Мэрилин Кей 2 страница

Потом он ясно почувствовал укол в руку, более болезненный, чем предыдущий, и проснулся.

В палате он был один. В окно струился свет. Он поднял голову, попытался сесть, но это оказалось слишком болезненным; голова опять откинулась на подушку.

Дверь открылась, и в палату вошла молодая женщина, в розовом переднике, катя перед собой тележку с подносом. – «Доброе утро!», ободряюще сказала она, - «Как вы себя чувствуете?»

- «Хорошо, только больно пошевелиться».

- «Скоро медсестра принесет ваше лекарство. Как насчет завтрака? Вы голодны?»

- «Нет», ответил он, но она не обратила внимания на ответ. Нажатием кнопки на кровати, она привела ее в полусидящее положение, кстати, довольно безболезненный процесс. Затем поставила поднос на колени.

Он безразлично смотрел на пищу. - «Я действительно не голоден».

- «Попробуйте поесть хоть немного», убеждала она.

Без особого энтузиазма, а только затем, чтобы избавиться от этой девушки, он взял тост и откусил немного. Девушка одобрительно улыбнулась и ушла. Он откусил еще раз, и, к своему удивлению, проглотил оба куска. Через некоторое время пришел санитар с тазиком с водой. Кена обтерли губкой, но самостоятельно разрешили почистить только зубы. После этого пришла медсестра и принесла лекарства. Это сняло боль, но в сон не потянуло. И в целом он начал себя чувствовать почти человеком.

Должно быть, и выглядел он по человечески, потому что когда пришли родители, навестить его, то очень обрадовались. Мама начала тараторить об отчетах доктора. Что он может вернуться домой завтра или послезавтра, как только научится управляться с костылями, но вот отец был странно тих. В то время, пока мама что-то лепетала, Кен почувствовал что-то странно, что-то было не так.

- «В чем дело?», спросил он.

Родители переглянулись.

- «Джеку еще хуже, чем мне? Он сможет играть сегодня?»

Отец сжал его руку. – «Сын…ты должен быть сильным. Нам нужно тебе кое-то сказать, но это очень тяжело».

У Кена было ужасное предчувствие, что он знает, о чем пойдет речь. Он больше не сможет играть в футбол. Он мысленно поклялся себе, что справится с этим.

- «В чем дело, папа?»

- «Джек не сможет играть сегодня, Кен. Он умер».

К такому он себя не подготавливал.

Он не мог припомнить случая, когда в последний раз плакал перед родителями. Это было лет в пять, или шесть. Сейчас в этом небыло ничего позорного. С Джеком они дружили с детства. Он был его лучшим другом. И теперь его нет.

Родители пытались утешить его. Медсестра пришла, чтобы поставить ему еще один укол.

- «Это поможет вам поспать», сказала она.

Он не хотел спать. Он хотел думать о Джеке. Ему нужно было задать много вопросов. Почему Джек умер, а он выжил? Он был виноват в столкновении? Но лекарство было сильнее его.

Когда в следующий раз он открыл глаза, в палате было темно. Но можно было различить цветы и воздушные шары, которые друзья и родители прислали ему. Он был один, и это радовало. Ему нужно было побыть в тишине и подумать.

Что произошло? Как это происходило? Джек страдал? И где же он сейчас…?

Вслух он не говорил, и не ожидал получить ответ, но получил.

«Я здесь»

Он никого не видел, он узнал бы этот голос в любой толпе. - «Джек?»

«Да, это я».

Волна облегчения нахлынула на него. – «Значит, ты не умер».

«О нет, я мертв. Все хорошо, сам-то как?»

Это сон. Должно быть сном. Кен не верил в привидений.

«На случай, если тебя терзают муки совести, это небыло ничьей виной. Ты же знаешь, я никогда не мог нормально падать справа. Я сломал шею. Думаю, это похоже на то, как крошится печенье».

- «Ты не заслуживал того, чтобы умереть», причитал Кен.

