Королева троллей. Это было не чудовище, не безликий ужас

Роуз

Это было не чудовище, не безликий ужас. И даже не белый медведь.

Это был человек.

Со светлыми волосами, которые отливали золотом в свете свечи. У него были прекрасные, но незнакомые черты лица. Вот это да! Все эти месяцы я спала по ночам рядом с абсолютно неизвестным мужчиной. Меня бросило в дрожь так, что пришлось покрепче схватить свечу. Потом я заметила, что он спит в белой рубашке, которую я сделала. Она хорошо ему подошла – не слишком узкая, не слишком широкая; рукава доходили до запястий. Я удивилась, как точно угадала размер лишь по тому, как прогибался матрас. А потом поняла, как нелепо стоять со свечой у кровати и думать о ночной рубашке.

Я посмотрела на его руки, которые он положил на одеяло. На мизинце сверкнуло серебряное колечко. Мне показалось, что он совершенно беззащитный. И мне стало стыдно, что я стою и смотрю на спящего незнакомца. Я смутилась. Подняла свечу, чтобы задуть ее, но напоследок еще раз глянула на лицо незнакомца.

И тут он открыл глаза.

Я вскрикнула. Это были они – глаза белого медведя. Меня затрясло, оттого что я смотрела в знакомые, даже любимые, глаза, но на незнакомом лице.

В это мгновение свеча потекла, и горячий воск капнул на плечо юноши.

Теперь он вскрикнул, и звук его голоса останется в моем сердце навсегда – настолько он был страшен. Он кричал не от боли, которую причинил расплавленный воск, – в этом крике слышалась глухая тоска, боль потери, смерти и предательства.

– Что ты наделала! – воскликнул он. В его голосе эхом отдавался голос белого медведя.

Но еще страшнее, чем крик, было выражение его глаз: полное отчаяние.

– Нет! – закричала я и поняла, что вокруг что-то происходит. В ушах стоял шум, который поглощал все другие звуки. Цветные осколки взрывались перед глазами, и пол ушел из-под ног. Как будто я падала, не двигаясь с места.

Я закрыла глаза и протянула руку к незнакомцу, но мои пальцы ничего не почувствовали. Вокруг вообще ничего не было, кроме пугающего головокружения.

Вдруг я почувствовала, что подул прохладный ветер, а ноги стоят на твердой поверхности. Я открыла глаза и увидела, что нахожусь не в замке. Замка не было. Я стояла около горы, которая нависала надо мной в ночной темноте.

Незнакомец стоял рядом со мной. Он был высокий, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Над его головой светила лупа, выпуклая и яркая, а мимо плыли облака.

– Что ты натворила! – прошептал незнакомец.

– Прости, – ответила я хрипло, но это слово показалось мне жалким и незначительным. Я хотела отвести глаза, чтобы не видеть его боли, но не могла.

– Если бы ты подождала всего один месяц… – Он замолчал, глядя на меня.

– Что… – с усилием проговорила я, не желая знать. – Что случилось бы тогда?

– Я был бы свободен. Я так долго ждал… даже не знаю сколько. Мне кажется, что несколько жизней…

– Ты был заколдован?

– Да. Днем белый медведь, а ночью мальчик… потом юноша. Я не мог об этом говорить. Чтобы освободиться, я должен был найти девушку, которая прожила бы со мной по собственной воле целый год. Но за это время она не должна была видеть мое человеческое лицо.

До меня донеслось далекое позвякивание колокольчиков. Но я не обратила на него внимания, потому что утонула в страшных словах.

– А теперь? – Я заранее боялась ответа.

– Я уйду с ней. Навсегда.

– С кем? С кем ты уйдешь?

Он покачал головой, скованный отчаянием.

– Ты не можешь сказать?

– Не важно. Я только знаю, что она королева и ее земля очень далеко.

– Где? – Мне обязательно нужно было знать.

Он неожиданно рассмеялся, и в его смехе я расслышала скрипучий смех медведя.

– К востоку от солнца и к западу от луны.

Я уставилась на него, не понимая.

– Что ты имеешь – в виду?

– То, что сказал, – к востоку от солнца и к западу от луны лежит ее земля. – И он опять горько рассмеялся.

Колокольчики приближались.

– Это она, – сказал юноша. Схватил мою руку и что-то в нее вложил. – Ее могущество огромно, – сказал он, но губы его скривились так, как будто последнее слово не соответствовало истине. – Я не позволю ей причинить тебе зло.

К нам приближались сани, в которые были впряжены четыре великолепных северных оленя. Сани поблескивали, серебряные колокольчики звенели. Я взглянула на бледное лицо, холодное и прекрасное, а позади увидела Туки и Урду. Не успела я пошевелиться, как незнакомец с глазами белого медведя исчез, а вместе с ним и сани.

Я осталась одна в полной тишине.

Нужно было взять слуг, чтобы править санями. Но мне всегда нравилось самой держать вожжи. Олени великолепны – лучшие из стада. Тяжело было достать снег, но я тем более довольна своей работой. Так лучше всего начать путь к его новому дому.

Я проследила, чтобы Урда и Туки как следует завернули его в шкуры и дали несколько глотков сланка. Ему, конечно, придется привыкать к холоду, но, думаю, он справится.

Его прекрасное лицо бледно и несчастно, но это не беспокоит меня, потому что время все излечит. В сланк я подлила rauha[19]– это поможет облегчить его боль и сотрет воспоминания.

Она несовершенное, незрелое создание, она его недостойна.

Я легонько щелкнула хлыстом, и олени поднялись в небо. Мы были заколдованы так, чтобы мягкокожие с земли нас не видели.

Оглянулась на него, закутанного в шкуры. Глаза закрыты. Кажется, он спит.

Меня переполняла невыразимая радость.

Дата добавления: 2015-06-26