Записи Капитана Джека Харкнесса 1 страница

В старой жизни Дас жил с родными неандертальцами в лесу у костра, и его мир простирался, максимум, километров на тридцать. Я решил, ему нужно свыкнуться с мыслью, что этот мир гораздо больше.

Полагаю, Доктор чувствовал то же, когда в первый раз привёл Розу в ТАРДИС. Но когда ты уже пропутешествовал, оставив позади след разбитых сердец, через всё то время и пространство, где побывал я, одна планета в одном периоде времени становится немножко ограничивающей. Мне нужно было хоть как-то выбраться из британской погоды, а Дасу больше нравились американские передачи, поэтому выбор пал на Нью-Йорк.

Он так много узнал, но легко это перенёс. На то, что Земля – это шар, вращающийся вокруг Солнца в Солнечной системе на краю галактики во Вселенной с множеством галактик, он просто кивнул и сказал: «А-га, в этом есть смысл». Дас освоил Интернет за секунды и научился пользоваться ножом и вилкой в один присест, хотя до сих пор считает столовые приборы глупостью. Но когда я в тысячный раз пытаюсь объяснить ему, что миссис Слоком из сериала «Вас обслуживают?» – это не реальный человек, он смотрит так, как будто это я – первобытный.

История моих странствий не такая добропорядочная, какой бы ей стоило быть. Когда и куда бы я ни отправлялся, я всегда тщательно изучал нужное место и время. Вдоль и поперёк узнал Лондонский Блиц[19]. И хотя прошло всего лишь шестьдесят с лишним лет, я частенько попадаю впросак. Мы ехали в метро и были уже на полпути к бруклинской Поисон-о-Раме, прежде чем я вспомнил, что её не построят до распада Интер-Банка, которого ещё даже нет.

К тому же, здешний народ и понятия не имеет, что в их культуре станет классикой. Ожидаешь, что они заслушиваются «Генератором Ван де Граафа» и читают рассказы Шены Маккей. Но нет, уже U2 и «Код да Винчи», чем бы они ни были. Говорил на днях с девушкой, так она ни разу не слышала даже о такой американской рок-группе как Sparks[20]. Люди, очнитесь!

Раз уж я о девушках, которых так мало: могу доложить, Дас встретил одну в клубе. Или она его. Думаю, эту женщину заводят низкие, приземистые, волосатые парни. Когда она, как полагается, сказала: «Привет, ты кто?», он взял и выложил ей всю правду. Если ему хочется найти девушку, тот факт, что он без талии и с голосом как у Минни Маус, может их отпугнуть. Если только он не окажется на планете Силэйшн[21]. Как мне с содроганием вспоминается, в этом плане им там совсем без разницы.

K

ое-как освободившись от цепких объятий, Доктор решил задать не дававший ему покоя вопрос:

– Ваш временной двигатель, можете меня к нему отвести?

– Полагаю, Вам хочется узнать, так же ли он хорош, как Ваш. Если так и окажется, возможно, Вы почувствуете зависть. Или даже возмущённое негодование, – увлечённо сказал Куилли, двинувшись к выходу.

Повелитель времени повернулся к спутнице:

– Нужно выяснить, откуда машина берёт энергию и как туда попал Дас. Но меня беспокоит другое.

– Что же? – спросила она, но Куилли постарался вслушаться в разговор, и Доктор дал понять, что не стоит пока что это обсуждать.

Но Роза и так всё поняла: этот мужчина и остальные остербержцы, как и Дас, благодаря первому путешествию во времени, вряд ли смогут когда-нибудь вернуться домой. Эта мысль лишь всё запутывала, так что она решила, что волноваться по этому поводу всё равно пока бесполезно.

Куилли привёл своих спутников к располагавшейся в центре поселения хижине среднего размера. Внутри стоял причудливый механизм, с первого взгляда походивший на паровой. Он состоял из толстой металлической трубы, длиною около пяти с половиной метров, на лицевой стороне которой были установлены всякие ручки и рычаги, а у одного из концов без устали работал большой поршень. Механизм издавал настойчивый угрожающий грохот и с интервалом в несколько секунд выпускал пар.

