Март 1905 г

ОПРИЧНАЯ МОНАРХИЯ

Сергей Степанов

VIII. Державна атестація.

Державна атестація здійснюється за професійним спрямуванням при виконанні навчального плану бакалавра і успішному захисті кваліфікаційної роботи бакалавра у 12 триместрі навчання.

IX. Права вищого навчального закладу.

Вищий навчальний заклад має право:

9.1. Збільшувати обсяг годин нормативних та вибіркових навчальних дисциплін за рахунок різниці між загальним обсягом і обов’язковим мінімумом годин.

9.2. Визначити обсяг роботи студентів з викладачем і самостійної роботи згідно з “Положенням про організацію навчального процесу у вищих навчальних закладах”.

9.3. Визначити обсяг обов’язкових аудиторних занять студента, який не може перевищувати 30 годин на тиждень.

9.4. Формувати у відповідності до професійного спрямування цикл вибіркових професійно орієнтованих дисциплін обсягом, не меншим, ніж визначено для цього циклу.

9.5. Складати структурно-логічну схему, навчальний план, які визначають перелік та обсяг нормативних і вибіркових навчальних дисциплін, послідовність їх вивчення, конкретні форми проведення навчальних занять та їх обсяг, графік навчального процесу, форми та засоби проведення поточного і семестрового контролю.

«Следует организовать все русское население в приходские общины, так чтобы жизнь Церкви и жизнь людей со­ставляли одно нерасторжимое целое». (Из программы "Союза русских людей")

Главным трагическим итогом 1917 года стало то, что Россия перестала быть государством русских. До злосчастного Февраля самоорганизация на­шего народа - Самодержавная Монархия - была одновременно и официальной формой правления в России. Массовое отпадение православных от своей Ве­ры (причины которого мы покажем ниже) привело к дезориентации всего общества. Вдруг оказалось, что традиционное устройство власти стало чуж­дым для всех - оторвавшихся от живой земли рабочих, темных и невежест­венных крестьян, профессионально извращающей смыслы интеллигенции, осуетившейся буржуазии. Тем более нетерпима Русская Монархия стала для инородцев.

Распад ранее единого духом народа на группы и партии привел к воз­можности построения гражданского общества в западно-либеральном смыс­ле. Вместо живого и цельного организма с определенной иерархией и Царем во главе данностью становятся дискретные образования с взаимоисключаю­щими интересами. Теперь для согласия в обществе требуется выработка не­коей усредненной позиции, равноудаленной от всех групп, где абсолютная истина есть всего лишь одна из точек зрения. Единственным выходом из "войны всех против всех" становится т.н. "общественный договор" и "общие" ценности, которые назначаются на роль основополагающих. Общество на та­ком фундаменте можно сравнить с излюбленным западным сюжетом о чудо­вище Франкенштейне, где рукотворный организм неестественной силы, жиз­неспособности и устойчивости составлен из разнородных кусков, обломков бывших когда-то живыми организмов.

Так реализуется апостасия - процесс смещения ценностных оснований человеческого бытия.

Но в России либеральная модель общества не прижилась даже после крушения монархии. В отличие, например, от Французской революции, соз­давшей предпосылки для "свободы" и "равенства", последствием нашего Ок­тября стал суровый коммунистический режим, который только ужесточил жизнь граждан, лишив ее ранее доступных мирских удовольствий и совер­шенно открыто встал в жесткую оппозицию всем либеральным странам - ла­тентным противникам еще самодержавной монархии. Таким образом, даже при катастрофическом распаде русского государства противостояние нашей страны мироправителям века сего не пресеклось, но даже специфически уси­лилось.

Все это произошло потому, что определение о России как Новом Из­раиле - новоизбранном Народе Божием и Москве - III Риме, последнем Пра­вославном Царстве, Удерживающем мировое Зло, не пустой звук.

Эти качества не могут перейти ни к кому другому.

