Пролог третий. 8 страница

– Хм.

Если бы Мастер Котомине Кирей потерял своего Слугу, то Заклинания, запечатлённые на его руке, померкли. Но три чёрных узора до сих пор были на месте.

Если вкратце, то… Слуга Ассассин не был уничтожен. Тогда женщина в маске, которая сейчас служила обоим членам семьи Котомине, должна быть настоящим Хасаном ибн Саббахом.

– Тебя печалит, что этот человек погиб?

В ответ на вопрос Котомине женщина безразлично качнула головой. Кивок на этот раз был лишен всяких эмоций.

– Этот человек был одним из нас – Хассанов – но он не играл значительной роли. Потеря его не отразится на остальных. Но…

– Но что?

– Я не могу сказать, что его смерть повлияла на нас, но потеря есть потеря. Можно сказать, что это как потеря пальца. Я не хочу думать, что он был напрасной жертвой.

Котомине внимательно слушал, как женщина старательно высказывала своё несогласие через повиновение. Конечно, это не было неразумно.

– Это не напрасная жертва. Ты сможешь обмануть других Мастеров, пожертвовав всего лишь одним пальцем. Они уже уверились в том, что Ассассин пал. Разве ты не думаешь о том, что теперь ты можешь переменить ход битвы, оставаясь незамеченным?

– Действительно, в твоих словах звучит истина.

Женщина в темном балахоне низко поклонилась своему Мастеру.

Считая, что Ассассин выбыл из игры, никто не будет ожидать, что Героическая Душа Тени проскользнёт им за спину. Кто мог подумать, что Слуга Ассассин будет стоять в поклоне перед своим Мастером, которому пришлось искать убежища в Церкви.

Даже учитывая то, что Война за Святой Грааль – чудо само по себе, ситуация была очень странной.

На самом деле, имя «Хассан ибн Саббах» принадлежало не одному человеку. Имя «Хассан» означало «Старик с Горы» – так звали человека, который находился на вершине иерархии в мире наемных убийц и который возглавлял группу Ассассинов на Ближнем Востоке. Это означало, что в истории было несколько Героических Душ, носивших имя Хассана. И конечно, то, что одним из Хассанов была женщина, не могло быть чудом.

Но по правилам лишь один Ассассин мог быть призван в Войне за Святой Грааль. В теории существовала возможность контроля двух Слуг одним Мастером, но наличие двух Ассассинов говорило о том, что правила нарушили.

– В любом случае, твои цели будут не готовы к удару из-за спины.

Сильный голос величественного и пожилого священника был наполнен предвкушением победы.

– Четвёртая Война за Святой Грааль началась. Похоже, мой старые косточки на этот раз таки будут свидетелем чуда.

Не разделяя энтузиазма отца, Кирей молча посмотрел на плохо освещённый угол кельи.

Акт 3. Глава 1.

-162:26:39

Город Фуюки, район Синто.

Городской посёлок на восточном берегу реки Мион назывался Новым Городом, так как был построен на пустоши. Его история отличалась от Старого города Мияма. Поселок строился по одному из крупных и масштабных проектов правительства, который должен был превратить древний город в большой современный бизнес-центр.

Здания, которые возводились на месте будущего делового квартала, были готовы лишь на 40%, но строительство парка и торгового центра, расположенных рядом со станцией, уже завершилось. Будущее Синто было определено – чистое и сверкающее, помпезное и однообразное. Здание мэрии тоже перестраивалось. Вскоре мэрия вообще должна была перебраться в Синто, возрождённая в металле и стекле, тем самым лишая Старый город Мияма всех центральных муниципальных полномочий.

На улицах не протолкнуться, хотя сейчас праздничные дни. Обдуваемый северным ветром, ничем не выдавая себя и не привлекая излишнего внимания, Эмия Киритцугу растворился в толпе людей, снующих туда-сюда.

Рубашка и плащ, надетые ещё в поезде, и отсутствие багажа заставляли людей не замечать его появления – по внешнему виду Киритцугу невозможно было догадаться, что он только что приехал в Фуюки. На самом деле, прошло очень много времени с того момента, как он ходил по улицам Синто. Но Япония всегда оставалась его родной страной: привыкнув разъезжать по всему миру, здесь он всё равно чувствовал себя лучше.

Со странным чувством он посмотрел на пачку сигарет, купленных в аппарате.

