КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Оригинальное название: Destiny Binds (Timber Wolves Trilogy, #1) by Tammy Blackwell, 2011 1 страница
Связанные судьбой Тэмми Блэквелл Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо. Автор: Тэмми Блэквелл Книга: «Связанные судьбой» Серия: «Серые волки» #1 Перевод: Ксюшка Bad Редактирование: Алина Ямщикова Бета-вычитка: Инна Тихонцева Русификация обложки: Ксюшка Bad Переведено для группы: http://vk.com/dream_real_team Любое копирование без ссылки на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО! Аннотация Скаут Донован — девушка, которая верит в правила, логику и вечную любовь к Чарли Хэйгану. Алекс Коул верит в судьбу, магию и Скаут. Когда Алекс знакомит Скаут с миром Оборотней — мужчин, умеющих превращаться в волков или койотов в полнолуние, и Провидцев — женщин, способных по одному прикосновению увидеть все самые сокровенные мысли и эмоции, — это знание меняет все, во что Скаут верила всю свою жизнь. ГЛАВА 1
Джон Дэвис пах пластилином. В начальной школе это не было такой большой проблемой. Я имею в виду, мы все-таки были детьми, и пластилин занимал довольно высокое место в списке самых клевых вещей. Но в жизни каждого парня должен быть такой момент, когда он перестает пахнуть детскими поделками и приобретает более мужественный аромат вроде запаха костра или пола в качалке. Я больше часа бродила вверх и вниз по людной улице, пытаясь избавиться от Джона и его назойливого запаха, но он был слишком непонятливым, чтобы это заметить. Он пошел за мной к мусорным бакам, стоял в очереди, пока я заказывала второй корн-дог[1], и даже ждал рядом с женским туалетом. — Все еще не верится, что мы учимся последний год! Знаешь, мне кажется, будто мы ждали этого года всю нашу жизнь. — Он прервался, поправляя свою кепку с логотипом NASCAR[2], и провел пальцами по волосам. Я отвлеклась, когда он начал мямлить что-то о планах на будущее после выпускного. Я уже было захотела заставить его замолчать, воткнув в него острый конец палочки от корн-дога, но вокруг было слишком много свидетелей. Конечно, они все были заняты охами и вздохами, слушая речь Джэйса Донована о том, как он в одиночку побил лучшего защитника из NCAA [3], поэтому они вряд ли заметили бы меня. Но крики и кровь все-таки могли привлечь их внимание.
Я очень старалась не завидовать Джэйсу, развлекавшему толпу, в то время как я оказалась в компании единственного неудачника в радиусе пяти миль. Хотя я знала, что этим все и закончится, когда он предложил посетить Стрип — длинный отрезок шоссе, ставший любимым местом летнего отдыха у жителей Западного Кентукки. Ларьки и достопримечательности были заполнены толпами туристов и местных, которые тут же окружили Джэйса, стоило нам выйти из машины. А я осталась стоять рядом с Джоном, чья неспособность осознать, что мы никогда не были друзьями, поражала воображение. Я пыталась отвлечься, представляя, как путешествую по Европе с одним лишь рюкзаком и безлимитной кредиткой, когда Джон ткнул в меня локтем и вернул в реальность. — Ты их знаешь? — спросил он, кивая в сторону двух парней, сидевших около солярия и салона красоты Линды. Очевидно, они были братьями — оба с волосами цвета ореха и аристократично сложенные. Тот, который выглядел помладше, полулежал, держа книжку на колене. Я наклонила голову, пытаясь разобрать название, но не смогла, так как стояла слишком далеко. Я подумывала о том, чтобы подойти поближе и спросить. Легкая улыбка на его лице показывала, что он не против, чтобы его прервали. Напротив, второй брат мог сойти за пожирателя детей. Дело было не только в его размерах, сама его манера сидеть показывала, что он готов наброситься на любого, кто подошел бы слишком близко. Он недобро смотрел на всех вокруг в целом и на меня в частности.
