Хасэкура Исуна 6 страница. – Я собирался попросить десять монет как плату за сведения

– Я собирался попросить десять монет как плату за сведения.

– Из твоей идеи могут вырасти такие большие прибыли, а просишь ты так мало.

– Ну, риск тоже велик.

– Ты имеешь в виду возможные потери?

– Да. Если ты проиграешь, боюсь, я не смогу тебе возместить убытки. Именно поэтому, если ты получишь прибыль, я возьму всего десятую часть этой прибыли. Но если ты останешься в убытке, я лишь верну тебе твои десять монет.

Лоуренс начал обдумывать предложение Зэлена. Он видел два возможных варианта развития событий. Во-первых, если он проиграет. Тогда он получит обратно уплаченные за сведения деньги. Во-вторых, если он получит прибыль. Тогда Зэлен, как посредник, получит десятую долю. Однако, если верить Хоро, простого повышения ценности монеты из-за увеличения доли серебра не произойдет. Возможно, ценность монеты рухнет. Но какой прок Зэлену от убытка Лоуренса? Лоуренс начал сомневаться, правильно ли Хоро судит о Зэлене. Чтобы разобраться, что все это значит, ему нужно было больше времени. Если бы только он знал, о какой именно монете говорит Зэлен, в какой монете вырастет доля серебра. Но если Лоуренс проиграет, то вернет себе плату за сведения. Теперь предложение Зэлена интересовало Лоуренса куда сильней, чем прежде.

– Я согласен.

– Аа, благодарю тебя!

– Однако я хочу еще раз все проговорить. Ты предлагаешь мне заплатить тебе десять монет в виде платы за сведения и десятую долю моей прибыли. Вдобавок, если я понесу убыток, ты вернешь мне деньги за сведения, а я не буду требовать с тебя возмещения убытков.

– Все верно.

– Кроме того. Чтобы скрепить соглашение, заключим ли мы письменный договор?

– Да. Верно. Предлагаю рассчитаться за три дня до весенней ярмарки, это годится? Я полагаю, доля серебра будет увеличена в этом году.

До весенней ярмарки оставалось полгода. За меньший срок рынки не успели бы успокоиться после потрясений, которые непременно вызовет изменение стоимости денег при увеличении или уменьшении доли серебра. Если доля серебра вырастет, люди станут больше доверять этой монете, они будут стремиться хранить сбережения в ней и ее же использовать при расчетах; именно поэтому стоимость монеты быстро вырастет. А тот, кто поспешит продать эту монету сейчас, сильно проиграет.

– Договорились. Перед весенней ярмаркой.

– Хорошо, тогда завтра заключим официальный договор.

Лоуренс кивнул; пути назад у него уже не было. Вместо слов он просто поднял свой кубок.

– Твое здоровье!

Стекло кубков зазвенело.

***

Согласно закону нотариата, договоры должны были заключаться в присутствии третьего лица. Это означало, что тот, кто нарушит условия договора, будет арестован. Лоуренс подписал договор в присутствии нотариуса и вручил Зэлену его плату в десять монет. После этого Лоуренс и Хоро распрощались с Зэленом и направили стопы в сторону рынка. Чтобы в многолюдном городе им не мешала повозка, ее они заранее оставили в предназначенном для этой цели закуте при постоялом дворе.

– Это и есть та монета, о которой говорил Зэлен? – в руке у Хоро была монета Тренни, самая надежная из всех имеющих хождение монет. Ценность этой монеты была постоянна, так же как и стоящая за ней власть. Любая страна, у которой нет собственных денег, рано или поздно попадет в зависимость от денег других стран, а возможно, и просто перестанет существовать.

– В здешних краях эта монета пользуется очень большим доверием.

– Пользуется большим доверием? – Хоро, подняв голову, посмотрела на Лоуренса.

– В мире множество разных денег. В каждом типе монет доля серебра отличается, а значит, и доверие к деньгам разное.

– Вот как? Я только несколько денег знаю. Раньше, помню, кожи использовались как деньги.

