Именной указатель 39 страница

Психоаналитическое понимание нормальности и патологии, а также патологии нормальности вызывает потребность в переосмыслении представлений о цели и стратегии аналитической терапии. Во всяком случае ставшая привычной фрейдовская максима «Там, где было Оно, должно стать Я» оказывается не столь действенной, если при этом не уточняется вопрос о том, что представляет собой нормальное Я и о какой нормальности вообще может идти речь при психоаналитическом лечении.

ОБРАЩЕНИЕ – процесс преобразования влечений человека в свою противоположность, сопровождающийся изменением их цели и объекта.

Понятие обращения использовалось З. Фрейдом в связи с рассмотрением судеб влечений. В работе «Влечения и их судьба» (1915) он писал о возможности обращения влечений в свою противоположность, будь то переход от мазохизма к садизму, от вуайеризма к эксгибиционизму или отход влечения человека от внешнего объекта и направленность на себя. Обращение влечения в свою противоположность и направленность на себя могут сопровождаться переходом от активности к пассивности и наоборот. Такой процесс преобразования влечений может происходить как на уровне воображения человека, так и в его реальной жизнедеятельности.

В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) З. Фрейд обратил внимание на то, что стремящееся к изменению и развитию влечение человека может обратиться к восстановлению какого-либо прежнего состояния. Влечения консервативны по своей природе, и, несмотря на прогрессивное развитие, они склонны повторять обычный жизненный путь. Психоаналитические исследования обнаружили, как часто «либидо отклоняется от объекта и направляется на само Я (интроверсия)». Клинические наблюдения способствовали пониманию того, что дополняющее садизм частное влечение мазохизма следует рассматривать как «обращение садизма на собственное Я». Или можно сказать, что мазохизм – это «обращение влечения против собственного Я», регресс, возвращение к более ранней фазе развития. В этом смысле перенесение влечения с объекта на Я ничем не отличается от перенесения с Я на объект.

Представления З. Фрейда об обращении влечений человека в свою противоположность и обращении на себя получили свое дальнейшее развитие в исследованиях ряда психоаналитиков. В частности, А. Фрейд (1895–1982) считала, что обращение влечений может быть включено в рубрику защитных средств. В работе «Я и защитные механизмы» (1936) она отнесла обращение к одному из десяти способов защиты, наряду с такими, как регрессия, вытеснение, формирование реакции, изоляция, уничтожение, проекция, интроекция, борьба Я с самим собой и сублимация. А. Фрейд показала, что разрешение внутриличностных конфликтов может осуществляться при помощи различных механизмов защиты. Например, обуздание тревожности, избавление от чувства вины и удовлетворение потребности в наказании возможно в пределах невроза навязчивости или «истерии обращения».

Если З. Фрейд иллюстрировал обращение путем обсуждения перехода от пассивной к активной роли как средства ассимиляции неприятного или травматического опыта в детстве, что имело место в его работе «По ту сторону принципа удовольствия» на примере игры ребенка, то А. Фрейд рассмотрела соответствующий механизм защиты в контексте идентификации с агрессором, когда ребенок оказывается способным преобразиться из того, кому угрожают, в того, кто угрожает. Так, один мальчик имел привычку яростно использовать входной звонок детского дома, в котором он жил. Как только дверь открывалась, мальчик начинал громко бранить горничную за то, что она долго не открывала дверь. Он сам испытывал тревогу по поводу того, что звонил слишком громко и его могли отругать за невоспитанность. Интенсивность его тревоги выливалась в ту горячность, с которой он набрасывался на служанку, прежде чем она успевала пожаловаться на его поведение. По словам А. Фрейд, «обращение ролей нападающего и подвергающегося нападению было в данном случае доведено до своего логического завершения». Необычность подобного обращения состояла лишь в том, что процесс трансформации был обусловлен тревогой, связанной не с событием в прошлом, а с чем-то ожидаемым в будущем.

