Историческая преамбула. Прошлое всегда непредсказуемо

Подводя итоги...

Прошлое всегда непредсказуемо. Каждый рассказывает о нем по-своему. Конечно, исторические факты более достоверны, чем их интер­претация, однако из моря разных и зачастую противоречащих друг дру­гу фактов историк выбирает только те, которые соответствуют его пониманию истории. Факты, в свою очередь, понимаются читателем и принимаются им за действительные факты только при наличии интер­претации. Изложенный мной взгляд на историю психологии субъекти­вен. Разумеется, хотелось бы надеяться на внутреннюю согласованность изложения, ясность интерпретации и, в конечном счете, на убедитель­ность сказанного. Но я не историк науки и ещё менее, чем они, претен­дую на беспристрастность. Наоборот, исторический экскурс был сде­лан лишь для того, чтобы подготовить читателя к восприятию идей психологики. Этим, в первую очередь, определялся выбор обсуждае­мых проблем и примеров экспериментальных исследований.

Разумеется, далеко не все психологические школы представлены в столь кратком обзоре. Например, не была рассмотрена генетическая эпистемология Жана Пиаже, хотя его учение является очевидной пред­шественницей психологики. Ведь Ж. Пиаже также утверждает возмож­ность логического описания психологических феноменов. Он искал и находил соответствие между двигательными и логическими операция­ми, рассматривал последовательность возникновения всё более и более сложных логических операций в процессе развития ребёнка. Взгляд Ж. Пиаже на ребёнка как на исследователя, проводящего эксперимен­ты над миром, благодарно воспринят психологикой. Однако логика по­знавательной деятельности была для Пиаже лишь средством познания, а не причиной психологических явлений. С помощью логики он лишь описывает, а не объясняет феноменологию психического. Ключ к объяс­нению «познавательной адаптации», по терминологии Пиаже, лежит в биологии. Познавательное развитие, уверяет женевский психолог, вос-

ходит своими корнями к биологическому росту.

Пиаже (долгое время занимавшийся одновременно и логикой, и изучением моллюсков) предпочитает биологические термины даже там, [окончание cтраницы 241]

Раздел второй

где можно было бы обойтись без них. Не случайно он говорит о позна­вательном развитии как об «умственной эмбриологии» ¹. Для приспо­собления к среде организм должен овладеть логическими операциями. И Пиаже показывает, какие алгебраические преобразования появляют­ся у детей в разном возрасте. Как он сам подчёркивает, его задача — нахождение логических структур психологических фактов, а не логи­ческое объяснение этих фактов ². Пиаже лишь систематизирует и клас­сифицирует психологическую феноменологию. Конкретные результа­ты, полученные в Женевской школе, разумеется, подлежат рассмотрению и в психологике, просто их авторская интерпретация представляется иногда весьма искусственной.

Ряд ученых изучал особенности проявления сознания в зависи­мости от генетических факторов, другие искали объяснение тех или иных сознательных явлений нормального человека в психопатологии, предполагая, что природа психического наиболее отчетливо раскрыва­ется в её крайнем, патологическом виде. Э. Кречмеру и Л. Зонди уда­лось совместить оба этих подхода. Кречмер показал корреляционную связь между генетически обусловленным типом строения тела боль­ного и его психическим заболеванием. Он обнаружил, например, что между психической предрасположенностью к маниакально-депрес­сивным заболеваниям и пикническим типом строения тела существует «ясное биологическое родство»; такое же ясное родство существует между психической предрасположенностью к шизофрении и астени­ческим строением тела ³. Правда, это мало что говорит о природе сознания. Впрочем, Кречмер и не ставил задачу создать какую-либо теорию сознания.

Л. Зонди эмпирически доказывал существование взаимного при­тяжения родственников по одной наследственной линии. Люди, всту­пающие в брак, часто не ведают, что являются членами семей, в кото­рых встречаются одни и те же болезни. Он назвал такой наследственно обусловленный выбор генотропизмом. Зонди считал, что наследствен­ность влияет не только на выбор супруга, но и на выбор друзей, про­фессии, болезни и даже способа смерти (например, самоубийство). На­следственность «навязывает» человеку судьбу, но сам человек всё-таки [окончание cтраницы 242]

__________________________

¹ Флейвелл Дж. Генетическая психология Жана Пиаже. М., 1967, с. 64. Сам Флейвелл приводит эют пример именно как показатель биологической ориентации Пиаже.

²Пиаже Ж. Избр. психол. труды. М., 1969, с. 591.

³ Кречмер Э. Строение тела и характер. М., 1995, с. 369. Упрощенно: астени­ческий тип телосложения — удлиненный, худой; пикнический тип — укороченный, полный.

Историческая преамбула

обладает свободой выбора. Человек, убеждал Зонди, является существом, в котором свобода и необходимость соединяются по принципу «как —так и». Но откуда эта свобода берётся? Ответ Зонди обесценивает его концепцию как естественнонаучную: от сверхъестественной высшей ин­станции. Мол, Дух есть Бог ¹.

