Вопросы международного гражданского процесса

Глава XXV. Правовой статус иностранцев и лиц без гражданства в российском гражданском процессе

В орбиту российского гражданского судопроизводства могут быть и в ряде случаев оказываются вовлеченными не только российские граждане и юридические лица, но также субъекты, принадлежащие к зарубежным государствам, как и лица без гражданства, причем по мере развития внешнеэкономических связей нашей страны число подобных ситуаций будет, очевидно, возрастать.

Применительно к делам, осложненным "иностранным элементом", возникают некоторые специфические вопросы, в частности: 1) круг эвентуальных участников процесса, не имеющих российской государ­ственной принадлежности; 2) их процессуально-правовой статус; 3) подведомственность споров с их участием. В изложенной последова­тельности эти вопросы и будут рассмотрены ниже.

Нужно учитывать, что относящиеся к ним правила содержатся как в российском законодательстве, так и в соответствующих нормах международного права. Например, СССР является участником Гааг­ской конвенции по вопросам гражданского процесса 1954 г.¹.

Со многими государствами заключены договоры о правовой помо­щи по гражданским, семейным и уголовным делам. Все эти междуна­родные договоры сохраняют силу и для Российской Федерации как правопреемника СССР.

В рамках СНГ существуют, в частности, Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголов­ным делам, заключенная в Минске 22 января 1993 г., а также Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 г. Имеются, далее, договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам между Россией и Латвией (от 3 февраля 1993 г.), Литвой (от 21 июля 1992 г.), Эстонией (от 26 января 1993 г.).

Российская Федерация является участницей Гаагской конвенции, отменяющей требование легализации иностранных официальных до­кументов, от 5 октября 1961 г.

По прямому указанию закона, если международным договором, действующим на территории нашей страны, установлены иные прави­ла, чем те, которые предусмотрены российским законодательством о гражданском судопроизводстве, то применяются правила международ­ного договора (ст. 438 ГПК).

1) Среди лиц, участвующих в рассматриваемом российском граж­данском деле и не являющихся субъектами российского права, ГПК РСФСР упоминает иностранных граждан, иностранные предприятия и организации (ст. 433) и лиц без гражданства (ст. 434).

При этом под иностранным гражданином подразумевается лицо, обладающее гражданством иностранного государства и не имеющее гражданства Российской Федерации (см. ст. 11 (б) Закона "О граждан­стве РСФСР от 28 ноября 1991 г.").

Лицами без гражданства считаются лица, не являющиеся гражда­нами Российской Федерации и не имеющие доказательств своей при­надлежности к гражданству другого государства (см. ст. 11 (в) Закона "О гражданстве РСФСР от 28 ноября 1991 г.").

Предприятия и организации признаются иностранными, если они учреждены за границей (см. п. 1 ст. 161 Основ гражданского законода­тельства Союза ССР и республик).

Использование термина "иностранные предприятия и организации" взамен понятия "иностранные юридические лица" не случайно. Зако­нодатель принимает во внимание тот факт, что в некоторых государ­ствах субъектами гражданского процесса могут быть и организации, не являющиеся юридическими лицами. Таково, в частности, товарищество (partnership) в Англии.

В отечественной специальной литературе справедливо отмечалось, что и наш суд признал бы за такой организацией право быть стороной в процессе, считаясь в данном случае с распространенными обычаями торгового оборота и толкуя применительно к этому вопросу расшири­тельно ст. 59 Основ гражданского судопроизводства.

2) В отношении гражданско-процессуального статуса иностранным гражданам и лицам без гражданства в нашей стране предоставлен национальный правовой режим, ибо они по прямому указанию закона имеют право обращаться в суды России и пользуются гражданскими процессуальными правами наравне с российскими гражданами (ч. 1 ст. 433, ст. 434 ГПК).

Принцип национального правового режима закреплен и в между­народных договорах нашей страны. Например, в соответствии со ст. 1 Договора между СССР и Финляндской Республикой о правовой защите и правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам от 11 августа 1978 г.² "Граждане одной Договаривающейся Стороны поль­зуются на территории другой Договаривающейся Стороны в отношении своих личных и имущественных прав такой же правовой защитой в судах, органах прокуратуры и других учреждениях, к компетенции которых относятся гражданские, семейные и уголовные дела, как и собственные граждане".

