Измененные — 1 13 страница

— Семь-три-девять-девять-два-четыре-один, — выдал Сэм.

Я набрала номер, панель пискнула, и стена отъехала в сторону. Парни вышли, и Сэм внезапно сжал меня в объятиях.

— Ты в порядке? — Он смотрел на мой лоб, на котором — я это знала — засохла кровь.

— А ты? Что они...

— Черт, — воскликнул Ник, оборвав меня.

Мы все повернулись к двери как раз вовремя, чтобы увидеть входящего Коннора с пистолетом в руке. Он без колебаний нажал на курок. Вжик. Одна пуля. Это все, что ему было нужно.

На моё лицо брызнула кровь, и Сэм упал на пол.

Глава 34

— Мне надоело играть в эти игры, — произнес Коннор.

Я потянулась к спрятанному пистолету, но передумала, когда следом за Коннором вошли агенты. Они были в полном обмундировании, в одинаковых бронированных куртках, которые я видела на мужчинах и женщине, погибших в лаборатории. Их торсы защищали толстые бронежилеты.

Последним вошел отец, подпихиваемый прихрамывающим и окровавленным Райли. Я опустилась на колени рядом с Сэмом и вытерла кровь с его лица рукавом.

— Сэм?

Он с трудом сосредоточил на мне взгляд. Пуля попала ему где-то между плечом и грудью — я не могла определить, куда точно, не срывая с него рубашки. Было так много крови.

— Сэм? — От ужаса у меня защипало глаза — Ты слышишь меня?

Он застонал, закашлялся и ничего не сказал. Мне стало страшно.

Райли схватил меня за волосы и рывком поднял на ноги. Кас рванулся к нему, но он был слишком слаб, чтобы бороться. Райли знал это. Я знала это. Кас знал это. Райли приставил к моей голове пистолет.

— Вот теперь мы завладели всеобщим вниманием, — сказал Коннор, подходя ко мне. Обычно загорелый, сейчас он выглядел бледнее, чем в нашу последнюю встречу. Интересно, как он поживал после столкновения с Сэмом в лаборатории? Он с трудом перевел дыхание. Эту его слабость я не скоро забуду.

— Это ошибка, — начала я, и Райли дернул меня за волосы. Я рванулась вперед. — У нас есть доказательства, согласно которым вы брали деньги у других стран, продавая им людей. Вам больше не сойдет это с рук. Вы же знаете, что мы приняли меры на случай, если не выберемся отсюда.

Коннор скользнул рукой, в карман сделанных на заказ брюк.

— Ах, вот как. Ну, в таком случае, я должен вас просто отпустить? Позволить вам уйти прямо отсюда? — Он сделал два быстрых шага, приблизив свое лицо к моему. Когда он заговорил, на меня пахнуло резким запахом виски. — Да ты хоть знаешь, сколько денег я ввалил в Сэма? А он взял и сбежал... Он — ходячий проект на миллион долларов, а я уже дошел до того, что готов его пристрелить.

Что-то еще изменилось в Конноре с прошлого раза. Он потерял свое очарование. И, наверное, показывал в этот момент свое истинное лицо: безжалостное, властолюбивое, беспощадное.

— Думаю, тебе не составит труда догадаться, что если я так близок к тому, чтобы прикончить его... — он ткнул пальцем в мою грудь, — то уже давно превысил свой лимит терпимости к тебе.

На этот раз Коннор меня жутко напугал. Возможно его ослепляющая белая улыбка, которой он встречал меня все эти годы, нужна была только для того, чтобы успокоить меня, приручить, заставить думать, что он безвреден. Конечно, я знала, что он руководит проектом, знала, что он может быть жестким, но я никогда не боялась за свою жизнь рядом с ним, даже когда он в лаборатории держал пистолет у моей головы. Сейчас все было по-другому, потому что он потерял над нами контроль.

— Отпусти их, Коннор, — подошел папа. — Через восемь часов доказательства, украденные Сэмом, будут опубликованы во всех крупных СМИ. Знаешь ли ты, скольких денег это будет стоить тебе? Больше, чем стоит Сэм. Правительство будет вынуждено прекратить финансирование, и что тогда? Оно полностью отвернется от тебя. Сделает тебя козлом отпущения в глазах общественности.