Куилли торжественно указал на двигатель:

– Довольно впечатляюще, не правда ли, Доктор? Готов поспорить, что Вы под впечатлением.

– От того, какой же это хлам, – сказал тот, с ужасом глядя на механизм.

На секунду засомневавшись, зоотехник громко расхохотался:

– Насмехаетесь, да? Замечательно!

Склонившись над временным двигателем, Доктор начал внимательно его разглядывать. Последовавшая его примеру девушка прошептала:

– Он действует мне на нервы.

– Ему несколько лет не удавалось поговорить с кем-нибудь нормальным. По всей видимости, он очень одинок.

Внезапно выпущенное облако пара заставило их отступить.

– Машина времени, работающая на пару? – изумилась Роза. – Поверить не могу.

– Ты поверила в Пиф-паф ой-ой-ой[22]. Это самая странная технология из всех, что я видел, – сказал Доктор. – Хочешь, чтобы я объяснил, как она работает? На это уйдёт лет пять.

– Тогда, думаю, мы это пропустим.

– А если я захочу его выключить, то чтобы нас не разорвало на кусочки, потребуется подходящий рычаг, – Повелитель времени достал из кармана звуковую отвёртку.

– И на это пять лет уйдёт?

– Может, и уйдёт, – предположил Доктор, а затем поднял взгляд на спутницу: – Почему бы тебе не заняться раскрытием другой нашей маленькой загадки?

Затем, увидав какую-то особую деталь у основания механизма, он «охнул» и опустился на пол, чтобы изучить её внимательнее.

– Возможно, это будет увлекательнее, чем совать голову в дуршлаг, – кивнула девушка.

– Верно. Возьми у них отпугиватель и береги себя.

Куилли посмотрел на часы:

– Скоро к неандертальцам пойдёт Редди, наш наземный наблюдатель. Он изучает их и людей с близкого расстояния. Найдёшь его у лестницы.

– А он не будет против? – задала вопрос Роза и тут же ответила: – Конечно же, нет. Скажет: «Да, хорошо, без разницы».

– Учишься, – сказал Куилли. – Этим идиотам можно и нож в спину воткнуть, а они скажут: «Да, хорошо, без разницы».

– Но будь осторожна, – остерёг Повелитель времени под жужжание звуковой отвёртки. – Там всё иначе. Дикий мир.

– Обычно ты просишь не теряться, – заметила девушка.

– Иди, теряйся, – улыбнулся Доктор. – Но тогда не жди спасения.

– При условии, что и ты не будешь его ждать, – ответила Роза и поспешила к выходу, пока он не передумал.

Редди оказался человеком с багетом, которого они видели на поверхности.

– Извини, что убежал, когда вас увидел. Я ощутил неприятное чувство и совсем растерялся. Подумал, вы из пещеры людей, – сказал он, поднимаясь вместе с Розой по лестнице, ведущей из города.

– Ты их избегаешь? – поинтересовалась девушка.

– Да. Они делают необычные вещи, которых я сторонюсь. Ведут себя странно без видимой причины. Часть моих обязанностей – выяснить, почему. – Он достал из ранца один динамик и передал ей. – Шум отпугивает животных, но люди уже привыкли и никак на него не реагируют.

Через несколько минут они шли через лес, и от мысли о свирепых животных, скрывающихся в густой кроне деревьев, Розе было не по себе. Редди же, наоборот, совсем не беспокоился. Он быстро и беззаботно следовал маршруту, который, казалось, уже выучил наизусть.

– А что на счёт неандертальцев? – спросила девушка. – Какие они?

– Скромнее. Конечно же, они всё такие же странные, как Отказавшиеся. И у них очень звонкие и высокие голоса. Но речь понять очень легко, если имеется лингвистический патч. У тебя он есть?