3) Граждане одной Договаривающейся Стороны имеют право сво­бодно и беспрепятственно обращаться в учреждения другой Договари­вающейся Стороны, указанные в пункте 1 настоящей статьи, выступать в них, возбуждать ходатайства и предъявлять иски на тех же условиях, как и собственные граждане.

Отмеченный принцип получил свое отражение также в Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенной между странами СНГ 22 января 1993 г.

Конвенцией предусмотрено, что "граждане каждой из Договарива­ющихся Сторон, а также лица, проживающие на их территории, пользуются на территориях всех других Договаривающихся сторон в отношении своих личных и имущественных прав такой же правовой защитой, как и собственные граждане данной Договаривающейся Стороны" (п. 1 ст. 1).

Отсюда, в частности, следует, что как гражданская процессуальная правоспособность, так и гражданская процессуальная дееспособность иностранных граждан и лиц без гражданства регламентируется россий­ским гражданским процессуальным законодательством (см. соответст­венно ст. ст. 31 и 32 ГПК).

Иными словами, иностранец, достигший 18 лет, обладает в нашей стране полной гражданской процессуальной (как и материальной) дееспособностью, хотя бы по своему личному закону он считался несовершеннолетним и недееспособным. В отношении иностранцев на общих основаниях применяются правила об ограниченной процессу­альной дееспособности (ч. 2 ст. 32 ГПК), даже если личный закон иностранца не знает института ограниченной процессуальной дееспо­собности.

Нужно отметить, что отечественное законодательство не связывает предоставление национального режима в области гражданского судо­производства иностранными гражданами и лицами без гражданства с их проживанием в нашей стране.

Итак, иностранные граждане и лица без гражданства могут быть истцами, ответчиками, третьими лицами, заявляющими либо не заяв­ляющими самостоятельные требования на предмет спора, и им при­надлежат права и обязанности соответствующих лиц, участвующих в деле (ст. ст. 30, 34, 37, 38 ГПК).

Особого внимания заслуживает проблема процессуального пред­ставительства в связи с участием в гражданском деле иностранных граждан. Здесь следует различать два аспекта: во-первых, представи­тельство в суде от имени иностранных граждан и, во-вторых, возмож­ность иностранных граждан выступить в суде в качестве представителей других лиц.

Иностранный гражданин может пригласить в качестве своего пред­ставителя российского адвоката. Выбор адвоката зависит от усмотрения иностранного гражданина. Вместе с тем, следует отметить, что в нашей стране существует Инюрколлегия — коллектив адвокатов, специализи­рующийся на оказании правовой помощи по делам, связанным с "иностранным элементом".

Услуги подобного рода оказывают также многочисленные юриди­ческие фирмы, включая предприятия с иностранными инвестициями, уставы которых предусматривают этот вид деятельности. Эти фирмы должны также иметь лицензии на право оказания юридических услуг.

С точки зрения правового статуса такие фирмы, если они учреждены на российской территории, являются российскими юридическими лицами, а их возможность выступать в суде от имени российских и иностранных граждан и юридических лиц явствует из п. 5 ст. 44 ГПК, где в числе процессуальных представителей названы "уполномоченные организации, которым законом, уставом или положением предостав­лено право защищать права и интересы других лиц".

На территории нашей страны существуют также филиалы зарубеж­ных юридических фирм, образованные в соответствии с российским законодательством об иностранных инвестициях.

Не подлежит сомнению, что они вправе принимать на себя функции процессуальных представителей, поскольку это — одно из основных направлений уставной деятельности соответствующих фирм, структур­ными подразделениями которых они являются, а будучи в установлен­ном порядке зарегистрированы на российской территории и имея соответствующие лицензии, они тем самым легитимированы на осу­ществление данной деятельности в нашей стране и охватываются смыслом п. 5 ст. 44 ГПК.

Если иностранный гражданин предпочтет привлечь в качестве своего процессуального представителя в российском суде какое-либо иное лицо (например, иностранного адвоката или юридическую фирму, не имеющую своего структурного подразделения в нашем государстве, либо члена своей семьи), то вопрос о допуске такого лица к предста­вительству по делу решается российским судом в каждом отдельном случае, ибо упомянутое лицо подпадает под действие п. 7 ст. 44 ГППС

Во всех перечисленных случаях представительство осуществляется на основании доверенности.

