаствовать в самой страшной войне добра со злом, о которой написано столько пророчеств и предсказаний».

Вы задаете вопрос «почему»?

Поколебавшись в вере, забыв о чистоте и правде, возгордившись своим земным могуществом, славой, захотев «рая на земле, а не на небе»... забыв об истине... За великое падение людское будет послано и великое наказание, страшное испытание для всех живущих на земле. Земля не раз омоется кровью, голод спустится на землю и соберет страшную жатву свою.

«Скорбную жизнь оплачет тогда вся земля, оплачет море и воздух, оплачет и солнце, оплачут дикие звери вместе с птицами, оплачут горы и холмы – и все это благодаря роду человеческому за то, что уверуют они в обольстителя, примут изображение этого нечестивца». Настанет царство зверя на земле. Ему будет «дана власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем, и поклонятся ему все живущие на земле». Его царство – это мир «ритуально значимой грязи», это мир разврата, мир – рабства, хаоса. Это время мирового экономического кризиса, мировой войны. Люди примут зверя и будут ему рукоплескать! Зверь поставит каждому человеку на лоб или руку свой знак (электронный чип, который будет служить неким аналогом документа, удостоверяющего личность). Почему люди примут его, почему на руках внесут "на трон", почему даруют власть над собой??! Зверя примут за спасителя, так как люди обманутся его сладкими, манящими речами, обещаниями. Приняв зверя и возведя его на престол, мир подпишет себе смертный приговор. Это и будет конец современной цивилизации.

Центральная идея «Апокалипсиса» - это борьба Добра со злом, война, которая уже сейчас идет в душе человека и распространяется на все стороны жизни.

От того, что я прочитала, мороз пробежал по коже! Я встала с кресла и, размышляя о прочитанном, зашагала по длинной веранде. Сквозь прозрачную стену и куполообразный потолок открывался великолепный вид на сосны, кедры и ели, которые росли прямо на нашем участке. Тишина, звенящая, почти потусторонняя, прервалась шумом подъезжающей машины. Глухо хлопнула дверца и через несколько секунд в дверь позвонили. Я сняла трубку домофона.

- Слушаю Вас!

- Слава?! Это Давид Гроссман!

Я быстро вышла на улицу встретить Гроссмана.

- Давид, привет! – просияв от счастья, сказала я.

Давид улыбнулся и протянул мне ключи от моей машины. И тут я заметила, что одеты мы с Давидом были одинаково. Темные джинсы и желтые джемпера. Отметив это, я улыбнулась.

- Славушка, принимай работу! – По-моему называть меня «Славушкой» Давиду доставляло какую-то особую радость.

- Давид, я даже и не знаю, как тебя благодарить!

- Пустяки!

- Может быть, ты не откажешься от чашечки кофе или чая?! – очень любезно предложила я.

- Спасибо, я не откажусь ни от чая, ни от кофе! – потирая руки, довольно проговорил Гроссман.

Я пригласила Давида в дом, и проводила в гостиную.

- Прошу, располагайся! – сказала я и на минуту замерла, проследив за внимательным, все подмечающим взглядом Гроссмана. Я боялась даже вздохнуть и чувствовала себя как человек ожидающий приговора в зале суда.

Давид, рассмотрев гостиную, заключил:

- У вас уютно, свободно, красиво! И дышится легко!

- Спасибо, - наконец выдохнула я. Как это ни странно, но мнение Давида для меня было более чем важным.

… Я заварила чай и вернулась в гостиную с подносом, на котором восседал белый пузатый фарфоровый чайник, две хрупкие, элегантные бледно-розовые китайские чашечки, а также блюдо, наполненное янтарным, круглым виноградом, клубникой, и дольками желтого манго. Расположившись у камина, на белых медвежьих шкурах, мы мило разговаривали. Как же мне с Давидом было просто, легко, интересно, свободно, спокойно. Создавалось впечатление, что мы знакомы с самого детства. В камине потрескивали поленья. Огонь, как будто бы рвался из оков на свободу, трепетал, создавая интересные очертания в тенях на стене. Сама обстановка располагала к тому, чтобы услышать какую-то тайну. Сегодня была моя очередь задавать вопросы.

- Давид расскажи, а какой ты? - спросила я, и внимательно посмотрела на своего собеседника.

- Я?! – глаза Давида блеснули, и его образ словно стал источать шарм и обаяние.