– Понятно. Ну, с этой монетой ты уже познакомилась. Узнала что-то новое для себя?

– Есть немало вещей, которые я только сейчас поняла.

– Например?

Хоро собралась было ответить, но, взглянув на продавца, мимо которого они как раз проходили, внезапно остановилась. В нее тут же врезался шедший сзади них мужчина. Когда тот принялся браниться, Хоро развернулась и с извиняющимся видом посмотрела на него снизу вверх. Лицо мужчины запунцовело, и он, пробормотав лишь «осторожнее будь», пошел своей дорогой.

– Что случилось?

– Я хочу вот это, – ответила Хоро, показывая на хлеботорговца.

– Хлеб?

– А… да! Этот хлеб, он с медом.

– У тебя есть деньги, так что можешь сама за него заплатить.

– Хлеб должен стоить столько же, сколько яблоки. Я не смогу унести так много хлеба. Ты хочешь понести его для меня? Или мне попросить мелких денег?

Лоуренс понял, что Хоро имела в виду. У нее имелись при себе лишь серебряные монеты Тренни. Они были весьма дороги, на одну монету можно было приобрести очень много хлеба. Даже яблок Хоро накупила больше, чем была способна унести.

– Понял, понял. Сейчас я тебе дам мелких монет… руку протяни. Вот этой черной монетки как раз хватит на одну булку.

Лоуренс забрал у Хоро монету Тренни, а взамен вручил ей две других, черную и бурую, и вкратце объяснил, какова ценность каждой из них. Хоро, взглянув на две монеты у себя в руке, коротко ответила: «Ты меня не обманешь», – и отошла к продавцу покупать булку.

При виде Хоро, идущей по улице и на ходу откусывающей от большой булки, Лоуренса разобрал смех.

– Смотри опять в кого-нибудь не врежься.

– Я что, похожа на ребенка?

– Глядя, как ты ешь хлеб, любой примет тебя за ребенка.

– …

Хоро ничего не ответила. Лоуренс подумал, уж не сердится ли она. Но волки же не могут сердиться.

– Я красивая? – внезапно спросила Хоро, глядя на Лоуренса.

– Не шути, пожалуйста.

– Я серьезно…

Лоуренс кинул взгляд на Хоро, но понять по ее виду, вправду она серьезна или нет, было невозможно.

– Ну, так что ты думаешь?

– Ай, да ладно… – и Лоуренс поспешно вернулся к главному вопросу, прежде чем ситуация испортилась окончательно.

– Давай еще раз поговорим о монетах Тренни. Возможно, Зэлен все-таки не лгал.

– О?

– По правде сказать, мысль повысить долю серебра в монетах Тренни выглядит разумной. Так, посмотрим… вот эта монета называется Фирринг. Ее чеканят в стране в трех реках к югу отсюда. Здесь доля серебра высокая. Эта монета часто используется. Это главный противник монеты Тренни.

– Века сменяют один другой, но сила денег, как и прежде, создает силу страны, – заметила Хоро и откусила еще хлеба.

– Вот именно! Борьба разных стран не всегда ведется железом. Когда на рынках одной страны предпочитают пользоваться деньгами другой, это все равно что вторжение. Если король другой страны решит изъять часть денег, местные рынки замрут. Без денег не будет торговли. Иными словами, вся жизнь страны управляется извне.

– Ты хочешь сказать, долю серебра поднимают, чтобы победить враждебную страну? – Хоро вновь откусила от булки, после чего принялась слизывать мед с пальцев.

Тут Лоуренсу пришла в голову некая мысль; и сразу же он подумал – догадалась ли об этом Хоро.

– Эй, в конце концов, мои уши не всемогущи, – Хоро догадалась. – Возможно, Зэлен действительно не лгал. Ммм, да, я согласна.

Лоуренс ощутил некоторое облегчение, поняв, что Хоро не будет комментировать его сомнение. Прежде, если бы Лоуренс усомнился в истинности слов Хоро, она бы долго жаловалась, что Лоуренс не верит ее ушам.

