Действие первое 1 страница. Робер Тома. Восемь любящих женщин

Робер Тома. Восемь любящих женщин

Энергия заряженного конденсатора.

Виды соединений конденсаторов

параллельное последовательное

С = С₁ + С₂ = +

q = q₁ + q₂ q = q₁ = q₂ = const

U = U₁ = U₂ U = U₁ + U₂

W = = =

Энергия конденсатора равна работе, которую совершит электрическое поле при сближении пластин конденсатора вплотную, или равна работе по разделению положительных и отрицательных зарядов, необходимой при зарядке конденсатора

Утро лучи бледного солнца освещают гостиную. Розовато-желтые языки пламени резвятся в камине. Где-то в глубине дома часы бьют десять. В кресле на колесиках появляется Бабушка. Она двигается медленно, с опаской, возле книжных полок останавливается и нажимает кнопку. Среди книг открывается тайник: небольшая ниша, оклеенная с внешней стороны корешками книг. Бабушка, услышав шум, поспешно захлопывает дверцу и уезжает с такой прытью, которой в

ней никак нельзя было подозревать.

С лестницы спускается Шанель. Она останавливается на площадке у двери хозяина. Прислушивается. За дверью тишина. Где-то вдалеке слышен сигнал автомобиля. Мадам бежит к входной двери, на ходу вытирая руки фартуком.

ШАНЕЛЬ: Это она! Она едет! (Стремглав бежит обратно к лестнице. На верхних ступенях появляется Луиза с подносом). Они подъезжают. Сюзон уже близко! Я слышала сигнал машины.

ЛУИЗА: Поздравляю.

ШАНЕЛЬ: Ох, как я рада! Моя Сюзон! Ведь я ее вырастила. Десять лет мы с ней были неразлучны. Она мне как дочь.

ЛУИЗА: (равнодушно) Знаю...

ШАНЕЛЬ: Как летит время!.. Сюзон уже за двадцать. С тех пор, как она учится в Англии я вижу ее всего два раза в году.

ЛУИЗА: И это я знаю.

ШАНЕЛЬ: Ну, беремся за елку! (берет большой пакет, пытается развязать веревку)

ЛУИЗА: Два месяца я здесь, и вы с утра до вечера рассказываете одно и то же (лениво убирает со стола).

ШАНЕЛЬ: Когда служишь в доме пятнадцать лет - начинаешь верить, что это твой дом и твои дети! Вы тоже это почувствуете со временем.

ЛИЗА: (насмешливо) Вы что же думаете, что я проживу всю жизнь в горничных.

ШАНЕЛЬ: А вам это не нравится?

ЛУИЗА: (с иронией) О, что вы! Я в восторге.

ШАНЕЛЬ: Тогда почему же Вы этим занимаетесь?

ЛУИЗА: (растерянно) Почему? Жить-то ведь надо.

ШАНЕЛЬ: Вы попали в хорошую семью.

ЛУИЗА: (с иронией) Вы так считаете?

ШАНЕЛЬ: Конечно, при мадемуазель Сюзон здесь было веселее.

ЛУИЗА: Значит, мне не повезло, опоздала.

ШАНЕЛЬ: Но рождество мы проведем великолепно!

ЛУИЗА: (грызет оставшийся сахар) Еще бы! Сочельник при свечах! Замечательно! И никакого выхода! Из этой дыры до ближайшей деревни пять километров. И то через лес. А ночью выпало столько снега. Я даже до деревенского бала не доползу. Хороший праздник! Телевизора и того нет!

ШАНЕЛЬ: И, слава Богу, от него болят глаза. Вы подали завтрак месье?

ЛУИЗА: Нет еще. Он спит.

ШАНЕЛЬ: И он не знает, что мадам поехала на машине встречать Сюзон?

ЛУИЗА: Он просил его не будить.

ШАНЕЛЬ: Не будить? Родная дочь приезжает на каникулы - и не будить!

Отнесите ему завтрак. (Нашла ножницы и пытается разрезать веревку). Не забудьте предупредить бабушку и мадемуазель Огюстину.

ЛУИЗА: (ядовито) Не беспокойтесь, мадемуазель Огюстина в курсе всех событий, иначе какой смысл подслушивать под дверью?

ШАНЕЛЬ: Луиза, это дерзость!

