Измененные — 1 6 страница

— Я хотела выпустить вас, если тебя это утешит. Я думала об этом все время.

— Я знаю.

Я оперлась на локоть.

— Правда?

— Сэм работал с твоим подсознанием. Знала ты это или нет. Хотел он этого или нет. Если он даже не планировал побег, в конце концов, ты бы сделала это сама. Для него.

Мои длинные волосы защекотали руку, когда я отклонила голову назад.

— Для тебя тоже. Для вас всех.

Он улыбнулся, посмотрев на меня, но его глаза оставались серьезными.

— Спасибо, но я думаю, что ты лжешь.

— Я не лгу. — Я принялась теребить распущенную нитку на одеяле. — Когда все закончится, если закончится, как думаешь, что ты сделаешь?

— Если у меня будет выбор?

— Да. Если ты сможешь делать все, что захочешь.

Он обдумал вопрос.

— Мне хотелось бы поехать в Нью-Йорк. Я хочу учиться, но отсутствие документов и школьного табеля может стать проблемой.

Я была так сосредоточена на Сэме и мыслях, на что будет похожа моя жизнь без него, что даже не думала о том, что почувствую, потеряв и Трева. Грусть была внезапной и острой.

— Я буду скучать, если ты уедешь.

— Я никуда не уеду. Как бы сильно мне этого не хотелось.

— Прекрати. Однажды, ты будешь свободен. Только пообещай, что не покинешь меня навсегда.

Последовала долгая пауза, и я подумала, что он не ответит. Его глаза влажно блестели, как будто улетевшие далеко мысли вызвали забытые эмоции. Но что бы Трев не испытывал в этот момент, спросить об этом он мне не дал, через секунду прикрыв глаза и ответив:

— Обещаю.

Я плюхнулась обратно на спину.

— Думаю, мы чувствовали бы то же самое, если бы были как все, ходили вместе в школу, а потом собрались в разные колледжи.

— Может быть.

— У тебя нет цитаты на этот случай?

Трев вздохнул и закрыл глаза.

— Нет, но я бы хотел, чтобы была.

Наутро четвертого дня в этом доме Сэм позвал меня и дал в руки один из пистолетов, украденных у агента Подразделения. Он хотел научить меня пользоваться им на случай, если его не будет рядом.

Я не думала об этом и не хотела думать. Если Коннор поймает меня и будет выпытывать информацию, я, скорее всего, все ему выложу. Знать, как обращаться с оружием — хорошо, но хватит ли у меня смелости применить его? Коннера я сильно не любила, но не думаю, что смогла бы его убить. По правде говоря, не думаю, что смогу вообще кого-то убить. Я до сих пор чувствую себя виноватой за то, что помогла Сэму убить мужчину в саду за домом.

— Ты когда-нибудь стреляла из пистолета? — спросил Сэм.

На нем было старое пальто, которое он нашел вчера в одном из шкафов. Оно было древесного оттенка и сидело на нем идеально. Чем дольше мы были вне лаборатории, тем больше он походил на реального человека, а не какой-то эксперимент. Он стоял очень близко — настолько близко, что я чувствовала его дыхание на своей шее.

— Я никогда не держала в руках оружие. — Странно, я ожидала, что оно будет тяжелее.

— Смотри. — Сэм забрал пистолет и показал на кнопку на боковой стороне. — Сюда нужно нажать, чтобы достать магазин. — Он продемонстрировал, и магазин выпал из рукоятки. — Это затвор, — продолжал он, указывая на верхнюю часть пистолета. — Оттяни его назад, чтобы убедиться, что пистолет не заряжен или чтобы загнать пулю в патронник. Это полуавтомат, так что тебе придется сделать это только раз. Поняла?

Нет. Но я не собиралась говорить ему об этом.

Солнце просачивалось сквозь верхушки деревьев, и, прищурившись от света, я взяла в руки пистолет и полностью заряженный магазин.

— Вставь магазин, — инструктировал Сэм.

