Часть 2. Черная вдова 1 страница

Глава 1. Джеймс Поттер.
Голова болела уже вторые сутки.
С осознанием этой вопиющей несправедливости природы Джеймс Поттер проснулся в своей кровати в комнате семикурсников под самой крышей башни Гриффиндор. Лежа с закрытыми глазами, он ясно понимал, что предыдущие два дня по какому-то чудовищному стечению обстоятельств были не его. Просто не его, и это больше всего злило!
Все началось с того, что утром его семнадцатого дня рождения отца срочно вызвали на работу. И ничто: ни горы подарков, ни веселье многочисленных родственников, ни приколы кузенов Уизли – уже не могло спасти ситуацию. С каждым часом раздражение нарастало. Не прибавило настроения и то, что мама, как ни пыталась, не выглядела счастливой.
В итоге, когда на пороге дома Поттеров объявился Скорпиус Малфой, Джеймс был готов проклясть кого-нибудь из гостей. Малфой же предложил выход лучше – даром, что слизеринец. Незаметно выскользнув из дома, двое друзей с помощью парной трансгрессии (Малфой уже успел сдать экзамен) перенеслись к какому-то только слизеринцу известному бару, где и отметили знаменательное событие парой бутылок Огневиски.
Через шесть часов, когда раздражение, злость, совесть и другие адекватные чувства были утоплены в алкоголе, Джеймс Сириус Поттер вывалился из камина своего дома на коврик, прямо под ноги Гарри Джеймсу Поттеру, который как раз собирался отправиться на поиски блудного сына.
Дальнейшие события путались. Точно Джеймс мог воспроизвести только то, как, поднимаясь в комнату, он зло, громко и долго сердился на отца, поминая штаны Мерлина, пятую точку Слизерина и слюни фестрала. Сам ли он полз по лестнице к спальне, натыкаясь на все углы головой, или отец левитировал его, несколько раз приложив затылком о ступени, Джеймс сказать не мог.
Но проснулся он в собственной постели с адской головной болью – от алкоголя и шишки на затылке - и с уколами вынырнувшей из виски совести. Не добавило радости и то, что на прикроватном столике отец оставил часы Сириуса Блэка и поздравительную открытку.
Не способствовал улучшению состояния и тот факт, что вся семья на него ополчилась. Мама, увидев страдальческое выражение на лице Джеймса, почему-то не кинулась тут же с похмельным зельем и лечебными заклинаниями, а просто дала ему стакан воды. Лили уронила ему на ногу свой сундук, с милой улыбкой пролепетав: «Прости, нечаянно». Даже Альбус – милый, добрый Ал – хмурился, проливая на форменные брюки брата стакан горячего молока. Кот Лили впился когтями в руку Джеймса – видимо, чтобы не остаться в стороне от семейного террора. А когда Джеймс запирал клетку своей собственной совы, – полярной, что подарил отец шесть лет назад, – та укусила его за пальцы.
Злость – вот что чувствовал вчерашний именинник, загружая вещи в такси. И если и была у него мысль попросить прощения у родителей за сорванный праздник, то она улетучилась после того, как Лили сказала, что отец встретит их на вокзале. Вместе с Амандой Дурсль, за которой отправился рано утром. В такси Джеймс молчал, насупившись, а Альбус вытирал в него сладкие руки.
На вокзале Джеймс даже не взглянул в сторону отца, быстро прошел через барьер и, кинув через плечо «пока, до Рождества!», отправился на поиски Малфоя. Они заперлись в купе вдвоем, оба мучаясь диким похмельем, и проспали большую часть пути. В Большом зале Джеймс сел как можно дальше от Лили, которая, судя по выражению ее лица, собиралась прочесть брату лекцию. Он буквально смылся из зала, когда их отправили в постель, радуясь, что сейчас сестре будет просто не до него, – шестеро первокурсников требовали пристального внимания со стороны старосты.
Спал он крепко, надеясь, что к утру головная боль пройдет. Зря надеялся - не прошла. И теперь он лежал в постели и думал о том, что, наверное, зря поминал в гневе штаны Мерлина. Мерлин, судя по всему, обиделся.
Юноша сел на постели, понимая, что уже не уснет. Оставался лишь один выход – пойти к мадам Помфри, уж она-то поможет. Джеймс тихо оделся, быстро завязал галстук, накинул мантию и вышел из комнаты, где его однокурсники еще видели сны.
В гостиной никого не было, камин потух. Зато уже появились на доске объявлений список правил поведения и ежегодное послание смотрителя Филча (вредный старикашка!).
Джеймс вышел через портрет и поежился. Что-то в замке было холодно. Гриффиндорец быстро дошел до больничного крыла – шаги его гулко отдавались в еще тихих коридорах. Он готов был толкнуть дверь, когда она сама отворилась, и на Джеймса налетела девушка. Он успел подхватить ее и тут же отскочил – перед ним была Ксения Верди, такая же красивая, как и несколько дней назад на Косой аллее.