«Какая разница. Я здесь затем, чтобы сказать, что ты в этом не виноват».

- «Хорошо. Спасибо что сказал».

Какой странный сон, думал Кен. Никогда раньше он не был таким…реалистичным? Все как на Яву.

«Это не сон».

- «Как ты узнал, о чем я думаю?»

«Понятия не имею. Знаю, что слышал, и только. Сам-то я тоже не говорю. Мертвые же не говорят, не так ли? Даже не знаю, это как будто мы общаемся мысленно».

- «Ничего не понимаю».

«Да я сам не до конца в теме, но это круто, да?»

- «Наверно»

«Ты, наверное, устал».

- «Да, немного».

«Поспи. Поговорим позже».

- «Ладно».

Голос Джека исчез, и начался другой сон. Он был более приземленный. Он был судьей в конкурсе красоты «Мисс Калифорния». Блондинки в бикини дефилировали мимо него. Все они были великолепны, и он понятия не имел, как сможет выбрать только одну.

Открыв глаза в следующий раз, он опять увидел молодую женщину в розовом переднике. – «Хорошо поспали?», защебетала она. – «Время обедать», она опять поставила поднос к нему на колени.

Он наблюдал за ней, пока она выходила. А она очень даже симпатичная. Не так, как Мисс Калифорния, конечно.

Да, я знаю, что вы подумали. Те девушки в бикини очень сексуальны, а я один на пляже, и все смотрят, на меня…это был сон. Значит и разговора с Джеком был сном.

Это был кошмар, который только начинался.

Глава 3

Обычно, Аманда довольно хорошо скрывала свои чувства. Из нескольких неудачных опытов, она уяснила для себя, что забота о людях того не стоит. И когда она чувствовала к себе жалость, гнев, впадала в депрессии, окружающим она этого не показывала. Она была Амандой Бисон, королевой средней школы, девочкой, одевающейся лучше всех и той, кому больше всех завидовали в Мидоубруке. У нее была репутация, которую нужно поддерживать. И чувствовать жалость к себе – не круто.

Так, на протяжении всего урока, она поддерживала стандартное непроницаемое выражение лица: слегка скучающее, и вообще не обращающее внимание, что происходит вокруг нее. Она не позволила бы никому в классе заметить, насколько раздраженной была. Как они задели ее самолюбие.

Может ей и не нужно обвинять всех присутствующих, вообще-то только Дженна действительно оскорбила ее. Но все остальные смеялись, что делает их виновными. Как смеет Дженна говорить, что ее дар полностью бесполезен? Ничего бесполезного нет в Аманде Бисон. Что касается ее дара, она может похищать тела! И пусть все плачут! Дженна может читать мысли, и что в этом особенного? Эмили видит будущее – тоже мне, креатив. Аманда может стать другим человеком, и они это знали.

Она была уже тремя разными людьми в этом классе. Трейси, Кен, Сара, все они испытали на себе ее способность. Она знала, насколько талантливой была, и они должны уважать ее. Они должны были защитить от нападения Дженны и поддержать.

Со всей частностью, она должна была признать (но только себе), что полного контроля над даром у нее небыло. Фактически, обстоятельства диктуют ей, какое тело она захватит. К примеру, момент, когда она сжалилась на Трейси Девон. Ну, вот кто хочет быть Трейси Дейвон?

А вот Аманда стала, и это было совсем не забавно. Хотя для похищения тела все еще требуется испытывать жалость к человеку, что и внушает надежду, что больше такого не повторится. Но в каждом же можно найти изъян, и как тут быть?

В то время как все девочки в школе ровнялись на нее, ее одноклассники вообще не во что ее не ставили. Они просто не понимают ее превосходство. И все согласны с Дженной. Никто не считал, что она будет полезной в опасной ситуации. Но это было неверно. Эмили уже забыла, как Аманда-Трейси помогла ей спастись от той практикантки? И Кен уже не помнил, как она справлялась с голосами в голове? Аманда запомнила этот опыт слишком хорошо. Его звали Рик, и он умер в 1960х. Одинокий и интересный парень. Он постоянно беспокоил Кена. И когда Аманда захватила тело Кена, Рик продолжал говорить, с ней. Это ее не беспокоило, в целом потому, что она влюбилась в него.