Прошло уже 9 лет с того момента, как он перестал курить. Он бросил, так как не мог найти сигарет, которые ему так нравилось курить, в тех отдалённых землях, где жила семья Айнцберн. Хотя главной причиной было другое: он беспокоился за состояние матери и ребенка – своей жены и дочери. Но когда Киритцугу сошёл с поезда на станцию, то бросил монетку в торговый аппарат – просто так, по привычке.

Купив зажигалку в магазинчике неподалёку, он открыл пачку сигарет, чтобы придти в себя. Белизна небольшого ряда фильтров сверкала знакомым светом.

Он вытащил одну сигарету из пачки и зажёг её. После спокойной жизни, которая длилась целых 10 лет, возвращались его старые привычки. Дым, проникающий в лёгкие, был точь-в-точь похож на тот, который он ощущал раньше.

– …

Киритцугу окинул взглядом изменивший ландшафт города, который разительно отличался от образа, всё это время жившего в его сердце.

Он тайно приезжал в Фуюки, чтобы разведать обстановку три года назад, но район Синто полностью изменился за этот период. Это было не так уж и неожиданно, но выходило за пределы его понимания. Похоже, придётся вновь знакомиться с новыми соседями.

Несмотря на то, что он плохо знал перестроенный район, Киритцугу быстро нашёл нужную ему гостиницу.

Фасад здания был красиво украшен, но внутренний интерьер больше напоминал дешёвый мотель. Для отдыхающих семей или одиночек-путешественников он был как тихая гавань, в которой каждый может отдохнуть.

Делая вид, что он здесь не впервые, Киритцугу прошёл через фойе прямо к лифту, и поднялся на седьмой этаж. Там, в номере 73, уже три дня жил его преданный помощник.

В мире Волшебников отношения Киритцугу с Хисау Майей развивались по схеме «Учитель – Ученик».

Но для Киритцугу, который видел Волшебство как средство для достижения цели, а не самоцель, это были не просто отношения учитель/ученик. То, чему Киритцугу учил Майю, больше походило на «путь воина». Поступая так, Киритцугу также расценивал её как «инструмент». Майя была отголоском того времени, когда он участвовал в бессчетном количестве безнадёжных битв, стремясь к утопии, которой нельзя было достичь. Когда он ещё не знал о существовании Грааля.

Поэтому его связь с Майей была более долгой, чем с Ирисфиль. Сражаясь с ним бок о бок, Майя знала всё о той кровавой части жизни Киритцугу, которой не видела Ирисфиль.

Как только он простучал условное количество раз в дверь номера 73, она сразу открылась, будто бы его ожидали. Пропустив ненужные приветствия и обменявшись быстрыми взглядами с хозяйкой, Киритцугу вошел в номер и закрыл за собой дверь.

Майя уже глубоко увязла в Войне за Святой Грааль. После того как Киритцугу перестал вести жизнь наёмного убийцы, она начала подготовку к Войне, следуя инструкциям Киритцугу, приходившим из-за моря, и часто приезжала в замок Айнцберн.

Красивая, белолицая... Майя не пользовалась ни тенями, ни помадой, её красота была от природы. Взгляд незаметно для всех подозрительно изучал всё, что попадало в поле зрения, но девушка старательно делала вид, будто окружающий её мир существует параллельно с ней. Её чёрные прямые волосы, которые по мягкости были сравнимы с шёлком, всегда привлекали взгляды мужчин, но холодная и колючая манера держаться заставлял любого сердцееда оставить любую надежду на успех.

В любом случае, они знали друг друга уже около 10 лет. Когда они встретились, Майя была юной девушкой, почти девочкой, но не ребенком – проницательность можно было назвать её основной чертой характера. Такой тип красоты быстро надоедает обычным людям, но Киритцугу ведь не был обычным. Она была женщиной, которой довелось столкнуться с реальностью, и поэтому могла судить о вещах совершенно беспристрастно. Она была даже более безжалостной, чем Киритцугу. Рядом с ней Киритцугу не стыдился своих методов и не скрывал своей жестокости. Для него это было что-то вроде небольшой передышки.

– В поместье семьи Тосака вчера было шумно.

Как обычно, Майя начала разговор с дела.

– Пожалуйста, просмотри записи. И да, прибыло всё оборудование.

– Принято. Сперва – ситуация.