И я поняла, что суть человеческой красоты вовсе не во внешности, фигуре, цвете кожи или волос, не в возрасте, а именно в живом блеске глаз, в энергетике. Давид поднял глаза вверх, чуть прищурился и продолжил:

- Я люблю играть по жизни, но в самом хорошем смысле этого слова. Я не имею в виду азартные игры. Считаю, что жизнь – это самая потрясающая игра, где самые большие ставки и накал страстей велик. Признаюсь честно, я люблю побеждать. Прежде всего, люблю побеждать себя и свои страхи. «Сознательный авантюризм – вещь страшно увлекательная», - вспомнил Давид слова какого-то политика и улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.

Слушая Давида, я начала понимать, что искала раньше, и почему мое сердце было холодным по отношению к другим мужчинам.

- Давид, расскажи мне о твоей семье. Кто твои родители?

- Мои родители трагически погибли, когда мы с братом были еще совсем маленькими, - грустно сказал Гроссман и посмотрел куда-то вдаль.

- Мне так жаль!

- Двойная фамилия, это единственное что у меня от них осталось.

- Двойная фамилия?! – переспросила я.

- Гроссман-Хасид, - назвал Давид свою полную фамилию. - Первая часть - мне досталась от отца, вторая - от матери.

- Расскажи мне о них, - попросила я.

- Конечно.

Давид прилег на медвежьей шкуре, расстеленной на полу, у камина и начал свой рассказ:

- Все, о чем я сейчас расскажу, я знаю из маминого дневника, наших с братом воспоминаний… Для бабушки и дедушки эта тема слишком «больная», они не любят вспоминать.

В Иерусалиме, в достаточно богатой, влиятельной семье Гроссманов родился долгожданный сын. Его назвали Растиславом. Родители возлагали на сына большие надежды. Когда юноше исполнилось 18 лет, его женили на девице из известного, богатого рода. Молодым выстроили собственный дом и наполнили его богатством. Растислав не любил свою жену и был очень несчастлив в браке. Все в жизни перестало его радовать. Но, судьба штука непредсказуемая… любовь все-таки вошла в дом Растислава в лице молоденькой красавицы - Евы Хасид, которую наняли помощницей по хозяйству. Ева была грациозна, добра, благочестива, скромна. Растислав влюбился в нее бесповоротно. Однако благословения на развод Растиславу семья не дала и запретила встречаться с бедной девушкой. Отец Евы тоже был категорически против их союза.

Мой отец впервые пошел наперекор всем и вся. Он взял свою любимую и бежал с ней в пустыню Негев - царство камня и песка. Каменистая пустыня произвела на молодых неизгладимое впечатление. Горные цепи, скалы, песок – все это стало домом для моих родителей. Сначала они жили отшельниками в шалаше. Отец ходил на охоту. Еду готовили на костре. Удобств не было никаких, но Ева и Растислав были абсолютно счастливыми. Через некоторое время появился на свет их первенец – великолепный малыш с необычными васильковыми глазами. Его назвали Моше. Моше прожил всего год и умер от укуса ядовитой змеи. Ева и Растислав плакали день и ночь о своем сыне. Дни шли, а их горе не ослабевало. И вот однажды Ева начала молиться и просить у Бога прощения за то, что она разрушила семью. Она ходила на гору Карком [4] и проводила там дни напролет. Шли месяцы, годы и вот молитва моей матери была услышана. Ева родила снова сына, которого назвали Шмуэлем (это мой старший брат).

Чуть позже, где-то на севере пустыни Ева и Растислав присоединились к кибуцу – сельскохозяйственной Израильской коммуне. Их быт немного наладился. Растислав построил небольшой дом, стал пасти овец. Ева возделывала огород. Несмотря на тяжелую работу, мир вокруг влюбленных был раскрашен в яркие, солнечные краски. Прошло еще два года, и Бог благословил моих родителей еще одним ребенком (это уже был я). Мама назвала меня в честь великого царя Давида.

Прошло несколько лет, но первая жена отца Ревекка, которая не могла смириться с предательством своего мужа, хотела отомстить. Она, переодевшись в старуху-странницу, пришла к нам и попросилась на ночлег. Увидев, какая любовь царила в нашем доме, рассудок Ревекки окончательно помутился от зависти и злобы. Она убила моих родителей, подсыпав яд им в пищу. Вот так в одночасье мы остались сиротами. Нас с братом Ревекка заперла в погребе, а сама ушла. Мы пытались открыть дверь, но не могли. Мы были еще слишком маленькими. Шмуэлю было семь, а мне пять лет. В погребе было темно и очень страшно. Но там было и много припасов. Так что голод нам не грозил. Сколько мы вот так просидели сложно сказать… в полной темноте… неизвестности… страхе.