– Вроде того.

– Но, – продолжил Редди, – кажется, они испытывают не так много неприятных чувств, и разговаривают намного реже людей.

– Ясно, значит, они всё-таки тоже беспокоятся по разному поводу? – подметила Роза.

Она впервые по-настоящему общалась с жителем Остерберга и уже поняла, почему Доктор был встревожен их инертностью. Редди не подавал ни одного невербального знака, даже самого обыкновенного, который бы позволял не выраженно, почти подсознательно, реагировать на нового человека. Должно быть, среди них Куилли жилось ужасно. В путешествиях с Доктором встречались роботы с куда большей индивидуальностью. Роза вспомнила, как в жаркий день летнего семестра она бесцельно водила ручкой по страницам черновика на занятиях у смертельно нудного учителя, из-за монотонной манеры речи и пустого взгляда которого хотелось плакать от безысходности. В сравнении с этими программирующимися, чрезвычайно послушными людьми он был невероятно прекрасен и уникален.

– Это довольно интересно, – продолжал Редди. – Но не знаю, как можно жить как они. Должно быть ужасно, не находиться в состоянии контролировать себя. Ещё они занимаются тем, что называется насилием. Это слегка тревожит, когда встречаешься с подобным в первый раз. Но чтобы успокоиться, понадобится комбинация 221/8.

– А у нас, значит, нет насилия?

– Конечно, нет, – пренебрежительно, с умеренным удивлением очевидной глупости вопроса ответил остербержец. – Зачем спорить, когда можно присоединиться?

Минув разрозненно стоящие деревья, они пересекли открытую, поросшую вереском пустошь и через полчаса оказались в густом разросшемся лесу, который, по мнению Доктора, был предполагаемым домом неандертальцев. От свежести хвои у Розы почти захватило дух. Она почувствовала безрассудное и слегка неловкое побуждение обнять массивный ствол древнего дерева со всей его прелестной сучковатостью. Окружение походило на то, что обычно показывают в рекламе шампуня: сквозь листву невероятно зелёного, нереально случайного, невозможно тёмного и загадочного леса просачивался свет, оставляя на ярких вкраплениях нарциссов и колокольчиков сетчатые узоры. Он делал Розу сильнее, живее и моложе. Внезапно она поняла, почему люди верят в сказки. Это место было по-настоящему волшебным, и, когда они вступили в заросли папоротника, Роза бы не удивилась, если бы из-под поганки внезапно показался гномик.

Впереди послышался шелест, и Редди, взяв девушку за руку, тихонько завёл её за поваленное дерево:

– Смотри, сейчас произойдёт насилие. Лучше держаться подальше. Тебе будет интересно.

С расстояния ста восьмидесяти метров Роза смогла увидеть только фигуры двоих неандертальцев. Из всего, что ей было известно, она предположила, что у Редди усилены зрение и слух, возможно, он даже способен приближать картинку.

Насколько можно было судить с такого расстояния, неандертальцы практически ничем не отличались от Даса. Держа в руках копья, они стояли над телом только что убитой свиньи и, толкая друг друга, кричали попугаеподобными голосами. Несколько минут спустя один повалил второго на землю, перекинул свинью через плечо и, пошатываясь, ушёл в лес.

– Не правда ли странно? – качая головой, поднялся на ноги остербержец.

– Обычная перепалка. Видел бы ты, что происходит по субботам там, откуда я родом.

Приняв слова Розы всерьёз и даже не спросив, откуда она, Редди никак не отреагировал на это высказывание.

– С тех пор, как мы прибыли, – сказал он, когда они двинулись дальше, – я хожу сюда фотографировать и делаю записи.

– Вернёшься домой, станешь знаменитостью, – вежливо заметила Роза.

Редди безучастно взглянул на неё.

– Ну, знаешь, известным, – объяснила девушка.

– Ещё одно странное слово. «Известный»?

