Действие первое

Робер Тома. Восемь любящих женщин

Утро, лучи бледного солнца освещают гостиную. Розовато-желтые языки

пламени резвятся в камине. Где-то в глубине дома часы бьют десять. В кресле

на колесиках появляется Бабушка. Она двигается медленно, с опаской, возле

книжных полок останавливается и нажимает кнопку. Среди книг открывается

тайник: небольшая ниша, оклеенная с внешней стороны корешками книг. Бабушка, услышав шум, поспешно захлопывает дверцу и уезжает с такой прытью, которой в ней никак нельзя было подозревать.

С лестницы спускается Шанель. Она останавливается на площадке у двери

хозяина. Прислушивается. За дверью тишина. Где-то вдалеке слышен сигнал

автомобиля. Мадам бежит к входной двери, на ходу вытирая руки фартуком.

ШАНЕЛЬ: Это он! Он едет! (Стремглав бежит обратно к лестнице. На

верхних ступенях появляется Луиза с подносом). Они подъезжают. Себастьян уже близко! Я слышала сигнал машины.

ЛУИЗА: Поздравляю.

ШАНЕЛЬ: Ох, как я рада! Мой Себастьян! Ведь я его вырастила. Десять лет мы с ним были неразлучны. Он мне как сын.

ЛУИЗА: (равнодушно) Знаю...

ШАНЕЛЬ: Как летит время!.. Себастьяну уже за двадцать. С тех пор, как он

учится в Англии, я вижу его всего два раза в году.

ЛУИЗА: И это я знаю.

ШАНЕЛЬ: Ну, беремся за елку! (берет большой пакет, пытается развязать веревку)

ЛУИЗА: Два месяца я здесь, и вы с утра до вечера рассказываете одно и

то же (лениво убирает со стола).

ШАНЕЛЬ: Когда служишь в доме пятнадцать лет - начинаешь верить, что это

твой дом и твои дети! Вы тоже это почувствуете со временем.

ЛИЗА: (насмешливо) Вы, что же думаете, что я мечтаю прожить всю жизнь в Горничных???

ШАНЕЛЬ: Вы попали в хорошую семью…

ЛУИЗА: (с иронией) Вы так считаете?

ШАНЕЛЬ: Конечно, при моём шалунишке Себастьяне здесь было веселее.

ЛУИЗА: Значит, мне не повезло, опоздала.

ШАНЕЛЬ: Но рождество мы проведем великолепно!

ЛУИЗА: (грызет оставшийся сахар) Еще бы! Сочельник при свечах!

И удрать некуда! До ближайшей деревни пять километров через лес в снегу по пояс…. А тут… Телевизора и того нет!

ШАНЕЛЬ: И, слава Богу, от него болят глаза. Вы подали завтрак месье?

ЛУИЗА: Нет еще. Он спит. Просил не будить.

ШАНЕЛЬ: Не будить? Родная кровиночка приезжает на каникулы - и не будить! Отнесите ему завтрак. (Нашла ножницы и пытается разрезать веревку). Не забудьте предупредить бабушку и мадемуазель Огюстину.

ЛУИЗА: (ядовито) Не беспокойтесь, мадемуазель Огюстина в курсе всех

событий, иначе какой смысл подслушивать под дверью?

ШАНЕЛЬ: Луиза, это дерзость!

ЛУИЗА: А вы сделаете вид, что не замечаете этого. (Уходит)

ШАНЕЛЬ: Из этой девицы толку не будет. Впрочем... (в конце концов,

разрезала веревку и устанавливает елку)

(Медленно, озираясь по сторонам, выезжает в кресле бабушка. Она опять

подъезжает к книжным полкам, но замечает Шанель и принимает грозный вид).

БАБУШКА: А-а-а! Милая Шанель! Себастьян уже приехал?

ШАНЕЛЬ: Он будет здесь с минуты на минуту.

БАБУШКА: (осматривает елку) Какая красавица!

ШАНЕЛЬ: А мы ее еще украсим.

БАБУШКА: Вы добрая женщина, Шанель.

ШАНЕЛЬ: A к вам все добры, мадам.

БАБУШКА: Да, я счастлива! Марсель приютил меня и Огюстину. Но все же мы

здесь только гости….

ГОЛОСА: Вот он! Себастьян приехал! Собаки его узнали и не лают!

(Входит Себастьян. Он ставит чемодан на пол и бросается в объятия бабушки).

СЕБАСТЬЯН: Бабушка!

БАБУШКА: Себастьян, внук мой милый, Себастьян! (увидев Шанель) Шанель, Шанель!

ШАНЕЛЬ: Сыночек мой!

(Себастьян и Шанель целуются, входит Габи).

ГАБИ: Он великолепен, не правда ли?

БАБУШКА: Совсем жених!!!

СЕБАСТЬЯН: (смеется) Вот с этим я согласен. Только, пожалуйста, поторопите сватов.

БАБУШКА: Твой отец будет счастлив увидеть тебя. Шанель, зовите его скорей.

ШАНЕЛЬ: Он просил его не будить.

СЕБАСТЬЯН: Как? Одиннадцать часов, а он еще в постели?

БАБУШКА: Вероятно. Он допоздна работал.

ШАНЕЛЬ: Он очень устает. Он просто изводит себя работой.

ГАБИ: (насмешливо) Изводит себя работой. Наверное, всю ночь напролет читал (уходит)

СЕБАСТЬЯН: Пардон, я не понял? У них теперь разные спальни?

ШАНЕЛЬ: (стараясь переменить тему) А как погода в Англии? Ничего?

СЕБАСТЬЯН: Ол райт.

ШАНЕЛЬ: Что, что?

СЕБАСТЬЯН: Это я по-английски.

ШАНЕЛЬ: Со мной? По-английски? Смешно. По-английски я знаю только "гуд

бай" и "кисс ми" - поцелуй меня.

СЕБАСТЬЯН: Кисс ми? А ты уже говорила это хоть одному англичанину?

ШАНЕЛЬ: Конечно. Я говорила это ка-а-аждому англичанину в надежде получить жевательную резинку. (Все смеются. Входит Габи. Шанель, спохватившись) Ох, я забыла распорядиться о завтраке. (уходит).

СЕБАСТЬЯН: Ах, как же чертовски хорошо быть снова дома!

ГАБИ: Ох уж этот старый дом. Ему не помешал бы капитальный

ремонт. Но твоему отцу он нравится и таким. Что поделаешь? (Входит Луиза с вещами), Себастьян, это Луиза. Наша новая горничная.

СЕБАСТЬЯН: Здравствуйте, Луиза.

ЛУИЗА: Здравствуйте! …Вы хорошо доехали?

СЕБАСТЬЯН: Прекрасно. Даже вопреки погоде. В такую вьюгу мне казалось, что я уже не на земле, а на небе…

ГАБИ: Вернее в пустыне. Надо проехать много километров, чтобы увидеть

человеческое лицо. Что бы мы делали без телефона и машины? Мы отрезаны от мира. Мы так здесь скучаем... Но для твоего отца это ровно ничего не значит. Это для него дороже нашего настроения. Он говорит, что только здесь ему удается отдохнуть от дел. Еще бы! Он уезжает на целый день, а мы помираем со скуки. (Садится, просматривает газеты и почту). Унесите багаж, милочка!