Кивнув, Майя включила декодер, вмонтированный в распакованный телевизор.

Киритцугу научил Майю не только основам Волшебства – она вполне могла использовать обычных фамилияров, и Киритцугу часто поручал ей различные разведывательные операции. В этот раз он доверил ей наблюдение за поместьями семей Мато и Тосака.

Фамилиярами Майи были летучие мыши, но, в отличие от фамилияров других Волшебников, её мышки были оснащены миниатюрными CCD-камерами (charge-coupled device – прибор с зарядовой связью), привязанными к брюшкам. Конечно, это была идея Киритцугу. Иллюзии и замаскированные «охранные поля» Волшебников помогают частично нейтрализовать действие фамилияров-шпионов, но Волшебники часто забывают об электронных устройствах. Также пересматривать видеозапись намного удобнее. Поэтому, даже если учитывать, что груз несколько замедляет фамилияра, результат определённо этого стоил.

Так что сцена, произошедшая прошлой ночью, сейчас воспроизводилась в тринадцатидюймовом формате. Несколько размытого изображения оказалось достаточно, чтобы разобрать, что же там случилось. Не шевельнув бровью, Киритцугу просмотрел запись о том, как Слуга, лицо которого было скрыто маской-черепом, был уничтожен Золотым Слугой.

Белая маска побеждённого Слуги без сомнения принадлежала к классу «Ассассин».

– Ну, что ты думаешь?

– Всё прошло слишком уж хорошо, – немедленно ответила Майя. – Момент времени между материализацией Ассассина и атакой Слуги Тосаки практически отсутствует. Он его ждал. Конечно, он мог обнаружить противника, когда тот находился в призрачной форме, но его оппонентом был Ассассин, чья классовая способность – «Скрытие Присутствия»… возможно, Тосака был осведомлён о вторжении?

Киритцугу кивнул. Так как Майя всему научилась у него, его вывод был таким же.

– Чем больше я над этим думаю, тем больше мне всё это напоминает хорошо поставленную сцену. Почему Тосака выставил напоказ своего Слугу, если у него имеется такой «резерв»?

Семья Тосака участвовала и во Второй, и в Третьей Войнах, и должна была накопить определённый опыт. Они просто не могли не знать, что другие Мастера будут наблюдать за их поместьем.

Война за Святой Грааль – это битва между Героями, заполучившими славу. И легенды об этих героях содержат множество информации об их боевых способностях, сильных и слабых сторонах. Это значит, что специфические способности и слабые места Героических Душ известны заранее.

Учитывая это, нерушимым правилом Войны стало скрывать истинную сущность своего Героя в битве между Героическими Душами. В свете этого все Герои носят названия своего класса, чтобы избежать раскрытия своего имени.

Прошлой же ночью Тосака невольно дал две подсказки другим Мастерам: одну – как выглядит его Слуга, и вторую – способ его атаки, который выглядел как Небесный Фантазм. Хотя по этим признакам не удалось определить истинную сущность Слуги, но то был риск, которого можно было легко избежать. Если нужно было прибить Ассассина, то это можно было сделать за пределами действия глаз фамилияров.

– Показывая то, что он не должен был показывать, означает, что он хотел нам это показать.

Киритцугу вновь кивнул, подтверждая слова Майи.

– Возможно. Если он преследовал определённую цель, то объяснение найдётся само собой… да, Майя, что случилось с Мастером Ассассина?

– Той же ночью он пришёл в Церковь к Наблюдателю и попросил о защите. Этого человека зовут Котомине Кирей.

Как только Майя произнесла это имя, в глазах Киритцугу появился нехороший блеск.

– Майя, пошли фамилияра к Церкви. Одного пока будет достаточно.

– …Разве это допустимо? Церковь – место, где запрещены столкновения между Мастерами.

– Если Наблюдатель об этом не узнает, значит, ничего и не было. Соблюдай дистанцию. Не перестарайся. Ему просто не нужно об этом знать.

Майя нахмурилась, слушая малопонятные инструкции Киритцугу.

– Я не должна наблюдать за Церковью?

– Ты должна осуществлять «обычное патрулирование». Чтобы не попасться, ты должна сконцентрироваться именно на этом.

– …Да, принято.

Майя не понимала, что задумал Киритцугу, но вопросов по этому поводу решила не задавать. Она возьмёт одну из трёх мышей, наблюдающих за поместьем семьи Тосака, и отправит её к Церкви Фуюки на краю Синто.

