Ю. В. Ионова. Характерные черты одежды корейцев и некоторые вопросы ее развития

26 апреля 2014 • 753 просм.

История, Корееведение, Культура • Ионова Ю. В., Корейский костюм, Обычаи и традиции

Традиционная одежда является одним из ярких проявлений древней национальной культуры народа. В истории развития одежды отразилась сложная этнокультурная история корейцев, которая еще недостаточно изучена. Б настоящее время представляется наиболее убедительной вы­двинутая в советской науке теория о двух основных компонентах в этно­генезе корейцев; северном, связанном с перемещением с территории Се­веро-Восточной Азии, и южном, связанном с малайским миром.^[1] Весьма вероятно, что заселение происходило не только с юга материка, но и по островам, через Японию. Остаются открытыми вопросы об абориген­ном населении Корейского полуострова и прилегающих к нему террито­рий, о соотношении северных и южных компонентов и их этнической принадлежности. Для решения этих вопросов изучение истории развития одежды, ткачества и обработки тканей дает ценный дополнительный ма­териал. В то же время само изучение одежды невозможно без учета этно­культурной истории, так как в одежде наблюдаются напластования, от­носящиеся к различным эпохам и связанные с отдельными этапами раз­вития народа.

Специальные исследования по истории развития корейской одежды еще не написаны, а в общих работах по Корее укрепилось мнение, что одежда корейцев заимствована из Китая. На ошибочность этого положе­ния обратили внимание японские ученые еще в 30-х годах.^[2] Современный корейский ученый Чхве Вонхви много сделал для изучения истории ко­рейской одежды, ее развития.^[3]

В работах советских этнографов также отмечается самобытный харак­тер народного костюма корейцев, его связи с одеждой народов Сибири и восточноазиатских народов.^[4] Однако вопрос о развитии корейской одежды требует глубокого и тщательного изучения.

Традиционная одежда корейцев описана в литературе довольно полно, поэтому мы ограничимся лишь общей характеристикой костюма, а более детально остановимся на материалах, из которых шили одежду, и тех­нике обработки тканей.

В одежде корейцев XIX в. наблюдаются строгие социальные разгра­ничения. Корейская знать — гражданские и военные чиновники янбане — носила дорогую шелковую одежду. Среднему и низшему сосло­вию, так называемым простолюдинам, ношение одежды из шелковых тка­ней и дорогих украшений запрещалось.

Халат чиновника. а — раскрой халата; б — вид спереди; в — вид сзади

В собрании МАЭ, в коллекции № 11, имеются полные комплекты мужских костюмов представителей высшего и низшего сословия. Одеж­дой чиновника являлись голубой шелковый халат с широкими рукавами, по покрою близкий к китайскому (рис. 1), куртка и широкие штаны из белого шелка, наголенники и хлопчатобумажные штаны. Головным убо­ром служила круглая шляпа с крыльями сзади.

Костюм горожанина или зажиточного крестьянина состоял из белого халата из хлопчатобумажной ткани, куртки, широких штанов, которые заправлялись в матерчатые чулки, а сверху надевались наголенники. Со второй половины XIX в. среди лиц этой категории получила распрост­ранение черная шляпа с высокой тульей и широкими прямыми полями, плетеная из тонких лучин бамбука или конского волоса. Раньше такую шляпу могли носить только знатные. С 1895 г., когда были отменены со­словные ограничения, ее стали носить и представители низшего сословия.

В начале XX в. она получила всеобщее распространение как националь­ный головной убор. В настоящее время этот головной убор сохраняется среди крестьян, особенно стариков.

Основная масса населения Кореи XIX в.— крестьяне — не носила хала­тов. Одежда их состояла из куртки с длинными узкими рукавами, полы которой завязывались тесемками с правой стороны, широких штанов и открытой плетеной обуви типа сандалий. Головной убор — плоская ши­рокая соломенная или бамбуковая шляпа или повязка из материи.

Одежда женщин состояла из короткой кофты с узкими длинными ру­кавами, широких штанов и широкой юбки. Женщины в отличие от муж­чин носили белье — широкие короткие штаны и короткую юбку.

Цвет женской одежды зависел от возраста: девушки и молодые жен­щины шили одежду из ярких тканей — красных, синих, зеленых, желтых и др.; женщины после тридцати лет могли носить фиолетовую одежду, а пожилые женщины — преимущественно белую. Крестьянки для ра­боты надевали синие, а в конце века черные короткие юбки. Выходя на улицу, женщины набрасывали на голову халат и при встрече с посторон­ним мужчиной прикрывали полами халата лицо. Обычай этот был больше распространен среди знати и горожан. Детская одежда копировала одежду взрослых. Как только ребенок начинал ходить, ему дарили штаны и куртку. Одежда девочек отличалась от одежды мальчиков после пятилет­него возраста. Летом дети ходили голыми или одетыми в короткие кур­точки.

Зимняя одежда по своему покрою не отличалась от обычной, только под нее подбивали вату или мех. Иногда для тепла надевали безрукавку из материи или меха.

Ценные сведения о способах обработки материалов и технике изготов­ления одежды, помимо известного классического источника «Описание Кореи»,^[5] содержатся в труде Н. В. Кюнера^[6] «Статистико-географический и экономический очерк Кореи».

Для изготовления одежды корейцы издавна использовали различные материалы: шкуры животных, кору и луб деревьев, растительные волокна и нити шелкопряда, а такя^е солому, бамбук, тростник. В предпочтитель­ном выборе материала для одежды и способах его обработки прослежи­ваются древние традиции, связанные с этническими компонентами и эт­нокультурными связями корейского народа.

