Письмо к Грейлиху 19 страница. Ждают это. Но существование такого плана нисколько не исключает и того, что поп Га­пон мог быть бессознательно орудием такого плана

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 2Ц

ждают это. Но существование такого плана нисколько не исключает и того, что поп Га­пон мог быть бессознательно орудием такого плана. Наличность либерального, рефор­маторского движения среди некоторой части молодого русского духовенства не подле­жит сомнению: это движение нашло себе выразителей и на собраниях религиозно-философского общества и в церковной литературе. Это движение получило даже свое название: «новоправославное» движение. Нельзя поэтому безусловно исключить мысль, что поп Гапон мог быть искренним христианским социалистом, что именно кровавое воскресенье толкнуло его на вполне революционный путь. Мы склоняемся к этому предположению, тем более, что письма Гапона, написанные им после бойни 9 января о том, что «у нас нет царя», призыв его к борьбе за свободу и т. д., — все это факты, говорящие в пользу его честности и искренности, ибо в задачи провокатора ни­как уже не могла входить такая могучая агитация за продолжение восстания.

Как бы там ни было, тактика социал-демократов по отношению к новому вожаку намечалась сама собой: необходимо осторожное, выжидательное, недоверчивое отно­шение к зубатовцу. Необходимо во всяком случае энергичное участие в поднятом (хотя бы и зубатовцем поднятом) стачечном движении, энергичная проповедь социал-демократических воззрений и лозунгов. Такой тактики держались, как видно из выше­приведенных писем, и наши товарищи из Петербургского комитета РСДРП⁸⁴. Как бы ни были «хитры» планы реакционной придворной клики, действительность классовой борьбы и политического протеста пролетариев, как авангарда всего народа, оказалась во много раз хитрее. Что полицейские и военные планы повернулись против прави­тельства, что из зубатовщины, как мелкого повода, выросло широкое, крупное, всерос­сийское революционное движение, — это факт. Революционная энергия и революци­онный инстинкт рабочего класса прорвались с неудержимой силой вопреки всяким по­лицейским уловкам и ухищрениям.

212__________________________ В. И. ЛЕНИН

ПЛАН ПЕТЕРБУРГСКОГО СРАЖЕНИЯ

Странно, на первый взгляд, говорить о сражении, когда рабочие безоружные мирно шли подавать петицию. Это была бойня. Но правительство рассчитывало именно на сражение и действовало, несомненно, по вполне обдуманному плану. Оно с военной точки зрения обсуждало защиту Петербурга и Зимнего дворца. Оно приняло все воен­ные меры. Оно убрало все гражданские власти и отдало полуторамиллионную столицу в полное распоряжение жаждущим народной крови генералам с великим князем Вла­димиром во главе.

Правительство нарочно довело до восстания пролетариат, вызвав баррикады избие­нием безоружных, чтобы подавить это восстание в море крови. Пролетариат будет учиться этим военным урокам правительства. И пролетариат научится искусству граж­данской войны, раз он начал уже революцию. Революция есть война. Это — единст­венная законная, правомерная, справедливая, действительно великая война из всех войн, какие знает история. Эта война ведется не в корыстных интересах кучки правите­лей и эксплуататоров, как все и всякие войны, а в интересах массы народа против тира­нов, в интересах миллионов и десятков миллионов эксплуатируемых и трудящихся против произвола и насилия.

Все сторонние наблюдатели в один голос признают теперь, что в России эта война объявлена и начата. Пролетариат поднимется снова еще большими массами.

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 213

Остатки детской веры в царя вымрут теперь так же скоро, как скоро перешли петер­бургские рабочие от петиции к баррикадам. Рабочие будут повсюду вооружаться. Нуж­ды нет, что полиция удесятерит строгости по надзору за складами и магазинами ору­жия. Никакие строгости, никакие запреты не остановят городские массы, сознавшие, что без оружия они всегда, по любому поводу, могут быть доведены правительством до расстрела. Каждый поодиночке будет напрягать все усилия, чтобы раздобыть себе ру­жье или хоть револьвер, чтобы прятать оружие от полиции и быть готовым дать отпор кровожадным слугам царизма. Всякое начало трудно — говорит пословица. Рабочим было очень трудно перейти к вооруженной борьбе. Правительство теперь заставило их перейти к ней. Первый, самый трудный шаг сделан.