– Что такое? Ты так удивлен, что я с тобой согласилась?

– Да.

– Если ты и дальше будешь думать так, как сейчас думаешь, я вправду рассержусь, – на лице Хоро расплылась загадочная улыбка. – Ну, в общем, Зэлен действительно мог говорить правду. И что мы будем делать теперь?

– Мы уже знаем, о какой монете речь, теперь мы должны все о ней разузнать.

– Идем на монетный двор? – с непроницаемым лицом поинтересовалась Хоро.

Лоуренс, не выдержав, расхохотался.

– Если я пойду прямо на монетный двор, меня, скорее всего, просто проткнут копьем. Мы пойдем к меняле.

– Хммм. Вот об этом я действительно не очень много знаю.

Характер Хоро раскрывался перед Лоуренсом все больше и больше.

– Мы должны пойти к меняле и там разузнать о положении дел.

– Что именно ты хочешь узнать?

– Если доля серебра в монете меняется, должны быть какие-то знаки.

– Что-то вроде затишья перед бурей?

Лоуренс улыбнулся.

– Ээ, почти. Когда доля серебра падает, это происходит постепенно; когда возрастает – тоже.

– Эээ… – похоже, Хоро поняла не до конца. Лоуренс пустился в объяснение.

– То, что мы называем деньгами, работает только если люди этому доверяют. Изменение стоимости денег – вещь очень деликатная. Все сводится к доверию. Кроме того, определить, меняется ли доля серебра в монете, очень трудно, даже менялам не всегда это удается. Поскольку цена денег определяется доверием к ним, цена старых, долгое время используемых денег, если они популярны, выше истиной стоимости входящего в них металла. Меняться стоимость денег может по многим причинам. Самая частая – изменение цен на золото и серебро.

Хоро погрузилась в размышления. Лоуренс был убежден, что понять все это быстро совершенно невозможно, поэтому он ждал вопросов Хоро, готовый отвечать.

– Мир людей такой сложный, – с улыбкой произнесла наконец Хоро. Лоуренс был поражен тем, насколько быстро она все схватила.

Вскоре Лоуренс и Хоро пришли к сооружающемуся в городе каналу.

– Хо-хо, как здесь людно, – сказала Хоро, взойдя на крупнейший мост Паттио. Вдоль моста расселось огромное количество менял.

– Как здесь много менял… и как среди них выбрать?

– Вот почему бродячему торговцу нужны знакомства. Иди за мной, – и Лоуренс углубился в толпу. Хоро не отставала.

– А, понимаю.

– Вайсс, давно не виделись, – поприветствовал Лоуренс менялу с белокурыми волосами.

– Лоуренс, сколько лет, сколько зим. Когда ты приехал?

– Вчера.

– И как твои дела?

– Я в порядке. А ты?

– Я скоро заполучу геморрой. Паршивая работа. Ты здесь по делам? Раз ты пришел сюда, должно быть, ты хочешь поменять деньги?

– По правде сказать, мне нужна кое-какая твоя помощь.

– А кто эта девушка?

– Я ее подобрал по дороге из Пасро сюда.

– Правда?

– Абсолютная.

– Как твое имя?

– Я Хоро.

– Если тебе некуда деться, можешь работать здесь. Ты даже сможешь разбогатеть. Хочешь стать моей женой? – с улыбкой сказал Вайсс.

– Вайсс, я пришел к тебе за помощью, – перебил Лоуренс. Вайсс состроил печальное лицо и спросил:

– А что? Она твоя?

Лоуренс вновь вернулся к прежней теме:

– Ох, да погоди ты. Сперва давай разберемся с моим делом.

– Ладно. Так что за дело?

– У тебя есть недавно отчеканенные монеты Тренни? Лучше всего, если бы у тебя нашлось три монеты.

– А что, какие-то сведения о том, что они меняются?

Такие вещи были Вайссу хорошо знакомы; он мгновенно понял, что Лоуренс имеет в виду.