- Привет,- удивленно уронила Ксения, отступив на шаг назад. Джеймс попытался что-нибудь сказать, но голос не слушался. Голова заболела еще сильнее.- Джеймс, да?
Тот кивнул, потом рассеянно запустил руку в волосы, стараясь придумать, что сказать. Он окинул взглядом стройную фигурку в мантии с зелеными лацканами и зеленым галстуком. Ксения лишь подняла светлую бровь.
- Ты на Слизерине?- выдавил Джеймс, потирая шею.
- Ну, да,- она выглядела почему-то раздосадованной. Джеймс судорожно подыскивал тему для разговора.- Заболел?
- Что?- гриффиндорец вздрогнул.- А, да. Хотя нет. Просто…
- Мимо проходил?- усмехнулась Ксения, опершись плечом о косяк. Разговор не клеился, но она вроде не спешила никуда уходить.
Джеймс кивнул, засовывая руки в карманы и с интересом разглядывая свои ботинки. Черт, надо было их хоть почистить. Он не уловил момента, когда девушка шагнула вперед и приложила руку к его лбу. Гриффиндорец шарахнулся назад и чуть не упал. Но Ксения не рассмеялась.
- У тебя болит голова,- сказала она, но своей попытки не повторила. Джеймс удивленно посмотрел на слизеринку, но тут сзади раздался насмешливый голос:
- Хорошее место для свиданий. И время.- Джеймс и Ксения оглянулись на Скорпиуса Малфоя, который вальяжно приближался к ним с ухмылкой на бледном лице.- Или же больничное крыло у нас теперь сдает койки на ночь?
Ксения дернула уголком губ, но промолчала, прошла мимо Джеймса и Малфоя. Оба семикурсника повернули головы ей вслед.
- Ты пялишься на ее ноги,- фыркнул Малфой тихо.
- Имею право, ты же пялился на моих сестер,- не остался в долгу Джеймс.
Ксения скрылась за дальним поворотом, и парни повернулись друг к другу. Следующее мгновение стояла ошеломленная тишина, а затем коридор огласил дружный смех. Друзья привалились к стенам, то и дело поглядывая друг на друга и махая руками.
- Значит, у меня тоже?- смог выдавить Скорпиус сквозь смех, поднял руку и пощупал волосы, пытаясь понять, есть ли там такой же идиотский розовый бантик, что и на макушке Джеймса. Гриффиндорец кивнул – это стоило больших усилий, его все еще трясло от хохота.- Ну, дает! Я даже не заметил!
Еще пару минут они пытались избавиться от подарка Ксении – бантики почему-то отказывались отлипать от волос. В конце концов, с помощью палочек они смогли срезать бантики с минимальными потерями для причесок и отправились к Большому залу. Джеймс с удивлением заметил, что головная боль его оставила, а настроение благодаря шутке Ксении поднялось.
Они вместе вошли в зал. Потолок сегодня был ясным, как небо за окнами. Джеймс кинул взгляд на стол преподавателей – оттуда ему приветливо помахал Хагрид, чуть не сшибив со стула беднягу Флитвика, а профессор Лонгботтом весело подмигнул. Там же восседала Минерва МакГонагалл, вот уже больше двадцати лет возглавлявшая Школу Магии и Волшебства. Она о чем-то беседовала со стариком Слизнортом, а глава Гриффиндора, профессор Фауст, преподававший Защиту от темных искусств, следил за порядком за столами. Его темные глаза останавливались то на одном, то на другом ученике, который слишком широко зевал или громко разговаривал.
Джеймс махнул Малфою и сел за стол своего факультета, только теперь понимая, как проголодался. Вчера на пиру в честь начала семестра кусок в горло не лез, зато сегодня он был готов съесть все, что приготовили домовики, и попросить еще.
- Расписание!- свиток буквально ударился о лицо Джеймса и упал в его еще полную тарелку. Юноша поднял глаза, беря в руки пергамент, - но Лили уже шла дальше вдоль стола, раздавая расписание ученикам. Ну, сколько можно дуться?!
- Видел?- рядом с ним приземлился Малфой, явно уже сытый и даже почти довольный жизнью. В его руке тоже был листок.- У нас с тобой каждый день занятия.
- И что?- Джеймс изучал свое расписание.- Меня это должно радовать? Хотя… на фоне слизеринцев мои познания всегда смотрелись куда более выгодно.
Малфой поднял скептически бровь, уже собираясь что-то ответить, как над ними прогремел голос:
- Ты потерялся, Малфой?
Парни посмотрели на Лили, которая сурово сверлила глазами слизеринца.
- Да, не потеряешься тут,- протянул Скорпиус, медленно опуская взгляд от лица девушки к ее шее и груди, скрытой белой форменной рубашкой.- Не знал, что старостам Гриффиндора выдают форму… иной плотности.