СЕБАСТЬЯН: Ты довольна ею, ма?

ГАБИ: Очень. Она согласилась жить в этой глуши, взаперти, вдали от людей... Нам просто повезло с ней!

БАБУШКА: (иронически) Да уж... Повезло...

СЕБАСТЬЯН: (ложится на диван) А диван все такой же уютный.

ГАБИ: Только не делай на нем гимнастику, как твоя сестра. Боже, как же мне трудно с Катрин!

СЕБАСТЬЯН: Возраст, мама (кричит в направлении лестницы) Катрин! Ау! Ты где?

На верхних ступенях лестницы появляется Огюстина. Она в старом и очень

плохом платье. Волосы гладко причесаны.

СЕБАСТЬЯН: О-о-о, тетя Огюстина! (идет к ней) Почки, сердце, ревматизм.

Ревматизм, сердце, почки. Да? (Целует Огюстину) А Катрин уже встала?

ОГЮСТИНА: Откуда я знаю. Значит, ты приехал? Тебя исключили из Колледжа?

СЕБАСТЬЯН: Что ты, наоборот, у меня хорошие отметки.

ОГЮСТИНА: Да, твоя мать показывала нам табель.... Но я этим бумажкам не верю

СЕБАСТЬЯН: Успокойся, тетя, у меня все хорошо.

ГАБИ: (насмешливо) Слава Богу, хоть кто-то тут доволен судьбой.

ОГЮСТИНА: Я понимаю это намек на меня?

ГАБИ: Что ты! Я рада за сына! И только…

ОГЮСТИНА: Ну, если только ЭТО важно..

СЕБАСТЬЯН: (ласково) Тетушка, у тебя неприятности?

ГАБИ: (колко) Естественно! Она каждый день придумывает новые!!

ОГЮСТИНА: Что? Я придумываю себе проблемы?

БАБУШКА: (въезжая между ними) Деточки... Прошу вас... Не начинайте опять.

ОГЮСТИНА: Погоди! Значит, ты считаешь, что я должна быть счастлива?

БАБУШКА: Огюстина! Успокойся! Габи нас приняла, как могла,

сердечно и ласково. Благодаря ей...

ОГЮСТИНА: Нет!!!! Исключительно благодаря твоему отцу, Себастьян. Запомни! Он умеет уважать пожилую даму-калеку. Он уважает и другую даму, прямую и благородную, то есть, меня!

СЕБАСТЬЯН: (беря Огюстину под руку) Не огорчай нас тетя. Мы все тебя очень любим.

ОГЮСТИНА: (растроганно) Прости, деточка. Я всю ночь не могла заснуть.

Прости меня, Габи. Прости. Благодаря тебе, я счастлива и не голодаю.

Все чувствуют себя неловко. Шанель приносит кофе.

СЕБАСТЬЯН: Какой аромат! Кофе Шанель! Узнаю его издали! (Садится к столу).

ОГЮСТИНА: (подходит) Булочки! Какая прелесть

ШАНЕЛЬ: Булочки - это мой личный подарок моему Себастьяну! И только ему! (уходит)

СЕБАСТЬЯН: (протягивая тарелку) Пожалуйста, тетя! Если ты их так любишь...

ОГЮСТИНА: О, да! (набрасываясь на булочки) Я люблю булочки. Спасибо,

Себастьян. Я сейчас принесу из своей комнаты шоколадку. У меня еще остался кусочек. С булочками это будет объедение (Уходит).

БАБУШКА: Нужно быть снисходительным. Она как ребенок. Твоя мать, Себастьян, очень добра к ней. Она терпит ее маленькие причуды.

ГАБИ: По-твоему, это причуды? Это наглость! Она все время провоцирует меня на скандал. (Себастьяну) Но если твой отец ее терпит...

СЕБАСТЬЯН: Папа – святой человек!

БАБУШКА: (вяжет) Да, всегда веселый, в отличном настроении, а ведь дела

его идут, увы, совсем не так, как хотелось бы!

СЕБАСТЬЯН: Ты что-то знаешь?

БАБУШКА: (смешавшись) Да нет... Я случайно... Я спрашивала у него

совета по поводу продажи моих ценных бумаг... Ну и он мимоходом сказал

несколько слов...

ГАБИ: И ты продала свои бумаги?

БАБУШКА: (поколебавшись) Нет... Марсель посоветовал мне подождать с продажей...

ГАБИ: (насмешливо) Ну и береги их! (направляется к лестнице) Катрин! Катрин!

ГОЛОС КАТРИН: Да-а. (кривляясь) Что родне угодно?

СЕБАСТЬЯН: Вставай, вставай! Родня приехала!!!

БАБУШКА: О, Катрин весьма активна и строптива! Как вся теперешняя молодежь.

ГАБИ: А ты хочешь, чтоб она была истеричкой, как Огюстина?

Появляется Катрин. Она в пижаме. В небрежных коротких косичках. Похожа

на диковатого котенка.

КАТРИН: Привет предкам! Привет братец! (съехав по перилам лестницы,

бросается к Себастьяну, падает с ним на диван)

КАТРИН: А где рождественский подарок?

СЕБАСТЬЯН: Привез. Шоколад.

КАТРИН: Фу! Мог придумать и получше!

СЕБАСТЬЯН: Я думал, в пятнадцать лет люди любят шоколад! Пардон, пардон, в шестнадцать! Постучи-ка лучше папе.

КАТРИН: Зачем? Пусть спит, старая обезьяна!

ГАБИ: (хохочет) Старая обезьяна.

БАБУШКА: (шокирована) Катрин! (Замечает, что Габи хохочет, закрыв лицо

руками) Ну, если это у твоей матери вызывает смех... что говорить! В этом

доме никто никого не уважает!

КАТРИН: Не правда! Папу я уважаю! Только по-своему! Я восхищаюсь им! Он

одевается как англичанин, он веселый, водит машину как чемпион, ворочает

состоянием как будто у него золотые прииски. Нам повезло, Себастьян! Наш отец - герой романа. Знаешь, он обещал научить меня водить машину! Мы с ним друзья! Вот! А потом - он ведь единственный мужчина в доме. (Общий хохот. Появляется Огюстина) А вот и наша прекрасная дама!

ОГЮСТИНА: Я просила бы... И вообще. Я очень недовольна...

КАТРИН: Чем, баронесса?

ОГЮСТИНА: У тебя горел свет до утра! Я не могла заснуть. Ты опять читала книжки, которые совсем не подходят для твоего возраста!

КАТРИН: Ох! Мой возраст! Шестнадцать, тетя!

ГАБИ: Ну, от чтения вреда и шума нет. А вот ходить пять раз в ванную комнату...

ОГЮСТИНА: (подходя к Габи) Да, я ходила. И что?

ГАБИ: Тебе не здоровилось?

ОГЮСТИНА: Нет, я ходила пить. Никак не могла заснуть. Прости меня.

ГАБИ: Да нет... Это пустяки.

ЛУИЗА: (Входит с завтраком для Марселя) Можно разбудить месье?

ГАБИ: Пожалуйста.