Ноздри Коннора расширились.

— Не делай вид, что тебе самому не достанется.

— Достанется. Но я больше не хочу быть частью проекта.

Папа всегда казался маленьким и незначительным рядом с Коннором и Райли, но в этот момент я увидела его силу и мудрость — таким он предстал передо мной впервые. И мне нравился такой папа. Я им восхищалась.

— Для начала отпусти Анну, и мы обговорим условия.

С гримасой на лице Коннор щелкнул пальцами. Пробормотав что-то, Райли разжал пальцы на моих волосах, и я сразу же пошла к Сэму. Он все еще дышал, и его глаза были по-прежнему открыты, но взгляд был расфокусирован. Он был близок к обмороку. Его кожа приобрела пепельный цвет, из-за чего синяки на лице стали выделяться еще больше.

Он нуждался в медицинской помощи. Я бросила взгляд на Каса. Тот стоял прямо, как тотемный столб, по нему не было видно, что он ранен. Но если нам придется бороться, я не уверена, что у него есть шансы.

И Ник... он мог бы драться, но он тоже слаб. Я не смогу бороться со всеми этими агентами одна.

Коннор сцепил руки перед собой.

— Хорошо, тогда давайте все обсудим.

— В первую очередь мы должны договориться об условиях, — сказал папа.

Коннор склонил голову в сторону.

— Пожалуйста, порадуйте меня.

— Дай им свободу.

— Свободу? — Коннор принялся ходить по лаборатории. — И кто может мне обещать, что они не опубликуют информацию позже?

— Не опубликуем. Если вы оставите нас в покое, — вмешалась я.

— У меня есть другая идея. — Коннор развел руками. — Я дам вам всем уйти, если вы согласитесь изменить воспоминания.

Все внутри у меня сжалось. Я не могла позволить им играть с воспоминаниями Сэма.

— Нет.

Коннор посмотрел на меня.

— Анна, — почти вздохнул он. — Уверенная и полная решимости. А давай так... ты согласишься работать на Подразделение, и мы сохраним твои воспоминания. Остальных мы отпустим, стерев им воспоминания.

Это был не компромисс. Это предложение Коннора было ужасней предыдущего. Даже если Сэм переживет еще одно стирание памяти, как я смогу его отпустить? Он просто исчезнет, как умеет это делать, а я всю оставшуюся жизнь буду вынуждена провести с Коннором, зная о том, что Сэм где-то на свободе и совершенно не помнит меня.

Кроме того, если изменения, связанные с контролем, не временны, то Коннор сможет использовать меня против парней в любое время, когда ему этого захочется, помнят они меня или нет.

— На это я тоже не согласна.

Коннор фыркнул.

— Тогда мы никого из вас не отпустим. Как тебе это?

— Осталось восемь часов, — напомнил Коннору папа, не обращая внимания на его возрастающее раздражение. — Тупиковая ситуация, Коннор.

Мужчины позади Райли переминались, держа руки на пистолетах. Райли переместил вес с ноги на ногу, сжав зубы от боли — видимо, болело поврежденное колено. Так ему и надо.

— Ты не можешь вечно держать нас у себя, — сказала я и встала, но от Сэма не отошла. — Мы — люди. Мы заслуживаем свободу воли, право на собственную жизнь без каких-либо подпольных компаний, контролирующих каждое наше движение, крадущих наши воспоминания...

— Я согласен.

Я отступила.

— Я останусь, — сказал Сэм, сглотнув с трудом — даже это движение причиняло ему боль. — Отпусти всех остальных.

— Нет, — я наклонилась к нему. — Нет, Сэм. Мы все отсюда уйдем...

— Они не выпустят нас, а я не в той форме, чтобы драться. — Сэм снова закашлялся и был вынужден перевернуться, чтобы сплюнуть кровь изо рта.

— У нас есть план, и...

— К черту план. — Его веки отяжелели. Я едва могла разглядеть радужку его левого глаза под красным пятном лопнувших кровеносных сосудов.

Слезы жгли глаза. Я только что узнала правду обо всем в моей жизни и не хочу ее снова терять. Не хочу терять Сэма. Не могу его потерять.