Что я и сделала. Послышался щелчок. С затвором пришлось повозиться, но, наконец, пуля попала в патронник.

— А теперь стреляй.

Его слова тяжело повисли в воздухе между нами.

Подняв пистолет, я без колебаний нажала на курок. Мне не хотелось, чтобы Сэм решил, что я боюсь. При отдаче моя рука дернулась вверх. Расправив плечи и встав поустойчивее, я выстрелила еще раз, и еще. Я никуда не попала, но это ничего. Я же не целилась. Пока что.

Я выстрелила еще несколько раз, опустошив магазин.

— Хорошо.

Сэм показал, чтобы я вернула ему пистолет. Я хотела продолжить практиковаться, но наши запасы боеприпасов не были бесконечными. Я отдала оружие.

— Откуда ты знаешь, как пользоваться им? — спросила я, повторив вопрос, на который он не ответил несколько дней назад.

Сэм вытащил из кармана пальто пригоршню пуль.

— Я помню, как делать некоторые вещи. Стрельба из оружия одна из них. Другая — вождение. — Он перезарядил пистолет. — Иностранные языки, сложные уравнения, проверка выходов, чтение людей.

Я поднялась за Сэмом по ступенькам заднего крыльца. Он придержал для меня дверь, и я вздохнула с облегчением, войдя с холода в тепло. Этим утром огонь поддерживал Ник, и в доме было уютно и комфортно.

— Что еще ты умеешь делать? — спросила я.

Сэм положил пистолет на столешницу рядом с коробкой шоколадного печенья, которую Кас принес несколько дней назад после ночной вылазки с Тревом в город.

Трев сидел за столом, читая вестерн, найденный нами вместе с "Помолвкой герцога". Страницы едва держались на переплете. Он или искал подсказки, или отчаянно скучал. Когда мы вошли, он поднял на нас глаза.

— Ты сказал ей о тестах? — спросил он.

Я села рядом с ним, потирая замерзшие руки.

— Каких тестах?

Сэм прислонился к стойке, отделявшей кухню от столовой.

— В лаборатории мы проводили тесты, чтобы понять, кто что умеет. Трев отвечал за данные.

— Но... мой отец проверял ваши комнаты пару раз в месяц. Как он не нашел записи?

Трев усмехнулся.

— Брось, Анна. Посмотри, с кем ты говоришь.

Я нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду, а потом до меня дошло.

— Ты запоминаешь информацию.

Он кивнул. Я знала, что Трев влет запоминает цитаты и стихи, но результаты исследований... Впечатляюще.

— Так что вы выяснили?

В камине щелкнуло бревно. Кто-то пошевелил там дрова. Ник. Скорее всего, прислушивается.

Трев с Сэмом быстро переглянулись, прежде чем Трев ответил:

— Сэм — самый сильный из нас всех. У Каса лучшие моторные навыки, но худшая память. У Ника хорошая выносливость, но далеко не такая, как у Сэма...

Кочерга стукнулась о подставку. Ник, точно нас слушал. Я задалась вопросом, где же Кас, а затем вспомнила, что он пошел пошуровать в гараже.

— Кажется, у меня фотографическая память, — продолжил Трев. — На самом деле я хорошо запоминаю все вокруг. Мы все помним, как водить машину, стрелять, пользоваться разной техникой. Иногда у нас всплывают и другие воспоминания, но они не существенные.

Я взглянула на Сэма. Он о чем-то вспомнил в тот день. Это было не впервые? Он никогда не упоминал о своих воспоминаниях. Как и остальные парни.

— Сэму хуже всех, — сказал Трев. — Из-за воспоминаний он не может нормально спать.

— Ты никогда не говорил мне... — Я выпрямилась. Все те ночи, когда я пробиралась в лабораторию, Сэм бодрствовал. — Почему ты молчал?

Он пожал плечами.

— Что я должен был сказать?