О северных элементах в корейской одежде свидетельствует одежда из меха, которую носили в холодное время года. Среди низших слоев на­селения Кореи конца XIX в. была распространена одежда из шкур со­бак. В северных провинциях Хамгён и Канён специально разводили со­бак для этой цели.^[7] Одежда из собачьего меха, как показал корейский ученый Хван Чельси, была повсеместно распространена среди мужчин в древности в Корее и Монголии.^[8] Традиционная зимняя одежда из шкур собак до настоящего времени бытует у нивхов.^[9]

Зажиточные люди зимние куртки и шапки подбивали мехом промыс­ловых зверей: выдры, соболя, горностая, хорька, тигра, барса, рыси, мед­ведя, барсука. Ценные сорта меха, особенно соболя, шли на изготовление мужских конических шапок с широким назатыльником и женских голов­ных уборов, а также на отделку военных костюмов. Шкуры зверей были предметом торговли с Китаем. Большим спросом пользовались шкуры тигра и рыси, которые применялись на отделку шапок солдат в Маньчжурии.

Охотничий промысел был хорошо развит. Охотой в основном занима­лись профессиональные охотники, объединенные в замкнутые общества. Среди них наблюдалась особенная консервация древних обычаев, продол­жала бытовать одежда, давно исчезнувшая у остального населения страпы. Так, во время промысла они надевали древний охотничий кос­тюм, сшитый из меха убитых животных, а на ноги — сделанные из цель­ного куска кожи поршни. К сожалению, мы не располагаем данными о покрое этого древнего типа обуви. Отметим только, что поршни из цельного куска кожи известны у нивхов ^[10] и маньчжур. Поршни, распро­страненные в северном Китае, — маньчжурского происхождения.^[11]

Обрабатывали кожу примитивным способом, ограничиваясь удалением со шкуры волос и жира, для чего шкуру посыпали древесной корой и счищали скребками. С европейским способом обработки кожи корейцы познакомились через японцев в конце XIX в. Выработанные кожи шли на изготовление обуви, седел, портупей, ранцев.^[12]

С южными традициями связано изготовление материи из луба и коры деревьев. Лучшие сорта ее делались из длинных волокон различных рас­тений и прежде всего из особого рода бумажного дерева {Broussonetiapapyrifera) и коры тутового дерева. Для производства материи срезан­ные молодые побеги растений помещали в котел и кипятили вместе с древесной золой до тех пор, пока с них не отставала кора. Затем очи­щенную от золы и грязи кору снова вымачивали в щелоке. Когда кора значительно размягчалась, ее промывали в холодной проточной воде, а затем выкладывали на широкие доски и отбивали особыми деревян­ными молотами, превращая в однородную массу. Когда масса принимала вид кашицы, в нее для вязкости добавляли сок растения Actinidiacolo- mixta, а затем тонким слоем наливали в деревянные ящички с бамбуко­вым дном и давали застыть. Из полученной таким способом материи корейские женщины шили себе юбки и плащи.^[13]

Материя из вымоченной коры бумажного дерева в литературе из­вестна как «высший сорт корейской бумаги». Однако это название весьма условно и не отражает ее специфики. Факты свидетельствуют, что высший сорт корейской бумаги близок к тапе. Сорт бумажного дерева, исполь­зуемого в Корее, был известен на всех островах Полинезии, куда он был завезен предками полинезийцев, переселившихся из Юго-Восточной Азии.^[14] Способ приготовления корейской бумаги из луба и коры бумаж­ного дерева весьма близок к способу изготовления талы в Индонезии и Океании. Фактура корейской бумаги из шелковицы (№ 795—151/2) по структуре и внешнему виду близка к образцам океанийской и индоне­зийской таны. Корейская бумага, как и тапа в Индонезии, шла на изго­товление женской одежды.^[15] Одежда из бумаги-тапы была распростра­нена среди беднейшей части населения Кореи, где древние традиции дер­жались наиболее стойко. Приведенные материалы показывают, что южные традиции в развитии корейской одежды восходят к глубокой древности.

Основным материалом для традиционной одежды корейцев служили ткани из волокнистых растений — китайской, или японской, крапивы, ко­нопли, хлопка. Одежду из шелка носила преимущественно корейская знать. До конца XIX в. обработка сырья и ткачество происходили в до­машних условиях. О тканях и их качестве дает представление подборка образцов из собрания МАЭ (№ 5946), где представлено около 40 различ­ных тканей из крапивы, конопли, осоки, хлопка и шелка. Ценность кол­лекции увеличивается еще и оттого, что многие образцы снабжены соот­ветствующими этикетками с указаниями сорта и места производства ткани. В Корее сортность материи определялась по качеству выработки, месту производства и окраске. Большинство образцов соткано простым полотняным переплетением различной плотности; как правило, нити утка более толстые и грубые, чем нити основы. Ширина тканей варьирует от 30 до 48 см. Чаще всего опи не окрашены и сохраняют естественный цвет пряжи — белый, желто-серый и кремовый. Окрашенные ткани одно­цветные — красные, желтые, зеленые, синие. Среди экспонатов заслужи­вают внимания моси-ханона, белая, шелковистая, типа репса {№ 5946— 58/33—26); пеньковая ткань из Андона (№ 5946—58/33—2); сорт хлоп­чатобумажной синей ткани хонъ-хва-пхо (№ 5946—57/5—4) и редкая шелковая ткань желтого цвета чжинъ-ок-сэкъ (№ 5946—29).

Наиболее древним волокнистым материалом для изготовления тканей, по мнению исследователей, является крапива,^[16] Производство тканей из волокон дикорастущей крапивы было известио многим народам с глубо­кой древности, а у некоторых продолжало бытовать до недавнего времени. Так, у айнов, нивхов, нанайцев, ульчей изделия из волокон дикорастущей крапивы играли значительную роль в их хозяйстве еще в начале XX в.

В Корее обработка дикорастущей крапивы ^[17] производилась древним способом, без применения специальных орудий. Например, луб с этого растения сдирали руками, хотя в других производствах использовали специальные приспособления. Материю из крапивы ткали на простейшем горизонтальном стане, известном и у народов Южной Сибири. Все это указывает на общие корни и типологическую связь культуры корейцев с культурой некоторых народов Сибири — айнов, нивхов, нанайцев.

В Корее известен и культурный сорт этого растения — китайская, или японская, крапива, — который был завезен сюда из Японии.