Именно в этом нужно искать причину неприятия апостасийного либе­рального режима нашим народом.

События действительно революционного Февраля манифестировали тотальное разложение русского общества и коренным образом изменили суть, облик, а также мировую роль нашей страны, на что и последовала реакция Октября. Любой конституционный демократ, меньшевик или эсер вам с уве­ренностью подтвердит, что большевистский переворот - это "удар в спину", "заговор" против завоеваний демократической революции.

Большевики, хоть и в извращенной форме, сделали то, что должно было сделать, но в свое время не сделало русское правительство. Они примерно наказали всех виновных в Отступлении. Поскольку все согрешили, все и бы­ли наказаны. Не уничтожив во время своих отпавших и соседствующих идо­лопоклонников, весь Израиль сам пошел во след их, за что и разделил угото­ванную им участь.

Таким образом, Октябрь 1917 года стал началом саморазрушающего (гиперергического) ответа больного организма на свое нездоровье. Произош­ла, говоря современным языком, "зачистка" - отторжение своих собственных тканей, ставших вдруг чужими.

Своим выступлением большевики перевели февральский, БЕЗУСЛОВНО АПОСТАСИЙНЫЙ либеральный тип государства в УСЛОВНО УДЕРЖИВАЮЩЕЕ авторитарное состояние, что позволило на некоторое время выровнять отклонившийся было вектор вышеуказанной он­тологической функции России. Но советский режим лишь отчасти восстано­вил структурно-функциональный план нашей страны, а не особенно дорогой нам ценностный.

Современные попытки переформатировать Россию, вновь не достигли своей цели, но все же, как и более ранние, оказали свое пагубное действие. Русские перестали быть собой, но и европейцами не стали. В настоящее вре­мя в ответ на агрессивное воздействие враждебных сил ("непрекращающееся давление Запада на Россию", которое призывал А.Д. Сахаров) наш духовно неисцеленный народ вновь порождает уродливые формы социального ответа. Помимо хорошо знакомого коммунизма, ныне активно распространяется еще одно новообразование - злой языческий национализм, примитивный и жесто­кий, воссоздающий архаичные формы организации и сознания. В разного ро­да националистах, широко теперь представленных, мы можем увидеть себя, какими мы были до принятия благодати Св. Крещения. Коммунизм и шовинизм, таким образом, можно со всей уверенностью считать порождением и оборотной стороной либеральной демократии, когда в ответ на рвущий все корни резкий скачок вперед реакционно формируются вихревые потоки - "Назад!". Но православные в этой суете побеждают твердым СТОЯНИЕМ В ИСТИНЕ.

Увлекшись различными шараханьями, мы, в результате событий этого века, а особенно последнего десятилетия, оказались отброшенными лет на 800 назад. Наша земля опять раздроблена и не имеет уверенной централиза­ции. Нам угрожают набеги диких и злобных племен с юга и наступление ази­атских орд с востока. С запада к нашим границам вплотную подступают пол­чища новоявленных "крестоносцев", имеющих крест только на одежде, но не в душе. Все как всегда. Да вот только мы, к сожалению, стали другими. Оста­вили свой природный образ жизни и веру своих Отцов. В преодолении сего скорбного положения не станут нам опорой мифы нашего бессознательного младенчества, бессмысленно возвращаться в тупик несостоятельной комму­нистической диктатуры, смертельно опасно прибегать к помощи растлительной либеральной идеологии, которая дважды - в 1917 и 1991 году - разорила нашу страну. Нам необходимо вернуться к проверенному и испытанному на­шему средству - Православной Вере и тогда не поколеблемся во век!