— Ты что-то вспоминал, и это, возможно, значило, что к тебе возвращалась память. Я могла помочь тебе, или, может быть, отец...

— Если наши воспоминания были стерты намеренно, — прервал он меня, повторяя теорию, которой поделился со мной ранее, — значит, упоминание об этом могло подвергнуть проект риску, и тогда бы они решили эту проблему.

И под "проблемой" он подразумевал себя.

— Насколько они плохие? Что ты вспомнил? Что вспомнили остальные?

В дверях появился Ник. Все парни нашли одежду в шкафах и переоделись в то, что подошло по размеру. В то время как Сэму подходило все, голубая рубашка Ника была ему маловата. Он был шире в плечах и на дюйм или два выше. Под расстегнутой рубашкой была надета футболка.

Между ними произошел какой-то молчаливый разговор. Проведя рукой по темной щетине на лице, Сэм отвернулся.

— Пойду, пробегусь.

Я вскочила на ноги

— Прямо сейчас? Но...

— Вернусь позже, — сказал он.

Дверь за ним захлопнулась, по ступенькам застучали шаги. Я повернулась к Нику.

— Зачем ты это сделал?

Он хрустнул костяшками пальцев.

— Думаешь, имеешь право на наши воспоминания? На мою жизнь до этого? Не имеешь.

Позади меня вырос Тревор.

— Анна. Остановись.

— Почему ты видишь во мне плохого парня? Как-будто я не могу хранить ваши секреты или что-то подобное.

Ник цокнул языком, его лицо ожесточилось.

— Потому что может статься так, что не можешь. Ты дочь врага. Мы вообще не должны были брать тебя с собой.

Я пошла на него, еще не зная, что с ним сделать. Ударить? Выцарапать глаза? Что бы, не случилось — не сдавайтесь. Так говорил мой инструктор.

Слава Богу, до этого не дошло. Между нами встал Трев. Выражение его лица говорило: не надо, вы смешны.

Я фыркнула от раздражения, когда Ник снова хрустнул костяшками. Напряжение в воздухе, казалось, можно пощупать руками. Я была почти уверена, что, если бы не Трев, Ник набросился бы на меня.

И это был бы бой, который я никогда бы не выиграла.

Глава 15

В тот вечер после ужина я сбежала в одну из спален с карандашом, который нашла в глубине ящика комода. В восточной стороне комнаты стоял диванчик у окна с пыльным старым пледом и одинокой подушкой. Этого было достаточно.

Я свернулась на нем, укрыв ноги шерстяным одеялам. Наверху было теплее, чем внизу, но от окна немного сквозило. Я открыла мамин журнал на чистой странице.

Проводя все время дома в лаборатории, я часто представляла, как выглядит внешний мир и каково это — рисовать его. Одно дело — использовать для вдохновения, вырванные из журнала страницы, и другое — видеть все своими глазами. У каждого места особенная энергетика. Дыхание пейзажей. Шепот деревьев.

В лаборатории я позволяла себе помечтать о том, что однажды покину свой маленький город, но обычно мечты внезапно обрывались, так как реальность тянула меня обратно — обратно к Сэму. Без него все будет не то. За пределами фермы я ощущала себя так, будто что-то потеряла. Будто я оставила частички себя в подвале, неотделимые от Сэма и остальных.

Сейчас, когда я вырвалась во внешний мир, мне хотелось увековечить то, что я чувствую. Я намеревалась нарисовать один из великолепнейших видов Мичигана, но через минуту поняла, что у моей руки другие планы. Набросок начал принимать форму моей мамы. У меня есть только одно ее фото, я украла его из кабинета отца, но я переработала изображение в сотнях рисунков.

На фотографии мама сидела на шерстяном одеяле, на берегу озера. На шее у нее был повязан ярко-фиолетовый шарф, а волосы стянуты в пучок на затылке.

Рассматривая это фото множество раз, я выучила его наизусть: под каким углом свисают листья с деревьев и направление теней в правом нижнем углу. В одном из моих любимых набросков, полностью скопированном с фото, я пририсовала себя рядом с ней.