– Возможно. Скажу так: будь осторожен. Очень трудно бежать впереди всех.

– Так они поменялись или не поменялись?.. Да, они у нас есть. Месяц назад мы как раз получили свежеотчеканенные монеты. Вот одна из них… и еще одна… вот. Я их целый день проверял, пытаясь понять, отличаются они от старых или нет.

Лоуренс взял новые монеты в одну руку, а старые в другую, и попытался почувствовать какое-то различие.

– Бесполезно. Если бы так можно было это выяснить, я бы давно уже выяснил.

– А как мне тогда узнать?

– Я мог бы расплавить для тебя одну штучку.

– Ха-ха, отличная идея.

В любой стране мира плавить деньги было противозаконно.

– А что такое? – неожиданно вмешалась Хоро. – Можно мне посмотреть?

– Конечно, конечно, – ответил Вайсс.

– Ты что-то заметила? – спросил Лоуренс.

– Просто дай мне на них взглянуть, – с этими словами Хоро поднесла монеты к лицу.

– Ты играешь, – произнес Вайсс. – А говорят, что торговцы стародавних времен действительно могли по звуку угадать разницу между монетами.

О чем не знал Вайсс, так это о паре волчьих ушей на макушке у Хоро.

– Э…

Хоро потрясла двумя монетами, которые держала между ладонями. Затем она отложила эти две монеты, взяла две другие и потрясла их. Потом она стала трясти монетами в различных сочетаниях, и все это она проделала трижды.

– Не могу сказать.

– Забудь, забудь.

– Думаю, мы тогда пойдем. Давай как-нибудь вместе выпьем, – попрощался Лоуренс.

– О, конечно же.

Когда они отошли, Хоро с улыбкой заметила:

– Он забавный.

– Да уж… ну что с серебром, доля выросла или упала?

– Если ты меня об этом спрашиваешь, значит, ты уже стал умнее.

– Лишь один человек знает про твои уши. И этот человек – я. У тебя ведь дернулось ухо, верно?

Хоро мягко улыбнулась и ответила:

– Да, тебя нельзя недооценивать.

– Но меня слегка удивило, когда ты не выложила это сразу. Когда ты врешь, это выглядит потрясающе.

– Я не знала, поверит ли тот человек моим словам, но другие там, на мосту, вполне могли. Если никто больше не знает, это же к лучшему, верно? И потом, это был мой долг.

– Долг?

– Ты ведь только что меня ревновал? Мой долг – расплатиться с тобой за эту ревность.

Лоуренс знал, что Хоро вновь его дразнит, но его лицо против воли приняло недовольный вид.

– Не беспокойся. Все мужчины – ревнивые глупцы, – заявила Хоро.

– Однако если женщина радуется ревности мужчины-глупца, она не менее глупа, чем он. Так что мужчины и женщины равно глупы.

Не только в делах, но и в чувствах Лоуренс держался очень дипломатично.

– Ха. Для меня человек – все равно что цыпленок.

После этих слов Лоуренс посерьезнел.

– Монеты звучали чуть-чуть по-разному, – задумчиво сказала Хоро. – У новых монет звон более глухой.

– Более глухой??

Хоро кивнула.

Монеты начинали звенеть глуше, когда доля серебра в них уменьшалась. Если Хоро не ошиблась, можно было с уверенностью сказать, что серебра в монетах Тренни стало меньше.

– Эээ… значит, Зэлен все-таки лгал?

– Трудно судить. Однако, похоже, все идет к тому, что он вернет тебе твои десять монет Тренни.

– Я тоже так думаю. Если бы он хотел просто получить деньги за сведения и сбежать, он бы попросил меня заплатить еще там, в церкви.

– Я в это не верю, – на лице Хоро мелькнула мимолетная улыбка. Лоуренс, однако, продолжал размышлять. Чего на самом деле хотел Зэлен? Лоуренс чувствовал, что у него был какой-то мотив. Ситуация стала более непонятной, чем была раньше, поскольку теперь Лоуренс совершенно не представлял, к чему Зэлен стремился.