Характерный разговор рабочих на одной из улиц Москвы передает английский кор­респондент. Группа рабочих открыто обсуждала уроки дня. «Топоры? — говорит один. — Нет, топорами ничего не сделаешь против сабли. Топором его не достанешь, а но­жом еще и того меньше. Нет, нужны револьверы, по меньшей мере револьверы, а еще лучше ружья». Такие и подобные разговоры ведутся теперь по всей России. И эти раз­говоры после «Владимирова дня» в Петербурге не останутся одними разговорами.

Военный план дяди царя, Владимира, распоряжавшегося бойней, сводился к тому, чтобы не пустить пригороды, рабочие пригороды, в центр города. Солдат постарались всеми силами уверить, что рабочие хотят разрушить Зимний дворец (при помощи икон, крестов и петиций!) и убить царя. Стратегическая задача сводилась к охране мостов и главных улиц, ведущих к Дворцовой площади. И главными местами «военных дейст­вий» были площади у мостов (Троицкого, Сампсониевского, Николаевского, Дворцово­го), улицы, ведущие от рабочих кварталов к центру (у Нарвской заставы, на Шлиссель­бургском тракте, на Невском), и, наконец, Дворцовая площадь, куда все же таки, не­смотря на все скопища войска, несмотря на весь

214__________________________ В. И. ЛЕНИН

отпор, проникли тысячи и тысячи рабочих. Задача военных действий, разумеется, страшно облегчалась тем, что все прекрасно знали, куда идут рабочие, знали, что суще­ствует лишь один сборный пункт и одна цель. Храбрые генералы действовали «с успе­хом» против неприятеля, который шел с голыми руками, заранее поведав всем и каж­дому, куда и зачем он идет... Это было самое подлое, хладнокровное убийство безза­щитных и мирных народных масс. Теперь массы долго будут обдумывать и переживать в воспоминаниях и рассказах все происшедшее. Единственным и неизбежным выводом этих размышлений, этого претворения «Владимирова урока» в сознании массы будет тот вывод, что на войне надо действовать по-военному. Рабочие массы, а за ними и массы деревенской бедноты, сознают себя воюющей стороной, и тогда... тогда сле­дующие сражения в нашей гражданской войне будут проходить уже по «планам» не одних только великих князей и царей. Призыв «К оружию!», раздавшийся в одной тол­пе рабочих на Невском 9-го января, не может теперь пройти бесследно.

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 215

ДОПОЛНЕНИЕ К СТАТЬЕ «ПЛАН ПЕТЕРБУРГСКОГО СРАЖЕНИЯ»

План петербургского сражения был описан нами в № 4 «Вперед». В английских га­зетах мы находим теперь некоторые небезынтересные подробности относительно этого плана. Великий князь Владимир назначил командующим действующей армией генера­ла князя Васильчикова. Вся столица была поделена на участки между офицерами. Царь играл в войну совершенно серьезно, как будто бы он находился перед нашествием воо­руженного неприятеля. Во время военных операций главный штаб сидел за зеленым столом на Васильевском Острове и получал донесения от каждого начальника участка через каждые полчаса.

К сведению петербургских рабочих!

Написано позднее 18 (31) января 1905 г.

Впервые напечатано в 1926 г. Печатается по рукописи

в Ленинском сборнике V

216__________________________ В. И. ЛЕНИН

«ЦАРЬ-БАТЮШКА» И БАРРИКАДЫ

Бросая общий взгляд на события кровавого воскресенья, всего более поражаешься этим сочетанием наивной патриархальной веры в царя и ожесточенной уличной борьбы с оружием в руках против царской власти. Первый день русской революции с порази­тельной силой поставил лицом к лицу старую и новую Россию, показал агонию искон­ной крестьянской веры в царя-батюшку и рождение революционного народа в лице го­родского пролетариата. Недаром европейские буржуазные газеты говорят, что Россия 10-го января уже не то, чем была Россия 8-го января. Недаром названная нами выше

немецкая социал-демократическая газета вспоминает, как 70 лет тому назад начина­лось рабочее движение в Англии, как в 1834 г. английские рабочие уличными демонст­рациями протестовали против запрещения рабочих союзов, как в 1838 году около Ман­честера вырабатывали они на громадных собраниях «народную хартию» и пастор Сти­вене провозглашал, что «всякий свободный человек, который дышит вольным божьим воздухом и ходит по вольной божьей земле, имеет право на свой собственный очаг». И этот же самый пастор приглашал собравшихся рабочих взяться за оружие.