ОБСЕССИВНО-КОМПУЛЬСИВНЫЙ НЕВРОЗ – один из видов психоневроза, характеризующийся навязчивыми мыслями и компульсивным поведением человека.

При обсессивно-компульсивном неврозе навязчивые мысли ощущаются человеком как повторяющиеся, однообразные, навязанные извне и помимо его воли, а их содержание воспринимается как странное, неуместное, непристойное. Компульсивное поведение человека характеризуется желанием выполнять бессмысленные действия, которые, выступая в качестве моторного эквивалента обсессивных мыслей, становятся стереотипными и ритуальными.

Людям, страдающим обсессивно-компульсивным неврозом, свойственны магическое мышление и суеверность. Они нерешительны, полны сомнений, склонны к абстрактным рассуждениям, откладыванию на потом каких-либо решений и невыполнению своих обещаний. Амбивалентная позиция таких людей приводит к тому, что они воспринимают свои желания как реальные свершения, а защита от непристойных, неприемлемых фантазий оборачивается у них иными фантастическими конструкциями, которые, будучи мыслительными, тем не менее рассматриваются как воплощенные в действительность.

При обсессивно-компульсивном неврозе внутриличностные конфликты сопровождаются усилением страха и чувства вины, в основе которых лежит амбивалентное отношение к интроецированным родительским фигурам и их заместителям. Внутренние сшибки и столкновения развертываются между гиперморальным Cверх-Я и регрессивными тенденциями, направленными на возврат к ранним стадиям анально-садистского развития и дающими толчок к активизации магического мышления и ритуального действия.

Обсессивно-компульсивный невроз чаще всего сопровождается у людей пониманием того, что их мысли и действия неразумны и нецелесообразны. Тем не менее они не в состоянии отказаться ни от своих навязчивых мыслей, ни от совершения бессмысленных действий.

ОБЪЕКТ – в привычном, распространенном понимании это то, что противостоит субъекту в его предметно-практической и познавательной деятельности. В психоанализе под объектом понимается нечто другое: не предмет или вещь, противостоящие субъекту, а реальный или воображаемый человек, его составные части и образы, на которые направлены влечения, желания субъекта.

Понятие объекта было использовано З. Фрейдом в связи с рассмотрением сексуальных влечений человека. В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) он провел различие между сексуальным объектом (лицом, на которое направлено половое влечение) и сексуальной целью (действием, на которое толкает влечение). Обратив внимание на то, что встречаются люди, сексуальными объектами которых являются лица не противоположного, а того же пола, З. Фрейд провел также различие между нормальным и инвертированным сексуальным объектом. Рассмотрение поведения инвертированных людей привело его к пересмотру соотношения между влечением и объектом, к выдвижению идеи, согласно которой половое влечение первоначально «не зависит от объекта и не обязано своим возникновением его прелестям».

Говоря о разнообразии сексуальных объектов инвертированных людей, половые влечения которых допускают вариации и понижение своего объекта, З. Фрейд исходил из того, что имеется глубокое различие между сексуальной жизнью в древнем и современном обществе. Это различие состоит в том, что в античном мире большее значение придавалось самим влечениям человека, в то время как в современном мире акцент делается скорее не на половом влечении, а на его объекте. Древние люди уважали влечение и облагораживали им даже малоценный объект, в то время как, по словам З. Фрейда, «мы низко оцениваем проявление влечения самого по себе и оправдываем его достоинствами объекта».

Изучение нормальной сексуальной деятельности и различного рода перверсий показало, что в жизни человека может наблюдаться как различное отношение к сексуальному объекту, так и разнообразный выбор его. Так, у человека может иметь место психическая переоценка сексуального объекта, проявляющаяся в «логическом ослеплении» по отношению к душевным проявлениям и совершенствам этого объекта, распространяющаяся на все его тело и охватывающая все ощущения, исходящие от него. Наряду с психической переоценкой сексуального объекта некоторые люди способны получать удовольствие не столько от самого объекта, сколько от его замены. Причем заменой сексуального объекта становятся отдельные его части (нога, рука, волосы) или неодушевленные предметы, имеющие отношение к объекту (обувь, одежда, нижнее белье), то есть наблюдается явление фетишизма.