Международными договорами нашей страны с рядом зарубежных государств предусмотрена возможность представительства иностран­ных граждан консулами. Такое представительство специфично в трех отношениях. Во-первых, в качестве представителя иностранного граж­данина выступает дипломатический представитель соответствующего государства. Во-вторых, это представительство возникает в силу нормы международного права при наличии определенных юридических фак­тов, в частности, отсутствия гражданина, если он не поручил ведение дела иному доверенному лицу. К тому же нередко речь идет лишь о некоторых отношениях (например, наследственных)¹. В-третьих, дове­ренности в данной ситуации не требуется.

Возникает вопрос о пределах представительских полномочий кон­сула. Вправе ли он, в частности, совершить действия, выходящие за пределы обычных полномочий представителя и потому требующие согласно российскому гражданско-процессуальному закону (ст. 46 ГПК) специального предоставления (полный или частичный отказ от иска, признание иска, изменение предмета иска, заключение мирового соглашения и т. д.)?

По мнению одних авторов, при отсутствии в международном договоре конкретных указаний на объем полномочий консула как представителя вопрос должен решаться в соответствии с внутренним правом страны суда, иными словами, иностранные консулы при осу­ществлении представительства в российских судах вправе действовать без доверенности в пределах, установленных ст. 46 ГПК РСФСР.

Этот вывод, однако, небесспорен. Прежде всего, ст. 46 ГПК говорит об объеме полномочий, возникающих из доверенности.

Между тем, консул в данном случае в доверенности не нуждается.

Вот почему применение здесь ст. 46 ГПК едва ли корректно. Кроме того, как уже отмечалось, представительские полномочия консула базируются на международном договоре, а он превалирует над нормами национального законодательства. Следовательно, если международный договор не содержит ни соответствующих изъятий, ни отсылок к законодательству страны суда, консул ex officio уполномочен на совер­шение всех процессуальных действий.

Национальный режим, которым пользуются иностранцы и лица без гражданства в области гражданского процесса в Российской Федера­ции, предопределяет и возможности их выступления в качестве про­цессуальных представителей в судах нашей страны. Эти возможности такие же, как и у российских граждан.

Например, иностранный гражданин (или лицо без гражданства) может защищать в суде права и охраняемые законом интересы своих несовершеннолетних детей. В подобных случаях он признается закон­ным представителем и в силу ст. 48 ГПК представляет суду документы, удостоверяющие свои полномочия (т.е. подтверждающие, что он явля­ется отцом ребенка). Доверенность здесь не нужна.

Иностранный гражданин не нуждается в доверенности и тогда, когда он, будучи органом иностранного юридического лица, от имени последнего ведет дело в российском суде. Полномочия такого гражда­нина подтверждаются документами, удостоверяющими его служебное положение (ст. 43 ГПК).

В иных ситуациях представительские полномочия иностранного гражданина возникают из договора поручения и подтверждаются дове­ренностью. Иностранный гражданин может выполнять функции про­цессуального представителя, в частности, как сотрудник иностранной юридической фирмы, имеющей свой филиал на территории нашей страны (см. выше). Если иностранный гражданин является соистцом или соответчиком, он вправе действовать как представитель других соучастников по их поручению (п. 6 ст. 44 ГПК).

В остальных случаях вопрос о возможности допуска иностранного гражданина к представительству в гражданском процессе решается судом, рассматривающем дело (см. п. 7 ст. 44 ГПК).

Теперь необходимо обратиться к вопросу о подведомственности споров, осложненных "иностранным элементом". В силу содержащего­ся в ГПК прямого указания споры с участием иностранных граждан, лиц без гражданства, а также иностранных предприятий и организаций подлежат рассмотрению в судах (ст. ст. 433, 434).

Следует, однако, отметить, что в настоящее время суды общей юрисдикции рассматривают лишь такие споры, осложненные "ино­странным элементом", которые не связаны с осуществлением предпри­нимательской деятельности.

Что же касается "предпринимательских" или, иначе говоря, эконо­мических споров, то они относятся к юрисдикции арбитражных судов. При этом "арбитражный суд рассматривает подведомственные ему дела с участием организаций и граждан Российской Федерации, а также иностранных организаций, организаций с иностранными инвестиция­ми, международных организаций, иностранных граждан, лиц без граж­данства, осуществляющих предпринимательскую деятельность, если иное не предусмотрено международным договором Российской Феде­рации" (п. 6 ст. 22 ГПК).