Луиза поднимается по лестнице и стучится в дверь комнаты Марселя.

ЛУИЗА: (стучится в дверь, но безрезультатно) Мадам, месье не отвечает.

ГАБИ: Ничего, Луиза, входите.

ЛУИЗА: Хорошо, мадам (еще раз стучит и входит, оставив дверь приоткрытой).

ОГЮСТИНА: Вот это сон! Ах, эти мужчины! У них совсем другие нервы. Я

вскакиваю от каждого шороха.

(Из комнаты Марселя слышен крик и звон упавшей посуды)

Вот неуклюжая! И кто это придумал нанять такое бревно!

Появляется Луиза с искаженным лицом, вся дрожит. В руках у нее пустой поднос.

ЛУИЗА: (Внезапно кричит, как безумная) Мадам, мадам...

ГАБИ: Что случилось?

ЛУИЗА: (Как в бреду) Месье, месье... Какой ужас! (Все переглядываются.

Спускается с лестницы). Месье лежит мертвый... в своей постели... с ножом в

спине... И кровь... (ее поддерживают).

ГАБИ: Вы сошли с ума! Что такое вы говорите?

ЛУИЗА: Месье умер... И всюду кровь...

(Катрин убегает по лестнице и исчезает в комнате отца. Луизу усаживают

на диван. Из комнаты выскакивает Катрин и с криком бросается в объятия

матери. Габи, поборов страх, направляется к лестнице. Катрин опережает ее).

КАТРИН: Мама! Стой! Никто не должен туда входить!

ГАБИ: Что ты говоришь?

КАТРИН: (твердо) Никто не смеет ничего трогать в этой комнате до прихода полиции.

ГАБИ: Но, деточка...

СЕБАСТЬЯН: Она права, мама. Это слишком серьезно. Не входи туда.

ГАБИ: Ты не хочешь, чтобы я туда вошла? Чтобы я увидела Марселя? И все

молчат. Да скажите что-нибудь?

ОГЮСТИНА: В газетах всегда пишут - ничего не трогать до прихода полицейских.

СЕБАСТЬЯН: (пытается увести Габи) Пойдем, мама...

ГАБИ: Нет, нет... Я должна войти. (Решительно идет к двери, но дверь

заперта). Кто запер дверь? Катрин, что ты сделала? Дай сейчас же ключ!

КАТРИН: (размахивая ключом) Я отдам его только полиции!

СЕБАСТЬЯН: (обеспокоенный, подходит к ней) Ты что-то заметила?

(Катрин молчит. Все переглядываются). Сию минуту отдай ключ. Ну же!

КАТРИН: На! Делай с ним, что хочешь!

(Бросает ключ и с плачем прижимается к Шанель, как маленькая

подстреленная зверюшка. Себастьян поднимается по лестнице).

(Вслед за Себастьян входят по ступенькам Огюстина и Габи. Себастьян открывает дверь. Все застыли в ужасе на площадке).

КАТРИН: (Истерически рванувшись к ним) Стойте! Может убийца еще там!

ОГЮСТИНА: Она права! Не отпирайте!

(Все три женщины отходят от двери. Но в эту минуту Габи падает).

ОГЮСТИНА: Габи! Габи! Ей дурно...

ШАНЕЛЬ: Бедная мадам!

СЕБАСТЬЯН: Перенесем ее на диван.

(Несут Габи вниз по лестнице к дивану. Катрин убегает).

ШАНЕЛЬ: Луиза, грелку! Скорее!

(Луиза убегает).

ОГЮСТИНА: Так... Вытянем ноги... Габи! Габи, очнись.

КАТРИН: (возвращаясь) Вот мокрое полотенце... Компресс…

БАБУШКА: (В общем молчании) Его дела были совсем плохи! Он покончил с собой.

СЕБАСТЬЯН: Нет, я хорошо видел - нож воткнут в спину. Это не самоубийство!

ГАБИ: (приходя в себя) Надо звонить в полицию. Мы теряем время.

СЕБАСТЬЯН: (Берет телефонную трубку, нажимает рычаг раз за разом) Нет

гудка! Телефон отключен!

(Молчание. Ветер хлопает ставнями. Деревянная штора на окне шевелится).

ОГЮСТИНА: (почти шепотом) Вы думаете, кто-то еще прячется в доме?

БАБУШКА: Тише! Я слышу шорох... Там... Там... Смерть, возможно?

КАТРИН: Господи, что теперь делать? Как сообщить и кому? (встает)

ГАБИ: Я сама поеду за полицией на машине. Луиза, пальто!

ЛУИЗА: (пошла, потом внезапно остановилась) Мадам... Простите, но собаки… они не лаяли ночью.

ОГЮСТИНА: Ну и что?

СЕБАСТЬЯН: Вы хотите сказать: если бы в дом вошел в чужой, то…?

ЛУИЗА: Вот, вот!

ОГЮСТИНА: Но если никто чужой не входил...

(Молчание. Внезапно ветер срывает деревянные жалюзи, они падают с

треском. Крики. Общее смятение. Бабушка пулей вылетает из своего кресла,

отбегает в другой конец комнаты. Потом, спохватившись, возвращается в кресло).

БАБУШКА: Это невыносимо. Пусть кто-нибудь пойдет посмотреть. Ступай, Шанель.

ШАНЕЛЬ: Да. Это нужно. Это должна сделать мадам...

ГАБИ: (внезапно оробев, смотрит на Себастьяна) Конечно... Кто-нибудь должен решить на это.

СЕБАСТЬЯН: Да, это необходимо сделать... (пристально смотрит на Огюстину)

ОГЮСТИНА: (взвизгивает) У меня больное сердце! Инфаркт!

БАБУШКА: (устраиваясь в кресле) А я калека. Я без ног.

(Все смотрят на Луизу. Она начинает рыдать).

ГАБИ: Все ясно. Никто не хочет сделать ни одного шага!

СЕБАСТЬЯН: (отчеканивая особенно четко и резко) Хорошо. Я хочу знать, что

происходило здесь вчера вечером?

ГАБИ: Ничего особенного. Твой отец вернулся домой около восьми. Мы

пообедали. Потом он пошел в свою комнату.

СЕБАСТЬЯН: Кто приходил к нему?

ГАБИ: Никто. (Все молчаливо подтверждают это)

СЕБАСТЬЯН: Кто-нибудь звонил ему?

ГАБИ: Нет.

БАБУШКА: Это какой-нибудь бродяга или вор ночью пробрался сюда!

ОГЮСТИНА: Мама, ты забыла… Чужих не могло быть. Собаки не лаяли!

БАБУШКА: Но в таком случае, это сделал кто-нибудь, кто постоянно бывал в доме...

(Молчание).

СЕБАСТЬЯН: Кто из вас сегодня звонил отсюда по телефону последним. (Все молчат) Кто?

ШАНЕЛЬ: Я звонила…. Сегодня утром я звонила мяснику. Заказывала мясо. (Бабушка смотрит на Шанель обвиняющим взглядом)

СЕБАСТЬЯН: Значит, сегодня в половине восьмого утра убийца еще был в доме и телефон он испортил позднее.

(Тяжелое молчание).

СЕБАСТЬЯН: (К Габи) Мама, папины дела точно были в порядке?