Лили зарделась:
- Не знала, что студентам Слизерина нужны карта и компас, чтобы найти свой стол! И если ты сейчас же не уберешь с меня свой гнусный взгляд, пощечина Розы покажется тебе бережным прикосновением.
С этими словами девушка, гордо вздернув подбородок, развернулась на каблуках и пошла прочь из зала, не оглядываясь. На выходе ее перехватила Роза, и они вместе исчезли в Холле.
- Слушай, в вашем семействе есть хоть кто-то, кто не знает о том, что Уизли меня ударила?- Малфой недовольно покачал головой, взял чистую вилку и с силой воткнул ее в яблоко.
- Пять очков со Слизерина,- прозвучал глубокий голос над мальчиками. Профессор Фауст беззвучно возник за их спинами.- За недостойное поведение за едой. Не думал, что Малфоев не учат вести себя за столом. А теперь поторопитесь, иначе опоздаете на первое занятие.
- Не думал он,- пробурчал Скорпиус, когда они с Джеймсом поспешили прочь.- Чтобы думать, нужны мозги.
- Да ладно тебе,- Джеймс пожал плечами.- Давай лучше действительно поторопимся, иначе МакГонагалл снимет с нас что-нибудь более важное, чем баллы.
Друзья вошли в класс по Трансфигурации и сели за свою любимую заднюю парту, достав учебники. Джеймс рассеянно скользил взглядом по однокурсникам, которые за лето вытянулись, повзрослели. Девчонки изменили прически, зато хихикали и строили глазки так же, как и раньше. Только одна девушка – на первой парте – пристально смотрела на доску и не обращала ни на кого внимания.
- Может, вернем ей бантик?- Малфой толкнул друга в бок, кивая на Ксению.
- Ага, а МакГонагалл тебе потом и бантик, и тапочки вернет,- Джеймс проводил взглядом профессора Трансфигурации, которая только что вошла. Воцарилась тишина, ученики тут же обратились во внимание.
Первое занятие, – о превращении живого в живое - как и ожидалось, не было ни легким, ни спокойным. Минут двадцать пришлось писать какие-то определения, строчки формул. Когда профессор МакГонагалл разрешила достать палочки и потренироваться в трансфигурации мышей в ежей, казалось, что позади уже целый учебный день.
- Мистер Малфой, еще один бантик на вашей мыши, и вам придется остаться после уроков,- пригрозила профессор. Джеймс усмехнулся, покосившись на друга – Скорпиус со злости взмахнул палочкой и угодил заклинанием в спину Эммы Томас, что сидела впереди. Девушка вздрогнула, обернулась и сверкнула глазами:
- Идиот, смотри, что делаешь!- прошипела Эмма, наставляя свою палочку на Малфоя.- То, что ты дружишь с Поттером, не значит, что я не выбью тебе глаз.
- Он же нечаянно,- заступился за Малфоя Джеймс, глядя на палочку девушки.
- Поттер, ты позор факультета, так что лучше молчи,- огрызнулась Эмма, с презрением глядя на сокурсника.- Тебе место как раз на Слизерине, среди таких вот, как этот!
Джеймс совершенно неосознанно взмахнул своей палочкой – и на макушке Эммы Томас появился-таки розовый бант. В классе воцарилась тишина.
- Поттер! Малфой! Останетесь после уроков!- профессор МакГонагалл, казалось, даже не удивилась, хотя была сердита. Она покачала головой.- Первый день не принес ничего нового.
Тишину в классе нарушил смешок Ксении, которая, закусив губу, созерцала бант на макушке Эммы Томас.

Глава 2. Лили Поттер.
Лили вошла в гостиную Гриффиндора, мечтая только о том, чтобы добраться до своей спальни и уснуть. В круглой комнате было много студентов, которым, видимо, легче дались два первых учебных дня. Обнадеживало лишь то, что завтра – суббота, и девушка сможет выспаться и отдохнуть. Хотя им уже задали столько задания, что половину воскресения придется провести в библиотеке.
Незаметно пройти через гостиную ей не удалось. Старосту тут же окружили первокурсники с вопросами о всяких мелочах: можно ли выносить библиотечные книги из здания школы, как найти потерянные уже вещи, как зовут привидение с почти отрубленной головой и не поможет ли она с заданием по Заклинаниям. Лили терпеливо все рассказала, но уйти снова не удалось, потому что она увидела пустое кресло возле камина – кресло, где обычно по вечерам сидел ее брат, делая домашнюю работу или строча письмо. Сейчас Джеймса там не было, но Лили вспомнила, что так и не поговорила с ним. Хотя давно бы нужно это сделать.
- Эмма, ты не видела Джеймса?- Лили, оставив сумку на одном из пуфов, подошла к однокурснице брата. Та сердито насупилась, рука ее взметнулась к аккуратно причесанным волосам, но она ответила:
- У МакГонагалл.
- Опять?- Лили как-то обреченно подумала о том, что каждый год начинается у брата с одного и того же – с наказаний.- Спасибо.