Китайская крапива рами (по-корейски моей или че) разводилась в Южной Корее в провинциях Чёлладо и Хамгёндо. Особых плантаций для крапивы не создавали, а засевали между тутовыми деревьями и кус­тарниками. Сбор ее, как и в Китае, производился два раза в год. Для отделения волокнистого луба стебли крапивы распаривали или сдирали волокна со свежего растения руками, таким же образом отделяли и на­ружную оболочку. Для отбеливания волокна мочили в воде и расклады­вали на солнце или подвергали воздействию инея и солнца зимой. Иногда для тканья употребляли неотбеленные волокна, тогда готовую ткань вы­мачивали в щелочной воде, приготовленной из золы от оболочек этого растения. Из белых шелковистых волокон крапивы выделывали редкую ткань моей, из которой изготовляли летние одежды, поэтому эти ткани пользовались большим спросом. Было несколько центров производства моей, особенно славились ткани из Хансана и Андо.^[18]

Коноплю (сам) разводили в северных горных частях страны, главным образом в провинции Хамгён. Сеяли коноплю в апреле, убирали в августе. От собранных растений отделяли корни и листья и затем стебли вязали в пучки такой величины, чтобы можно было обхватить их обеими руками. Эти пучки подвергали распариванию, для чего в яму, выложенную кам­нями, клали раскаленные в печи большие каменья и сваливали туда пучки конопли, а между ними вставляли несколько кольев. Затем яму покрывали толстым слоем травы, а на нее насыпали землю и плотно утрамбовывали. Делалось это настолько быстро, что камни не успевали остыть. После этого колья вытаскивали, а в образовавшиеся скважины наливали воду, которая, соприкасаясь с камнями, закипала. В таком положении конопля оставалась в течение суток, причем успевала настолько разбух­нуть, что волокна отделялись без особого труда. Полученное волокно сушили, а затем для отбеливания вымачивали и кипятили в щелочной воде и дочиста промывали в реке. Волокна, идущие на изготовление ткани, подвергали дополнительной сложной обработке. Сучение нитей производилось без каких-либо инструментов — руками. Аналогичные при­емы скручивания нитей на колене мы наблюдали у нивхов о-ва Сахалин. Основные процессы обработки пряжи для тканья показаны па рисунке (рис. 2), выполненном корейским художником.[19]

Сучение н ткачество из пеньковых нитей

Приготовленная таким образом пенька шла главным образом для изго­товления тканей мапхо, из которой шили женскую одежду. Из грубой пеньковой ткани корейцы получали тонкую материю, напоминающую по­лотно. Для этого обильно смоченный водой кусок ткани клали на плоский камень и колотили в продолжение нескольких часов деревянными коло­тушками. Грубая пенька шла на изготовление траурных одежд, а также веревок и плетеной обуви. Из стеблей конопли, искусно связанных кон­цами вниз, делали дождевики, широко распространенные в Восточной Азии.^[20]

Хлопок (мокхва) культивировался по всей Корее. Хлопчатник был заимствован из Китая. В науке долгое время не была известна точная дата появления этого растения в стране, и в литературе указывались различные даты: начало XIX, конец XVI и XIV вв. В последние годы корейские ученые установили, что в 1364 г., во времена династии Корё, его семена привез Мун Икчом, посланник в Китае при дворе Юаней. Семена хлопка были посажены его родственником Чон Чхоником. Перво­начально, из-за незнания приемов культивирования этого растения, весь посев засох, кроме одного стебля, который через три года дал многочис­ленное поколение. Традиция приписывает Чон Чхонику изобретение при­способления для очистки хлопка и мотовила.^[21]

Вначале хлопок сеяли только в южных провинциях, но с начала XV в. он получил распространение во всех частях страны. Одновременно расширяется и производство хлопчатобумажных тканей. В результате они стали вытеснять пеньковые холсты. Хлопок культивировался почти во всех хозяйствах страны, но центрами производства являлись провинции Чёлладо и Кёнсяндо. Для хлопка наиболее пригодными считались земли с хорошим стоком воды, поэтому его высаживали по склонам воз­вышенностей и значительно реже на равнинных землях. Обычно высе­вали его совместно с другими культурами: клещевиной, красным перцем, бобами, просом и овощами. Обработку поля и посев выполняли мужчины, тогда как женщины ухаживали за плантациями и убирали урожай. Они же отделяли семена от волокон, пряли и ткали.

Потребление хлопка и хлопчатобумажных изделий в Корее было ве­лико, так как корейцы в массе своей носили хлопчатобумажную одежду, большое количество хлопка шло на подбивку зимней одежды и чулок, ко­торые зажиточные люди носили не только зимой, но и летом. Кроме того, из хлопка делались тюфяки, одеяла, подушки для сидения.

В последней четверти XIX в. в Корею из Японии, Америки, Англии и Китая стали ввозиться в большом количестве хлопок, хлопчатобумаж­ная пряжа и ткани. Корейцы предпочитали покупать пряжу, а из нее на домашних ткацких станках изготовлять ткань. Из импортных тканей наи­большим спросом пользовались японские, так как они были той же ши­рины, что и традиционные корейские.

Шелководство известно в Корее с древних времен. Согласно китай­ским летописям, в первые века нашей эры на юге полуострова знали шел­ководство (тутовое —цанъ’сан) и изготовление шелковых тканей.^[22] В пе­риод Трех государств и государства Силла (I—IX в.) производили узор­ные шелковые ткани.^[23] В Силла разноцветные тонкие узорные шелка являлись предметом обмена и их в виде даров подносили ко двору Тай­ского императора.^[24]

В XIX в. шелководство находилось далеко не в цветущем состоянии и было одним из наиболее скромных промыслов. Им занимались главным образом в северной части провинции Пхеньяндо, где выделывали лучший в стране шелк, и в окрестностях Сеула и Чемульпо. Специалисты выде­ляют особый корейский вид тутового шелкопряда. Коконы его мелкие или средней величины, двух цветов: красноватые и белые. Из белых выраба­тывались более дорогие ткани. Корейский шелк по своему качеству считался ниже китайского и японского. Он был редок и груб, поэтому использовался исключительно внутри страны. Одежду чиновников и ко­рейских дворян обычно шили из привозной ткани.