ЛУИЗА: А вы сделаете вид, что не замечаете этого. (Уходит)

ШАНЕЛЬ: Из этой девицы толку не будет. Впрочем... (в конце концов, разрезала веревку и устанавливает елку)

(Медленно, озираясь по сторонам, выезжает в кресле бабушка. Она опять подъезжает к книжным полкам, но замечает Шанель и принимает грозный вид).

БАБУШКА: А-а-а! Милая Шанель! Сюзон уже приехала?

ШАНЕЛЬ: Ваша внучка будет здесь с минуты на минуту. Я уже слышала сигнал машины. Но дорогу так занесло, что они, наверное, с трудом пробираются.

БАБУШКА: (осматривает елку) Какая красавица!

ШАНЕЛЬ: А мы ее еще украсим.

БАБУШКА: Вы любите это делать?

ШАНЕЛЬ: Очень! Больше всего на свете!

БАБУШКА: Вы добрая женщина, Шанель.

ШАНЕЛЬ: A к вам все добры, мадам.

БАБУШКА: Да, я счастлива. Марсель приютил меня и Огюстину. Но все же мы здесь не дома.

ГОЛОСА: Вот она! Сюзон приехала! Собаки ее узнали и не лают!

ШАНЕЛЬ: Подумать только какая у них память!

(Входит Сюзон. Она ставит чемодан на пол и бросается в объятия бабушки).

СЮЗОН: Бабушка!

БАБУШКА: Сюзон, внучка моя, Сюзон! (увидев Шанель) Шанель, Шанель!

ШАНЕЛЬ: Девочка моя!

(Сюзон и Шанель целуются, входит Габи).

ГАБИ: Она великолепна, не правда ли?

БАБУШКА: Совсем невеста.

CЮЗОН: (смеется) Вот с этим я согласна. Только, пожалуйста, поторопите женихов.

БАБУШКА: Твой отец будет счастлив увидеть тебя. Шанель зовите его скорей.

ШАНЕЛЬ: Он просил его не будить.

СЮЗОН: Как? Одиннадцать часов, а он еще в постели?

БАБУШКА: Вероятно. Он допоздна работал.

ШАНЕЛЬ: Он очень устает. Он просто изводит себя работой.

ГАБИ: (насмешливо) Изводит себя работой. Наверное, всю ночь напролет читал (уходит)

ССЗОН: Как, наверное? Неужели у них теперь разные спальни?

ШАНЕЛЬ: (стараясь переменить тему) А как погода в Англии? Ничего?

СЮЗОН: Ол райт.

ШАНЕЛЬ: Что, что?

СЮЗОН: Это я по-английски.

ШАНЕЛЬ: Со мной? По-английски? Смешно. По-английски я знаю только "гуд бай" и "кисс ми" - поцелуй меня.

СЮЗОН: Кисс ми? А ты уже говорила это хоть одному англичанину?

ШАНЕЛЬ: Конечно. И не одному. Каждому англичанину. Чтобы получить жевательную резинку. (Все смеются. Входит Габи. Шанель, спохватившись) Ох, я забыла распорядиться о завтраке. (уходит).

СЮЗОН: Ах, как хорошо быть снова здесь, мой дорогой старый дом.

ГАБИ: Ох, этот дорогой старый дом. Ему не помешал бы основательный ремонт. Но твоему отцу он нравится и таким. Что поделаешь? (Входит Луиза с вещами). Сюзон, а это Луиза. Наша новая горничная.

СЮЗОН: Здравствуйте, Луиза.

ЛУИЗА: Здравствуйте, мадемуазель. Вы хорошо доехали?

СЮЗОН: Очень. Несмотря на непогоду. Когда мы ехали лесом, ветер сметал снег с деревьев, и никого кругом. Такое одиночество, как будто ты уже не на земле, а на небе.

ГАБИ: Вернее в пустыне. Надо проехать много километров, чтобы увидеть человеческое лицо. Что бы мы делали без телефона и машины? А эта высокая стена вокруг виллы? Мы отрезаны от мира. Мы так здесь скучаем... Но для твоего отца это ровно ничего не значит. Это для него дороже нашего настроения. Он говорит, что только здесь ему удается отдохнуть от дел. Еще бы! Он уезжает на целый день, а мы помираем со скуки. (Садится, просматривает газеты и почту).

ЛУИЗА: Может быть, мадам разрешит разбудить месье?

СЮЗОН: Я сама его разбужу.

ГАБИ: Нет, нет! Пусть отдыхает. А раз он просил не будить - не будите. Мерси Луиза.

(Луиза уносит пальто и чемодан Сюзон).