– Влиятельный. Все тебя знают.

– Ясно. Как Шанталь. Не стану. Зачем мне это?

– Не знаю, – пожала плечами Роза. – Для некоторых это приятное ощущение. Гордиться тем, чего достиг.

– О, понятно, – сказал Редди. – Как Куилли, который хочет быть предметом зависти. – Он кивнул в сторону неандертальцев. – Или как они – хотят чувствовать гордость за убийство, когда возвращаются лагерь, поэтому совершают насилие. У тебя передо мной преимущество, я не понимаю гордость. Зачем она людям?

– Не знаю, просто так.

– И всё же? Каков в ней смысл?

– Интересно? – почувствовала небольшое продвижение Роза. – Хочешь знать?

– Да, – сказал Редди. – Ты знаешь, откуда взялась гордость?

– Что если я не скажу? – решила кое-что попробовать девушка.

– Почему не скажешь? – нахмурился остербержец.

– Может, я горжусь тем, что держу это в секрете, – подзуживала Роза, толкая его в бок. – Ну же. Реагируй!

– У меня возникает неприятное чувство, – Редди потянулся к бейджу.

– Прекращай уже нажимать! – одёрнула его девушка.

Остербержец натянуто улыбнулся:

– Вижу, ты – Отказавшаяся. Должно быть, чувствуешь что-то очень неприятное.

Отчаяние Розы, усиленное естественным величием леса, полилось через край. Она сорвала бейдж с груди Редди, разбежалась так, насколько позволяло ограниченное пространство, и швырнула его в ближайшие заросли.

– Зачем ты это сделала? – просто сказал он. – Я никогда его не найду.

– А ты попробуй. Попробуй немного неприятных чувств.

– Но я не хочу.

– Ты напуган. Это начало. Хочешь понять, почему люди так поступают? Сам попробуй!

Разинув рот, Редди с полминуты смотрел в пустоту, затем моргнул и взглянул на Розу:

– А это умно. Почему я об этом не подумал?

Впервые, его глупая простецкая улыбка покрылась интересом.

Запах древесного дыма и звук голосов вывёл их к лагерю неандертальцев. Протолкнувшись сквозь запутавшиеся ветви, Роза оказалась на поляне размером с крупный пригородный сад. Здесь находилось около сорока неандертальцев. Большинство из них сидело возле разведённого в центре поляны костра. Группа поменьше делала наконечники для копий, обрабатывая груды камней с помощью маленьких ручных инструментов. Другие свежевали и готовили мёртвую свинью, которая при ближайшем рассмотрении оказалась огромным диким кабаном. За детьми, игравшими с маленькими куклами из веток, с терпением воспитателя присматривала молодая девушка. Когда появились гости, она подняла голову, заулыбалась, обнажив ряд ослепительно белых зубов, и помахала:

– Редди!

От столь пронзительного голоса, который был даже выше, чем у Даса, Роза содрогнулась. Остальные едва ли наградили пару секундным взглядом. Очевидно, они привыкли к визитам остербержца.

Редди с Розой подошли к девушке, поприветствовавшей их.

– Здравствуй, Ка, – холодно кивнул он, но, к удивлению Розы, нагнулся и чмокнул в щёку неандертальскую девушку, которая одарила спутницу Редди беспокойным взглядом. Роза хорошо знала взгляд «что это ты делаешь рядом с моим парнем?», который тут же вернул её к действительности. – Это Роза, – быстро продолжил Редди. – И, если что, она – не моя подружка.

Ка воспрянула духом и потрясла руку Розы:

– О, для таких как Они, ты очень даже хорошенькая. И чистая.

– Благодарю, – улыбнулась в замешательстве Роза.

– Тоже из Остерберга? – спросила Ка, попутно просовывая свою волосатую руку под руку Редди.

– Да, в некотором роде. – Роза немедленно прониклась к Ка тёплыми чувствами.