— Ты — все, что у меня осталось. — Мои слова прозвучали отчаянной мольбой, но мне было все равно. Сэм был единственный человеком из моей старой жизни, единственным человеком, который всегда был рядом и которого я не смогу вспомнить.

Он ответил мне жестким взглядом.

— Тогда позволь мне сделать то, что правильно.

Я закрыла глаза. Его пальцы нашли мои. Я спрятала лицо в его груди, глаза заволокло слезами.

— Я забуду тебя.

— Не забудешь, — прошептал он в мои волосы. — Когда-нибудь я найду тебя.

Я обняла его, осторожно, чтобы не сделать больно. Он все еще пах кремовым мылом и осенним воздухом. Забуду ли я это? Забуду ли я его имя? То, что он чувствовал? То, как он смотрел на меня?

Я не знала, что было между мной и Сэмом, и было ли между нами что-то вообще, но пустота, пожирающая сейчас мою грудь говорила, что этого было достаточно, что, возможно, связь между нами была реальной, а не созданной научным путем, не вживленной в нас, не подделкой.

Она была чем-то, за что стоило бороться.

— Мне очень жаль, — прошептала я и встала.

Он посмотрел на меня взглядом, в котором ясно читалось: что бы ты не собиралась делать, не делай этого.

Но я должна была и, чувствуя у спины обнадеживающее давление пистолета, украденного у Райли, понимала, что могу. У меня был шанс, и не важно, насколько мал он был.

Я медленно пошла к Райли. Будь слабой. Протянула руки, как бы позволяя надеть на себя наручники. Будь уязвимой. Он нахмурился, но вытащил из внутреннего кармана куртки наручники. Когда тонкий пластик коснулся кожи на запястьях, я ударила Райли по больному колену и выдернула из-под рубашки пистолет. Я выстрелила в одного из агентов Коннора, и все вокруг вдруг пришли в движение.

Ник ударил головой одного парня. Кас вмазал кулаком другому. Кто-то повалил меня на землю, я отбивалась ногами, потом направила дуло пистолета вверх и выстрелила. На меня хлынула кровь, я скинула мужчину с себя и поднялась на ноги.

Ник вырубил тощего парня. Гориллоподобный мужик врезал апперкотом в челюсть Каса, но тот устоял, вломив ему каблуком ботинка по ноге.

— Остановитесь! — закричал Коннор. Он держал Сэма, прижимая пистолет к его виску.

— Анна, делай, как он говорит. — На лбу у Сэма проступила вена. — Черт побери, просто слушайте его, и вы все сможете выбраться.

— Оружие на пол, — приказал Коннор.

Я подчинилась ему и подняла руки вверх.

— Не трогай его.

— Анна, — прорычал Сэм.

— Я не оставлю тебя, — спокойно ответила я.

Коннор тихо засмеялся, но в его смехе слышались грусть и сожаление.

— По крайней мере, я знаю, что проект работает. Посмотрите на себя — вы совершенно не можете быть порознь. Если бы мы работали вместе, то смогли бы в разы улучшить проект.

Я опустила руки, моя решительность достигла предела.

— Я лучше умру здесь, чем буду работать с тобой.

Коннор бросил Сэма на пол. Теперь оружие было нацелено прямо на меня.

— А знаешь что, маленькая Анна? От тебя гораздо больше проблем, чем пользы. Ты всего лишь винтик в механизме. Ты заменима. Со временем все будет работать и без тебя. — Сузив глаза, он нажал на курок.

Казалось, время замедлилось. Я напряглась, ожидая удара, но меня заслонил отец. Пуля попала в него, и он, падая, потащил меня за собой. Я упала на бетонный пол, отец, навалившись сверху, выбил воздух из моих легких. В его руке был пистолет.

— Возьми его, — чуть слышно прошептал он.

Ребра безумно болели, но я, не обращая внимания на боль, схватила пистолет. Отец откатился в сторону. Увидев Коннора, я не колеблясь ни секунды, выстрелила, чтобы наконец-то избавиться от него.

Пуля поразила Коннора в грудь.

Я выпустила еще одну, и она продырявила ему плечо.

Он покачнулся.

Я выстрелила снова.

В течение секунды мы смотрели друг другу в глаза. Затем вниз по его рубашке потекла струйка крови, и время снова ускорилось. Я выстрелила последний раз — чтобы окончательно убедиться, что он больше никогда за мной не придет.