СЮЗОН: Ты довольна ею, ма?

ГАБИ: Очень.

БАБУШКА: Произносит что-то нечленораздельное.

ГАБИ: Она согласилась жить в этой глуши, взаперти, вдали от людей... Нам просто повезло с ней!

БАБУШКА: (иронически) Да... Повезло...

СЮЗОН: (ложится на диван) А диван все такой же уютный.

ГАБИ: Только не делай на нем гимнастику, как твоя сестра. Если бы ты только знала, что выделывает Катрин! С ней так трудно.

СЮЗОН: Возраст, мама (кричит в направлении лестницы) Катрин! Пора вставать.

На верхних ступенях лестницы появляется Огюстина. Она в старом и очень плохом платье. Волосы гладко причесаны.

СЮЗОН: О-о-о, тетя Огюстина! (идет к ней) Почки, сердце, ревматизм. Ревматизм, сердце, почки. Вот и все. (Целует Огюстину) А Катрин уже встала?

ОГЮСТИНА: Откуда я знаю. Значит, ты уже приехала? Тебя исключили из колледжа.

СЮЗОН: Что ты, наоборот, у меня все хорошие отметки.

ОГЮСТИНА: Да, твоя мать показывала нам табель.... Только ведь отметки можно подгримировать.

БАБУШКА: Огюстина, зачем ты ей это говоришь?

ОГЮСТИНА: Скажи, пожалуйста, приезжает моя родная племянница, а я не имею права спросить ее, как она себя ведет, как она живет?

СЮЗОН: Успокойся, тетя, у меня все хорошо.

ГАБИ: (насмешливо) Слава Богу, хоть одна довольна своей судьбой.

ОГЮСТИНА: Я понимаю это намек на меня?

ГАБИ: Я говорю, что моя дочь счастлива. Вот и все. Это для меня самое важное...

ОГЮСТИНА: Ну, если это самое важное...

СЮЗОН: (ласково) Тетя Огюстина, у тебя неприятности?

ГАБИ: (колко) Да нет, она сама себе их создает!

ОГЮСТИНА: Что? Я создаю? Что я создаю, а что?

БАБУШКА: (въезжая между ними) Деточки... Прошу вас... Спокойно. Не начинайте опять.

ОГЮСТИНА: По-твоему, я счастлива? Это для меня новость!

БАБУШКА: Огюстина! Нам не надо жаловаться. Успокойся! Габи нас приняла сердечно и ласково. Благодаря ей...

ОГЮСТИНА: Нет, не благодаря ей! Благодаря твоему отцу, Сюзон. Он умеет уважать пожилую даму-калеку, мою мать и твою бабушку. Он уважает и другую - даму, прямую и благородную, меня. Благодаря Марселю...

БАБУШКА: Благодаря, им обоим, конечно.

CЮЗОH: (беря Огюстину под руку) Не огорчай нас тетя. Мы все тебя очень любим.

ОГЮСТИНА: (растроганно) Прости, девочка. Я всю ночь не могла заснуть. Прости меня, Габи. Прости. Благодаря тебе, я счастлива и не голодаю.

Все чувствуют себя неловко. Шанель приносит кофе.

СЮЗОН: Какой аромат! Кофе Шанель! Узнаю его издали! (Садится к столу).

ОГЮСТИНА: (подходит) Булочки! Горячие булочки! Какая прелесть!.. Ну, мне, конечно, достанутся только гренки!

ШАНЕЛЬ: Как всем в доме, мадемуазель Огюстина. Булочки - это мой личный подарок моей Сюзон! В день се возвращения. (уходит)

СЮЗОН: (протягивая тарелку) Пожалуйста, тетя! Если ты их так любишь...

ОГЮСТИНА: О, да! (набрасываясь на булочки) Я люблю булочки. Спасибо, Сюзон. Я сейчас принесу из своей комнаты шоколадку. У меня еще остался кусочек. С булочками это будет объедение (Уходит).

БАБУШКА: Нужно быть снисходительной. Она как ребенок. Твоя мать, Сюзон, очень добра к ней. Она терпит ее маленькие причуды, не сердится.

ГАБИ: По-твоему, это причуды? Это наглость! Она все время вызывает меня на скандал. (Сюзон) Но если твой отец ее терпит...

СЮЗОН: Папа - божественный человек!

БАБУШКА: (вяжет) Да, всегда веселый, в отличном настроении, а ведь дела его идут совсем не так, как ему хотелось бы!