Подсудность дел, осложненных "иностранным элементом", опре­деляется законодательством, действующим на территории России (ст. 434 ГПК).

Согласно ст. 118 ГПК иск к ответчику, не имеющему в России места жительства, может быть предъявлен по месту нахождения его имущества или по последнему известному месту его жительства в Российской Федерации. Смыслом данной нормы охватываются не только иностран­ные граждане, но и лица без гражданства и российские граждане, постоянно проживающие за границей.

В остальном к спорам с участием перечисленных лиц следует применять общие правила о подсудности, содержащиеся в ГПК (ст. ст. 117-121 ГПК).

Глава XXVI. Иски к иностранным государствам

Правовой статус государства в значительной мере предопределяется тем, что оно, будучи носителем суверенной власти, обладает таким специфическим качеством, как иммунитет, исключающий без согласия государства как предъявление к нему иска, так и исполнение вынесен­ного против него судебного решения.

Вместе с тем в юридической доктрине и законодательстве различ­ных государств наблюдается двоякий подход к проблеме иммунитета.

Согласно одной, исторически более ранней, концепции (ее можно назвать теорией "абсолютного иммунитета") государство пользуется связанным с иммунитетом привилегиями вне зависимости от характера своей деятельности, иными словами, не только при выполнении функций публичной власти, но и в случаях, когда оно занимается предпринимательством.

С точки зрения, сформулировавшейся позже во второй половине XX века теории "функционального иммунитета" государство может ссылаться на иммунитеты лишь в связи с совершаемыми им публич­но-правовыми актами; осуществляя коммерческую деятельность, госу­дарство ставит себя в положение обычного предпринимателя и лишается льгот, обусловленных иммунитетом. Такая трактовка имму­нитета получила отражение в нескольких международных конвенциях, в частности, в Европейской конвенции об иммунитете государства 1972 г., а также в национальном законодательстве ряда государств (например, в Законе США об иммунитетах иностранных государств 1976 г. и в английском законе об иммунитетах государств 1978 г.).

В нашей стране до недавнего времени доктрина и законодательство базировались на теории абсолютного иммунитета. Соответственно в силу ст. 435 ГПК РСФСР "предъявление иска к иностранному государ­ству, обеспечение иска и обращение взыскания на имущество иностранного государства, находящееся в СССР, могут быть допущены лишь с согласия компетентных органов соответствующего государства".

Вместе с тем перевод нашей экономики на "рельсы" рыночного хозяйства влечет уравнивание правового режима различных организа­ционных форм предпринимательской деятельности безотносительно к видам собственности, образующим их имущественную базу.

Не случайно ГК РФ 1994 г. предусматривает, что "Российская Федерация, субъекты Российской Федерации: республики, края, обла­сти, города федерального значения, автономная область, автономные округа, а также городские, сельские поселения и другие муниципальные образования выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений — гражданами и юридическими лицами" (п. 1 ст. 124).

Логическим следствием этой нормы нужно считать и выступление государства в качестве истца или ответчика в юрисдикционных органах без каких-либо изъятий, вытекающих из иммунитета, который должен проявляться только при публично-правовой деятельности государства. Можно поэтому ожидать соответствующих изменений в гражданско-процессуальном законодательстве.

С иммунитетом государства как носителя суверенной власти связан и иммунитет его дипломатических представителей от уголовной, граж­данской и административной юрисдикции. Согласно Венской конвен­ции о дипломатических сношениях 1961 г.¹ "дипломатический агент пользуется иммунитетом от уголовной юрисдикции государства пре­бывания. Он пользуется также иммунитетом от гражданской и адми­нистративной юрисдикции, кроме случаев: а) вещных исков, относящихся к частному недвижимому имуществу, находящемуся на территории государства пребывания, если только он не владеет им от имени аккредитующего государства для целей представительства; б) исков, касающихся наследования, в отношении которых дипломатический агент выступает в качестве исполнителя завещания, попечителя над наследственным имуществом, наследника или от законополучателя как частное лицо, а не от имени аккредитующего государства; в) исков, относящихся к любой профессиональной или коммерческой деятельно­сти, осуществляемой дипломатическим агентом в государстве пребывания за пределами своих официальных функций".