В условиях "свободной конкуренции" ценностей, когда крупные идео­логические течения, особенно коммунизм и либерализм, начинают приобре­тать сакральные черты в глазах своих сторонников, наша Церковь обязатель­но должна сформулировать мирскую идеологическую составляющую, кото­рая поможет малой общине верных устоять во враждебном окружении. Это ни в коем случае не должно быть принятие правил сего мира и участие в су­етной политической борьбе. Когда на Россию беспочвенно претендуют мно­горазличные идеологические и финансовые группы, только консолидация на традиционных основаниях позволит русским отстоять свою Землю от врагов, внешних для страны и Веру - от врагов, внешних для Церкви.

Награда - одна, но виды служения многообразны и соответствуют тро­ичной структуре нашей национальной общины.

Первые удары внешнего врага неизменно принимает на себя передовая, пограничная часть нашего народа - КАЗАЧЕСТВО.

Основную тяжесть всякого труда и любой борьбы несет на себе корне­вая, становая часть нашего народа - КРЕСТЬЯНСТВО.

А вот текущую оборону внутри страны от врагов внутренних - врагов по духу, которые реже встречаются в деревне и приграничье и клубятся, в ос­новном, по городам - ведет православное городское население - ЧЕРНАЯ СОТНЯ.

Как не опасен удар клинком извне, а все же раковая опухоль, разъе­дающая организм изнутри, много страшнее. И если в защите Отечества от внешнего врага полностью задействованы все три элемента русской общины, то основная тяжесть борьбы с врагом внутренним выпадает на городское на­селение. Потому мы будем называть общественно-политическую деятельность русских за право жить на своей Земле по Закону своих Отцов ЧЕРНОСОТЕННОЙ.

Нам не надо страшиться этого славного нашего природного имени, ибо первыми черносотенцами были иноки Александр Пересвет и Андрей Ослябя, которые по благословению преподобного Сергия Радонежского вышли из своих келий, где вели духовную брань на брань с врагом видимым. Черная сотня - это также тягловое посадское население, пришедшее из Нижнего Нов­города под предводительством Минина и Пожарского освобождать Москву.

Нам нет никакой нужды конструировать "православный сталинизм", когда давно уже есть - черносотенство. Тесный контакт и сотрудничество с коммунистами - это политический экуменизм в одной стране. Если использо­вать социалистические аллюзии, можно вспомнить тактику меньшевика Суханова-Гиммера, направленную на союз слабого пролетариата с более силь­ной буржуазией в борьбе с самодержавием. Но победит-то линия бескомпро­миссной чистоты - большевизм!

Таким образом, в социологическом смысле черносотенцы - это русские, живущие в городе. В идеологическом смысле черносотенцами будут все рев­ностные православные христиане.

Теперь дадим точное определение черносотенства и тем самым обозна­чим приоритеты общественной деятельности русской национальной общины.

ЧЕРНОСОТЕНСТВО - это христианская религиозно-политическая док­трина, которая определяет принципы самоорганизации русских в Последние Времена и указывает основы существования православной общины во враж­дебном окружении; а также это собственно образ жизни и деятельность цер­ковного народа по охранению чистоты Православной Веры и державности Российского Государства.

Суть этого определения заключается в двух положениях:

1. Спасение страны через личное спасение.

2. Необходимость бытовых, повседневных компромиссов и недопустимость компромиссов мировоззренческих, ценностных.

Черносотенцы - это церковный народ, который ни при каких обстоя­тельствах не может отказаться от своей веры, так как не может отказаться от самого себя. В разное время его количество различно, но то, что такой народ в России будет всегда - и есть определение о нас как о III Риме и Новом Из­раиле. Являя всем своим бытом пример исповедания Православной Веры, мы постоянно отстаиваем, и прежде всего в самих себе, неукоснительное соблю­дение Закона Божия.

Черная Сотня - сплоченное и самоорганизованное движение православ­ных - возникает только как реакция самозащиты в ответ на враждебное дав­ление внешних сил. Поэтому черносотенство, будучи движением реакцион­ным, по определению не является агрессивным. В иных - мирных условиях, о которых в Последние Времена, к сожалению, говорить не приходится, мы, тихо и безмолвно живя в Церкви, не имели бы нужды ни в каких организаци­ях, тем более - политических.