Говорят, человек ко всему может привыкнуть. Может, однажды я привыкну к людям, которые на меня пялятся. Мама говорит, что это все из-за моей «уникальной красоты». Само собой, все матери говорят такие вещи. Дело в том, что по отдельности мои внешние особенности выглядят совершенно нормально. Волосы настолько светлые, что почти серебристые? Весьма неплохо. Слегка бледная мраморная кожа, сверкающая на солнце? Привлекает внимание всяких готов и любителей викторианского стиля, но в целом не такой уж и недостаток. Глаза, настолько голубые, что кажутся прозрачным льдом? На ком-то другом все это смотрелось бы нормально. Но не в моем случае, когда все эти монохромные черты слеплены вместе. Я была каким-то фриком, и мой низкий социальный статус вместе с постоянными удивленными взглядами окружающих это подтверждали. В зависимости от настроения, я относилась к этим взглядам по-разному — либо игнорировала, либо пялилась в ответ, зная, что людей это нервирует. Благодаря Джону, я уже была достаточно раздражена, и мой взгляд вполне мог заставить любого вздрогнуть. Я посмотрела на здорового парня и стала ждать реакции. Он даже не моргнул. Я даже не поняла, насколько напряглась, пока кто-то не взял меня за плечо. Не задумываясь, ответила на внезапное вторжение в свое личное пространство. К счастью, Джэйс заблокировал мой хук справа. Внутри меня все сжалось от вида своего кулака в его руке. Неужели я только что попыталась врезать своему брату? Что со мной не так-то? — Так ты хочешь мороженку или нет? — Брат говорил медленно, словно я была умственно отсталой. За его спиной раздались сдавленные смешки. Я уже успела съесть два корн-дога и луковые кольца, но все равно согласилась на десерт, чтобы остаться рядом с Джэйсом и отойти подальше от парня со скамейки. Сначала планировала остаться с группой, но, потратив несколько минут за наблюдениями, как Элли Дэвис, слегка шлюховатая сестра Джона, вешается на моего брата, решила рискнуть и побыть в одиночестве. После того как принесли еду, я смогла тихо ускользнуть и пошла к озеру.
— Что там произошло? — спросил Джэйс, как только мы отошли достаточно далеко. Я не знала, что брат пошел со мной, но была рада, что это так. Хотя он мог бы и не нависать надо мной с таким озабоченным видом, что пытался делать с того самого момента. — Я не собиралась тебя бить. Просто ты так подкрался... — Я окликнул тебя раз пять. Ты точно была в каком-то трансе. — Он выскочил вперед, преградив мне путь. — Тебя что-то беспокоит? — Просто какой-то парень, который не знает, что пялиться на людей не хорошо. Джэйс напряженно сжал челюсти. — Успокойся. Ничего страшного не произошло. Я увидела отличный плоский камень в тени и направилась туда. На озере было гораздо меньше народу, чем в близлежащих магазинах и кафе. Пара семей плескалась в воде, но большинство предпочитали общественный бассейн, так как на его поверхности не плавает зеленая тина, и, возможно, нет отходов ближайшей фабрики. Почти весь берег был в нашем распоряжении, и меня это вполне устраивало. Хоть я и убедила Джэйса, что все нормально, инцидент с парнем, не умеющим моргать, меня потряс. За годы я повидала много придурков, неудачников и хулиганов, но никто из них не задел меня так, как он. Он ничего мне не сделал, всего лишь смотрел чуть дольше, чем положено, но, несмотря на это, я уже боялась его до дрожи. Я бы чокнулась, пытаясь убедить себя, что он никакой не маньяк-насильник, но, к счастью, брат был рядом, чтобы отвлечь меня. — Я пройдусь по магазинам и куплю... — сказала я, пока Джэйс доедал мой банановый десерт. — И куплю антиматерию, банку с пастилой, виалу с цианидом, генно-модифицированную золотую рыбку, детскую плитку, еловые ветки, живописного воробья, запасную почку, иранский ковер, колесо от тележки уборщика, ленивца, и... медный топор. — Медный топор? Я самодовольно увернулась. Мама научила нас этой игре в алфавит, чтобы мы не скучали в долгих поездках, но с годами она превратилась в соревнование «Кто придумает самую дурацкую вещь». — Ладно, тогда я пройдусь по магазинам и куплю антиматерию, банку с пастилой, виалу с цианидом, генно-модифицированную золотую рыбку, детскую плитку, еловые ветки, живописного воробья, запасную почку, иранский ковер, колесо от тележки уборщика, ленивца, медный топор, чтобы рубить врагов, и... — Он про себя перебрал алфавит. — Н. Непристойные фотографии Бэтти Уайт[4]. — Стало очевидно, кто победил в этом раунде.