ГАБИ: Да. Он всегда преуспевал! Всегда! И потом у него был такой превосходный помощник как Форну!

СЕБАСТЬЯН: Кто это - Форну?

ГАБИ: Его новый компаньон по заводу.

СЕБАСТЬЯН: Ах, да... Этот господин приходил сюда?

ГАБИ: Нет... (вспоминает) Впрочем, раз или два, пожалуй.

ШАНЕЛЬ: Я помню как-то господин Форну приходил сюда и собаки

набросились на него.

СЕБАСТЬЯН: Значит этот господин вне подозрения?

ГАБИ: Конечно, подозревать его бессмысленно!

СЕБАСТЬЯН: Может быть, у папы были враги?

ШАНЕЛЬ: У месье не было врагов!

СЕБАСТЬЯН: Кто наследует после папы?

ГАБИ: Я! Конечно, я! То есть я хочу сказать мы. В таких случаях

предприятие продается, а деньги делятся между женой и детьми. Жене половину. Я узнавала. Каждому выдают наличными... Словом

(Запутавшись, начинает плакать) Катрин принеси мне носовой платок... (Катрин убегает).

СЕБАСТЬЯН: Надо предупредить папину сестру.

ГАБИ: (Вскакивает, как ужаленная) Сестру твоего отца? ЭТУ женщину?

СЕБАСТЬЯН: Ты мне писала, что она поселилась где-то здесь... недалеко...

Зачем ей это понадобилось?

ГАБИ: Надеялась восстановить отношения с Марселем. Я

не хотела влиять на твоего отца. В конце концов, сестра - это сестра. Но он

сам понял, что она совсем не подарок, эта Пьеретта, слава богу, она ни разу не

переступала порог нашего дома. Словом... Катрин, принеси мне платок.

(Шанель и Луиза несколько смущены. Катрин приносит платок).

СЕБАСТЬЯН: А в городе папа с ней встречался?

ГАБИ: Нет.

СЕБАСТЬЯН: А какая она?

ГАБИ: Я ее в глаза не видела.

БАБУШКА: Мне ее показывали, красивая женщина, но странная.

СЕБАСТЬЯН: А на какие же средства она живет?

ГАБИ: Это ее тайна.

СЕБАСТЬЯН: Я бы хотел с ней поговорить. Я пойду к ней.

ГАБИ: Пожалуйста! Но не в моем доме! Лучше предоставь

возможность полиции задавать вопросы! (Луизе) Дайте мне пальто. (Луиза пошла было, но не уходит, она слушает разговор).

СЕБАСТЬЯН: (взволнованно) Я не был здесь целый год. Это невероятно, до

чего за год могут измениться люди, лица...

ГАБИ: Ты находишь, что я постарела? Какой ужас! А эта катастрофа еще

больше состарит меня! Марсель... Мы так понимали друг друга. Мы были так близки.

ОГЮСТИНА: (ядовито) Настолько близки, что у вас были разные спальни.

ГАБИ: (смотря в упор на Огюстину) Марсель часто работал по ночам. Он сам просил меня временно занять комнату на втором этаже. У тебя еще есть вопросы?

ОГЮСТИНА: Не сейчас.

БАБУШКА: Успокойтесь, девочки... Габи, поезжай за полицией. Нужно торопиться.

ШАНЕЛЬ: Мадам, нельзя оставлять месье одного. Если позволите, я

поднимусь к нему.

КАТРИН: А если убийца еще там?

ШАНЕЛЬ: Не сочиняй, девочка! Убийца нас не ждет. Он давно убежал...

(подходит к двери Марселя) А где же ключ? Он у вас, мадам?

ГАБИ: Нет. У кого ключ? Огюстина у тебя?

ОГЮСТИНА: Нет, не у меня. (пауза) Он у Себастьяна.

ГАБИ: Это невероятно! Где ключ? Кто мог его взять?

ШАНЕЛЬ: Вы, мадам!

ГАБИ: Я... Я лежала без сознания.

ОГЮСТИНА: А я тебя поддерживала.

СЕБАСТЬЯН: И я. Мы все стояли у этой двери. Луиза пошла за грелкой. Шанель - за полотенцем. Катрин - за носовым платком.

БАБУШКА: А я сидела в своем кресле. А-а-а (развернула вязание) Кто-то

подбросил ключ в мое вязание! (протягивает ключ Габи)

ГАБИ: Шанель, я вам доверяю с закрытыми глазами. Вы единственная в этом доме, кому я доверяю. Вот вам ключ.

ОГЮСТИНА: Как приятно слышать это всем остальным.

ШАНЕЛЬ: Благодарю вас, мадам. (Снова поднимается к двери)

ГАБИ: И никого не впускай в эту комнату!

ОГЮСТИНА: Ну, знаешь! Если Шанель переступит порог комнаты - то мы все

должны туда войти.

ЛУИЗА: Или все или никого.

БАБУШКА: Не дотрагивайтесь там ни до чего!

ЛУИЗА: Убийца мог оставить отпечатки пальцев.

БАБУШКА: Если они исчезнут, убийца будет спасен.

ШАНЕЛЬ: (пауза) Вы хотите сказать, что я для этого и взяла ключ? (все

молчат) Очень хорошо. (Спускается с лестницы) В таком случае...

БАБУШКА: Не будь такой обидчивой, Шанель!

ШАНЕЛЬ: (С недобрым взглядом) Я никогда и ни на что не обижаюсь в этом

доме. Я живу здесь 15 лет, при мне можно говорить что угодно. Мне

безразлично, это моя работа, мой хлеб. Кстати я предпочитаю не входить туда.

Если хотите знать, я также боюсь, как и вы. (Решительно кладет ключ на

столик и садится возмущенная). Все шарахаются от проклятого ключа.

ЛУИЗА: (внезапно) Этот мужчина, наверное, притаился где-то здесь, рядом.

ШАНЕЛЬ: Мужчина? Почему мужчина?

БАБУШКА: А кто?

ШАНЕЛЬ: Женщина... (все переглядываются)

ОГЮСТИНА: (сквозь зубы) Как вам не стыдно! Вы как будто обвиняете нас!

ГАБИ: (иронично) Когда совесть чиста...

ОГЮСТИНА: Ты ненавидишь меня, да?

ГАБИ: (холодно) Нет. Просто не обращаю внимания.

БАБУШКА: Огюстина, дорогая, замолчи! Габи прости ее!

ОГЮСТИНА: (взрываясь) Нет, мама! Не замолчу. Габи теперь все можно. Она

богата! И может выставить нас на улицу. Ухаживай за ней, мама, лебези.

Вы все боитесь сказать ей, что думаете. Но я скажу полиции все, что знаю! Все.

ГАБИ: Что ты знаешь?

ОГЮСТИНА: Это мое дело. Вы все считаете, что я идиотка, бесплодная, ничтожество. (плачет) Почему я такая несчастная? Что в моей жизни хорошего?. И внешность не та, чтобы начать жизнь сначала! И возраст не тот!..

ЛУИЗА: Вот уже что верно, то верно... (насмешливо) Зато у вас талант.