– Зэлен мне это предложил, у него наверняка есть какая-то цель…

– Похоже, что так.

– Но он упомянул, что не покроет моих убытков. Так что…

– Ха-ха-ха, – внезапно рассмеялась Хоро.

– Что такое?

– Ха-ха, тебя только что обвели вокруг пальца?

После этих слов Хоро Лоуренс прекратил размышлять.

– Обвели вокруг пальца?

– Да.

– Ты имеешь в виду, что меня обокрали на десять монет Тренни?

– Ха-ха… «обвести вокруг пальца» вовсе не обязательно означает «нечестно отобрать деньги».

Лоуренс занимался торговлей уже семь лет, ему доводилось видеть и слышать про самые разные мошеннические уловки. Но он по-прежнему не понимал, что имела в виду Хоро.

– Он хочет избежать убытков, перекладывая риск потерь на других. Это и есть жульничество. Зэлен в любом случае ничего не теряет. Если деньги обесценятся, убытки понесешь ты, а Зэлен просто вернет тебе плату за сведения. С другой стороны, если цена денег вырастет, Зэлен получит часть прибыли. Ему это ничего не будет стоить. Может быть, он не получит прибыли, но в любом случае он ничего не потеряет.

Лоуренс решил, что слова Хоро имеют смысл. Зэлен действовал так, как действовал, специально.

– Ха, умный человек, однако, – заключила Хоро.

К счастью, пока что Лоуренс приобрел не очень много монет Тренни.

– Однако…

– А такое часто встречается, что в каких-то монетах долю серебра по чуть-чуть уменьшают?

– Нет. Обычно долю серебра стараются поддерживать неизменной.

– Похоже, все, что за этим спрятано, – просто тебе продали сведения об изменении доли серебра. Случай.

– Оо…

– Но когда ты привез с собой пшеницу в ту деревню, это тоже был случай. Две вещи, понимать которые труднее всего, – необходимость и случай.

– Отлично сказано.

– Ты думаешь, думаешь, но не находишь ответов. Тебе следует посмотреть на это с другой стороны. Когда охотишься, иногда приходится влезать на высокое дерево. Когда ты смотришь на весь лес сверху, видишь все по-новому.

Хоро улыбнулась и продолжила рассуждение.

– Возможно, кто-то преследует какую-то более крупную цель, если этот кто-то – не Зэлен?

– Ах…

– Возможно, Зэлен вовсе не стремится получить прибыль именно от тебя. К примеру, его могли нанять, чтобы он всем рассказывал об этом изменении. И за это ему платят. Верно?

Хоро в глазах Лоуренса была просто великаном.

– Когда начинаешь смотреть с другой точки, все факты обретают совершенно противоположный смысл… – и Лоуренс вновь погрузился в раздумья. Он решил воспользоваться советом Хоро и взглянуть на дело с другой точки зрения. Если Зэлен был нанят кем-то, чтобы убеждать торговцев скупать монеты, и за каждого такого торговца получал деньги как посредник… Внезапно Лоуренс вспомнил о стратегии, о которой слышал когда-то давно. Некто хотел контролировать цену на некий товар, чтобы скупить большое количество этого товара. Он не хотел, чтобы об этом догадались, поэтому он скупал товар не напрямую, а через других торговцев. Таким способом можно собрать большое количество монет определенного типа, и никто этого не заметит. Лоуренс непроизвольно ухмыльнулся – он догадался!

– Ха, похоже, ты что-то раскопал.

– Идем.

– Э? Куда идем?

Лоуренс не хотел терять ни минуты. Развернувшись к Хоро, он ответил:

– Сперва в Гильдию Милона. Я понял стратегию. Чем больше монет скупаешь, тем сильнее они обесценятся. Если все сделать правильно, можно много заработать.

Главное было – выяснить цель всей махинации; теперь можно было подумать и о прибыли.

А если цель угадана верно, то и прибыль будет немалая.