ЧЕРНОСОТЕНЦЫ - ЭТО ПРАВОСЛАВОЗАЩИТНИКИ, "московские сторожевые", противостоящие тоталитарному стремлению нехристианских сил все и везде подчинить своим порядкам, навязать всем народам в качестве общечеловеческих ценностей продукты своего разложения и сделать их все­общей нормой. Сознательное распространение единообразия - новых псевдо­религиозных, морально-этических и государственных основ - призвано скрыть глубину падения этих сил и подготовить мир к принятию антихриста.

Растет давление на остаток верных, и потому мы, русские, в первую очередь сталкиваемся с репрессивной, тоталитарной природой совре­менного апостасийного мира.

Так что же нам делать с этой огромной и агрессивной массой злокаче­ственных идей, людей, газет, организаций? Усечение их сейчас невозможно, объединение с ними на чуждой нам основе - губительно. Поэтому, прежде всего мы должны показать, что не можем иметь ничего общего с отделивши­мися от Церкви людьми и их сообществами, которые защищая свою свободу тлить здравые смыслы, методично навязывают нам свои представления, что и есть истинный тоталитаризм. Принцип - "Прежде, чем объединиться, надо размежеваться" - весьма справедлив и потому нам следует настоятельно при­звать всех внешних - либералов, советских и прочих русскоязычных, либо войти в наше открытое и свободное в духе и истине общество - Церковь, либо ограничиться вопросам жизни своей культурной среды и отказаться от вме­шательства во внутренние дела нашей, русской православной общины.

"Канонически самоуправляющаяся Церковь, живущая по своим внут­ренним законам, духовно усилившись, может начать оказывать свое влияние и на государственную и общественную жизнь. Только для этого Церковь должна быть независима от безрелигиозного правящего режима. Церковь, тесно связанная с нехристианским режимом, есть величина духовно бессиль­ная" (А.В. Карташов, 1956).

В силу неизбежного взаимодействия с окружающим апостасийным ми­ром современное российское государство и другие официальные структуры даже при желании не смогут стать опорой и защитой православного образа жизни. Поэтому права малого стада верных может обеспечить сейчас только самоорганизованное тайное общество, которое построено и функцио­нирует рядом, дополнительно, параллельно с обществом официальным, - то есть существует ОПРИЧ (помимо). В нем на условиях нашего свободного выбора нет равноправия между Добром и Злом, нет юридического договора Истины с Ложью, нет смешения Света с Тьмою. "Выйдем к Нему за стан, нося Его по­ругание, ибо не имеем здесь Постоянного Града, но ищем Будущего".

Так что же это за русское неофициальное общество? Это устойчивые социально-бытовые и экономические связи между православными в дополнение к уже существующему евхаристическому единству. Это "всего лишь" постоян­ное и тесное общение верующих, которое происходит не только во время бо­лее-менее регулярного посещения храма в воскресные и праздничные дни. Это активное привлечение в христианские организации, состоящие в основном из инициативных мужчин, женщин и детей; это образование общин непосредственно по месту жительства, т.е. по территориальному, а не "произ­водственному" принципу; это ориентация в мирской жизни на икону юлиан­ского календаря.

Исторически, мы прошли путь от домового устроения жизни первых христиан, когда нет разделения между жилищем и церковью, бытом и бого­служением, к храмовому принципу. В последнем случае церковь и дом со­вершенно определенно - архитектурно и территориально - отделены друг от друга, с сохранением церковно-бытового единства разве что в монастырях. Трещина между верой и миром нарастает и вскоре приводит к полному отде­лению всей Церкви от всеобщего дома - государства. А вслед за теми, кто в храме видит только произведение искусства, неизбежно приходят те, кто ви­дит в нем только склад.