Я часто вижу, как вы ночью бродите по парку, сочиняете стихи. (ко всем) Честное слово! У нас здесь так мало развлечений... Когда по ночам мадемуазель Огюстина декламирует в парке - это почти телевизор!

БАБУШКА: (Огюстине) Не волнуйся! Прими таблетку, успокойся!

ОГЮСТИНА: Я, кажется, приму всю коробку сразу и освобожу вас от себя.

Навсегда! (уходит рыдая).

БАБУШКА: Бедная крошка! (Внезапно выходит из кресла и выпрямляется) Ее

надо беречь!

(Все испуганно смотрят на бабушку. Та делает несколько вполне уверенных шагов)

ВСЕ: Она ходит! Господи! Ходит!

ГАБИ: Мама! Твои ноги! Что это?!

БАБУШКА: (свысока) Все в порядке. (Уходит вслед за Огюстиной).

ГАБИ: Подумать только! Заставила нас купить ей кресло на колесах. Это

все Огюстина. Узнаю свою сестричку! Отвратительно! Я уезжаю!!

ШАНЕЛЬ: Я тоже пойду, надо подбросить дров в камин.

СЕБАСТЬЯН: А куда ушла бабушка?

ГАБИ: Поглядеть под подушку, не украли ли ее ценности!

СЕБАСТЬЯН: Под подушку?

ГАБИ: Да. Она держит свои акции под подушкой. Я тысячу

раз предлагала вложить их в дело Марселя. Но она сидит на них, как курица на яйцах! Две недели назад был срок большого платежа. Они были бы кстати!.

(Катрин, до сих пор сидевшая молча в углу, подавленная всем

происходящим, подходит к матери).

КАТРИН: (с тревогой) А у папы дела шли плохо?

ГАБИ: Деточка, платеж - это платеж. Но разве можно убедить в чем-нибудь

Огюстину и маму? Они ужасно скупы, хоть и чертовски признательны нам за то, что их приютили..

СЕБАСТЬЯН: Что поделать? Они обе не нашли себе богатых мужей.

ГАБИ: Я в этом не виновата. Твой отец их терпеть не мог. Но я делала всё, что могла.

(Луиза приносит пальто и помогает Габи одеться).

СЕБАСТЬЯН: Луиза, вы уверены, что собаки ночью не лаяли?

ЛУИЗА: Конечно. И еще я обратила внимание - месье плохо выглядел, когда я приносила ему в чашке липовый чай.

ГАБИ: В котором часу?

ЛУИЗА: В полночь.

СЕБАСТЬЯН: Ты долго задержалась у него?

ЛУИЗА: Нет, ушла тут же. И больше не поднималась

КАТРИН: Странно. Почему я не видела чашки сегодня утром?

ЛУИЗА: Потому что я убрала ее с вечера.

СЕБАСТЬЯН: Но вы же сказали, что не заходили в комнату.

ЛУИЗА: Он выпил чай при мне.

(Слышны истошные вопли Огюстины).

БАБУШКА: (Выходит и решительно направляется к Габи. Тащит ее за собой)

Пойдем! Скорей! Я не могу справиться с Огюстиной. Она хочет

проглотить сразу все таблетки.

ГАБИ: Чепуха! Шантаж!

(Бабушка, а за ней Габи выходят. Слышны крики Огюстины).

СЕБАСТЬЯН: (Луизе) Когда вы готовили чай, Шанель была еще тут, в доме?

ЛУИЗА: Нет. Она незадолго до этого ушла к себе. Она ведь живет в павильоне у пруда.

СЕБАСТЬЯН: Знаю. Она добрая старая нянюшка. У нее свои привычки.

ЛУИЗА: Это ее право (лукаво) Никому не вредно поиграть в картишки на досуге!

СЕБАСТЬЯН: (поражен) Что? Шанель играет в карты?

ЛУИЗА: (С наигранным огорчением) Ой, что я наделала... Я думала, вы

знаете (искоса наблюдает).

СЕБАСТЬЯН: Но с кем? С кем она играет в карты?

(Луза молчит).

СЕБАСТЬЯН: Скажите, мы вас не выдадим. Ну, Луиза!

ЛУИЗА: (делает вид, что старается преодолеть саму себя) Она играет с...

Она играет... Ну, да к черту, скажу. Она играет с Пьереттой, сестрой вашего отца.

КАТРИН: Ах, вот как!

СЕБАСТЬЯН: Сестрой отца? Вы это точно знаете?

ЛУИЗА: Спросите бабушку, она видела. А она, когда приложится к

бутылочке, может выболтать все на свете.

СЕБАСТЬЯН: К бутылочке?

ЛУИЗА: А что? У нашей бабушки в комнате всегда запас!

(Катрин и Луиза смеются, для Катрин это не секрет).

СЕБАСТЬЯН: (задумавшись) А какая она из себя, эта тетя Пьеретта?

ЛУИЗА: Понятия не имею. Она здесь не бывает. Здешние дамы говорят, что она бывшая

танцовщица, выступала голая! А мадам Шанель говорит, что она чиста как лилия.

(Входит Шанель с подносом, на нем чайник и чашки).

ШАНЕЛЬ: Где мадемуазель Огюстина?

СЕБАСТЬЯН: Где-то там.

ШАНЕЛЬ: (Луизе) Отнесите. (Передает поднос. Луиза уходит) Ну и

комедиантка, ваша тетя Огюстина! Так рыдает, аж из кухни слышно. Я

приготовила ей липовый чай. Это поможет.

СЕБАСТЬЯН: А что у нее болит?

ШАНЕЛЬ: Ни-че-го. Она никогда не болела. Это ее новый трюк.

СЕБАСТЬЯН: (повелительно) Скажи мне, что ты думаешь о бабушке и Огюстине?

ШАНЕЛЬ: Они славные, но очень утомительные дамы. Твоей бедной матери достается больше всего….особенно из-за проступков Катрин

КАТРИН: (коварно) Шанель, в котором часу ты ушла к себе, а?

ШАНЕЛЬ: Около двенадцати.

КАТРИН: Ты гуляла перед сном?

ШАНЕЛЬ: Что ты смеешься? В такую погоду?

КАТРИН: Ах, нет, ты, наверное, принимала гостей?

ШАНЕЛЬ: Гостей? Я уже десять лет никого не принимала. (взрывается)

Катрин, я уже выгладила твои брюки, пойди переоденься, наконец!

(Катрин уходит).

СЕБАСТЬЯН: Шанель, скажи, Луиза хорошо работает?

ШАНЕЛЬ: Честно? (пауза) Ох, тут я все скажу. Все что думаю! Она

законченная мерзавка! Переходит с места на место, все надеется переспать с

хозяином. Что касается остальных (неслышно вошедшая бабушка, слышит

последнюю фразу)

БАБУШКА: Все, что касается остальных, я знаю лучше, чем вы, Шанель!

(Шанель чопорно, с достоинством уходит. Бабушка, с видом заговорщицы,

отводит Себастьян в дальний угол). Я должна рассказать тебе важную вещь.

(пауза) У твоего отца не было ни гроша! Это знаю только я.

СЕБАСТЬЯН: Но это же важно! Объясни подробнее...