К оглавлению

Глава 4

После слов Лоуренса вся Гильдия Милона была сперва потрясена, затем взбудоражена. Было отчего: Лоуренс предложил, чтобы вся Гильдия вместе с ним самим занялась планом, который Зэлен скрывал за своими действиями. Гильдии Милона и в предложение Зэлена поверить было непросто; а уж когда Лоуренс сообщил, какой план за этим предложением стоит, Гильдия насторожилась еще больше. Вдобавок отношения между Лоуренсом и Гильдией Милона оказались несколько осложнены историей с мехами. Правда, Гильдия была сердита не настолько, чтобы вообще отказаться иметь с Лоуренсом дела, но тем не менее встретили его весьма натянутыми улыбками.

Гильдия Милона согласилась обсуждать что-либо с Лоуренсом на следующих условиях: во-первых, он должен был принести и показать договор, заключенный им и Зэленом в присутствии нотариуса; и во-вторых, он должен был согласиться, что никто ничего не будет предпринимать, пока Гильдия Милона не удостоверится в полной законности происходящего.

Лоуренс попросил Гильдию исследовать знакомства Зэлена; он специально подчеркнул, что Зэлен – не простой мошенник. Когда Гильдия будет вести это расследование, она заодно поймет, почему ситуации следует уделить такое пристальное внимание, даже если это обычное жульничество.

В целом, Гильдия Милона стремилась делать все возможное, чтобы в дальнейшем не позволять себя обманывать. Лоуренс так и предполагал, и первоначальная реакция Гильдии тоже была в точности такая, как он ожидал. В конце концов, если дела обстояли именно так, как предположил Лоуренс, Гильдия Милона сможет извлечь из ситуации наибольшую прибыль. Лоуренс был уверен, что Гильдия Милона постоянно и активно ищет шансы превзойти другие гильдии. Даже если представившаяся им возможность будет слегка подозрительной, но обеспечит действительно большую прибыль, Гильдия Милона не пройдет мимо этой возможности.

Нечего и говорить, что догадки Лоуренса оказались верны.

Пробудив у Гильдии Милона интерес к ситуации, Лоуренс должен был в первую очередь убедить Гильдию в самом существовании человека по имени Зэлен. Тем же вечером Лоуренс и Хоро направились в трактир «Йорренд», где сказали хозяйке, что хотят встретиться с Зэленом.

Как Лоуренс и ожидал, Зэлен не появлялся в трактире каждый день в одно и то же время. К счастью, по словам хозяйки трактира, сегодня он еще не приходил.

Появился Зэлен на закате. Он и Лоуренс беседовали о разных малоинтересных делах, а шпионы Гильдии Милона, предположительно, располагались где-то поблизости и вслушивались. В течение следующих нескольких дней Гильдия должна была расследовать личность и знакомства Зэлена, после чего уже решить, что делать с предложением Лоуренса.

Лоуренс не сомневался, что за спиной Зэлена стоит какой-то крупный торговец, который и дергает за ниточки. И как только Гильдия Милона подтвердит, что за всем этим стоит крупный торговец, она сможет выяснить, каковы его планы и что скрыто от посторонних глаз.

Имелась, правда, одна трудность.

– А мы успеем?

Вернувшись вместе с Лоуренсом на постоялый двор в ту ночь, когда Гильдия Милона начала свое расследование, Хоро задала этот вопрос.

Хоро верно выцепила суть проблемы: время. Даже если догадка Лоуренса угодила в яблочко, большие шансы были за то, что Гильдия Милона ошибется со временем, и тогда прибыли не будет. Нет, Лоуренс не сомневался, что какой-то доход Гильдия получит в любом случае; но только этот доход мог быть слишком незначительным, чтобы ради него Гильдия вообще стала затевать столь масштабную операцию. А тогда и Лоуренсу будет трудно получить прибыль. С другой стороны, если Гильдия Милона примет решение быстро и тут же начнет действовать, ожидаемую прибыль будет невозможно оценить. Намерение Зэлена, которое разгадал Лоуренс, и намерение самого Лоуренса вмешаться в события, скрывающиеся за действиями Зэлена, – осуществление всех этих намерений зависело от времени.