– Ну, я поняла, что, очевидно, ты не из Пещеры. Извини, – сказала Ка и крикнула в сторону лагеря: – Народ, это Роза. Ещё одна Искусница из Остерберга.

В ответ последовал всеобщий крик приветствия и небольшие аплодисменты.

– Спасибо, – переборов себя, сказала Роза и, не зная, что делать в этой ситуации, просто помахала рукой. Такое с ней было впервые.

Неандертальцы доброжелательно рассмеялись.

– Эй, вам стоит на это посмотреть! – сказала Ка и повела гостей к противоположной стороне лагеря сквозь путаницу веток. – Ты же собирался сделать фотографии, когда это произойдёт. Сакка рожает малыша!

На поляне намного меньшей первой на спине лежала девушка, обхватив голову руками. Женщина постарше, в роли акушерки, шептала ей утешительные слова и поливала лоб водой из грубо обработанной каменной чаши. У края поляны, изредка поднимая голову и кусая ногти, сидел «по-турецки» мужчина – очевидно, отец.

– Ну же, милая, – сказал он, – продолжай тужиться.

– Стараюсь, – простонала Сакка.

– Так, через минуту появится головка, – тихо, но уверенно произнесла акушерка. – Мы почти здесь.

От странной посредственности происходящего Розе хотелось прыгать от радости. Принятие неандертальцами Редди выглядело необычно, но ей сразу же вспомнились телепередачи о племенах, которые только-только наладили контакт с внешним миром и с лёгкостью принимали все его чудеса.

Акушерка подняла глаза и взглянула на Редди:

– Ты как раз вовремя. Быстрее доставай камеру.

– Вы уверены, что она не возражает? – тактично спросила Роза, уверенная в том, что если бы она находилась в том же положении, последнее, чего бы ей хотелось – так это фотографироваться.

Редди сделал шаг назад и полез в рюкзак. Посмотрев на Розу, остербержец, поведение которого без действия лекарств уже более походило на нормальное, сглотнул и прошептал:

– Мне нужна комбинация 754/2.

– Мне нет, так зачем тебе?

– Это как-то отвратительно, – ещё тише сказал он.

– Это самый естественный процесс в жизни.

– Именно. Я получаю слишком много неприятных ощущений… Это ошибка. Мне следует вернуться. Не хочу понимать, если буду чувствовать такое.

В надежде, что права, Роза решила попробовать объяснить:

– У нас дома, люди же рожают? – спросила она риторически. – Беременеют? Это то же самое.

– Не то же, – прошипел Редди. – Ты была беременна?

– Нет.

– Ну, а я да. И это были два блаженных дня, – многозначительно сказал Редди и жестом указал на стонущую Сакку: – Совсем не так.

Наконец закончив осмотр, Доктор показался из-за двигателя и начал разминать ноги. Увидев облокотившегося на стену и спящего Куилли, он подошёл и легонько щёлкнул его по носу:

– Что-то выкачивает энергию.

– О, Доктор, – вздрогнул, растерявшийся на мгновение, мужчина. – Просто дал отдохнуть глазам. У меня был изумительнейший сон, наполненный ощущением…

– Пожалуйста, не продолжайте, – прервал его Доктор. – Скорее всего, будет очень скучно. – Затем, улыбнувшись, он указал на толстую металлическую трубу, шедшую от механизма к дальней стене. – Двигатель полностью расходует энергию. Должен работать вхолостую, а он – наоборот: большая часть вырабатываемой энергии уходит по трубе. Так куда она ведёт?

Куилли молчал.

– А? – потребовал Доктор.

Мужчина пожал плечами:

– Чего Вы ожидали? Я – зоотехник. Спросите меня, как вылечить слона с диареей.

– Это я знаю. Где, в таком случае, ваш инженер?

Куилли озадаченно посмотрел на собеседника.

– Проектировщик? Механик?