Уделяя значительное внимание изучению инфантильной сексуальности, З. Фрейд исходил из того, что уже в акте сосания ребенок имеет дело с определенным объектом, будь то грудь матери или часть его собственного тела (язык, губы, палец руки или ноги). На ранней стадии развития ребенка сексуальная деятельность не отделена от приема пищи: объект одной деятельности является одновременно и объектом другой; сексуальная деятельность состоит в поглощении объекта. Впоследствии в акте сосания сексуальная деятельность отделяется от деятельности питания, ребенок отказывается от постороннего объекта ради объекта на собственном теле. И хотя инфантильная сексуальность сопровождается господством оральной и анальной зон ребенка, доставляющих ему аутоэротическое удовольствие, тем не менее с самого начала в качестве сексуальных объектов выступают другие лица и прежде всего мать, которая, по словам З. Фрейда, является для ребенка «первым сексуальным объектом».

Основатель психоанализа считал, что выбор объекта происходит в два срока: первый начинается в возрасте между двумя и пятью годами и приостанавливается во время латентного периода; второй начинается с наступлением половой зрелости и способствует становлению окончательной формы сексуальной жизни. Результаты инфантильного выбора объекта отражаются на более позднем периоде жизни, так как этот выбор может оживляться во время наступления половой зрелости. В процессе выбора объекта в период половой зрелости человек должен отказаться от инфантильных объектов, что способствует совпадению его нежных и чувственных проявлений. Но если такое совпадение не происходит, и инфантильные объекты настольно оживают, что приобретают доминирующее значение в жизни взрослого человека, то в этом случае не наблюдается объединение всех его желаний на одном объекте, что может привести к нарушению сексуальной деятельности и возникновению невротических заболеваний.

В работе «К вопросу о психологии любовной жизни» (1910 и 1912) З. Фрейд рассмотрел проблемы, связанные с особым типом выбора объекта у мужчин и унижением любовной жизни. Исходя из наблюдений над любовной жизнью невротиков, он обратил внимание на такой тип мужского выбора объекта, отличительным признаком которого является то, что мужчина никогда не избирает объектом своей любви свободную женщину, а неизменно избирает такую, которая находится замужем или на которую предъявляют права другие мужчины (друзья, знакомые, посторонние лица). Для данного типа выбора объекта характерно и то, что в сексуальном отношении мужчину привлекают не столько добропорядочные женщины, сколько те, верность и преданность которых вызывают сомнение (падшие женщины, проститутки). Согласно З. Фрейду, такой своеобразный выбор объекта любви имеет психическое происхождение и обусловлен влиянием материнского прообраза, сохранившего в себе инфантильные фантазии и переживания, связанные с сексуальным желанием по отношению к матери и жаждой мести за ее неверность.

Если чувственность молодого человека фиксирована на бессознательных инцестуозных фантазиях, то у него может развиться психическая импотенция, когда он оказывается сексуально состоятельным с теми женщинами, которых не любит, презирает, и несостоятельным с теми, к которым испытывает нежные чувства. Такие мужчины ограничены в выборе сексуального объекта. Они ищут только такие объекты, которые не напоминают запретных инцестуозных лиц. Любовная жизнь у них как бы расщепляется на небесную (возвышенную, благородную) и земную (низменную, греховную): когда мужчины этого типа любят, они не желают сексуально обладать объектом любви, а когда испытывают сексуальное желание, не могут любить. «Они ищут объекты, которых им не нужно любить, чтобы отделять чувственность от любимых объектов, и странная несостоятельность в форме психической импотенции наступает – согласно законам комплекса чувствительности и возвращения вытесненного – тогда, когда каждый раз какая-нибудь часть объекта, избранного во избежание инцеста, напоминает объект, которого следует избегать».