Киритцугу выключил телевизор и начал проверять оборудование, подготовленное Майей.

Различные «инструменты» были разложены на простыне кровати, ожидая проверки Киритцугу, – и ни в одном бы из них простой Волшебник не увидел ничего интересного. Там не было ничего, что походило бы на ритуальный кинжал, чашу, талисман, сосуд с эликсиром или на хранилище магической энергии. В каком-то смысле они представляли собой произведения искусства и были очень эффективны в деле. Но если не учитывать этого, всё что лежало перед Эмией, было обычным оружием. Ни одно из них не несло в себе магической энергии.

Пользуясь продуктами ереси, подобной этой, Эмия Киритцугу и заработал своё прозвище – «Убийца Волшебников».

Слабостью всех людей, называвших себя Волшебниками, была небрежность, которую породило их высокомерие. Они полагались на старинные таинства и собственные знания. И никогда не сомневались, что никто, кроме Бога не может причинить им вред.

Именно поэтому в битве они ощущают и полагаются только на Волшебство. Засекают любой магический навык. Оттачивать навыки в какой-то определённой области Волшебства и продумывать, какие меры могут быть применены оппонентами против них – такой была основная теория подготовки Волшебников к сражениям.

В результате они игнорировали любую физическую атаку, которая полностью была лишена затрат магической энергии, или просто считали её вторичной угрозой. Они не боялись ни заточенного ножа, ни свистящей пули до того мгновения, как она вонзится в их плоть. Но до того как это произойдёт, Волшебство даёт им иллюзию защищённости благодаря парализующим методам или защитным полям, которые могут нейтрализовать практически любую обычную атаку.

Но они презирают современные технологии. Что может сделать человек, которые не полагается на Волшебство – вот о чём многие Волшебники даже не задумываются.

Вражеская атака, которой никто не ожидал, – вот ключ к быстрому завершению битвы. Киритцугу убедился в этом, участвуя и наблюдая за большим количеством поединков на смерть между Волшебниками. Вывод: Волшебники уязвимы для немагических атак.

И опираясь на это умозаключение, для ведения Войны в городе Фуюки Майя и приготовила нужное «оборудование». Посреди всего этого на белой простыне выделялась винтовка, от которой пахло оружейной смазкой. Настоящее произведение искусства и эссенция новейших электронных технологий, заключенных в убийственную форму.

Она была создана на базе полуавтоматической снайперской винтовки Вальтер 2000. Длина винтовки составляла около 90 см; короткий приклад со встроенной обоймой, длина ствола винтовки – 65см. Пули 300 Winchester Magnum предельно эффективны на расстоянии до одного километра. В настоящее время эта винтовка считалась одной из лучших. Стоила она 12000$, так как всего было выпущено только 154 единицы.

Вместо стандартного оптического прицела Smith & Bender Киритцугу на левой стороне над стволом установил два спаренных устройства для более чёткого наблюдения за целью.

Одним из них был прицел, оснащённый прибором ночного виденья AN/PVS04, – лучшее, что поступило на вооружение армии Соединённых Штатов. Прибор, внешне похожий на чувствительную видеокамеру, на самом деле был системой линз, которая обеспечивала чёткость изображения и подсветку. Это был настоящий электронный «совиный глаз», который позволял видеть цель на увеличении 3.6 на 548,64 м при свете луны и 365,76 м при свете звёзд. По идее, это было новейшим вооружением армии США, на массовое производство которого наложили запрет, чтобы избежать утечки технологии.

Вторым устройством был инфракрасный тепловой прицел. Он также годился для вылеживания целей ночью, и хотя изображение было не таким чётким, прицел показывал тепловые характеристики цели. Он мог распознавать изменение температуры от -5 до 60°C на расстоянии до 200 метров при увеличении 1.8

Выяснив, что активирование магических цепей повышает температуру тела использующего их, Киритцугу продолжил изучения этого феномена и, в конце концов, понял, как через тепловое излучение определить текущий статус магических цепей. Отличить Волшебника от простого человека сложно. До тех пор, пока он не активирует свой запас магической энергии. Смысл использования такого сдвоенного громоздкого прибора был в том, что он предназначался не для боя в тёмное время суток, а для убийства Волшебников.