– Механик, – подтвердил Куилли. – Я спрашивал об этом Шанталь. Комитет сказал, что он нам не понадобится. Всё будет обрабатываться с их стороны. – Он следил за выражением лица Доктора. – Ваш взгляд заставляет меня задаться вопросом, знали ли они, что делают.

– Экстренные новости – не знали. Но всё хорошо – механик уже здесь. – Он указал на участок двигателя с тускло серебрящимися рубцами, откуда исходила труба. – Совсем недавно припаяли, к тому моменту вы уже были здесь. – Его осенила мысль. – План города у Вас навряд ли имеется?

Куилли порылся в жилете:

– Вот. Смог уместить в разрешённом багаже.

Доктор нетерпеливо схватил его и ловко разложил поверх двигателя. Обнаружив моторное отделение, он провёл указательным пальцем по линии, ведущей из него.

– Так, значит, труба должна вести… сюда, – он стукнул по безымянному сектору, небольшой пустой зоне у края пещеры. – Что это?

– Это будет Серая Дверь, – ответил Куилли. – И, раз уж Вы упомянули об этом, правильно, большая труба ведёт в ту сторону.

– О, Серая Дверь, – задумчиво произнёс Доктор. – И что же за этой Серой Дверью?

– Я предполагал, что там находятся всего лишь ещё какие-нибудь механические штуковины.

Доктор вздохнул и свернул карту:

– И Вы не удосужились даже взглянуть?

– Зачем? – сказал Куилли. – Большую часть времени я изучал помёт мамонтов.

– Фантастика, – с глубокой иронией заметил Повелитель времени. – Единственный человек в Остерберге, способный обладать естественной инициативой, но Вы оказались тем, кому её не досталось.

– Это всего лишь чёртова труба. Неужели она так важна?

– Да, – Доктор направился к выходу. – Может, даже очень.

– Я взволнован, – чтобы не отстать, поторопился Куилли. – А Вы?

Прежде чем ответить, Повелитель времени немного подумал:

– Я взволнован и обеспокоен.

У Куилли загорелись глаза:

– Вы можете быть таким в один и то же момент?

– Даже больше. Сейчас я обеспокоен, взволнован и заинтересован.

Задумавшись на секунду, Куилли в сердцах хлопнул Доктора по спине и проревел: «Я тоже!»

Крохотный малыш-неандерталец плакал и бил ножками в небо. Акушерка склонилась, как это заведено, решительно раскусила пуповину и стала поливать ребёнка водой.

– Девочка, – успокаивающе сказала она.

Отец новорожденной придерживал голову Сакки, которая, немного приподнявшись, взяла ребёнка на руки.

Какая ложь уготована этой малышке, появившейся на свет в расе, обречённой через некоторое время навсегда исчезнуть? Роза ужасно хотела увести этот доверчивый народ к светлому будущему, но знала, что надежды нет. Их род скоро умрет. Она не знала, насколько близок их конец. Возможно, эти люди могли бы выжить…

Пытаясь спрятать мысль в подсознании, Роза встала на колени, чтобы разделить радость неандертальской семьи. Это не казалось вторжением.

– Вы одна из Их мудрых женщин? – дотронувшись до её руки, спросила акушерка.

– Ну, с родами не сталкивалась, но не совсем глупа, – ответила Роза.

Женщина нежно погладила её по щеке:

– Кожа мягкая, как у Редди. Он – хороший. Вы не такая, как Те из Пещеры. – Заколебавшись на секунду, она с грустью в голосе всё-таки поинтересовалась: – Вы знаете, почему они нас ненавидят?

– Понятия не имею, – честно ответила Роза. – Не знаю, как вообще кто-либо может. – Затем она вспомнила про задание Доктора. – О, Вы знакомы с человеком по имени Дас?

– Вы с ним виделись? – загорелись глаза акушерки. – Мы думали, он умер, что его убили Они или животное. Где он? Куда пропал?

Роза сглотнула и изо всех сил попыталась убедительно соврать. В этот раз, возможно, это было бы легче, чем сказать правду.