Пуля проделала дыру у него в голове, его взгляд остекленел, когда он накренился на одну сторону.

Вся комната затихла. Коннор упал.

Я судорожно выдохнула, не осознавая, что на все это время задержала дыхание. Парни стояли вокруг меня полукругом: Кас — с пистолетом в руке и расцветающим на лице огромным синяком, Ник — со злорадной улыбкой в глазах.

Пол был усеян телами мужчин. Райли среди них не было.

Сэм лежал в нескольких футах от Коннора. Бросив пистолет, я кинулась к нему и потрясла его за плечо. Он напрягся и застонал.

— Прости, — извинилась я. — Как ты?

Его веки затрепетали и открылись.

— Черт возьми, Анна, тебя могли убить. — Он закашлялся. — Нельзя же быть до такой степени безрассудной...

Я поцеловала его и, отстранившись, попросила:

— Помолчи, ладно? Тебе нужны силы.

Искренняя улыбка заиграла на его лице, и я влюбилась в него по новой.

— Похоже, он в бреду.

— Не смей умирать у меня на руках, — сказала я.

— Даже и не мечтаю, — ответил Сэм и тут же отключился.

Мы дошли по лестнице до этажа с дверью, на которой висела табличка "B1". Ник нес Сэма, перебросив его через плечо, Как точно так же нес папу. Ник ранее порывался послушать пульс папы, расчетливо заметив, что легче всего было бы оставить его здесь, особенно, если он уже мертв. Но я ему не позволила. Я не хотела знать, жив он или мертв, потому что в любом случае не собиралась оставлять его в Подразделении.

И только мы двинулись к первому этажу, как дверь в "B1" распахнулась.

Кто бы за ней не был, он не успел переступить порога, как Кас уже направил на него пистолет.

На нас уставился Трев.

Ник опустил Сэма на пол и припечатал Трева к стене.

— Только попробуй остановить нас, и я тебя убью.

Трев поднял руки.

— Я и не собирался, но вы должны знать, что в холле вас ждет Райли. Он вызвал подкрепление. Я могу помочь вам выбраться отсюда.

— Разве мы можем тебе верить? — спросила я.

— Чувак, ты же предатель, — добавил Касс.

Трев выглядел подавленным.

— Я никогда не был одним из вас. Я всегда был под прикрытием.

Кас поправил перекинутого через плечо папу.

— Ты нас обманывал.

— Я думал, что выполняю свою работу. Думал... — он моргнул, в его глазах отразилось сожаление. — Я тут порылся в файлах, и, кажется, вы правы. Я начинал так же, как и вы, но в процессе в какой-то момент они заставили меня думать, что я на их стороне. Я считал, что работаю на них, чтобы спасти любимого человека. Так они мне сказали. Работа под прикрытием не должна была длиться так долго. В лаборатории я был таким же узником, как и вы.

— На чьей ты стороне? — спросила я.

— Ни на чьей. Но я могу помочь вам выбраться отсюда.

— Я никуда за тобой не пойду, — оттолкнул его Ник.

— Вас остановят, как только вы выйдете в холл. — Ник шагнул к нам и остановился. — Через эту дверь... — он указал на дверь позади себя, —...вы можете попасть по коридору в гараж. Там есть машина, на которой вы сможете уехать.

Парни выглядели нерешительными.

Меня обуревало дикое желание двигаться. Я хотела поскорее убраться отсюда. Хотела осмотреть каждый миллиметр тела Сэма, чтобы убедиться, что он в порядке. И чем больше я буду стоять здесь, слушая их препирательства, тем дольше не смогу помочь Сэму.

— Нам сейчас нечего терять, — заметила я. — И, если уж на то пошло, я верю ему.

Ник фыркнул, но тем не менее закинул Сэма на плечо.

— Ладно, веди нас. Но если снова подведешь, клянусь богом...

Трев приподнял брови.

— Дай угадаю: убьешь меня?

— Считай это обещанием, — на полном серьезе ответила я за Ника.

Трев бросил на меня пронизанный печалью взгляд, и я изо всех сил постаралась проигнорировать его.

— Показывай, куда идти.