— Фу, отвратительно. Он прижал руку к груди и закрыл глаза, словно пытаясь сдержать слезы. — Как ты можешь говорить так о Бэтти? Она прекрасная женщина. Брат еще долго болтал о непристойных старушках, но я не слушала. Парень со скамейки — большой и страшный — прислонился к дереву, примерно в 25 ярдах от нас. — Прием, прием, это Земля. Ты меня слышишь? — А? Что? Джэйс стоял прямо передо мной, и я была не уверена, когда он успел. — Ты в порядке? — Он вернулся, — сказала я, почему-то шепотом. — Кто? — Тот парень, который пялится. — Я кивнула в сторону деревьев. Судя по тому, как он сказал: — Сейчас вернусь. — Я поняла, что мне лучше стоять на месте. И очень хорошо подумала, прежде чем последовать за ним. — Я знаю правила, — услышала я, когда подошла. — Это наша территория. Или дерись со мной, или сваливай. Он чокнулся? Этот парень похож на зеленого добродушного великана, только гораздо менее зеленый и добродушный. Судя по всему, он мог отжать фургон от груди. Джэйса порвут на тысячу маленьких поросят. — Я не уйду. Джэйс поднялся на цыпочки во весь рост, и это было не настолько впечатляюще, как он хотел бы. — Тогда потанцуем. — Клянусь Аидом, ты с ума сошел?! — сказала я, вставая рядом с братом. — Ты что, сегодня утром с кровати упал головой вниз? Джэйс даже не посмотрел на меня. — Отойди, Скаут. Это тебя не касается — Без тебя не уйду. — Думаю, тебе лучше уйти, Скаут. Я пожалела, что посмотрела наверх, когда он назвал мое имя. Его глаза были странного серого цвета, никаких других оттенков. — Нет, спасибо. Он подошел ближе ко мне, и кто-то издал робкий всхлипывающий звук. Как ни странно, мне показалось, что это Джэйс, а не я. Другой парень стоял в полуметре от меня, и мне пришлось задрать голову, чтобы заглянуть в его глаза стального цвета. При такой близости у меня от страха волосы на руках встали дыбом. Он подошел так близко, что я ощутила его теплое дыхание на своей шее. Думала, он прошепчет мне что-то на ухо, но вместо этого глубоко дважды вдохнул через нос. Меня раньше еще никто не нюхал. — Что она такое? Вопрос был адресован Джэйсу, но я решила ответить сама: — Она очень оскорблена, и поэтому быстро становится очень злая! — Не втягивай в это мою сестру, — сказал Джэйс, будто говорил с парнем, который отнимал его карманные деньги. Наш новый друг с любопытством смотрел то на меня, то на брата. — А они про нее знают? Джэйс промолчал, но это, похоже, сошло за ответ. Парень наконец отошел от меня. — Я остаюсь, — сказал он Джэйсу тихим командным тоном. — Посоветовал бы твоим людям не мешать мне. Я уберу любого, кто встанет у меня на пути. — Он зыркнул на меня. — Даже ее. Когда он отошел достаточно далеко, Джэйс наехал на меня: — Вот почему тебе надо было в это влезть? Что мне теперь прикажешь делать? Он выкрикнул несколько ругательств и пнул дерево с такой силой, что чуть не сломал его или свой палец. — Кто это был? Что происходит? — Мой гнев был так же силен, если не сильнее, чем его. — Ты что, серьезно собрался драться с этим парнем?! Он же раза в три больше тебя! — Не настолько он и большой. — Это было бы так же, как если бы Скала[5] дрался с Сетом Грином[6]! Скажи мне, кто он! — Я не знаю. Лжец. Мы долго смотрели друг на друга. Наконец, Джэйс отошел, чтобы позвонить. Я дождалась, пока он закончит, прежде чем снова напасть: — Ты что, в банде? Это было самое логичное объяснение. Из его разговора я слышала достаточно, чтобы понять, что он звонил Тоби, полицейскому. Заставить своего глупого кузена проникнуть в банду было похоже на идиотские планы, которые приходили в голову Тоби. — Это что, по-твоему, Чикаго? — Джэйс кивнул в сторону городка. — Думаешь, тут бывают перестрелки на улицах и разборки? — Я думаю, произошло что-то странное! Ты что-то говорил про территорию, Жан-Клод Ван Псих меня обнюхал, а ты побежал плакаться Тоби! Твой дурацкий кузен что-то придумал! — Можешь забыть об этом? — Вряд ли. Джэйс застонал. — Прошу тебя, Скаут. Хотя бы в этот раз. — Можешь обещать, что тебе никто не навредит? — Не волнуйся. — Он изобразил гордый и крутой вид (ну, или ему так казалось). — Я шикарен на все сто, и никто меня и пальцем тронуть не сможет! — Обещаешь? — Обещаю. — Тогда забыли, — сказала я, уже строя планы, как узнать всю правду.
