Областная научная библиотека

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео

Джульетта

Ромео, как мне жаль, что ты лишь цифра!// Отвергни код и сущность измени,// Стань плотью и меня женою сделай,// Чтобы и мне искусственной не быть...

Прислушиваться дальше иль ответить?

...Проклятье цифры надо мною реет. // Ты был бы ты, когда б не виртуальность!// Что виртуальность? // Разве так зовут// Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?// Неужто нет и версии другой?// Что значит цифра? //Роза пахнет розой,// Пока не оцифрована она.// Ромео из костей и мяса был бы// Тем верхом совершенств, каким он был задуман.// Верни создателям свой код, Ромео,// И всю меня бери тогда взамен.

О, по рукам!

Кто это проникает // В мои мечты заветные?

Не смею// Назваться номером серийным... Его// Благодаря тебе я ненавижу...

Десятка слов не сказано у нас,// А как уже знаком мне этот голос!// Ведь ты Ромео, cозданный программой?

Не вспоминай об этом! Говори другое...

Как ты сюда пробрался? Для чего?// В пространствах телефона для тебя нет места!

Меня перенесла сюда любовь,// Ее не остановить заслонам.// В нужде она решается на все.//

И потому – что мне ограниченья?

Они тебя услышат и убьют.

Твой голос мне опаснее кинжалов,// Скажи еще два слова ласки -// И это будет мне от них кольчугой.

Я верю, верю! Как ты мне ни мил,// Мне страшно, как мы скоро сговорились.// Все слишком второпях и сгоряча,// Как блеск зарниц, который потухает,// Едва сказать успеешь «блеск зарниц».// Спокойной ночи! […]

Моя душа зовет меня опять.// На линии прекрасны голоса влюбленных!

Ромео!

Милая!

Уже конец. Пора тебе исчезнуть.// А как, скажи, расстаться мне с тобой?// Ты, как ручная птичка программиста,// Прикованная ниткою к руке.// Ей то дают взлететь на весь подвесок,// То тащат вниз на шелковом шнурке.// Вот так и мы с тобой.

Я был бы счастлив// Быть этой птицей...

В каком часу// Тебя услышу снова?

Время – бесконечность. Там, где мы живем,// Секунды иллюзорны, и часы ничтожны.// Пока мы виртуальны, время// Не значит ничего, моя Джульетта...

Прощай, мой друг!

Прощай, моя любовь...

Прощай...

Прощай...

«Голоса бесплотных кибер-любовников были сгенерированы простейшей программой искусственной речи «Speaking Mouse» образца 1996-го года, этого требовала концепция проекта. Мои Ромео и Джульетта страдают от того, что они оцифрованы, отсутствие тел приводит их в отчаяние. Одной возможности общаться виртуально недостаточно для их любви. Я не знаю, известно ли о моей «теле­коммуникационной пьесе» живой, из крови и плоти девушке, взявшей себе никнейм Digital Lolita. Ведь герои пьесы и есть те самые «файлы в Сети», стать одним из которых она стремится. Я был бы доволен, если размышления над «Ромео и Джульетта говорят по телефону» приведут кого-либо к более глубокому пониманию роли своего тела, какое оно ни есть – небезупречное, стареющее, тре­бующее постоян­ной опеки. Это невозможно заменить килобайтами, это тело необ­ходимо для подлинной жизни в этом мире. Простая мысль, верно?».

[47] Чем плотнее подходила внутренняя форма к своему внешнему пределу, тем интенсивнее становился фанатизм, поэтому он был неведом ранним формам человеческого общества. И чем большую массу людей включало становление в конфликтную логику внут­ренней формы основания, тем распространеннее и яростнее, хотя не обязательно исторически результативным, он становился. Ибо фанатизм утверждает логические формы при помощи силы чувств, но в то же время не способен обосновать себя логически.

[48] Противоестественная человеческой природе, эта добровольно возвращенная, лишенная достаточного основания негативность стано­вится предпосылкой особых инверсаций разума и переживания времени: «О да! Время снова явилось. Время вновь теперь властно здесь правит; и вместе с гнусным стариком вернулась вся его дьявольская свита: Воспоминаний, Сожалений, Судорог, Томлений, Страхов. Кошмаров, Гнева и Неврозов. Поверьте, что секунды теперь отчеканиваются громко и торжественно, и каждая из них, слетая с маятника, говорит: «Я – Жизнь, невыносимая, неумолимая Жизнь!». Есть только одна Секунда в человеческой жизни, которой суждено принести благую весть, единственную благую весть, наводящую неизъяснимый ужас. Да! Время царствует; оно вновь забрало свою грубую диктаторскую власть. Оно погоняет меня как вола своей рогатиной: «Ну же, вперед, скотина! Обливайся потом раб! Живи, проклятый!»» (Бодлер Ш.«Двойственная комната»).

Дата добавления: 2015-05-31