Ты, Зосима, туда сбежишь и забудешь закрыть его

Апреля 1926 года II акт, IV эпизод Хлестаков — Гарин, Осип — Фадеев, городничий — Старковский, Добчинский — Мологин, Бобчинский — Козиков, слуга — Злобин

Иван Александрович» — закрылся.

Открывает лицо, и больше на локте.

«В тюрьму».

Каждый раз, как он закроется, Осип все время: «Иван Александрович». Смысл — «что ему сказать?».

Хлестаков бьет подушку, тискает, лупит, швыряет подушку перед собой.

До выхода городничего — пауза.

Мейерхольд. […] Когда бросок подушки — Осип вниз, берет подушку, живо залезает и смотрит.

«Как вы» — шаги. Хлестаков закутался и начинает стонать. Там перильца, они заглядывают, а ты, Осип, прячься под лестницу.

Городничий: «Извините» — сверху. «Извините» — как бывает: можно войти? «Обязанность моя… притеснений» — на очень быстром темпе. Сначала — в одной мизансцене. Как будто не два лица, а одно говорит. Одинаково.

Хлестаков под одеяло только — «ничего», а все остальное лицо наружу. Никаких повышений. Льется, льется речь — без перемен.

Напрасно голос высоко строите. Немножко на баритональном регистре, немножко в нос. Однотоннее, почти никаких интонаций. Однотонно, однотонно страшно.

Осип принимает деньги правой рукой. Он продвинулся — ему интересно.

Городничий: «Нужно посмелее» — идя вниз. Садится. Теперь новый темп. Добчинский понемногу спускается.

(Старковскому.) Никаких жестов — либо шпагу, либо за пуговицу себя держит. Чтобы было торжественное оцепенение.

[Входит] трактирный слуга. В это время Добчинский сходит ниже. Городничий подзывает, тот нагибается.

«Не угодно ли» — облокотился левой рукой на ящик, тянете.

Хлестаков привстает.

В очень быстром темпе, насколько можно, — быстрая скороговорка.

Осип, ты приходишь со слугой.

Счет все время лежал на столе.

С того времени, как [городничий] начинает писать на счете, Хлестаков начинает надевать брюки и одеваться. Все надевает. Городничий пишет и говорит тихонечко Добчинскому.

Теперь Добчинский переходит туда, где городничий пишет, чтобы взять письмо. Теперь на реплику, после перехода Добчинского, — падение Бобчинского.

Мы устроим тележку, на которой будет лежать Бобчинский, и он должен будет пролететь в люк.

Хлестаков бежит к люку, становится, смотрит. Городничий за голову схватился.

Записку вы написали. Добчинский возьмет сам, он дует на нее, чтобы просохло. Когда письмо написано, Хлестаков надел уже все: пиджак, цилиндр — все.

Бобчинский летит вниз головой. Весь расчет на то, чтобы скатиться в люк прямо. Снизу из люка говорит.

«Прошу покорнейше» — городничий закрывает люк, забывая, что там Бобчинский. Вы подмигиваете Добчинскому, чтобы тот бежал поскорее, а Осип бежит к чемодану, становится перед ним на колени, начинает закатывать одеяло, укладывается.

Хлестаков, гораздо медленнее, гораздо медленнее идите. Теперь люк открывается.

Городничий тем же тоном, как конец второго эпизода, — «ничего».

Трудность сцены состоит в ритмике словесной.

Вот и все. Второй акт закончен. Пол-акта помедленнее, а эта половина быстрая, скомпенсирует.

Завтра будет весь второй акт.

Дата добавления: 2015-06-04