Шелк поступал в основном из Китая, где специально для корейского рынка ткани изготовлялись в окрестностях Чжэнь-цзяна. Они отличались яркостью красок и причудливостью рисунка, так как эти свойства осо­бенно ценились корейской знатью. Значительная часть китайского шелка шла на нужды королевского двора. В начале 90-х годов корейское прави­тельство, желая умерить сильно развившуюся среди чиновного мира страсть к роскоши, запретило чиновникам носить китайский шелк, пред­писав заменить его шелковыми тканями местного производства. Однако этот приказ уже в 1895 г. был отменен, и ввоз китайского шелка еще более увеличился. О пышности придворных одежд того времени можно составить представление по имеющемуся в МАЭ военному халату из узорного темно-синего атласа (№ 3747—31) и по иллюстрациям.^[25]

Производство шерстяных тканей в Корее не было известно. Суконная одежда и обувь шились исключительно из привозной материи, поставщи­ком которой был Китай. В конце XIX в. шерсть стали ввозить европей­ские страны. Среди привозных изделий наибольший спрос имели ластик, сукно (в том числе и русское) и одеяла.

Ткани домашнего производства до конца XIX в. были распространены повсеместно. Ткачеством занимались женщины в свободное от земле­дельческих работ время. В корейских семьях женская часть семьи посто­янно была занята прядением, ткачеством, отбеливанием, окраской тка­ней, шитьем, а иногда и вышивкой.

В Корее бытовало два типа горизонтальных станов. Наиболее архаич­ный и примитивный (см. рис. 2) не имел навоя, и его основа, перевитая в виде косы, прикреплялась к невысокой стойке, вставленной в подставку, а другой конец основы наматывался на ось, закрепленную между двумя стойками. Стан этого типа не имел постоянных крепил и легко мог быть перенесен. Стан имел одну нитченку и основоразделитель. Перемещение руками основоразделителя создавало зев. Отодвигая от себя или прид­вигая основоразделитель к себе, ткачиха попеременно опускала и подни­мала четный и нечетный ряд нитей основы. Ткали простым переплете­нием утка и основы. Подобный тип стана был распространен у народов Южной Сибири.^[26]

Второй тип ткацкого стана (рис. 3) был в прошлом широко распро­странен, а в отдельных местах сохранялся до середины XX в. В собрании МАЭ имеется фотография такого стана, сделанная в 40-х годах XX в. (№ И1361—25). Отличительной особенностью этого стана является то, что основа натягивается на два параллельных стержня, один из них за­креплен неподвижно, а другой прикреплен к поясу, перекинутому через спину ткачихи, которая наклоном своего корпуса регулировала натяже­ние основы. Такой тип стана известен у айнов. Л. Я. Штернберг считал айнский ткацкий стан типично полинезийским^[27] и рассматривал это как одно из доказательств генетического родства айнов с южными остров­ными народами. Однако исследования последних лет показали, что об­ласть распространения станов с поясными ремнями весьма широка, — он был известен в древности в Индии, Тибете, Китае, на Филиппинах, в Перу, Мексике и бытует до настоящего времени на Борнео, в Индоне­зии, на Тайване, в Африке и у различных племен Индии и Южной Аме­рики.^[28] Широкое распространение этого типа ткацкого стана, очевидно, свидетельствует не столько о генетическом родстве, сколько о едином типе культуры островного мира и близости его к культуре Дальнего Востока.

Прядение и ткачество из хлопковых нитей

В Корее простейший стан со временем претерпел изменения и усо­вершенствования. Теперь он имеет постоянную раму, протяженную ос­нову, прикрепленную к цилиндрическому навою, и одну ножную педаль для поднятия ремизки. По конструкции корейский стан близок к японскому.^[29]

Появление ножной педали в конструкции стана представляло по срав­нению с ручной следующую ступень в развитии ткацких станов. Иссле­дователи истории развития ткацкого производства отмечают, что педаль­ные станы в Европе были заменены более сложными и совершенными ткацкими станками еще в средние века, а па Востоке они сохранились вплоть до XX в.^[30] Усовершенствованный педалью стан был неширок, на нем можно было изготовлять ткани шириной от 33 до 45 см.

Для придания ткани белизны и блеска ее выбеливали на солнце, отби­вали шестигранными деревянными вальками палълэпанъчжу, а затем крахмалили. Отбивание ткани вальками, вероятно, восходит к древним традициям изготовления таны и было перенесено на обработку тканых материалов.

Белый естественный цвет холста был излюбленным для многих видов одежды, он характерен для Кореи с древних времен. Китайские летописи сообщают, что предки корейцев, пуесцы, носили белую одежду.^[31] Она была распространена в период Трех государств и государства Силла в прид­ворных кругах корейских правителей,^[32] тогда как простой народ носил цветную одежду.^[33] В период династии Корё (X—XIV в.) была распро­странена цветная расшитая одежда.

С конца XVI в., после Имдинской войны с Японией, белый цвет одежды стал преобладающим, особенно среди простого народа. Некоторые европейские авторы распространение белой одежды, по аналогии с Ки­таем, связывают с трауром, вызванным теми большими утратами, которые понес корейский народ во время войны. Действительно, белую одежду в Китае, как и в Японии, носили только во время траура. В Корее же траурную одежду шили из небеленой пеньковой ткани и она была жел­то-серого цвета.

Окраска тканей производилась в домашних условиях, специальных ре­месленников, занимающихся красильным делом,^[34] не было, так как окра­шенные ткани имели ограниченное применение. И только на острове Чечжудо (Квельпарт), где обычаи несколько походили на японские, цветных тканей было больше.

Наиболее распространенными были естественные растительные краси­тели, дающие синюю (различных оттенков), фиолетовую, желтую и красную краски. Важную роль играли растения, из которых получали синюю краску — индиго. Красительпые растения, как и другие сельскохозяйственные культуры, в каждом хозяйстве выращивались для своих потребностей. Посев производился в апреле, сбор — в июле и августе. Срезанные свежие листья клали на 3—4 дня в горшок с водой, после чего в окрашенную воду па несколько дней погружали ткань. Чтобы вызвать оседание красящего вещества и получить таким образом сгущенное ин­диго, в раствор прибавляли известь. В Корее в отличие от Японии не делали твердой краски, а хранили ее в виде липкой массы в кувшинах. Для получения красителя эту массу разбавляли горячей водой.