У нас в России во главе движения тоже оказался священник, который за один день перешел от призыва — идти с мирным ходатайством к самому царю — к призыву на­чинать революцию. «Товарищи, русские рабо-

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 217

чие!», — писал свящ. Георгий Гапон после кровавого дня в письме, прочтенном на соб­рании либералов. — «У нас нет больше царя. Река крови протекла сегодня между ним и русским народом. Пора русским рабочим без него начать вести борьбу за народную свободу. Благословляю вас на сегодня. Завтра я буду среди вас. Сегодня я занят сильно работой на наше дело».

Это не священник Георгий Гапон говорит. Это говорят те тысячи и десятки тысяч, те миллионы и десятки миллионов русских рабочих и крестьян, которые до сих пор могли наивно и слепо верить в царя-батюшку, искать облегчения своего невыносимо тяжело­го положения у «самого» царя-батюшки, обвинять во всех безобразиях, насилиях, про­изволе и грабеже только обманывающих царя чиновников. Долгие поколения забитой, одичалой, заброшенной в медвежьих углах мужицкой жизни укрепляли эту веру. Каж­дый месяц жизни новой, городской, промышленной, грамотной России подкапывал и разрушал эту веру. Последнее десятилетие рабочего движения выдвинуло тысячи пере­довых пролетариев социал-демократов, которые вполне сознательно порвали с этой ве­рой. Оно воспитало десятки тысяч рабочих, у которых классовый инстинкт, окрепший в стачечной борьбе и в политической агитации, подорвал все основы такой веры. Но за этими тысячами и десятками тысяч стояли сотни тысяч и миллионы трудящихся и экс­плуатируемых, унижаемых и оскорбляемых, пролетариев и полупролетариев, у кото­рых еще могла оставаться такая вера. Они не могли идти на восстание, они способны были только просить и умолять. Их чувства и настроение, их уровень знания и полити­ческого опыта выразил свящ. Георгий Гапон, и в этом состоит историческое значение той роли, которую сыграл в начале русской революции человек, вчера еще никому не­ведомый, сегодня ставший героем дня Петербурга, а за Петербургом всей европейской печати.

Понятно теперь, почему петербургские социал-демократы, письма которых мы при­вели выше, относились вначале и не могли не относиться с недоверием к Гапону.

218__________________________ В. И. ЛЕНИН

Человек, носивший рясу, веривший в бога и действовавший под высоким покровитель­ством Зубатова и охранного отделения, не мог не внушать подозрений. Искренне или неискренне рвал он на себе рясу и проклинал свою принадлежность к подлому сосло­вию, сословию попов, грабящих и развращающих народ, этого не мог с уверенностью сказать никто, кроме разве людей, близко знавших Гапона лично, т. е. кроме ничтожной горстки людей. Это могли решить только развертывающиеся исторические события, только факты, факты и факты. И факты решили этот вопрос в пользу Гапона.

Сможет ли социал-демократия овладеть этим стихийным движением? — с тревогой спрашивали себя наши петербургские товарищи, видя неудержимо быстрый рост все­общей стачки, захватывающей необычайно широкие слои пролетариата, видя неотра­зимость влияния Гапона на такие «серые» массы, которые могли бы увлечься и прово­катором. И социал-демократы не только не поддерживали наивных иллюзий насчет возможности мирного ходатайства, они спорили с Гапоном, они прямо и решительно отстаивали все свои взгляды и всю свою тактику. И история, которую творили рабочие массы без социал-демократии, подтвердила правильность этих взглядов и этой тактики. Логика классового положения пролетариата оказалась сильнее ошибок, наивностей и иллюзий Гапона. Великий князь Владимир, действующий от имени царя и со всей вла­стью царя, взялся своим подвигом палача показать рабочим массам то, и именно то, что социал-демократы всегда показывали и будут показывать им печатным и устным сло­вом.