СЮЗОН: Ах, так?

ГАБИ: Ты, мама, кажется, знаешь дела Марселя лучше, чем я?

БАБУШКА: (смешавшись) Да нет... Я случайно... Я спрашивала у него совета по поводу продажи моих ценных бумаг... Ну и он мимоходом сказал несколько слов...

ГАБИ: И ты продала свои бумаги?

БАБУШКА: (поколебавшись) Нет... Марсель посоветовал мне подождать с продажей...

ГАБИ: (насмешливо) Ну и береги их! (направляется к лестнице) Катрин! Катрин!

ГОЛОС КАТРИН: Да-а. (кривляясь) Что угодно?

СЮЗОН: Вставай, вставай! Сестра приехала! (Габи) А как она учится в школе?

ГАБИ: Прилично. Она очень выросла, она здорова. Это самое главное.

БАБУШКА: О, очень буйная! Как вся теперешняя молодежь.

ГАБИ: А ты хочешь, чтоб она была истеричной, как Огюстина? Но ей ведь только 16 лет?

Появляется Катрин. Она в пижаме. В небрежных коротких косичках. Похожа на диковатого котенка.

КАТРИН: Привет предкам! Привет сестренка! (съехав по перилам лестницы, бросается к Сюзон, падает с ней на диван)

БАБУШКА: Осторожно, чашки!

ГАБИ: Да не трогай ты их! Пусть! (смеясь)

КАТРИН: А где рождественский подарок? Привезла?

СЮЗОН: Привезла. Шоколад.

КАТРИН: Ну, знаешь! Могла придумать получше!

СЮЗОН: Я думала, в пятнадцать лет люди любят шоколад!

КАТРИН: В пятнадцать - может быть. Но в феврале мне уже стукнет шестнадцать.

СЮЗОН: Ты хорошо сохранилась!

КАТРИН: Не жалуюсь.

СЮЗОН: Постучи-ка лучше папе.

КАТРИН: Что ты! Пусть спит, старая обезьяна!

ГАБИ: (хохочет) Старая обезьяна.

БАБУШКА: (шокирована) Катрин! (Замечает, что Габи хохочет, закрыв лицо руками) Ну, если это у твоей матери вызывает смех... что говорить! В этом доме никто никого не уважает!

КАТРИН: Не правда! Папу я уважаю! Только по-своему! Я восхищаюсь им! Он одевается как англичанин, он веселый, водит машину как чемпион, ворочает состоянием как будто у него золотые прииски. Нам повезло, Сюзон! Наш отец - герой романа. Знаешь, он обещал научить меня водить машину! Мы с ним друзья! Вот! А потом - он ведь единственный мужчина в доме. (Общий хохот. Появляется Огюстина) А вот и наша прекрасная дама!

ОГЮСТИНА: Я просила бы... И вообще. Я очень недовольна...

КАТРИН: Чем, баронесса?

ОГЮСТИНА: У тебя горел свет до утра! А дверь стеклянная, все видно. Я не могла заснуть. Ты, конечно, читала свои отвратительные книжки?

СЮЗОН: Какие отвратительные книжки?

КАТРИН: Разрешите сделать перевод? Отвратительные книжки, на языке тети Огюстины, это детективы, шпионские и приключенческие романы. Я правильно перевела, тетя?

ОГЮСТИНА: Это совсем не для твоего возраста!

КАТРИН: Ох! Мой возраст! Шестнадцать, тетя!

ГАБИ: Ну, от чтения вреда нет. А вот ходить пять раз в ванную комнату - это значит, будить весь дом!

ОГЮСТИНА: (подходя к Габи) Да, это я ходила. Совершенно верно.

ГАБИ: Тебе не здоровилось?

ОГЮСТИНА: Нет, я ходила пить. Никак не могла заснуть. Прости меня.

ГАБИ: Да нет... Это пустяки.

ЛУИЗА: (Входит с завтраком для Марселя) Можно разбудить месье?

ГАБИ: Пожалуйста.

Луиза поднимается по лестнице и стучится в дверь комнаты Марселя.

ОГЮСТИНА: Я подарю тебе абажур для лампы, Катрин! Тогда читай хоть всю ночь.

КАТРИН: Спасибо. Ты купишь мне абажур с картинками "Красная шапочка" и "Спящая красавица". Лучше дай денег, сама куплю.

ЛУИЗА: (стучится в дверь, но безрезультатно) Мадам, месье не отвечает.

ГАБИ: Ничего, Луиза, входите.