БАБУШКА: (тихо и быстро) У меня были акции. Я хотела их дать Марселю. Он был так добр к нам... Но он отказался. "Я не возьму ваших денег, - сказал он мне, - они не спасут меня от банкротства".

СЕБАСТЬЯН: А потом что было?

БАБУШКА: Ничего. Я недолго берегла свои акции... (дрожа) Потому что, их

у меня украли... (перестает дрожать и говорит абсолютно спокойно) Два дня назад.

СЕБАСТЬЯН: Украли?

БАБУШКА: Да! После обеда. Кто-то подсыпал наркотики в мое вино.

Меня отравили, вошли в мою комнату и обокрали. Дочиста.

СЕБАСТЬЯН: Но, кто? Кто мог это сделать?

БАБУШКА: Тот, кто знал, где я прячу свое вино. Тот, кто знал, где мой тайник!

СЕБАСТЬЯН: Под твоей подушкой!

БАБУШКА: (трагическим шепотом) Откуда ты знаешь?

СЕБАСТЬЯН: Так ведь это, кажется, знают все!

БАБУШКА: (вне себя) Все? Все знают? А, шайка воров! (Кричит) На помощь!

(На крик одна за другой появляются женщины)

ГАБИ: Что с тобой, мама? Ты уже окончательно потеряла голову?

БАБУШКА: Нет, не голову! Нет!

СЕБАСТЬЯН: Бабушка сказала мне, что у нее украли акции. Два дня назад.

ОГЮСТИНА: (Пытается наброситься на мать, но Габи ее удерживает) Акции?

Старая лгунья! Ты их продала! Тайком! Чтобы не отдавать мне мою часть!

БАБУШКА: У меня все украли!

ОГЮСТИНА: (резко выворачивается) Ах вот как? (Наступает на Габи) Это ты

украла у мамы! Отдай их немедленно! (дерутся)

ВСЕ: Огюстина, успокойся! Ты не знаешь, что говоришь!

(Все разнимают дерущихся Огюстину и Габи. Пауза. Слышен смех Луизы,

которая с наслаждением наблюдет драку)

ГАБИ: Это еще что такое?

ЛУИЗА: Извините, мадам...

ГАБИ: Оставайтесь все на своих местах. Я уезжаю за полицией (уходит).

ЛУИЗА: Мадам! Ваша сумка, ключи от машины? (убегает с сумкой за Габи).

СЕБАСТЬЯН: (укоризненно) Тетя Огюстина, как не стыдно?

ОГЮСТИНА: Почему мне должно быть стыдно?! Я слишком несчастна. Всю

жизнь одна! (Злорадно) Ничего! Зато Габи теперь узнает, каково жить без мужа.

БАБУШКА: Огюстина!

ОГЮСТИНА: Не сердись, мамочка. Я ведь тебя очень люблю. Я всех люблю.

КАТРИН: (катаясь в кресле бабушки) Ах, любовь - как вино! Если его не

пьют - оно скисает и превращается в уксус.

СЕБАСТЬЯН: Замолчи, Катрин! Сейчас не время. Отец убит!

ОГЮСТИНА: Зарезан ножом в спину.

СЕБАСТЬЯН: Тетя! Замолчи.

ОГЮСТИНА: А что? Я называю вещи своими именами. Ты права. Убийца в доме.

(Катрин плачет в объятиях Шанель).

ШАНЕЛЬ: Перестаньте! Вы пугаете девочку.

ОГЮСТИНА: (тихо Себастьян) Это покалеченный ребенок, а виновата твоя мать. Нет, я не хочу обвинять мою сестру. Я ничего больше тебе не скажу!

СЕБАСТЬЯН: Тетя!

ОГЮСТИНА: Ну, если так настаиваешь - пожалуйста! Габи всегда устраивает

мужу скандалы из-за денег. Требовала, вымогала, швыряла деньги направо

налево. С кем угодно. Но я не скажу с кем. Не имею права. А отец твой

был - сама доброта. Он никогда не забывал покупать мне шоколад и

конфеты. Он приютил нас, несмотря на то, что Габи была против.

(Входят Габи и Луиза).

СЕБАСТЬЯН: Что случилось?

ГАБИ: Машина не заводится. Они что-то испортили в моторе.

ЛУИЗА: (насмешливо) "Они"? Кто "они"?

ГАБИ: Оставьте ваши вопросы при себе! На первом же допросе в полиции я

скажу, что вы почти каждый вечер куда-то ходите и все это знают!

ЛУИЗА: А я скажу, что вы почти каждый вечер уходите, мадам, и этого никто не знает!

ГАБИ: Суд разберется, где правда, где ложь!

ЛУИЗА: Да, суд, прежде всего, установит, кто наследники, кому выгодна эта смерть.

ГАБИ: Не понимаю.

КАТРИН: Ах, что тут непонятного, мамочка! В книгах обычно людей убивали

их наследники, чтобы скорее получить наследство. Я читала об этом сто раз.

ГАБИ: Читай лучше учебники. (Дает ей пощечину).

ОГЮСТИНА: Первый раз ты по-настоящему занялась воспитанием дочери.

СЕБАСТЬЯН: Мама! Выход один - идти пешком. Я пойду.

ГАБИ: Я с тобой!

ЛУИЗА: Тише! Кто-то ходит по саду!

(На окно легла тень. Это женщина лет 35-ти. Очень красивая. Все сбились

в испуге. Женщина отходит от окна и входит в комнату. Это Пьеретта.

Осматривается. Внезапно замечает женщин. От неожиданности Пьеретта вскрикивает)

ПЬЕРЕТТА: (очень неуверенно) Извините, мадам. Я не пришла бы вот так,

без приглашения, если бы мне не позвонили по телефону. Это шутка? Если так,

то это очень жестокая шутка! Мне позвонили: "Приезжайте скорее, Ваш брат

убит". (Женщины окружили Пьеретту)

Почему Вы так смотрите на меня? Это шутка? Да? Отвечайте! (Пьеретта понимает по лицам женщин, что это не шутка. С криком взлетает по лестнице и пытается открыть дверь комнаты Марселя). Почему комната заперта?

ГАБИ: (спокойно) Откуда вы знаете, что это комната Марселя? Вы ведь

здесь никогда бывали? (Пьеретта дергает ручку двери).

ПЬЕРЕТТА: Марсель! Марсель! Отопри, это я, Пьеретта! Что случилось, Марсель?

ГАБИ: Не кричите, пожалуйста. Марсель умер.

ПЬЕРЕТТА: Так это правда? Он умер? (Спускается на несколько ступенек,

облокотившись на перила, рыдает).

ЛУИЗА: (уточняет) Зарезан ножом в спину...

ГАБИ: (Подходит к Пьеретте) Прошу Вас, отвечайте на мой вопрос.

ПЬЕРЕТТА: Оставьте меня.

ГАБИ: Вам звонил мужчина?

ПЬЕРЕТТА: Нет, это был женский голос.

ГАБИ: Вы узнали его?

ПЬЕРЕТТА: Нет.

ГАБИ: Я что-то не очень верю в этот звонок...

ПЬЕРЕТТА: А какой мне смысл врать?

ГАБИ: Чтоб был повод явиться сюда. Вы ведь здесь бывали не раз?