– Думаю, мы все-таки должны успеть. В конце концов, я потому и попросил помощи у Гильдии Милона, что чувствовал, что мы можем успеть.

В неверном свете свечи Лоуренс наполнил свою чашу купленным в трактире вином. С полминуты он смотрел в чашу, затем одним глотком выпил бОльшую часть вина. Хоро сидела на кровати, скрестив ноги, и тоже держала в руках чашу с вином. Осушив свою чашу, она подняла глаза на Лоуренса и спросила:

– Эта гильдия на самом деле такая выдающаяся?

– Чтобы процветать, ведя дела в чужой стране, нужно иметь невероятно острый слух. Это как при обычном разговоре между торговцами в трактире или между покупателями на рынке; если они соберут меньше сведений, чем другие, они не смогут даже открыть свое ответвление, тем более заставить его расти. Гильдия Милона в этом отношении работает очень скрупулезно, и разузнать все про обычного человека вроде Зэлена им не составит ни малейшего труда.

Пока Лоуренс говорил, Хоро жестом попросила его наполнить ее чашу, что он и сделал. К концу его монолога чаша вновь опустела, и Хоро попросила налить еще. Вино она пила с невероятной скоростью.

– Хм…

– Что такое?

Глядя на Хоро, с отсутствующим видом уставившуюся куда-то в пространство, Лоуренс подумал было, что она о чем-то размышляет; но вскоре он убедился, что она просто-напросто пьяна. Не выпуская из рук чаши, Хоро медленно закрыла глаза.

– Спиртное ты переносишь просто замечательно.

– Это вино тааак соблазняет…

– Мм, в конце концов, это очень хорошее вино. Обычно я такое вино не пью.

– Правда?

– Когда у меня мало денег, я пью вино с густым виноградным осадком, или вино, куда не добавляют ни сахар, ни мед, ни имбирь, и потому оно такое горькое, что его едва можно пить. Проще говоря, это вино для меня явная роскошь.

Услышав эти слова, Хоро заглянула в чашу и вяло произнесла:

– О, а я думала, это обычное вино.

– Ха-ха, ну конечно, ты же из благородных, – рассмеялся Лоуренс. Лицо Хоро тотчас застыло. Повесив голову, она опустила чашу на пол, после чего свернулась калачиком на кровати. Эта перемена произошла настолько внезапно, что Лоуренс мог лишь смотреть на Хоро в полном изумлении. Прокрутив в голове только что сказанное, он решил, что эти слова чем-то ее расстроили.

– Что случилось?

Лоуренс никак не мог понять, что же именно он сказал неправильного, потому-то он и задал этот вопрос. Однако чуткие волчьи уши Хоро даже не дернулись. Похоже, она была крайне рассержена. Лоуренс не знал, что сказать. Отчаянно ломая голову, он наконец понял. Он вспомнил свой разговор с Хоро при их первой встрече.

– Неужели ты злишься на то, что я сказал, что ты из благородных?

Когда Лоуренс потребовал от Хоро превратиться в волчицу, чтобы он мог убедиться, она сказала, что не любит, когда ее боятся. И еще она сказала тогда, что не любит, когда с ней обращаются как с чем-то высшим и особенным. Лоуренсу на ум невольно пришел один любимый среди торговцев стих. В нем говорилось о боге, который требовал ежегодного праздника лишь потому, что ему было одиноко.

– Прости, я не нарочно.

Хоро, однако, даже не шевельнулась.