ЛУИЗА: Хорошо, мадам (еще раз стучит и входит, оставив дверь приоткрытой).

ОГЮСТИНА: Вот это сон! Ах, эти мужчины! У них совсем другие нервы. Я вскакиваю от каждого шороха. (Из комнаты Марселя слышен крик и звон упавшей посуды)

Вот неуклюжая! И кто это придумал нанять такое бревно!

Появляется Луиза с искаженным лицом, вся дрожит. В руках у нее пустой поднос.

ЛУИЗА: (Внезапно кричит, как безумная) Мадам, мадам...

ГАБИ: Что случилось?

ЛУИЗА: (Как в бреду) Месье, месье... Какой ужас! (Все переглядываются. Спускается с лестницы). Месье лежит мертвый... в своей постели... с ножом в спине... И кровь... (ее поддерживают).

ГАБИ: Вы сошли с ума! Что такое вы говорите?

ЛУИЗА: Месье умер... И всюду кровь...

(Катрин убегает по лестнице и исчезает в комнате отца. Луизу усаживают на диван. Из комнаты выскакивает Катрин и с криком бросается в объятия матери. Габи, поборов страх, направляется к лестнице. Катрин опережает ее).

КАТРИН: Мама! Нельзя! Никто не должен туда входить!

ГАБИ: Что ты говоришь?

КАТРИН: (твердо) Никто не смеет ничего трогать в этой комнате до прихода полиции.

ГАБИ: Но, девочка...

СЮЗОН: Она права, мама. Это слишком серьезно. Не входи туда.

ГАБИ: Ты не хочешь, чтобы я туда вошла? Чтобы я увидела Марселя? И все молчат. Да скажите что-нибудь?

БАБУШКА: Габи, я не знаю... Может быть Катрин права...

ОГЮСТИНА: В газетах всегда пишут - ничего не трогать до прихода полицейских.

СЮЗОН: (пытается увести Габи) Пойдем, мама...

ГАБИ: Нет, нет... Я должна войти. (Решительно идет к двери, но дверь заперта). Кто запер дверь? Катрин, что ты сделала? Ты заперла дверь? Дай ключ! Он у тебя?

КАТРИН: Вот он! (размахивая ключом) Я отдам его только полиции! Никого из вас в эту комнату не впущу!

СЮЗОН: (Обеспокоенная, подходит к ней) Ты что-нибудь заметила? Такое, что кто-нибудь может захотеть скрыть? (Катрин молчит. Все переглядываются). Сию минуту отдай ключ. Ну!

КАТРИН: На! Делай с ним, что хочешь!

(Бросает ей ключ и с плачем прижимается к Шанель, как маленькая подстреленная зверюшка. Сюзон поднимается по лестнице).

ГАБИ: Сюзон, ты решаешься?

СЮЗОН: Да, мама. Мы должны это видеть.

(Вслед за Сюзон входят по ступенькам Огюстина и Габи. Сюзон открывает дверь. Все застыли в ужасе на площадке).

КАТРИН: (Истерически рванувшись к ним) Отойдите! Может убийца еще там!

ОГЮСТИНА: Она права! 3апрем! 3апрем скорее!..

(Все три женщины бросаются от двери и запирают ее на ключ. Но в эту минуту Габи падает).

ОГЮСТИНА: Габи! Габи! Ей дурно...

ШАНЕЛЬ: Бедная мадам!

СЮЗОН: Перенесем ее на диван.

ОГЮСТИНА: Осторожно, осторожно...

(Несут Габи вниз по лестнице к дивану. Катрин убегает).

ШАНЕЛЬ: Луиза, грелку! Скорее!

(Луиза убегает).

ОГЮСТИНА: Так... Вытянем ноги... Габи! Габи, очнись.

КАТРИН: (возвращаясь) Вот мокрое полотенце... На голову.

ОГЮСТИНА: Нет, на виски!

БАБУШКА: (В общем молчании) Его дела были совсем плохи! Он покончил с собой.

СЮЗОН: Нет, я хорошо видела - нож воткнут в спину. Это не самоубийство!

ГАБИ: (приходя в себя) Надо сейчас же звонить в полицию. Мы теряем время.

СЮЗОН: (Берет телефонную трубку, нажимает рычаг раз за разом) Нет гудка! Телефон отключен!

(Молчание. Ветер хлопает ставнями. Деревянная штора на окне шевелится).

ОГЮСТИНА: (почти шепотом) Вы думаете, кто-то еще прячется в доме?