В конце XIX в. в Корею стали поступать из Германии и Японии ани­линовые краски. Спрос на них заметно увеличился в середине 90-х годов, когда было издано предписание об обязательном ношении одежды чер­ного цвета и многие стали окрашивать свою обычную белую одежду в чер­ный цвет. Однако это предписание вызвало недовольство и вскоре было отменено. Но позже одежда из черной ткани получила распространение как рабочая, так как белая легко загрязнялась и была непрактична.

Когда одежду шили из цветной ткани, то обычно подбирали конт­растные цвета (например, для женского свадебного наряда — зеленая юбка и розовая кофта).

Изготовлением одежды занимались женщины. А. Г. Лубенцев писал, что крестьянская одежда не шилась, а сметывалась и склеивалась.^[35] О ста­ром способе склеивания одежды нам удалось получить информацию во время работы среди корейцев о-ва Сахалин. Пожилая крестьянка сооб­щила, что одежду склеивали клеем пхулъхау (хау — мазать), сваренным из клейкого риса. Им мазали швы, а затем проводили по ним горячим утюжком инду. В настоящее время подобным способом наклеивают белую полосу на воротник национальных кофт. Склеивание одежды, как и отби­вание тканей, очевидно восходит к древним традициям изготовления одежды из таны и было принесено южными племенами.

Характер швов па образцах старой одежды, хранящихся в МАЭ, под­тверждает правильность наблюдений А. Г. Лубенцева. Одежда сшита ред­кими стежками иголкой вперед (смётана), кромки наложены одна на другую и загнуты в одну сторону. Такой шов легко мог быть склеен. Старые традиции сметывания одежды сохраняются в траурной одежде, которую шили большими стежками, как бы вчерне.

Вышивка, столь распространенная на китайском костюме, для корей­ской одежды XIX в. не характерна. Ею украшали иногда детские чулки и женские туфли, военные и ритуальные костюмы. В МАЭ имеется часть военного костюма — набедренная юбка (№ 5948—9) из синей хлопчато­бумажной материи, на ней желтыми шелковыми нитками вышиты дра­коны. Дракон, как и тигр, были знаками особых частей в старой корей­ской армии. Несомненный интерес представляет шелковый темно-синий халат на красной подкладке. Он расшит разноцветными шелковыми ни­тями и золотой канителью. По всему полю белыми, красными, зелеными, желтыми и голубыми нитями вышиты цветы и стилизованные иероглифы в кругах, исполненные золотой нитью (№ 659G—1). В литературе име­ются упоминания^[36] о том, что расшитые одежды надевали во время кам­лания шаманки. Одежда шаманок часто имитировала старинные богатые костюмы. Расшитая одежда была широко распространена в древности в Корее. Так, в Когурё во время больших собраний, которые ежегодно проводились в столице, жители были в шелковых одеждах, вышитых зо­лотом и серебром.^[37] В Силла вышитые золотом ткани служили предметом обмена с Китаем.^[38] Исчезновение вышивок и золотошвейных украшений на одежде, возможно, объясняется тем, что в XVI в. был издан королев­ский указ, запрещающий простолюдинам ношение одежды из дорогих тканей, серебряных и золотых украшений.

Основными и наиболее устойчивыми элементами мужского традицион­ного костюма, как старого, так и современного, являются верхняя плече­вая одежда — куртка с длинными узкими рукавами и нижняя поясная одежда — широкие штаны, подвязанные под коленами лентой. Этот тип одежды характерен и для древнего костюма корейцев. У северного корей­ского племени пуё одежда состояла из куртки с длинными рукавами и штанов из белого полотна.^[39] На глиняных статуэтках, датируемых пер­выми веками нашей эры (период Трех государств), найденных в различ­ных местах Кореи, можно видеть короткую без воротника куртку с пря­мым разрезом спереди и длинными узкими рукавами, широкие штаны, подвязанные под коленами, и нечто вроде короткой юбки.^[40] Такой тип одежды в древних китайских летописях назывался варварским.

Куртка чогори и штаны пади входят в состав женских и детских костюмов и имеют одинаковые с мужскими покрой и название, что свиде­тельствует о древнем происхождении такого типа одежды.

Двухчастное деление корейского костюма, присущее ему с глубокой древности, обусловливает определенный ритм человеческого тела, отве­чает национальным представлениям о красоте. Не случайно длиннополая одежда (халат), определяющая иной ритм движения, не вошла в народ­ный костюм. Мы уже упоминали, что халаты носили представители знати и зажиточных слоев корейского общества.

Общий вид и раскрой курток чогори.а — мужской (№ 11—5); б — женской (М 5946—48); в — детской (Mi5946—86).

Покрой верхней плечевой одежды чогори в основных деталях остается неизменным для мужских курток и для женских и детских кофт.

По своему покрою куртка корейского вельможи, сшитая из шелка, и куртка крестьянина из пеньки совпадали, отклонения наблюдались лишь в длине и ширине рукавов.

Чогори (рис. 4) кроятся из двух полотнищ, сложенных вдвое по пле­чевой линии, поэтому на плече швов нет. Полотнища сшиваются на спинке и с боков. К стану пришиваются прямые длинные рукава, имею­щие один нижний шов. В центре вырезается неглубокая горловина, к которой пришивается прямой высокий воротник-шалька. Воротник укра­шается узкой полоской из белой материи. К передним полкам приши­ваются клинья для образования глубокого запаха, причем левая пола накрывает правую. Полы удерживаются двумя тесемками, пришитыми к левому нижнему краю воротника и ниже правой подмышки. Эти тесемки иногда используются как отделка, тогда они выкраиваются из иной, чем сама кофта, материи.

В конце XIX в. женские кофты делались очень короткими, они едва прикрывали грудь. В начале XX в. и в настоящее время они доходят до линии талии. Летние чогори из тонкой ткани шились без подкладки; для весны и осени — на подкладке, которая повторяла покрой самой кофты; зимой подбивались ватой или мехом.