Массы рабочих и крестьян, сохранившие еще остаток веры в царя, не могли идти на восстание, — сказали мы. После девятого января мы вправе сказать: теперь они могут идти и пойдут на восстание. «Царь-батюшка» своей кровавой расправой с безоружны­ми рабочими сам толкнул их на баррикады и дал им первые уроки борьбы на баррика­дах. Уроки «батюшки-царя» не пропадут даром.

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 219

Социал-демократии остается позаботиться о возможно более широком распростра­нении вестей о петербургских кровавых днях, о большей сплоченности и организован­ности своих сил, о более энергичной пропаганде давно уже выдвинутого ею лозунга: всенародного вооруженного восстания.

Правда, наши глубокомысленные (по-мартыновски глубокомысленные) новоискровцы постарались запутать, ослабить и оттащить назад этот лозунг (ср. № 62 «Искры», передовая: «Так ли мы готовим­ся?»). Но новоискровская мартыновщина встречает решительный отпор в нашей партии, особенно со времени знаменитого плана «соглашений» с земцами о непроизведении панического страха⁸⁶.

220__________________________ В. И. ЛЕНИН

ПЕРВЫЕ ШАГИ

Искрой, которая зажгла пожар, было одно из самых обычных столкновений труда с капиталом, — стачка на одном заводе. Интересно, однако, что эта стачка 12 000 пути-ловских рабочих, вспыхнувшая в понедельник, 3 января, была больше всего стачкой во имя пролетарской солидарности. Поводом послужило увольнение четырех рабочих. «Когда требование о возвращении их не было удовлетворено, — пишет нам один това­рищ из Петербурга от 7 января, — завод стал сразу, очень дружно. Стачка носит вполне выдержанный характер; рабочие отрядили несколько человек охранять машины и про­чее имущество от какой-нибудь возможной порчи со стороны менее сознательных. За­тем ими была отряжена депутация на другие заводы с сообщением своих требований и предложением примкнуть». Тысячи и десятки тысяч рабочих стали примыкать к дви­жению. Легальное, зубатовское, рабочее общество, основанное при содействии прави­тельства в целях развращения пролетариата систематической монархической пропаган­дой, оказало не малую услугу организации движения на его низших стадиях и росту вширь. Случилось то, на что давно уже указывали социал-демократы, говорившие зу-батовцам, что революционный инстинкт рабочего класса и дух его солидарности возь­мет верх над всякими мелкими полицейскими уловками. Самые отсталые рабочие втя­нутся в движение зубатовцами, а там уже дальше само царское правительство поза-

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 221

ботится толкнуть рабочих дальше, сама капиталистическая эксплуатация подвинет их от мирной и насквозь лицемерной зубатовщины к революционной социал-демократии. Практика пролетарской жизни и пролетарской борьбы пересилит все «теории» и все потуги господ зубатовцев.

Так оно и вышло. Один товарищ, рабочий, член Петербургского комитета Россий­ской социал-демократической рабочей партии, следующим образом излагает свои впе­чатления в письме к нам от 5-го января:

«Пишу под свежим впечатлением происшедшего только что собрания за Невской за­ставой рабочих Семянниковского завода. Но прежде всего пару слов о настроении, ко­торое господствует у петербургских рабочих. Как известно, в последнее время здесь на­чали возникать или, лучше, возрождаться «зубатовские» организации под руково­дством попа Гапона. Организации за очень короткое время очень размножились и уси­лились. Теперь уже существует 11 отделов так называемого «Собрания русских фаб­ричных рабочих». Как и надо было ожидать, результаты этих собраний должны были быть таковыми, какими они были и на юге.

Теперь, можно с уверенностью сказать, начинается широкое стачечное движение в Петербурге. Почти ежедневно слышно о новой забастовке то на одном, то на дру­гом заводе. Вот уже два дня, как забастовал Путиловский завод. Недели две тому на­зад бастовала бумагопрядильня Шау на Выборгской стороне. Стачка продолжалась дня четыре. Рабочие ничего не добились. Сегодня-завтра эта стачка снова возобновится. Везде настроение приподнятое, но нельзя сказать, чтобы в пользу социал-демократии. Большая часть рабочих стоит за чисто экономическую борьбу и против политической. Однако надо ожидать и надеяться, что настроение это изменится и рабочие поймут, что без политической борьбы никаких экономических улучшений не добьются. Сегодня забастовал завод Невского судостроительного общества (Семянникова). Местный отдел

* Сравни «Что делать?» Ленина, стр. 86—88. (Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 115—116. Ред.)