– Ты… эмм, как же это сказать-то… ты не такая уж особенная… ох, нет. Про тебя нельзя сказать, что ты обычная горожанка. Простолюдинка? Тоже не то…

От безуспешных попыток подобрать подходящее слово Лоуренс все больше не находил себе места и все меньше понимал, что же ему делать. Он просто хотел сказать Хоро, что не относится к ней как к кому-то особенному; так почему же он не мог найти правильных слов? В очередной раз перетряхивая свои мозги, Лоуренс увидел, как уши Хоро наконец-то дернулись, после чего раздался ее смешок. Хоро развернулась и уселась, после чего произнесла, всем голосом выражая недоумение:

– Какой же у тебя маленький словарный запас, неудивительно, что от тебя женщины шарахаются!

– Эк!

Лоуренсу непроизвольно пришел на ум один случай, когда он укрывался от метели на постоялом дворе. Тогда он попытался приударить за девушкой; однако девушка к его ухаживаниям осталась полностью безразлична, и причина была именно в том, что только что сказала Хоро: ему безнадежно не хватало слов. Востроглазая волчица тотчас поняла, о чем Лоуренс думает, и по выражению ее лица можно было прочесть: «Хе, и верно».

– Я, правда, тоже хороша. Иногда полностью теряю самообладание.

Услышав эти слова примирения, Лоуренс тоже смягчился и снова произнес «Извини».

– Но я вправду ненавижу такое отношение. Среди волков я могу считаться старейшиной; с некоторыми из них у меня были хорошие отношения, но между мной и большинством их всегда был барьер. Это было для меня невыносимо, и я ушла из леса. А цель моя тогда была… – Хоро перевела взгляд куда-то в пространство, но вскоре вновь уставилась на собственные руки.

– …Скорее всего, я искала друга.

Произнеся эти слова, Хоро улыбнулась, словно высмеивая саму себя.

– Искала друга?

– Мм.

Сперва Лоуренсу казалось, что Хоро изо всех сил старалась не касаться этой темы; но она ответила не раздумывая и настолько беззаботно, что Лоуренс решил задать следующий вопрос, показавшийся ему уместным.

– И ты его нашла?

Хоро не стала отвечать сразу, лишь застенчиво улыбнулась. Ответ, собственно говоря, был написан на ее лице. Улыбнуться она могла лишь вспоминая своего друга.

– …Мм.

Однако при виде радостного кивка Хоро Лоуренс не ощутил никакого любопытства.

– Он жил в Пасро.

– О, это тот самый, который попросил тебя хранить пшеницу деревни?

– Да. Хотя он не был очень умен, зато был такой беззаботный. Когда он увидел, как я превращаюсь в волчицу, он ничуть не удивился. Пожалуй, можно сказать, что он был странный. Но очень хороший.

Хоро словно хвасталась своим кавалером. Лоуренс чуть скривился. Разумеется, он не хотел, чтобы Хоро вновь прочла его мысли, так что свое лицо он поспешно скрыл за чашей с вином.

– Да, в голове у этого парня был ветер, и иногда он вытворял такое, что невозможно поверить…

Хоро говорила о своем прошлом радостно, но в то же время немного застенчиво. Обняв свой хвост, она с отсутствующим видом играла мехом на его кончике; на Лоуренса она давно уже не смотрела. Поглощенная воспоминаниями, Хоро внезапно хихикнула – так дети хихикают, обмениваясь своими детскими секретами.

Отсмеявшись, Хоро откинулась в кровать и снова свернулась калачиком.

Похоже, она уснула; Лоуренсу, однако, показалось, что она специально позволила увлечь себя воспоминаниям, чтобы он, Лоуренс, ощутил себя покинутым. Но, разумеется, поднимать Хоро из-за этого Лоуренс не стал. Негромко вздохнув, он поднес к губам чашу и осушил ее.

– Друзья… хех, – пробормотал Лоуренс себе под нос и поставил чашу на стол. Затем он поднялся на ноги, подошел к кровати и укрыл Хоро покрывалом. Хоро крепко спала, щеки ее раскраснелись. Лоуренс долго не мог оторваться от спящего лица Хоро; но, опасаясь, что его мысли будут путаться все сильнее, сумел-таки решительно отвернуться и направился к своей кровати.

Дата добавления: 2015-06-04