ГЛАВА 2
До начала нового учебного года оставалось всего пять дней, когда мисс Нортингтон уволилась из школы Лэйк Каунти. Кажется, она встретила какого-то финна на борту круизного лайнера, безумно влюбилась в него и переехала на другой конец планеты. Об этом мне сообщили. Но никто не посчитал нужным уведомить меня, что дряхлый мистер Бек решил вернуться, чтобы заменить ее. Если бы я знала, то поменяла бы свое расписание. Высшая математика и так не самый легкий предмет, а уж когда его преподает престарелый помощник Сатаны... Одним из недостатков мистера Бека было твердое убеждение в том, что даже в старшей школе ученики должны сидеть по алфавиту, поэтому я была обречена сесть прямо за ароматным Джоном Дэвисом. Я знала, что тайна этого запаха вкупе с усыпляющим голосом мистера Бека не дадут мне сосредоточиться на предмете. — Скаут, ты понимаешь хоть что-нибудь из того, что объясняет мистер Бек? — раздался нервный шепот слева от меня. — Сегодня только первый день. Он говорит о дисциплине в классе и все такое, — ответила я настолько тихо, насколько это возможно. Мелкая девчонка рядом со мной тревожно грызла свои уже почти не существующие ногти и качала ногой под партой со скоростью около миллиона миль в час. Джой Фитцджеральд была милой, но могла и тибетского монаха довести до белого каления. — Зачем я вообще записалась на алгебру?! Я же не потяну! — Ты записалась, потому что набрала 98 баллов из 100 на тесте. Все ты потянешь, успокойся! Тень упала на мою парту. — Харпер, ты так оживленно беседуешь, не хочешь рассказать всему классу? — Я — Скаут! — огрызнулась я, услышав свое имя. Затем до меня дошло, на кого я огрызнулась. — Я имею в виду, это мое имя. Скаут. Зовите меня Скаут. Пожалуйста. — Кажется, мы уже достаточно взрослые люди, чтобы обходиться без прозвищ в классе, — презрительно усмехнулся мистер Бек, и это не добавило ему очарования. И вряд ли что-то могло помочь ему в этом, кроме, возможно парика и одежды, купленной позже 1978 года. — Т-тогда зовите меня мисс Донован. — Очень хорошо, мисс Донован. Теперь, когда вы и мисс Фитцджеральд закончили свою беседу, мы можем вернуться к разговору о том, как я буду оценивать вас в этом году. Мистер Бек развернулся и продолжил свою речь о строгости оценивания и крайних сроках сдачи работ. Я посмотрела вперед, ожидая, когда пройдет мое чувство стыда и сердце перестанет биться так часто. Ну что я за неудачница? Дрожу как лист из-за одной неловкой ситуации с противным учителем. Тогда я заметила пару знакомых серых глаз, смотрящих прямо на меня. И так испугалась, что не сразу поняла, что это не то лицо, которое я усиленно искала в интернете последние три дня. Нос и форма челюсти были точно такими же, но на этом лице не было той злобы и гнева. Младший брат «Жан-Клода». Лэйк Каунти — не самая большая школа. Выпускные классы насчитывают «каких-то» сто сорок три человека. Когда появляется кто-то новый, все замечают. Я слышала разговоры о новеньком с самого утра. Эшли Джонсон что-то несла про «вкусненького новенького», приехавшего из Монтаны. Она провела первую половину урока, планируя их свадьбу. А теперь будущий мистер Эшли Джонсон развернулся, облокотившись на парту Джона Дэвиса, и смотрел на меня. Я быстро решила, что мне совсем не нужен еще один конфликт, и позволила смущению завладеть мной. Я опустила глаза, и мое лицо окрасилось в цвет свежих помидоров. До конца урока я просидела, уткнувшись глазами в стол. Пыталась записать что-то из лекции мистера Бека, но все сводилось к тому, что он был козлом, а предмет — невероятно трудным. Уверена, что запомню это и без записей. Когда звонок наконец прозвенел, я резко собралась, планируя быстрый побег, но вместо этого врезалась прямо в грудь новенького. — Прости, — промямлила я, пытаясь его обойти, но новенький не поступил как нормальный человек и продолжил стоять прямо передо мной. — Прошу прощения, — прошипела я сквозь сжатые зубы. Он, наконец, отошел, открыв мне путь к двери, и школьный коридор предоставил блаженную анонимность.