Из всего вышеизложенного можно вывести две основные причины ос­лабления веры в нашем народе. Во-первых, это несовпадение бытовой и при­ходской жизни, и, соответственно, только праздничный, а не повседневный характер жизни религиозной. Эпизодическое пребывание в церкви и несоот­ветствие числа храмов количеству верующих определяет и вторую причину отступления - установившуюся еще задолго до революции практику причас­тия мирян один раз в многодневный пост. И то сказать, на всех и везде доро­гих храмов не настроишь, а идти в гущу народной жизни нет обыкновения. А следовало бы и первое делать, и второго не оставлять. Вспомним организа­цию Ветхозаветной церкви: жертва совершалась в одном Храме, а текущая

духовная жизнь протекала в молитвенных домах по месту жительства.

Так территориальная удаленность народа от церкви порождает духов­ное отстранение, что вместе с редким подкреплением нашей слабости Св. Да­рами приводит сначала к охлаждению, потом нечувствию, а вскоре и к пол­ному отпадению.

При всем нашем хваленом коллективизме мы давно уже забыли о том социально здоровом бытии, которое приобретается единственно жизнью в большой семье - христианской общине. Без этого среднего уровня организа­ции социума мы неизбежно впадаем либо в эгоизм, живя только своими кровными интересами, либо в тоталитаризм, когда мыслим исключительно глобальными категориями и игнорируем проблемы конкретных людей.

ТОЛЬКО СОМКНУВ КРАЯ РАЗЛОМА МЕЖДУ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНЬЮ НАРОДА И ЖИЗНЬЮ В ЦЕРКВИ, МЫ СМОЖЕМ УДАЛИТЬ ИЗ НАШЕЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ВСЕ ДУРНОЕ.

Таким образом, к уже существующим участковому врачу, милиционе­ру, воспитателю детского сада и школьному учителю на определенное число жителей должен быть поставлен священник, который становится центральной фигурой, точкой кристаллизации общины и, в целом, фундаментом духовного возрождения России. Его служба происходит не в отдаленном храме, а непо­средственно среди народа, при постоянном контакте и общении с пасомыми. В небольшой домовой церкви, устроенной, может быть из квартиры или не­жилых помещений обыкновенного дома, происходит совершение треб, ду­ховное наставление, а также исповедь, с тем, чтобы люди приходили в храм уже готовыми, а не стояли в очереди, будучи практически выключенными из участия в богослужении. И называться надо бы нам не "прихожанами", кото­рые как пришли, так и ушли, а "общинниками" - постоянно пребывающими в церкви Популярные сейчас партийно-политические формы общественной дея­тельности никак не исцеляют гибельную секуляризацию, первопричину всех наших бед, а только усугубляют ее. Объединение русских не в православные

общины, а в партии обеспечивает дрейф патриотического движения в бездуховном направлении, то есть превращает христианское служение Богу в языческое поклонение народу и государству.

Только жизненная сила самоорганизованной русской общины способна творить чудеса, преодолевая наше окаменение и теплохладность. Ведь когда-то свободное неформальное объединение беглых холопов, каторжников и инородцев, а также полузабытых воинских застав чудесным образом претво­рилось в надежную опору России - казачество.

Но как не может быть полноценной общины без приходского священ­ника, так нет и не может быть полноты русской жизни без Внешнего Еписко­па Православной Церкви. "Тягостен, тягостен этот позор - жить, потерявши Царя"...

Если жизнь без Царя тягостна, то собственно русская государствен­ность без него просто невозможна. Как один Христос является Спасителем всего мира, так и один Царь есть вся православная государственность. Как весь мир без Христа ничто, так вся российская государственная структура без Царя - ничто.