Глухие широкие и длинные штаны на поясе (рис. 5) состоят из шести полотнищ. Их покрой сложен: боковые вертикальные полотнища пере­гибаются, поэтому боковых швов нет, К одному из боковых полотен по кромке пришивается прямой кусок ткани, причем его верхний конец под прямым углом сшивается с другим боковым полотнищем, к которому снизу пришивался широкий клин. Женские штаны — того же покроя, только мотня меньше и штанины уже.^[41]

Аналогичный покрой штанов наблюдается и в Китае. Специалисты указывают, что на развитии одежды китайцев сказались поздние влияния северо-восточных соседей и особенно маньчжуров.^[42] Штаны по покрою не симметричны, они не выкраивались, а как бы составлялись из отдель­ных частей. Весьма вероятно, что в конструкции штанов продолжали сохраняться древние традиции кроя из меха. Во всяком случае в работах по общей истории одежды отмечается, что штаны и башмаки были соз­даны народами холодных и суровых стран.^[43] В покрое глухих штанов можно проследить северные традиции в развитии национальной одежды корейцев.

Штаны пади заправляются в матерчатые носки посон. Они кроятся из двух цельных кусков. Помимо носков поверх штанов падевают наго­ленники, которые тесемками завязываются под коленами. Куртка, глу­хие штаны, носки плотно закрывают все тело, что характерно для одежды северных народов. По этому признаку отдельные ученые относят корейский костюм к костюму арктической зоны.^[44]

Приведенные материалы достаточно убедительно свидетельствуют о северном происхождении основных элементов корейского костюма. Ис­следователи отмечают сходство национальной одежды корейцев с одеждой некоторых народов Сибири. Узкий длинный рукав и прямой разрез на древних куртках находят аналогии в старой одежде нанайцев — народа маньчжурской группы. Покрой штанов также совпадает с маньчжурским покроем. Халаты турумаги были того же покроя, что и чогори, только длиннополые.

Безрукавки, широко распространенные в Корее и Японии, в китайской одежде отсутствовали. Они являлись типично монгольской частью одежды^[45] и распространились на восток.

В полный женский костюм, помимо чогори и пади, входят юбка чхима и нижние штаны мучиги. На формировании этих элементов жен­ского костюма можно проследить влияние южных традиций в развитии одежды. Широкая запашная женская юбка из шести-восьми полотен, пришитых к широкому поясу, закладывается в мелкие односторонние складки, что характерно для одежды некоторых народов Южного Китая.

Общпй вид и раскрой штанов.
а — мужских; б — детских; в — женских нижних штанов мучиги

Нижние мучиги (см. рис. 5, е) состоят из четырех полотнищ, приши­тых к поясу и заложенных в широкую байтовую складку. Мотню штанов образует ромбовидный клин, сложенный вдвое и пришитый к штанинам острым углом кверху. Штаны делаются с одним или двумя разрезами по бокам. По своему виду они близки к японским старинным штанам-юбкам. Подобный тип поясной одежды исследователи связывают с набед­ренной повязкой, характерной для стран с жарким климатом. Прямыми свидетельствами о наличии набедренной повязки у корейцев, подобной японской фундоси, мы не располагаем. Однако сохранение в мужских военных и траурных костюмах набедренных юбок говорит о том, что они, по-видимому, были распространены в древней одежде корейцев.

В старинных боевых костюмах набедренник-юбка состоит из узкого пояса, к которому прикреплены два не сшитых между собой полотнища, закрывающих спереди и с боков нижнюю часть тела. Юбка, состоящая также из двух не сшитых полотнищ, прикрепленных к поясу, составляет часть старого траурного костюма (№ 5926—1,2 и 6072—84).^[46]

Традиция изготовления юбок из луба также свидетельствует о южных влияниях на развитие корейской одежды.

Северные и южные элементы прослеживаются в обуви и головных уборах.^[47]

К северным относятся поршни из цельного куска, к южным — плетеная (из соломы или пеньки) открытая, типа сандалий, обувь нонхари (рис.6).

Зимине шапки из меха —турунъмари, — имеющие назатыльник, пре­дохраняющий голову и шею от холода, можно отнести к северным голов­ным уборам. В летний период крестьяне во время работы носили плете­ные (из бамбука или рисовой соломы) большие плоские шляпы саккат,защищающие голову и лицо от солнца. Чтобы шляпа держалась на го­лове, с внутренней стороны делался обод, к которому прикреплялись те­семки (рис. 7, а, в).

Традиция плетения имеет южные корни. Производство плетеных из­делий из бамбука и тростника особенно было развито в южных провин­циях страны. Изготовлением шляп из бамбука славился о-в Чечжудо.^[48]

Таким образом, всесторонний анализ материалов по одежде позволяет сделать вывод о самобытном характере корейской одежды, на развитии которой сказались северные и южные традиции, уходящие в глубокую древность.

Характеристика одежды будет неполной, если не затронуть вопроса о влиянии китайской культуры па развитие одежды корейцев. Р. Поли­карпова тонко подметила различное эстетическое восприятие красоты в одежде у китайцев, японцев и корейцев, но тем не менее женский ко­рейский костюм рассматривает как трансформацию китайского костюма.^[49]

Безусловно, китайская культура в целом оказывала влияние на раз­витие культуры Кореи. В частности, шелководство и хлопководство, за­имствованные из Китая, сыграли значительную роль в формировании национального корейского костюма. Тесные экономические и политические связи Кореи с Китаем способствовали проникновению элементов китайской одежды сначала в придворные круги, а со временем и в народные массы. Отдельные элементы старой китайской одежды, исчез­нувшие в самом Китае, продолжали бытовать в Корее.

Типы обуви.

в — плетеная летняя обувь (№ 5946 — 16 и 6258—16а); б — деревянная обувь (№ 6072—1366 и 5946—43а); в — матерчатые женские туфли (№ 6258—13в и 6258—liG); г — матерчатые мужские салоги <Js® 6258—6а); д — современная детская резиновая обувь (без номера); е — матерчатые носки (JM4 5946—7); ж — матерчатые наголенники 175—6а).