Несмотря на технологический прогресс, достижения которого позволяли делать различные приборы миниатюрными, прибор ночного виденья оставался размером с пластиковую бутылку и был массивнее обычных оптических прицелов. На бегу, даже несмотря на компактный дизайн винтовки, пара нестандартных приборов даёт неприятное ощущение разбалансировки. Общий вес винтовки был около 10 килограммов. Это оружие больше подходило для отряда огневой поддержки, чем для снайпера. Дополнительное оборудование снижало эффективность использования винтовки, но с этим Киритцугу был готов смириться.

Если сравнивать с Волшебством, «ночное зрение» снайперской винтовки и рядом не стояло. Волшебство может позволить тебе видеть ночью, как днём. Возможно даже заметить расположение противника-Волшебника. Но с помощью этой винтовки Киритцугу мог поразить цель, не затрачивая магической энергии.

В темноте, без возможности засечь вспышку магической энергии, пуля от того, кто находится на расстоянии нескольких сотен метров от тебя – для тренированного солдата такая ситуация не будет неожиданной. Но большинство Волшебников к этому будут не готовы. На самом деле, самоуверенный Волшебник, который вступил в мир, где правят человеческие технологии, не должен полагаться на стереотипы своего мира.

Киритцугу поднял тяжёлую снайперскую винтовку с кровати, проверил затвор, твёрдость курка и уверился, что она подготовлена к бою.

– В данный момент она настроена на оптимальную стрельбу до 500 метров. Хочешь проверить?

– Нет, всё в порядке.

На самом деле он хотел бы проверить не только калибровку прицела, но и саму винтовку в деле. Однако среди белого дня в оживлённой Японии это создало бы массу проблем. Когда враги начнут действовать и положат начало Войне, он сможет использовать эту винтовку каждую ночь – Киритцугу полностью доверял Майе и её оборудованию.

Также на кровати лежала другая винтовка, которая предназначалась Майе, – штурмовая Steyr AUG. Её прицел также был заменён на оптику с ночным виденьем, как и у Киритцугу, и её вес увеличился до 5 килограммов. Рядом лежал пистолет-пулемёт Calico M950, готовый лечь в левую руку. Его компактный размер не отличался от больших пистолетов. Усиленный пластиком вместо металла, он был похож на игрушку по сравнению с винтовкой Walther; но его винтообразная система подачи патронов калибра 50 Parabellum позволяла осуществлять до 700 выстрелов в минуту.

Все остальное место на кровати занимали ручные и оглушающие гранаты, дымовые шашки и пластиковая взрывчатка С2. Следуя инструкциям, полученным от Киритцугу, пока он был на Севере, Майе удалось собрать всё снаряжение, не допустив ни одной оплошности. Но взгляд Киритцугу говорил, что он всё ещё не удовлетворен.

– А тот, что я доверил тебе?

– …Вот он.

Майя почти благоговейно вытащила небольшой чемоданчик из палисандрового дерева, держа его обеими руками за дно. Казалось, это почтение придавало жесткости её красивому лицу, на котором не было места улыбке.

Взяв чемоданчик, Киритцугу положил его на край стола и, щелкнув застёжками, привычным жестом раскрыл его.

То, что лежало сейчас на кровати, было новейшим в данный момент оружием. Финансы семьи Айнцберн позволяли достать последние новинки, даже если это стоило больших денег.

Но внутри чемоданчика лежал пистолет, который нельзя было купить ни за какие деньги. С этим оружием Киритцугу прошёл сквозь бесчисленные битвы и отдал его Майе, когда вступил в семью Айнцберн 9 лет назад. Единственное во всём мире оружие, которым мог пользоваться лишь Киритцугу.

Самые лучшие технологии, которое можно было купить за деньги, – вот что было на вооружении Эмии Киритцугу, «Убийцы Волшебников». Но также существовало и оружие «Волшебника» Эмии Киритцугу, его «Тайный Знак».

«Contender» от Thompson Center. Его рукоять и передняя часть были сделаны из красно-коричневого дерева, длина ствола составляла около 36 сантиметров. Внешне он напоминал кинжал в ножнах. Или старинный пистолет. Частями от современного пистолета тут были лишь спусковой курок и баёк. Не было ни цилиндра, ни затвора.