Жаль, я не захватила эскиз с собой.

Сейчас я рисовала маму на поле за фермой. Ее темные волосы развеваются на ветру. Она убегает. Оставляет меня.

Почему она оставила меня?

— Анна?

Я вздрогнула от голоса Сэма. Я даже не слышала, как он вошел. Порой рисование отключает все остальные органы чувств, и моя рука словно рисует по своей собственной воле.

— Привет. — Я устроилась поудобнее на диванчике, подобрав под себя ноги. — Как дела?

Пока я рисовала, солнце село, окрасив леса вдалеке различными оттенками серого. Температура тоже упала, и мои пальцы онемели от просачивающегося сквозь стекло холода.

Сэм сел на другой конец дивана, лицом к комнате, упершись ладонями о сидение. Он молчал, и я решила, что знаю, о чем он думает.

— Извини, что так вышло с Ником сегодня утром, — сказала я. — Я не хотела кричать на него...

— Я поднялся сюда не для того, чтобы говорить о Нике.

Я провела большим пальцем по ластику на карандаше.

— Нет? Тогда зачем?

— Ты знаешь названия лекарств, которые давал нам твой отец? Детали лечения? Дозировки?

Я покачала головой.

— У меня никогда не было доступа к этой части проекта. Я занималась только тестами и регистрацией. А что?

Сэм вздохнул и потер глаза.

— Ничего. Просто хотел спросить.

Он поднялся. Я бросила мамин журнал и, поспешив за ним, догнала его в дверном проеме.

— Скажи мне, Сэм. Пожалуйста.

Взглянув ему в лицо, я увидела темные круги под глазами, блестящие капли пота на лбу.

— У тебя ломка?

Я потянулась, чтобы дотронуться до него, говоря себе, что хочу проверить, нет ли у него температуры, но на самом деле я хотела прикоснуться к нему, потому что могла это сделать.

Сэм напрягся, и я застыла.

"Могла" не значит "должна". Я отстранилась.

— А остальные как? — спросила я.

— У них головные боли. Незначительные вспышки воспоминаний. Думаю, им не так плохо, как мне. Пока еще.

— Эти воспоминания важные? О Подразделении? Или о случившемся до лаборатории?

— Нет. Ничего похожего.

Мне хотелось спросить: так о чем же они? Но Ник уже предупредил, что у меня нет права на эту информацию, так что лучше держать вопросы при себе. Это не мое дело, и если парни захотят, чтобы я что-то узнала, то сами все расскажут, когда будут готовы.

Думая, я уперла руки в бока.

— Если у тебя абстинентный синдром хуже, чем у других, это может быть связано со множеством факторов. Возможно, твое лечение было другим или дозы больше. Или тебя лечили дольше, чем остальных.

Он кивнул.

— Помогло бы, если бы я вообще хоть что-то знал о нашем лечении. Не думаю, что они изменили нас для большей эффективности — силы, исцеления или обострения чувств. Мы тестировали друг друга каждый день. Любые дополнительные навыки, которыми мы обладали, были у нас с самого начала, и они не изменились.

Что-то загрохотало на кухне. Через секунду Кас сказал:

— Я в порядке! Все нормально.

— Ты думаешь, физические изменения — дело прошлое? — спросила я. — То есть, лечение не было связано с ними?

В нашу первую ночь вне лаборатории он заметил: "Если ты пытаешься сделать совершенное оружие, то не запираешь его на пять лет в подвале".

Снова грохот снизу. Ник крикнул:

— Какого черта?

Сэм прошел мимо меня к лестнице.

— Пойду, проверю, что там.

— Скажешь мне, если выяснишь что-нибудь еще? Или если появятся другие симптомы?

— Конечно, — сказал он и поспешил вниз по лестнице.

Я снова устроилась на диванчике, жалея, что не раскопала побольше информации дома. Если бы я посмотрела, какие лекарства им давали, я бы помогла ему сейчас. Мне следовало просмотреть все файлы, которые только я могла достать.