***
Я облегченно выдохнула, погрузившись в кресло в обветшалом школьном театре рядом со своей лучшей подругой Талли Мэттьюс. Сидения были старыми и грязными, плотный красный бархат выцвел и стал ржаво-оранжевым, в зале не хватало половины лампочек, и в воздухе висела густая пыль. Несмотря на разруху в театре, я с нетерпением ждала занятий, посвященных Шекспиру, которые собирались здесь проводить. — Как прошел твой последний первый день в школе? — спросила Талли без капли иронии в голосе. — Это был жуткий отстой. Джэйс занимал ванну все утро. Затем он настоял на том, чтобы мы подвезли Никки Андерсон, и мы ждали пятнадцать минут, пока она наштукатурит себе лицо. И, конечно, Джэйс выгнал меня на заднее сидение, чтобы всю дорогу пялиться на ее неестественно упругие сиськи. Эшли Джонсон в моем классе по английскому, а мистер Бек — полный урод и не хочет называть меня Скаут. И помнишь, я рассказывала тебе о том высоком, мрачном и чокнутом парне со Стрипа? Новенький — его брат. — У нас новенький? — Талли никогда не интересовалась школьными сплетнями. — Как его зовут? — Его фамилия — Коул. Имя не помню. Что-то банальное на букву А. Алан, Адам? — Алекс, — раздался у меня за спиной незнакомый мужской голос. Я обернулась и увидела новенького, которого, походу, звали Алекс, сидящего на заднем ряду. Блин. Как долго он там сидит? — Мне называть тебя Скаут или мисс Донован? — спросил он с усмешкой. Я рассердилась. — Скаут вполне сойдет. — Я — Талли, — влезла моя лучшая подружка, протягивая Алексу руку. Что она делает? Хочет заключить с ним банковский договор или еще какую-то подобную взрослую глупость? К счастью, Алекс не посчитал, что Талли нарушает некое неписаное школьное правило, и тоже протянул ей руку. — Рад познакомиться, Талли. Клевое имя. Не банальное. Взгляд его серых глаз периодически перескакивал на меня. Широкая улыбка обнажила идеально ровные зубы и пару самых настоящих ямочек на щеках. — Спасибо, — ответила Талли, стараясь улыбаться так же широко. — У моей мамы начались схватки в ресторане О’Талли. Это все, что она смогла придумать, когда отходила от наркоза. — Класс. А как ты стала Скаут? Продала больше всех печенья? Очевидно, он был очень доволен своей попыткой сумничать. Я не могла не заметить, что его взгляд все еще был прикован к моему лицу. — Это потому, что меня зовут Харпер Ли, — процедила я настолько противным голосом, насколько смогла. — И поэтому люди называют тебя Скаут? Я позволила самодовольной улыбке расползтись по своему лицу. Мне нравились такие моменты с тех самых пор, как нас заставили прочесть «Убить пересмешника» в младших классах. — А почему не Страшилой? — спросил Алекс, сбив с меня всю спесь. Мерзавец. Я совсем пала духом, когда увидела последнюю группу учеников, продвигавшихся к сцене. Эшли Джонсон, практически прыгая, добралась до сидения рядом с Алексом. — Привет, а ты, наверное, новенький? — протараторила Эшли, делая вид, что совсем не знает, кто он такой. Зная о ее наклонностях преследователя, можно было бы предположить, что ей уже известно, какого размера обручальное кольцо ему нужно. — Меня зовут Эшли. Алекс наконец-то перестал смотреть на меня и сосредоточился на блондинистой кукле Барби рядом с собой. Я заметила, как он оценивает ее взглядом, начиная с копны крашеных волос и заканчивая дизайнерскими десятисантиметровыми каблуками. И, похоже, то, что он видел, ему нравилось. — Ну, Эшли, приятно познакомиться. Меня зовут Алекс Коул. Я отвернулась, чтобы не видеть, как груди Эшли пытаются выскочить из узенького топа, в который она их запихнула, пока она, наклонившись, разговаривает с Алексом. К несчастью, я все еще слышала ее голос. — Ух ты, у тебя, типа, такой прикольный акцент, Алекс! Ты откуда приехал? Эшли всегда отличалась южным говором, но в этом раз она совсем не пыталась этого скрыть. — Я только что переехал из Монтаны, — ответил Алекс, тоже налегая на акцент так, что