– Он просил не беспокоиться, он в порядке. Вернуться не сможет, но он счастлив там, где находится сейчас. Это хорошее место.

Для Розы это прозвучало неуверенно и неубедительно, но акушерка явно ей поверила.

– Об этом должны знать все, – сказала она Сакке. – Теперь всё хорошо. Полежи здесь некоторое время.

Затем она встала и направилась к главной поляне, крича: «Роза принесла вести о Дасе! С ним всё хорошо!»

Чувствуя себя виноватой, Роза неуклюже кивнула молодой паре и снова попятилась в кусты. Неандертальские крики возбуждения и облегчения от вестей акушерки погасили разгоравшиеся в сердце чувства сожаления и стыда. Прежде она никогда не стыдилась своей человеческой сущности.

Ведь это человеческий род будет безжалостно истреблять неандертальцев, которые тоже были людьми, до их полного вымирания.

Она искала Редди, который, сделав несколько фотографий, вскоре пропал из виду. Вдруг на небольшом расстоянии от неё глаза уловили проблеск синих штанов, и Роза уже собиралась окликнуть спутника, но увидела, как Редди целуется с Ка. И, на этот раз, это был не просто лёгкий поцелуй, а полноценный поцелуй с языками.

Стараясь себя не выдать, Роза спряталась за дерево. Затем она отважилась выглянуть и увидела, что Ка прервала поцелуй и теперь улыбалась Редди.

– Хотела сделать это с тех самых пор, как ты в первый раз здесь появился, – сказала она. – А я-то думала, что только здешние парни соображают медленно! Мой флирт мог бы выглядеть ещё очевиднее?

– Флирт, – медленно произнёс Редди. – У нас нет такого слова. – Он погладил ей щёку и уткнулся лицом в волосы девушки. – Знаешь, нам действительно не следует этого делать…

– Вот, от чего так хорошо, – в глазах девушки зажёгся озорной огонёк. – Никто из нас никогда прежде не целовался с Ними.

Редди занервничал и покраснел. Это был ещё один признак человечности, который Роза увидела у кого-то ещё из остербержцев помимо Куилли.

– Это неприятное, и в то же время приятное, чувство. – Он нежно провёл пальцами по лицу Ка. – Там, откуда я пришёл, целуются не так. Время от времени мы вводим комбинацию 934/77 и спариваемся с самым близким человеком.

Роза от удивления подняла брови. Ну, по крайней мере, ответ на этот вопрос, который ей так не терпелось задать, она получила.

– Вы не любите? – увлечённо спросила Ка.

– Любим, комбинация 857/87, – ответил Редди. – Но с этим не сравнится.

Они снова поцеловались.

Роза ликовала. Через двадцать минут без наркотиков Редди стал нормальным и уже целовался с неподходящей девушкой. Когда парочка, медленно опустившись на землю, начала друг друга лапать, Роза поняла, что это то их личное дело, в которое постороннему действительно лучше не вмешиваться, и решила незаметно ускользнуть.

А затем, без предупреждения, началась большая суматоха.

Всё случилось слишком быстро, чтобы Роза смогла понять, в чём дело. Казалось, что произошло всё и сразу. Из леса послышался шум вторжения: треск ломающихся веток, топот бегущих ног и крики – приглушённые человеческие вопли. Неандертальцы, все как один, подскочили от ужаса, несколько мужчин схватились за короткие копья. На поляну ворвались пещерные люди – нестоящие люди, люди – дикари.

Они были одеты в шкуры и непонятные халаты, а бородатые лица покрашены в синий цвет. Одни вертели примитивными топорами, другие держали в руках длинные копья, которые вскоре рассекли воздух. Одно из них пронзило неандертальца, и тот повалился на землю.

Это было вторжение людей. Беззаботным смехом и радостью от нагоняемого ими ужаса они напоминали футбольных хулиганов. Роза в ярости потянулась за отпугивателем, развернула его и включила на полную громкость. Над поляной разнёсся оглушительный лязг металла.