Возможно, мы бы вообще не находились в подобной передряге, если бы я это сделала.

Глава 16

Ночью я проснулась от шума возни. Сев в постели, я увидела в другом конце комнаты Сэма, роющегося в одном из встроенных шкафов. Я понятия не имела, сколько было времени, но, судя по темноте за окном, очень рано.

— Что ты делаешь?

Сэм напрягся. Я испугала его. Так как Сэм всегда настороже, сделать это было непросто.

— Я проснулся, и... — Он умолк, держа руки на одной из внутренних полок. — Я не знаю... что-то...

— Старые воспоминания? — помогла я ему.

— Возможно.

На полу валялись одеяла и простыни, и посреди них — несколько женских вещей. Я подняла верхнюю из кучи. Темно-серый материал струился между пальцев. Воротник был изящно украшен кружевами. Тут же лежала пара джинсов и несколько подходящих к ним футболок. Когда я выбрала эту комнату для себя, у меня и мысли не было поискать тут что-то стоящее, потому что парни ее уже обыскали. Но они не упоминали о женской одежде. Может потому, что эти вещи мне не подойдут. Они все будут мне малы.

— Чьи они?

— Не знаю, — посмотрел через плечо Сэм.

— Разве это не странно? Я имею ввиду...

Я пыталась отыскать причины тому, что у Сэма в шкафу оказалась модная женская одежда. Стиль вряд ли соответствовал той женщине, какой я представляла свою маму, поэтому эту возможность я сразу отбросила. Все эти вещи принадлежали молодой девушке. Девушке моего возраста.

Я села, сердце сжалось от чувства похожего на ревность, хотя я понятия не имела, на кого это чувство направить.

Сэм залез внутрь шкафа и потянул что-то в задней стенке. Фальшивая панель выскочила. Он выпрямился, стиснув в руках деревянную панель, и мы оба уставились на нее. Сэм поставил ее к стене и полез глубже.

Вытащив огнеупорную коробку, такую же, какую выкопал на кладбище, он пошел к лестнице.

Там нас встретил Кас.

— Что происходит?

— Сэм что-то нашел, — сказала я.

Ник уже вскочил с дивана, когда я спустилась на первый этаж. Он последовал за мной в кухню, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом. К тому времени как Сэм открыл коробку, мы все собрались вокруг стола.

— Что это? — Кас переминался с ноги на ногу. — Говори же! Неизвестность убивает меня!

Сэм развернул коробку, чтобы мы могли увидеть сами. Внутри была коллекция вещей, но первое, что я заметила — стопку денег. Двадцатки и полтинники, перевязанные в пачки по пятьсот долларов. Где-то тысяч шесть.

— Ни фига себе! — присвистнул Кас. — Мы можем купить еду. И нижнее белье.

Сэм порылся в коробке. Паспорта. Водительские права. Все они принадлежали Сэму, но были из разных штатов и на разные имена. В самом низу коробки лежал конверт. Сэм распечатал его и вытащил записку вместе с изображением.

В записке был набор букв, из которого не складывалось никакого конкретного слова. Сэм отложил ее в сторону и взял в руки старую, потускневшую от времени фотографию. Я наклонилась ближе.

На фото два человека стояли на фоне березовой рощи. Девушка была примерно моего возраста, с каштановыми волосами. Они ниспадали на ее плечи тяжелыми волнами. Она прижалась к парню рядом с ней, и ее глаза были обращены к нему и только к нему.

Парнем на фотографии был Сэм.

— Сэмми, — сказал Кас, — классная прическа.

Кас передал фото Треву. Мы перешли в гостиную, где единственным источником света был янтарный свет огня. Сэм стоял к нам спиной, глядя в окно.

Я пристроилась в углу дивана, стараясь забыть о девушке на фото и понимая, что не могу думать ни о чем другом. Кем бы она ни была, она провела время с Сэмом в этом доме. Возможна та одежда наверху — ее. Что еще она оставила здесь? Вспомнил ли ее Сэм?