БАБУШКА: Тише! Я слышу шорох... Там... Там...

ЛУИЗА: (она перед тем принесла грелку, теперь она вдруг резко распахивает дверь за своей спином) Нет никого.

КАТРИН: А что теперь делать? Как сообщить? (встает)

ГАБИ: Я сама поеду за полицией на машине. Луиза, мое пальто!

ЛУИЗА: (пошла, потом внезапно остановилась) Мадам... Собаки!

СЮЗОН: Что случилось?

ЛУИЗА: Они не лаяли ночью.

ОГЮСТИНА: Ну и что?

ЛУИЗА: Такие злые псы... Ох, они бы лаяли, если бы...

ГАБИ: Что если бы?

СЮЗОН: Вы хотите сказать: если бы в дом вошел в чужой?

ЛУИЗА: Вот, вот!

ОГЮСТИНА: Но если никто чужой не входил...

(Молчание. Внезапно ветер срывает деревянные жалюзи, они падают с треском. Крики. Общее смятение. Бабушка пулей вылетает из своего кресла, отбегает в другой конец комнаты. Потом, спохватившись, возвращается в кресло).

БАБУШКА: Это невыносимо. Пусть кто-нибудь пойдет посмотреть. Ступай, Шанель.

ШАНЕЛЬ: Да. Это нужно. Это должна сделать мадам...

ГАБИ: (внезапно оробев, смотрит на Сюзон) Конечно... Кто-нибудь должен решиться на это.

СЮЗОН: Да, это необходимо сделать... (пристально смотрит на Огюстину)

ОГЮСТИНА: (взвизгивает) У меня больное сердце! Инфаркт!

БАБУШКА: (устраиваясь в кресле) А я калека. Я без ног.

(Все смотрят на Луизу. Она начинает рыдать).

ГАБИ: Все ясно. Никто не хочет сделать ни одного шага!

СЮЗОН: (отчеканивая особенно четко и резко) Хорошо. Я хочу знать, что происходило здесь вчера вечером?

ГАБИ: Ничего особенного. Твой отец вернулся домой около восьми. Мы пообедали. Потом он пошел в свою комнату, заниматься.

СЮЗОН: Кто приходил к нему?

ГАБИ: Никто. (Все молчаливо подтверждают это) Ну кто приедет в такую погоду.?

СЮЗОН: Кто-нибудь звонил ему?

ГАБИ: Насколько я знаю - нет.

ШАНЕЛЬ: Мы бы услышали телефонный звонок.

БАБУШКА: Это какой-нибудь бродяга или вор ночью пробрался сюда!

ОГЮСТИНА: Мама, ты не слышала, что говорит Луиза? Ее комната рядом с гаражом, она бы услышала лай собак! А они не лаяли!

ЛУИЗА: Они даже не шевельнулись, это я точно знаю!

БАБУШКА: Но в таком случае, это сделал тот, к кому собаки привыкли... Кто-нибудь, кто постоянно бывал в доме...

(Молчание).

СЮЗОН: Кто из вас сегодня звонил отсюда по телефону последний. (Все молчат) Кто?

ШАНЕЛЬ: Я звонила.

СЮЗОН: Так скажи об этом!

ШАНЕЛЬ: А я и говорю! Сегодня утром в половине восьмого я звонила мяснику. Заказывала мясо. (Бабушка смотрит на Шанель обвиняющим взглядом) Баранину заказывала... На жаркое к обеду. Понимаете?

СЮЗОН: Значит, сегодня в половине восьмого утра убийца еще был в доме. Значит, телефон он испортил позднее.

(Тяжелое молчание).

СЮЗОН: (К Габи) Мама, папины дела были в порядке?

ГАБИ: Да. Ты ведь знаешь своего отца. С его умом, с его хваткой! У него было тысяча возможностей добиться успеха. Нет, он никогда не жаловался мне на свои дела! И потом у него был такой превосходный помощник как Форну!

СЮЗОН: Кто это - Форну?

ГАБИ: Его новый компаньон по заводу.

СЮЗОН: Ах, да... Этот господин приходил сюда?

ГАБИ: Нет... (вспоминает) Впрочем, раз или два, пожалуй. Мы не были знакомы домами... То есть очень мало...

ШАНЕЛЬ: Я помню как-то господин Форну приходил сюда и собаки набросились на него.

СЮЗОН: Значит этот господин вне подозрения?