его голос звучал как у солиста «The Barenaked Ladies»[7]. — Как вообще кто-то из Монтаны может оказаться здесь, в Тимбере, Кентукки? На самом деле, мне это тоже было интересно. Тимбер — совсем не процветающий мегаполис. Большую часть графства занимает Страна Озер — национальный парк, в котором хоть и можно хорошо провести время, но отсутствуют такие блага цивилизации, как супермаркеты и кинотеатры. Иногда кто-то устает от городской жизни и переезжает сюда из Нашвилла[8], но в целом большинство семей живут здесь с самого начала времен. Я вообще никогда не встречала никого из Монтаны, пока три дня назад не произошел тот инцидент. Я не знала, говорил ли он серьезно или снова пытался острить, но в тишине, повисшей после того, как он ответил «Где машина сломалась, там и осел», поняла, что Эшли явно ожидала услышать не это. Мисс Райдер не позволила Эшли вытянуть больше информации из своего будущего жениха, выскочив на сцену, и тем самым спасла мои уши от кровотечения. Вид еще сверкающих электрическим синим светом ног, одетых в красные ковбойские сапоги, поразил нас едва ли не больше, чем ее художественное чтение «Ричарда Третьего»[9]. Следующий час пролетел как во сне, пока мисс Райдер с энтузиазмом рассказывала о содержании будущих занятий. Группа была маленькой, всего около дюжины человек, и местная актерская гильдия даже собиралась оплатить несколько внеклассных поездок на различные выступления. Мне было так интересно, что к концу урока я почти забыла про Алекса. — А новенький-то симпатяжка? — сказала Талли, сидя в одной из ярко раскрашенных кабинок в столовой. Она грызла морковку — это была ее очередная попытка сесть на диету, но про себя я подумала, что подруга примется за картошку фри еще до того, как вернется домой после занятий. — С каких пор ты используешь такие слова как «симпатяжка»»? — Не меняй тему. — Какую тему? — Про саму привлекательность, имя которой Алекс Коул. Только не говори, что не заметила. Конечно, я заметила. У меня оба глаза на месте, и естественная тяга к противоположному полу тоже никуда не делась. — Он один из красавчиков. Боже помоги нам всем. Талли посмотрела на меня, как мне показалось, взглядом, который как бы говорил «Во имя Аида, почему я вообще с тобой разговариваю?» — Не смотри на меня так. Знаешь ведь, что ты тут единственная симпатичная девушка, которая при этом не пустышка. Талли давно перестала спорить со мной на предмет собственной красоты. Я упрямо стояла на своем. Ее глаза глубокого синего цвета очень подходят к ее сверкающим густым черным волосам, которые прекрасно выглядят, даже когда она нечесаная. Ее кожа такая же бледная, как у меня, но она гораздо лучше переносит солнце. Так как стояла середина августа, по ее носу были разбросаны самые очаровательные веснушки, которые только могут быть у человека. Все это, плюс то, что она была самой доброй и веселой из всех, кого я знала, делали ее очень привлекательной девушкой. Печально, что люди больше думали о том, что она весит больше ста кило, чтобы это замечать. — Что насчет Джэйса? — спросила Талли, смотря мне через плечо. — Что насчет него? — Ты не считаешь меня симпатичным? — спросил мой брат, усаживаясь рядом со мной. — Конечно, считаю. — Ну, как бы это ни звучало, в целом это так. — Но ты точно пустышка. Что правда лишь отчасти. — Ты так говоришь только потому, что знаешь: я понятия не имею, что это значит. — Это значит: хватит жрать мои чипсы! Я вырвала полупустой пакет из его рук. — Что ты здесь делаешь, Джэйс? Разве ты не должен быть на уроке? — Неа, у меня обед. Талли замерла с морковкой во рту. — Быть не может! Как такое случилось?! — А разве не очевидно? Я и Скаут теперь взрослые ответственные люди. Само собой, администрация школы обратила на это внимание. После одного случая в третьем классе в школе нас старались держать подальше друг от друга. Мы всегда занимались в разных классах и не могли вступать в одни