222__________________________ В. И. ЛЕНИН

«Собрания русских фабрично-заводских рабочих» пытается выступить руководителем начинающейся стачки, но это, конечно, ему не удастся. Руководителем будет социал-демократия, несмотря на то, что она здесь страшно слаба.

Вышли листки от Петербургского комитета: два — к прядильной фабрике Шау и один — к путиловским рабочим. Сегодня было собрание рабочих Невского судострои­тельного завода. Собралось около 500 рабочих. Впервые выступили члены местного отдела «Собрания». Они отклонялись от политических требований и главным образом выставляли требования экономические. Из толпы раздавались голоса неодобрения. Но тут появился сотрудник «Русской Газеты» Строев, пользующийся большим уважени­ем у петербургских рабочих. Строев предложил резолюцию, как он заявил, выработан­ную им и представителями социал-демократии. Резолюция эта хотя и подчеркивает противоположность классовых интересов пролетариата и буржуазии, но недостаточно. После Строева говорили товарищи-рабочие социал-демократы, которые защищали эту резолюцию в принципе, подчеркивая, однако, ее ограниченность и недостаточность. Тут началась суматоха, некоторые были недовольны речами социал-демократов и на­чали срывать собрание. Собрание большинством голосов высказалось против предсе­дателя, который был в числе этих срывающих, и выбрало нового председателя, социа­листа. Но члены «общества» (зубатовского) не умолкли и продолжали расстраивать со­брание. Хотя громадное большинство собрания (90%) и было на стороне социалистов, но собрание в конце концов разошлось ни с чем и отложило решение до завтра. Во вся­ком случае, можно сказать, что социал-демократам удалось склонить настроение рабо­чих в свою пользу. Завтра предстоит большое собрание. — Возможно, что будет две-три тысячи человек. — Надо ожидать на днях грандиозной демонстрации, чего-либо подобного июльской на юге в 1903 году. Бастует завод Франко-русского общества — около четырех-пяти тысяч человек. Передают, что началась стачка на бумагопря-

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 223

дильной фабрике Штиглица — около пяти тысяч. Ожидается стачка на Обуховском за­воде — пять-шесть тысяч».

Сопоставляя эти сведения социал-демократа, местного комитетчика (который, разу­меется, мог точно знать лишь о событиях в небольшой части Петербурга), со сведения­ми заграничных, особенно английских, газет, мы должны сделать вывод, что эти по­следние отличаются весьма значительной точностью.

Стачка росла изо дня в день с головокружительной быстротой. Рабочие устраивали массу собраний и вырабатывали свою «хартию», свои экономические и политические требования. И те и другие, несмотря на руководство зубатовцев, сводились в общем к требованиям социал-демократической партийной программы вплоть до лозунга: созыв учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного избира­тельного права. Стихийный рост невиданной по своим размерам стачки далеко-далеко обгонял планомерное участие в движении организованных социал-демократов. Но пре­доставим слово им самим.

224__________________________ В. И. ЛЕНИН

КАНУН КРОВАВОГО ВОСКРЕСЕНЬЯ

Мы остановились в своем рассказе о ходе движения на том, как по инициативе Га­пона назначено было на воскресенье 9-го января шествие рабочих масс к Зимнему дворцу для подачи «петиции» царю о созыве учредительного собрания. Стачка в Пе­тербурге уже в субботу, 8-го января, стала всеобщей. Даже официальные сведения оп­ределяли число забастовавших в 100— 150 тысяч человек. Россия не видывала еще та­кого гигантского взрыва классовой борьбы. Вся промышленная, торговая, обществен­ная жизнь гигантского полуторамиллионного центра оказалась парализованной. Проле­тариат на деле показывал, что им и только им держится современная цивилизация, его трудом создаются богатства и роскошь, на нем покоится вся наша «культура». Город оказался и без газет, и без освещения, и без воды. И эта всеобщая стачка носила опре­деленно выраженный политический характер, являлась непосредственным прологом революционных событий.