Если изъятие в 1917 году этого краеугольного камня привело к обрушению всей многовековой кладки нашей государственности, то и организация православного общества вокруг личности Царя вновь по­служит опорой Святой Руси, которая будет способна ответить на вызов По­следних Времен и Удержит Мировое Зло. Никакой партийный - т.е. частный лидер по определению не сможет сплотить, возглавить и привести русских к духовному и общественному возрождению. Тут уместно будет вспомнить Бе­лое движение, которое, отказавшись от Царя, из потенциального явления ду­ховного порядка, непобедимого в принципе, превратилось в вооруженные от­ряды кадетской партии - то есть новообразование, которое чуть ли не дальше большевиков удалилось от национального идеала и потому закономерно про­играло. Если большевики, будучи контрреволюционной силой по отношению к демократическому Февралю, фактически восстановили единодержавие и грозную для врагов (немцев-оккупантов, интервентов Антанты, национал-сепаратистов) мощь страны, то вот слова основателя Белого движения ген. Корнилова, которые "действуют, доходят до глубины души" рядового белого офицера: "Я - республиканец; если в России будет монархия, то мне в России места не будет" (Пауль С.М. С Корниловым.//Белое дело. М. Голос, 1993).

Поэтому все поиски общенационального вождя, как среди генералов, так и среди политических деятелей обречены на провал. Максимум, что мож­но сделать под их руководством - это несколько расширить узкую нацио­нально-патриотическую нишу в партийной системе РФ, но никак не вернуть себе свое утерянное Отечество - Святую Русь. Такой результат может быть достижим только качественными изменениями, и прежде всего - в повседнев­ном образе жизни верующих.

"Согрешил ли кто, - каким путем совратился, тем опять и возвращается" (Св. Илия Критский). Поэтому выход из кризиса потери русскими своей го­сударственности должен происходить в порядке, обратном тупиковому: если потеря Веры привела к потере Царя, а потеря Царя - к потере Отечества, то и возврат Царя через укрепление Веры неизбежно приведет нас к новому обретению своей страны.

Итак, без Царя не сможем сделать ничего. Но не будет ли пустой фан­тазией, утопией речь о монархии в стране с 5% воцерковленных христиан? Никак. Не остров Утопия, а град Китеж, одновременно реальный для спасе­ния и неуязвимый для вражьих стрел должны мы построить. Монархия - это не всеобщая тягота и повинность, а драгоценность, свободно доступная избранным..

Поэтому в условиях, когда Самодержавная Монархия пока еще в полноте своей в России невозможна, а прелесть еретической конституционной формы для православных неприемлема (а для внешних все равно избыточна), единствен­ным выходом представляется " МОНАРХИЯ ОПРИЧНАЯ " - как венец русского православного общества, существующего параллельно официальному нехри­стианскому бюрократическому государству. Определение САМОДЕРЖА­ВИЯ - существа верховной власти в России, как "самобытности, внутренней независимости, которая не комбинируется из каких-либо отдельных элемен­тов, но в самой себе, в единоличном ее носителе находит свое полное выра­жение" (Устройство Государства Российского. Л., 1991) вполне подходит для "опричной монархии" и не противоречит ее неформальному характеру, когда Царь в сокровенной неизвестности существует как мистический глава государства, как Человек - Вождь и Отец Русской Нации, епископ внешних дел Русской Православной Церкви.

Обретение Царя есть не только показатель духовного выздоровления Нации и цель национально-патриотического движения. Его Личность высту­пает, главным образом, в качестве единственно возможного и самого эффек­тивного средства возрождения России. Сейчас, как и в начале века, основной вопрос Монархии заключается не столько в морально-государственных качествах Царя, сколько впреданности и верности подданных. Большинство верующих, совер­шенно справедливо не интересуется политической борьбой. Но православ­ный, участвующий в общественно-политической жизни, не может не быть монархистом. В противном случае у так называемых "христианских демокра­тов" с одной стороны, и националистов - с другой, можно отметить серьезные проблемы с целостностью мировоззрения. Для многих тогда, когда Царь был - его как и не было. Так и сейчас, когда его нет, у многих он в сердце. Поэто­му создание необходимой инфраструктуры должно показать нашу готовность к восприятию Государя, появление которого только начнет процесс реставра­ции, а не завершит его.