Глава XXVII. Международное сотрудничество в области гражданского судопроизводства

Основные правовые проблемы, связанные с международным со­трудничеством в данной области, касаются, во-первых, исполнения судами нашей страны поручений иностранных судов, а также, соответ­ственно, обращение российских судов с поручениями к иностранным судам, и, во-вторых, признания и исполнения решений иностранных: судебно-арбитражных органов на территории России.

В числе нормативных источников, регулирующих указанные отно­шения, следует, в частности, назвать Гаагскую конвенцию по вопросам гражданского процесса 1954 г., Нью-Йоркскую конвенцию 1958 г. о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений, договоры об оказании правовой помощи, участником кото­рых является наше государство, ГПК (ст. ст. 436—437), как и ряд иных актов, например, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. "О признании и исполнении в СССР решений иностран­ных судов и арбитражей", Постановление Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г.¹ "О мерах по выполнению междуна­родных договоров СССР о правовой помощи по гражданским, семей­ным и уголовным делам", Инструкцию Министерства юстиции СССР от 9 марта 1972 г. "О порядке оказания судами и органами нотариата СССР правовой помощи учреждениям юстиции иностранных госу­дарств и о порядке обращения за правовой помощью к этим учрежде­ниям".

При этом нужно учитывать Закон РСФСР от 24 октября 1990 г. "О действии актов органов Союза ССР на территории РСФСР". В нем предусмотрено, что "акты органов СССР, изданные до принятия на­стоящего Закона, действуют на территории РСФСР, если они не приостановлены Верховным Советом РСФСР или Советом Министров РСФСР" (ст. 4).

В соответствии с Постановлением Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. "О ратификации Соглашения о создании содружества независимых государств" "на территории РСФСР до принятия соответ­ствующих законодательных актов РСФСР нормы бывшего Союза ССР применяются в части, не противоречащей Конституции РСФСР, зако­нодательству РСФСР и настоящему Соглашению" (ст. 2).

Обратимся теперь к проблеме исполнения российскими судебными органами поручений иностранных судов. Здесь, в свою очередь, воз­никает ряд вопросов:

1) об исполнении каких судебных поручений может идти речь;

2) в каком порядке поручения иностранных судебных органов доводятся до российских судов;

3) какими процессуальными нормами должны руководствоваться суды России при исполнении иностранных судебных поручений.

Перечень процессуальных действий, подлежащих выполнению рос­сийскими судами по поручению иностранных судов, содержится в ст. 436 ГПК и включает в себя "вручение повесток и других документов, допрос сторон и свидетелей, производство экспертизы и осмотр на месте и др.".

Как явствует из текста приведенной нормы, перечень носит при­мерный характер. Одновременно закон оговаривает случаи, когда ис­полнение поручения не допускается: а) если исполнение поручения противоречило бы суверенитету или угрожало бы безопасности страны; б) если исполнение поручения не входит в компетенцию суда.

В остальных случаях иностранные судебные поручения должны исполняться нашими судами безотносительно к наличию договора о правовой помощи с тем или иным государством, поскольку соответст­вующая обязанность для судов Российской Федерации возникает из упомянутой выше Гаагской конвенции по вопросам гражданского процесса 1954 г.

Необходимо, однако, чтобы иностранное судебное поручение было передано российскому суду в "установленном порядке" (ст. 436 ГПК), т.е. через Министерство юстиции.

Установленный порядок предполагает также, что официальные документы, исходящие от органов или должностных лиц иностранных государств (к ним относятся, в частности, и судебные поручения) должны быть снабжены апостилем. Апостиль представляет собой спе­циальную формализованную запись, выполняемую компетентным ор­ганов государства, в котором был выдан упомянутый выше документ, и удостоверяющую подлинность подписи, качество, в котором высту­пало лицо, подписавшее документ и, в надлежащем случае, подлин­ность печати или штампа, которыми скреплен этот документ.

Апостиль проставляется на самом документе или на отдельном листе, скрепленном с документом. Апостиль должен соответствовать образцу, приложенному к Гаагской Конвенции, отменяющей требование легали­зации иностранных официальных документов от 5 октября 1961 г.¹.

Согласно ст. 436 ГПК исполнение поручений иностранных судов о производстве отдельных процессуальных действий производится на основании российского законодательства.