Распространение мягких, эластичных тканей не могло не повлиять на фасоны деталей в одежде. Весьма вероятно, что изящные плавные линии воротников на корейской одежде появились с распространением в стране шелка и хлопка, так как выполнение их возможно в мягкой фактуре и затруднительно при использовании грубой редкой ткани из пеньки. В старой траурной одежде из пеньковой ткани воротник от­сутствует, так же как и на ранней одежде корейцев.

Наблюдаются и прямые заимствования из китайского костюма, однако они были характерны для одежды придворных и знати. Китайские об­разцы одежды являлись эталоном для парадных костюмов высших гражданских и военных чинов. О заимствовании китайской одежды придвор­ными кругами имеются сведения в корейском источнике «Самкук саги». Там сказано, что в середине VII в. в Силла придворные парадные одеяния сменила одежда китайского образца:^[50] с 648 г. стали носить китайские одежду и головной убор.^[51] Несколько позднее и женщины облачились в одеяния Срединного государства.^[52]

В последующие эпохи при вступлении на престол корейские короли получили комплект парадного одеяния и дорогие китайские ткани. Из придворных кругов китайские одежды распространились среди знати и стали ее прерогативой — простолюдинам ношения подобных образцов одежды запрещалось.

Покрой халата, распространенного среди чиновников в XIX в., был заимствован из Китая в период династии Мин (XIV—XVII вв.).

Парадное военное платье китайского образца проникло в Корею также в этот период.^[53] Некоторые виды головных уборов воспроизводили ста­ринные шляпы, давно исчезнувшие в самом Китае (например, плетеная круглая шляпа с крыльями, прикрепленными к ее задней стороне). Фасон кожаной и матерчатой обуви с загнутыми носами, на толстой ма­терчатой или бумажной подошве, подбитой кожей с помощью металли­ческих гвоздей, был заимствован из китайского костюма. Особенно силь­ное влияние заметно в украшениях и вышивке, где господствовали ки­тайский орнамент и символика. Но, как было сказано, в одежде XIX в. вышивка почти полностью отсутствует.

В заключение можно сказать, что па развитие корейской одежды китайский костюм прямого влияния не оказал. Утверждение о заимст­вованном характере корейской одежды верно только в отношении одежды корейской знати, да и то с оговорками, так как одежда под халатом — куртка и штаны — была традиционно национальной. Под внешним, види­мым китайским слоем скрывалось исконно корейское. Наличие общих элементов в корейском и китайском костюмах не всегда говорит о влиянии последнего. Так, общий покрой длинных штанов скорее свидетельствует о древних северных традициях и едином маньчжуро-корейском комплексе, оказавшем влияние на китайский костюм.

Анализ материалов показал, что на формирование корейского народ­ного костюма значительное влияние оказали ранние формы одежды, свя­занные с определенными культурно-хозяйственными типами и различ­ными этническими группами, вошедшими в этногенез корейского народа или близкими ему по происхождению. В развитии одежды корейцев про-

Рис. 7. Головные уборы. а — зимний головной убор (J>fi 6072—134); б — шляпа горожанина из лучип бамбука и внутренняясторона донышка (№ 1018—22); в — летняя шляпа из рисовой соломы (№ 6466—4); г— повязкаиз конских волос, надеваемая под шляпу (№ 6258—2); д— шелковая шляпа чиновника (№ 6072 —130а); е — военный шлем и деталь его с вышивкой (JMs5948—1г); ж — ритуальная шляпа из войлока (Ла 6288—1).

слеживаются два основных культурно-исторических пласта, связанных с северным и южным ареалами Восточной Азии,

Северный пласт тяготеет к культуре охотников-собирателей — это одежда из шкур промысловых животных и собачьих, широко бытовавшая в Корее с глубокой древности. Использование волокон дикорастущей крапивы и способы ее обработки указывают на типологическую связь с культурой айнов, нивхов, нанайцев. Простой горизонтальный ткацкий стан без крепления и навоя, распространенный в Корее, аналогичен ткацким станам народов южной Сибири. Покрой основных частей корей­ского костюма — куртки и длинных штанов — близок к покрою соответст­вующих частей у народов маньчжурской группы. Архаическая обувь корейцев — поршни из цельного куска кожи — аналогична традиционной обуви нивхов, нанайцев, маньчжуров.

Южный пласт в развитии корейской одежды восходит к ранним тра­дициям народов стран с теплым климатом. Исключительный интерес представляет производство таны из коры и луба бумажного дерева, рас­пространенного и на островах Полинезии и завезенного па острова из Юго-Восточной Азии. С южным островным миром Корею сближает и на­личие ткацкого стана с поясным ремнем. Такой тип ткацкого стана некоторые ученые считают типично полинезийским. Однако область рас­пространения ткацких станов с поясным ремнем весьма обширна: они известны у айнов, среди народов Индии, Борнео, Индонезии, Тайваня, Африки, Южной Америки, что свидетельствует не столько о генетическом родстве, сколько о едином типе культуры южного островного мира и близости к нему культуры корейцев.

^[1] Народы Восточной Азии. М.—JL, 1965, с. 792.

^[2]Гото Сюити. Тёсон-по фудзоку (Корейские обычаи). — В кн.: Ниппон фуд-зокуси кодза, т. 7, 9. Токио, 1926 (на япон. яз.).

^[3] Ч х в е В о н х в и. 1) Женская одежда в период Когурё. — Мунхва госаы, 1962,№ 2, с. 27—34; 2) Корейская женская одежда XVIII—начала XX в. — Мунхва тосан,1962, № 4, с. 32—42, № 6, с. 17—36; 3) Производство тканей и их окраска в периодТрех государств и в период объединенного Силла. Кого миисок, 1963, № 1, с. 55—61;4) О различных типах старинных мужских головных уборов. Кого минсок, 1905,№ 1, с. 3—11; 5) Традиционная старинная корейская мужская одежда. Кого мин­сок, 1966, № 2, с. S—13. (На кор. яз.).