Особо следует подчеркнуть отсутствие непреодолимых препятствий на этом пути, поскольку принятие нашего Царя в рамках тайного общества не нуждается в согласовании с внешними. ЭТО СУГУБО ВНУТРЕННЕЕ ДЕЛО ПРАВОСЛАВНЫХ.

В Конце Времен мы вновь приходим к началу - существование малой общины верных внутри нехристианского государства определяется не поли­тической активностью, а сплоченностью, трудолюбием и всяческим благопо-ведением. Если бы те силы и средства, что сейчас тратятся нами на парт-строительство были направлены на формирование традиционных русских общин, то как бы сильны мы уже были! Ведь православные есть не часть на­рода, а собственно Русский Народ! К тому же единодушная русская община, образованная по месту жительства среди рыхлой массы русскоязычных обы­вателей, становится самой мощной силой и в официальной политике.

Поэтому молитвенные и организационные труды русского патриотиче­ского движения должны быть нацелены на воссоздание в недрах официального государства того ядра, вокруг которого образуется живая и традицион­ная для нашей земли общность. Если "истина возникнет из Земли", тогда и "Правда приникнет с Небес, Господь даст Благо - и Земля наша даст плод свой" (Пс 84:12,13). Заложив основу русского православного общества, далее посмотрим - кого признает Народ и Земля. Со временем неизбежно наступит УЗНАВАНИЕ нами своего природного образа жизни. Реальный пример на­ционального бытия обязательно вызовет потепление, просветление и духов­ный рост в народе, что естественным образом приведет к расширению пока малых форм православной жизни до общероссийских масштабов, как когда-то христианские общины изнутри проросли языческую империю. И тогда многие скажут: "Не горело ли в нас сердце наше, когда слышали мы о Монар­хии и говорили нам о Царе?".

Теперь определим основные принципы организации и функционирова­ния "Опричной Монархии".

Неслиянность и нераздельность с официальным государством. НЕРАЗДЕЛЬНОСТЬ - полная ответственность за судьбы страны и те­кущее положение дел. В настоящее время одной из тактических задач являет­ся содействие переходу внешнего государства от душерастлительной либеральной идеологии к прагматизму Русского государственного национа­лизма, т.е. возвращение от, безусловно, апостасийного режима к условно удерживающему состоянию.

НЕСЛИЯННОСТЬ - параллельное существование самоорганизованного тайного общества, жизнь которого регламентируется лишь своими внутренними нормами. Неформальный статус опричной монархии" самоце­нен, потому что обеспечивает:

- свободный вход и свободный выход из такой общности и, следова­тельно,

- максимальную устойчивость и жизнеспособность во времени и

пространстве;

- гарантии от бюрократического одеревенения всей структуры, и, соот­ветственно, невозможность повторения Февраля, Октября, и "перестройки";

- свободу от компромиссов с неверными и тем самым сохранение чис­тоты идеи.

Придание Монархии какого-либо официального статуса неизбежно при­ведет к необходимости соглашательства с внешними. Наследники компро­миссов вновь очень скоро поставят вопрос о "свободе", "даровании конститу­ции", "ответственном министерстве". Поэтому враждебные элементы извне не должны иметь рычагов влияния на нас, а свои, ставшие чужими, внутри - должны иметь полную свободу извергаться вон. В каждом доме, дабы не за­сорять его, есть канализация и печная труба, посредством которых выводится все ставшее нечистым.

Не отгораживаясь железным занавесом и не превращаясь в секту, мы просто не читаем их газет, не смотрим их Нечистое ТВ, не покупаем их куль­товый лимонад; у нас своя среда обитания, свои праздники, другой режим пи­тания, другой алфавит, другие отношения между людьми, другое отношение к труду.