Кен, конечно, ничего об этом не знал. Все, что он знал, так это что каким-то образом Аманда убедила Рика оставить его в покое. И он должен быть благодарен ей за это. Не говоря уже о том, как она изменила жизнь Трейси. Об этом не стоит упоминать, не так ли?

Она сделала много хорошего людям при помощи своего дара. Как они могут так с ней обращаться?

Ну, они еще пожалеют об этом, и скоро. Потому что она собиралась сделать одно объявление, которое заставит их чувствовать свою вину, за поддразнивание.

Она планировала сказать это раньше, но Мадам не дала ей слово. Учительница все говорила и говорила о врагах и опасностях, что таятся вокруг. Жуткая скукотища. Но была ей известна одна вещь о Мадам, она была вежливой и справедливой. Она предоставит Аманде слово.

И когда Мадам закончила свою лекцию про необходимость самообороны, она вспомнила, что прервала Аманду.

- «Аманда, ты хотела чем-то с нами поделиться!»

Аманда успокоилась, расслабилась. Выпрямилась на стуле, опустила глаза и заговорила ровным голосом.

- «Мне очень трудно об этом говорить».

Мадам была очень заинтригованной. – «Продолжай, Аманда, ты среди друзей».

«ХА!», подумала она. Но глубоко вздохнув, продолжила твердым голосом.

- «Я хочу, чтобы все знали, что меня не будет в классе в течение нескольких дней», она удержала паузу, - «Видите ли, я иду в больницу».

Наградой ей были возгласы и вздохи удивления. Эмили вообще была поражена. Трейси прижала ладонь ко рту, даже Дженна опешила.

- «Что с тобой?», спросил Чарльз.

Прежде чем она успела ответить, заговорила Мадам. – «Да, мне принесли записку от твоей мамы. Ты пойдешь удалять миндалины».

Повисла, минула молчания. Первая подала голос Дженна. – «И это все?»

Нервы Аманды были натянуты, как струна. – «Что ты хочешь этим сказать?»

Дженна пожала плечами. – «Каждый их удаляет. Ну ладно, почти каждый, большинство. Но в этом нет ничего особенного, это довольно таки простая операция».

- «Но ведь операция!», Аманда начинала заводиться, - «Хорошо, возможно в детстве это не такое уж большое дело, но чем ты старше – тем страшнее».

По крайней мере, Мадам поддержала ее. – «Аманда права. Любое пребывание в больнице беспокойно. Мы будем скучать по тебе, и желаем скорейшего выздоровления. Мартин, ты в порядке?»

У Мартина был очередной приступ кашля. – «Кажется, кто-то ел арахисовое масло в столовой», удалось прокаркать ему.

Все знали, что у Мартина аллергия на арахисовое масло. Он не переносил даже запаха. Мадам поспешила к нему. – «Пойдем, Мартин, тебе нужно в больницу».

Аманда не могла в это поверить. Дурацкая аллергия Мартина была для них важнее, чем ее миндалины? Когда Мадам выходила из класса с Мартином, раздался звонок.

После некоторых перестроек в расписании, теперь класс одаренных был не после обеда, а последним уроком. Аманда была очень этим довольна. Одаренные из класса вечно портили ей настроение. И она с нетерпением ожидала момента, когда сможет присоединиться к своим друзьям и уйти из школы.

Обычно Аманда уходила оттуда очень быстро. Но сегодня появилось предательское жжение в глазах, так что она осталась на месте. Она не хотела, чтобы кто-нибудь видел, как она плачет.

Ее одноклассники быстро смотались, не сказав ей ни слова, только Кен остановился у нее стола.

- «Эй, жаль услышать об этом».