ГАБИ: Конечно, подозревать его бессмысленно!

СЮЗОН: Может быть, у папы были враги?

ШАНЕЛЬ: У месье не было врагов!

ОГЮСТИНА: Это еще надо доказать. А Париж? Мы не знаем с кем он там встречался.

ГАБИ: Что ты придумываешь? Чужой человек в 8 утра возится с телефоном здесь у нас в гостиной, и никто его не видит?

БАБУШКА: А ты понимаешь, Габи, что это все для нас значит? Ты отдаешь себе отчет?

СЮЗОН: Кто наследует после папы?

ГАБИ: Я! Конечно, я! То есть я хочу сказать мы. В таких случаях предприятие продается, а деньги делятся между женой и детьми. Жене половину. Я узнавала. Каждому выдают наличными... Словом (Запутавшись, начинает плакать) Катрин принеси мне носовой платок... (Катрин убегает).

СЮЗОН: Надо предупредить папину сестру.

ГАБИ: (Вскакивает, как ужаленная) Сестру твоего отца? Такую женщину?

СЮЗОН: Ты мне писала, что она поселилась где-то здесь... недалеко... Зачем ей это понадобилось?

ГАБИ: Надеялась восстановить отношения с Марселем. Сначала развратничала в Париже, а теперь решила пристроиться возле богатого брата. Я не хотела влиять на твоего отца. В конце концов, сестра - это сестра. Но он сам понял, что она не украшение в доме, эта Пьеретта, слава богу, ни разу не переступала порог нашего дома. Словом... Катрин, принеси мне платок.

(Шанель и Луиза несколько смущены. Катрин приносит платок).

СЮЗОН: А в городе папа с ней встречался?

ГАБИ: Нет.

СЮЗОН: А какая она?

ГАБИ: Я ее в глаза не видела.

БАБУШКА: Мне ее показывали, красивая женщина, но странная.

СЮЗОН: А на какие же средства она живет?

ГАБИ: Это ее тайна.

СЮЗОН: Я бы хотела с ней поговорить. Я пойду к ней.

ГАБИ: Пожалуйста! Где угодно, но не в моем доме! Лучше предоставь возможность полиции задавать вопросы. Это их дело. А не твое! (Луизе) Дайте мне пальто. (Луиза пошла было, но не уходит, она слушает разговор).

СЮЗОН: (взволнованно) Я не была здесь целый год. Это невероятно, до чего за год могут измениться люди, лица...

ГАБИ: Ты находишь, что я постарела? Какой ужас! А эта катастрофа еще больше состарит меня! Мне начнут давать мои годы! Марсель... Мы так понимали друг друга. Мы были так близки.

ОГЮСТИНА: (ядовито) Настолько близки, что у вас были разные спальни.

ГАБИ: (смотря в упор на Огюстину) Марсель возвращался поздно, часто работал по ночам. Он сам просил меня временно занять комнату на втором этаже. У тебя еще есть вопросы или добавления?

ОГЮСТИНА: Не сейчас.

БАБУШКА: Успокойтесь, девочки... Успокойтесь. Габи, поезжай за полицией. Нужно торопиться.

ШАНЕЛЬ: Мадам, нельзя оставлять месье одного. Если позволите, я поднимусь к нему.

КАТРИН: А если убийца еще там?

ШАНЕЛЬ: Не сочиняй, девочка! Убийца нас не ждет. Он давно убежал... (подходит к двери Марселя) А где же ключ? Он у вас, мадам?

ГАБИ: Нет. У кого ключ? Огюстина у тебя?

ОГЮСТИНА: Нет, не у меня. (пауза) Он у Сюзон. У меня его нет.

ГАБИ: Это невероятно! Где ключ? Кто мог его взять?

ШАНЕЛЬ: Вы, мадам!

ГАБИ: Я... Я лежала без сознания.

ОГЮСТИНА: А я тебя поддерживала.

СЮЗОН: И я. Мы все стояли у этой двери. Луиза пошла за грелкой. Шанель - за полотенцем. Катрин - за носовым платком. БАБУШКА: А я сидела в своем кресле. А-а-а (развернула вязание) Кто-то подбросил ключ в мое вязание! (протягивает ключ Габи)

ГАБИ: Не будем углубляться в этот вопрос. Шанель, я вам доверяю с закрытыми глазами. Вы единственная в этом доме, кому я доверяю. Вот вам ключ.

ОГЮСТИНА: Как приятно слышать это всем остальным.