В процессе исследования и лечения невротических заболеваний было обнаружено, что, несмотря на нарушения нормального отношения к реальности, у некоторых больных не устраняется эротическое отношение к людям и предметам: оно сохраняется в сфере фантазии, когда реальные объекты заменяются и смешиваются с воображаемыми образами. Но встречаются также такие больные, у которых либидо отделяется от внешних объектов без какой-либо замены продуктами фантазии. Подобное положение характерно для шизофреников: их либидо переносится на собственное Я, то есть возникает такое состояние, которое З. Фрейд назвал нарциссическим.

В работе «О нарциссизме» (1914) основатель психоанализа использовал понятия «Я-либидо» и «объект-либидо». Высшая фаза развития «объект-либидо» усматривалась им в состоянии влюбленности, при котором происходит как бы отказ от собственной личности вследствие привязанности к объекту. Однако встречаются такие люди, чье либидо направлено на противоположные объекты. В одном случае либидо может направляться на лица, которые оберегали их в детстве и тогда сексуальным объектом становится человек, заменяющий, например, мать-кормилицу или отца-защитника. В другом случае в объекте любви ищут не лицо, выступающее в качестве прообраза матери или отца, а самих себя. С точки зрения З. Фрейда, в первом случае выбор объекта осуществляется по опорному типу, во втором – речь идет о нарциссическом типе выбора объекта. Это не означает, что в действительности существуют два крайних, противостоящих друг другу типа выбора объекта. В понимании З. Фрейда, каждому человеку открыты оба пути выбора, и предпочтение может быть отдано тому или другому. «Мы говорим, что человек имеет первоначально два сексуальных объекта: самого себя и воспитывающую его женщину, и при этом допускаем у каждого человека первичный нарциссизм, который иногда может занять доминирующее положение при выборе объекта».

Размышления об опорном и нарциссическом типах выбора объекта, о сексуальной захваченности объектом, об угрозе утраты объекта, о самоубийстве, когда объект берет верх над Я, об идентификации с объектом – все это нашло свое отражение в более поздних трудах З. Фрейда, включая такие его работы, как «Скорбь и меланхолия» (1917) и «Массовая психология и анализ человеческого Я» (1921).

В работе «Скорбь и меланхолия» основатель психоанализа показал, что человек может прибегнуть к самоубийству в том случае, когда в результате отождествления Я с покинутым объектом («тень объекта падает на Я» и «утрата объекта превращается в утрату Я») он может направить на самого себя враждебность, относящуюся к объекту и представляющую собой изначальную реакцию на объекты внешнего мира. Выявляя специфику скорби и меланхолии, он подчеркнул, что скорбь побуждает человека отказаться от объекта, объявив его мертвым и предлагая Я в качестве награды остаться в живых, в то время как при меланхолии завязывается множество поединков за объект, в которых «борются друг с другом ненависть и любовь, первая, чтобы освободить либидо от объекта, вторая, чтобы под натиском сохранить позицию либидо».

В работе «Массовая психология и анализ человеческого Я» З. Фрейд рассмотрел вопрос о том, что в некоторых формах любовного выбора объект служит заменой не достигнутого человеком собственного «идеала-Я». Нередко объект любят за совершенства, которые хотелось достигнуть в собственном Я и которые окольным путем хотят приобрести для удовлетворения собственного нарциссизма. При мечтательной любви объект может поглотить Я, а в случае безнадежной любви функции «идеала-Я» прекращаются и объект занимает его место. Высказывая эти соображения, З. Фрейд представил графическое изображение такого отношения между «идеалом Я», Я, объектом и внешним объектом, при котором в массе людей «идеалом Я» становится один и тот же объект (вождь, политический лидер), в результате чего индивиды в своем Я идентифицируются между собой.

Размышления З. Фрейда об объекте, включая его представления о частичном объекте (частичные влечения, доставляющие аутоэротическое удовольствие на догенитальных стадиях психосексуального развития ребенка) и целостном объекте любви (объединение частичных влечений в единое целое на генитальной стадии развития человека) получили свое дальнейшее развитие у ряда психоаналитиков, сосредоточивших свои усилия на изучении объектных отношений.