Во мне укоренилась зависть, и я не могла избавиться от нее. Она знала Сэма. Настоящего Сэма.

Даже видя только один ее профиль, я могла сказать, что девушка милая. С веснушками на щеках. Рядом с Сэмом она была похожа на балерину, которую он мог взять на руки без особых усилий.

И Сэм улыбался на фото. Сэм почти никогда не улыбается.

— И что все это значит? — спросил Трев.

Сэм изучал записку.

— Думаю, это шифр. Мне потребуется время, чтобы расшифровать ее. А по поводу фото... Я не знаю.

Ник бросил на фото лишь мимолетный взгляд, и Трев вернул его мне. Я стала разглядывать снимок. На девушке были приталенные джинсы и высокие коричневые кожаные ботинки. Фиолетовый свитер стройнил ее еще больше. Сэм был в джинсах и серой фланелевой рубашке на пуговицах, какие носят рабочие. Беспорядочно взъерошенные волосы вряд ли можно было назвать "прической".

В левом углу фото был старый трактор, а на заднем фоне паслась на поле пара черно-белых коров. Сэм выглядел точно так же, как сейчас, за исключением нескольких внешних признаков, таких как волосы и чисто выбритое лицо. Он не сильно повзрослел с того времени, как была сделана фотография, что означает, что он попал в проект вскоре после этого снимка.

Было что-то еще, что показалось мне знакомым, но я не могла понять что. Если бы я не знала так хорошо татуировку Сэма с березами, я бы сказала, что она была отражением деревьев на фото, но расположение берез на его спине не соответствовало расположению деревьев на изображении.

— Назовем это еще одной подсказкой к постоянно растущей тайне, — пробормотал Ник, бросая бревно в огонь.

— Я думаю, мы уже близко, — сказал Трев.

Я тоже так думала. А что если в конце поисков мы найдем девушку? Вспомнит ли ее Сэм, если встретится с ней лицом к лицу? Если он был влюблен, влюбится ли он снова?

Я помахала фотографией в воздухе.

— Ты совсем не помнишь эту девушку?

Сэм отвернулся от окна.

— Нет.

Беспокойство рассеялось. Возможно, фотография была просто напоминанием. Возможно, они даже не были вместе, когда он попал в Подразделение.

Возможно.

Или, возможно, она где-то рядом, ищет его.

Глава 17

Я думала, что вряд ли смогу успокоиться настолько, чтобы снова лечь, но все же умудрилась поспать пару часов. Встав, я, прежде чем спуститься вниз, проскользнула в ванную. Мне очень хотелось принять душ, но все что у меня было — мокрая губка. Возможно теперь, когда у нас есть деньги, мы сможем купить бензин для генератора. Я даже смогу приготовить настоящий обед.

Один из парней оставил на туалетном столике свечу, и я зажгла фитиль. Взглянув на себя в пыльное зеркало, поморщилась. Кожа под ореховыми глазами приняла несуразный темно-серый оттенок, а несколько веснушек, что я разглядела на переносице, походили на грязные пятна. Всего за несколько дней нормальный цвет лица стал просто ужасным. Я не взяла ни одного из своих средств по уходу за кожей, и уже страдала от этого.

Я обыскала ванную, когда мы только приехали, но осмотрела ее еще раз на случай, если все же что-то пропустила. К тому же, я была в отчаянии. В первом ящике я нашла старую зубную щетку. Ну, нет, я не настолько отчаялась. Из второго ящика я достала расческу и пачку резинок для волос. Я уже использовала несколько, но только теперь поняла, откуда они здесь.

Перебирая пачку, я обнаружила не дне одну с длинными волосами, такие остаются на резинках, когда распускаешь "конский хвост".

Еще одно свидетельство того, что здесь жила девушка. Бросив резинку в мусорное ведро, я взяла одну из новых.