Трев привел нас к невзрачному, дымчато-серому седану с тонированными стеклами. В замке зажигания, словно в ожидании, висел ключ.

С помощью Трева мы устроили папу с Сэмом на заднем сидении. Ник занял место за рулем, а мы с Касом обошли машину, чтобы сесть с другой стороны.

— Подождите. — Трев засунул руку в карман брюк и вытащил черную флэшку. — Не знаю, нужна ли вам эта информация, но здесь записаны все ваши файлы. От начала и до конца. Они могут пролить свет на то, чего вы сами не помните. Вы заслуживаете того, чтобы узнать все о себе.

— Спасибо, — поблагодарила я его, забирая флэшку.

Кас так сильно хлопнул Трева по спине, что по гаражу прошлось эхо от удара.

— Но ты все равно остаешься засранцем.

Я нагнулась, чтобы сесть в машину, но Трев меня остановил. Все мои чувства тут же обострились. Это говорило о том, как быстро наши отношения стали другими, сойдя на нет. Мне ненавистно было это. Ненавистно было то, что он сделал.

— Да?

Вокруг его левого глаза темнел синяк. Трев выглядел ужасно уставшим и одиноким.

— Все эти годы... Я хочу, чтобы ты знала...

— Быстрее же! — прорычал Ник.

Трев придвинулся ко мне, опустив голову, словно слова, которые он собирался сказать, было больно произнести, глядя мне в лицо.

— Ты, и правда, красила нашу жизнь в лаборатории. Я хотел, чтобы ты это знала. Все, что я говорил и делал, шло от сердца и было искренним, несмотря на то, что я не был тем, за кого себя выдавал.

— Ты был моим лучшим другом. — С моих плеч будто свалилась тяжесть. — Но я больше никогда не смогу смотреть на тебя по-прежнему. Никогда.

— Я знаю.

Я обвила его руками, обнимая. Он не ожидал этого, поэтому покачнулся, но затем крепко прижал меня к себе.

— Позаботься о себе, — попросила я.

— Ты тоже. Ты же знаешь, они не перестанут преследовать тебя.

Теперь, когда Коннор был мертв, я не знала, кого Трев имеет в виду — Райли или кого-то, стоящего выше. И в этот момент мне было на это плевать. Кивнув Треву на прощание, я скользнула на заднее сидение рядом с Сэмом и взяла его руку в свою.

— Я подниму дверь, — сказал Трев, — и вы будете свободны.

— Звучит офигенно, — пробормотал Ник, поворачивая ключ в замке зажигания.

Трев набрал код, и гаражная дверь, загремев, поднялась вверх, скользя по металлическим опорам. Я задержала дыхание, потому что как бы мне не хотелось верить в Трева, я все равно почти ожидала увидеть ждущего нас за дверью Райли.

Заливший гараж дневной свет отразился от гладкого капота седана. Ник выехал из гаража и влился в общий поток машин на дороге.

Папа очнулся десять минут спустя. У него было пулевое ранение в спине, кожа побелела, и вокруг глаз пролегли темные круги.

— Отвезите меня в больницу, — простонал он.

Ник нашел одну через несколько минут.

— Хочешь, чтобы мы остались с тобой? — спросила я, когда Кас пошел за креслом для перевозки больных.

Папа покачал головой.

— Уезжайте отсюда как можно дальше.

— Но...

— Анна. — Он взглянул на меня так нежно, по-отцовски, как никогда еще до этого не смотрел. — Уезжай. Пожалуйста.

Вернулся Кас. С помощью парней я пересадила папу из машины в кресло-каталку, и это стоило нам огромных усилий. Мы все были не в лучшей своей форме.

— Что скажем? — спросил Кас. — Что он бездомный?

Ник закатал рукава своей рубашки.

— И мы его таким нашли?

— Я сама с ним пойду, — сказала я, взявшись за ручки кресла. — Вы будете здесь, когда я вернусь?

Кас широко улыбнулся, показав ямочки на щеках.

— Мы никуда не уедем.

Автоматические двери со свистом разъехались, напомнив мне о входной двери в лабораторию на нашей ферме. Что теперь будет с нашим домом? Где будет жить папа? И что будет с моими вещами? В голову не приходило ни одной моей вещи, по которой я буду скучать. Только что по своим наброскам. И всё.