Вот как один очевидец описывает, в письме к нам, канун исторического дня: «С 7 января забастовка в Петербурге сделалась всеобщей. Остановились не только все крупные заводы и фабрики, но и многие мастерские. Сегодня, 8 января, не вышло ни одной газеты, кроме «Правительственного Вестника»⁸⁸ и «Ведомостей С.-Петербургского Градоначальства»⁸⁹. Руководство движением находится до сих пор в руках зубатовцев. Мы наблюдаем невиданную

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 225

в Петербурге картину, и сердце сжимается страхом перед неизвестностью, — окажется ли соц.-дем. организация в состоянии взять хотя через некоторое время движение в свои руки. Положение крайне серьезное. Все эти дни происходят ежедневные массовые собрания рабочих во всех районах города в помещениях «Союза русских рабочих». Пе­ред ними улицы целые дни наполнены тысячами рабочих. Время от времени социал-демократами произносятся речи и распространяются листки. Принимаются они в об­щем сочувственно, хотя зубатовцы и пытаются устраивать оппозицию. Когда речь кос­нется самодержавия, они кричат: «Это нам ни к чему, самодержавие нам не мешает!». А между тем, в речах, которые произносятся в помещениях «Союза» зубатовцами, вы­ставляются все соц.-дем. требования, начиная с 8-часового рабочего дня и кончая созы­вом народных представителей на основах равного, прямого и тайного избирательного права. Только зубатовцы утверждают, что удовлетворение этих требований не обозна­чает свержения самодержавия, а приближение народа к царю, уничтожение бюрокра­тии, отделяющей царя от народа.

Социал-демократы говорят также и в помещениях «Союза», и речи их встречаются сочувственно, но инициатива практических предложений исходит от зубатовцев. Не­смотря на возражения соц.-дем., предложения эти принимаются. Они сводятся к сле­дующему: в воскресенье 9 января рабочие должны пойти к Зимнему дворцу и подать через священника Георгия Гапона петицию царю с перечислением всех требований ра­бочих, заканчивающуюся словами: «Дай нам все это, или мы умрем». При этом руко­водители собраний добавляют: «Если царь не даст, тогда наши руки развязываются, — значит, он враг наш, и тогда уж мы выступим против него, развернув красное знамя. Если прольется наша кровь, она падет на его голову». Петиция везде принимается. Ра­бочие дают клятву, что все они придут в воскресенье на площадь «с женами и детьми». Сегодня петиция будет подписываться по отдельным районам, а в 2 часа все

226__________________________ В. И. ЛЕНИН

должны собраться в «Народный дом» на окончательный митинг.

Все это происходит при полном попустительстве полиции, — она убрана отовсюду, хотя во дворах некоторых зданий и спрятаны конные жандармы.

Сегодня на улицах вывешиваются объявления градоначальника, запрещающие сбо­рища и угрожающие вооруженной силой. Рабочими они срываются. Войска стягивают­ся в город из окрестностей. Трамвайных служащих (кондукторов и кучеров) заставили выйти на работу казаки с обнаженными шашками».

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 227

ЧИСЛО УБИТЫХ И РАНЕНЫХ

Относительно числа убитых и раненых известия расходятся. Само собою разумеется, что о точном подсчете нет и речи, а судить на глаз очень трудно. Правительственное сообщение о 96 убитых и 330 раненых, очевидно, лживо, и ему никто не верит. По по­следним газетным известиям, журналисты 13-го января подали министру внутренних дел список 4600 убитых и раненых, список, составленный репортерами. Конечно, и эта цифра не может быть полной, потому что и днем (не говоря уже о ночи) невозможно было бы подсчитать всех убитых и раненых при всех стычках.

Победа самодержавия над безоружным народом стоила не меньше жертв, чем боль­шие сражения в Маньчжурии. Недаром, как все заграничные корреспонденты сообща­ют, рабочие Петербурга кричали офицерам, что они успешнее сражаются с русским на­родом, чем с японцами.