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ – отношения человека к окружающему его миру людей и вещей, основанные на восприятии реальных или воображаемых объектов и возможных способов взаимодействия с ними.

Представления об объектных отношениях содержались в некоторых работах З. Фрейда. Они не получили у него детализированного обсуждения, но тем не менее дали необходимый толчок для исследовательской и терапевтической деятельности тех психоаналитиков, которые не только обратили внимание на важность изучения объектных отношений, но и попытались создать соответствующую теорию. Во всяком случае в таких работах З. Фрейда, как «Скорбь и меланхолия» (1917) и «Массовая психология и анализ человеческого Я» (1921), можно обнаружить размышления основателя психоанализа об отношениях человека к тем или иным сексуальным, любовным объектам.

Так, в работе «Массовая психология и анализ человеческого Я» он писал об идентификации как самом раннем проявлении психологической связи мальчика с другим лицом: с матерью – чисто сексуальная захваченность объектом, с отцом – идентификация по типу уподобления. При этом З. Фрейд отмечал разницу между идентификацией с отцом и «объектным избранием отца». В первом случае отец есть то, чем человек хочет быть, во втором – то, чем он хочет обладать. При невротическом образовании симптомов идентификация может иметь более сложную ситуацию, как это наблюдается, например, в том случае, когда маленькая девочка испытывает тот же симптом болезни, как и ее мать, скажем, мучительный кашель. В этом случае идентификация означает или враждебное желание занять место матери, и симптом выражает объектную любовь к отцу (он реализует замену матери под влиянием чувства виновности), или симптом равен симптому любимого лица, когда «идентификация заняла место объектного выбора, объектный выбор регрессировал до идентификации».

По мере развития теории и практики психоанализа среди части психоаналитиков стал возрастать интерес к исследованию объектных отношений. Если З. Фрейд акцентировал внимание на объекте как источнике сексуального удовлетворения человека, то психоаналитики М. Балинт, Д. Винникотт, М. Кляйн, М. Малер, У. Фейрбейрн и другие сместили исследовательский интерес в плоскость изучения того, как в процессе развития ребенка формируются отношения, оказывающие воздействие не только на восприятие ребенком внешних объектов, но и на организацию его жизнедеятельности в зависимости от этих объектов. Поиск объекта, его восприятие, реальные и фантастические представления о нем, создание целостного образа объекта, его включение в историю развития индивида, соотнесенность с психическими функциями, реакциями и механизмами защиты человека – все это является предметом осмысления психоаналитиков, подходящих к изучению психических заболеваний и лечению пациентов с позиций объектных отношений.

З. Фрейд исходил из того, что на оральной и анальных стадиях психосексуального развития ребенка имеет место расщепление влечений, когда, по сути дела, ребенок не воспринимает ни других людей, ни самого себя в качестве целостного объекта, который становится значимым для него в качестве такого лишь на эдипально-фаллической фазе развития, когда в процессе психического овладения внешним объектом формируется внутренний целостный образ его. Последующие психоаналитики осуществили более детальный анализ формирования объектных отношений на предэдипальных стадиях развития ребенка.

М. Кляйн (1882–1960) высказала предположение, что в течение первых месяцев жизни ребенка он начинает ощущать грудь матери в качестве «хорошего» или «плохого» объекта. В силу недостаточной интегрированности его психики ребенок ощущает сильный контраст между «хорошей» и «плохой» грудью и его восприятие этого объекта сопровождается расщеплением отношения к нему. Вместе с тем, как полагала М. Кляйн, уже в течение первых трех-четырех месяцев жизни ребенка «хороший» и «плохой» объект не полностью отделены друг от друга в его психике: в своем «хорошем» и «плохом» качестве материнская грудь сливается у ребенка с ее телесным присутствием; на ранних стадиях его развития складывается определенное отношение ребенка к матери как первому объекту. Благодаря процессам проекции и интроекции этот внешний для ребенка объект переводится во внутренний план. Внешняя и внутренняя «хорошая» грудь «становится прототипом всех полезных и удовлетворяющих объектов», в то время как «плохая» грудь – «прототипом всех внешних и внутренних преследующих объектов».