Данная норма соответствует Гаагской конвенции (ч. 1 ст. 14), предусматривающей вместе с тем, что "в случае, если запрашивающий компетентный орган власти просит о соблюдении особой формы, такая просьба удовлетворяется при условии, что указанная форма не проти­воречит законодательству запрашиваемого государства" (ч. 2 ст. 14). Аналогичное правило закреплено в Конвенции стран СНГ "О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголов­ным делам" 1993 г. (п. 1 ст. 8).

Подобная возможность допускается и в нашей стране (см. ст. 2 Постановления Президиума Верховного Совета от 21 июня 1989 г. "О мерах по выполнению международных договоров СССР о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам". Данный акт относит решение вопроса о применении при исполнении поручения иностранного процессуального законодательства и компетенции Вер­ховного Суда СССР. Следует полагать, что в настоящее время этот вопрос должен разрешаться Верховным Судом Российской Федерации.

Осталось рассмотреть порядок признания и исполнения иностран­ных судебных решений на территории Российской Федерации.

Как справедливо отмечалось в литературе, "решение суда имеет силу лишь в пределах государства, суд которого вынес это решение. Иностранное судебное решение само по себе не имеет правовой силы: оно получает ее лишь постольку, поскольку процессуальное законода­тельство данного государства допускает признание или исполнение иностранных судебных решений".

В связи с этим следует установить:

1) в каких случаях иностранные судебные решения подлежат при­знанию и исполнению на территории Российской Федерации;

2) какие условия должны быть при этом соблюдены;

3) каков порядок признания и исполнения иностранных судебных решений.

Ответ на первый зависит от того, подлежит ли принудительному исполнению то решение, о признании которого идет речь.

Решения иностранных судов, не подлежащие принудительному исполнению, признаются в нашем государстве, если это предусмотрено соответствующим международным договором или российским законо­дательством (данный вывод явствует mutatis mutandis из ч. 2 ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 11 июня 1988 г.).

К числу законодательных норм такого рода относится, например, п. 4 ст. 160 Семейного кодекса Российской Федерации 1995 г., согласно которой "расторжение браков между иностранными гражданами, со­вершенное за пределами территории Российской Федерации с соблю­дением законодательства соответствующего иностранного государства о компетенции органов, принимавших решение о расторжении брака, и подлежащем применению при расторжении брака законодательстве, признается действительным в Российской Федерации".

Если же ставится вопрос о признании российским судом иностран­ного судебного решения, которое затем должно быть принудительно исполнено на территории нашей страны, это осуществимо в случаях, предусмотренных соответствующими международными договорами. Имеются в виду как многосторонние, так и двусторонние договоры с участием нашего государства.

Например, Гаагской конвенцией по вопросам гражданского про­цесса предусмотрено взаимное исполнение в государствах участниках судебных решений о взыскании судебных расходов (ст. ст. 18-19). Согласно Международной конвенции о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1969 г. так же обстоит дело примени­тельно к решениям о возмещении соответствующего вреда.

Что же касается двусторонних договоров между нашим государством и зарубежными странами, то в них обычно общим образом предусматри­вается взаимное исполнение судебных решений по гражданским и семей­ным (а в ряде случаев также приговоров по уголовным) делам.

В случаях, когда речь идет о принудительном исполнении решения иностранного суда, необходимо установить:

1) к компетенции какого органа относится обращение иностранного судебного решения к исполнению;

2) какие документы необходимо представить упомянутому органу;

3) какая процедура должна быть им соблюдена.

Вопрос о разрешении принудительного исполнения иностранно­го суда рассматривается по ходатайству взыскателя Верховным судом республики в составе Российской Федерации, судом автономной области, судом автономного округа, краевым, областным, городским судом (см. ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г.). При этом по прямому указанию закона решение иностранного суда "может быть предъявлено к принудительному исполнению в течение трех лет с момента вступления решения в законную силу" (ст. 437 ГПК).

К ходатайству "прилагаются документы, предусмотренные между­народным договором, а если это не предусмотрено договором, — следующие документы: засвидетельствованная копия решения ино­странного суда, о разрешении принудительного исполнения которого возбуждено ходатайство; официальный документ о том, что решение вступило в законную силу, если это не видно из самого решения; документ, из которого следует, что сторона, против которой вынесено решение и которая не приняла участия в процессе, была своевременно и в надлежащей форме извещена о рассмотрении дела; заверенный перевод указанных документов на русский язык (ч. 2 ст. 3 Указа).