^[4]Попова Ю. В. Корейская деревня в конце XIX—начале XX в. — ТИЭ. Нов.сер., т. LX, М., 1960, с. 140—142; ДжарылгасиноваР. Ш. Корейская националь­ная одежда в коллекциях МАЭ. — Сб. МАЭ, т. XXV. JI., 1969, с. 157.

^[5] Описание Кореи, ч.I—III, СПб., 1900.

^[6] К ю н е р Н. В. Статистико-географический и экономический очерк Кореи,вып. I. — Изв. Восточного ин-та, т. XLI—XLIII, Владивосток, 1912.

^[7]Дмитревский П. А. Записки переводчика, составленные переводчиком приокружном управлении на острове Цусима, Отано Кигоро. — Зап. по общей геогра­фии РГО, т. XII. СПб, 1884, № 4, с. 310.

^[8]Хван Чельси. Одежда из собачьих шкур. — Мунхва юсан, 1957, № 5, с. 51—52 {на кор. яз.).

^[9]Таксами Ч. М. Одежда нивхов. —В кн.: Одежда народов Сибири. JL, 1970,с. 166.

^[10] Там же.

^[11]СтариковВ. С. Материальная культура китайцев. М., 1967, с. 100.

^[12] Описание Кореи, ч. II, с. 204.

^[13] Там же, с. 195.

^[14] Р о з и н а Л. Г. Тапа Океании. — Сб. МАЭ, т. XXX, Л., 1974, с. 52.

^[15] Т р и с м а н В. Г. К истории развития индонезийской одежды. — Сб. МАЭ,т. XXX, с. 142.

^[16] Р о к а х Я. А, Обработка крапивы и зачатки текстильной техники. JL, 1935.

^[17] К ю н е р Н. В. Статистико-географический и экономический очерк Кореи,с. 581.

^[18]Ким X в а к о н. Корейские моей, — Мунхва юсан, 1962, № 4, с. 84—87 {накор. яз.).

[19]С a v е n d i s h A. E. Korea and the sacred white mountain. London,.1894,p. 40—41.

^[20] Л у б е ж ц е в А. Г. Хамкенская и Пхиенанская провинции Кореи. — Зап. При-амур. отд. РГО, т. 2, Хабаровск, 1897, с. 197.

^[21] История Кореи, т. I. М., 1960, с. 250.

^[22] К ю н е р Н. В. Китайские известия о народах Южной Сибири, ЦентральнойАзии и Дальнего Востока. М., 1961, с, 241.

^[23] Ч х в е В о н х в и. Производство тканей и их окраска в период Трех государстви в период объединенного Силла, с. 55—61.

^[24] К и м Б у с и к. Самкук саги. М., 1959, с. 226.

^[25] Die Koreanische Sammlung des Museum Umlauff. Hamburg, 1897, ill. 306—311.

^[26] П о п о в А. А. Плетеппе и ткачество у народов Сибири. — Сб. МАЭ, т. XVI,М.-Л., 1955, с. 128.

^[27]ШтернбергJI. Я. Айнская проблема. — Сб. МАЭ, т. VIII, Л., 1929, с. 343.

^[28]BirellV. The Textile Arts. A Handbook of Fabrik Structure and design pro­cesses: ancient and modern Weaving, Braiding, Printing and other Textile Techniques.New York. 1958, p. 83.

^[29]СэгаваКиёко. Кимоно. Токио, 1974, с. 104 (наяпон. яз.); Catalogue ofthe Exhibition of Japanese Country textiles. Toronto, 1965, p. 6.

^[30] Warp and Woof. — University Museum Bulletin, vol. XIV, N 3, Philadelphia,1949, p. 4.

^[31]Кюнер Н. В. Китайские известия…, с. 228.

^[32]Бичурин Н. Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Сред­ней Азии в древние времена, ч. II. М.—Л., 1959, с. 129.

^[33] Там же, с, 69.

^3,1Кюнер Н. В. Статистико-географический и экономический очерк Кореис. 626.

³³Л у б е н ц е в А. Г. Хамкенская и Пхиенапская провинции Кореи, с, 197.

^[36]Bishop I. Korea and Neighbours. London, 1898, v. I, p. 38.

^[37] К ю н epH. В. Китайские известия…, с. 231.

^[38] К и м Б у с и к. Самкук саги, с. 158,

^[39] К го н ер Н. В. Китайские известия..с. 228.

^[40] Гото Сюит и. Тёсон-но фудзоку. — В кн.: Ниппон фудзокуси кодза, т. 7, с. 21-22.

^[41] RossJ. HistoryofСогеа, p. 303; Лубеяцев А. Г. Хамкепская и Пхиенан-ская провинции Кореи, с. 193.

^[42] С т а р и к о в В. С. Материальная культура китайцев северо-восточных про­винций КНР. М., 1967, с. 84.

^[43] История одежды, происхождение одежды и ее первичные формы. JL, 1930.

^[44] S t гa t z С. Н. Die Frauenkleidung und ihre Naturliche Entwicklung. Stuttgart,1922.

^[45]Сычев Д. В. Из истории калмыцкого костюма. Элиста, 1973, с. il7—24.

⁴⁹ И о н о в а Ю. В. Погребальные обряды корейцев. — Сб. МАЭ, т. XXIX, Л.,1973, с. 91, 92.

^[47] Ч х в е В о н х в и. О различных типах старинных мужских головных уборов,с. 3—>11; Ли Пхальчхан. О старинных типах мужских головных уборов, —Когоминсок, 1965, № 5, с. 18—25 (на кор. яз.).

^4В Описание Кореи, с. 205.

»Поликарпова Р. Эстетика национального костюма. Декоративное искус­ство, 1973, № 1, с. 48.

^[50]Ким Бусик.Самкук саги, с. 153.

^[51] Там же,с.154.

^[52] Там же, с. 169.

^[53] Итс Р. Ф. и Гловацкий Г. А. Парадный костюм китайского генералаиз собрании Кунсткамеры. — Сб. МАЭ, т. XVII, М.—JL, 1957, с. 229.

Дата добавления: 2015-06-25