На самом деле Contender – Противник – был однозарядным пистолетом без выброса гильзы. Это оружие в основном было предназначено для спортивной стрельбы, но ствол пистолета Киритцугу был изменен, чтобы из него можно было стрелять пулями большего калибра. Более того, он был магически усовершенствован для стрельбы «магическими пулями».

В пистолете использовались пули.30-06 Springfield калибра. Бутылкообразный патрон отличался от пистолетных пуль размером и убойной силой. Калибр.30-06 был на 10% мощнее пули калибра.308 Winchester и даже превосходил по силе калибр Magnum. Оставаясь пистолетом, Contender представлял собой непревзойдённую огневую мощь.

Но истинная угроза этого оружия была не в разрушительной силе патронов.

В том же чемоданчике лежали специальные пули – два патрона, которые Киритцугу лично зарядил магической энергией и вложил в них часть себя. Когда магическая энергия Киритцугу иссякнет, эти пули будут бить точно в цель, намеченную Волшебником по имени Киритцугу. Говоря простым языком, это можно было назвать имитацией концептуального оружия.

Технологии были слабостью Волшебников, которые не брали их в расчёт, полагаясь лишь на Волшебство… но, в конце концов, это всего лишь общая тенденция, которая распространялась далеко не на всех. Действительно, многих Волшебников можно победить с помощью прибора «ночного виденья» и инфракрасного сенсора. И всё-таки никто не был застрахован от исключений, которые нельзя предугадать ни опытом, ни правилами боя. Технологии работают против тех Волшебников, которые практикуют Волшебство, находясь «в общем потоке», но существовали и те, у кого к Волшебству был подход особый, и они заметно выделялись на фоне остальных. Таких оппонентов Киритцугу называл «опасными противниками».

И против «опасного противника», с которым технологические трюки не пройдут, Киритцугу, как обычный Волшебник, должен будет встать лицом к лицу, когда закончатся все уловки. И тогда Contender станет его козырной картой.

С едва заметной дрожью в теле Киритцугу достал Contender из чемоданчика. В прошлом он держал этот пистолет много раз, и даже спустя 9 лет он прекрасно лежал в руке.

Рука держалась за рукоятку пистолета, или сама рукоять удобно устроилась в его ладони – Киритцугу не мог не ощутить этого странного чувства. Ему оставалось лишь сжать пальцы посильнее, и, казалось, что рукоять пистолета сольётся с его кистью, станет продолжением руки.

Бережно поместив указательный палец в спусковую скобу, он нажал на спусковой курок и услышал, как оружие громко щёлкнуло в ответ. Вытащив пули из чемоданчика, он раскрыл пистолет и вставил одну из них в ствол. Затем закрыл пистолет и взвесил его в руке. Будучи заряженным, вес пистолета увеличился до 2.6 килограммов. Киритцугу помнил это чувство. И его грудь пронзает раскалённый клинок, когда он думает о том, чтобы применить это оружие.

В конце концов, будет ли его рука помнить о его прикосновениях к жене и дочери?

Их нежные щёки, их тонкие пальчики, как долго будет он помнить это?

Вытащив вторую пулю, Киритцугу приготовился вставить в пистолет и её.

Раскрыв пистолет и вытащив «гильзу» от якобы использованного патрона, он вставляет вторую пулю. Затем закрывает пистолет, возвращая его ствол на место…

Две секунды. Плохие мысли мешают сконцентрироваться на действиях.

– … Старею.

– Да, – кивнула Майя в ответ на насмешку Киритцугу над самим собой. Она знает о навыках своего давнего напарника. Киритцугу вытащил пулю, которую только что зарядил, подобрал другую, что до этого бросил на пол, и убрал всё обратно в чемоданчик. Вместе с пистолетом.

– Тело Илии легче, чем винтовка Вальтер. А ей уже восемь лет…

Выпуская на свободу воспоминания о спокойной жизни, Киритцугу сам ослаблял себя. Движение Майи за спиной оборвало цепь его мыслей.

Подвижная как змея, её рука обернулась вокруг шеи Киритцугу, зафиксировала положение его головы, не давая пошевелиться... Майя поцеловала его в сухие губы.

То были вкус и прикосновение другой женщины, отличавшиеся от той, которая жила в его сердце. Возможно, это была просто тоска по родине, но всё равно это произошло слишком быстро, чтобы это можно было простить.

–...Пожалуйста, сконцентрируйся на том, что сейчас необходимо осуществить… не думай о том, что в данный момент сейчас не важно.