На ранних стадиях своего развития ребенок воспринимает грудь матери в качестве частичного объекта. Как только младенец направляет свой интерес на другие объекты помимо груди матери, происходит становление процесса, являющегося чрезвычайно важным для расширения сферы объектных отношений. Но лишь со временем ребенок оказывается способным не к частичному, а целостному восприятию объектов. Обращая внимание на это обстоятельство, некоторые психоаналитики сосредоточили внимание на рассмотрении переходной стадии от частичного к целостному объекту.

У. Фейрбейрн (1890–1964) выдвинул утверждение, согласно которому сексуальное влечение человека стремится не к удовольствию, а к объекту, оно является импульсом, направленным на поиск другого человека. Развитие индивида зависит от человеческого объекта, от его отношений с ним, в рамках которых происходит переход от незрелых к более зрелым объектным отношениям. В этом плане сексуальное влечение выступает в качестве особой техники установления объектных отношений.

Д. Винникотт (1896–1971) ввел в психоаналитическую литературу понятие «переходный объект». Он исходил из того, что у детей в возрасте от четырех месяцев до одного года может проявляться особая привязанность к отдельным предметам, будь то часть своей одежды, одеяла, которые они с удовольствием сосут, хватают ручками, прижимают к себе. Отношение к таким переходным объектам составляет промежуточную область опыта ребенка, на долгое время способного сохранить для него свою значимость. С точки зрения Д. Винникотта, переходный объект является необходимой частью детского опыта, позволяющего ребенку осуществлять переход от орального отношения к первому объекту (грудь матери и она сама), к таким объектным отношениям, которые свидетельствуют об установлении реальных взаимосвязей между внутренним и внешним миром человека. Наряду с этим он выступил с идеей, в соответствии с которой формирование психики индивида происходит под знаком значительного влияния объекта, рассматриваемого в качестве как внутреннего, так и внешнего объекта.

Согласно М. Малер (1897–1985), в возрасте двух лет у ребенка начинает проявляться устойчивость и постоянство в эмоциональном отношении к объекту. Внешний объект воспринимается им не в его расчлененности как «хороший» и «плохой», а в его целостности. В отсутствие этого объекта у ребенка сохраняется внутренний образ его, что способствует не только установлению тесной связи между реальным, воображаемым объектом и психическим овладением им, но и идеализации объекта. Установление постоянных объектных отношений свидетельствует о формировании устойчивой психической структуры индивида. Вместе с тем формирование объектных отношений может происходить под знаком сепарации-индивидуации. В целом, М. Малер рассматривала объектные отношения через призму симбиоза между матерью и ребенком и процесса сепарации-индивидуации.

Становление и развитие объектных отношений на ранних этапах жизни ребенка существенным образом сказывается на последующих отношениях взрослого человека с окружающим его миром, другими людьми и самим собой. Объектные отношения человека – это прежде всего его внутренние отношения, формирование которых осуществляется под воздействием соответствующих способов восприятия мира, адекватных или неадекватных реакций на него, нормальных или патологических форм защиты, возникающих в раннем детстве и дающих знать о себе в жизни взрослых людей. Поэтому различного рода нарушения в объектных отношениях ребенка способны привести к таким последствиям, которые чреваты невротизацией взрослого человека.