Ревекка вернулась в свой дом. Я не знаю что произошло, но она все рассказала моему деду, своему свекру. Дедушка приехал за нами. Ревекка покончила с собой, сбросившись с отвесной скалы. Вот так все и закончилось… глупо, безрассудно, печально.

Я очень скучаю по родителям, и, несмотря на то, что прошло уже так много лет, я не смирился.

Давид, на этой фразе, закончил свой рассказ. В камине догорали поленца, и превращались в тлеющие угольки. Я смотрела на Давида, и мне казалось, что я могла бы, вот так, просидеть, слушая его не только всю ночь, но и тысячу лет! Я сопереживала Давиду и чувствовала себя такой беспомощной, понимая, что не могу ничем помочь. Хотя, нет, кое-что я могу! Могу дарить ему свою любовь, тепло, заботу… быть ему помощницей и вдохновительницей, и хотя бы как-то заполнить его душевную пустоту. Ведь любовь бывает разной, и нет ничего сильнее, чище и лучше любви на этом свете!

- Слава, а у тебя есть гитара? – неожиданно спросил Давид.

- Да, сейчас принесу, - ответила я.

Давид взял гитару и заиграл какую-то известную мелодию, потом запел:

«Слишком часто звезды гаснут,
Падают с небес, всему есть свой конец
Слишком быстро сгорают так близко
Кажется - мечта, но снова пустота..

Но ничего нет сильней любви
Она как свет где-то там вдали…

Она одна может нас спасти
Все объяснить и за все простить…
И мы приходим в эту жизнь,

чтобы просто любить…»

Обстановку безмятежности и счастья, которые меня словно обволакивали в присутствии Давида, вдруг прервала ноющая боль от шрамов, оставленных молнией. Страх, противный, терпкий медленно стал подниматься из груди, к горлу зажимая его словно железной перчаткой. Мне стало трудно дышать. Я испуганными глазами посмотрела на Давида.

- Слава, с тобой все в поряд… - не успел Давид закончить фразу, как вдруг раздался громкий звук, похожий на залп артиллерийского оружия. Стекла в доме зазвенели. Давид схватил меня за руку и вытащил на улицу. В небе, над лесом вырос очень яркий столб света.

- Давид, что это?! – срывающимся на визг голосом покричала я.

- Я не знаю!!!

Чуть левее от вспышки, небо раздвоилось. Как, если бы из жерла вулкана, широким огненным языком вырвалось яркое рыжее пламя, которое словно затопило часть неба. Теплый ветер всколыхнул наши волосы. Давид притянул меня к себе и закрыл мою голову ладонями. Мое сердце учащенно билось от страха перед новой стихией и, как это ни странно, от восхищения и переполнявших меня чувств, вызванных невероятной красотой разливающегося по небу красно-желтого пламени. Черные и белые клубы дыма бурлили, пенились и распространялись по небу с невероятной скоростью. Вдруг снова послышался удар-хлопок, а после гулкий стук, или скорее залпы пушек, которые стреляли, находясь от нас на приличном расстоянии. Такое впечатление, что с неба падали тяжелые камни. Земля дрожала под ногами. Мы стояли, как вкопанные не решаясь пошевелиться.

- Слава, смотри! – крикнул Давид и показал в сторону леса.

Огонь в эпицентре взрыва быстро разрастался, словно горящая лава вытекала из кратера проснувшегося древнего вулкана. Давид быстро достал мобильный телефон, и уверенно набрал какой-то номер. Я не слушала, о чем и с кем он говорил. Напряженно, затаив дыхание, я наблюдала за тем, что происходило вдалеке. На холме, где падал, и горел лес, было светло-светло! У меня слезились глаза от ярких вспышек. Вдруг снова раздался страшный гром. Новый всполох света заставил меня зажмуриться. Я вздрогнула и, обессилев от напряжения, сползла по косяку веранды вниз, на землю, продолжая наблюдать за алым заревом на горизонте. Пламя бушевало. Горячее дыхание ветра снова лизнуло лицо и потрепало за волосы. Беспорядочные клубы дыма от первого взрыва властно протянули во все стороны свои длинные щупальца, которые превратились в темно-серые облака, сквозь которые проглядывали зловещие багряно-красные всполохи.

Давид с кем-то говорил, и внешне сохранял абсолютную уверенность и спокойствие.

«Самообладания ему не занимать!»

- Что происходит?! – еле слышно задала я вопрос… в никуда.

- Слава, давай вернемся в дом! – Давид протянул мне руку и помог подняться.

* * *

Поджав ноги, по-турецки я сидела на диване и обнимала пуховую подушку в красной наволочке. Хуже нет, когда ты не понимаешь, что происходит, и как с этим бороться. Давид по-прежнему разговаривал по телефону и как только он отключил мобильный, я выжидающе на него посмотрела.

- Слава, я разговаривал с моим братом, он генерал-майор МЧС. Пока что никто и ничего толком объяснить не может. В той стороне, где мы с тобой наблюдали взрыв и пожар, территория не заселена, там только лес. На место происшествия уже выехали службы, как только что-то прояснится, брат мне позвонит или приедет сюда, к нам с тобой.

- Давид, может быть нам поехать в том направлении? Может быть, там кому-то нужна помощь?!

Давид снисходительно улыбнулся и посмотрел на меня, как на неразумное дитя.

- Слава, там будет все оцеплено, да и что мы сможем сделать? Тем более, пока не понятно, что конкретно произошло.

- Тогда может быть, поужинаем?! – предложила я, хотя аппетита у меня лично не было.

- Было бы просто замечательно! – радостно подхватил мою идею Давид.

Я направилась в кухню и по фирменному бабушкиному рецепту приготовила курицу и спаржу.

- М-м-м…пахнет вкусно! – на распев протянул Давид.

- Проходи, будем пробовать! – сказала я, украшая листьями петрушки приготовленное блюдо.

- Если это последний день в истории планеты, то я провожу его в самой приятной компании!

Давид подошел и взял меня за руки, а меня словно обдало жаром… как будто ток прошел по венам, как будто земля ушла из-под ног. Я не думала, что испытаю нечто подобное! Встретив Давида, весь мой внутренний мир рухнул в одночасье, и выстроился вновь.

- Если исходить из того, что я сегодня прочла в пророчествах, то это не последний, а скорее первый из дней, которые предсказаны как «последние», - сказала я, не намереваясь развивать данную тему, и посмотрела в окно.

Через густой туман и серые тучи проникли первые, мягкие солнечные лучи. Вдруг раздался пронзительный звонок в дверь.

- Слава, я уверен, это мой брат Шмуэль, я пойду его встречу.

- Да, конечно! – согласилась я.

Давид вышел из дома во двор. Я совершенно отчетливо услышала незнакомый мне мужской голос, который, видимо, принадлежал Шмуэлю. Разговор братьев не занял и минуты. И я, продолжала снова и снова удивляться своим новым возможностям - находясь в доме, в кухне, я отчетливо слышала каждое их слово.

- Район взрыва полностью разрушен, - сказал незнакомый мне голос. - Но огонь, на удивление быстро, удалось усмирить. Необычно еще и то, что сотни деревьев вырваны с корнями, а ближайшие к эпицентру взрыва остались стоять невредимыми. В земле образовалась огромная воронка. Датчики слежения из космоса зафиксировали невероятную электромагнитную активность в этой точке. Предположительно, что несколько десятков, а может быть и сотен молний одновременно ударили в это место. Что само по себе просто невероятно! Есть предположение, что это лишь маленький осколок огромного метеорита, который с катастрофической скоростью приближается к нашей планете. И если ученые не найдут возможность его остановить…

- Звучит не утешительно, – тревожно сказал Давид. - Пойдем, я сейчас тебя представлю Ярославе. Постарайся ее успокоить, ну скажи, что это обычное явление… мне эта девушка очень дорога.

- Давид, я понял! Да ты не волнуйся, все обойдется. Сейчас ей ничего не угрожает!

- Ты знаешь, я бы в этом не был так уверен! Она за последние дни и так достаточно натерпелась.

Спустя пару секунд, в гостиную вошел Давид и коренастый, среднего роста мужчина, одетый в обычный темный спортивный костюм, слегка потертую, защитного цвета ветровку. Мужчина не был коротко стрижен, и, не смотря на то, что его лицо было напряженным и немного уставшим, его можно было назвать красивым. Бронзовая кожа, блестящие черные, тугие пружинки волос обрамляли крупное лицо.

- Слава, это мой брат Шмуэль.

- Очень приятно, - сказала я и протянула руку для приветствия.

Шмуэль обхватив мою ладонь обеими руками, затряс ее в приветственном жесте, при этом улыбался он очень задорно, заразительно.

- Взаимно! Да вы красавица! Я понимаю своего брата!

Я смущенно улыбнулась и пригласила Шмуэля к столу.

- Ярослава, вы…

Я прервала Шмуэля, слегка коснувшись его руки, и попросила: - Обращайтесь ко мне «на ты», хорошо?!

- Хорошо, если и ты примешь такое же условие!

- Согласна, принимаю!

- Ярослава, я уже Давиду сказал, о том, что… огонь локализован. Но обстоятельства будут еще уточняться, - деликатно сообщил информацию Шмуэль.

Я, принимая условия игры, не стала задавать лишних вопросов, ценя заботу Давида.

- Ярослава, у нас в конце недели намечается «вылазка», и я, опережая Давида, хочу тебя пригласить.

- Что за «вылазка»?!

- На природу с нашими родственниками и друзьями.

- С удовольствием принимаю приглашение!

- В субботу… я за тобой заеду, - сказал Давид.

- Отлично, значит в субботу! – подтвердила я.

Время за разговорами с Давидом и Шмуэлем пролетело незаметно. Пришла пора прощаться с гостями.

Оставшись в доме одна, я почувствовала себя словно в клетке. Я легла на диван и уставилась на тлеющие угли в камине. Интересно! Огонь может быть сильной, наводящей настоящий ужас, все разрушающей стихией, которую не так-то легко усмирить. А в камине огонь спокойный, маленький, тихий, добрый, дарящий приятное тепло.

- Огонь в камине он тоже, как и я, сегодня, просто в клетке, - шепотом сказала я, и удивилась собственным словам.

Вскоре мои веки отяжелели, и я заснула, размышляя о силе, которая может скрываться где-то в глубине нас.

Я проспала всего пару часов, а когда проснулась, то все произошедшее казалось мне значительно более сложным. Потому что я не знала чего ждать дальше. День был ясным, но солнца не было. Я решила прогуляться по лесу. Ощущение собственного бессилия, непонимание того, что происходит в мире, да и в моей собственной душе, повели меня к природе, словно к некому мудрому источнику жизни. Я брела между деревьев, осторожно пробиралась сквозь высокие, разросшиеся черничные кусты, болотистая почва хлюпала и чавкала у меня под ногами. Прогулка действовала на меня успокаивающе. Лес был тихим. Небо заволокли кучевые облака. Грозы не будет! Я в этом была уверена. Легко ступая по мягкому ковру из опавших еловых иголок, обойдя несколько камней-валунов, я обнаружила сваленное недавним ураганом дерево. Сначала я присела на него, как на импровизированную скамейку и задумалась. Потом и вовсе прилегла на ствол поваленного дерева, подложив себе под голову свернутую валиком ветровку, и закрыла глаза.

«Мне здесь так хорошо! – думала я. - Неужели скоро не будет этого леса, которому, быть может целая тысяча лет, не будет людей, а страшная природная стихия, спровоцированная неправильным поведением человека, сметет все на своем пути?! Конец времен приблизился…» - от таких мыслей я поежилась.

Вдруг все вокруг заволокла густая пелена. Деревья, небо, земля, все исчезло в страшной, зловещей темноте. Стало совсем тихо. Я слышала только стук своего сердца. Тук-тук-тук... Ритмично, попадая точно в такт, послышались и шаги. Я немного испугалась, хотела бежать, но кругом была лишь чернота. Ничего не было видно. Наступила полная дезориентация. Вдруг невдалеке показался красный огонек, потом второй, потом вокруг меня зажглись десятки красных глаз-огней. Совсем рядом появился невысокий человек, лицо которого было скрыто под серым капюшоном. Он быстро приблизился и занес надо мной руку с острым, длинным ножом и вонзил его мне прямо в сердце. Я упала, больно ударившись о землю, тут же открыла глаза и огляделась. Я в лесу… одна. Машинально дотронувшись до груди в области сердца, я поняла, что просто заснула, и мне снова приснился кошмар. На улице стало заметно темнее. Сумерки сгустились. Заморосил мелкий дождь, который, соприкасаясь с землей, стал издавать звуки, похожие на шаги крадущегося человека. Я задрожала и не на шутку испугалась, что мой сон сейчас может стать явью. Поднявшись с земли, я схватила свою ветровку.

«Как же далеко я забрела! Очень надеюсь на то, что я не заблудилась!»

В лесу становилось все темнее, и мне было уже сложно ориентироваться. На свое счастье, невдалеке, я услышала звуки проезжающих машин и лай собак.

- Слава Богу, я выбрала правильное направление!

Через несколько минут я выбежала на дорогу, от которой до дома оставались уже считанные шаги. Зайдя за ворота и захлопнув за собой калитку, я, наконец-то, с облегчением выдохнула.

* * *

Вся следующая неделя пролетела как один миг. С телевизионных экранов выдвигались самые различные версии произошедшего пожара в лесу. Кто-то говорил, что виной всему молнии, кто-то винил якобы упавший метеорит, некоторые, особенно впечатлительные люди, были уверены в том, что это дело рук инопланетян. Общество терялось в догадках, и было не на шутку напугано.

Дата добавления: 2015-05-26