Желание плакать пропало. – «Что?»

- «Это ужасно, находиться в больнице. Я знаю об этом».

Она помнила то время, когда он лежал в больнице после травмы на поле. – «Ты понимаешь, что я чувствую», тихо произнесла она.

Он кивнул. – «Ты боишься».

- «Да», и это была правда. Она встала, собрала свои вещи и вместе с Кеном вышла из класса.

- «Там нечего бояться», подбадривал ее Кен. – «У нас очень хорошие врачи и медсестры. Единственный минус – скучно. Возьми с собой журналов и книг побольше. И попроси родителей, чтобы они поставили тебе телевизор»

- «Хорошо». На первом этаже он повернул в противоположную сторону от ее шкафчика, но ее это не заботило. Она продолжала идти рядом.

- «Но тебе вряд ли придется скучать, поди отбоя от посетителей не будет».

Она искоса взглянула на него.

- «Ты, в самом деле, так думаешь?»

- «Ну, у тебя много друзей, не так ли?»

- «Будь уверен, только кроме нашего класса».

Она была разочарована, когда он не понял намека. Она все еще не могла забыть тот поцелуй с Кеном в бассейне, на вечеринке у Софи. Она знала, что поцелуй не мог означать что-то серьезное. Все ребята соревновались друг с другом, чтобы делать глупые вещи. Например, бросить человека в бассейн, или кто больше сделает сально, перед тем как погрузится в воду, и прочие глупости в том же духе.

Но она помнила поцелуй. И когда ее поместили в одаренный класс, единственной вещью, поднимающей ей настроение, было присутствие Кена.

Ей нужно поддержать разговор. – «Слышал, что Дженна сказала обо мне в классе?»

Кен замялся. – «Я не слушал».

Она знала причину – мертвые опять с ним разговаривали. Но также она знала, что о своем даре он не любил говорить.

- «Что же сказала Дженна?», спросил он.

- «Она говорила о моем даре. Сказала, что он бесполезен. Я знаю, она думает, что я некому не смогу помочь в момент опасности».

- «Это не правда!», воскликнул Кен. – «Ты можешь помочь», он думал пару секунд, - «Например, ты можешь захватить тела противника и помешать, ему сделать что-то плохое».

Небыло никакой возможности для Аманды стать маньяком убийцей, но об это упоминать не стала.

Кен продолжал. – «Это мой дар бесполезен. По крайней мере, в кризисной ситуации».

-«Я не верю в это». Вспыльчиво воскликнула она, прежде чем осознать, что не может представить ситуацию, в которой могут помочь духи. – «У тебя замечательный дар», она не стала ничего уточнять.

- «Да? И что в нем хорошего?»

Пришлось быстро соображать. – «Гм, ну ты можешь объединить любимых. Возможно, кто-то захочет связаться со своим мертвым мужем или женой».

- «Да, я получаю эти запросы постоянно», признался он. – «Но я скажу тебе кое-что…», он остановился и посмотрел на нее. – «Это должно быть ужасно, но я, правда, не хочу вмешиваться в их жизнь. Это говорит плохо обо мне?»

Она могла поцеловать его прямо здесь. – «Нет, в этом нет ничего страшного! Я тебя полностью понимаю. Мы не можем решать проблемы каждого. Я хочу сказать, у всех нас свои проблемы, и только нам их решать, правильно?»

Он ответил ей полуулыбкой, а ее сердце наполнилось чем-то теплым. У них появилась связь!

Они пришли к его шкафчику. Пока он набирал комбинацию, она рассматривала все варианты. Он теперь пойдет с ней до ее шкафчика? Может, пригласит попить кока-колы в пиццерии через дорогу? В противном случае она может попросить его вернуться с ней в класс, но зачем? Совместных уроков у них нет, и с домашней работой ничего не выйдет.

Она заметила, что он, на хмурясь, изучает какой-то листик.

- «Что это?».

- «Не знаю. Я только что нашел это в своем шкафчике».