228__________________________ В. И. ЛЕНИН

БИТВЫ НА БАРРИКАДАХ⁹⁰

Как мы уже видели, корреспондентские сообщения говорят всего чаще о баррикадах на Васильевском Острове, отчасти на Невском. Правительственное сообщение, вы­шедшее 10 (23) января, в понедельник, гласит: «Толпа воздвигала баррикады с прово­лочными заграждениями, с красными флагами на Шлиссельбургском тракте, затем у Нарвской заставы, на Троицком мосту, у Александровского сада, у скверов на Невском. Из окон соседних домов бросали камни и стреляли в войско. Толпа отнимала у поли­цейских оружие. Оружейная фабрика Шоф была разграблена. В первом и втором уча­стке Васильевского Острова толпа перерезывала телеграфные проволоки и сваливала телеграфные столбы» Разгромлен полицейский участок».

Один французский корреспондент телеграфировал в воскресенье в 2 ч. 50 м.: «Стрельба продолжается. Войска, по-видимому, совершенно потеряли голову. Перехо­дя через Неву, я увидел несколько сигнальных огней и услыхал гром ружейных залпов. На Васильевском Острове баррикады освещены кострами, зажженными стачечниками. Пройти дальше мне не удается. Зловещий звук рожка означает приказ стрелять. Баталь­он солдат, со штыками наперевес, берет штурмом баррикаду из сваленных саней. Про­исходит настоящая бойня. Около сотни рабочих остается лежать на поле битвы. Чело­век пятьдесят раненых пленных проводят

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДНИ____________________________ 229

мимо меня. Офицер грозит мне пистолетом и приказывает убираться».

Подробных описаний баррикадных битв корреспонденты дают особенно мало. Это понятно, потому что корреспонденты старались держаться более или менее вдали от опасных мест. А из участников битв на баррикадах уцелели, разумеется, разве совсем и совсем немногие. Было даже сообщение, что по баррикадам стреляла артиллерия, но оно, кажется, не подтверждается.

Печатается по рукописи

ЦАРСКИЙ МИР

Заграничные газеты сообщили, что на последних совещаниях в Царском Селе (после победы 9-го января) при царе или без него оживленно обсуждался вопрос о желатель­ности мира с Японией. В принципе теперь все окружающие обожаемого монарха стоят уже за мир. Число государственных сановников, десять дней тому назад бывших безус­ловно за продолжение войны, значительно убыло теперь, и многие из них стали уже убежденными сторонниками мира.

К сведению тех глупеньких социал-демократов из так называемого ЦО нашей пар­тии, которые не понимали, что фразы о «мире во что бы то ни стало», оставаясь пус­тыми фразами (ибо никто не спрашивал о мнениях социал-демократов и от их мнения ничего не зависело), на деле, при данной конъюнктуре, служили лишь на руку испуган­ным сторонникам самодержавия. Наши новоискровцы прозевали поворот в настроении всей европейской буржуазии (начавшей с сочувствия Японии и ставшей давно уже пе­реходить на сторону России из боязни революции — ср. «Frankfurter Zeitung» и др.). Теперь они прозевывают, как пустые банальные фразы о мире во что бы то ни стало начинают утилизировать в своих целях и петербургские Угрюм-Бурчеевы.

Написано 19 января (1 февраля) 1905 г.

Впервые напечатано в 1931 г. Печатается по рукописи

в Ленинском сборнике XVI

КРАТКИЙ ОЧЕРК РАСКОЛА В РСДРП⁹¹

Известный вождь швейцарских социал-демократов Герман Грейлих (Herman Greulich) в письме от 1 февраля 1905 г. к редакции газеты «Вперед» (РСДРП) выразил, между прочим, сожаление о новом расколе среди русских социал-демократов и заме­тил: «Wer die größere Schuld an dieser Zersplitterung trägt, das werde ich nicht entscheiden und ich habe den internationalen Entscheid bei der deutschen Parteileitung angeregt» («Кто более виноват в этом расколе, этого я не буду решать; я предложил правлению немец­кой с.-д. партии решить этот вопрос международным путем»).

На это письмо Греилиха редакция «Вперед» вместе с заграничным уполномоченным русского «Бюро Комитетов Большинства», товарищем Степановым, ответила следую­щим письмом.

Ввиду того, что товарищ Грейлих намерен обратиться к международному решению, мы сообщаем наше письмо к Грейлиху всем заграничным друзьям газеты «Вперед» и просим их перевести это письмо на язык той страны, где они живут, и познакомить с этим письмом возможно большее количество иностранных социал-демократов.

Дата добавления: 2015-06-04