Применительно к процедуре, которая должна быть соблюдена при обращении иностранного судебного решения к исполнению, в законо­дательстве различных государств можно наблюдать подходы троякого рода:

1) систему экзекватуры, когда компетентный суд данного государ­ства подтверждает иностранное судебное решение и дает указание об его исполнении, причем в одних государствах суд может подвергнуть иностранное судебное решение проверке по существу (так, например, Устоит дело в Бельгии), а в других —лишь убеждается в наличии определенных формальных условий (такова позиция Германского уло­жения о гражданском судопроизводстве);

2) систему регистрации, когда основанием для принудительного исполнения иностранного судебного решения является его регистрация в определенном судебном органе данного государства (этот порядок применяется в Англии по отношению к государствам, с которыми заключены соответствующие договоры);

3) систему упрощенного судопроизводства, когда иностранное су­дебное решение не подлежит исполнению как таковое, а служит основанием для предъявления иска, создавая вместе с тем презумпцию для стороны, в пользу которой оно было вынесено (из этого исходят, в частности, суды США)¹.

В нашей стране принудительное исполнение иностранного судеб­ного решения осуществляется на основании определения указанного выше суда. Отказ в принудительном исполнении возможен в случаях, когда:

1) решение по законодательству государства, на территории кото­рого оно вынесено, не вступило в силу;

2) сторона, против которой было вынесено решение, не имела возможности принять участие в процессе вследствие того, что ей не было своевременно и надлежащим образом вручено извещение о рассмотрении дела;

3) рассмотрение дела относится к исключительной компетенции российского суда или иного органа;

4) имеется вступившее в законную силу решение российского суда, вынесенное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, или в производстве российского суда имеется дело, возбужденное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям до возбуждения дела в иностранном суде;

5) истек срок давности предъявления решения к принудительному исполнению;

6) исполнение решения противоречило бы суверенитету нашей страны или угрожало бы ее безопасности либо противоречило бы основным принципам российского законодательства (см. ст. 5 Указа).

Как явствует из изложенного, наше процессуальное законодатель­ство восприняло систему экзекватуры (причем без ревизии иностран­ного судебного решения по существу).

В принципе аналогичным образом обстоит дело и с исполнением на территории России решений иностранных арбитражей.

При этом следует иметь в виду, что согласно Нью-Йоркской конвенции 1958 г. о признании и приведении в исполнение ино­странных арбитражных решений, участником которой является Рос­сийская Федерация, "каждое Договаривающееся Государство признает арбитражные решения как обязательные и приводит их в исполнение в соответствии с процессуальными нормами той терри­тории, где испрашивается признание и приведение в исполнение этих решений (ст. З)¹.

Конвенция, далее, требует (ст. 4), чтобы к просьбе о принудитель­ном исполнении арбитражного решения были приложены (в оригинале или в надлежащем образом заверенной копии):

1) соглашение о передаче спора на рассмотрение арбитража (это может быть оговорка в контракте или отдельная письменная догово­ренность);

2) решение арбитража.

Упомянутые документы должны быть представлены как на языке оригинала, так и на русском языке, причем перевод должен быть заверен официальным переводчиком или дипломатическим органом.

В исполнении арбитражного решения может быть отказано по просьбе стороны, против которой оно направлено, если данная сторона представит доказательства:

1) недееспособности сторон арбитражного соглашения либо недей­ствительности этого соглашения;

2) отсутствия ее уведомления о назначении арбитра или об арбит­ражном разбирательстве либо невозможности по иным причинам пред­ставить свои объяснения;

3) вынесения решения по вопросам, не предусмотренным арбит­ражным соглашением;

4) состав арбитража или процедура рассмотрения спора не соответ­ствовали соглашению сторон либо — при его отсутствии — закону той стороны, где имел место арбитраж;

5) решение не вступило в силу либо было отменено или приоста­новлено компетентным органом страны, где оно было вынесено, или страны, закон которой подлежит применению.

Кроме того, компетентный орган государства, в котором испраши­вается исполнение арбитражного решения, может отказать в этом, если найдет, что:

а) спор не подлежит рассмотрению в арбитраже (т.е. третейском суде) по законам этого государства или

6) признание и приведение в исполнение этого решения противо­речат публичному порядку данного государства (ст. 5).

Дата добавления: 2015-06-25