Расчесывая и укладывая волосы, я старалась не думать о незнакомке. Спустившись вниз, я нашла на кухне поедающих сухой завтрак Сэма и Каса.

Парни перестали жевать и посмотрели на меня.

— Что? — спросила я.

Кас усмехнулся.

— Ничего. Просто... выглядишь жутко.

Меня затопило смущение.

— Сегодня поедем в магазин, — сказал Сэм, передавая Касу коробку с овсяными колечками. — Купим бензина для генератора и более подходящую одежду. Еще хочу купить несколько мобильных.

— Класс. — Кас поднял коробку и высыпал хлопья прямо себе в рот. И с набитым ртом продолжил: — Я бы не отказался от новых кроссовок. Неоновых таких. Все время вижу их по телеку.

— Ну, бегать быстрее ты в них точно не станешь, и клевости они тебе не добавят, если это то, на что ты рассчитываешь, — подколола его я, пытаясь восстановить чувство попранного достоинства.

— Ооу. — Кас исказил лицо в притворном страдании. — Как жестоко.

Я взяла горстку хлебных злаков из коробки, когда Сэм прошел мимо меня, и проводила его взглядом.

— Трев? — крикнул он. — Собери оружие в сумку. Мы скоро уезжаем.

— Зачем складывать оружие в сумку? — спросил Ник из гостиной.

— На случай, если мы не сможем вернуться. — Снова появившись в кухне, Сэм снял с вешалки свое пальто. — Мы должны взять все для нашей же безопасности, но я не хочу, чтобы мы таскали пистолеты в руках.

Десять минут спустя мы уже мчались по дороге, мамин журнал лежал свернутый рядом с моим сидением. Через час мы въехали в большой город, и Сэм припарковался перед рестораном, известным своим шведским столом. Конечно, это было идеей Касса, но, если честно, я сама страсть как хотела поесть там. Я уже вечность нормально не ела и выбрать какое-то одно блюдо казалось почти невозможным.

Внутри ресторана меня окружили запахи свежеприготовленных блюд. Пицца. Жареный цыпленок. Шоколадный пирог. Я не знала, с чего начать.

Первые десять минут мы молча поглощали еду. Последние дни мы питались исключительно сухомяткой из запасов Сэма, и было здорово наконец-то плотно и вкусно поесть.

Когда парни поднялись за добавкой, я пошла к десертной секции. Глаза разбегались от вида огромного количества шоколадных вкуснятин. Взяв лава брауни, я вернулась в нашу кабинку.

Сэм воздержался от второй порции. Вместо того чтобы есть, он изучал клочок бумаги, найденный в огнеупорной коробке.

Увидев меня, он поднялся, давая мне пройти и сесть рядом.

— Ты уже расшифровал сообщение? — спросила я.

Подошла официантка, чтобы очистить стол, и Сэм отодвинул пустую тарелку в сторону. Официантка была крошечной, с красными, как корица волосами, уложенными в гладкий "конский хвост". Она не сводила с Сэма красноречивого, голодного взгляда. Я подвинулась ближе к нему, сделав вид, что рассматриваю записку, моя лава брауни была забыта.

Сэм поблагодарил уходящую официантку, но я не отодвинулась от него даже понимая, что мы сидим ближе, чем это необходимо.

Когда его колено коснулось моего, по телу пробежала приятная дрожь. Сэм пах дымом и мылом. Я была так близко, но хотела быть еще ближе. Хотела прижаться своим телом к его.

— Пюре! — закричал Кас, проскользнув в кабину. — Тушеное мясо. Мясные рулеты. Мы в раю.

Я отпрянула назад, поймав понимающий взгляд Трева, занявшего свое место рядом с Касом.

— Есть хоть какие-то идеи, о чем говорится в записке? — спросил Трев, разделывая своего цыпленка на крохотные кусочки.

Сэм допил свою воду со льдом.

— Я думаю, это — шифр Кайзера.

— Что это за шифр? — удивилась я.