Так, М. Кляйн полагала, что страхи, связанные с фантазиями ребенка о нападении на него «плохого», преследующего объекта («плохая» грудь матери станет пожирать младенца точно так же, как он в своих фантазиях кусал, разрывал и уничтожал ее) являются основой для возникновения ипохондрии. Тревога преследования с самого начала включается в отношение ребенка к объектам. По мнению М. Кляйн, жизненно важную роль в раннем развитии ребенка играет как тревога преследования, так и депрессивная тревога, являющаяся следствием конфликта между его любовью и ненавистью. Если в процессе формирования ребенком целостных объектов преодоление этой тревоги преследования и депрессивной тревоги происходит удачно, то тем самым закладывается одна из важнейших предпосылок нормального развития. Если же происходят нарушения в объектных отношениях, то «младенческий невроз» не только не преодолевается, но, напротив, становится питательной почвой для развития невротических заболеваний взрослого человека, поскольку расщепление между хорошими и плохими объектами усиливается, интеграция психики затрудняется, чувство преследования укрепляется, ненависть и атака на объекты, которые ощущаются как преследующие, приобретают доминирующее значение, враждебность и агрессия усиливаются.

М. Балинт (1896–1970) призвал к пересмотру классической психоаналитической теории с точки зрения необходимости уделения большего внимания развитию объектных отношений. По его мнению, «любой невротический симптом означает также нарушение объектных отношений, а индивидуальные изменения – это только один из аспектов этого процесса». В этом плане классические источники психоаналитической теории (обсессивный невроз и меланхолия) являются лишь пограничными ситуациями из-за значительной удаленности от своих объектов. Поэтому необходима такая теория, которая давала бы достоверное описание развития объектных отношений.

С точки зрения М. Балинта важной областью исследования новой теории должно стать поведение аналитика в психоаналитической ситуации, представляющей собой объектные отношения. Наблюдения за тем, как развиваются и изменяются эти объектные отношения, которые подвергаются влиянию фрустрации и удовлетворения и, в свою очередь, оказывают воздействие на желания, потребности, бессознательные процессы у обоих участников анализа, представляются важными, способными стать «наиболее важным источником материала для теории развития объектных отношений». По мнению М. Балинта, наиболее существенным является то, что психоанализ должен основываться на языке и раскрытии переживаний, включающих в себя психологию не одного человека (пациента), а двоих людей (пациента и аналитика).

Теоретическая разработка объектных отношений привела к определенным изменениям в психоаналитической технике. Если в классическом психоанализе аналитик придерживался принципа абстиненции, выступал в качестве непрозрачного зеркала, то с учетом объектных отношений некоторые психоаналитики стали принимать на себя проективные патологические проявления переноса и обращать большее внимание на развитие отношений между аналитиком и пациентом. Если раньше психоаналитик старался не вовлекаться в какие-либо отношения с пациентом, сосредоточивая свои усилия на толкованиях и конструкциях, то теперь он стал использовать объектные отношения в качестве инструмента эмпатической связи с регрессивными переживаниями больного. Если традиционный психоанализ апеллировал к внутреннему развитию пациента, то ориентация современного психоанализа объектных отношений предполагает углубленное рассмотрение аналитиком становления, роста и обогащения отношений между пациентом и терапевтом.

ОГОВОРКИ – явления, относящиеся к ошибочным действиям, которым уделяется значительное внимание в теории и практике психоанализа. Оговорки представляют собой такие ошибочные действия, когда, желая что-либо сказать, человек в своей речи вместо одного слова употребляет другое.

Обычно человек, совершивший оговорку, может объяснить ее, ссылаясь на переутомление, усталость, взволнованность, рассеянность внимания, болезненное состояние. К аналогичным доводам прибегают и многие ученые, пытаясь дать физиологическое или психофизиологическое объяснение оговорок. В этом случае любая оговорка воспринимается в качестве досадной случайности.

З. Фрейд не отвергал возможности физиологического и психофизиологического объяснения причин возникновения оговорок. Однако его интересовали не условия, при которых происходит оговорка. В первую очередь он стремился выяснить, почему человек оговаривается именно так, а не иначе. Для него важно было понять, что происходит при оговорке. Это предполагало рассмотрение оговорки не с физиологической и психофизиологической, а психологической точки зрения.

Дата добавления: 2015-06-04