ШАНЕЛЬ: Благодарю вас, мадам. (Снова поднимается к двери)

ГАБИ: И никого не впускай в эту комнату!

ОГЮСТИНА: Ну, знаешь! Если Шанель переступит порог комнаты - то мы все должны туда войти.

ЛУИЗА: Или все или никого.

БАБУШКА: Не дотрагивайтесь там ни до чего!

ЛУИЗА: Убийца мог оставить отпечатки пальцев.

БАБУШКА: Если они исчезнут, убийца будет спасен.

ШАНЕЛЬ: (пауза) Вы хотите сказать, что я для этого и взяла ключ? (все молчат) Очень хорошо. (Спускается с лестницы) В таком случае...

БАБУШКА: Не будь такой обидчивой, Шанель!

ШАНЕЛЬ: (С недобрым взглядом) Я никогда и ни на что не обижаюсь в этом доме. Я живу здесь 15 лет, при мне можно говорить что угодно. Мне безразлично, это моя работа, мой хлеб. Кстати я предпочитаю не входить туда. Если хотите знать, я также боюсь, как и вы. (Решительно кладет ключ на столик и садится возмущенная). Все шарахаются от проклятого ключа.

ЛУИЗА: (внезапно) Этот мужчина, наверное, притаился где-то здесь, рядом.

ШАНЕЛЬ: Мужчина? Почему мужчина?

БАБУШКА: А кто?

ШАНЕЛЬ: Женщина... (все переглядываются)

ОГЮСТИНА: (сквозь зубы) Как вам не стыдно! Вы как будто обвиняете нас!

ГАБИ: (иронично) Когда совесть чиста...

ОГЮСТИНА: Ты ненавидишь меня, да?

ГАБИ: (холодно) Нет. Просто не обращаю внимания.

ОГЮСТИНА: Слышите, что она говорит?

БАБУШКА: Огюстина, дорогая, замолчи! Габи прости ее!

ОГЮСТИНА: (взрываясь) Нет, мама! Не замолчу. Габи теперь все можно. Она богата! И может выставить нас на улицу. Ухаживай за ней, мама, лебези. Спасай свой бифштекс. Вы все боитесь сказать ей, что думаете, потому что вы все подлецы. Но я скажу полиции все, что знаю! Все.

ГАБИ: Что ты знаешь?

ОГЮСТИНА: Это мое дело. Ах, вы все заодно! Все против меня! Все говорят - я идиотка, бесплодная, ничтожество. (плачет) Почему я такая несчастная? Что в моей жизни хорошего? Скажите! Покажите мне это. И внешность не та, чтобы начать жизнь сначала! И возраст не тот!..

ЛУИЗА: Вот уже что верно, то верно... (насмешливо) Зато у вас талант. Поэзия! Я часто вижу из своей комнаты, как вы ночью бродите по парку, сочиняете стихи. (ко всем) Честное слово! У нас здесь так мало развлечений... Когда по ночам мадемуазель Огюстина декламирует в парке – это для меня почти телевизор!

БАБУШКА: (Огюстине) Не волнуйся! Прими таблетку, успокойся!

ОГЮСТИНА: Я, кажется, приму всю коробку сразу и освобожу вас от себя. Навсегда! (уходит рыдая).

БАБУШКА: Бедная крошка! (Внезапно выходит из кресла и выпрямляется) Ее надо беречь!

(Все испуганно смотрят на бабушку. Та делает несколько вполне уверенных шагов)

ВСЕ: Она ходит! Господи! Ходит!

ГАБИ: Мама! Твои ноги! Что это?!

БАБУШКА: (свысока) Все в порядке. (Уходит вслед за Огюстиной).

ГАБИ: Подумать только! Заставила нас купить ей кресло на колесах. Это все Огюстина. Узнаю свою сестричку! Отвратительно! Луиза! Я в третий раз прошу дать мне пальто. Я уезжаю.

(Луиза выходит)

ШАНЕЛЬ: Я тоже пойду, надо подбросить дров в камин.

СЮЗОН: А куда ушла бабушка?

ГАБИ: Поглядеть под подушку, не украли ли ее ценности!

СЮЗОН: Под подушку?

ГАБИ: Да. Она держит свои акции под подушкой. Собака на сене. Я тысячу раз говорила ей: ценные бумаги нужно вложить в дело Марселя. Но она сидит на них, как курица на яйцах! Две недели назад был срок большого платежа. В такой момент все может пригодиться.

Дата добавления: 2015-06-04