— Им кодируют сообщения, — объяснил Трев. — Джулиус Кайзер использовал его, общаясь со своими генералами. Чтобы сломать его, нужно переставить буквы алфавита более чем три раза, таким образом "A" становится "D", "B" становится "E" и так далее.

— И в нашем случае это работает?

Сэм покачал головой.

Кас, уже расправившийся с половиной своей еды, на мгновение отвлекся.

— Сэмми не использовал бы такой простой способ шифровки.

— Мы найдем подходящий, — добавил Трев.

— Зачем нам вообще расшифровывать что-то? — спросил Ник, усаживаясь с тарелкой с овощами в руках. — Мне и в этом доме неплохо живется. — Сэм бросил на Ника взгляд, и тот явно напрягся. — Что? Будем копать это дерьмо дальше, и только все испортим. Вы же знаете, что это правда.

Сэм ничего не ответил.

— Думаешь, это имеет какое-то отношение к шрамам? — попыталась я разрядить ситуацию.

— Уже пытался сопоставить, — сказал Сэм, перестав вести молчаливую дуэль взглядов с Ником.

Покинув ресторан, мы пересекли автостоянку и направились к огромному торговому центру "Cook Towne". Сначала мы зашли в "R & J Cellular", где Сэм купил два сотовых телефона. Трев взял один, Сэм другой, и мы разделились. Кас с Тревом пошли в магазин спортивных товаров, Ник же исчез в кафе книжного магазина, пробормотав что-то о том, что кофеин ему намного нужнее, чем пара джинсов.

Мы с Сэмом отправились в один из модных магазинов одежды, расположенный между книжным магазином и магазином эксклюзивных свечей.

— Что я могу себе взять? — спросила я.

Впервые с тех пор, как мы покинули лабораторию, Сэму выглядел так, словно ему страшно неловко. Он будто не знал, что с собой делать. Его глаза бегали по сторонам, отмечая выходы, и мне оставалось только гадать, чего он хочет избежать — потенциальных угроз или примерки джинсов.

— Ты можешь купить все, что захочешь, — сказал он и исчез за стойкой с футболками.

Я пошла в секцию джинсов и, покопавшись в размерах, нашла подходящие. Затем, пройдя мимо секции с юбками и платьями, остановилась возле витрины с шарфами из овечьей шерсти. Мое внимание привлек ярко-фиолетовый шарф, напомнившей мне о фото с мамой. На ней был похожий, только не из шерсти, во всяком случае мне так казалось. У нее он был из блестящего материала, волнами обрамлявшего ее шею.

На меня навалилась тоска по дому. Я трогала шарф, думая обо всех вещах, составлявших мою прежнюю жизнь, и о том, сколько из них были правдой. Мама. Отец. Дом. Лаборатория.

Если в конце этой поездки я найду свою маму, то что тогда? Я боялась того, что могло раскрыть наше воссоединение. Боялась того, что буду чувствовать, узнав, что мой отец действительно все это время мне лгал.

Я взяла несколько рубашек с длинными рукавами и, поддавшись порыву, захватила и шарф. На пути к примерочной я столкнулась с Сэмом, примеривающим новое пальто. Из черной парусины, с застежкой-молнией и рядом кнопок оно подходило ему больше, чем что-либо, что я видела на нем до сих пор. Серые штаны и белая футболка, которые он носил в лаборатории, никогда не соответствовали ему.

— Ты возьмешь его? — спросила я.

Сэм поправил воротник.

— Не знаю. У меня есть пальто, но это кажется более практичным. Оно прочное, но легкое. В нем будет легко бежать.

— И смотрится здорово.

Сэм взглянул мне в глаза, и между нами повис вопрос: что ты делаешь, Анна? Я находилась в опасной близости от границы, которую не должна была переступать. Границы, на которой Сэм выстроил стену из кирпичей и цемента. И повесил знак: НЕ ВХОДИТЬ.

Дата добавления: 2015-05-29