— Простите, — позвала я. — Этот мужчина пострадал. — Мне показалось, что лучше сказать "пострадал", чем "ранен". Так они не будут задавать вопросы мне.

Женщина за стойкой нажала на кнопку на коммутаторе и произнесла:

— Сейчас придут медсестры.

Я обошла кресло, чтобы стать лицом к папе и взяла его руку в свою.

— С тобой все будет хорошо?

Он наклонил голову в сторону.

— Со мной все будет в порядке. А ты теперь иди.

— Увижу ли я тебя снова?

— Ты действительно этого хочешь? После всего, что я сделал...

— Хочу. Ты всегда будешь моим папой.

Он покачал головой, избегая смотреть на меня. Может быть, ему сейчас хотелось плакать, так же, как и мне.

— Никогда не думал, что услышу от тебя такие слова. Не после того, как ты узнала правду.

Подбежала медсестра.

— Что случилось?

— Он пострадал. Я... эм...

— Она нашла меня, лежащим на улице, — сказал папа. — Если бы не эта юная леди, я бы уже, наверное, умер.

— Мы отвезем его в приемное отделение. — Другая медсестра нажала на кнопку автоматического открытия двери. Широкая дверь распахнулась, открывая оживленное отделение первой медпомощи.

Папа подмигнул мне, когда медсестра увозила его.

На улице я села в ожидающий автомобиль, рядом с Сэмом. Его глаза были приоткрыты.

— Ты проснулся. Слава богу. У меня не выйдет уговорить тебя на осмотр у доктора?

— Меня может осмотреть Кас, — прохрипел он.

Кас фыркнул.

— Ну не знаю, дружище. Это может быть опасно. К концу осмотра у тебя может оказаться меньшее количество органов, чем было в начале.

Ник отъехал от тротуара, и Сэм сплел свои пальцы с моими. Я улыбнулась ему самой настоящей улыбкой, коснувшейся всех уголков моей души. Потому что парни были снова рядом со мной. Потому что у нас все получилось. Потому что теперь мы свободны.

Глава 35

Ломкая трава захрустела, когда я села перед надгробием в центре кладбища Порт Кадия. Земля у основания массивных надгробных плит была усеяна листьями, как и горшок с засохшими цветами.

Я снова и снова перечитывала имена на надгробиях.

ЧАРЛЬЗ О'БРАЙЕН.

"Любимому мужу и отцу".

МЕЛАНИ О'БРАЙЕН.

"Любимой жене и матери".

— Привет, — сказала я в тишину, ощущая странную близость к своим настоящим родителям. — Это Анна. Я долго не могла вернуться домой, но теперь я здесь. — Я провела рукой по необработанному краю надгробного камня отца, потом с нежностью погладила надгробие мамы. — Как бы мне хотелось вас помнить.

Я чего-то ждала, может быть того, что из глубокой дыры в памяти, созданной Подразделением, всплывет старое воспоминание. Но нет. Пустота. Я даже не знала, какого цвета были волосы мамы. И были ли у отца такие же ореховые глаза, как у меня.

Может быть, я слишком многого хотела. Сейчас достаточно и того, что я нашла их место погребения. Я здесь, тут похоронены мои настоящие родители, и это уже начало. Впереди у меня уйма времени, чтобы узнать, какими были мои мама и папа, и есть ли у меня родственники — тетя или дядя, — которые бы помогли мне заполнить пробелы в памяти.

Сэм опустился рядом со мной. Он все еще не восстановился после ранения, полученного двумя неделями ранее. Его волосы стали длиннее и темнее, почти такими же черными, как его толстая брезентовая куртка. Стоял ранний ноябрь, и кружащие вокруг нас снежники таяли, не долетая до земли.

— Я нашла их, — сказала я.

Сэм помахал рукой в воздухе, показывая остальным, что мы нашли могилы. Кас с Ником пошли к машине, припаркованной за кованой оградой кладбища, оставляя нас одних.

— Думаешь, у Дэни тоже есть место погребения? — спросила я.

Сэм посмотрел вдаль.

— Не знаю. Мы можем поискать.