Более мягким и тихим, чем обычно, голосом приказала Майя Киритцугу.

– …

Ничего не ответив, Киритцугу почувствовал, как клинок в его груди исчезает. Сердце его охлаждается, а боль постепенно превращается в ничто.

Она та, кто она есть. Она женщина, которую Киритцугу вырастил из девочки, которую он нашёл на поле боя. Машина поддержки, чьи действия были даже больше сродни механизму, чем действия машины по имени Эмия Киритцугу. Вот кем была Хисау Майя. Необходимым и последним оружием Киритцугу, которое он использует, чтобы победить в этой Войне… было ничем иным, как этой женщиной.

Акт 3. Глава 2.

-162:27:03

В то время как Эмия Киритцугу и Хисау Майя встретились в дешёвом отеле в Синто, самолет рейса «Volare Italia» из Германии приземлился на посадочную полосу F в аэропорту неподалёку от города Фуюки. Холодный северный ветер, гулявший по округам, не мог сравниться с тем, что дул в тех местах, где стоял замок семьи Айнцберн.

Наблюдая за мягким солнечным светом, что обычно скользит по земле ранним утром, Ирисфиль фон Айнцберн чувствовала, как её сердце становится необычайно лёгким.

– Значит, в этой стране и родился Киритцугу…

Это было хорошее место. И хотя она уже видела его, просматривая фотографии, Ирисфиль чувствовала свежесть, будто воздух проходил сквозь её тело.

И лёгкость была не только в её сердце. Прибыв в Японию и маскируясь под обычного пассажира, она не смогла взять с собой те платья, которые носила в замке. Вместо них пришлось позаботиться об одежде, которая меньше всего привлекала бы взгляд и в которой можно было бы спокойно ходить по улицам города. В сапожках на низких каблуках и в короткой юбке до колен, каждое движение Ирисфиль было легким, словно она переродилась.

Однако для семьи Айнцберн, которая вела уединённый образ жизни, значение слова «обычный» несколько отличалось от того, как его воспринимали простые люди. Одежда Ирисфиль всё равно выдавала её с головой. Шёлковая блузка, высокие сапожки, повседневное белоснежное пальто на лисьем мехе… понять, что она – не простой пассажир, можно было, даже увидев её через иллюминатор. Ирисфиль напоминала редкостной красоты брильянт, о котором можно было сказать, где его нашли и огранили, лишь мельком взглянув на него. Эта одежда идеально подходила для фотомодели, но Ирисфиль, которая выросла в окружении более величественной красоты, казалось, что эта одежда будет смотреться вполне обыденно. Она хотела, чтобы наряд был для неё маскировкой, пока она обживется в городе. Но даже если бы она одела по-настоящему простую одежду, спрятать её природную красоту было невозможно. Она не дала бы ей ни единого шанса раствориться в толпе, как это сделал Киритцугу.

– Ну, Сэйбер, что ты думаешь о воздушном перелёте? – сделав один шажок по трапу, спросила Ирисфиль свою невысокую Слугу, которая спускалась следом.

– Ничего особенного. Хотя это оказалось более скучным, чем я ожидала.

В её словах не было лжи. Зелёные глаза излучали абсолютное спокойствие.

– О, жаль, я думала, полёт будет для тебя интересным и удивительным.

– …Ирисфиль, ты наверно думаешь, что я очень примитивный человек.

Отвечая нахмурившейся Сэйбер, Ирисфиль звонко рассмеялась, и смех этот не нёс в себе намерения уязвить Слугу.

– Полёт по небу не вызывает никакого удивления у Героической Души?

– Не совсем. Но как Слуга, которого призвали в современный мир, я получила информацию о достижениях этой эры. К тому же, как у Слуги класса «Сэйбер» у меня есть классовая способность – «Верховая Езда». И, скорее всего я могла бы управлять этим самолётом.

Глаза Ирисфиль распахнулись от удивления.

– Ты могла бы… пилотировать его?

– Возможно. Моя способность охватывает все транспортные средства. Если я смогу сесть в седло и натянуть поводья, всё остальное за меня сделает инстинкт.

Ирисфиль не смогла сдержать смеха, услышав эту фразу. Сэйбер не видела кабины пилота. Что бы она подумала, увидев там штурвал, кучу рычагов и различных кнопок вместо седла и поводьев?

Дата добавления: 2015-06-04