Девушка покинула гостиную, увернувшись от очередных вопрошающих студентов, и пошла в сторону класса Трансфигураций. Она твердо решила поймать братца, ведь он старательно избегал ее в эти дни.
- Лили! Лили!
Староста обернулась к бегущей Аманде. Мантия сидела на девочке как-то косо и казалась совершенно чуждым первокурснице предметом. Галстук сбился набок, отчего вид у Аманды был самым нелепым. Но девочка выглядела довольной и даже счастливой.
- Привет! Как у тебя дела? Как первые дни в школе?- спросила Лили, глядя на сияющее лицо Аманды. Распределяющая Шляпа определила ее на Хаффлпафф, из-за чего Лили было довольно сложно следить за кузиной, как просил отец.
- Все замечательно. У нас очень добрый декан, он знает дядю Гарри. А еще меня ущипнуло какое-то растение, когда мы были на Травологии,- взахлеб рассказывала Аманда, теребя косичку.- На Заклинаниях я самая первая в классе справилась с чарами, и мне дали десять баллов. А еще в понедельник начнутся полеты на метле. А утром я получила письмо – с совой! – от дяди Гарри.
- Правда?- Лили удивилась – отец ей ничего не написал.- И что?
- Да ничего особенного,- пожала девочка плечиками.- Спрашивал, все ли у меня в порядке и как прошел первый день. Я ему обязательно напишу потом.
- Ладно,- кивнула Лили, вспомнив, куда она шла.- Увидимся позже.
Аманда улыбнулась и куда-то сорвалась. Наверное, от переполнявших ее впечатлений она не могла спокойно ходить.
Лили же, наконец, добралась до класса, где ее брат должен был отбывать наказание. Она отворила дверь и увидела две макушки, – черную и светло-серебристую – склоненные над пергаментами.
- …не думал, что она умеет целоваться,- видимо, Лили услышала фразу из разговора, что вели юноши. Малфой почесал в затылке пером, а потом продолжил:- Как думаешь, Поттер, это значит, что она меня хочет? Или же это что-то другое, известное лишь сумасшедшим девчонкам с маленькой грудью?
Джеймс хмыкнул, не отрываясь от пергамента. Лили решила, что пора обнаружить себя, пока их разговор не стал еще более пикантным. Она специально громко топала, идя к парте, за которой писали друзья. Когда они подняли головы и обернулись, девушка поняла, что им поручили переписать начисто своды правил поведения в коридорах Хогвартса. Не самое приятное занятие. И не на один день.
Джеймс и Скорпиус молчали, глядя, как она обходит их парту и встает перед ними, сложив руки.
- Каждый год одно и то же. Думаю, что по окончании школы вам дадут еще и дипломы профессиональных писарей.
- А, что, старосте заняться нечем? Пошла бы и прочитала тогда первокам лекцию на тему: «как стать занудой к пятому курсу»,- проговорил Джеймс, уткнувшись в исписанный пергамент. Малфой хмыкнул, но промолчал.
- Я пришла с тобой поговорить,- сказала серьезный тоном Лили, обращаясь к брату.
- Я не нуждаюсь в подобной лекции, мне уже не поможешь,- Джеймс обмакнул перо в красные чернила.- Так что не трать зря силы.
- Я хотела поговорить с тобой о родителях,- с едва заметной ноткой злости сказала Лили.
- Я не помешаю на вашем семейном рандеву?- Малфой поднял светлую бровь. Его работа по переписыванию продвигалась не очень быстро.
- Нет!
- Да!- уже сердито воскликнула девушка, прислоняясь к парте и сверля взглядом Джеймса.- Я не отстану, пока не скажу тебе то, что хочу.
- Ладно, я выйду на пару минут,- неохотно произнес Малфой, вставая и потягиваясь.
- Ну, что?- сказал с вызовом Джеймс, когда за другом закрылась дверь.
Лили глубоко вздохнула прежде, чем заговорить:
- Ты плохо поступил с родителями!
- Не знал, что у моей совести рыжие волосы и имя ей Лили.
- Не ерничай!- Лили подошла и уперлась руками в парту, за которой сидел брат, грозно нависая над ним.- Ты смылся со своего собственного дня рождения, никому ничего не сказав! Ты расстроил маму! Она волновалась за тебя! Весь вечер была как на иголках! Ты даже не побеспокоился о том, чтобы известить нас, что ты жив и здоров, что просто надираешься в баре со своим дружком! Ты наорал на отца!
- Он сам виноват!- сумел вставить в тираду сестры Джеймс.- Он заслужил!
- Ты идиот, что ли? Думаешь, он бы ушел в такой день, если бы это не было важным? Ты хотя бы спросил его о том, куда он отправился вместо того, чтобы вместе с тобой радоваться и веселиться? Спросил?! Нет, конечно, ты был оскорблен! Как же: маленького Джеймса обманули, он не был в центре мира для папы!
- Я…- попытался защищаться юноша, но Лили было уже не остановить.
- Отец вернулся с работы голодный и измученный, он торопился поздравить тебя, а вместо этого должен был срываться и идти тебя искать по барам! Успокаивать маму, ведь на улице уже была ночь! А ты, пьяная скотина, еще и наорал на него, обвинил черт знает в чем…
- Тебя ж там не было…- слабо запротестовал Джеймс.
- Твои крики были слышны по всему дому! Ты испугал Альбуса своими воплями! А отец вместо того, чтобы врезать тебе заслуженную оплеуху, просто уложил тебя в постель, все стерпел. Защищал тебя перед мамой! Но нет, ты же был обижен, ты же был трагически не понят и брошен! Зачем ты так с ними поступил на вокзале?!
Голос Лили сорвался, она перевела дыхание, в упор глядя на брата, уши которого постепенно становились пунцовыми, а взгляд – виноватым.
- Он нашел время, чтобы проводить в школу эту магглорожденную девчонку, но ему было некогда просто зайти и поздравить меня!- выдавил Джеймс.
Лили слабо улыбнулась:
- Такой взрослый, а ревнуешь, как ребенок. Он, кстати, и тебя провожать пришел, а ты, как последняя свинья, смотался, не попрощавшись ни с ним, ни с мамой. Ты представляешь, как ты их расстроил?- девушка опять начала заводиться, вспомнив растерянное лицо отца, который пытался остановить наконец прорвавшиеся слезы мамы. Гермиона даже пошла искать Джеймса, чтобы задать трепку нерадивому племяннику, но безуспешно. Дядя Рон грозился выпороть мальчишку, а отец лишь молчал, обнимая маму и поглаживая ее по спине.
И Джеймс молчал, понуро опустив голову и кусая губу. Лили засунула руку в карман мантии и протянула ладошку брату:
- Возьми, ты забыл свой подарок.
Джеймс увидел часы Сириуса Блэка, которые подарил ему отец. Он не забыл их – просто не взял, намеренно. Он был зол и обижен. Теперь же, судя по выражению его глаз, Джеймс понял, как был не прав.
Юноша медленно протянул руку, и сестра вложила часы ему в ладонь. Тут Джеймс вскочил и рванул прочь из класса, даже не закрыв за собой дверь. Воцарилась тишина, в которой Лили растерянно разглядывала оставленные парнями свитки.
- Поттер убежал от своей совести или просто в туалет?
Лили подняла глаза – Малфой стоял у последней парты, скрестив на груди руки. Мантия на нем была вальяжно расстегнута, галстук развязан, что придавало ему вид расслабленного аристократа. Ни на ком, насколько помнила себя Лили, форма никогда не смотрелась так… вызывающе притягательно.
- Поттер, ты, что, сама оглохла, пока кричала на него?
Лили устало прикрыла глаза:
- Малфой, будь так любезен, заткнись.
Парень пожал плечами и прошел к своему месту, но писать не стал – сел и в упор начал разглядывать Лили. Она ответила вызывающим взглядом, но потом не выдержала:
- Чего уставился?
- Я не знал, что нельзя не только говорить, но и смотреть,- гадко усмехнулся Скорпиус, откидываясь на стуле и заложив руки за голову.- Это какой-то новый свод правил от старосты Гриффиндора?
- Иди ты к черту!- Лили развернулась и пошла прочь, кипя от злости на обоих – и на Джеймса, и на его дружка.
- Поттер, только с тобой, без рыжих туда не пускают!- крикнул ей в спину Малфой, но девушка даже не оглянулась, вышла из кабинета и почти бегом отправилась в башню.
Наконец, она оказалась в своей комнате. Все-таки быть старостой ей нравилось – отдельная комната, где всегда можно побыть одной, окупала те хлопоты, что неизменно появлялись, если ты добросовестно подходишь к своим обязанностям.
На кровати свернулся клубком Ершик – белый, пушистый кот с умными глазами. Лили села и погладила его по спинке. Кот заурчал. Девушка хотела что-нибудь почитать перед сном, но все полезные книги остались в ее сумке внизу, в гостиной, а спускаться сейчас у нее уже не было сил. Поэтому Лили разделась и нырнула под одеяло, позволяя Ершику устроиться на ее ногах.
Сон не шел, хотя в голове было пусто. Она лежала, наверное, около получаса, уставившись в потолок, когда в дверь постучались.
- Входи,- Лили приподнялась на постели, натянув одеяло до подбородка. Конечно же, это был Джеймс. Он не был бы Джеймсом Поттером, если бы не пришел.
- Я принес твою сумку,- брат прошел на середину маленькой комнаты и озирался, ища место, куда пристроить ее вещи.
- Спасибо, положи возле стола,- Лили мягко ему улыбнулась и подвинулась, когда Джеймс сел на ее постель.
- Ты была права,- сказал он, глядя на девушку.- Я вел себя глупо. Завтра же напишу отцу и извинюсь.
- Ладно, бывает,- Лили погладила его по руке.
- Спасибо.
- За что? За то, что наорала на тебя?- усмехнулась девушка.- Не за что. Всегда к твоим услугам.
Джеймс рассмеялся, потом наклонился и поцеловал сестру в лоб – как это часто делал отец. Потом брат встал:
- Спокойной ночи.
- И тебе.
Лили проводила взглядом Джеймса, а потом опустилась на подушки. Через несколько минут она уже спокойно спала, тихо улыбаясь во сне.

Глава 3. Гарри Поттер.
Было так хорошо лежать ранним утром в теплой постели, прижав к себе любимую женщину, и мечтать о том, что сегодня ему не придется куда-то нестись, кого-то искать, успокаивать, на кого-то ругаться. Хотелось провести субботу с семьей, сходить на обед к Уизли, полетать с Альбусом, погулять с Джинни, а вечером сесть и написать письмо детям. Гарри искренне надеялся, что все так и будет, но какое-то шестое чувство, проснувшееся вместе с ним, подсказывало, что мечтам придется остаться мечтами. Но он решил, что сегодня просто забудет про шестое чувство и проведет хотя бы спокойное утро – без Министерства, оборотней, мертвых детей и подсознательного страха, что ничего не бывает просто так.
Настроение было радужным. Но что-то мешало чувствовать себя абсолютно счастливым. Ах, да, Джеймс.
Гарри очень медленно высвободил руку, на которой спала Джинни, выскользнул из-под одеяла, натянул пижамные штаны и, взяв с тумбочки очки и палочку, отправился на кухню. Наконец-то он чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. В последние дни ему приходилось вскакивать ни свет ни заря, куда-то мчаться, причем он почти не успевал есть и отдыхать.
Но сегодня суббота. Солнце приветливо заглядывало в окна кухни. На столе одиноко стоял стакан с остатками молока – видимо, Альбус вставал ночью. У него это иногда бывало, особенно если перед сном он успевал наесться сладкого. Непонятно было, как его младший сын мог оставаться таким худым, постоянно уплетая конфеты и другие сладости.
Гарри поставил чайник на плиту – он любил, когда по утрам в кухне слышно, как закипает вода в чайнике. С магией утро лишалось своего волшебства, поэтому мужчина просто положил палочку на стойку, открыл холодильник и задумался, решая, что бы съесть, пока жена спит. Он редко занимался кулинарией, поскольку так и не освоил заклинаний домоводства, а готовить маггловым способом не было желания – хватило нескольких лет в доме Дурслей.
Очень хотелось есть, но будить ради этого жену он и не подумал. Тем более в последние дни Джинни была бледна, под ее глазами залегли тени усталости. Она не ложилась спать, пока Гарри не возвращался с работы. Так уж повелось у них, и было поздно что-то менять.
Гарри знал, что Джинни беспокоит не только резко прерванный отпуск мужа, что само по себе настораживало, но и сын, уехавший в Хогвартс рассерженным и обиженным. Гарри понимал, что Джинни переживает из-за этого, хотя молчит и не заговаривает о поведении Джеймса.
Гарри, наконец, достал из холодильника тарелку с бутербродами, сел за стойку и принялся методично их уничтожать, слушая шум воды в чайнике.
- Доброе утро, папа,- в кухню прошаркал Альбус, с хаосом на голове и узкими после сна глазами. Его пижамная рубашка была криво застегнута, отчего мальчик выглядел очаровательно бестолковым. Синие тапки с тремя разнокалиберными ушами, пришитыми к ним, вызвали улыбку у Гарри.
- Привет, Ал, ты чего так рано встал?
Альбус взобрался на высокий табурет рядом с отцом, сладко зевнул и потянулся к вазе с конфетами.
- Я упал с кровати,- просто ответил мальчик, разворачивая фантик. Гарри с нежностью смотрел на младшего сына.
- Как же так получилось, а?- Гарри потрепал Ала по взъерошенным волосам.- Учился летать?
- Неа. Я дрался с драконом, во сне,- объяснил Альбус, старательно запихивая в рот конфету и блаженно улыбаясь. Когда он прожевал лакомство, то поднял зеленые глаза на отца.- Я бы победил, если бы не проснулся. Я засунул ему в рот Друбблс, его челюсти склеились, и он не смог выдыхать пламя. А потом я упал с кровати.
Мальчик потер предплечье, которое, наверное, отбил при падении, но ничего не сказал по этому поводу. А Гарри не стал предлагать помощь. Он с улыбкой смотрел на Альбуса, который поглощал очередную конфету. Гарри даже забыл запретить Алу есть столько конфет до завтрака – он радовался тому, что его сын может просто так прийти и рассказать отцу свой сон про дракона, с которым так храбро сражался. Тут же вспомнилось, как дядя Вернон чуть не разбил машину, услышав, что Гарри приснился летающий мотоцикл. Это было так давно. Тогда он был таким же вот мальчиком, только на его лбу красовался шрам – дар и проклятие от Волан-де-Морта.
Гарри неосознанно поднял руку и потер шрам, что давно не тревожил и был скрыт челкой. Альбус проследил за этим движением и улыбнулся - на его щеке появилась ямочка.
- Я вчера нарисовал тебя, папа, и шрам твой нарисовал. Я думаю, что мама сможет заколдовать картинку, и твоя молния будет сверкать. Здорово, да?
Гарри кивнул, усмехнувшись, и представил, как его лоб озаряет вспышка света. Осталось только громом дополнить.
- Пап, смотри, Бэг,- кивнул Ал в сторону окна.- Он мне подмигнул.
Действительно, на подоконнике сидел Бэг – белоснежная сова Джеймса. Гарри купил ее, когда они впервые пошли с Джеймсом на Косую аллею за учебниками и палочкой. Они увидели Бэга в магазине, и Гарри тут же вспомнил Хедвига, своего верного друга на протяжении школьных лет. Сова очень понравилась Джеймсу, и Гарри подарил ее сыну.
Альбус спрыгнул с табурета, подбежал к окну и распахнул его. В кухню вместе с совой ворвался свежий утренний воздух, наполненный ароматом цветущих в саду кустов. Мальчик остался у раскрытого окна.
- Папа, смотри, гномы вернулись!
Гарри рассеянно кивнул (гномы всегда возвращались) и взял у Бэга свиток. Письмо от Джеймса, подумал он, садясь на прежнее место. Чайник закипел, и мужчина отключил огонь, потом распечатал письмо.
По мере того, как Гарри читал, в душе его поднималась волна счастья и гордости за сына. Он стал взрослым и научился признавать свои ошибки.
- Пап, что пишет Джим?- Альбус вернулся к конфетам.
- Что он очень скучает по тебе,- улыбнулся Гарри.
И что извиняется за свое поведение. Что любит родителей и ему жаль, что он расстроил маму. Что ему очень понравились часы и он будет с гордостью носить их. И беречь - в память о крестном отца.
- Доброе утро, мужчины,- в кухне появилась Джинни, по пути завязывающая пояс халата. Щеки ее были розовыми после сна, а глаза мерцали. Она посмотрела на Альбуса, - тот спрятал конфету, которую разворачивал, за спину - на Гарри и письмо в его руках. Потом увидела Бэга, сидящего на подоконнике и явно собирающегося улетать.
- От Джеймса?- с надеждой спросила она, и Гарри кивнул, протягивая письмо жене. Утро явно удалось.
Они вместе позавтракали и к полудню были готовы отправиться в гости к дедушке Уизли, где обычно по субботам собирались члены его большой семьи. Когда Поттеры вышли из камина на кухне «Норы», то там уже вовсю веселились юные племянники и племянницы, а жены братьев Уизли хлопотали у плиты. Билл, которого приобщили к делу, – накрывать столы в саду – приветливо кивнул новоприбывшим, когда проходил мимо них с летящей по воздуху стопкой тарелок.
- Альбус!- Артур Уизли, совершенно седой, в поношенной жилетке, связанной еще покойной миссис Уизли, обнял внука. Тот проворно залез рукой в карман жилета дедушки и выудил горсть Всевкусных Драже Берти Ботса.
Джинни присоединилась к Флер и Ангелине, жене Джорджа, в кухне, а Гарри вместе с мистером Уизли прошли в гостиную, где почти ничего не изменилось за те годы, что семья Уизли осталась без Молли.
- Рон с Гермионой скоро придут,- сообщил Артур, садясь в старенькое кресло и глядя на зятя. Гарри медленно, как он это делал всегда, оказываясь в любимой «Норе», обводил взглядом хорошо знакомые углы, стены, предметы на полках, портреты, игрушки, разбросанные тут и там листы. Это был его дом – дом, полный счастливых воспоминаний, приятных неожиданностей, дорогих ему людей.
Вот там, у камина, любил сидеть Ремус Люпин, попивая яичный коктейль. Вот в этом углу когда-то стояла елка, на верхушке которой, засунутый в пачку, сидел садовый гном. Его заколдовали Фред и Джордж. А если подняться по лестнице, то можно найти комнату, где Джинни поздравляла его с семнадцатилетием.
- Дядя Гарри! Дядя Гарри!- Его вырвали из воспоминаний крики окруживших его рыжих племянников и племянниц.- Дядя Гарри, пойдем учиться летать на метле!
Гарри сокрушенно вздохнул – это был его крест в этом семействе. Он даже не пытался отнекиваться, как делал раньше. Бесполезно. Он согласно кивнул, снимая мантию, и дети радостно кинулись в сад, где стоял сарай с метлами.
Слава Мерлину, вскоре был накрыт обед, и за детьми пришла Флер. Гарри убрал метлы, закрыл сарай и присоединился к остальным членам семьи.
- Привет, Гарри,- Гермиона на мгновение обняла друга, с легким беспокойством глядя на него.- Как ты?
Жена Рона и сама выглядела утомленно, ведь Отдел магического правопорядка тоже был втянут в дело оборотней по самые уши. Гарри лишь был рад тому, что все самое тяжелое выпадает на долю его отдела, и Гермионе не приходится каждый день видеть кровь и смерть.
Не время для подобных размышлений, подумал Гарри и постарался искренне улыбнуться подруге:
- Все нормально. Джеймс сегодня прислал письмо, просил у всех прощения.
Гермиона хмыкнула:
- Я и не сомневалась. Он хороший мальчик. Думаю, на него плохо влияет Малфой.
- Уверена?- рассмеялся Гарри.- Мне кажется, что они оба друг на друга плохо влияют. Я все жду, когда на моем пороге появится разгневанный Драко Малфой с требованием, чтобы я оградил его милого сыночка от пагубного влияния очередного Поттера.
Теперь они рассмеялись уже вместе и пошли к столу, где дети старательно протягивали мамам тарелки с криками, что им лучше положить. Альбус, как обычно, отказывался от супа, а мистер Уизли уговаривал Мюриэль, младшую дочь Билла, не брать за стол своего щенка.
Это был обычный обед в семье Уизли, который повторялся каждую субботу. Конечно, редко они собирались все, ведь Чарли с семьей жил в Румынии, Билл часто отлучался по делам банка, а большинство внуков Артура Уизли много месяцев в году проводили в Хогвартсе. Но всегда за этим столом было шумно, весело, всегда здесь звучал смех, особенно детский, что очень нравилось Гарри.
Вечером, когда дети играли в саду – кто дальше закинет гнома – вместе с Биллом, Роном и Джорджем, а женщины пили чай, обсуждая свои семейные проблемы, Гарри и мистер Уизли сидели у дома на скамейке с бутылками сливочного пива.
- Трясет сейчас ваш отдел, да?- тихо спросил Артур, исподлобья посмотрев на зятя. Гарри кивнул, делая большой глоток. Он знал, что и в Отделе по связям с магглами сейчас полно проблем, – ведь по всей стране вот уже почти неделю пропадали дети. Их находили уже мертвыми. Мистер Уизли, возглавлявший отдел, навряд ли знал много, но придумывать легенды, сотрудничать со свидетелями, успокаивать магглов – все это выпало на долю именно его сотрудников.- Они приближаются к Лондону?
Гарри снова кивнул. Действительно, кровавый след за шестерыми оборотнями подбирался все ближе к центру жизни магического общества Англии. Каждый день Гарри и его группы выезжали на места, где были обнаружены тела детей-магглов.
Опять детей, опять магглов. Эти чудовища не изменили себе даже через пять лет заточения. Их было невозможно отследить – у них не было палочек, они практически не пользовались магией. Никто не знал, как точно выглядят шестеро сбежавших подростков, ведь пять лет с ними никто не контактировал, а фотографии пятилетней давности, скорее всего, были сейчас довольно далеки от реальности. Сколько изменений происходит с ребенком между тринадцатью и восемнадцатью. Да еще если этот ребенок жил без света и свежего воздуха. Так что расклеенные по стране фотографии сбежавших из Азкабана вряд ли могли помочь опознать оборотней.
- Кто они вообще такие?- спросил Артур, но потом понимающе добавил:- Особо секретная информация Министерства?
Гарри, как заводная игрушка, снова кивнул. Говорить об этом не хотелось, потому что если говорить – то привнести в этот дивный вечер в кругу семьи что-то страшное, пугающее, что вот-вот может ворваться сюда, в этот мир, через страницы газет, через радио и совиную почту. Что-то, что в эти дни жило в Гарри: кровь на детских телах, ужас в застывших глазах, слезы родителей, беспомощность Министерства, ведь оборотни совершенно не подчинялись лунному циклу. И страх – ведь однажды эти чудовища, старшему из которых было девятнадцать, решат переключиться на волшебников.
- Гарри,- он вздрогнул и повернулся к мистеру Уизли, который внимательно следил за выражением лица зятя.- Ведь если бы нам грозила опасность, ты бы сказал?
- Если бы опасность грозила вам,- Гарри сделал ударение на последнем слове, - то непременно.
Артур Уизли кивнул.
- Гарри!- к нему стремительно подошла Гермиона и молча показала на свой браслет, который мерцал синим. Мужчина спохватился – оказывается, и его предупреждали об очередном происшествии, а он не заметил. Гарри поспешно поднялся, ища взглядом Джинни или Альбуса.
- Не волнуйся, я прослежу, чтобы они добрались до дома,- мистер Уизли положил руку на плечо Гарри.- Удачи. И будьте осторожны.
Гарри и Гермиона кивнули, потом стремительно пересекли двор и вышли за калитку, откуда сразу смогли трансгрессировать в Министерство.

Дата добавления: 2015-05-26