Здравоохранения и медицины катастроф 3 страница

и новейшее время по пути ускоренной модернизации в форме догоняющего развития. В первом случае переход от абсолютизма к конституционной монархии был шагом к формированию гражданского общества и правового государства, можно даже сказать - первой исторической форме такого государства. Во втором случае (который наблюдается преимущественно в странах Восточной Европы и Испании, где буржуазные революции либо не произошли вовсе, либо были заменены реформами сверху в эпоху "просвещенного абсолютизма") создание конституционных монархий стало результатом временного исторического компромисса буржуазного либерализма и традиционалистских сил во имя сохранения стабильности системы и проведения модернизации.

Непрочность этого компромисса (из-за отсутствия или слабости среднего класса как опоры либеральных реформ) и сложность задач социального переустройства в ходе модернизации привели к тому, что во всех этих странах после свержения монархии в результате революций раньше или несколько позже утвердились авторитарные режимы, вожди которых во многом опирались на традиции монархической государственности и рассматривали себя как ее приемников. Конституционная монархия здесь, следовательно, создавала (несмотря на короткую республиканскую фазу развития) условия для укрепления единоличной власти. Эта тенденция прослеживается особенно четко в развивающихся странах, где монархический конституционализм сам представлял собой род наследственной диктатуры и, поэтому, легко мог быть заменен диктатурой харизматического лидера в результате военного переворота национально-освободительного движения.

В этой перспективе лучше всего выясняется значение короткой фразы монархического конституционализма в России. Будучи временной уступкой самодержавия демократическим силам, он на деле стал формой перехода к новой авторитарной власти - диктатуре вождистского типа. Российский вариант конституционной монархии в этом отношении был типичным примером мнимого конституционализма. Политические и юридические формы западноевропейского монархического конституционализма были использованы здесь для легитимации сугубо традиционалистского института - самодержавия. Противоречие легитимирующей формулы и реального политического содержания данного режима оказалось неразрешимым. Этим объясняется, в частности, та легкость, с какой большевикам удалось вскоре после свержения самодержавия легально оформить новую авторитарную власть.

Итак, конституционная монархия в России стала особым типом монархического конституционализма, возникшим на переломном этапе перехода от абсолютизма к тоталитарному государству. Будучи по форме правления дуалистической монархией, царский режим после революции 1905 г. фактически представлял собой мнимый конституционализм, занимая промежуточное положение между более или менее развитыми формами монархического конституционализма западных стран и однозначно традиционалистскими режимами Востока. Для этого типа организации власти был особенно характерен режим личного правления монарха, который все более непосредственно опирался на институты чрезвычайного положения и силовые структуры власти.

О.Ю. ТРАВНИКОВ, А.И. САВЛУКОВ

Дата добавления: 2015-06-26