и те же клубы. Это не было проблемой в старшей школе. Джэйс больше интересовался спортом, а меня притягивали гуманитарные науки. Но я знала: завуч, который по странному стечению обстоятельств приходится нам отцом, все еще пытался разделить нас. Видимо, кто-то стал невнимательным. — Ты? Я? Обедаем вместе? Как-то это странно. — Странно? — Джэйс посмотрел на меня непонимающим взглядом. — Да, это будет здорово. Все знают, как работает школьная иерархия. Крутой, но добродушный звезда спортивных клубов должен встречаться с самыми красивыми девчонками. Ходить на вечеринки и обедать вместе с остальной элитой, а не со своей неуклюжей сестрой. — Разве тебе не нужно проводить время с Тупым, Еще Тупее и Совсем Кретином? — спросила я, кивая на стол в центре столовой, где сидели партнеры Джэйса по команде — Тайлер Буркин, Сэт Робертс и Джордан Дэниэлс, окруженные стайками чирлидерш и периодически бросающиеся картошкой в голову Джеймса Киплингера. — Да, но я этих ребят постоянно вижу. — Ты живешь со мной в одном доме. Наши спальни в метре друг от друга. — Ты пытаешься сказать, что не хочешь обедать со мной, Скаут? — Конечно она хочет обедать с тобой, — сказала Талли. — Она просто боится, что ей придется разговаривать с кем-то, кроме нас двоих. Это было не совсем справедливо. Не моя вина, что я не так общительна, как они. — Знаешь, они не так уж и плохи, если узнать их получше, — сказал Джэйс, наблюдая за Джорданом, сумевшим прилепить измазанную кетчупом картошку к рубашке Джеймса. — Джордан Дэниэлс — не только полный урод, он еще и туп, как мешок с кирпичами. — Он же больше не называет тебя Эл Альбино? — Нет. — Не после того, как Джэйс прижал его к стене раздевалки и предложил прекратить так делать. — Но это не значит, что он внезапно поумнел. Я слышала, как он спрашивал секретаршу, куда нужно клеить марку на конверт. — Ладно, Джордан дебил, но Тайлер и Сэт вполне нормальные, и, думаю, ты могла бы подружиться с некоторыми девочками, если бы дала им шанс. Ага, мы стали бы лучшими друзьями. Устраивали бы девичники, заплетали друг другу косы и обсуждали, какой Джордан симпатичный и накаченный. Тьфу ты блин. Я уже собиралась развернуться обратно, но пара серых глаз захватила мое внимание. Алекс Коул сидел через два стола от нас и снова пялился. Только уже не на меня. Вместо этого он смотрел на Джэйса, и выражение его лица можно было назвать убийственным. Его глаза были холодны, и было заметно, как двигается челюсть, когда он сжимает зубы. Также я видела Эшли Джонсон, которая кудахтала, как курица, рядом с ним. На секунду я задумалась, не обсуждала ли она места, куда они поедут в медовый месяц. — Земля вызывает Скаут, прием. — Джэйс отвлек мое внимание от столика Алекса. — Куда это ты смотришь? — улыбнулась Талли и повернула голову. — Ага. Новенький. Стоило догадаться. Мне показалось, что стоило упомянуть Алекса до этого. — Что за новенький? — Джэйс посмотрел на Алекса, и с его лица пропали все эмоции. Я вспомнила тот момент, когда наша маленькая сестра решила украсить его фигурки героев из «Звездных войн» красным фломастером. Он смотрел на них с таким же пустым выражением на лице, а затем закатил самую грандиозную истерику в мире. Энджел потом плакала весь день. — Его зовут Алекс Коул, и он только что переехал сюда из Монтаны, — сказала Талли. — Он умный, красивый, смешной и по уши влюблен в твою сестру. — Что?! — прозвучали одновременно два голоса — мой удивленный и яростный Джэйса. Талли вздрогнула, но не поддалась на давление. — Да ладно, Скаут, ты сама сказала, он смотрел на тебя еще на алгебре, вы флиртовали в театре. Я прямо вижу искры между вами. Какого Аида она несет? Я люблю Талли. Правда. Но иногда мир, в котором она живет, не имеет ничего общего с реальностью. Джэйс так сильно сжал губы, что их стало почти не видно.
Дата добавления: 2015-05-26; Просмотров: 402; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |