Девширме и гаремное рабство

Те ученые, которые продолжают радостно вещать об османской «толерантности», о той «обеспеченной не только господствующей религией, но и высшей властью естественной терпимости», которая, по их заявлениям, продолжала существовать в Османской империи до конца XVII века, должны обдумать некоторые простые вопросы.

Почему довольно жестокая османская система девширме, набора янычаров, с середины XIV до начала XVIII веков поработившая и насильно обратившая в ислам от 500 000 до 1 000 000 мальчиков-подростков (преимущественно балканских христиан), совершенно абсурдно характеризуется как плодотворная форма социального прогресса, о которой якобы и мечтать не могли «недостойные» мусульманские семьи Османской империи?

Пример: «Роль балканских мальчиков-христиан, набранных на османскую службу посредством девширме, хорошо известна. Многие из них вошли в османский военно-управленческий аппарат, и некоторое занимали в нем господствующее положение. Это господство европейцев-балканцев во властных структурах Османской империи не осталось незамеченным – было много жалоб, иногда от рабов с Кавказа, которые были их главным конкурентами. Еще громче протестовали пожилые и свободные мусульмане, которые считали, что их права ущемляются в угоду новообращенным рабам»[146].

Ученые, которые провели серьезные, детальные исследования системы девширме, не разделяют столь идеализированных взглядов на этот османский институт.

Спирос Врионис-мл., например, сдержанно, но убедительно отмечает:

«Обсуждая девширме, мы имеем дело с большим количеством христиан, которые, несмотря на материальные преимущества, предлагаемые при принятии ислама, предпочитали оставаться членами христианского религиозного сообщества, которому было отказано в гражданстве первого класса. Поэтому утверждение некоторых историков, что христиане приветствовали девширме, открывающий их детям широкие возможности, несостоятельно, так как эти христиане сами в первую очередь отказались от принятия ислама и остались христианами. Имеются убедительные доказательства серьезного недовольства, с которым они смотрели на призыв в янычары своих детей. Следует предположить, что эти сильные чувства были следствием крепких семейных уз и глубокой преданности христианству тех, кто не отступился от христианской веры в пользу ислама.

Прежде всего, турки использовали страх христиан потерять своих детей и предлагали освобождение от девширме в переговорах о сдаче христианских земель. Такое освобождение включалось в условия сдачи и было предоставлено городам Янине, Галате, полуострову Морее (Пелопоннесу), острову Хиосу и т. д. Христиане, которые принимали участие в особых видах деятельности, важных для Османской империи, были аналогично освобождены от «налога детьми» путем признания важности их труда на благо империи. Освобождение от этой дани считалось привилегией, а не наказанием. <...>

Существуют другие документы, благодаря которым их (христиан) неприязнь намного очевиднее. В том числе это ряд османских документов, связанных с особыми ситуациями, когда призванные по системе девширме бежали от чиновников, ответственных за набор. Указ 1601 г. относительно девширме разрешил османским должностным лицам применение суровых мер принуждения – факт, который заставляет предположить, что далеко не всегда родители были согласны отдавать своих сыновей: "...Для обеспечения распоряжения известной и святой фетвы шейха-уль-ислам. В соответствии с этим, всякий раз, когда кому-то из родителей или других людей захочется выступать против того, чтобы их сын находился в армии янычар, он немедленно будет повешен у собственного порога, а кровь его считается недостойной”»[147].

Василики Папулия подчеркивает непрерывную отчаянную, зачастую насильственную борьбу христианского населения против этого жестокого налога, введенного османами:

«Очевидно, что население сильно возмутилось против таких мер, и сбор этого налога мог быть осуществлен только с применением силы. Тех, кто отказывался отдавать своих сыновей – самых здоровых, самых красивых и самых умных – приговаривались к повешению. Тем не менее, были примеры вооруженного сопротивления. В 1565 году конфликты возникли в Эпире и Албании. Жители убили несколько офицеров-рекрутов, и восстание было подавлено после того как султан послал 500 солдат-янычар для поддержки местного санджак-бея. Мы лучше информированы, благодаря историческим архивам Йеррои, о бунте в Наусе 1705 года, когда жители убили Силахдара Ахмеда Челеби и его помощников, а затем бежали в горы как повстанцы. Некоторые из них потом были арестованы и приговорены к смерти.

Поскольку не было никакой возможности избежать этого [налога], население использовало несколько уловок. Некоторые покинули свои деревни и бежали в другие города, в которых не действовал закон о наборе детей в армию, или мигрировали в земли, находившиеся под властью Венеции. Результатом всего этого стало сокращение населения в деревнях. Другие рано женили своих детей. Никифор Ангелус утверждает, что порой дети бежали по собственной инициативе, но когда они слышали, что власти арестовывают их родителей и пытают до смерти, то возвращались и сдавались в плен. Один юный афинянин вернулся, чтобы спасти жизнь своего отца, а затем решил умереть сам, чтобы не отрекаться от своей веры.

По свидетельству турецких источников, некоторые родители удачно похищали своих детей после того, как те были призваны. Самым действенным средством избежать набора в рекруты было взяточничество. То, что последнее было очень распространено, очевидно из размеров сумм, конфисковавшихся султаном у чиновников-взяточников. Наконец, в отчаянии родители даже обращались к Папе Римскому и западным державам за помощью»[148].

В заключение Папулия говорит: «...нет сомнения, что это тяжкое бремя было одним из труднейших испытаний для христианского населения».

Почему в Османской империи никогда не было «вдохновленного шариатом», значительного движения за отмену рабства, сравнимого с мужественными и успешными кампаниями XIX века западных христианский государственных деятелей-аболиционистов, таких как Уильям Уилберфорс?

Умышленно ограниченные и неэффективные фирманы (указы), выпущенные Османской Портой, не могли помешать работорговле в Восточной Африке, и даже британские военно-морские силы, настолько успешные в Атлантическом и Индийском океанах, не были в состоянии пресечь османскую работорговлю в Красном море в конце XIX века. Невзирая ни на что, как отмечает Рувим Леви, «в Константинополе продажа рабынь [вероятно для гаремного рабства и/или сожительства], негритянок и черкешенок, открыто практиковалась вплоть до… 1908 года».

Дата добавления: 2015-05-29