Он показал записку ей.

Это было объявление. Хотя, приглашение, было бы более правильным термином.

«СЕАНС».

Слово было написано заглавными буквами, вверху листка. Снизу было написано:

«Вступите в контакт с теми, кто уже ушел. Общайтесь с вашими близкими. Задавайте вопросы – получайте ответы».

Ниже был адрес, дата – сегодняшнее число – и время, восемь часов вечера. В самом низу кто-то написал послание. «Кен, ты один из нас? Хотел бы ты встретиться с людьми, у которых такой же дар, как и у тебя?».

Никакой подписи. Никакого имени. Аманда посмотрела на Кена. Все цвета отлили с его лица.

- «Откуда это взялось?», спросила она.

- «Я не знаю».

- «Наверное, кто-то просунул это через щель в шкафчик», сказала Аманда, - «Может, кто-то из нашего класса пошутил?»

Кен покачал головой. – «Я так не думаю».

Она была вынуждена согласиться с ним. Их одноклассники небыли шутниками.

- «Кто-нибудь знает о твоем даре?», спросила она.

- «Нет».

- «Есть идеи, кто мог подсунуть это тебе?»

- «Нет», он сунул записку в карман. – «Я должен идти, увидимся».

К ее сожалению, он захлопнул свой шкафчик и пошел дальше по коридору.

Глава 4

То, что Кен сказал Аманде, было не совсем верным. У него были догадки, кто мог оставить записку в шкафчике. Потому что был кое-кто, исключая одаренных из класса, кто знал, на что он способен.

Выйдя из школы, все еще держа послание в руке, он остановился у мусорного ящика. Парень, живший с ним по соседству, махал ему рукой. – «Эй! Престон! Мой брат заберет меня на машине, тебя подбросить до дома?»

- «Нет, спасибо», ответил Кен, - «Я еще не ухожу. Мне нужно еще кое-что закончить». Он собирался выбросить бумажку в мусорку, но вместо этого скомкал ее и засунул в карман.

Ему нужно было подумать, а для этого нужно немного побыть одному. Обогнув здание столовой, он отыскал одинокую лавочку под деревом, и сел там. Как бы ему не хотелось вновь вспоминать прошлое, его мысли все же вернулись к тем дням, после несчастного случая.

Ему разрешили пойти домой спустя три дня, после того, как он пришел в сознание. Забирали его родители. Даже с учетом того, что у него были костыли, персонал больницы настоял, чтобы он воспользовался инвалидной коляской. Родители шли сзади, когда медсестра катило его коляску к автостоянке.

- «Рад, что едешь домой?», интересовалась медсестра.

- «Да», какой глупый вопрос, подумал он. Конечно, он был рад, что возвращается к своей постели, готовки матери…и к прекращению разговоров с его мертвым другом. Это было так странно, слышать Джека у себя в голове. Было не очень приятно. Но что он мог сделать? Его лучший друг умер. Меньшее, что он может, так это просто слушать.

Взяв костыли, он поднялся с инвалидного кресла и заковылял к машине. Как только все сели в машину, он впервые заметил, что родители слишком наряжены для простого буднего дня. Мама была одето в элегантное черное платье, с ниткой жемчуга на шее, и с туфлями на ногах. На отце был черный костюм, белая рубашка и галстук.

- «Куда вы ездили?», спросил он.

Родители обменялись тяжелыми взглядами. – «Место, куда мы ездили», начала мама, - «Это похороны Джека. Они были утром».

- «О».

- «Позже, мы собираемся поехать к нему домой, выразить соболезнование близким», продолжила она.

- «Думаю, я тоже должен пойти», сказал Кен.

- «Если ты хочешь, то конечно можешь пойти с нами», ответила мама.

- «Но мы все поймем, если ты передумаешь», поддержал отец.

Он знал, что должен пойти. Он знал семью Джека в течение многих лет. Но все, о чем он мог думать в данный момент – как они будут смотреть на него. Он был жив, а их сын умер. Возможно, они даже винили его в столкновении.

Он мог избежать этого. Только и нужно, что сказать, что он плохо себя чувствует, или что ребра болят. Это и запланировал он сделать. Скоро, через неделю, или две, он зайдет и проведает их. Принесет извинения. Это все, что он мог сделать.

Отец помог ему выбраться из машины, пока мама доставала костыли. Он вздрагивал при каждом шаге, тупая боль отдавалась в груди - последствие перелома ребер. Медленно, ему удалось пересечь зал и добраться до комнаты. Мама тряслась над ним, то поправляя подушки, то принося журналы, то пытаясь накормить его.

- «Мне написали твой распорядок дня. Скажи, если опять почувствуешь боль».

Одновременно с этим, в голове Кена раздался голос.

«Эй, Кен, можешь говорить?»

Он был в растерянности, но что еще сказать? – «Конечно».

Он не понимал, что говорит вслух, пока его мать не подошла ближе. – «Вот, возьми таблетки, я схожу за водой».

- «Нет, мам, мне не больно».

Мама выглядела смущенной.

«Кен? Ты здесь? Я должен спросить у тебя кое-что».

- «Подожди секундочку».

Теперь его мама выглядела озадаченной. – «Кен, ты в порядке?»

- «Все хорошо, все хорошо», протараторил он, - «Думаю, я посплю некоторое время».

Мама еще раз наградила его взволнованным взглядом, но вышла из комнаты.

Кен сел и начал слушать. «Джек, ты ее здесь?»

«Да, я здесь».

В эту минуту он понял, что не обязательно говорить вслух, чтобы Джек его услышал. Ему следовало только подумать.

«У меня к тебе есть некоторая просьба».

«Какая?»

«Это относительно Люси».

«Что с ней?».

«Я привез ей подарок из Калифорнии. Это браслет, сделанный из морских ракушек. Я собирался подарить его ей в первый день, как вернулся, но мы поссорились».

«Почему?».

«Да из-за пустяка. Я продолжал говорить о Калифорнийских девушках, и она стала ревновать».

«Что ты хочешь, чтобы я сделал?»

«Не мог бы ты отдать ей браслет? Он находится в верхнем ящике стола, в моей спальне. И…и скажи ей, что я сожалею о ссоре. Она поймет. Ты сделаешь это ради меня?»

«Да, хорошо. Эй, Джек...»

«Что?»

«Какого это, быть там, где ты?»

«Все хорошо. Я действительно не могу описать это, ты не поймешь меня. Я вернусь завтра, чтобы узнать, как отреагировала Люси и что сказала, хорошо?»

«Завтра?», Кен встревожился, «Я должен сделать это завтра?»

Ответа не последовало. Джек уже ушел. Кен откинулся на подушку и еще долго не мог привести мысли в порядок. Он всегда был реалистом. Естественно, он, как и его друзья, смотрел психоделические триллеры, но это его никогда не пугало, потому что он не верил ни в призраков, ни в фантомов.

Не верил и до сих пор. Так как объяснить голос Джека в своей голове? Это игра его воображения? Его мозг был поврежден в несчастном случае? Доктор сказал, что все тесты и анализы в норме, но кто не ошибается?

Он чувствовал себя прекрасно, исключая боль в ребрах и лодыжке. Голова не болела. И он не мог вообразить этот голос. Он был слишком реальным.

Так что теперь? Он должен был найти браслет, о котором говорил Джек. Отдать его Люси. И сказать, что Джек сожалеет.

Подумает ли Люси, что он сошел с ума? Возможно. Но это его не сильно волновало. Он никогда не говорил Джеку, но Люси была не самым любимым его человеком на планете. Он всегда считал ее приземленной, ну, одной из тех девушек, что думают только о себе. Она привыкла получать всегда то, что хочет. Увидев, как она флиртует с другими парнями из школы, он задумался, а насколько ей вообще дорог Джек. Но Джек любил ее, поэтому и Кену приходилось относиться к ней хорошо.