Я кивнула, почувствовав острую печаль. Из данных с флэшки мы узнали, что Дэнни умерла прямо перед тем, как Сэма перевели в лабораторию на ферме. Мы не знаем, как это произошло. Еще один оставшийся без ответа вопрос.

Мне все еще странно было думать о ней, как о сестре, потому что я ни капли не помнила ее. Мне было легче представлять ее своей давно пропавшей родственницей, которую я никогда не знала, но которая когда-то очень много значила для Сэма. Она наверное была необычайно хорошим человеком.

— И что теперь? — спросила я, доставая листья из цветочного горшка и мысленно обещая себе, что вернусь сюда весной с новым букетом. — Куда мы поедем отсюда?

Пока рана Сэма заживала, мы жили в мотеле на Верхнем полуострове, но вчера оплатили счет и уехали. Остановиться в Порт Кадия по пути на запад было идеей Сэма. "Замкнем круг", — сказал он, и вот я здесь. Я благодарна ему за это, но в этом городе мне очень неуютно.

— Мы найдем место, где поселимся на какое-то время, — ответил Сэм. — Что-нибудь более постоянное, чтобы нормально изучить все файлы с флэшки. Мы должны узнать, есть ли еще такие, как мы, и если есть, то что Подразделение планирует делать с ними.

Мы начали просматривать файлы сразу же, как только скрылись от Подразделения. Мы уже собрали информацию о лекарствах, приводящих к изменениям, и о том, как они действовали на нас. Но оставались еще сотни файлов. Нужно немало времени, чтобы разобраться с ними и сгруппировать.

— А ты уверен, что я не подвергаю вас опасности?

Склонив голову на бок, Сэм посмотрел на меня взглядом, который говорил, что это просто нелепо.

— Ну... — передернула я плечами. — Я же только спросила. После всего, что мы узнали, оказалось, что Ник был не так уж и не прав. Для вас я — обязанность, и, может быть, будет безопаснее...

— Перестань. — Он поднялся на ноги.

Я, молча, попрощалась с родителями. Сэм протянул мне руку и помог подняться. Но даже встав, я не выпустила его ладони.

— Ты не обязанность. Я с десяток раз перечитал файлы с нашим лечением. Изменения, касающиеся контроля, временны.

— Но мы не знаем, как долго они еще будут действовать. Тебя не беспокоит, что Подразделение может поймать меня и использовать против вас?

Он направился к выходу с кладбища и, держа меня за руку, потянул за собой.

— Еще один повод для того, чтобы держаться вместе. Ты единственный человек, которому я доверяю. Таким не раскидываются.

Я улыбнулась.

— Ты доверяешь мне больше, чем Касу?

— Кас с легкостью променяет меня на ящик пива.

Мой громкий смех эхом разнесся по кладбищу.

— Это неправда! — Я смахнула волосы с лица. — И Кас, и Ник всегда тебя прикроют.

— Но именно ты спасла мне жизнь.

Меня переполнило теплое чувство, словно солнце вдруг согрело обнаженную кожу. Он, конечно же, прав. С этим я не могла поспорить. Сэм всегда был мне не безразличен, я его даже любила, но когда рискуешь ради кого-то жизнью, все меняется. Теперь это уже не просто любовь, а миллион сплетенных воедино чувств, эмоций, которые я даже не знаю, как назвать.

Я сказала, что умру за него, и это была чистая правда. И теперь я знала, что он тоже готов рисковать своей жизнью ради меня.

Подувший ветер усыпал дорогу листьями. Снег уже не был пушистым и легким, он больно колол кожу лица. Я придвинулась к Сэму, ухватившись за край его куртки.

Когда мы достигли конца ряда надгробий, Сэм пошел медленнее. Мы касались плечами, и я чувствовала на себе его взгляд.

— Какой цвет ты бы использовала?

Мои губы расплылись в широкой улыбке.

Я посмотрела на него, затем устремила взгляд в небеса.

— Титановый белый. Такой белоснежный, что его почти можно...

Резко остановившись, Сэм притянул меня к себе и пальцем приподнял мой подбородок. Наши лица оказались всего лишь в нескольких дюймах друг от друга. Снег таял на моем лице, и ветер уже не казался холодным.

— Почувствовать на вкус?

Чуть наклонившись, он накрыл мои губы своими.

Дата добавления: 2015-05-29