ПЬЕРЕТТА: Никогда!! Я хочу увидеть Марселя. Дайте ключ. Я хочу войти!

ГАБИ: И взять что-нибудь, что вы там забыли? Да?

ПЬЕРЕТТА: (кричит) Отдайте ключ! Сейчас же! Или я сломаю дверь!

ГАБИ: Возьмите! (Показывает на ключ, который лежит на краю. Пьеретта

сначала колеблется, затем бросается к столу. Все в испуге разбегаются в

разные стороны. Пьеретта хватает ключ, стремглав летит к двери. Открыть не удается).

ПЬЕРЕТТА: Это не тот ключ.

ГАБИ: Ключ подменили.

КАТРИН: Ни телефона, ни автомобиля, ни ключа... Очень весело!

ОГЮСТИНА: Одна из нас работает против всех остальных.

ПЬЕРЕТТА: (обессилено) Ладно. Оставим это… Но, ответьте, кто вы все такие?

СЕБАСТЬЯН: Я - ваш племянник Себастьян.

КАТРИН: (выходит вперед, как солдат на проверке) Катрин - тоже племянница.

БАБУШКА: А я Бабушка.

ГАБИ: (переходит в наступление) Когда вы в последний раз видели моего мужа?

ПЬЕРЕТТА: Я видела его только в городе. Он любил меня и

страдал из-за того, что Вы отказались принимать меня в вашем доме.

СЕБАСТЬЯН: Ну вот, теперь Вы вошли в этот дом. Хотя я и не пойму, зачем преступнику было звонить вам.

ПЬЕРЕТТА: Умер мой брат! Мой родной брат! И я подозреваю вас. Всех вас.

Я потеряла все! У меня не было никого на свете, кроме Марселя! А вам его

смерть дает свободу и богатство.

ГАБИ: Вы …подозреваете меня?

ПЬЕРЕТТА: А почему нет? (встают друг против друга).

БАБУШКА: (становясь между ними) Не надо терять голову. Я - теща

Марселя. А это моя младшая дочь Огюстина. У меня были деньги. Я хотела их дать Марселю, но их кто-то украл.

ПЬЕРЕТТА: Так это вы, Огюстина? Давно хотела с Вами познакомиться.

ОГЮСТИН: Вы? Со мной?

ПЬЕРЕТТА: Да. Да! Мы ходим с вами в одну библиотеку… Недавно вы брали роман "Любовники в лодке". Я взяла его после Вас. Поверьте, это случайность. Я нашла в книге письмо к моему брату. От вас. Вы забыли его... Я была потрясена.

ГАБИ: (Огюстине) Ты? Ты писала Марселю? Ты же с ним виделась ежедневно!

ОГЮСТИНА: Это сплошная ложь. Эта женщина все выдумывает.

ПЬЕРЕТТА: Выдумываю? Увы! (Достает из сумки письмо, сует его всем под нос и, наконец, начинает читать).

"Дорогой, Марсель. Не сердись на меня за мой демонстративный скандал с мамой по поводу акций. Я обязана была потребовать свою часть, чтобы скрыть интерес к тебе. Если бы это зависело от меня, я отдала бы тебе акции!..

Затем что-то неразборчиво... Так... Да, вот, вот: "Знай, я сделаю всё, чтобы избавить тебя от неприятностей. Эту записку я положу под твою дверь. Сердечно целую" и подпись Огюстина.

ОГЮСТИНА: (выхватывает письмо и рвет на клочки) Ложь. Никогда не любила Марселя! Никогда! Ха!

БАБУШКА: Простите ее. Она не ведает, что творит.

ОГЮСТИНА: (Пьеретте) Погодите! Я вам еще покажу.

ПЬЕРЕТТА: Ах, еще и угрозы? Одного убийства в день вам мало?

ОГЮСТИНА: Ложь! Я не выходила ночью из своей комнаты.

ГАБИ: Извини, но ты пять раз ходила в ванную комнату. Зачем?

ОГЮСТИНА: В ванную? В какую ванную? (начинает всхлипывать)

СЕБАСТЬЯН: Браво! Браво, тетя Пьеретта! С Огюстиной вы справились

классически. Но, скажите, вы никогда тут не бывали раньше?

ПЬЕРЕТТА: (Садится, закуривает, старается успокоиться) Никогда.

СЕБАСТЬЯН: Вы лжете. У нас есть доказательства.

ПЬЕРЕТТА: (Резко поворачивается к Шанель) Благодарю, вас.

ШАНЕЛЬ: (В отчаянье) Я им никогда не говорила, Пьеретта.

ГАБИ: Что это значит?

ПЬЕРЕТТА: (Выпрямляясь) Я никогда не просила у брата денег!

ГАБИ: Ну, конечно! Он сам вам их давал!

ПЬЕРЕТТА: Совершенно верно. Он понял, что мне трудно и, раза два,выручал меня.

ГАБИ: Это невозможно слушать!

СЕБАСТЬЯН: Мама замолчи!

ГАБИ: Я должна молчать? Эта девка таскает у моего мужа деньги, а я

должна молчать! Мои деньги! Мои!

ПЬЕРЕТТА: Да, теперь они ваши!

ГАБИ: Да, мои! Я всю жизнь мучилась с Марселем.

ПЬЕРЕТТА: Ждала его смерти?

ГАБИ: Я убью ее! (бросается на Пьеретту)

СЕБАСТЬЯН: (усаживает мать) Сама виновата, я же говорил, замолчи!

Слушайте все! Нужно выяснить в точности, что каждый из нас делал этой ночью!.. Мама, где ты была?

ГАБИ: Что за вопрос? У себя в комнате.

СЕБАСТЬЯН: Ты выходила?

ГАБИ: (вначале смутившись) Нет. То есть, да. Один раз мне показалось,

что у Катрин стукнула дверь, но она спокойно читала, и я пошла спать.

СЕБАСТЬЯН: Катрин, ты вставала ночью?

КАТРИН: Да, я выходила в клозет... Вот тогда, наверное, мама услыхала,

что у меня стукнула дверь... Я никого не видела!

СЕБАСТЬЯН: Может быть, ты что-нибудь слышала?

КАТРИН: м-м-м… Тетя Огюстина мне приказала погасить свет.

СЕБАСТЬЯН: Ты ей ответила?

КАТРИН: Ну, конечно!

ОГЮСТИНА: И ещё каким словечком! (замахивается на Катрин)

КАТРИН: Ну, получай же, ябеда! Я расскажу правду! Так вот, ночью я услышала странные звуки и посмотрела в замочную скважину. Тетя стояла у зеркала, в руках у нее что-то блестело. Я тогда не обратила внимания, но сейчас я понимаю: это был нож! Она его точила! (Показывает, как это делается. Все вскрикивают).

ОГЮСТИНА: Несчастная! Детективы вывихнули тебе мозги... У меня

в руке была гребенка! Перламутровая. Я ее чистила.

ГАБИ: В три часа ночи?

ОГЮСТИНА: А что... В твоем доме разрешается чистить гребенки только в

определенные часы?

СЕБАСТЬЯН: Тетя Огюстина, мы верим тебе (делает остальным знак молчания) Но у меня есть вопрос? Ты сказала, что ходила пять раз в ванную

комнату. Ты кого-нибудь встретила?