Правда заключалась в том, что он должен сделать это для Джека, хочет того он или нет. Он слез с кровати и пошел к двери.

- «Мам? Когда вы с папой идете к Фарреллам? Я решил тоже пойти!».

Как Кен и предполагал, обстановка в доме Фарреллов была довольно мрачной. На двери висел черный венок. Глаза матери Джека были красными, от пролитых слез. Отец Джека и мать обняли Кена, никто из них не вел себя так, будто обвиняет в случившемся Кена, ему даже стало стыдно, что он маг предположить такое.

В доме было много людей – друзья Джека, одноклассники, много взрослых, должно быть соседи. Многие приносили с собой еду. Обеденный стол был загружен тортами и пирогами. Это могло быть похоже на большую вечеринку, только без музыки и смеха. И никто не проводил время хорошо.

Кен разговаривал со старыми друзьями, а мысленно перебирал варианты того, как попасть в комнату Джека. Нужна ли ему причина? Он мог сказать, что хочет забрать теннисную ракетку, которую одолжил Джеку. Но это звучало бы жестоко, будто он беспокоится, что после смерти Джека не получит ее назад. Можно сказать, что ему нужно взять книгу, но это опять-таки странным. Не то чтобы Джек был книгоманом.

Может просто прокрасться в комнату? В доме много людей, никто не заметит, если он отлучится ненадолго. И рядом с комнатой Джека была ванна, если кто-нибудь его заметит, скажет, что шел туда.

Но весь это мозговой штурм был зря. Отец Джека отвел его в сторону.

- «Кен, ты был лучшим другом Джека, и мы хотим, чтобы тебе что-то напоминало о нем. Когда захочешь, можешь подняться в его комнату и взять что-нибудь на память, что угодно. Может пиджак, или награду по каратэ. Все, что захочешь».

Кен кивнул. - «Благодарю вас, г-н Фаррел».

На костылях он заковылял вниз по коридору, к комнате Джека. Оказавшись внутри, он закрыл дверь и подошел к столу Джека. Как и сказал Джек, браслет был в первом ящике. Он засунул его в карман.

А что, если мистер Фаррелл захочет увидеть, что взял Кен на память? Он оглядел комнату. На полке лежала стопка старых комиксов. Еще маленькими, он и Джек были фанатами Человека-паука. Он взял несколько из стопки и покинул комнату.

Вернувшись в гостиную, он заметил, что некоторые люди уехали, а кто-то прибыл. И среди только прибывших была Люси. Он стоял в стороне и наблюдал за ней.

Нужно было признать, что для симпатичной девушки она выглядела просто ужасно. Ее и без того бледное лицо стало еще белее, а под красными от слез глазами залегли синяки. Ясно, что она много плакала и мало спала в последнее время. Так, может, он был неправ, относительно ее чувств к Джеку. Она выглядела, как человек, потерявший любовь всей своей жизни, и ему было очень больно за нее.

Он поправил свои костыли и направился к ней.

- «Привет, Люси».

Печальная улыбка появилась на ее лице. – «Привет, Кен. Как ты себя чувствуешь?»

- «Хорошо, как дела?»

Она пожала плечами. – «Ну, ты знаешь…»

- «Да, понимаю. Люси, мне нужно кое о чем поговорить с тобой. Это личное». Кен огляделся по сторонам. Комната становилась все более переполненной, а ему не хотелось бы, чтобы кто-то услышал их разговор. – «Гм, не хочешь выйти на минутку, на улицу? Подышать свежим воздухом?»

Она пошла за ним через кухню и заднюю дверь. К счастью, в саду за домом никого небыло.

Но с чего начать? Как поведать эту невероятную историю?

- «Я знаю, как это тяжело для тебя», начал он.