Очень быстро она поняла, что это была плохая идея. Вместо того чтобы прогнать, шум привлек внимание людей. Двое из них продрались сквозь кусты и, выбив отпугиватель из рук Розы, схватили её. Она пиналась и размахивала кулаками, но всё без толку. Один из смеющихся крепко её зажал, а второй, вытащив из-под надетой на тело кожи какой-то мешок, натянул его на голову девушки.

Роза почувствовала во рту вкус крови. Затхлая вонь мешка сломила дух девушки, и она, почувствовав, что её подняли на руки и куда-то понесли, отключилась.

Доктор водил руками по замку на Серой Двери:

– Вот это я называю замком, – присвистнул он, поражаясь размеру огромного металлического ящика.

– А, мы называем его так же.

Повелитель времени достал из куртки звуковую отвёртку и с гордостью продемонстрировал её Куилли:

– А это как называете?

– Ручкой.

– Неправильно.

Доктор принялся орудовать энергично жужжащей звуковой отвёрткой, конец которой светился привычным голубоватым цветом.

– Полагаю, в этой штуке находится компьютер, – сказал Куилли.

– Двадцать девять компьютеров, – поправил Повелитель времени, а затем остановился и приложил ухо к замку. – Погодите. Вы это слышали?

– Отвратительное жужжание? Да.

– Нет, не его, – сказал Доктор. – Доносится изнутри.

Куилли приложил ухо к двери.

– Ау… – очень слабо позвал женский голос.

– Ау, – отозвался Доктор. – Кто это?

– Шанталь, – тихо начала незнакомка, – послала меня к Серой Двери… но здесь что-то неправильное… теперь я чувствую неприятное… Пожалуйста, выпустите меня…

– Это Тина, – узнал по голосу Куилли. – Она ведёт записи в центре управления.

Доктор активировал звуковую отвёртку и с удвоенной настойчивостью снова принялся за работу.

– Через пять секунд я буду уже у Вас! – Крикнул он. – Не переживайте!

Это был обычный для громоздких и архаичных технологий Остерберга, а потому сложный замок, внутренности которого содержали ряды связанных между собой засовов и пружин. Доктору пришлось разъединять их один за другим, полагаясь на ощущения от их откликов на волны, исходившие от звуковой отвёртки.

– Ну же! – подгонял он себя.

– Пожалуйста, помогите, – вторил, словно устами потерявшегося ребёнка, неуверенный и напуганный голос. – Здесь было что-то… не знаю слово… оно причинило боль и неприятные чувства…

– Бедняжка, – сказал Куилли. – У неё нет понятия боли.

– Я уже рядом, – прокричал Доктор.

– Пожалуйста, откройте дверь. Здесь темно.

Доктор последний раз провёл звуковой отвёрткой и вскоре механический замок удовлетворительно щелкнул:

– Готово!

Повелитель времени схватился за край двери и с усилием распахнул её, но из кромешной тьмы так никто и не появился.

– Тина, – тихо позвал Доктор. – Тина, уже можно выходить.

Вдруг, из двери что-то вылетело и с грохотом рухнуло на скалистый пол пещеры. Уже через секунду мужчины в ужасе смотрели на человеческий скелет, на котором всё ещё висели лохмотья синей спецовки. На бейдже было написано имя ТИНА.

– Но она только что с нами общалась… – ошарашено смотрел Куилли на Доктора, побледневшего больше обычно.

– Думаю, дверь лучше затворить, – сказал тот и начал медленно задвигать её обратно.

Но с поразительной неожиданностью из темноты показалась слизистая шестипалая рука серого цвета и, вцепившись за почти закрытую дверь, начала давить в противоположную сторону. Вступив в схватку с невидимым оппонентом, Доктор старался его побороть и захлопнуть огромную металлическую дверь.

Дата добавления: 2015-05-29