Каждый из нас имеет в обществе множество разных ролей, выступая по временам то работником, то покупателем, то в ином качестве. Добросовестно отдавая кесарю кесарево, на самом же деле мы будем являться прихожанином такого-то храма, жителем такой-то губернии, гражданином Великого Государства Российского, верно подданным будущего Царя.

"В отличие от окружающего нас мира, мы - чада Православной России, живем идеалами прошлого и наглухо отчуждены от окружающей нас безбож­ной среды. В этой отчужденности от мира мы должны нести наш подвиг пра­вославной русскости. Мы должны быть не такие, как все. Это не горделивое самопревозношение, а констатация реальности, нашей духовной разнокачественности, по отношению ко всему остальному миру. Наша борьба за сохранение и Святой Руси и восстановление Русского Православного Царства".

Таким образом, "опричная монархия" - это альтернативный стиль (образ) жизни русской православной общины, находящейся в меньшинстве на своей исторической территории. Самоорганизованная христианская община под незримым управлением Самодержавного Царя воссоздаст бесценный опыт активной, ответственной и живой христианской жизни. Уже сейчас, не ожи­дая чего-либо, мы реально можем восстановить наше традиционное общест­во, не стесненное иудейскими законами и не иссушаемое необходимостью оглядки на внешних.

Механизм и детали у строения "опричной монархии" могут и должны об­суждаться, но одно очевидно: обретение Царя - это не выбор "всех россиян", а исполнение воли Божией. Царь не может быть поставлен тем или иным народным собранием, решение которого может быть оспорено дру­гим таким же. Тем более можно представить, сколько набьется на такой фо­рум всяких политтехнологов, тайных врагов, провокаторов, авантюристов и просто сумасшедших. Только Церковь должна иметь тут решающее слово - как единственный легитимный русский институт, не пресекавшийся веками. Поэтому главная проблема патриотического движения находится не вовне, а внутри - в соответствующей самоорганизации мирян и в получении благословения истинной иерархии.

Но кто же может быть нашим Царем? По скромному разумению автора, это едва ли может быть кто-либо из американцев, французов или австралий­цев с фамилией Romanoff. И после Великой Смуты XVII века можно было найти кого-либо из Рюриковичей. Однако в существенно изменившихся об­стоятельствах, когда старое, смытое многими потоками крови, прошло, потре­бовалось новое.

Теперь же, после гораздо больших перемен, тем более очевидна необходимость возможно в новой структуре и новой Династии. Ведь сейчас все начинается после полного разрыва Традиций, практически на пустом месте, в совершенно иных условиях и теми людьми, которые не имеют никакого отношения к элитам прошлого. "Опричная монархия" есть не механическое оживление картинок истории, а самоорганизация русской общины в Последние Времена, которые, собственно, и характеризуются возможностью существования общины верных лишь неформально, прикровенно.

Впрочем, да будет Воля Божия: все мы помним и ряд пророчеств о вос­становлении Дома Романовых. "Не нужно исключать перспективы продления Истории с восстановлением и обновлением нашего Православного Царства. Но исходить нужно из апостасийной перспективы близящегося конца мира"

Залогом осуществления Россией своего Божественного предназначения является только Самодержавная Монархия, путь восхождения к которой про­легает через самоорганизацию воцерковленного народа в структуры нацио­нальной общины. Это же есть "Опричная Монархия" - существующее помимо официального нехристианского государства русское православное общество, которое удобно приготавливает нас ко спасению и вос­приятию всей полноты традиционной власти в своей стране.

И так за Веру, Царя и Отечество, во Имя Бога нашего поднимем знамя цвета одеяния схимника, на котором солнечным светом начертано будет: "Пойдем и мы умрем с Ним!".

Туда, Господи, веди Твоих героев! (Иоиль, 3:11).

Дата добавления: 2015-06-26