- «Не надо об этом, Кен. Знаешь, это должен был быть лучший год в жизни у меня. Джек был самый лучший из тех, кто у меня когда-либо был. Я имею в виду, он был симпатичным, вице капитан футбольной команды…мне все подруги завидовали. Я даже уже купила платье, чтобы надеть его на танцы восьмого класса…», слезы текли по ее лицу, - «…не могу поверить, что это случилось со мной!»

- «Ты все еще можешь пойти на танцы», уж лучше бы он прикусил себе язык. Такую чушь сморозить!

Она тяжело вздохнула. – «С кем?»

Понятно, она или на самом деле, или делает вид, что кроме Джека никого в качестве партнера не рассматривала.

- «Я до сих пор не могу поверить, что он умер…», прошептала она. – «Он просто упал», она подняла глаза, - «Ты врезался в него, не так ли?».

- «Ну, вроде, мы оба врезались друг в друга», ответил он.

- «Но ты не умер».

Он закусил нижнюю губу. – «Мне очень жаль, Люси».

- «Жаль, что тоже не умер?»

- «Ну, нет, но…»

- «Почему ты не смотрел куда бежал?»

Кену стало очень больно. – «Люси, это была не моя ошибка. Тренер, врач, все подтвердили, что это несчастный случай».

Она пожала плечами. – «И что?».

- «Джек не винит в этом меня», сболтнул он, будучи уверенным, что это ее убедит.

- «И как ты узнал?»

Не так он хотел преподнести ей эту новость, но другого выхода небыло. – «Потому что… потому что он сказал мне».

Ее брови взлетели вверх. – «Перед смертью?»

- «Нет. После»

Она с минуту смотрела на него. – «Я не понимаю».

- «Я тоже», признался Кен. Он сделал глубокий вдох. – «Люси, я знаю, что это будет звучать довольно странно,…но Джек говорил со мной».

Глаза ее расширились от удивления. – «Ты имеешь в виду, что видел привидение?»

- «Нет, все не совсем так. Я слышу голос. У себя в голове».

Она часто моргала. – «Ты имеешь в виду, что он связался с тобой из того мира?»

Кен кивнул. – «Я впервые услышал его, когда лежал в больнице. Не знаю, возможно, в это виновато столкновение, но я слышу его! Знаю, это звучит как полный бред…»

Люси бросила на него долгий взгляд. – «Не для каждого. Многие люди верят в потусторонние силы. Моя мать пошла однажды в среду. Ты знаешь, что такое среда?»

- «Нет»

- «Это кто-то, кто находится в контакте с духом. Мама сказала, что среда познакомила ее со своим прапрадедушкой», Люси улыбнулась, - «Ходил слух, что во время гражданской войны, он спрятал где-то сокровище. Она хотела узнать, где они».

- «Она узнала?»

Люси покачала головой. – «Это оказалось всего лишь легендой. Печально, да?»

- «Это…интересно», ответил Кен.

- «Что сказал тебе Джек? Он говорил что-нибудь обо мне?»

- «Да, он хотел передать тебе вот это», он сунул руку в карман и достал браслет. – «Он купил его для тебя, в Калифорнии».

- «Ничего себе!», воскликнула Люси, - «Оно такое милое!», она надела браслет, - «Как смотрится?»

- «Прекрасно», отчеканил он. – «И еще, он хотел сказать, что ему очень жаль, что вы поссорились, после его приезда».

- «ОК», ее внимание полностью поглотил браслет. – «По крайней мере, теперь у меня что-то, что будет напоминать о нем. Спасибо, Кен».

- «Не за что».

- «И если снова услышишь Джека, передай, ему… что я прощаю его. Я о ссоре».

- «Хорошо, передам».

- «Мне не терпится пойти и показать браслет друзьям!», воскликнула она и, развернувшись на каблуках, направилась в дом.

- «Люси, подожди!»

Она обернулась. – «Что?»

- «Ты можешь…никому не говорить, как я достал браслет? Если они узнают, что я говорил с Джеком, то будут думать что у меня не все дома».

Дата добавления: 2015-05-26