Исследования в области поиска генетических или патологичес­ких оснований поведения обычно не были напрямую направлены на разгадку тайну сознания. Если психопатология и дает ключ к понима­нию тех или иных особенностей проявления сознания, в ней вряд ли может содержаться ответ о природе сознания вообще -— особенности могут замечаться только у уже существующего сознания. Патологические нарушения по существу не затрагивают сам феномен непосредственной данности, субъективное ощущение самоочевидности. А если психически больной человек, как кажется наблюдателю, и утрачивает это чувство (находится в бессознательном состоянии), то тем более загадочно, как можно в этот момент изучать природу сознания. Генетический фактор, разумеется, оказывает влияние на сознание. Из человеческого плода появляется человек, а не муравей. Появление и нервной системы, и сознания генетически предопределено. Правда, описание специфики сознательных явлений на уровне молекулярной биологии имеет ещё меньше шансов на успех, чем описание на уровне физиологии.

И всё же обзор закончен. В нём, к сожалению, нет точек зрения многих блистательных учёных — таких, например, как Т. Рибо и П. Жане, А. А. Ухтомский и Б. Ф. Поршнев. Но не стоит сейчас обсуждать, по­чему он оказался именно таков, что именно и почему в нём пропущено или не рассмотрено с надлежащей тщательностью. Всё-таки мною на­писана лишь историческая преамбула, а не полноценный обзор исто­рии психологии. Пришла пора собирать камни, т. е. подвести итоги и свести воедино поставленные в тексте акценты.

Сознание как эмпирическое явление, как переживаемый всеми факт непосредственной данности (самоочевидности) не имеет научного обоснования. Это субъективное переживание не получает и не может получить самоочевидного объяснения. Сознание невыводимо непосред-ственно ни из окружающего нас и осознаваемого нами мира, ни из внутренних глубин, принципиально сознанию недоступных. Явление [окончание cтраницы 243]

______________________

¹См. Альтенвегер А. и др. Судьбоанализ Леопольда Зонди. // Психология судь-

бы. Сборник статей по глубинной психологии. Екатеринбург, 1994, с. 22-56. Как заметил И.Пригожин, для правдоподобного описания поведения живого существа как автома-та Бог или нечто подобное просто необходим. См. Пригожим И., Стенгерс И. Поря-док из хаоса. М„ 1986, с. 47.

Раздел второй

сознания нельзя вывести ни из структуры нервной системы, ни из зако­нов её функционирования. Ещё менее вероятно вывести сознание из законов генетики или молекулярной биологии. Оно также не имеет обо­снования с точки зрения полезности для организма. Феномен непос­редственной данности ни достаточен, ни необходим для процессов со­циального взаимодействия — во всяком случае, из этих процессов не выводим. Он не выявляется при анализе содержания того, что вос­принимается как самоочевидное, и не объясняется законами трансфор­мации этого содержания. Изучение случаев патологических нарушений сознательной деятельности также не может привести к пониманию при­роды этого феномена. Сознание не имеет никаких аналогов в техничес­ких системах — все они лишены чувства самоочевидности.

Но сознание нельзя и исключить из рассмотрения. Человек само­очевидно воспринимает себя хозяином своих поступков, которые со­вершает на основе непосредственно данных ему представлений об окру­жающем мире и самом себе. Связь сознания с действием, деятельностью отчетливо осознаётся, но остается загадкой: зачем для действия нужен феномен самоочевидности?

Разные психологические школы и направления отличаются друг от друга выбором оснований, с помощью которых они пытались объяс­нить феномен сознания. В этом контексте наиболее существенная ли­ния водораздела между разными школами может быть проведена в за­висимости от того, как они относятся к роли осознаваемой информации. Одни явно или неявно исходят из того, что сознание способно осуще­ствлять выбор из разных возможных вариантов поведения, что реше­ния, принимаемые на основе осознанной информации, играют более важную роль в деятельности, чем решения, принятые на основе неосо­знанной информации (структурализм, гештальт-психология, культурно-историческая школа). Другие (прежде всего, глубинная психология) за­нимают скорее противоположную позицию. Третьи (например, когнитивные психологи) не готовы выразить свою точку зрения и в лучшем случае подчёркивают, что для них тайна сознания во многом остается тайной.

Каким всё-таки образом данное человеку самоочевидное содер­жание сознания может на что-то воздействовать? Субъект обладает спо­собностью свободного выбора, он не катится по заранее проложенным рельсам. Но если признать, что сам процесс свободного выбора ничем не детерминирован, то мы отказываемся от возможности научного опи­сания. Отрицание же самоочевидного факта существования свободного выбора сводит человека к автомату. Не могут решить эту проблему и [окончание cтраницы 244]

Дата добавления: 2015-06-04