ОГЮСТИНА: Никого.

СЕБАСТЬЯН: И ничего не слышала?

ОГЮСТИНА: Кажется, нет….

ГАБИ: Странно, во время бессонницы человек слышит даже шорохи! Ты

должна была слышать хотя бы как вставала мама!

ОГЮСТИНА: Ах, да, да….

ГАБИ: Мама, ты вставала?

БАБУШКА: Нет.

ОГЮСТИНА: Ох!

БАБУШКА: (вспоминает) Хотя….. Я вязала в постели и вдруг вспомнила, что один клубок я оставила в столовой, и я пошла за ним. Это было в час ночи, примерно

ГАБИ: Ты кого-нибудь встретила?

БАБУШКА: Нет. В комнатах Катрин и Огюстины горел свет. Да...

Вспомнила... Мне показалось, что из комнаты Марселя раздаются громкие

голоса. Кто-то кричал. Я подумала, что это ты.

ГАБИ: Ты услышала крики и решила, что это я! Спасибо!

БАБУШКА: Прости, Габи, я не хотела.

СЕБАСТЬЯН: Луиза! Может быть, ты нам скажешь, что-нибудь о криках в комнате Отца?

ЛУИЗА: Когда я в двенадцать часов принесла липовый чай, месье был один. Но по дороге обратно я встретила, мадемуазель Огюстину.

СЕБАСТЬЯН: Странно. А вот Огюстина никого не встретила. Она никого не

видела. Итак, Луиза! Где вы видели мою тетушку?

ЛУИЗА: Возле комнаты хозяина.

ОГЮСТИНА: Я выходила, чтоб попросить Катрин погасить свет.

ГАБИ: Возле комнаты Марселя! Что там вообще происходило?

КАТРИН: Видишь, мама, если бы ты спала с папой, то знала бы!

ГАБИ: (задыхаясь от негодования) Это ужасно, когда дети нас судят! Кстати, Шанель! Когда вы ушли вчера? Почему не вы заваривали липовый чай для моего мужа?

ШАНЕЛЬ: Луиза хотела сделать это сама

ЛУИЗА: Месье меня очень просил.

ГАБИ: И ты, конечно, не могла ему отказать?

ЛУИЗА: Почему вы говорите таким тоном?

ГАБИ: Потому что я давно всё вижу, моя девочка!

ЛУИЗА: Как хотите, мадам... Лучше платить за пороки, чем за убийство.

ГАБИ: Ладно. А вы, Пьеретта? Где вы были вчера вечером?

ПЬЕРЕТТА: Я была в гостях, но это не имеет никакого отношения к делу.

ГАБИ: 3начит, вечером вы моего мужа не видели? Так?

ПЬЕРЕТТА: Конечно.

ГАБИ: Выходит, что Луиза последняя видела моего мужа. (пауза)

ЛУИЗА: Нет. Пьеретта видела его последней.

ГАБИ: Ах, так. Зачем вы приходили к моему мужу?

ПЬЕРЕТТА: Тоска. Пришла поболтать с братом.

СЕБАСТЬЯН: Вы слышали, Луиза, о чем они говорили?

ЛУИЗА: Нет... Мадемуазель там пробыла буквально две-три минуты. Я сама видела, как она уходила.

СЕБАСТЬЯН: Она вам ничего не сказала?

ЛУИЗА: (колеблется) Н-нет...

ГАБИ: Если вы будете врать, полиция арестует вас за соучастие.

ПЬЕРЕТТА: Не пугайте девушку! Оставьте ее в покое.

ЛУИЗА: Мадам, я все скажу. Только не впутывайте меня в это дело.

ГАБИ: Ну?

ЛУИЗА: Она не велела мне говорить о своем визите и дала за это деньги.

ПЬЕРЕТТА: И очень жалею, шлюха вы этакая!

ЛУИЗА: Как вы сказали?

ПЬЕРЕТТА: Все знают, что путалась со всеми!

ЛУИЗА: 3начит мы с вами коллеги! Очень приятно. Пожалуй, я скажу,

за что вы дали деньги! Чтобы я забыла то, что вы сказали вчера месье: "Если ты мне не дашь денег - я тебя убью!"

ПЬЕРЕТТА: Неправда! Я сказала: "Я себя убью"

ЛУИЗА: Нет, "Я тебя убью" (дерутся, ругаясь)

СЕБАСТЬЯН: (кричит) Сесть! Всем сесть и не орать!

БАБУШКА: Что мы делаем! Боже мой! Мы теряем головы!

ЛУИЗА: (поправляя на себе платье) С меня довольно. Я добегу до

перекрестка, там можно достать машину (убегает)

СЕБАСТЬЯН: Да, теперь сомнений нет: убийца здесь среди нас.

ПЬЕРЕТТА: (визжит) Докажи это!

СЕБАСТЬЯН: Убийца – один из вас семерых. В этом я убежден.

(пауза, бой часов)

КАТРИН: Послушай, Себастьян. А ведь надо бы добавить еще одного человека.

СЕБАСТЬЯН: Кого?

КАТРИН: Тебя!

СЕБАСТЬЯН: Меня?

КАТРИН: Да. Ты проверил, где мы были вчера вечером. А где был ты?

ГАБИ: Не говори глупости, Катрин? Себастьян сегодня утром на моих глазах

сошел с поезда.

КАТРИН: Ошибаешься, мамочка! О-ши-ба-е-шь-ся! (Катрин, предвкушая

эффект, оглядывает всех) Вчера вечером Себастьян был здесь в доме. Я его видела собственными глазами!

(Все остолбенели)

СЕБАСТЬЯН: (сразу потеряв голос) Когда ты меня видела?

КАТРИН: (очень громким шепотом, чтобы все слышали) Сегодня. Моя дверь

была приоткрыта! Ты выходил из комнаты папы. Это было в четыре часа утра.

(Молчание. Все женщины смотрят на Себастьяна)

СЕБАСТЬЯН: (в ужасе) Я его не убивал! Я вам клянусь! Я не убивал!

ГАБИ: Себастьян! Объясни нам, что это значит?

СЕБАСТЬЯН: Да... Я приехал днем раньше, приехал на рассвете и зашел

прямо к папе. Я сказал ему... Ну, очень важное... Я хотел, чтобы он знал! Только он. Если бы он осудил меня, я бы никогда больше не вернулся домой... Папа... Мой папа. Такой чудесный, такой добрый... Он обещал мне полную поддержку и посоветовал немедленно уезжать. И возвратиться снова утром, чтобы никто не знал о нашей встрече. Я послушался. Ты меня встретила, мама...

ГАБИ: Что же ты ему рассказал?

СЕБАСТЬЯН: (до этой минуты он сдерживался - внезапно начинает рыдать)

Я... Я... Я... (Выбегает. Пауза).

ЛУИЗА: Мадам! Мадам!

ГАБИ: Что случилось? Ведь Вы побежали за машиной?..

ЛУИЗА: Я не могу выйти. Ворота заперты на замок. И калитка тоже. Нам

отсюда не выбраться!

БАБУШКА: Теперь остается нас поджечь!

Дата добавления: 2015-06-04